CC BY
418о^ проблемы теории права ^d
DOI 10.24411 /2076-1503-2020-10405 КОРОТКОВА Мария Владимировна,
кандидат юридических наук, доцент Департамента правового регулирования экономической деятельности ФГОБУ ВО «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации», e-mail: mail@law-books.ru
ОБЪЕКТЫ ВЕЩНЫХ ПРАВ В ГРАЖДАНСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ РОССИИ
Статья выполнена при поддержке СПС «КонсультантПлюс».
Аннотация. В статье анализируются различные подходы к определению объектов вещных прав в доктрине и законодательстве. Автор приходит к выводу, что проблема регулирования объектов вещных прав в российском законодательстве связана не только с недостаточной эффективностью норм, устанавливающих правовой режим отдельных видов имущества, но и с неопределенностью самой категории «объект вещных прав», пределов ее толкования.
Ключевые слова: объекты гражданских прав; вещь; имущество; вещные права.
KOROTKOVA Maria Vladimirovna,
PhD in Law, associate Professor of the Department of legal regulation of economic activity, Financial University under the Government of the Russian Federation
OBJECTS OF REAL RIGHTS IN RUSSIAN CIVIL LEGISLATION
Annotation. The article analyzes various approaches to the definition of objects of real rights in the doctrine and legislation. The author comes to the conclusion that the problem of regulating objects of real rights in Russian legislation is related not only to the lack of effectiveness of the rules establishing the legal regime of certain types of property, but also to the uncertainty of the category «object of real rights» and the limits of its interpretation.
Key words: objects of civil rights; thing; property; real rights.
В связи со стремительным развитием информационных технологий перед обществом встает серьезная проблема, связанная с правовым оформлением гражданского оборота в электронной среде. Появляется много исследований, посвященных процессу реформирования системы объектов гражданских прав, в частности оценке такого нового объекта, как цифровые права [5, 16, 17]. Вместе с тем, следует согласиться с С.В. Сарбашем, который справедливо указывает на то, что цифровые права являются на самом деле лишь оформлением традиционных имущественных прав, причем совершенно разной природы — вещных, обязательственных, корпоративных, исключительных и даже личных неимущественных. Все эти права
могут существовать в электронной форме, не создавая нового вида гражданского права. Еще на стадии обсуждения проекта федерального закона № 424632-7 «О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации» в экспертном заключении им отмечалось, что подобный подход приведет к прочному «удвоению сущностей», поскольку цифровое право дублирует традиционное право [27].
Учитывая вышесказанное, а также то, что именно вещи как объекты материального мира представляют собой основу гражданского оборота, на наш взгляд, требует не менее пристального внимания проблема регулирования вещных прав и их объектов. Данный вопрос, несмотря на
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020
всю свою важность, так и не находит оптимального решения как на доктринальном, так и на законодательном уровне.
Принятие в 2009 г. Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, подготовленной на основании Указа Президента РФ от 18 июля 2008 г. № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации», ознаменовало собой начало реформы гражданского законодательства России. Разработка проекта федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации»1 (далее - Проект) явилась важным шагом в направлении практической реализации Концепции. Постановлением ГД ФС РФ от 16.11.2012 г. № 1150-6 ГД Проект был разделен на отдельные положения, которые в дальнейшем подлежат рассмотрению в качестве самостоятельных законопроектов. Большая часть положений Проекта уже нашла отражение в действующей редакции ГК РФ. Однако блок предложений, касающихся вещных прав, остается до сих пор нетронутым. Не решены многие вопросы, как теоретического, так и прикладного свойства. Решение этих проблем невозможно без выработки единого подхода к определению сущности самих вещных прав, а также их объектов. Остановимся на последнем аспекте более подробно.
Для этого обратимся к положениям ст. 209 ГК РФ, раскрывающим содержание права собственности. Часть 1 данной статьи гласит: «Собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом». Имуществом, исходя из ст. 128 ГК РФ, являются вещи (включая наличные деньги и документарные ценные бумаги), а также имущественные права (включая безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, цифровые права). Получается, что формулировка ст. 209 ГК РФ позволяет относить к объектам права собственности помимо вещей и иные объекты гражданских прав. Поэтому имущественные права все чаще рассматриваются учеными наряду с вещами в качестве объектов вещных прав [26, с. 42]
Согласно классическому доктринальному подходу, вещи определяются как «данные природой и созданные человеком ценности материального мира, выступающие в качестве объектов гражданских прав» [1, с. 376]. Узкое, практически буквальное толкование понятия вещи дает С.Ю. Бадмаева, которая определяет вещь как «известное целостное единство, обладающее признаком
индивидуальной определенности на момент установления вещного права», а также признаками материальности и физической обособленности [3, с. 7, 8].
В действительности же понятие объекта вещного права может выйти за пределы данного подхода. Яркий пример - вещные права на предприятие как имущественный комплекс. В соответствии со ст. 132 ГК РФ в состав предприятия как имущественного комплекса входят все виды имущества, предназначенные для его деятельности, включая земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, права требования, долги, а также права на обозначения, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги (коммерческое обозначение, товарные знаки, знаки обслуживания), и другие исключительные права, если иное не предусмотрено законом или договором.
Ряд исследователей приходит к выводу о возможности расширительной трактовки понятия «объект вещных прав», исходя из положений гражданского законодательства о купле-продаже, где в качестве товара может выступать не только вещь, но и бездокументарные ценные бумаги, энергия, имущественные права. Подобный вывод следует из ч. 2 и 4 ст. 454 ГК РФ, устанавливающих, что:
- к купле-продаже ценных бумаг и валютных ценностей положения, предусмотренные § 1 гл. 30 ГК РФ, применяются, если законом не установлены специальные правила их купли-продажи2;
- положения, предусмотренные § 1 гл. 30 ГК РФ, применяются к продаже имущественных прав, в т.ч. цифровых прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав.
Договор энергоснабжения, в свою очередь, рассматривается как разновидность договора купли-продажи такого специфического объекта, как энергия.
Считается, что вышеуказанные договоры относятся к группе гражданско-правовых соглашений, направленных на передачу права собственности. Надо сказать, что этот расширительный подход к трактовке объектов права собственности не противоречит нынешнему его правовому содержанию, закрепленному в ст. 209 ГК РФ. Кроме того, ч. 4 ст. 209 ГК РФ указывает на то, что собственник может передать свое имущество в доверительное управление другому лицу (доверительному управляющему). Должны только соблю-
1 Редакция принята ГД ФС РФ в I чтении 27.04.2012 г. // СПС «КонсультантПлюс».
2 Интересно заметить, что ст. 28 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг», устанавливающая способ удостоверения прав владельцев на эмиссионные ценные бумаги бездокументарной формы выпуска, носит название «Форма удостоверения права собственности на эмиссионные ценные бумаги».
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020
даться установленные законом правила об оборо-тоспособности объектов гражданских прав (ст. 129 ГК РФ). В соответствии со ст. 1013 ГК РФ, помимо вещей в узком смысле этого слова, к объектам доверительного управления законодатель относит предприятия и другие имущественные комплексы, права, удостоверенные бездокументарными ценными бумагами, исключительные права и другое имущество.
Но дает ли все это в действительности основание считать, что объектом права собственности выступают не только вещи? На наш взгляд, здесь следует все же отступить от нормативистского подхода и обратить внимание на обязательственный характер соответствующих правоотношений. Не случайно ряд цивилистов отмечает необходимость выделения специального вида гражданско-правовых соглашений - вещного договора, направленного исключительно на возникновение вещного права. Так, К.И. Скловский отмечает, что участники хозяйственной деятельности каждый раз исполняя договор купли-продажи, кроме прочего заключают особый договор, содержанием которого является отвлеченное от купли-продажи отдельное соглашефили, считая договор о передаче денег, три) договора [22, с. 370].
Нетрудно заметить, что в силу направленности договора купли-продажи на возникновение у сторон взаимных обязательств по передаче товара и денег, положения гл. 30 ГК РФ ориентированы исключительно на защиту этих обязательственных прав. Возникновение у покупателя права собственности на товар является правовым последствием этой сделки. В то же время, фактически сопутствующий этой сделке вещный договор направлен исключительно на возникновение вещного права собственности.
Представляется, что концепция вещного договора позволяет «отделить зерна от плевел» и разграничить вопросы совмещения объектов обязательственных и вещных правоотношений и способов защиты, возникающих в рамках этих правоотношений прав.
Необходимо также обратить внимание на практику, складывающуюся в сфере применения Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. Напомним, эта Конвенция применяется к договорам купли-продажи товаров между сторонами, коммерческие предприятия которых находятся в разных государствах, при одном из двух условий: а) когда эти государства являются Договаривающимися Государствами; или Ь) когда, согласно нормам международного частного права, применимо право Договаривающегося Государства. С 24.12.1991 г. Российская Федерация является правопреемницей СССР по данному международному договору.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020
Положения Конвенции свидетельствуют о том, что речь идет о традиционных договорах поставки, осложненных иностранным элементом. Следовательно, в качестве товара должны выступать вещи. Этот довод подтверждается нормами, в которых указывается на такие сопровождающие сделку процессы, как «изготовление или производство товара», «перевозка товара», «передача товара покупателю» и т.д.
Однако, например, для стран общего права, где применяется проприетарная концепция толкования объектов вещных прав, нематериальные объекты интеллектуальной собственности также являются объектами вещного права. Так, в законодательстве Австралии данное положение зафиксировано в Законе об авторском праве 1968 г., Законе о патентах 1990 г., Законе о торговых марках 1955 г. и Законе о промышленных образцах 1906 г. [6, с. 54]. В этой связи, возникает вопрос о возможности передачи соответствующих объектов при заключении договора международной купли-продажи товаров.
Статья 2 Конвенции устанавливает, что данное международное соглашение не применимо к продаже: а) товаров, которые приобретаются для личного, семейного или домашнего использования, за исключением случаев, когда продавец в любое время до или в момент заключения договора не знал и не должен был знать, что товары приобретаются для такого использования; Ь) с аукциона; с) в порядке исполнительного производства или иным образом в силу закона; d) фондовых бумаг, акций, обеспечительных бумаг, оборотных документов и денег; е) судов водного и воздушного транспорта, а также судов на воздушной подушке; 0 электроэнергии.
Как видим, ни сами результаты интеллектуальной деятельности, ни исключительные права не входят в вышеуказанный перечень, а значит, не исключаются в качестве объектов договора международной купли-продажи товаров.
Согласно российскому законодательству, исключительные права являются разновидностью имущественных прав и могут отчуждаться по договору (ст. 1226, 1234 ГК РФ). А как указывалось выше, положения о договоре купли-продажи (гл. 30 ГК РФ) могут применяться к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав (ч. 4 ст. 454 ГК РФ).
Но допуская применение к договору об отчуждении исключительного права положений о купле-продаже, законодатель, тем не менее, в ч. 3 ст. 1227 ГК РФ исключает применение положений разд. II ГК РФ к интеллектуальным правам, если только иное не установлено правилами этого раздела. В настоящий момент подобные нормы в разделе о праве собственности и иных вещных
правах отсутствуют. Причина этого видится в том, что, защита интеллектуальных прав все же не должна осуществляться вещно-правовыми способами. Хотя в научной литературе встречается и противоположное мнение. В частности, Н. Иванов, высказывает надежду на пересмотр ч. 3 ст. 1227 в ходе реформирования вещного права и приводит ряд примеров, когда пробелы в праве интеллектуальной собственности могли бы быть устранены с помощью применения вещного права по аналогии:
- отсутствие норм о доле в исключительном праве и распоряжении ею и возможность применения по аналогии норм о доле в праве собственности и распоряжения ею;
- отсутствие норм об истребовании исключительного права и возможность применения по аналогии норм о виндикации (вопрос о виндикации товарных знаков при регистрации отчуждения исключительного права по поддельным документам);
- отсутствие норм о прекращении исключительного права в связи с тем, что оно не может принадлежать данному лицу, и возможность применения соответствующих норм о прекращении права собственности;
- отсутствие норм об отказе от исключительного авторского и смежного права и возможность применения норм об отказе от права собственности [9].
В целом, как в международных соглашениях, содержащих унифицированные нормы права, так и в решениях международных судебных инстанций, прослеживается тенденция к расширению догматических границ объектов вещного права. Ряд соответствующих примеров приведен в одной из публикаций С.В. Бородкина. Так, ЕСПЧ в различное время относил к имуществу не только материальные предметы (вещи), но и различные виды активов, имеющих экономическую ценность. В решениях ЕСПЧ в разряд имущества включались движимое и недвижимое имущество, земельные участки, здания, право получения плодов (узуфрукт), трасты, арендованное имущество, гудвил, клиентская база, интеллектуальная собственность, право на доменное имя, требования из договоров и причинения вреда, законные ожидания, лицензии на осуществление определенных видов деятельности и т.д.
Широкое понимание понятия имущества находит отражение также в решениях Постоянной палаты международного правосудия (ППМП), предшественника Международного Суда ООН. В частности, решение ППМП по делу фабрики Хожув1 положило начало развитию международ-
1 В 1925 г. правительство Германии обратилось в ППМП по поводу имущества, которое было экспро-
ного правового регулирования инвестиционных отношений, поскольку в нем впервые были сформулированы принципы защиты вещных прав юридических лиц, осуществляющих деятельность за рубежом, т.е. прав инвестора. Под имуществом, подлежащим защите от экспроприации, были признаны не только материальные объекты, но и нематериальные активы [6, с. 55 - 58].
Следует согласиться с высказываемом в литературе мнением, что в настоящее время в составе имущества, используемого в предпринимательской деятельности, имеющей инновационную направленность, вещи часто не имеют доминирующего значения по сравнению с другими нематериальными объектами (безналичными деньгами, акциями, бездокументарными ценными бумагами, результатами интеллектуальной деятельности и приравненными к ним средствами индивидуализации, а также интеллектуальными правами) [15].
Понятие инвестиций имеет достаточно широкие границы и включает «любого вида имущественные ценности, в том числе права в отношении движимого и недвижимого имущества, акции, денежные требования, права на интеллектуальную собственность, концессионные права, включая права на разведку и эксплуатацию природных ресурсов» [11, с. 491] .
Данный подход ярко прослеживается в практике Международного центра по урегулированию инвестиционных споров (МЦУИС). Применяемая им Конвенция об урегулировании инвестиционных споров между государствами и физическими или юридическими лицами других государств 1965 г. не содержит определения понятия инвестиций. По свидетельству ее составителей, это было сделано специально, чтобы вложить в данный термин наиболее широкий смысл, а также с целью достижения компромисса между государствами, экспортирующими и импортирующими капитал [6, с. 55 - 58].
Процесс расширения содержательного наполнения понятия «вещь» привел к тому, что сама категория вещи стала служить цели распространения вещного правового режима на определенный объект прав, т.е. под вещью стали понимать практически любой объект в целях установления в отношении его права собственности. Как указывает Е.А. Суханов, делается это для того, чтобы предоставить данным объектам привычное для континентального гражданского права средство защиты - виндикационный иск. Он отмечает, что «принципиальный недостаток такого подхода состоит не в неудачной «игре слов», а в применении к этим новым для гражданского оборота объ-
приировано в Верхней Силезии правительством Польши.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020
ектам «старого» правового режима, в том числе средств правовой защиты, рассчитанных на иной по природе объект - физически осязаемую вещь (каковой является обычная ценная бумага, например вексель), вместо того чтобы разработать для них самостоятельный гражданско-правовой режим» [25, с. 42 - 50]. Этот вывод вполне очевиден, учитывая судебную практику, сложившуюся по делам об истребовании обыкновенных именных акций из чужого незаконного владения. Так, в силу ст. 301 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения. Согласно положениям Федерального закона от 22.04.1996 г. № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг» бездокументарные ценные бумаги по правовому статусу приравниваются к документарным ценным бумагам, а следовательно, могут являться предметом виндикации.
Согласно правовой позиции, изложенной в Информационном письме ВАС РФ от 21.04.98 г. № 33 «Обзор практики разрешения споров по сделкам, связанным с размещением и обращением акций», требование собственника о возврате акций, предъявленное к добросовестному приобретателю, носит виндикационный характер, и такие требования, при наличии к тому установленных законом оснований, могут быть удовлетворены судом.
В п. 36 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29.04.2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» разъяснено, что в соответствии со ст. 301 ГК РФ обратившееся в суд с иском об истребовании своего имущества из чужого незаконного владения лицо должно доказать свое право собственности на имущество, находящееся во владении ответчика. Так, установление количества дат, последовательности проведения операций и лицевых счетов операций позволяет индивидуализировать бездокументарные ценные бумаги и истребовать их в порядке виндикации (Постановление ФАС Центрального округа от 16.10.2013 г. по делу № А23-714/2011).
Идея о дематериализации вещных прав была высказана Д.В. Дождевым. Он, в частности, предлагает на понятия «вещь» и «вещное право» смотреть шире, не искать «опору наиболее очевидную и явную в виде некоего вещественного субстрата», именуемого вещью. Далее автор поясняет, что «обладая вещью на праве собственности, мы обладаем не самой этой вещью, а ее социальной и экономической стороной, т.е. тем, что обществом востребовано и ценится. <...> Выделение стоимостной составляющей в ценности не подразумевает, что речь обязательно идет
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020
о материальной вещи. Это может быть право требования, в котором конструкция залога вполне позволяет выделить стоимостную составляющую и овладеть ею на вещном праве. Самой идеей вещного права мы преодолеваем зависимость от материальных вещей» [19].
Комментируя высказывание Д.В. Дождева, относительно вывода о том, что право преимущественной покупки следует рассматривать как вещное в силу его абсолютности, Л.В. Борисова справедливо указывает на происходящую в данном случае подмену вещности абсолютностью [7, с. 137].
Говоря об объектах вещных прав, необходимо отметить недостаточную урегулированность правового режима некоторых специфических объектов. Например, заслуживают особого внимания с учетом развития трансплантологии такие объекты, как органы и ткани человека, а также само тело человека. Этой проблематике посвящено большое количество работ. Одни авторы категорически отрицают возможность рассмотрения биологических материалов человека ни в качестве вещей, ни в качестве нематериальных благ [12, с. 33]. Другие рассматривают анатомические части человека исключительно в качестве личных неимущественных благ [13, с. 101]. Третьи занимают промежуточную позицию, утверждая, что биологические объекты человека представляют «самостоятельный объект гражданского права, ограниченный в обороте, к которому возможно применение правил, предусмотренных для оборота вещей в части, не противоречащей законодательным актам и существу объекта» [2]. Наконец, наиболее распространенным в литературе подходом считается закрепление за органами и тканями человека статуса вещей, ограниченных в обороте, поскольку они имеют «материально-вещественную форму и отделены от человека» [20, с. 8].
Следует полностью согласиться с С.Н. Мызровым и В.А. Нагорным, отмечающим ошибочность признания за человеком вещных прав в отношении собственного тела до овеществления биологических материалов, поскольку в подобном случае нивелируется сущность категорий субъекта и объекта гражданских правоотношений [14]. Считается, что моментом фактического овеществления данных объектов является их изъятие («отпадание», выделение) из человеческого организма в результате хирургического вмешательства, несчастного случая или естественных процессов. Вместе с тем, остается неясным вопрос о том, кому именно и в каком объеме принадлежат права владения, пользования и распоряжения органами и тканями человека, «отделенными» от тела? В этой связи, представляется интересной точка зрения А.А. Серебрякова и М.С.Варюшина,
рассматривающих органы, ткани, тело живого человека и труп в качестве особых объектов гражданского права вещного характера, принадлежащих донору на ограниченном вещном «праве трансплантационного использования» [20].
Однако пока и вышеобозначенные вопросы, и проблема оборотоспособности данных объектов находятся вне правового поля. Ни действующий ГК РФ, ни специальное законодательство не содержат соответствующих норм. А норма Закона РФ от 22.12.1992 г. № 4180-1 «О трансплантации органов и (или) тканей человека» о том, что органы и (или) ткани человека не могут быть предметом купли-продажи, порождает больше вопросов, чем ответов.
Определенную сложность вызывает квалификация той или иной вещи как недвижимой. Статья 130 ГК РФ дает перечень объектов, относимых к недвижимому имуществу. В условиях отсутствия легальной дефиниции недвижимости и ее сущностных признаков в качестве недвижимого имущества регистрируются теннисные корты, заборы, асфальтовые поля, футбольные поля, котлованы и иные «нетипичные объекты» [10, с. 193]. Безусловно, такая ситуация является парадоксальной и требует законодательного регулирования.
В абз. 1 ч. 1 ст. 130 ГК РФ перечисляются объекты, относящиеся к «недвижимости по природе», т.е. вещи, которые получают гражданско-правовой режим недвижимости в силу своих физических свойств, в частности: 1) земельные участки и участки недр; 2) все, что имеет прочную связь с землей, т.е. объекты, перемещение которых не представляется возможным без нанесения несоразмерного ущерба их назначению, в т.ч. здания и сооружения, объекты незавершенного строительства.
Кроме того, к недвижимым вещам относятся жилые и нежилые помещения, а также предназначенные для размещения транспортных средств части зданий или сооружений (машино-места), если границы таких помещений, частей зданий или сооружений описаны в установленном законодательством о государственном кадастровом учете порядке (абз. 2 п. 1 ст. 130 ГК РФ).
Вместе с тем, в соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 130 ГК РФ к недвижимым вещам относятся воздушные, морские и речные суда, которые подлежат государственной регистрации, по своим физическим свойствам не имеют прочной связи с землей и подпадают под категорию «недвижимости по закону». Наряду с вышеперечисленными объектами к данной категории законодателем отнесены предприятия (п. 1 ст. 132 ГК РФ) и единые недвижимые комплексы (ст. 133.1 ГК РФ).
С.Ю. Стародумова полагает, что к недвижимому имуществу следует относить только земель-
ные участки, в т.ч. искусственные земельные участки и участки недр, в свою очередь, на остальные объекты просто распространяется правовой режим недвижимости, что обусловливает регистрацию прав на них в соответствующих реестрах. Вместе с тем, понятие недвижимости автор предлагает определять в ст. 130 ГК РФ через сложный материальный объект, который неразрывно связан с земной поверхностью, являющийся ее частью, обладающий физическими характеристиками, которые позволяют его индивидуализировать [23, с. 244].
Е.А. Суханов отмечает, что здания и сооружения могут считаться недвижимостью, в т.ч. когда существует их «прочная связь с землей», а по классическим воззрениям - выступают составными частями земельных участков - места их расположения, т.е. вообще не представляют собой самостоятельные вещи [24].
Подобный подход все чаще встречается в научной литературе. Так, будучи сторонником концепции «единого объекта», Р.С. Бевзенко полагает, что данная модель основана на классическом и хорошо разработанном понятии составной вещи. Постройка, являясь составной частью вещи, не выступает самостоятельным объектом права, на нее не возникает собственности или иных вещных прав, подлежащих регистрации в реестре. Она является «продолжением» земельного участка, образуя с ним одну вещь, единый объект [4, с. 69].
В целях реализации концепции единства судьбы земельного участка и объектов на нем, заложенного в п. 5 ст. 1 ЗК РФ, Минэкономразвития России в одном из своих законопроектов предложило ввести в ГК РФ норму, согласно которой здание, отвечающие признакам недвижимой вещи сооружение или объект незавершенного строительства до регистрации прав на них или до регистрации прав на помещение или машино-место в здании считается неотделимым улучшением земельного участка [18].
На наш взгляд, представляется целесообразным разработать и законодательно закрепить единые критерии разграничения движимого и недвижимого имущества. Среди таких критериев следует выделить следующие:
- прочная связь объекта с землей, т.е. невозможность его перемещения с сохранением полного объема функций или умаления стоимости без использования специальных демонтажных и монтажных работ или осуществления значительных денежных затрат;
- наличие у объекта индивидуализирующих признаков;
- самостоятельное функциональное назначение.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020
Что касается кадастрового учета и государственной регистрации объекта, то эти факторы лишь свидетельствуют о признании его недвижимостью правоприменительным органом - Росрее-стром, что является следствием, а не критерием для квалификации. В целом, государственная регистрация права собственности необходима лишь для определения момента возникновения права собственности в соответствии со ст. 219 ГК РФ и не носит объектообразующий характер, за исключением случаев, прямо предусмотренных законом (например, в отношении регистрации единого недвижимого комплекса).
В вышеуказанном законопроекте Минэкономразвития России предусматривается изменение ст. 130 ГК РФ. Предлагаемая редакция относит к недвижимым вещам (недвижимому имуществу, недвижимости) земельные участки, участки недр, здания. Что касается сооружений, то они должны признаваться недвижимостью при наличии нескольких признаков: 1) существует их прочная связь с землей, т.е. их перемещение представляется невозможным без нанесения несоразмерного ущерба их назначению; 2) имеется самостоятельное хозяйственное значение; 3) могут выступать в гражданском обороте обособленно от других вещей. Признаки объектов незавершенного строительства, по которым их можно будет отнести к недвижимости, предполагается устанавливать соответствующими актами Правительства РФ.
Разработчики предлагают дополнить ГК РФ новой гл. 171 «Право собственности и другие вещные права на здания, сооружения и помещения» и закрепить в ней понятие зданий и сооружений. Зданием предлагается считать строение, в котором могут быть образованы не менее двух помещений, в т.ч. признаваемых жилыми в соответствии с жилищным законодательством, и (или) машино-мест. В свою очередь, сооружение должно представлять собой строение, в котором не могут образовываться помещения или машино-места.
Последнее представляется достаточно странным, т.к. некоторые сооружения вполне могут иметь внутри помещения (мемориальные сооружения, сооружения метрополитена, фортификационные сооружения). Кроме того, Федеральный закон от 30.12.2009 г. № 384-ФЗ «Технический регламент о безопасности зданий и сооружений» определяет сооружение как результат строительства, представляющий собой объемную, плоскостную или линейную строительную систему, имеющую наземную, надземную и (или) подземную части, состоящую из несущих, а в отдельных случаях и ограждающих строительных конструкций и предназначенную для выполнения
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020
производственных процессов различного вида, хранения продукции, временного пребывания людей, перемещения людей и грузов.
Некоторые странности имеются и в действующем законодательстве. Например, в соответствии с положениями ОК 013-2014 Общероссийского классификатора основных фондов (ОКОФ), в группировке «жилые здания и помещения» указаны передвижные дома и автоприцепы, которые используются домашними хозяйствами в качестве основного места жительства. Кроме того, в соответствии с приказом Росстата от 30.11.2017 г. № 799 «Об утверждении Указаний по заполнению форм федерального статистического наблюдения № 11 "Сведения о наличии и движении основных фондов (средств) и других нефинансовых активов", № 11 (краткая) "Сведения о наличии и движении основных фондов (средств) некоммерческих организаций"» к жилым зданиям относятся летние дачи, садовые домики, домики щитовые передвижные, вагончики, помещения, приспособленные под жилье, вагоны и кузова железнодорожных вагонов, суда и т.п.
Раз названные объекты отнесены к категории зданий и сооружений, то их следует считать недвижимостью. Но обладают ли они всеми необходимыми для этого признаками, в частности, прочной связью с землей?
Критерий прочной связи с землей по-разному трактуется на практике. Например, из Решения Суда Ямало-Ненецкого автономного округа № 7-140/2018 от 28 марта 2018 г. по делу № 7-140/2018 следует, что прочная связь с землей может проявляться в монтаже имущества на специально подготовленных площадках, возведенных для этого объекта фундаментах, предусмотренных в проектах строительства, подведении стационарных коммуникаций, принадлежности строения к капитальным, привязка объекта к объекту местности и т.д.
Разделение объектов на капитальные и некапитальные проведено в ст. 1 Градостроительного кодекса РФ. В группу объектов капитального строительства включены здания, строения, сооружения, объекты, строительство которых не завершено (объекты незавершенного строительства), за исключением некапитальных строений, сооружений и неотделимых улучшений земельного участка (замощение, покрытие и др.). Некапитальными считаются строения, сооружения, которые не имеют прочной связи с землей и конструктивные характеристики которых позволяют осуществить их перемещение и (или) демонтаж и последующую сборку без несоразмерного ущерба назначению и без изменения основных характеристик строений, сооружений (в т.ч. киосков, навесов и других подобных строений, сооружений).
Однако даже наличие у объекта признаков капитальности (фундамента) само по себе не означает, что речь идет именно о недвижимости. Так, в Постановлении Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда г. Ростов-на-Дону от 04.10.2017 г. по делу № А32-10085/2017 отмечается, что возведение фундамента, тем более из отдельных, не связанных между собой элементов, не может рассматриваться как доказательство строительства капитального объекта, поскольку такого рода фундамент используется и для возведения временных объектов и не является единой, монолитной конструкцией.
Подводя итог вышеизложенному, приходим к выводу, что проблема регулирования объектов вещных прав в российском законодательстве связана не только с недостаточной эффективностью норм, устанавливающих правовой режим отдельных видов имущества, но и с неопределенностью самой категории «объект вещных прав», пределов ее толкования.
С.А. Свирков отмечает, что значение выделения различных групп объектов прав (таких как вещи, имущественные права, работы и услуги и т.д.) заключается в установлении для определенной категории объектов прав свойственного им правового режима, который, в свою очередь: 1) определяет характер правовой связи объекта с субъектом; 2) устанавливает особенности оборота объекта прав; 3) влияет на выбор того или иного способа защиты прав на объект; 4) определяет нормы права, применимые к отношениям по поводу обращения объекта [21].
Развитие внешнеэкономических связей, структура которых в современных условиях может изменяться, но в целом вряд ли сократится, вполне способно сделать ориентиром для отечественного законодателя зарубежный опыт с характерным для него расширительным подходом к трактовке объектов вещных прав. Вместе с тем, решение данной проблемы в будущем может носить и более радикальный характер. Например, О.В. Новосельцев отмечает, что не право собственности является частным случаем вещного права, а наоборот, вещное право является частным случаем права собственности в виде вариантов использования несобственником принадлежащего собственнику имущества: пожизненного наследуемого владения земельным участком (ст. 265 ГК РФ), постоянного (бессрочного) пользования земельным участком (ст. 268 ГК РФ), сервиту-тов (ст. 274, 277 ГК РФ), хозяйственного ведения имуществом (ст. 294) и оперативного управления имущества (ст. 296 ГК РФ). Указывая на деформирующее влияние вещного права на право собственности, автор предлагает принципиальную корректировку наименования разд. II ГК РФ
(«Право собственности и другие вещные права») на «Право собственности. Вещные права», что позволит привести название раздела в соответствие с его основной функцией - определять и фиксировать статику имущественных прав и собственников, и иных лиц, несобственников на различные виды имущества, объекты права собственности (ст. 35 Конституции РФ и ст. 213 ГК РФ), включая имущественные права (ст. 128 ГК РФ), а не только определять и фиксировать права собственности на вещи. Далее предлагается размещение в разд. II ГК РФ рядом с нормами права собственности соответствующих общих норм о праве интеллектуальной собственности и об иных правах на нематериальные в физическом смысле виды имущества. То есть предлагается распространить право собственности не только на вещи, но и на все бестелесные виды имущества [15].
На наш взгляд, учитывая абсолютный характер вещных прав и специфику способов их защиты, следует с осторожностью подходить к расширению перечня объектов вещных прав. Статья 128 ГК РФ, посвященная объектам гражданских прав, относительно недавно была подвергнута некоторым изменениям. Помимо введения в нее нового объекта гражданского оборота - цифрового права было сделано принципиальное уточнение: «К объектам гражданских прав относятся вещи (включая наличные деньги и документарные ценные бумаги), иное имущество...». Таким образом, в законодательстве пока сохраняется принципиальная позиция, согласно которой основной критерий вещи - это ее материальность.
Список литературы:
[1] Абрамова Е.Н., Аверченко Н.Н., Байгу-шева Ю.В. и др. Гражданское право: учеб.: в 3 т. / под ред. А.П. Сергеева. - М.: ТК Велби, 2009. -Т. 1.
[2] Аполинская Н.В. О статусе биологических объектов в гражданском праве РФ // Сибирский юридический вестник. - 2002. - № 4.
[3] Бадмаева С.Ю. Объекты вещных прав в российском гражданском праве: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2009.
[4] Бевзенко Р.С. Земельный участок с постройками на нем: введение в российское право недвижимости. - М.: М-Логос, 2017.
[5] Белых В.С., Болобонова М.О. Понятие, значение и тенденции развития цифрового права // Юрист. - 2020. - № 1.
[6] Бородкин С.В. Новый подход к классификации объектов вещных прав // Журнал росс. права. - 2018. - № 2.
[7] Борисова Л.В. О признаках вещных прав в цивилистической доктрине и проекте федерального закона о внесении изменений в ГК РФ // Раз-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020
витие современной экономики: учетные механизмы и правовое регулирование: монография / под ред. Г.И. Алексеевой, Е.Н. Домбровской, А.Н. Приженниковой. - М.: КНОРУС, 2018.
[8] Гаврилов Е. Тело в праве // ЭЖ-Юрист. -2014. - № 14.
[9] Иванов Н. Вещное право и интеллектуальная собственность: применение по аналогии. URL: https://zakon.ru/blog/2019/12/25/veschnoe_ pravo_i_intellektualnaya_sobstvennost_primenenie_ po_analogii#comment_540370 (дата обращения: 01.04.2020).
[10] Кожокарь И.П. Основы теории цивили-стической дефектологии: монография. - М.: Проспект, 2017.
[11] Комментарий к Гражданскому кодексу РФ, части третьей (постатейный) / отв. ред. Н.И. Марышева, К.Б. Ярошенко. - М., 2014.
[12] Красновский Г.Н., Иванов Д.Н. Актуальные вопросы правового регулирования трансплантации органов и тканей в Российской Федерации // Вестник Моск. ун-та. Сер. 11 «Право». -1993. - № 5.
[13] Красавчикова Л.О. Понятие и система личных неимущественных прав граждан (физических лиц) в гражданском праве Российской Федерации. - Екатеринбург, 1994.
[14] Мызров С.Н., Нагорный В.А. К вопросу о вещно-правовом статусе органов и тканей человека: дифференцированный подход к разрешению проблемы // Медицинское право. - 2014. - № 3.
[15] Новосельцев О.В. «Прокрустово ложе» вещных прав. URL: http://ipcmagazine.ru/legal-issues/procrustean-bed-of-real-rights (дата обращения: 27.04.2020).
[16] Новоселова Л., Габов А., Савельев А. и др. Цифровые права как новый объект гражданского права // Закон. - 2019. - № 5.
[17] Правовое регулирование экономических отношений в современных условиях развития цифровой экономики: монография / отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. - М.: Юстицинформ, 2019.
[18] Проект федерального закона «О внесении изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации в части совершенствования гражданского оборота недвижимости и создания режима единого объекта недвижимости» от 27 февраля 2017 г. URL: https://regulation.gov.ru/ projects#npa=62515 (дата обращения: 10. 04.2020).
[19] Самой идеей вещного права мы преодолеваем зависимость от материальных вещей. Интервью Дмитрия Дождева. URL:https://zakon.ru/ discussion/2016/07/01/samoj_ideej_veschnogo_ prava_my_preodolevaem_zavisimost_ot_
materialnyh_veschej_intervyu_dmitriya_
doz#comment_290173
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020
[20] Серебрякова А.А., Арзамаскин M.M., Варюшин M.^ Государственно-правовое регулирование использования органов и тканей человека в целях трансплантации как особых объектов гражданского права (компаративистское исследование) // Власть. - 2011. - № 8.
[21] Свирков С.А. Основные проблемы гражданско-правового регулирования оборота энергии: монография. - M.: Статут, 2013 // СПС «Кон-сультантПлюс» (дата обращения: 27.01.2020).
[22] Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. - 5-е изд., перераб. - M.: Статут, 2010.
[23] Стародумова С.Ю. Понятие и виды недвижимых вещей в гражданском праве // Учен. зап. РГСУ. - 2014. - Т. 2. - № 4 (127).
[24] Суханов Е.А. Вещное право: науч.-по-знавательный очерк. - M.: Статут, 2017.
[25] Суханов Е.А. О понятии и видах вещных прав в российском гражданском праве // Журнал росс. права. - 2006. - № 12.
[26] Харченко Г.Г. Вещные права в конструкции «право на право» // Вестник Гродненского гос. ун-та им. Янки Купалы. Сер. 4. Правоведение. -2013. - № 4.
[27] Экспертное заключение Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства по проекту федерального закона № 424632-7 «О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации». URL: http://privlaw.ru/wp-content/uploads/2018/04/ meeting-190418-zakonoproekt-2-project-conclusion. pdf (дата обращения: 15.04.2020).
Spisok literatury:
[1] Abramova E.N., Averchenko N.N., Bajgusheva YU.V. i dr. Grazhdanskoe pravo: ucheb.: v 3 t. / pod red. A.P. Sergeeva. - M.: TK Velbi, 2009. - T. 1.
[2] Apolinskaya N.V. O statuse biologicheskih ob»ektov v grazhdanskom prave RF // Sibirskij yuridicheskij vestnik. - 2002. - № 4.
[3] Badmaeva S.YU. Ob»ekty veshchnyh prav v rossijskom grazhdanskom prave: dis. ... kand. yurid. nauk. - M., 2009.
[4] Bevzenko R.S. Zemel'nyj uchastok s postrojkami na nem: vvedenie v rossijskoe pravo nedvizhimosti. - M.: M-Logos, 2017.
[5] Belyh V.S., Bolobonova M.O. Ponyatie, znachenie i tendencii razvitiya cifrovogo prava // Yurist. - 2020. - № 1.
[6] Borodkin S.V. Novyj podhod k klassifikacii ob»ektov veshchnyh prav // ZHurnal ross. prava. -2018. - № 2.
[7] Borisova L.V. O priznakah veshchnyh prav v civilisticheskoj doktrine i proekte federal'nogo zakona
o vnesenii izmenenij v GK RF // Razvitie sovremennoj ekonomiki: uchetnye mekhanizmy i pravovoe regulirovanie: monografiya / pod red. G.I. Alekseevoj, E.N. Dombrovskoj, A.N. Prizhennikovoj. - M.: KNORUS, 2018.
[8] Gavrilov E. Telo v prave // EZH-YUrist. -2014. - № 14.
[9] Ivanov N. Veshchnoe pravo i intellektual'naya sobstvennost': primenenie po analogii. URL: https:// zakon.ru/blog/2019/12/25/veschnoe_pravo_i_ intellektualnaya_sobstvennost_primenenie_po_ analogii#comment_540370 (data obrashcheniya: 01.04.2020).
[10] Kozhokar' I.P. Osnovy teorii civilisticheskoj defektologii: monografiya. - M.: Prospekt, 2017.
[11] Kommentarij k Grazhdanskomu kodeksu RF, chasti tret'ej (postatejnyj) / otv. red. N.I. Marysheva, K.B. YAroshenko. - M., 2014.
[12] Krasnovskij G.N., Ivanov D.N. Aktual'nye voprosy pravovogo regulirovaniya transplantacii organov i tkanej v Rossijskoj Federacii // Vestnik Mosk. un-ta. Ser. 11 «Pravo». - 1993. - № 5.
[13] Krasavchikova L.O. Ponyatie i sistema lichnyh neimushchestvennyh prav grazhdan (fizicheskih lic) v grazhdanskom prave Rossijskoj Federacii. - Ekaterinburg, 1994.
[14] Myzrov S.N., Nagornyj V.A. K voprosu o veshchno-pravovom statuse organov i tkanej cheloveka: differencirovannyj podhod k razresheniyu problemy // Medicinskoe pravo. - 2014. - № 3.
[15] Novosel'cev O.V. «Prokrustovo lozhe» veshchnyh prav. URL: http://ipcmagazine.ru/legal-issues/procrustean-bed-of-real-rights (data obrashcheniya: 27.04.2020).
[16] Novoselova L., Gabov A., Savel'ev A. i dr. Cifrovye prava kak novyj ob»ekt grazhdanskogo prava // Zakon. - 2019. - № 5.
[17] Pravovoe regulirovanie ekonomicheskih otnoshenij v sovremennyh usloviyah razvitiya cifrovoj ekonomiki: monografiya / otv. red. V.A. Vajpan, M.A. Egorova. - M.: YUsticinform, 2019.
[18] Proekt federal'nogo zakona «O vnesenii izmenenij v Grazhdanskij kodeks Rossijskoj Federacii v chasti sovershenstvovaniya grazhdanskogo oborota nedvizhimosti i sozdaniya rezhima edinogo ob»ekta
nedvizhimosti» ot 27 fevralya 2017 g. URL: https:// regulation.gov.ru/projects#npa=62515 (data
obrashcheniya: 10. 04.2020).
[19] Samoj ideej veshchnogo prava my preodolevaem zavisimost' ot material'nyh veshchej. Interv'yu Dmitriya Dozhdeva. URL:https://zakon.ru/ discussion/2016/07/01/samoj_ideej_veschnogo_ prava_my_preodolevaem_zavisimost_ot_
materialnyh_veschej_intervyu_dmitriya_
doz#comment_290173
[20] Serebryakova A.A., Arzamaskin M.M., Varyushin M.S. Gosudarstvenno-pravovoe regulirovanie ispol'zovaniya organov i tkanej cheloveka v celyah transplantacii kak osobyh ob»ektov grazhdanskogo prava (komparativistskoe issledovanie) // Vlast'. - 2011. - № 8.
[21] Svirkov S.A. Osnovnye problemy grazhdansko-pravovogo regulirovaniya oborota energii: monografiya. - M.: Statut, 2013 // SPS «Konsul'tantPlyus» (data obrashcheniya: 27.01.2020).
[22] Sklovskij K.I. Sobstvennost' v grazhdanskom prave. - 5-e izd., pererab. - M.: Statut, 2010.
[23] Starodumova S.YU. Ponyatie i vidy nedvizhimyh veshchej v grazhdanskom prave // Uchen. zap. RGSU. - 2014. - T. 2. - № 4 (127).
[24] Suhanov E.A. Veshchnoe pravo: nauch.-poznavatel'nyj ocherk. - M.: Statut, 2017.
[25] Suhanov E.A. O ponyatii i vidah veshchnyh prav v rossijskom grazhdanskom prave // ZHurnal ross. prava. - 2006. - № 12.
[26] Harchenko G.G. Veshchnye prava v konstrukcii «pravo na pravo» // Vestnik Grodnenskogo gos. un-ta im. YAnki Kupaly. Ser. 4. Pravovedenie. -2013. - № 4.
[27] Ekspertnoe zaklyuchenie Soveta pri Prezidente RF po kodifikacii i sovershenstvovaniyu grazhdanskogo zakonodatel'stva po proektu federal'nogo zakona № 424632-7 «O vnesenii izmenenij v chasti pervuyu, vtoruyu i chetvertuyu Grazhdanskogo kodeksa Rossijskoj Federacii». URL: http://privlaw.ru/wp-content/uploads/2018/04/ meeting-190418-zakonoproekt-2-project-conclusion. pdf (data obrashcheniya: 15.04.2020).
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2020
