CC BY
17По причине подобных недоработок законодателя, нередко встречаются ситуации, когда специальная норма, которая по логике вещей должна наказываться строже, чем общий состав преступления, наоборот, выступает в виде привилегированного состава преступления, что явно противоречит смыслу и принципам уголовного законодательства (например ч. 3 ст. 111 УК РФ наказывается до 12 лет лишения свободы, а ч. 2 ст. 318 УК, предусматривающая ответственность за аналогичное насилие в отношении представителя власти, всего лишь до 10 лет). Более того, как мы уже указывали выше, квалификация преступлений, основанная лишь только на формальном сравнении санкций, прямо противоречит ст. 17 УК РФ, где прямо указанно, что если в деянии содержатся признаки двух и более преступлений, то имеет место совокупность преступлений, без какого-либо упоминания о сравнении размеров наказаний.
Таким образом, кодификация уголовного законодательства без учета правил квалификации преступлений приводит к тому, что в настоящее время УК РФ содержит значительное количество статей Общей и Особенной части УК, которые не только не находятся между собой в логическом взаимодействии, но и зачастую прямо создают
трудности правоприменения. Как видно из проведенного исследования, нередко квалификация преступлений по правилам, содержащимся в одних нормах Общей части УК, влечет за собой нарушение других уголовно-правовых норм и наоборот. Подобное обстоятельство нарушает основные принципы уголовного права, поскольку влечет неправильную квалификацию содеянного, выражающуюся либо в излишнем вменении, либо в незаконном освобождении виновного лица от уголовной ответственности.
В качестве вывода хотелось бы указать на необходимость корректировки самого подхода законодателя к конструированию новых составов преступлений и внесению изменений в действующие нормы Уголовного кодекса. Для этого, перед соответствующими правотворческими процедурами, необходимо проведение тщательного анализа с целью определения круга уголовно-правовых норм, которые в данной ситуации будут выступать в качестве основных и специальных составов преступлений и только потом принимать решение о логической конструкции вносимых изменений, а также о размерах и видах наказаний за совершение этих деяний.
ОБЪЕКТЫ СЛЕДСТВЕННОГО ДЕЙСТВИЯ «НАЛОЖЕНИЯ АРЕСТА НА ПОЧТОВО - ТЕЛЕГРАФНЫЕ ОТПРАВЛЕНИЯ, ИХ ОСМОТР И ВЫЕМКА» В СЕТИ «ИНТЕРНЕТ»
Черкасов Виктор Сергеевич
Преподаватель кафедры уголовного права и криминологии, Дальневосточный юридический институт
МВД России, г. Хабаровск
OBJECTS OF INVESTIGATIVE ACTION «SEIZURE OF POSTAL - TELEGRAPH, THEIR EXAMINATION AND SEIZURE» IN THE NETWORK «INTERNET»
Cherkasov Victor Sergeevich, Lecturer, Department of oriminal Law and krimologoii, Far Eastern Law Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation, Khabarovsk
АННОТАЦИЯ
Рассматривается вопрос о возможности применения такого следственного действия как «наложения ареста на почтово - телеграфные отправления, их осмотр и выемка» к электронным сообщениям пользователей сети «Интернет» с учетом последних поправок в законодательства о почтовой связи. Предполагается, что с учетом изменений, внесенных в законодательство о почтовой связи, применение данного следственного действия возможно к электронных сообщениям, которые пересылаются с использованием информационной системы организации федеральной почтовой связи.
ABSTRACT
The question of the possibility of such investigative action as «seizure of postal - telegraph, their inspection and seizure» to e-mail users on the network «Internet» with the latest amendments to the legislation on postal services. It is assumed that in view of the changes made to the legislation on postal services, the use of investigative action possible to the emails that are sent with the information system of the organization of the federal postal service.
Ключевые слова: следственное действие; наложение арета на почтово-телеграфные отправления; сеть «Интернет»; электронные сообщения; почтовая связь.
Keywords: investigative action; seizer of postal - telegraph, their examination and seizure; the network «Internet»; email; legislation of postal services.
Информатизация современного общества привела к популяризации коммуникационных интернет - сервисов, через которые каждый день передаются миллионы электронных сообщений. Средства массовой информации сообщали, что в 2013 году население Земли составило примерно 7.2 миллиарда человек, при этом 34.3% из живущих на планете Земля, зарегистрированы в различных коммуникационных интернет - сервисах[9].
Правительство РФ разъясняет, что под коммуникационным интернет - сервисом следует понимать «информационную систему и (или) программу для электронных вычислительных машин, которая предназначена и (или) используется для приема, передачи и (или) обработки электронных сообщений пользователей сети «Интернет» в целях обмена электронными сообщениями между пользователями сети «Интернет», в том числе для передачи электронных сообщений неопределенному кругу лиц[3].
Под указанное понятие, так же попадают и сервисы социальных сетей.
Понимая обширность использования электронных сообщений, передаваемых через сеть «Интернет». Для органов, осуществляющих предварительное расследование открывается дополнительный источник для получения доказательств. В связи с чем возникает потребность в изучении следственных действий, предусмотренных уголовно - процессуальным кодексом РФ[1] (далее - УПК РФ), которые возможно использовать для обнаружения, изъятия и фиксации доказательств. Одним из таких следственных действий является «наложение ареста на почтово -телеграфные отправгления», предусмотренного ст. 185 УПК РФ.
Среди ученых нет единого мнения относительно допустимости применения данного следственного действия к электронным сообщениям. Е.Р. Россинская и А.И. Усов, считают, что действия по изъятию электронной почты, адресованной абоненту попадают под выемку поч-тово - телеграфных корреспонденции и должны осуществляться в соответствии со ст. 185 УПК РФ[6, С. 99].
А.Н. Гуев отмечает в своих работах «В практике возник вопрос: относятся ли правила ч. 1 ст. 185 УПК к отправлениям по электронным средствам связи в т.ч. по сетям «Интернета»? К сожалению, в ч. 1 ст. 185 УПК - пробел, поскольку такие отправления нельзя приравнять к почтово-телеграфным. Пробел надо устранять (учитывая большую распространенность таких отправлений), впредь до этого следует исходить из буквального текста ст. 185 УПК РФ»[5].
По нашему мнению, следует признать достоверной позицию А.Н. Гуева. Действительно, исходя из ч. 1 ст. 185 УПК РФ объектами данного следственного действия являются: бандероли, посылки или другие почтово - телегаф-ные отправления, либо телеграммы или радиограммы. В статье электронные сообщения прямо не обозначаются. А.П. Рыжаков считает, что «арест может быть наложен и на телеграммы, и на радиограммы. Телеграммой именуется текстовое сообщение, предназначенное для передачи средствами телеграфной связи. А радиограммой является радиотелеграмма или, иначе, краткое текстовое сообщение, передаваемое, переданное или предназначенное для передачи средствами радиосвязи» [7].
Рассмотрим подробнее, что понимается под другими почтово - телеграфными отправлениями. Перечень почтовых отправлений содержится в Приказе Министерства связи и массовых коммуникаций № 234 «Об утверждении правил оказании услуг почтовой связи» [4]. Согласно приложению № 2 приказа к ним относят: почтовая карточка, письмо, бандероль, секограмма, мелкий пакет, мешок «М», посылка. Так же в п. 51 - 62 Приказа предусмотрены положения, предусматривающие особенности приема и доставки (вручения) простых и заказных почтовых отправлений, пересылаемых в форме электронных документов, что, по нашему мнению, фактически является отправлением электронные сообщением в сети «Интернет». Однако стоит учитывать, что в п. 51 анализируемого Приказа предусмотрено, что данные электронные сообщения передаются с использованием информационной системы организации федеральной почтовой связи.
В конструкции ст. 185 УПК РФ предусмотрено, что данное следственное действие осуществляется в учреждениях связи. Однако законодатель не уточняет, к какому виду связи относятся данные учреждения?
В рамках изучаемого вопроса, интересна позиция А.В. Смирнова и К.Б. Калиновского, которые полагают, что термин «учреждения связи» вносит неясность, поскольку Федеральный Закон «О почтовой связи» [2] предусматривает как минимум три сходных, но разных понятия: операторы почтовой связи, организации почтовой связи и объекты почтовой связи (ст. 2). В смысле ст. 185 УПК РФ наиболее верно считать, что арест исполняется оператором почтовой связи - организациями почтовой связи и индивидуальными предпринимателями, имеющими право на оказание услуг почтовой связи» [8].
Таким образом, подробно рассмотрев нормы права, регулирующие общественные отношении в сфере почтово - телеграфных отправлений, позиции ученых, в отношении следственного действия наложения ареста на почтово - телеграфные отправления, а также проанализировав конструкцию ст. 185 УПК РФ, можно прийти к выводу, что объектами данного следственного действие служат предметы, документы, сведения, передаваемые через организации почтовой связи. Как было указанно, электронные сообщения, которые пересылаются с использованием информационной системы организации федеральной почтовой связи, так же попадают под объекты, к которым допустимо применения данного следственного действия. Однако, к электронным сообщениям, которые не затрагиваются законодательством в области регулирования общественных отношений в области почтовой связи, данное следственное действие применять нельзя, а это электронные сообщения, распространяемые в сети «Интернет», в том числе, через коммуникационный интернет - сервис, которые при этом не попадают в информационную систему организаций федеральной почтовой связи.
Список литературы
1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 30.03.2015 г. № 62 - ФЗ) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 52 (ч. I). Ст. 4921; 2014. № 16. Ст. 1833.
2. Федеральный закон от 17 июля 1999 г. № 176-ФЗ «О почтовой связи» (ред. от 06 декабря 2011 г. № 409 - ФЗ) // СЗ РФ. 1999. № 29. Ст. 3697
3. Постановление Правительства РФ от 31.07.2014 № 759 «О Правилах хранения организаторами распространения информации в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» информации о фактах приема, передачи, доставки и (или) обработки голосовой информации, письменного текста, изображений, звуков или иных электронных сообщений пользователей информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» и информации об этих пользователях, предоставления ее уполномоченным государственным органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность или обеспечение безопасности Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2014. № 32. Ст. 4526.
4. Приказ Министерства связи и массовых коммуникаций № 234 от 31 июля 2014 «Об утверждении правил оказании услуг почтовой связи» // «Российская газета» от 31 декабря 2014. № 6571
5. Гуев А.Н. Постатейный комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации.
- Система ГАРАНТ, 2010. [Электронный ресурс] // СПС «Гарант»
6. Россинская Е.Р., Усов А.И. Судебная компьютерная
- техническая экспертиза. М., 2001.
7. Рыжаков А.П. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. - Система ГАРАНТ, 2010. [Электронный ресурс] // СПС «Гарант»
8. Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской
Федерации. Постатейный (под общей ред. Смирнова А.В.). 4 - е издание переработанное и дополненное. - Система ГАРАНТ, 2007. [Электронный ресурс] // СПС «Гарант» 9. Статистические данные о количестве аккаунтов в социальных сетях [Электронный ресурс] // URL: http://www.seoros.ru/146-reyting-socialnyh-setey-2014-po-kolichestvu-polzovateley.html
ПЕРСПЕКТИВЫ СОЗДАНИЯ ЕВРАЗИЙСКОГО ПРОСТРАНСТВА БЕЗОПАСНОСТИ:
W _
ЧТО МЕШАЕТ ДОГОВОРУ О БОРЬБЕ С ТЕРРОРИЗМОМ МЕЖДУ РОССИЕЙ И ЕС?
Чернядьева Наталья Алексеевна
Кандидат юр. наук, доцент, Пермский государственный национальный исследовательский университет
Г. Пермь
PROSPECTS OF THE EURASIAN SECURITY SPACE: WHAT IS PREVENT THE TREATY COMBATING TERRORISM BETWEEN RUSSIA AND THE EU?
Cherniadeva N.A., Associate Professor, Perm State National Research University АННОТАЦИЯ
В статье анализируются перспективы создания единого пространства международной безопасности между Россией и Европейским Союзом. Автор делает особый акцент на вопросы противодействия терроризму, как одной из наиболее значимых угроз. Анализ показал, что в настоящее время сложились условия и предпосылки для гармонизации национально-правовых и региональных стандартов борьбы с терроризмом в «большом» евразийском пространстве. Выявленные противоречия, препятствующие этому процессу, имеют преимущественно политический, а не правовой характер. ABSTRACT
The author analyzes the prospects of creating a common space of international security between Russia and the European Union. The author pays special attention to the issues of combating terrorism as one of the most significant threats. The analysis showed that at the present time there were conditions and prerequisites for the harmonization of national and regional legal standards for combating terrorism in the "big" Eurasia. Identified contradictions impeding this process are mainly political rather than legal character.
Ключевые слова: терроризм, международная безопасность, Европейский Союз, Евразийское пространство. Keywords: terrorism, international security, the European Union, the Eurasian space.
Насколько перспективно говорит о создании правового антитеррористического комплекса «большого» евразийского масштаба, включающего в себя согласованные позиции по вопросам международной безопасности между ЕС и субъектами, созданными после распада СССР?
Поставленный вопрос относится к категории стратегически важных, его решение влияет на возможность установления паритетных, адекватных взаимоотношений между всеми государствами Евразии в области международной безопасности в целом и борьбы с терроризмом в частности. Кроме того, результативность такого процесса может стать важным аргументом для согласования позиций государств на общемировом уровне в этой сфере.
Основой для формирования единых подходов и плодотворного взаимодействия в межрегиональном пространстве является цивилизационная близость, основанная на единых христианских ценностях, культурном сходстве и общность решаемых задач в сфере безопасности. [9; 11] Глобализация преступности и экологических угроз, планетарное распространение оружия массового уничтожения обуславливают необходимость развернутого со-
трудничества континентального уровня. Это хорошо осознается как «евразийскими», так и «евросоюзными» политиками. [4; 8; 12]
В то же время до настоящего времени пока еще не разрешен вопрос о принципиальной базе масштабного взаимодействия между Европой и постсоветским пространством, не выработаны общие цели. «Дорожная карта», посвященная формированию общему для России и ЕС пространству свободы, безопасности и правосудия [3] представляет собой один из основных документов, на основе которого осуществляется сотрудничество в антитеррористической сфере.
Какие выводы можно сделать, проанализировав данный документ?
Во-первых, обращает внимание, что в данной дорожной карте не определены географические рамки сотрудничества по внешней безопасности. Россия, являясь центральным участником региональных договоров постсоветского пространства, несет обязательства, в том числе по борьбе с терроризмом, в СНГ, ШОС, ОДКБ. Таким образом, российское «пространство безопасности» выходит за
