Евразийская адвокатура. 2024. № 6 (71). С. 165. Eurasian advocacy. 2024;(6(71)):165.
Политика и экономика Евразии
Научная статья УДК 349
doi 10.52068/2304-9839_2024_71_6_165
ОБЪЕКТЫ ИНФОРМАЦИОННО-ПРАВОВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ЦИФРОВОЙ ЭКОНОМИКИ РУСТАМОВ Павел Анварович
Соискатель кафедры правовой информатики, информационного и цифрового права юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова 119991, г. Москва, Ленинские горы, д. 1, стр. 13, Российская Федерация
Аннотация: Цель работы - анализ правового регулирования объектов информационно-правового обеспечения цифровой экономики в контексте российской правовой системы и выявление необходимых изменений для улучшения защиты прав на цифровое имущество. В статье применяются методы сравнительного правоведения и теоретического исследования. Рассматриваются актуальные проблемы, связанные с определением режима виртуальных активов и их правового режима, а также необходимость адаптации российского законодательства к международным стандартам. Обсуждаются различные позиции среди исследователей относительно определения и классификации виртуального имущества, включая различия между цифровыми и виртуальными активами. Подчеркивается важность комплексного подхода к правовому регулированию, учитывающего как экономическую, так и правовую природу. Важность работы заключается в необходимости создания четких и прозрачных норм, регулирующих права на виртуальное имущество, технологии искусственного интеллекта, что позволит улучшить защиту интересов пользователей и адаптировать правовую систему к современным вызовам цифровой экономики.
Ключевые слова: аккаунт, виртуальный актив, модели регулирования, цифровой офшор Для цитирования: Рустамов П.А. Объекты информационно-правового обеспечения цифровой экономики // Евразийская адвокатура. 2024. № 6 (71). С. 165. https://doi.org/10.52068/2304-9839_2024_71_6_165
Policy and Economy of Eurasia
Original article
OBJECTS OF INFORMATION AND LEGAL SUPPORT OF THE DIGITAL ECONOMY RUSTAMOV Pavel Anvarovich
Applicant of the Department of Legal Informatics, Information and Digital Law of Faculty of Law of Lomonosov Moscow State University
119991, Moscow, Leninskie gory, 1, p. 13, Russian Federation
Abstract: The purpose of the paper is to analyze the legal regulation of objects of information and legal support of the digital economy in the context of the Russian legal system and to identify the necessary changes to improve the protection of digital property rights. The article applies the methods of comparative jurisprudence and theoretical research. Current problems related to the determination of the status of virtual assets and their legal regime, as well as the need to adapt Russian legislation to international standards are considered. Different positions among researchers regarding the definition and classification of virtual assets, including the differences between digital and virtual assets, are discussed. The importance of a comprehensive approach to legal regulation, taking into account both the economic and legal nature of virtual assets, is emphasized. The importance of the work lies in the need to create clear and transparent norms regulating the rights to virtual property, which will improve the protection of users' interests and adapt the legal system to the modern challenges of the digital economy. Keywords: account, virtual asset, regulatory models, digital offshore
For citation: Rustamov PA. Objects of Information and Legal Support of the Digital Economy = Eurasian advocacy. 2024;6(71):165. (In Russ.). https://doi.org/10.52068/2304-9839_2024_71_6_165
© Рустамов П.А., 2024 Распространяется по лицензии Creative Commons Attribution Noncommercial License 4.0 (CC BY-NC).
С развитием цифровых технологий и виртуальных миров возникли новые вызовы для правовой системы, касающиеся защиты прав на объекты, существующие исключительно в цифровом формате. Признание виртуальных объектов интеллектуальной собственностью является актуальным, однако этот подход сталкивается с рядом трудностей. В частности, проблема заключается в том, что многие виртуальные объекты не имеют материального воплощения, что затрудняет применение традиционных норм и правил, связанных с защитой интеллектуальной собственности. Также важно учитывать, что виртуальное имущество управляется администратором информационной системы, что создает дополнительные сложности в определении прав на эти объекты. Необходимость разработки новых правовых механизмов для регулирования цифровых активов и их оборота становится все более актуальной.
В.А. Вайпан пишет о том, что основная цель нормативного регулирования в рамках цифровой экономики заключается в создании новой регуляторной среды, способствующей развитию современных технологий и экономической деятельности в цифровой экономике. Это потребует системных изменений в ключевых законодательных актах, таких как Гражданский, Арбитражный, Гражданский процессуальный и Трудовой кодексы. Соответственно, предполагается решить следующие задачи:
1. Создать механизм управления изменениями в правовом регулировании цифровой экономики с текущим контролем за нормативной базой.
2. Устранить правовые ограничения и ввести новые институты для поддержки цифровой экономики.
3. Обеспечить комплексное законодательное регулирование, унифицировав понятия и принципы в базовых актах.
4. Стимулировать экономическую деятельность, связанную с современными технологиями и данными.
5. Разработать политику развития цифровой экономики в рамках Евразийского экономического союза и гармонизировать подходы к регулированию.
6. Создать методическую основу для повышения компетенций в области регулирования цифровой экономики через обучение и переподготовку специалистов [3].
Формирование цифровой среды доверия требует существенных изменений законодательства в сфере идентификации.
Объектом гражданских прав в отечественном законодательстве являются вещи, а не вещные права (римское правило: «право следует за вещью»), поэтому фраза «и иные права» в понятии цифровых прав не должна вводить в заблуждение. На данный момент по этому вопросу в доктрине нет однозначной позиции, к тому же не сложилась соответствующая судебная практика [11]. Л.Ю. Василевская отмечает, что законодатель специально избрал для цифровизации исключительно имущественные права, обойдя вещи: «любую индивидуально-определенную вещь можно «перевести в цифру», но цифровой код вещи не сможет передать ее уникальные характеристики, особенности, определяющие ее ценность и, соответственно, стоимость» [4]. Данные аргументы поддерживают многие авторы, придерживающиеся позиции невозможности применения вещно-правового режима в отношении цифрового имущества в российском гражданском праве. Статья 128 ГК РФ определяет перечень объектов гражданских правоотношений, действующая редакция позволяет охватить виртуальные объекты без внесения в неё изменений [1].
В современной юридической науке и практике нет единства в выборе классификации общественных отношений, возникающих по поводу виртуальных объектов.
Критика термина «цифровые права» в Гражданском кодексе Российской Федерации вызывает значительные споры среди исследователей. Данный термин является неудачным, так как не отражает сущности правовых отношений и фактически заменяет более точный технический термин «токен». Данная правовая позиция подчеркивает необходимость углубленного понимания природы цифровых объектов и их правового режима. В то же время существует подход, который рассматривает цифровые права как уникальную категорию объектов, однако действующая формулировка в российском законодательстве ограничивает подобную трактовку. В связи с этим возникает потребность в установлении базовых принципов регулирования виртуальных объектов, таких как аккаунты в социальных сетях и виртуальные игровые предметы.
В контексте объектов информационно-правового обеспечения цифровой экономики часто рассматриваются вопросы отнесения средств индивидуализации цифровых устройств к категории имущества. Под средствами индивидуализации цифровых устройств подразумеваются как программные, так и аппаратные элементы, которые позволяют идентифицировать устройство.
Вопрос отнесения средств индивидуализации цифровых устройств к категории имущества является актуальным и многогранным, что обусловлено существованием различных точек зрения на этот счет. Сторонники признания средств индивидуализации как имущества утверждают, что такие элементы, как логотипы, программы и уникальные идентификаторы, представляют собой активы, обладающие экономической ценностью. Соответственно, эти средства индивидуализации в цифровой среде могут быть использованы для создания бренда, защиты интеллектуальной собственности и повышения конкурентоспособности, что позволяет рассматривать их как часть общего имущества компании или физического лица. Данной позиции, в частности, придерживается Е.Е. Кирсанова, определяя аккаунт как учетную запись, содержащую идентифицирующую и контактную информацию, а также дополнительные данные, которые могут варьироваться в зависимости от свойств системы и целей обработки данных. Е.Е. Кирсанова акцентирует внимание на том, что аккаунт является неотъемлемой частью цифровой личности пользователя, что подчеркивает его значимость в контексте цифровой экономики, указывая на необходимость правового регулирования, чтобы гарантировать, что использование и распоряжение аккаунтами не нарушает личные права граждан и не затрагивает интересы третьих лиц [8]. Исследование соотношения правовых режимов объектов интеллектуальной собственности, таких как фотографии, уже проводилось. М.В. Телюкина выделяет в качестве примера два процесса цифровизации: оцифровку существующих фотографий и цифровую фотосъемку, анализируя, могут ли современные фотографии считаться самостоятельными объектами права, и приводя аргументы в пользу положительного ответа на данные вопросы [9].
С другой стороны, противники этой позиции указывают на то, что средства индивидуализации являются скорее инструментами, нежели самостоятельными объектами имущества, поскольку они могут не иметь самостоятельной ценности вне контекста использования в конкретном устройстве или продукте. Более того, правовая природа таких средств может быть более связана с авторским правом или патентами, чем с имущественными правами, что также требует внимания.
Можно говорить о компромиссном подходе, в соответствии с которым средства индивидуализации могут рассматриваться как имущество в определенных контекстах, например в рамках бизнеса, но необязательно в других обстоятель-
ствах. Это может зависеть от того, как именно они используются, и какие права на них существуют.
Рассматривая средства индивидуализации цифровых устройств как имущество, особенно в контексте их использования в бизнесе и маркетинге, представляется важным подчеркнуть то, что, например, аккаунты в социальных сетях обладают экономической ценностью и могут быть объектом правовых отношений. Однако необходимо также учитывать, что их правовая природа может быть сложной и требует дополнительных исследований.
Сравнение с зарубежными правовыми системами показывает, что понятие цифровых прав там более широкое и охватывает различные виды цифрового имущества, включая электронные средства платежа и цифровые фотографии. Данное обстоятельство подчеркивает необходимость пересмотра российского подхода в целях его соответствия международным стандартам. Вопрос о применении правового режима имущества к виртуальным объектам требует комплексного изучения, так как, например, необходимость определения того, является ли «реализация дополнительного игрового функционала» предоставлением услуг, может оказать влияние на налогообложение и правовые последствия.
Сторонники подхода к виртуальному имуществу утверждают, что нематериальные объекты обладают реальной коммерческой ценностью и могут рассматриваться как собственность. Подобное мнение создает основу для дальнейшего правового регулирования и защиты имущественных интересов пользователей. Однако критики данного подхода указывают на нематериальный характер виртуальных объектов, что в свою очередь вызывает вопросы о применимости традиционных правовых концепций собственности к цифровой среде. Кроме того, подход, при котором игнорируется режим виртуального имущества и применяются правила лицензионных соглашений, может ограничивать защиту интересов пользователей, поднимая тем самым вопрос о необходимости создания более эффективных механизмов защиты прав пользователей. В свете тенденции к дематериализации имущественных объектов предполагается, что это может изменить традиционное понимание собственности, что вызывает споры и требует дальнейшего обсуждения в научной и правовой среде.
Таким образом, в российском законодательстве термин «имущество» используется в разных значениях, это позволяет отнести виртуальные объекты к «иному имуществу», защищать права
их владельцев с помощью норм о договорах, деликтах и несостоятельном обогащении [10]. Существующие мнения подчеркивают необходимость комплексного подхода к правовому регулированию виртуальных объектов, который учитывал бы как экономическую, так и правовую природу этих объектов, а также их взаимодействие с традиционными концепциями собственности и интеллектуальной собственности.
Законодательство в данной сфере все еще развивается, и многие вопросы решаются постепенно по мере проведения реформирования нормативных правовых актов. Так, Федеральный закон от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» в редакции от 08.08.2024 установил, что «для целей настоящего Федерального закона цифровая валюта признается имуществом» [2].
В целом, определения различных видов виртуального имущества не обладают четкостью и прозрачностью формулировок, требуемых в рамках абсолютных правоотношений. Представляется необходимым приравнять виртуальные объекты к виртуальным активам, а также законодательно разделить понятия «цифровой актив» (криптовалюта) и «виртуальный актив» (предметы онлайн-игр, стикеры и др.) [10], установить понятие виртуального игрового имущества как объекта гражданских прав. Кроме того, как указывает В.А. Вайпан, особое внимание следует уделить правовому режиму цифровых объектов, включая 3D-модели, и расширению патентного права на нематериальные объекты; необходимо определить статус операторов интернет-телевидения и улучшить доступ к широкополосному интернету, а в сфере авторского права следует учитывать различия в правовой квалификации объектов и их экономических целей [3].
Помимо категории «виртуального имущества», можно выделить в системе объектов информационно-правового обеспечения цифровой экономики технологию искусственного интеллекта, а также технологию машинного обучения. В данной плоскости существуют споры о признании технологии искусственного интеллекта как субъекта правоотношений. Эта позиция позволит ограничить зону ответственности для разработчика, собственника технологии. Проблемы в данной сфере можно поделить на две части: определение правового режима технологии и предупреждение последствий. Отчасти решить проблему можно через распространение юридической фикции и наделение программы правосубъектностью (учитывая способность программ самообучаться, порой без ведома и желания ав-
тора), наравне с юридическим лицом. Если мы обсуждаем модели ответственности, то их можно строить через:
- страхование рисков первоначальным собственником;
- применение модели раба;
- установление перечня лиц, ответственных за работу.
На основе представленного текста можно выделить несколько рекомендаций, направленных на совершенствование нормативного правового регулирования объектов информационно-правового обеспечения цифровой экономики, особенно в контексте защиты прав на виртуальные объекты. Прежде всего, внедрение концепции «numerus clausus» является важным шагом, так как применение этой идеи к правам на виртуальные объекты позволит суду рассматривать такие права не только как лицензионные, но и как ценные активы, что, в свою очередь, улучшит правоприменительную практику. Кроме того, адаптация концепции «in rem», которая включает двухэтапный подход к правам на виртуальные активы, подразумевает идентификацию конкретных активов и определение их владельцев, что поможет прояснить правовое регулирование в данной сфере.
Не менее значимой является инициатива по разработке федерального закона о цифровой экономике, который должен включать основные правовые понятия, а также принципы цифрового оборота и особенности правового режима регулирования. Согласимся с А.А. Карцхией, что создание единого цифрового публичного он-лайн-реестра для регистрации цифровых прав на виртуальные объекты и их правообладателей обеспечит прозрачность и доступность информации о правах и сделках, что повысит уровень защиты прав [5].
Дополнительно необходимо организовать программы обучения для судей и правозащитников, направленные на ознакомление с новыми подходами и концепциями в области защиты прав на виртуальные активы. Это обеспечит единообразие в правоприменительной практике. Наконец, сотрудничество с международными организациями и правозащитными структурами для обмена опытом и лучшими практиками в области правового регулирования виртуального имущества также может оказаться весьма полезным.
Таким образом, указанные рекомендации могут способствовать совершенствованию информационно-правового обеспечения исследуемой области в России.
Список источников
1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.
2. Федеральный закон «Об исполнительном производстве» от 02.10.2007 № 229-ФЗ (последняя редакция) [Электронный ресурс]. URL: https://www. consultant.ru/document/cons_doc_LAW_71450/#dst735.
3. Вайпан В.А. Основы правового регулирования цифровой экономики // Право и экономика. 2017. № 11 (357). С. 5-18.
4. Василевская Л.Ю. Токен как новый объект гражданских прав: проблемы юридической квалификации цифрового права // Хозяйство и право. 2019. № 5. С. 111.
5. Карцхия А.А. Гражданско-правовая модель регулирования цифровых технологий: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2019.
6. Кирсанова Е.Е. Информация как объект гражданских прав // Юридическая наука в XXI веке: актуальные проблемы и перспективы их решений: сборник научных статей по итогам работы четвертого круглого стола со Всероссийским и международным участием / Донской государственный технический университет. Шахты, 2020. С. 51-54.
7. Кирсанова Е.Е. Обзор основных теорий определения правового режима объектов, созданных искусственным интеллектом // Закон. 2023. № 9. С. 36-46.
8. Кирсанова Е.Е. Правовое регулирование оборота прав на результаты интеллектуальной деятельности в цифровой экономике: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2021.
9. Телюкина М.В. Проблемы определения места фотографии в системе объектов гражданских правоотношений // Хозяйство и право. 2018. № 8. С. 21-36.
10. Игошкина М.Е. Виртуальные объекты гражданских прав // Государство и право: материалы 58-й Международной научной студенческой конференции. Новосибирск, 2020. С. 110-111.
11. Абазалиев А.Х., Василевская Л.Ю. О допустимости применения вещно-правового режима в отношении цифровых прав // Современные проблемы правотворчества и правоприменения: материалы Всероссийской студенческой научно-практической конференции в рамках Байкальского студенческого юридического форума-2020. Т. 2 / отв. ред.: Э.И. Девицкий, С.И. Суслова. Иркутск, 2020. C. 50-55.
References
1. Grazhdanskij kodeks Rossijskoj Federacii (chast" per-vaya) ot 30.11.1994 № 51-FZ // Sobranie zakonodatekstva RF. 1994. № 32. St. 3301.
2. Federally1] zakon «Ob ispolnitel"nom proizvod-stve» ot 02.10.2007 № 229-FZ (poslednyaya redakci-ya) [E'lektronny'j resurs]. URL: https://www.consultant. ru/document/cons_doc_LAW_71450/#dst735.
3. Vajpan V.A. Osnovy" pravovogo regulirovaniya ci-frovoj e"konomiki // Pravo i e"konomika. 2017. № 11 (357). S. 5-18.
4. Vasilevskaya L.Yu. Token kak novy"j ob"ekt grazh-danskix prav: problemy" yuridicheskoj kvalifikacii cifro-vogo prava // Xozyajstvo i pravo. 2019. № 5. S. 111.
5. Karczxiya A.A. Grazhdansko-pravovaya model" regulirovaniya dfrovy'x texnologij: dis. ... d-ra yurid. nauk. M., 2019.
6. Kirsanova E.E. Informaciya kak ob"ekt grazhdan-skix prav // Yuridicheskaya nauka v XXI veke: aktuakny'e problemy" i perspektivy" ix reshenij: sbornik nauchny"x statej po itogam raboty" chetvertogo kruglogo stola so Vserossijskim i mezhdunarodny"m uchastiem / Donskoj gosudarstvenny"j texnicheskij universitet. Shaxty", 2020. S. 51-54.
7. Kirsanova E.E. Obzor osnovny"x teorij opredeleniya pravovogo rezhima ob"ektov, sozdanny"x iskusstvenny"m intellektom // Zakon. 2023. № 9. S. 36-46.
8. Kirsanova E.E. Pravovoe regulirovanie oborota prav na rezuktaty" intellektuaFnoj deyatel"nosti v cifrovoj e"konomike: dis. ... kand. yurid. nauk. M., 2021.
9. Telyukina M.V. Problemy" opredeleniya mesta foto-grafii v sisteme ob"ektov grazhdanskix pravootnoshenij // Xozyajstvo i pravo. 2018. № 8. S. 21-36.
10. Igoshkina M.E. Virtuakny'e ob^ekty" grazhdanskix prav // Gosudarstvo i pravo: materialy" 58-j Mezhdun-arodnoj nauchnoj studencheskoj konferencii. Novosibirsk, 2020. S. 110-111.
11. Abazaliev A.X., Vasilevskaya L.Yu. O dopustimos-ti primeneniya veshhno-pravovogo rezhima v otnosh-enii dfrovy'x prav // Sovremenny"e problemy" pravot-vorchestva i pravoprimeneniya: materialy" Vserossijskoj studencheskoj nauchno-prakticheskoj konferencii v ram-kax Bajkakskogo studencheskogo yuridicheskogo foru-ma-2020. T. 2 / otv. red.: E".I. Deviczkij, S.I. Suslova. Irkutsk, 2020. C. 50-55.
Статья поступила в редакцию 07.12.2024; одобрена после рецензирования 10.12.2024; принята к публикации 10.12.2024.
The article was submitted 07.12.2024; approved after reviewing 10.12.2024; accepted for publication 10.12.2024.