CC BY
192
УДК: 343.222.2 ББК: 67Х
Дубовиченко С.В.
ОБЪЕКТИВНЫЙ КРИТЕРИЙ НЕБРЕЖНОСТИ
Dubovichenko S. V.
AN OBJECTIVE CRITERION OF NEGLIGENCE
Ключевые слова: вина, легкомыслие, небрежность, объективный критерий небрежности, субъективный критерий небрежности.
Keywords: wine, carelessness, negligence, negligence, objective criteria, the subjective criterion of negligence.
Аннотация: в статье анализируются различные подходы к пониманию объективного критерия небрежности: теория «среднего благоразумного человека» и нормативный подход. Высказываются критические суждения оценки действий субъекта с точки зрения абстрактного стандарта. Обосновывается позиция, согласно которой обязанность лица предвидеть возможность наступления общественно опасных последствий обусловлена наличием юридически закрепленных требований безопасности.
Abstract: the article analyzes the different approaches to the understanding of the objective criterion of negligence: the theory of "the average prudent person" and the normative approach. Speak critical judgments evaluating sub-project from the standpoint of abstract standard. Substantiates the position, according to which the face-duty to anticipate the possibility of socially dangerous consequences, due to the presence of the legally-fastening of the security requirements.
Дефиниция небрежности закрепляется в ч.3 ст.26 УК РФ: «Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия».
В отличие от легкомыслия при небрежности лицо не предвидит возможности наступления общественно опасных последствий даже в абстрактной форме. В этой связи принципиально значимым является вопрос об основании привлечения к уголовной ответственности за небрежность. В рамках психологической концепции вины последняя трактуется как психическое отношение лица к содеянному и наступившим последствиям. Психическое отношение показывает реальную связь интеллектуальных и волевых процессов психики с совершенным деянием. Из текста закона видно, что небрежность не обусловлена связью интеллектуальных и волевых процессов с наступившими общественно опасными последствиями, поэтому условиями ответственности законодателем названы обязанность и возможность предвидения таких последствий.
В теории уголовного права традиционно обязанность и возможность предвидения при небрежности раскрывается посредством объективного и субъективного критериев. В этой ста-
тье мы остановимся на характеристике объективного критерия небрежности.
Содержание объективного критерия небрежности в доктрине уголовного права получило неоднозначную оценку. Можно выделить два подхода к определению объективного критерия небрежности.
Первый подход основан на теории «среднего человека» («среднего благоразумного человека»). Согласно этому подходу, на лице лежит обязанность предвидения, обусловленная способностями обычного гражданина при определенных обстоятельствах предвидеть возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействий), а если речь идет о специальных познаниях, то предвидение определяется обычной для соответствующей профессии квалификацией («средний специалист»)1.
Этот подход характерен для зарубежного уголовного права. Так, например, французские криминалисты отмечают, что «... неосторожность состоит в ослаблении бдительности; реализуя непрерывно материальный элемент преступного деяния, исполнитель чаще всего поступает так, как не поступил бы осмотритель-
1 Наумов А.В. Российское уголовное право. Курс лекций. В двух томах. Т.1. Общая часть. М.: Юр. лит., 2004. - С. 241.
ный человек»1. В английском уголовном праве грубая неосторожность характеризуется отступлением от общепринятого стандарта осторожности2. Почти тоже самое мы можем увидеть в Примерном уголовном кодексе США: «с) Лицо действует опрометчиво в отношении материального элемента посягательства в случаях, когда оно сознательно пренебрегает существенным и неоправданным риском... Этот риск должен быть такого характера и такой степени, что с учетом характера и цели поведения деятеля, а также обстоятельств, которые ему известны, проявленное им пренебрежение включает в себя грубое отклонение от стандарта поведения, которого на месте деятеля придерживалось бы законопослушное лицо.
d) Лицо действует небрежно в отношении материального элемента посягательства в случаях, когда оно должно сознавать существенный и неоправданный риск. Этот риск должен быть такого характера и такой степени, что с учетом характера и цели поведения деятеля, а также обстоятельств, которые ему известны, неосознание его деятелем включает в себя грубое отклонение от стандарта осторожности, которого на месте деятеля придерживалось бы разумное лицо» (ст.2.02).
В этом подходе отчетливо видна связь с римской правовой традицией. Римские юристы писали, что неосторожная вина имеется, «если не было предвидено то, что заботливый мог предвидеть». При этом выделялось две степени неосторожности. Первая степень - «грубая вина - это чрезвычайная небрежность, т.е. непонимание того, что все понимают» и вторая степень -легкая вина (culpa velis), которая также разделялась на два вида: легкая вина по абстрактному критерию (culpa (levis) in abstracto) и легкая вина по конкретному критерию (culpa (levis) in concreto). Вина по абстрактному критерию имеется, если не проявлена мера заботливости, присущая доброму хозяину, заботливому, рачительному главе семьи. В отличие от абстрактного мерила, легкая вина по конкретному критерию имеет место, когда «должником не соблюдена та мера заботливости, которую он проявляет в своих собственных делах»3. Вторая степень легкой вины представляет интерес тем, что вводила индивидуальную оценку поведения лица.
1 Есаков Г.А., Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право зарубежных стран. М.: Проспект, 2009. - С. 165.
2 См.: Указ. соч. - С. 132-135.
3 Римское частное право: Учебник / В.А. Красно-
кутский, И.Б. Новицкий, И.С. Перетерский и др.; под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского. М.: Юристъ,
2004. // КонсультантПлюс.
Как метко подметил С.А. Муромцев «индивидуализм достиг здесь наивысшего своего прояв-
4
ления...» .
Даже этот, довольно беглый, экскурс в романистику показывает, насколько сильно повлияла римская юриспруденция на формирование современных представлений об ответственности за неосторожные преступления. Этот экскурс показал еще одну очень важную деталь для формирования ответственности за небрежность. Нельзя в рамках одной формы вины включать два критерия оценки: абстрактный и конкретный. Не случайно римские юристы выделили две степени неосторожной вины. Весь их опыт подсказывал, что нельзя разные критерии использовать для оценки поведения: либо действия лица оцениваются на основе общего стандарта, либо - с учетом того, как действует само это лицо.
В российской доктрине уголовного права концепция «среднего человека» получила критическую оценку. По заслуживающему вниманию мнению А.И. Рарога, использование концепции «среднего человека» противоречит принципу равенства граждан перед законом и не сможет обеспечить единообразия судебной практики, поскольку суду предоставляется право выбора масштаба оценки. При этом, совершенно очевидно, что мера эта может очень сильно варьироваться. Кроме того, обращение к мере предусмотрительности, свойственной «среднему благоразумному человеку», противоречит принципу персональной ответственности, ведь к ответственности привлекают не абстрактную, а вполне конкретную личность. И если это реальное лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий, то можно предположить, что и «средний благоразумный человек» не мог предвидеть наступления этих последствий5.
Но, пожалуй, самое главное - использование абстрактного критерия оценки поведения исключает обращение к субъективному критерию небрежности. Логика здесь более чем очевидная: если каждый нормальный гражданин может предвидеть последствия, а вменяемое лицо, привлекаемое к уголовной ответственности, соответствует этой оценке, значит, оно может предвидеть. И нет никакой необходимости исследовать индивидуальную возможность, достаточно наличия признаков субъекта преступ-
4 Муромцев С.А. Гражданское право Древнего Рима. М. 1883. - С. 515.
5 См.: Рарог А.И. Настольная книга судьи по квалификации преступлений. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. - С. 94-95.
ления. Таким образом, формируется презумпция, что любой благоразумный человек обязан предвидеть наступление причиненных им вредных последствий1.
Второй подход носит нормативный характер, то есть объективный критерий небрежности определяется наличием обязанности лица предвидеть возможность наступления общественно опасных последствий. Как писали П.С. Дагель и Д.П. Котов, «объективный критерий небрежности может быть раскрыт только на основе обязанности лица соблюдать правила предосторожности, существующие как в профессиональной деятельности, так и в быту»2. Иными словами, «объективный крите-рий.основан на обязанности человека соблюдать существующие в обществе правила предосторожности, начиная от простых, складывающихся в общежитии, и кончая сложными правилами техники безопасности при осуществлении определенной профессиональной деятельно-сти»3. Аналогичную позицию по этому вопросу занимает А.И. Рарог, по мнению которого, обязанность предвидеть наступление общественно опасных последствий «может вытекать из прямого указания закона, из специальных правил, профессиональных, служебных или иных функций виновного, а также общеобязательных правил общежития»4. Иногда этот перечень дополняется ссылкой на договор или ранее совершенные действия как основание возникновения обя-занности5. Авторы единодушны в том, что если ли на лицо не возложены соответствующие обязанности, то объективный критерий исключается, а значит, действие лица является невиновным, даже если лицо могло предвидеть наступление общественно опасных последствий. В таком случае можно говорить лишь о моральной ответственности.
Нетрудно заметить, что приведенный пе-
1 См.: Там же. - С. 95.
2 Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1974. - С. 146.
3 Там же - С. 126.
4 Рарог А.И. Субъективная сторона и квалификация преступлений. М., 2001. - С. 52; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / К.А. Барышева, Ю.В. Грачева, Г.А. Есаков и др.; под ред. Г.А. Есакова. 7-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2017 // Консультант-Плюс (комментарий к ст.26 УК РФ); Сирохин А.И. Теоретические аспекты небрежности в праве России // История государства и права. - 2007. - №12 // Кон-сультантПлюс
5 См.: Уголовное право России. Общая часть /
Под ред. Ф.Р. Сундурова, А.И. Тарханова. - М.: Ста-
тут. 2016. - С. 334.
речень почти полностью повторяет устоявшиеся в науке уголовного права нормативные условия привлечения к уголовной ответственности за бездействие, но с одним исключением, в котором содержится указание на необходимость соблюдения общих правил предосторожности, правил общежития. Последнее в криминологии принято относить к бытовой неосторожности, в отличие от профессиональной неосторожности, которая существует в сфере профессиональной деятельности (например, ч.2 ст.109, ст.124, ст.143УК РФ)6.
Четко определить правила общежития не представляется возможным, в современной теории права этому вопросу не уделяется особого внимания. В этой связи заслуживают интереса рассуждения И.Б. Новицкого относительно природы правил социалистического общежития. В его работе по источникам советского гражданского права отмечается, что правила общежития (термин «социалистического» можно опустить) выступают не формой выражения правовых норм, а являются для суда «объективным морально-оценочным критерием для характеристики поведения людей»7. Так называемые правила общежития, в строгом смысле слова, правовыми нормами не являются, а основаны на представлении о социально приемлемом поведении людей, то есть таком поведении, которое может быть общим стандартом поведения для всех обычных граждан. Не удивительно, что мы вернулись к римской идее «доброго хозяина», «среднего благоразумного человека»: правила общежития - это требования руководствоваться в своем поведении принципом разумности. Из этого рассуждения следует также еще один вывод. Если обязанность предвидеть наступление преступных последствий обусловлена требованием разумности, то вопрос о возможности предвидения (субъективный критерий небрежности) автоматически снимается, поскольку каждый вменяемый человек способен осознавать значение своих действий и руководить своими действиями. Возможность предвидения — это способность, характеризующая субъект преступления.
Сторонники нормативного подхода к определению объективного критерия небрежности невольно повторяют ошибки криминалистов, придерживающихся теории «среднего человека». Такой подход, как отмечалось уже вы-
6 См.: Лопатина Т.М. Современный взгляд на неосторожную преступность // Современное право. -2013. - №5 // КонсультантПлюс.
7 Новицкий И.Б. Источники советского гражданского права. - М.: Юр. лит. - 1959. - С. 80.
ше, противоречит принципу личной ответственности. И если требования о наличии обязанности предвидеть возможность наступления общественно опасных последствий, вытекающие из закона, специального правила или профессионального статуса, существуют объективно, то общие правила предосторожности формулируются как результат оценки судом конкретного деяния и его последствий. Эта оценка носит субъективный характер и основана на представлении оценивающего субъекта о допустимости или недопустимости такого деяния.
Достаточно ли для привлечения к уголовной ответственности вывода суда о несоответствии действий субъекта стандарту поведения «благоразумного человека»? Утвердительный ответ на этот вопрос - требование целесообразности, поскольку недопустимо поощрять неосмотрительное поведение, халатность и безалаберность, но к вине как психическому отношению такая оценка не имеет никакого отношения. Привлечение к ответственности за проявленную неосмотрительность в условиях, когда субъект способен был поступить, как подобает законопослушному, добропорядочному гражданину, является объективным вменением.
Таким образом, можно сделать вывод, что применительно к случаям бытовой небрежности вина в причинении вреда фактически презюми-руется. Изучение судебной практики по делам о причинении смерти по неосторожности (ст.109УК РФ) только подтверждает этот вывод. В приговорах по этой категории дел, как правило, приводится только законодательная формулировка небрежности и при этом ни объективный, ни субъективный критерий специально не исследуются.
В.А. Нерсесян, рассматривая объективный критерий небрежности, также приходит к выводу о недопустимости сведения его к «конструированию образца, эталона поведения субъекта в определенных сферах деятельности и ситуаци-ях»1. На этом основании автором предлагается следующая редакция ч.3 ст.26 УК РФ: «Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не осознавало общественно опасный характер совершаемых действий, не предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, хотя на нем лежала юридическая обязанность предвидеть общественно опасные последствия своего поведения и оно могло эту обязанность реализовать»2.
1 Нерсесян В.А. Ответственность за неосторожные преступления: автореф. дис. ... к. ю. н. - М., 2006. - С. 34.
2 Там же. - С. 34.
Преимуществом этого определения является попытка дать объективному критерию небрежности юридическую основу, что следует трактовать так же, как и в отношении неосторожных преступлений, связанных с нарушением специальных правил предосторожности (например, ст.143УК РФ). Напомним, что в Постановлении Пленума Верховного суда РФ от 23.04.1991 № 1 (ред. от 03.03.2015) «О судебной практике по делам о нарушениях правил охраны труда и безопасности при ведении горных, строительных или иных работ» предписывается, что «суд обязан сослаться на конкретные пункты действующих правил безопасности работ и охраны труда, нарушение которых повлекло либо могло повлечь указанные в законе последствия» (п.5). Из этих требований вытекает наличие обязанности предвидеть наступление общественно опасных последствий.
Определение небрежности, предложенное В.А. Нерсесяном, вызывает возражение в части указания на отсутствие сознания общественной опасности совершаемых действий. Сознание общественной опасности — это единственная форма проявления психического отношения при небрежности, потому что все остальные интеллектуальные и волевые моменты существуют только на потенциальном уровне. Следует согласиться с утверждением В.А. Якушина, что «сознание упречности, недозволенности, за-прещенности совершаемых действий существует и при небрежности»3. Основанием для уголовно-правового упрека при небрежности является осознание лицом нарушения требований безопасности4, из которых вытекает обязанность ность предвидеть наступление общественно опасных последствий, а также установление субъективной возможности предвидения общественно опасных последствий данным лицом в конкретной ситуации.
Предваряя возможные вопросы, которые могут появиться при таком определении небрежности, применительно к довольно типичной на практике ситуации причинения смерти при падении, вызванном действиями виновного, к примеру, в результате нанесения удара, хотелось бы отметить следующее. Действия виновного, в результате которых потерпевший оказывается в положении, опасном для жизни,
3Якушин В.А. Субъективное вменение и его значение в уголовном праве. Тольятти: ТолПИ, 1998. -С. 198.
4 См.: Кораблева С.Ю. К вопросу о видах неосторожности в российском уголовном праве // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Серия: Общественные науки. -2012.- №23(656). - С. 78, 80.
сами по себе порождают юридически закрепленную обязанность заботы о потерпевшем. Это следует, в частности, из положений ст.125 УК РФ. И именно из этих требований вытекает обязанность лица предвидеть последствия своих действий. То есть признание небрежности в таких случаях допустимо, конечно, при условии возможности предвидения наступления общественно опасных последствий в конкретной ситуации причинения вреда.
Подводя итог изучению объективного критерия небрежности, полагаем возможным констатировать, что обязанность предвидения наступления общественно опасных последствий обусловлена юридически закрепленными требованиями безопасности. При решении вопроса о привлечении к уголовной ответственности за небрежность следует устанавливать конкретные требования безопасности, нарушенные лицом.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Дагель, П.С., Котов, Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. - Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1974.
2. Есаков, Г.А., Крылова, Н.Е., Серебренникова, А.В. Уголовное право зарубежных стран. -М.: Проспект, 2009.
3. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / К.А. Барыше-ва, Ю.В. Грачева, Г.А. Есаков и др.; под ред. Г.А. Есакова. - 7-е изд., перераб. и доп. - М.: Проспект, 2017 // КонсультантПлюс (комментарий к ст.26 УК РФ).
4. Кораблева, С.Ю. К вопросу о видах неосторожности в российском уголовном праве // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Серия: Общественные науки. - 2012. - №23(656).
5. Лопатина, Т.М. Современный взгляд на неосторожную преступность // Современное право. - 2013. - №5 // КонсультантПлюс.
6. Муромцев, С.А. Гражданское право Древнего Рима. - М., 1883.
7. Наумов, А.В. Российское уголовное право: Курс лекций. В двух томах. Т.1. Общая часть. -М.: Юр. лит., 2004.
8. Нерсесян, В.А. Ответственность за неосторожные преступления: автореф. дис. ... к. ю. н. -М., 2006.
9. Новицкий, И.Б. Источники советского гражданского права. - М.: Юр. лит. - 1959. - С.80.
10. Рарог, А.И. Настольная книга судьи по квалификации преступлений. - М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008.
11. Рарог, А.И. Субъективная сторона и квалификация преступлений. - М., 2001.
12. Римское частное право: учебник / В.А. Краснокутский, И.Б. Новицкий, И.С. Перетерский и др.; под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского. - М.: Юристъ, 2004 // КонсультантПлюс.
13. Сирохин, А.И. Теоретические аспекты небрежности в праве России // История государства и права. - 2007. - №12 // КонсультантПлюс.
14. Уголовное право России. Общая часть / под ред. Ф.Р. Сундурова, А.И. Тарханова. - М.: Статут, 2016.
15. Якушин, В.А. Субъективное вменение и его значение в уголовном праве. - Тольятти: Тол-ПИ, 1998.
16. Якушин, В.А. Отсрочка отбывания наказания как мера уголовно-правового воздействия и ее виды // Вестник Волжского университета имени В.Н. Татищева. - 2016. - №4. Том 1 «Юридические науки». - С. 178-186.
