CC BY
608
Азаров В. Н. Объединение Германии и внешнеполитическая позиция России (18621871) / В. Н. Азаров // Научный диалог. — 2016. — № 12 (60). — С. 229—238.
Azarov, V. N. (2016). Unification of Germany and Foreign Policy Position of Russia (18621871). Nauchnyy dialog, 12(60): 229-238. (In Russ.).
ERIHJHJ--
U L R I С H ' S
PtRKHHfAIS DIREC ICiRV
Журнал включен в Перечень ВАК
УДК 94(47).081:327+94(430).074/.081:323
Объединение Германии и внешнеполитическая позиция России (1862—1871)
© Азаров Вячеслав Николаевич (2016), кандидат исторических наук, доцент кафедры зарубежного регионоведения, Институт социальных и политических наук, Уральский федеральный университет им. первого Президента России Б. Н. Ельцина (Екатеринбург, Россия), vnazarov.urfu@yandex.ru.
Статья посвящена изучению внешнеполитической позиции России в отношении объединения Германии в 1862—1871 годах. Подробно рассматриваются причины российской политики благожелательного нейтралитета по отношению к Пруссии в рассматриваемый период и фактической поддержки российской дипломатией планов О. фон Бисмарка по объединению Германии военным путем. Особое внимание уделяется политической ситуации в Европе во время австро-прусской (1866) и франко-прусской (1870—1871) войн. В статье анализируются принципы формирования внешней политики России в 1860—1870-е годы. Показаны разногласия между императором Александром II и министром иностранных дел А. М. Горчаковым при определении внешнеполитического курса страны в отношении объединения Германии. Ставится вопрос о политических мотивах действий главы прусского правительства и германского канцлера О. фон Бисмарка, направленных на установление дружественных отношений с Российской империей. Делается вывод, что германское направление внешней политики России в рассматриваемый период было подчинено имперским целям сохранения в составе российского государства Польши и восстановления утраченных в ходе Крымской войны 1853—1856 гг. позиций в бассейне Черного моря.
Ключевые слова: Бисмарк; Александр II; Горчаков; Россия; Пруссия; Австрия; объединение Германии.
1. Введение
Объединение немецких земель и создание Германской империи, безусловно, является одним из главных событий европейской истории XIX века. Завершающий этап этого процесса, как правило, датируется в истори-
ческой науке временным отрезком с 1862 по 1871 годы: от назначения Отто фон Бисмарка главой прусского правительства в сентябре 1862 года до провозглашения Германской империи в Зеркальном зале Версальского дворца 18 января 1871 года. Энергия, твердость и последовательность О. фон Бисмарка сыграли решающую роль в стремительном объединении Германии, которое, как известно, было осуществлено военным путем и явилось результатом успешных войн Пруссии с Данией (1864), Австрийской империей (1866) и Францией (1870—1871). В германские дела в 1860-е годы в той или иной степени были вовлечены практически все европейские государства, которым пришлось определять принципиальную позицию по отношению к объединению Германии при гегемонии Пруссии, а также реагировать на конкретные, стремительно меняющиеся внешнеполитические обстоятельства. Анализ внешнеполитической позиции России в ходе этих событий, на наш взгляд, представляет интерес не только в плане лучшего понимания процессов германского объединения, но и с точки зрения изучения общего характера и принципов формирования внешней политики Российской империи в XIX — начале XX вв.
2. Россия и процесс объединения Германии в первой половине 1860-х гг.
В процессе объединения немецких земель в 1862—1871 годах Россия заняла позицию благожелательного нейтралитета по отношению к Пруссии, фактически поддержав политику Бисмарка, направленную на объединение Германии вокруг Пруссии военным путем. Особенно заметной такая поддержка была накануне и в ходе франко-прусской войны 1870—1871 годов. Позицию России в этом вопросе, на наш взгляд, определяли три основных фактора. Во-первых, международные обстоятельства, связанные с польскими событиями 1863 года. Когда в польских землях, вошедших в состав Российской империи в 1815 году, вспыхнуло очередное восстание, направленное на восстановление независимости страны, Англия, Франция и, в меньшей степени, Австрия потребовали от российского правительства серьезных политических реформ в Польше (восстановления конституции, предоставления стране автономии и т. д.), а также созыва международного дипломатического конгресса по польскому вопросу как имеющему общеевропейское значение [История дипломатии..., 2009, с. 530—531]. В противовес позиции большинства европейских государств правительство Пруссии по инициативе Бисмарка выразило полную и безоговорочную поддержку России в польском вопросе. В Санкт-Петербург в 1863 году был послан генерал-адъютант
прусского короля, и между сторонами была подписана конвенция о совместной борьбе с польскими повстанцами. Согласно этому документу Пруссия даже соглашалась в случае необходимости пропустить российские войска через свою территорию [История дипломатии..., 2009, с. 529]. Правда, в этой безоговорочной поддержке был один любопытный нюанс. Бисмарк занял такую позицию только после того, как получил оценку военной ситуации в Польше прусского Генерального штаба, согласно которой с военной точки зрения польское восстание было слабо организовано и обречено на поражение, а восстановление российской армией полного контроля над Польшей представлялось лишь вопросом времени [История дипломатии., 2009, с. 529]. Тем не менее позиция Вильгельма I и Бисмарка в польском вопросе была высоко оценена российским императором Александром II и его ближайшим окружением, и в дальнейшем оказывала самое непосредственное влияние на определение российской политики в вопросах германского объединения.
Второй важной причиной поддержки Россией действий Пруссии в 1860-е годы было то обстоятельство, что политика Бисмарка в тот момент имела ярко выраженную антиавстрийскую направленность. Соперничество Берлина и Вены за лидерство в Германии восходит к XVIII веку, и в рассматриваемый период, особенно при подготовке войны 1866 года, Бисмарк стремился представить Австрию в качестве главного препятствия немецкому единству. Такой подход вызвал самый благожелательный отклик в Петербурге из-за событий Крымской войны 1853—1856 годов. В 1854 году после объявления Англией и Францией войны Российской империи Австрия, как известно, заняла позицию враждебного нейтралитета по отношению к России, потребовав, в частности, вывода российских войск из Дунайских княжеств Молдавии и Валахии, угрожая в противном случае присоединиться к антироссийской коалиции. Действия австрийского правительства во время Крымской войны стали настоящим шоком для российской элиты в силу того, что на протяжении предшествующих десятилетий Россия в рамках Священного Союза неизменно поддерживала доминирующее положение Австрии в Германии, а в 1849 году к тому же оказала прямую военную помощь императору Францу-Иосифу в подавлении революции в Венгрии. В результате на определение внешней политики России в данный период значительное влияние оказывало не вполне рациональное желание Александра II проучить австрийских «предателей» [История дипломатии., 2009, с. 520—521, 522, 543]. В 1859 году Россия дипломатически поддержала военные действия Франции и Сардинского королевства в Италии. Также и в вопросе о том, какую сторону, Пруссию
или Австрию, поддерживать во внутригерманском конфликте 1866 года, никаких сомнений у Александра II не было.
Однако главным фактором, определившим внешнеполитическую позицию России по проблеме объединения Германии, стало предложение Бисмарка, сделанное в 1866 году, — оказать России максимально возможное содействие в пересмотре условий Парижского мирного договора 1856 года. Как известно, этот договор подвел итог Крымской войне и содержал статьи о нейтрализации Черного моря, запрещавшие России и Турции иметь Черноморский флот и военно-морские крепости на черноморском побережье. Эти условия считались в России абсолютно неприемлемыми и унижающими национальное достоинство. Основной целью российской внешней политики в 1856—1870 годах стала отмена ограничений Парижского трактата 1856 года, а Пруссия оказалась единственной страной, поддержавшей Россию в данном вопросе.
Наряду с перечисленными основными факторами, определившими благожелательную внешнеполитическую позицию России к планам Бисмарка по объединению Германии, нельзя не учитывать родственные связи между монархами России и Пруссии. Прусский король и будущий германский император Вильгельм I приходился родным дядей российскому императору Александру II, отец которого император Николай I был женат на родной сестре Вильгельма I. Конечно, значение этого обстоятельства не следует преувеличивать, в XIX веке родственные связи в той или иной степени имели место между всеми монархическими домами Европы. Но в данном случае родственные отношения накладывались на совпадение политических интересов. Другое дело — носило ли это совпадение интересов объективный характер или являлось кратковременным и иллюзорным. Вопрос о том, какие последствия для внешнеполитических интересов России будет иметь стремительное объединение Германии, активно обсуждался в 1860—1870-е годы в среде российской политической элиты непосредственными участниками рассматриваемых событий.
Политика России, направленная на поддержку объединения Германии при гегемонии Пруссии, не была такой однозначной, как может показаться на первый взгляд. В российской позиции были определенные нюансы, связанные в первую очередь с различным подходом к проблеме императора Александра II и его министра иностранных дел князя А. М. Горчакова. Один из самых известных российских дипломатов XIX века Александр Михайлович Горчаков, возглавлявший МИД в 1856—1882 годах, был противником односторонней ориентации на Пруссию в германских делах и испытывал серьезные сомнения относительно политических планов и
намерений Отто фон Бисмарка. В 1863 году Горчаков был единственным человеком в окружении Александра II, кто не разделял восторгов по поводу безоговорочной поддержки Пруссией действий России в отношении Польши. Он считал симпатии Бисмарка к России неискренними, а позицию Бисмарка в польском вопросе чисто прагматической, направленной на то, чтобы использовать Россию в своих интересах. Окончательно позиция российского министра иностранных дел сформировалась летом 1866 года после военного разгрома Пруссией Австрийской империи. А. М. Горчаков попытался убедить императора в том, что стремительное усиление Пруссии и превращение ее в безоговорочного гегемона в Германии для России невыгодно и опасно и поэтому необходимо противостоять планам Бисмарка всеми возможными дипломатическими средствами [Канцлер ..., 1998, с. 131].
Следует отметить, что ситуация 1860—1870-х годов, когда были возможны дискуссии и серьезное обсуждение основных направлений внешней политики страны между императором и министром иностранных дел, является очень нетипичной для императорской России. Как правило, внешнеполитический курс страны полностью определялся главой государства, а роль его подчиненных, даже самых высокопоставленных, сводилась к формальному, механическому выполнению воли императора. В XIX веке авторитарные принципы формирования российской внешней политики наиболее ярко проявились в царствование Николая I и Александра III. Любопытно и то обстоятельство, что при обсуждении внешнеполитической позиции России в отношении объединения Германии, Александр II и А. М. Горчаков обсуждали только дипломатические методы воздействия на ситуацию. Возможность военного вмешательства России в германские дела не рассматривалась даже гипотетически. Такой взвешенный, разумный подход к проблемам международных отношений также очень нетипичен для российской правящей элиты.
3. Российская политика в германском вопросе после австро-прусской войны 1866 года
Возвращаясь к рассмотрению европейской политики после австро-прусской войны 1866 года, нужно сказать, что именно в этот момент Александр II оказался наиболее восприимчив к аргументам своего министра иностранных дел. Это объясняется по крайней мере двумя причинами. Во-первых, обстоятельствами династического характера. После военного разгрома Австрии по инициативе Бисмарка были ликвидированы несколько небольших немецких княжеств, их монархи низложены, а территория
присоединена к Пруссии. Такое демонстративное нарушение Бисмарком принципа легитимизма вызвало недовольство большинства монархов Европы, в том числе и Александра II [История дипломатии., 2009, с. 556]. Но еще большее впечатление на государей и военно-политическую элиту тогдашней Европы произвел характер военной кампании 1866 года. На тот момент Пруссия и Австрия воспринимались как примерно равные в военном отношении державы. Молниеносный, безоговорочный разгром Австрии в течение нескольких недель произвел шоковое впечатление в первую очередь на французского императора Наполеона III, который строил свою политику из расчета на затяжной характер австро-прусской войны, которая, как надеялся французский император, должна была привести к взаимному истощению противников и сделать его главным арбитром в германских делах [История дипломатии., 2009, с. 544—545]. Однако не только в Париже, но и в других европейских столицах летом 1866 года увидели, пожалуй, главный результат ставшего неизбежным объединения Германии — рождение армии, против которой ни одна европейская страна устоять один на один не в состоянии. Окончательно это станет ясно после разгрома Пруссией Франции в 1870 году, но уже летом 1866 года было понятно, что в Германии решается нечто гораздо более важное для всей Европы, чем вопрос о разделе между Австрией и Пруссией Шлезвига и Гольштейна, ставший формальным поводом для войны между двумя немецкими государствами.
В июле 1866 года в условиях кардинально изменившейся ситуации в Германии А. М. Горчаков убедил Александра II обратиться к французскому императору Наполеону III с предложением совместно выступить против предполагавшегося уничтожения Германского союза (образован в 1815 году по решению Венского конгресса) и аннексии Пруссией небольших немецких княжеств, а также потребовать созыва европейского дипломатического конгресса по германским делам [Бисмарк, 2003, с. 396; Канцлер ., 1998, с. 131, 160]. Одновременно Александр II, не отказываясь от дружественных отношений с руководителями Пруссии, стал демонстративно приближать к себе французского посла в Петербурге генерала Фле -ри [История дипломатии., 2009, с. 551]. Однако усилия А. М. Горчакова по изменению внешнеполитического курса страны в германском вопросе не принесли министру желаемых результатов. Как раз в этот момент О. фон Бисмарк использовал главный аргумент в дипломатических отношениях с Россией, предложив в обмен на продолжение политики благожелательного нейтралитета по отношению к Пруссии содействовать в пересмотре условий Парижского мирного договора 1856 года. Летом и осенью
1866 года в Петербург были посланы две высокопоставленные делегации (вторая — во главе с наследственным принцем Пруссии), которые передали императору Александру II соответствующие предложения прусского правительства [История внешней политики России..., 1999, с. 73]. С другой стороны, Наполеон III очень сдержанно отнесся к дипломатической инициативе России о совместных действиях в германском вопросе, считая, что она не принесет Франции практических результатов, и не желая идти на отмену ограничений, наложенных на Россию Парижским договором 1856 года. В таких условиях А. М. Горчаков был вынужден констатировать, что соглашение с Пруссией является единственной возможной дипломатической комбинацией, которая позволит решить внешнеполитические и стратегические задачи в бассейне Черного моря [История внешней политики России., 1999, с. 72—73].
В июне 1868 года между российским императором Александром II и прусским королем Вильгельмом I было достигнуто устное соглашение о том, что в случае войны между Пруссией и Францией Россия будет соблюдать нейтралитет и, более того, направит крупные военные силы к своим границам, чтобы удержать Австро-Венгрию от возможного участия в войне на стороне Франции. В ответ Пруссия обещала безоговорочную поддержку России в пересмотре ограничительных статей Парижского договора 1856 года [Канцлер., 1998, с. 132]. После начала франко-прусской войны в 1870 году стороны подтвердили взятые на себя обязательства и, что более важно, остались верны им и после военного разгрома Франции. 30 октября 1870 года А. М. Горчаков направил циркуляры российским послам в государствах, подписавших Парижский договор 1856 года, в которых говорилось об одностороннем отказе России от нейтрализации Черного моря. Это решение российского руководства вызвало недовольство ряда европейских государств, в первую очередь Англии и Австро-Венгрии, которые выступили с дипломатическим протестом. В этих условиях Бисмарк выполнил обещания 1866 года. Германский канцлер прямо заявил высокопоставленному английскому дипломату, прибывшему в Берлин для выяснения позиции Пруссии, что считает требования России справедливыми, и если кто-то хочет воссоздать антироссийскую коалицию по типу той, которая действовала во время Крымской войны, то на Германию могут не рассчитывать. В результате в первые месяцы 1871 года в Лондоне была созвана международная конференция по черноморским проливам, на ко -торой Англии и Австро-Венгрии пришлось принять позицию России, во многом из-за твердой поддержки российской дипломатии со стороны Германии [История внешней политики России., 1999, с. 78—79].
Дипломатическая координация действий России и Германии в период франко-прусской войны 1870—1871 годов знаменовала собой наивысшую степень политического сближения двух государств, по крайней мере, со времен наполеоновских войн начала XIX века. Установившиеся союзнические отношения наглядно демонстрирует, например, такой факт: несколько видных германских военачальников, включая Гельмута Мольтке-Старше-го, руководившего победоносными кампаниями Пруссии против Австрии и Франции, были не только награждены высшими орденами Российской империи, но и возведены императором Александром II в генерал-фельдмаршалы русской армии [Залесский, 2011, с. 55]. Но, как известно, союз между Россией и Германией оказался очень непродолжительным. Уже во второй половине 1870-х годов начались разногласия сначала по балканским вопросам, а затем и по оценке общей ситуации в Европе, которые привели к заключению в начале 1890-х годов военно-политического союза между Россией и Францией.
4. Итоги
В связи с этим представляет исторический интерес вопрос о том, как оценивать политику О. фон Бисмарка в отношении России в период объединения Германии, и о том, чьи оценки этой политики, императора Александра II или канцлера А. М. Горчакова, оказались более соответствующими объективной реальности. Кстати, для самого Бисмарка не были тайной разногласия в высшем российском руководстве, и он в своих мемуарах оставил любопытную характеристику князя А. М. Горчакова: «Он не хотел от нас никаких одолжений и добивался отчуждения от Германии и благодарности со стороны Франции <...> Его личное соперничество со мной имело в его глазах большее значение, нежели интересы России <.> Горчаков старался доказать своему императору, что моя преданность ему и мои симпатии к России неискренни или же только "платоничны"; он старался поколебать его <Александра П> доверие ко мне, что со временем ему и удалось» [Бисмарк, 2003, с. 441, 535]. Советская историческая наука однозначно утверждала, что А. М. Горчаков был гораздо более прозорлив в оценке мотивов политических действий канцлера Бисмарка, чем Александр II. Такой же подход преобладает в академической науке и в настоящее время, однако встречаются и работы, авторы которых относят Бисмарка к пророссийски настроенной части германской элиты, см., напр.: [Залесский, 2011, с. 26—27]. Но каковы бы ни были субъективные устремления главных участников европейских политических событий 1860—1870-х годов, не подлежит сомнению, что в основе формирования внешней полити-
ки России, как и большинства европейских государств в рассматриваемый период, лежали имперские принципы. Внешнеполитический курс России в отношении объединения Германии определялся исходя из задач сохранения в составе империи Польши и восстановления утраченных позиций в регионе Черного моря. Насколько дальновидной была такая политика, какова реальная степень влияния России на процессы объединения Германии, и предопределяло ли создание Германской империи в 1871 году последующие катастрофические для России мировые войны — эти вопросы, по-видимому, навсегда останутся в исторической науке дискуссионными.
Литература
1. Бисмарк О. фон. Мемуары Железного канцлера / О. фон Бисмарк. — Москва : Изд-во Эксмо ; Санкт-Петербург : Terra Fantastika, 2003. — 952 с. — ISBN 5-699-03377-7.
2. Залесский К. А. Военная элита Германии : 1870—1945 : энциклопедический справочник / К. А. Залесский. — Москва : Вече, 2011. — 586 с.
3. История внешней политики России (конец XV в. — 1917 г.) : в 5 томах. Т. 4 : Вторая половина XIX в. (от Парижского мира 1856 г. до русско-французского союза). — Москва : Международные отношения, 1999. — 384 с. — ISBN 5-71331010-8.
4. История дипломатии : сборник / сост. А. Лактионов. — Москва : АСТ, 2009. — 943 с.
5. Канцлер А. М. Горчаков : 200 лет со дня рождения / ред. Е. М. Примаков, И. С. Иванов, Ю. В. Ушаков [и др.]. — Москва : Международные отношения, 1998. — 406 с. — ISBN 5-7133-0971-1.
Unification of Germany and Foreign Policy Position of Russia (1862—1871)
© Azarov Vyacheslav Nikolayevich (2016), PhD in History, associate professor, Department of Foreign Regional Studies, Institute of Social and Political Studies, Ural Federal University named after the first President of Russia B. N. Yeltsin (Yekaterinburg), vnazarov.urfu@yan-dex.ru.
The article considers the foreign policy positions of Russia in regard to the unification of Germany in 1862—1871. The causes of the Russian policy of benevolent neutrality toward Prussia in the period under review and the factual support of O. von Bismarck's plans on unification of Germany by military means by Russian diplomacy are considered in details. Special attention is paid to the political situation in Europe during the Austro-Prussian (1866) and Franco-Prussian (1870—1871) wars. The article analyses principles of formation of Russian foreign policy in 1860—1870-ies. The differences between Em-
peror Alexander II and Minister of foreign affairs A. M. Gorchakov are shown in determining the country's foreign policy in relation to the unification of Germany. The question is raised about the political motives of the actions of the head of the Prussian government and the German Chancellor O. von Bismarck, aimed at establishing friendly relations with the Russian Empire. It is concluded that the German direction of Russian foreign policy in the period under review was subordinated to Imperial objectives of preservation of Poland in the Russian state and restoration of positions in the Black sea basin lost during the Crimean war of 1853—1856.
Key words: Bismarck; Alexander II; Gorchakov; Russia; Prussia; Austria; unification of Germany.
References
Bismark, O. fon. 2003. Memuary Zheleznogo kantslera. Moskva: Izd-vo Eksmo; Sankt-Peterburg: Terra Fantastika. (In Russ.).
Istoriya vneshney politiki Rossii (konets XV — 1917). 4: Vtoraya polovina XIX (ot Parizhskogo mira 1856 do russko-frantsuzskogo soyuza). 1999. Moskva: Mezhdunarodnyye otnosheniya. (In Russ.).
Laktionov, A. (ed.). 2009. Istoriya diplomatii. Moskva: AST. (In Russ.).
Primakov, E. M., Ivanov, I. S. [i dr.]. (eds.). 1998. Kantsler A. M. Gorchakov: 200 let so dnya rozhdeniya. Moskva: Mezhdunarodnyye otnosheniya. (In Russ.).
Zalesskiy, K. A. 2011. Voyennaya elita Germanii: 1870—1945: entsiklopedicheskiy spravochnik. Moskva: Veche. (In Russ.).
