CC BY
808
СТРАНИЦЫ НОВЕЙШЕЙ ИСТОРИИ РОССИИ
УДК 94(47)«1958»:378
А. С. Конохова
«Об укреплении связи высшей школы с жизнью» (реформа системы высшего образования СССР в 1958 г.)
В статье исследуется Закон «Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР» (1958), который внес существенные изменения в принципы обучения в советских вузах. Делается попытка выявить причины реформирования высшей школы, анализируются нормативные документы.
In 1958 «The Act of strengthening the connection between school and life and the further development of the public education system in the USSR» was adopted. It made modifications in the educative processing Soviet universities. The author attempts to identify the causes of reform of higher education. She analyzes the governing documents and brings some of results of the new Act.
Ключевые слова: высшее образование в СССР, интеллигенция,
Н.С. Хрущев, «оттепель», инакомыслие, трудовое воспитание, реформы.
Key words: higher education in the USSR, intelligentsia, Khrushchev, "thaw period”, dissent, labour nurturing, reforms.
К середине 1950-х гг., по мнению руководства СССР, система народного образования страны нуждалась в преобразованиях. Эту идею Н.С. Хрущев выдвинул уже на ХХ съезде КПСС, проходившем с 14 по 25 февраля 1956 г. В резолюции съезда были намечены некоторые направления будущей реформы [4, с. 72-73], которая была осуществлена в 1958 г. под лозунгом «За тесную связь школы с жизнью».
Главные проблемы системы среднего и высшего образования нашли отражение в «Записке о системе народного образования СССР» Н.С. Хрущева [8, с. 850]. Недостаточно высокий уровень подготовки молодых специалистов Хрущев назвал одной из главных проблем: «Приедет в колхоз девушка или молодой человек, они ходят вокруг да около, а практически председателю колхоза, как лучше вести хозяйство, помочь не могут» [8, с. 849]. Кроме того, Н.С. Хрущев особо подчеркнул распространенную в тот период тенденцию, когда большинство выпускников общеобразовательных школ стремились получить высшее образование. По мнению перво-
© Конохова А. С., 2015
126
го секретаря, виноваты в этом прежде всего родители, которые «пугают» детей перспективой стать рабочими. Хрущев сделал вывод о том, что человек, занимающийся физическим трудом, считается в обществе второсортным; абитуриент готов пойти в любое высшее учебное заведение, на любую специальность, чтобы только не остаться без высшего образования. Таким образом, множество выпускников вузов занимаются не своим делом. В «Записке» отмечалось, что отношение к высшему образованию как к самоцели приводит к понижению качества подготовки специалистов. Хрущев также считал отрицательным явлением тот факт, что в вузах в основном обучались дети служащих и интеллигенции, а рабочих и крестьян - всего 30-40%. Таким образом, в Советском Союзе интеллигенция «воспроизводила» сама себя и не имела постоянных связей с трудовым народом.
Перед властями стояла задача ограничить поток абитуриентов в высшие учебные заведения и направить отсеявшихся на работу, не связанную с интеллектуальным трудом. Кроме того, необходимо было добиться, чтобы молодые специалисты с высшим образованием шли непосредственно на производство, а не в конструкторские бюро и научно-исследовательские институты. Решить эти проблемы была призвана реформа системы народного образования 19581961 гг.
Главными направлениями реформы стали изменение социального состава студентов, а также максимальное увеличение срока студенческой производственной практики по специальности.
После всенародного обсуждения проект реформы был утвержден 24 декабря 1958 г. Верховным Советом СССР и стал «Законом об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР» [3, с. 6-13]. Закон коренным образом изменил принципы общеобразовательной школы, но и в систему высшего образования были внесены существенные коррективы. Об обучении в вузах речь идет в ст. 27-42. Согласно Закону подготовка специалистов в вузах должна была проводиться «на основе соединения обучения с общественно полезным трудом» (ст. 28). Восстанавливались заводы-втузы, распространенные в 1930-х гг. (ст. 41 п. В).
Важным нововведением реформы стали привилегии, которые получили абитуриенты, имеющие стаж работы, а также стипендиаты предприятий и колхозов (студенты, которые направлялись в вуз предприятием для повышения своей квалификации). Такие претенденты фактически попадали в вуз без испытаний и конкурса. Эта мера изменила социальный состав студентов и привела к снижению уровня образования. Хотя многие школьники легко обходили эту меру: отработав для видимости два года, поступали в вуз и уволь-
127
нялись при первой возможности. Предприятия и колхозы в то же время вынуждены были едва ли не силой отправлять своих сотрудников учиться, чтобы выполнить нормы.
Большая часть статей закона касается производственной практики студентов (ст. 30-35). До реформы практика студентов тоже была обязательной частью обучения, но длилась она всего несколько месяцев.
По новым правилам, студенты вузов СССР в течение I-III курсов (в зависимости от специальности) должны были обучаться преимущественно на вечернем или заочном отделениях «без отрыва от производства», т. е. одновременно работая, желательно по получаемой специальности (ст. 30). Далее студент мог сам выбрать, переходить ему на дневное отделение или продолжать обучение в прежнем режиме (для старшекурсников-вечерников были предусмотрены отдельные льготы по ст. 41 п. Д).
При реализации реформы к различным специальностям старались найти свой подход. Так, у учащихся сельскохозяйственных вузов практика носила сезонный характер. Для гуманитарных факультетов невозможно было подобрать производственную практику по специальности, поэтому студенты два-три года должны были работать на любом производстве, чтобы поучаствовать в «созидательном труде» и «узнать общественно-политическую жизнь народа». На медицинские специальности предполагалось набирать только лиц со стажем работы в данной области не менее двух лет, поэтому на вечернем отделении они обучались всего год, а последующие пять лет находились на стационарном обучении. Что касалось особенно сложных областей науки, таких как математика, физика, теоретическая химия, механика и др., то студенты этих специальностей обучались первое время на дневном отделении и только через два-три года переходили на вечернюю/заочную формы. Это обусловливалось наличием на первых курсах у таких специальностей «цикла сложных теоретических дисциплин». Необходимо отметить, что для студентов, обучавшихся на стратегически важных направлениях, например на физических факультетах, предполагалась целая серия льгот: на «физфаки» университетов принимали чаще всего выпускников математических и общеобразовательных школ, а не «стажников» (абитуриенты, отработавшие на предприятиях не менее двух лет до поступления в вуз), так как уровень восприимчивости информации у выпускников школ гораздо выше [14, с. 3-8].
По мнению разработчиков реформы, данная система могла решить сразу несколько проблем. С одной стороны, более близкое знакомство студентов с производством должно было сделать будущих специалистов более уверенными после окончания вуза. К тому
128
же принятые меры облегчали попадание в высшие учебные заведения детей рабочих и крестьян. И, главное, теперь дорога в вузы была связана непосредственно с «общественно-полезным трудом», который, как считалось, имеет большие воспитательные функции. Принудительный труд в «хрущевское десятилетие» использовался в качестве воспитательной меры. Это доказывает, например, письмо первого секретаря ленинградского обкома Ф.Р. Козлова в ЦК КПСС, в котором он внес предложение перевести не менее 500 студентов ленинградских вузов, замеченных в демагогических высказываниях и «охаивании» советской действительности, на вечернюю форму обучения «без отрыва от производства» [17. Д. 39. Л. 8].
Принятые меры должны были отсеять «халявщиков». Хрущев писал: «Дать им (школьникам - К.А.) максимально возможное образование и потом, пропустив их через производство, через год-два, когда человек определит свое положение в обществе и определит свои склонности и желания, он может специализироваться в какой-то области и пойти в соответствующее учебное заведение, но сначала его нужно испытать на вечерних занятиях без отрыва от производства» [9, с. 816].
Данные принципы реформирования системы высшего образования соответствовали общим направлениям политики Хрущева. Во-первых, первый секретарь стал активным проводником связи интеллигенции «с жизнью». Длительное пребывание студентов на предприятиях должно было помочь им воспитать в себе коммунистическое отношение к труду.
Во-вторых, Н.С. Хрущев как руководитель сложился в 1920-е гг., поэтому у него наблюдается тенденция своеобразного возвращения к некоторым «досталинским» формам управления. Например, было снова введено территориальное управление промышленностью и строительством (взамен отраслевому), созданы, как в 1917 г., Советы народного хозяйства и т. д. После Октябрьского переворота высшая школа России подверглась коренным преобразованиям. Одним из выдвигаемых лозунгов 1920-х гг. стал «За тесную связь учебы с производством» [6, с. 11], а в вузы на какой-то момент получили доступ только два «передовых» класса (рабочие и крестьяне). В изучаемый период наблюдаются схожие тенденции. В конце 1950-х гг. были снова возвращены втузы, стали образовываться рабфаки при вузах, а доля рабочих и крестьян среди студентов достигла 70 %.
Возможно, на реформу повлияли события 1956 г., когда во время вооруженного подавления волнений в Венгрии советские студенты проявили себя сравнительно активно, выступая за право независимого государства самостоятельно определять свою судьбу [5]. Это вызвало страх Хрущева, что подтверждается как воспоминаниями его собственного сына [15], так и «закручиванием гаек», ко-
129
торое началось уже в декабре 1956 г. [10, с. 208-214]. Принимая в вузы преимущественно людей из «трудовых» слоев населения, а также стипендиатов предприятий и колхозов, Хрущев мог попытаться воспитать «новую интеллигенцию», заимствуя опыт 1920-х гг.
Реализация реформы началась сразу после принятия вышеназванного закона. Не только первокурсники, поступившие в вузы в 1959 г., переводились на новую систему обучения, но и для старшекурсников в срочном порядке организовали «более тесную связь с жизнью»: их отправили на длительную практику на штатные инженерно-технические должности [13, с. 7-8].
Отношение студентов к реформе, по всей видимости, было нейтральным. Массового всплеска недовольства не наблюдалось. В период до реформы 1958 г. студенты-практиканты в основном жаловались на то, что им предоставляют слишком мало свободы, не поручают ответственных дел, боятся их инициативы и самостоятельности [12, с. 139]. Изменения 1958 г. как раз эту проблему устранили, но зато появилось много других.
Теперь недовольство студентов было вызвано в основном бытовыми условиями. Так как учащиеся вузов с 1959 г. проводили на предприятиях очень много времени и использовались в качестве полноценных рабочих, условия работы стали играть важную роль. Прежде всего, вставал вопрос о зарплате. Согласно регламенту за первые четыре месяца первокурсники должны освоить одну или несколько специальностей. Предприятие в этот период выплачивало им по 300 р. в месяц (до денежной реформы). Вуз при этом никак не участвовал в материальном обеспечении своих студентов. Спустя четыре месяца практикант получал разряд и начинал полноценную работу. Его зарплата теперь зависела только от его выработки. В среднем студенты на предприятиях Ленинграда получали от 600 до 1000 р. [18. Д. 4. Л. 4]. Однако руководителям предприятий было выгодно затягивать присвоение разряда практикантам более, чем на четыре месяца, и использовать студентов в качестве дешевой рабочей силы. Поэтому известно много случаев, когда зарплата учащихся в течение долгого времени составляла 300 р. [18. Д. 17. Л. 24]. Кроме того, в 1959 г. вышло директивное указание Управления труда и заработной платы ЛСНХ, «согласно которому многие предприятия исключили студентов из списочного состава, сняли с табельного учета и перестали выплачивать разницу между ученической оплатой и фактически выполненной работой». Это способствовало снижению трудовой дисциплины и появлению критических высказываний [18. Д. 4. Л. 14]. Для стабилизации ситуации были проведены разъяснительные беседы в вузах [19. Д. 42. Л. 57].
Также руководители предприятий часто использовали студентов на подсобных работах, не обучая их никакой специальности.
130
«Студенты инженерно-экономического факультета Лесотехнической академии работают на подноске бревен (Мебельный комбинат)» [19. Д. 42. Л. 57]. Таких примеров очень много: практиканты вынуждены были рисовать глаза пупсикам, снимать заусенцы с заготовок целлулоидных игрушек, заниматься окраской бот, подклейкой каблуков, подносом продукции к конвейеру [18. Д. 17. Л. 9; 19. Л. 76] и т. д. Статьи на эту тему неоднократно появлялись в официальном печатном органе Министерства высшего образования «Вестнике высшей школы» [2, с. 3-7]. Кроме того, некоторые предприятия распределили студентов в самые тяжелые цеха, из которых квалифицированные рабочие уходили очень быстро [19. Д. 42. Л. 109].
Многие студенты жаловались на плохие бытовые условия. Например, учащиеся Технологического института работали в горячем цеху с плохой вентиляцией. В результате сквозняков студенты ходили постоянно простуженные. Практикантов Мебельного комбината не снабдили клеенчатыми фартуками, что привело к тому, что целый день они работали в мокрой одежде и т.д. [18. Д. 4. Л. 7]. Нередки были случаи и травматизма среди практикантов, в частности и по вине предприятий [18. Д. 17. Л. 22].
Все вышеперечисленные нарушения были связаны с тем, что предприятиям было невыгодно принимать студентов. Г.М. Цветков, директор Московского электролампового завода, так обосновал свою позицию: «Организация производственной работы студентов на заводе требует от его администрации больших дополнительных усилий - надо изыскать резервы оборудования, материалов. Нельзя забывать, что поначалу студенты дают много брака. Таким образом и время, и труд, и материалы тратятся, в сущности, непроизводительно» [20, с. 17]. Были, конечно, примеры, когда труд студентов был эффективен [18. Д. 4. Л. 5].
По правилам старшекурсники соответствующей специальности (47 тыс. чел. по РСФСР на 1962 г.) должны были проходить практику на должностях штатных инженеров. Естественно, любой директор предприятия был заинтересован в постоянном работнике, а не в практиканте на 10 месяцев. В таком случае надо было либо изобретать дополнительные рабочие места (и отчислять им полноценную заработную плату), либо отдавать практикантам вакантные места.
Были примеры студенческих протестов, которые носили несколько иной характер. Так, студент Политехнического института К. критиковал закон об укреплении связи школы с жизнью, доказывая, что студентов-физиков нельзя приравнивать к студентам других специальностей в вопросах совмещения работы и учебы [18. Д. 4. Л. 13]. Также не раз появлялись отказы от практики из-за того, что студенты не желали заниматься физическим трудом [18. Д. 17.
131
Л. 21; 12, с. 140]. Причиной таких настроений партийные и комсомольские органы называли слабую воспитательную работу.
Реформа не принесла ожидаемых результатов и поэтому стала постепенно сворачиваться. В 1964 г. появилось постановление ЦК КПСС и Совмина СССР «О сроках подготовки и улучшении использования специалистов с высшим и средним специальным образованием» [1, с. 3-8]. Было признано, что длительная производственная практика имеет огромное воспитательное значение, но ведет к падению теоретического уровня выпускников. Студенты, еще не знакомые с теорией, тратят слишком много времени на освоение элементарных операций. Постановление вводило кратковременную практику для студентов после второго или четвертого семестра и длительную преддипломную практику. Во многом это было возвращением к системе, которая существовала до 1958 г.
Все реформы Н.С. Хрущева в сфере высшего образования были ликвидированы к 1976 г. [7. Л. 1157]. Система, выстроенная в конце 50 - начале 60-х гг., оказалась крайне неэффективной. Прежде всего, успеваемость «стажников» была гораздо ниже успеваемости выпускников общеобразовательных школ. Особенно это касалось производственных стипендиатов, которые не проходили практически никакого отбора при зачислении в вузы1. Согласно справке Ленинградского горкома ВЛКСМ для таких студентов «изыскивают... более эффективные формы контроля за выполнением домашних заданий, составляют индивидуальные графики самостоятельной работы, организуют дополнительные занятия по математике, физике, начертательной геометрии, иностранным языкам, прикрепляют к ним отлично-успевающих студентов» [16. Д. 28. Л. 3].
Таким образом, чтобы подтянуть «стажников» к уровню школьников, приходилось прилагать огромные усилия. Если из поступивших в 1953/54 уч. г. окончили вуз 79,7 %, то из поступивших в 1959/60 уч. г. - только 59 %. Приведенные ниже цифры были получены в результате исследований, проходивших в 1964-1965 гг. среди студентов и молодых специалистов. Они убедительно показывают, что дневная форма обучения с отрывом от производ-
1 18 сентября 1956 г. было принято постановление Совета Министров СССР «Об участии промышленных предприятий, совхозов и колхозов в комплектовании вузов и техникумов и в подготовке специалистов для своих предприятий». Лица, направленные в вузы промышленными предприятиями, совхозами и колхозами, назывались «производственными стипендиатами». При зачислении такие абитуриенты пользовались большими льготами. Стипендии у них были выше на 15 % и выплачивались предприятием, которое направляло стипендиатов. Управление ЛСНХ составляло планы, сколько человек каждое предприятие может направить на обучение в вузы и техникумы. Эти планы никогда не выполнялись (направляли гораздо меньше).
132
ства намного эффективнее, чем заочная и вечерняя. Отсев студентов после проведения реформы 1958 г. вырос в два раза, количество второгодников - в 2,4 раза, а число студентов, поменявших вуз или специальность, в 1,7 раз. Успеваемость студентов дневных отделений оказалась выше, так как учащиеся без отрыва от производства имеют в 4 р. меньше свободного времени. Кроме того, они вынуждены использовать для учебы выходные дни, что отрицательно влияет на их здоровье. Исследование также показало, что выпускник, обучавшийся на дневном отделении, продвигается быстрее по службе [11, с. 16-18].
Таким образом, идея перевода студентов на обучение, совмещенное с одновременной полноценной работой по специальности, потерпела неудачу. Классическая система высшего образования оказалась более эффективной для подготовки высококвалифицированных специалистов.
Изменение социального состава учащихся также не привело к желаемым результатам. В частности, уровень инакомыслия среди студенчества продолжал оставаться высоким по сравнению с другими слоями населения. Значительное снижение проявлений «нездоровых настроений» студентами в конце 1950-х гг. произошло, по всей видимости, благодаря репрессиям 1958-1959 гг. [5]. Несмотря на это, на протяжении 1960-х гг. студенчество продолжало оставаться почвой, подпитывающей диссидентское движение различных направлений.
Список литературы
1. Богомолов А.И. Новые сроки обучения // Вестн. высш. шк. - 1964. -№ 12. - С. 3-8.
2. Делу перестройки - неослабимое внимание // Вестн. высш. шк. - 1959. -№ 11. - С. 3-7.
3. Закон об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР // Вестн. высш. шк. - 1959. - № 1. -С. 6-13.
4. Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986): в 15 т. / ред. Б. В. Нарышкин. -М., 1983-1986. - Т. 9. 1956-1960. - М., 1986.
5. Конохова А.С. Студенческий политический протест в Ленинградском государственном университет в 1950-1960-х гг. // КЛИО. - 2013. - № 10. -С. 117-120.
6. О работе высшей школы: постановление ЦК РКП(б) // Вестн. высш. шк. 1961. № 10. С. 11.
7. Президиум ЦК КПСС. 1954-1964. Черновые протокольные записи заседаний: стенограммы, постановления: в 3 т. / гл. ред. А. А. Фурсенко. - М., 20042008. Т. 1. Черновые протокольные записи заседаний: стеногр. - М., 2004.
8. Президиум ЦК КПСС. 1954-1964. Черновые протокольные записи заседаний: стенограммы, постановления: в 3 т. / гл. ред. А. А. Фурсенко. - М., 20042008. Т. 2. Постановления, 1954-1958. - М., 2006.
133
9. Президиум ЦК КПСС. 1954-1964. Черновые протокольные записи заседаний: стенограммы, постановления: в 3 т. / гл. ред. А. А. Фурсенко. - М., 20042008. Т. 3. Постановления, 1959-1964. - М., 2008.
10. Реабилитация: как это было, февраль 1956 - начало 80-х гг. / под ред. А.Н. Яковлева. - М., 2003.
11. Самойлова И.Д. Какая форма подготовки специалистов эффективнее? // Вестн. высш. шк. - 1965. - № 9. - С. 16-18.
12. Силина Л.В. Настроения советского студенчества. 1945-1965. - М.,
2004.
13. Столетов В.Н. Высшая школа РСФСР на подъеме // Вестн. высш. шк. -1960. - № 11. - С. 7-8.
14. Укреплять связь высшей школы с жизнью: совещание работников высшей школы // Вестн. высш. шк. - 1958. - № 10. - С. 3-8.
15. Хрущев С.Н. Рождение сверхдержавы: Книга об отце. - М., 2000.
16. Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга (ЦгАиПд СПб.) Ф. К-881. Оп. 15.
17. ЦГАИПД СПб. Ф. К-598. Оп. 16.
18. ЦГАИПД СПб. Ф. К-598. Оп. 25.
19. ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 113.
20. Что говорят об этом производственники и студенты // Вестн. высш. шк. -1960. - № 8. - С. 17-18.
134
