CC BY
264
ПРОБЛЕМЫ УГОЛОВНОГО ПРАВА И КРИМИНОЛОГИИ
ОБ ОСОБЕННОСТЯХ КОНСТРУИРОВАНИЯ И КААССФИКАНИИ СОСТАВОВ ОКОНЧЕННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ
© А. Г. Безверхое
Безверхое Артур Геннадьевич
доктор юридических наук, профессор профессор кафедры уголовного права и процесса Самарской гуманитарной академии
Самарский государственный университет
В статье исслелуются вопросы законолательного конструирования отлельных составов преступлений, вылеляемых по такому признаку объективной стороны, как момент юрилической завершенности преступного посягательства. Рассматривается проблема систематики таких юрилических конструкций. В частности, проанализирован критерий классификации составов оконченного преступления, выявлено ее юрилическое значение. Также акцентируется внимание на особенностях отлельных конструкций составов преступлений по указанному основанию, их соотношении Ару г с лругом.
Ключевые слова: уголовное право, юрилическая конструкция, состав преступления, сталии совершения преступления, оконченное преступлениеконструкция состава оконченного преступления.
Юридическая конструкция — одно из средств законодательной техники, которое используется при упорядочении правовой материи, построении нормативного материала, обеспечении системности законодательства. «Пластическим искусством юриспруденции» называл юридические конструкции Рудольф фон Иеринг1. По Д А. Керимову, конструкция — наиболее высокая правовая абстракция, охватывающая ряд правовых понятий низшего уровня, из которой могут логически вытекать новые понятия низшего порядка, а вся правовая конструкция ведет к формированию правового института2.
1 См.: Иеринг Рудольф фон. Юридическая техника. М., 2008. С. 80.
2 См.: Керимов Д. А. Законодательная техника : науч-метод. и учеб. пособие. М., 1998. С. 51—52.
Процессы образования и видоизменения юридических конструкций носят в известной части объективный характер и обусловлены структурированностью отдельных норм и структурой права в целом. С содержательной стороны юридическая конструкция — модель (типовая схема) прав и обязанностей, полномочий и ответственности в их сочетании друг с другом, органической взаимосвязи и соотношении3. Как пишет А. Ф. Черданцев, юридическими конструкциями являются состав правоотношения, составы юридических фактов (состав преступления, состав сделки и т. п), все то, где отражается систем-но-структурное строение социально-правовых явлений4.
В уголовном праве немаловажное значение придается конструкции состава преступления. Как отмечал П. И. Люблинский, искусство образование составов есть один из сложнейших вопросов юридической техники5. По мнению А. Н. Трайнина, классификация составов по их конструкции характеризует их юридическую структуру и является важной для понимания природы составов в уголовном праве6. Проблема конструирования составов преступлений упирается в более общую проблематику, связанную с законодательной техникой. По-моему, с этим согласны все ученые-юристы, как поддерживающие идею различения видов и типов составов преступлений (в том числе и по моменту их окончания), так и отрицающие такой подход полностью или в известной его части7.
Уголовный закон знает множество конструкций составов преступлений. Их классификация представляет собой многоуровневое и разветвленное деление. Между тем, как отмечал В. Н. Кудрявцев, «наука уголовного права еще не разработала полную классификацию разновидностей составов по их конструкциям»8. Это все еще плод будущих доктринальных изысканий. Основанием деления составов преступлений выступает разнообразное сочетание признаков, характеризующих один или несколько элементов преступления (объект и субъект, объективную и субъективную стороны), или другие критерии, опять-таки, связанные с объективными и
3 См., напр.: Алексеев С. С. Право: азбука-теория-философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 108.
4 См: Черданцев А. Ф. Толкование права и договора : учеб. пособие. М., 2003. С. 245.
Б См: Люблинский П. И. Техника, толкование и казуистика уголовного кодекса. М, 2004. С. 24
6 См: Трайнин А. Н. Общее учение о составе преступления М., 1957. С. 102, 105.
7 См: Кругликов Л. Л., Спиридонова О. Е. Юридические конструкции и символы в уголовном праве. СПб, 2005. С. 70—71; Кузнеирва Н. Ф. Проблемы квалификации преступлений: Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений»,- М., 2007. С. 159, 168; Курс уголовного права. Общая часть. Том 1: Учение о преступлении, учебник / под ред П Ф. Кузнецовой и И. М. Тяжковой М., 1999. С. 217; Уголовное право. Особенная часть : учебник / под ред П И. Ветрова и Ю. И. Ляпунова. М., 1998. С. 592—593.
8 См: Кудрявцев В. Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 1999. С. 78. По мнению этого ученого-юриста, теоретически возможно 576 различных конструкций состава преступления (см.: там же. С. 77).
субъективными признаками преступлений (степень общественной опасности, способ описания состава в уголовном законе)9.
В специальной литературе часто утверждается, что в зависимости от особенностей конструкции объективной стороны составы делятся на формальные и материальные. Это не совсем так. В зависимости от комбинации признаков, характеризующих объективную сторону, выделяется также множество конструкций составов: конструкции составов с альтернативными действиями (например, ст. ст. 186 и 222 УК), альтернативными способами (в частности, ст. ст. 131, 132 и 159 УК), с двумя последствиями (к примеру, ч. 4 ст. 111 УК) и др.10
Проанализируем логику построения конструкций и их классификации на примере «составов оконченного преступления». Доктрина приписывает постановку вопроса о таких «формах составов преступлений» самому Бин-дингу11. Различие конструкций составов по указанному критерию было развито и российскими дореволюционными юристами — А. Н. Круглевским12,
9 В. Д. Филимоновым указывается, что в определении конструкции составов участвуют признаки, характеризующие объект преступления, вид общественно опасного деяния, способ совершения преступных действий, их последствия, возможность и степень вероятности их наступления, а также форма вины (см: Филимонов В. Д. Норма уголовного права. СПб., 2004. С. 189).
10 Так, А. Н. Трайнин называл с учетом вышеназванного основания «составы с двумя действиями», ссылаясь, в частности, на спекуляцию — «скупку и перепродажу в целях наживы» (см: Трайнин А. Н. Указ. соч С. 111—112).
11 По Биндингу деликт является оконченным, когда виновный реализовал все запрещенное нормой деяние, осуществил все его признаки. Состав подобного правонарушения и представляет собой нормальную форму состава преступных деяний Однако, более детальный анализ структуры отдельных составов преступных деяний, форм и способов формулировки последних со стороны законодателя приводит Биндинга к заключению, что наряду с нормальной (основной) формой составов деяний, как оконченных умышленных вредоносных деликтов, закон знает и другие их формы, более или менее уклоняющиеся от основного типа. В частности, одним из наиболее распространенных определений составов преступлений последней категории является формулировка их, приурочивающая момент окончания деликта к стадии покушения на его совершение. Составы этой категории Биндинг назвал «урезанными вредоносными деликтами», «укороченными составами» (цит. по: Круг-левский А. Н. Имущественные преступления. Исследование основных типов имущественных преступлений СПб., 1913. С. 43—44).
12 В своих исследованиях А. Н. Круглевский приходит к выводу о решающем значении нарушаемой деликтом правовой нормы для определения формы состава его. Деликт обладает материальным составом, по мнению этого ученого-юриста, когда деяние, лежащее в его основе, заключает в себе все признаки запрещаемого нормой деяния, оно обладает формальным или урезанным составом, когда деяние, лежащее в его основе, удовлетворяет только части признаков запрещенного нормой деяния. Исходя из учения об урезанных деликтах, указывал А. П Круглевский, преступные деяния, обладающие урезанным составом, представляют собой не что иное, как частичное осуществление запрещенных нормой противоправных действий (см.: Круглевский А. Н. Указ. соч С. 45—46).
П. И. Люблинским13, С. П. Мокринским14 и др.
Конструкции «составов оконченного преступления» подразделяется на виды (типы). Что выступает здесь основанием деления? Для того чтобы ответить на этот вопрос вновь обратимся к природе юридических конструкций. Юридическая конструкция есть правовая абстракция, которая охватывает собой несколько однопорядковых понятий, связывая их между собой. Тем самым, юридическая конструкция содержит правовое суждение. Конструкции «составов оконченного преступления» содержат суждения о моменте завершения (окончания) преступления.
Момент окончания преступления в юрудико-шехническом смысле может передвигаться (перемещаться) законодательной или судебной властью на тот или иной этап преступной деятельности с учетом, прежде всего, закрепленных в законе стадий совершения преступления, а также других обстоятельств. Возникает вопрос: зачем по-разному устанавливать момент окончания преступного деяния? Ответ на этот вопрос скрывается в самом предназначении конструкций составов — связывать разные законоположения в комплекс с единым правовым режимом. Основное предназначение конструкций «оконченного преступления» состоит, конечно же, не в том, «чтобы ориентировать правоприменителя лишь на точное определение момента окончания конкретного преступления»15.
13 Как писал П. И. Люблинский, в уголовном законодательстве встречаются составы, в которых совершенно отсутствует объективный признак, определяющий отношение действия к охраняемому законом благу. Здесь законодатель не интересуется ни действительным, ни потенциальным вредным последствием деяния, а воспрещает действие как таковое. Большинство деяний, относящихся к полицейским проступкам, имеет такой состав, почему он называется полицейским составом. Вредоносность или опасность соответствующего действия здесь презумируются законодателем и не находят своего прямого выражения в легальном составе. Разнообразие конструкций имеет важное значение для построения составов преступных деяний Предпочтение той или иной форме объясняется сложными уголовно-поли-тическими расчетами законодателя, рассмотрение которых уже тесно связывается с учениями уголовного права (см.: Люблинский П. И. Указ. соч С. 27).
14 Согласно С. П. Мокринскому, в составе одних деяний результат является частным случаем искореняемого посредством данного закона антиобщественного явления; здесь преступный результат есть, вместе с тем, и вредный результат, действительно нарушающий благо. В составе других преступлений результат предусматривается не как уничтожение правового блага, а как формирование фактической комбинации, опасной для этого блага. Деликтами усеченного типа являются такие, которые намеренно урезаны законодателем в развитии их объективной стороны. Вредного результата для полноты состава этих деликтов не требуется. Сокращение объективного состава здесь часто компенсируется некоторым расширением субъективного, в частности, указанием на цель действия. Создание таких составов есть результат известного нетерпения законодателя, возводящего действие уже в самом начале его развития на степень оконченного преступления. Созданием таких составов законодатель получает возможность карать более отдаленную стадию предварительной деятельности и устанавливать за покушение уголовное наказание без смягчения (цит. по: Люблинский П. И. Указ. соч С. 26—27).
15 Феоктистов М. В. Законодательная конструкция состава преступления и ее значение для теории и практики // Уголовное право: стратегия развития XXI веке : матер, третьей Междунар. науч-практ. конф. М., 2006. С. 61.
Смысл анализируемых конструкций и их классификации состоит в том, чтобы де-факто разные по моменту окончания преступления влекли одинаковые юридические последствия, чтобы неодинаковые по моменту завершения посягательства подчинялись общим правилам назначения уголовного наказания за оконченное преступление. С социальной (материальной) точки зрения преступление представляет собой такое деяние, которое причиняет существенный вред правоохраняемым интересам личности, общества, государства. Преступление по своей социально-правовой природе считается завершенным с момента наступления общественно опасных последствий. Если вред не наступил, преступное деяние оценивается как неоконченное правонарушение, которое по общему правилу влечет более мягкую (по сравнению с оконченным посягательством) юридическую ответственность либо вообще признается ненаказуемым. Теперь предположим, что момент окончания у конкретного вида преступления законодателем передвинут на стадию покушения. Тогда это преступление с юридическо-технической точки зрения считается оконченным не в момент причинения вреда, а в момент совершения действия (бездействия) независимо от наступления последствий. Наказание за это преступление будет назначаться по общим правилам назначения наказания за оконченное преступление без учета ст. 66 УК («Назначение наказания за неоконченное преступление»).
В результате сдвига момента окончания на ранние стадии совершения преступных деяний законодателем преследуются, в первую очередь, превентивные цели, решаются задачи предупреждения преступлений. С помощью юридических конструкций (связанных с моментом окончания преступления) можно усиливать или ослаблять ответственность, ужесточать или смягчать репрессивный потенциал нормы без изменения ее санкции. Перенос момента окончания на более позднюю стадию преступной деятельности, означает более мягкий режим, а на раннюю — более жесткий.
Н. Ф. Кузнецова в целом правильно подметила, что «непризнание обязательным элементом состава преступления общественно опасных последствий неизбежно приводит к расширению и ужесточению уголовной ответственности», «перенесение момента окончания преступления на совершение самих действий без наступления вредных последствий ограничивает право лица на добровольный отказ и тем самым ужесточает уголовную ответственность»16. Если же вносить соответствующие изменения одновременно и в санкцию, и в диспозицию статьи УК, можно с «удвоенной энергией» усиливать или, напротив, смягчать соответствующие положения уголовного закона. Конструкции «составов оконченного преступления» позволяют даже в отдельных случаях устанавливать уголовную ответственность за соучастие в уголовно ненаказуемом правонарушении, например, вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий (ст. 151 УК), вовлечение в занятие проституцией (ст. 240 УК), организация занятия проституцией (ст. 241 УК). Все сказанное гово-
16 Кузнецова Н. Ф. Указ. соч. С. 163, 166.
рит о необходимости вдумчивого и осторожного отношения к конструированию «составов оконченного преступления» и их использованию в правоприменительной деятельности. Как верно замечено в доктрине, «законодатель должен помнить о том, что создание правовых конструкций — дело сложное, ответственное и к нему надо подходить с особым вниманием»17. Особенно это касается конструкций «неоконченных», «приготовительных», «превентивных» деликтов. В силу переноса границы наказуемости на раннюю стадию, пишет П. Головненков, такие конструкции требуют от законодателя особого определения социальной опасности инкриминированных деяний, а также определения особой связи с подготавливаемым в конечном итоге деликтом18.
Полная классификация конструкций составов оконченного преступления в науке еще не разработана. В учебной и научной литературе чаще всего говорится о двух видах таких конструкций: о составе формальном и о составе материальном. Наряду с материальным и формальным составами иногда называются составы усеченные и «поставления в опасность». В действительности же (я имею в виду юридический мир), таких конструкций несколько больше. Обратимся к их классификационным рядам.
1. Классификация конструкций «составов оконченного преступления» по признаку наличия или (и) отсутствия обгцественно опасного последствия. Традиционная юридическая конструкция, построенная по типу «преступление — жертва», по принципу «нет преступления без общественно опасных последствий», — материальный состав преступления. Это состав «с реальным вредом», состав «реального причинения общественно опасных последствий». Здесь в качестве обязательного признака специально указывается либо предполагается общественно опасное последствие. Материальными являются составы убийства (ст. ст. 105-108 УК), причинения вреда здоровью (ст. ст. 111-115, 118 УК), большинство форм хищения чужого имущества (ст. ст. 158-161 УК), уничтожение и повреждение чужого имущества (ст. ст. 167 и 168 УК) и др.
Согласно другой конструкции — формального состава (по терминологии П. И. Люблинского, состава «полицейского) — для окончания преступления достаточно совершения действия (бездействия). Общественно опасные последствия (а, следовательно, и причинная связь) в указанной конструкции лежат за ее пределами Другими словами, это юридическая фикция, которая покушение признает оконченным преступлением. Это состав создания абстрактной (возможной) угрозы причинения вреда, в известном смысле призванный защищать от потенциальных опасностей. Формальными признаются составы похищения человека (ст. 126 УК), клеветы (ст. 129 УК), контрабанды (ст. 188 УК) и многие другие.
17 Керимов Д. А. Укаа соч. С. 52.
18 См.: Головненков П. Легитимация и границы наказуемости приготовления тяжкого государственно опасного деяния в положениях Уголовного Уложения Германии // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке : матер 8-й Междунар. науч.-практ. конф. 27-28 января 2011 г. М., 2011. С. 592.
Формально-материальный состав — конструкция, которая включает в себя одновременно два общественно опасных деяния (одно из которых с общественно опасными последствиями) и два разных момента окончания. Такую конструкцию имеют составы доведения до самоубийства (ст. 110 УК), истязания (ст. 117 УК), мошенничества (ст. 159 УК)19, незаконного использования товарного знака (ст. 180 УК), незаконной охоты (ст. 258 УК), посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля, а также лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование, а равно сотрудника правоохранительного органа (ст. ст. 277, 295, 317 УК).
Еще одна конструкция рассматриваемого классификационного ряда — составы создания реальной опасности (деликты опасности), которые весьма актуальны в условиях научно-технического прогресса20. В чем заключается особенность такой конструкции?
Как утверждал Ф. фон-Лист, при описании составов отдельных общеопасных преступлений законодатель использует категорию «опасности» в двоякой форме В одних случаях решающее значение для установления уголовной ответственности законодатель придает характеру действия. «Тогда элемент общеопасности не входит в число существенных признаков понятия, и действие является не конкретным, а лишь абстрактным причинением опасности». В других случаях законодатель возводит общеопасность в ранг кримо-образующего признака преступления, и «таким образом наличность ее в каждом отельном случае есть необходимое предположение для возможности осуждения и наказания»21. Уголовное право знает два вида «опасности» — «абстрактную опасность» и «реальную опасность»22. Деликт опасности органически связан с конкретной опасностью, с реальной угрозой
Эта конструкция признает окончанием преступления момент совершения действия (бездействия), которое создает реальную угрозу (конкретную опасность) причинения вреда правоохраняемым интересам (ч. 1 ст. 122, ст. ст. 125, 205, 215, 2152, 217, 237, 247, 252, 270 УК). При этом реальность угрозы означает, что вред не наступил по независящим от виновного причинам, в силу стечения обстоятельств. Как указывает П. Головненков, деликты конкретной опасности требуют концентрации опасности нарушения определенного правового блага до такой степени, что ненаступление ущерба зависит исключительно от случайности23. В п 6
19 «Одна разновидность основного состава мошенничества (хищение) описана материально, а другая (приобретение права на чужое имущество) — формально (ч. 1 ст. 159 УК). Поэтому по существу законодательную конструкцию состава мошенничества можно охарактеризовать как формалъно-матергшлъную» (Иванчин А. В. Законодательная техника и ее роль в российском уголовном правотворчестве,- М., 2011. С. 119).
20 См: Нерсесян В. А. Ответственность за неосторожные преступления : авто-реф. дис ... докг. юрид. наук М., 2006. С. 16 и др.
21 См: Лист Ф. Учебник уголовного права: Особенная часть. М., 1905. С. 212—213.
22 См: Безверхое А. Г., Шевченко И. Г. Уничтожение и повреждение имущества: вопросы истории, теории, практики М., 2010. С. 130.
23 См: Головненков П. Указ. соч. С. 595—596.
постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. ц 14 «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения» говорится о возникновении «такой ситуации либо таких обстоятельств, которые повлекли бы предусмотренные законом вредные последствия, если бы не были прерваны вовремя принятыми мерами или иными обстоятельствами, не зависящими от воли причинителя вреда. Угроза при этом предполагает наличие конкретной опасности реального причинения вреда...»24.
Рассматривая состав «экоцида» (ст. 358 УК), видно, что законодатель использовал сложную комбинированную конструкцию. С одной стороны, этот состав сформулирован как состав реальной угрозы, когда фактическое наступление общественно опасного последствия на квалификацию содеянного не оказывает влияния. Однако здесь наряду с деликтом создания опасности («иные действия, способные вызвать экологическую катастрофу») используется и материальный состав («массовое уничтожение растительного или животного мира, отравление атмосферы или водных ресурсов»). В целом же состав экоцида «деликтоопасный-материалъный» с раздвоенным моментом окончания этого преступного посягательства. Такую конструкцию имеет и состав преступления, предусмотренного ст. 217 УК «Нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах».
2 Классификация конструкций «составов оконченного преступления» по признаку создания криминальных условий. Одна из юридических конструкций данного классификационного ряда — усеченный состав. Это самостоятельный состав, которые допустимо именовать также «подготовительным» или «приготовительным», так как он определяет основание уголовной ответственности за совершение действий «еще в преддверии покушения». «Эти составы относятся к системе норм, предусматривающих «предварительную» защиту определенных правовых благ (так называемые «предварительные деликты»)»25. Здесь момент окончания преступления перенесен законодателем на самую раннюю (кстати сказать, далеко не всегда уголовно наказуемую) стадию совершения преступления — де-фак-то на стадию приготовления (ст. ст. 120, 133, 162, 163, 179 УК и пр.).
Появление и распространение усеченных составов в уголовном законе — это своего рода ответ юридической практики на криминальные вызовы и угрозы. В. Н. Кудрявцевым верно замечено, что центр усилий правонарушителей стал все более перемещаться от непосредственного исполнения состава преступления (заключительное звено) в начало криминальной цепочки: к планированию преступления и приготовлению к нему26.
Иногда утверждается, что усеченный состав является разновидностью формального состава. Так говорить нельзя. Это то же самое, если сказать: приготовление к преступлению является видом покушения на преступление.
24 Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. ц 1.
2Б Головненков П. Указ. соч. С. 589.
26 См.: Кудрявцев В. Н. Стратегии борьбы с преступностью. М., 2003. С. 74.
Как представляется, разновидностью усеченного состава является «деликт соучастников». Это конструкция, в которой соучастники преступления (подстрекатели, пособники, организаторы) трансформированы законодателем в фигуру исполнителя. Действия соучастников, которые фактически создают лишь необходимые условия для совершения преступления, превращены творцом законов в самостоятельный вид преступного посягательства. И для этого есть основания. Как писал В. Н. Кудрявцев, чтобы пресечь преступную деятельность, например, наркобизнес, не надо «хватать за руку» мальчишку, употребляющего наркотик; гораздо эффективнее прервать цепочку в начале или хотя бы на полпути, ликвидировав тем самым возможности для сбыта очередной партии и выявив организаторов. Для пресечения деятельности преступной организации достаточно, во-первых, изолировать ее руководителей, во-вторых, разрушить ее финансовую и организационную инфраструктуру (пресечь «вливание» денег, «обрубить» внутренние и международные связи, лишить рынков сбыта товаров и услуг). Как и в современных войнах, более надежными оказываются «адресные», «точечные» удары27.
На каком основании «деликт соучастников» относится к разновидности усеченных составов? Такой взгляд следует из положений закона о том, что неудавшееся соучастие влечет уголовную ответственность за приготовление к преступлению (ч 5 ст. 34, ч. 6 ст. 35 УК). Конструкцию указанного вида состава имеют преступления, предусмотренные ст. ст. 150, 151, 2051, 208, 209, 210, 230, 232, 239, 240, 241, 280, 282, 2821, 2822, 304, 3221, 359 УК.
Еще одна конструкция в данном классификационном ряду — формально-усеченный состав. С помощью такой конструкции построен состав преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 353 УК. Объективная сторона указанного преступления состоит в выполнении одного из альтернативных действий: вербовки, обучения, финансирования или иного материального обеспечения наемника, использования его в вооруженном конфликте или вооруженных действиях. В учебной литературе этот состав относится к числу формальных. На наш же взгляд, с формальным составом можно соотнести лишь ту часть конструкции, где речь идет об использовании наемника в вооруженном конфликте или вооруженных действиях. Вербовка, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наемника представляют собой де-факто приготовление к преступлению. Эта часть конструкции имеет целью предотвращение наступления вредных последствий на самых ранних стадиях развития преступной деятельности. Указанные обстоятельства говорят о том, что здесь имеет место усеченный состав. В целом же перед нами комбинированная конструкция — формально-усеченный состав (ч. 1 ст. 353 УК).
Обратимся к юридическому анализу преступного посягательства, описанного в ст. 357 УК («геноцид»). Объективную сторону геноцида составляют перечисленные в диспозиции ст. 357 УК альтернативные дей-
27 См.: Там же. С. 75.
ствия. При этом законодатель при описании геноцида в УК задействовал самые различные конструкции: и «материальный» состав («убийство членов национальной, этнической, расовой или религиозной группы, причинения тяжкого вреда их здоровью»), и «формальный» («принудительная передача детей, насильственное переселение»), и «усеченный» («иное создание жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов национальной, этнической, расовой или религиозной группы»). «Геноцид» — пример комплексного состава преступления. Законодателю следует избегать по возможности такие громоздкие (три состава в одном блоке) конструкции. Причин тому множество. Одна из них — игнорирование при построении «усеченно-формалъно-материалъных» составов принципа строгой дифференциации уголовной ответственности.
Еще одна конструкция оконченного преступления — состав с двойной превенцией (превентивный состав). Этой конструкцией криминализированы такие деяния, которые создают «благоприятную» обстановку, условия для возможного совершения преступления. Здесь момент окончания не связан с закрепленными в законе стадиями преступной деятельности. Он перемещен законодателем в комплекс криминогенных детерминант, которые с известной долей вероятности обуславливают совершение преступного посягательства. В двухзвенной цепи причинения вреда указанная конструкция направлена на предупреждение как общественно опасных последствий, так и самого вредоносного деяния, включая все его уголовно наказуемые стадии. Отсюда и название — «состав с двойной превенцией» (ст. ст. 119, 222-225 УК и др.). В современной науке уголовного права такие конструкции справедливо связываются с превентивным потенциалом УК РФ, «важнейшей составляющей которого являются т.н. нормы с двойной превенцией, т. е. нормы об уголовной ответственности за деяния, осуществление которых создает условия, а иногда и непосредственную обстановку для совершения преступлений»28.
Разновидностью превентивных составов являются составы преступной прикосновенности (деликты прикосновенности к чужому преступлению). Этими конструкциями охватываются умышленные заранее не обещанные общественно опасные деяния не принимавших участия в совершении основного преступления лиц, которые так или иначе связаны с сокрытием основного преступления от правосудия либо с непринятием мер по его предупреждению (ст. ст. 174, 175, 2052 УК в части публичного оправдания терроризма, 308, 316 УК). Установление системы запретов общественно опасных деяний, обусловливающих совершение преступлений другими лицами и (или) способствующих сокрытию от правосудия уже совершенных преступлений, выступает одним из важных правовых средств противодействия преступности и имеет основной целью более эффективное предупреждение отдельных криминальных деликтов. Ведь
28 Богуш Г. И. О гуманизме в уголовном праве и его гаэнстшуционных основах // Системность в уголовном праве : матер. П-го Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 31 мая — 1 июня 2007 г. М., 2007. С. 70.
сокрытие правонарушений от правосудия, ненаказуемая преступность влечет, как правило, новые жертвы.
В заключении заметим, что вопросы юридического конструирования ждут глубоких исследований в рамках учения о составе преступления, соответствующие законодательные конструкции и их классификации — критического анализа как с точки зрения задач и принципов уголовного права, его категориального аппарата, так и эффективности юридического инструментария и его оптимизации в условиях возникновения новых криминальных вызовов и угроз.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
I. Иеринг, Рудольф фон. Юридическая техника. — М., 2008.
2: Керимов, Д. А Законодательная техника : науч-метод и учеб. пособие. — Ж, 1998.
3. См., напр.: Алексеев, С. С. Право: азбука-теория-философия: Опыт комплексного исследования. — М., 1999.
4. Черданцев, А. Ф. Толкование права и договора : учеб пособие — М., 2003.
5. Люблинский, П. И. Техника, толкование и казуистика уголовного кодекса. — М., 2004.
6. Трайнин, А. Н. Общее учение о составе преступления. — М., 1957.
7. Кругликов Л. Л., Спиридонова О. Е. Юридические конструкции и символы в уголовном праве. — СПб, 2005.
8. Кузнецова, Н. Ф. Проблемы квалификации преступлений: Лекции по спец-курсу «Основы квалификации преступлений». — М., 2007.
9. Курс уголовного права. Общая часть Том 1: Учение о преступлении : учебник / под ред П Ф. Кузнецовой и И М. Тяжковой — М., 1999.
10. Уголовное право Особенная часть : учебник / под ред П И Ветрова и Ю. И Ляпунова. — М., 1998.
II. Кудрявцев, В. Н. Общая теория квалификации преступлений — М., 1999.
12 Филимонов, В. Д. Норма уголовного права. — СПб, 2004.
13. Круглевский, А. Н. Имущественные преступления. Исследование основных типов имущественных преступлений — СПб., 1913.
14. Феоктистов, М. В. Законодательная конструкция состава преступления и ее значение для теории и практики // Уголовное право: стратегия развития XXI веке : матер, третьей Междунар. науч-практ. конф. — М., 2006.
18 Головненков, П. Легитимация и границы наказуемости приготовления тяжкого государственно опасного деяния в положениях Уголовного Уложения Германии // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке : матер 8-й Междунар. науч-практ. конф. 27-28 января 2011 г. — М., 2011.
19. Иванчин, А. В. Законодательная техника и ее роль в российском уголовном правотворчестве. — М., 2011.
20. Нерсесян, В. А. Ответственность за неосторожные преступления : автореф. дис ... докт. юрид наук. — М., 2006.
21. Лист, Ф. Учебник уголовного права: Особенная часть — М., 1905.
22. Безверхое А. Г., Шевченко И. Г. Уничтожение и повреждение имущества: вопросы истории, теории, практики. — М., 2010.
23. Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. ц 1.
24 Кудрявцев, В. Н. Стратегии борьбы с преступностью. — М., 2003.
25. Богуш, Г. И. О гуманизме в уголовном праве и его конституционных основах // Системность в уголовном праве. Матер. П-го Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 31 мая - 1 июня 2007 г. — М., 2007. С. 70.
46
