CC BY
8
из-за более выраженных проявлений парциальной недостаточности здоровья со стороны соответствующих систем. Но и в этой группе отмечено улучшение состояния сердечно-сосудистой системы у 76% пациентов, позвоночника — у 67% и желудочно-кишечного тракта — у 48,4%.
В целом результаты данной работы свидетельствуют, что предложенные минимизированные комплексы достаточны для повышения уровня здоровья людей.
Практическое широкое использование предложенных комплексов потребует определенных организационных усилий, соответствующей методической и инструментальной оснащенности медицин-
ских учреждений. Но решение этой задачи возможно уже для сегодняшнего дня, поскольку это реально с точки зрения экономических затрат и организационных мероприятий.
Л итература
1. Системы комплексной электромагнитотерапии / Беркутов А. М., Виноградов А. Л., Жулео В. И. и др. - М., 2000. — С. 227.
2. Ступаков Г. П. В мире единства. Философские, религиозные, естественно-научные аспекты. — М. 1998. - С. 127.
3. Ступаков Г. П. Концепция здоровья человека. — М., 1999. - С. 5-9.
Поступила 30.03.01
® Б. А. РИВИЧ. 2001 УДК 614.7:616.1/.9
Б. А. Ревич
ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ЭКОЛОГО-ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКОГО ИЗУЧЕНИЯ СПЕЦИФИЧЕСКИХ ЭКОЛОГИЧЕСКИ ОБУСЛОВЛЕННЫХ ИЗМЕНЕНИЙ СОСТОЯНИЯ ЗДОРОВЬЯ ЧЕЛОВЕКА
Центр демографии и экологии человека Института народно-хозяйственного прогнозирования РАН, Москва
Основные принципы экологической эпидемиологии (environmental epidemiology) — научной дисциплины, изучающей влияние неблагоприятных факторов окружающей среды на здоровье населения, сформулированные английским биостатистиком сэром Хиллом, базируются на биологическом и географическом правдоподобии, специфичности эффекта и других показателях, отражающих особенности воздействия того или иного неблагоприятного фактора окружающей среды. Между тем за последние 30 лет в бывшем СССР наибольшее развитие получили методы, оценивающие изменения состояния здоровья детей по методу "копия — пара" [8], или методы донозологической диагностики [16, 18, 22, 28, 29], а методы аналитической эпидемиологии, описанные во многих публикациях [1,2, 4, 13, 19, 26, 33, 34], практически не внедрены в практику гигиенических исследований. В результате сложилась ситуация, когда в эколого-эпидемио-логических работах используется только наиболее простой метод — описательный (или, как его еще называют, экологический, географический), а аналитические эпидемиологические методы ("случай — контроль", когортный, анализ временных рядов) для оценки влияния неблагоприятных факторов окружающей среды используются только в весьма немногочисленных работах [3, 9, 10, 12, 14, 15, 19, 24]. Между тем для оценки того или иного неблагоприятного фактора окружающей среды как фактора риска злокачественных новообразований, нарушений репродуктивного здоровья, эндокринного и нервно-психического статуса и других специфических изменений состояния здоровья необходимо применение именно аналитических эколого-эпи-демиологических методов с учетом влияния всего широкого комплекса мешающих (смешивающих) факторов. При проведении таких эколого-эпиде-миологических исследований (ЭЭИ) возникает множество методических сложностей и трудностей, они длительны и трудоемки, особенно из-за индивидуального интервьюирования, часто требуют привлечения клиницистов для верификации
диагнозов, но их преимущество заключается в получении точной информации о действии изучаемого неблагоприятного фактора окружающей среды. Именно поэтому в основе рекомендаций ВОЗ по нормативам токсичных веществ и нормативам многих стран лежат именно ЭЭИ. Необходимо также отметить, что методы ЭЭИ существенно более точны по сравнению с методами оценки риска для здоровья [30].
Нами для оценки специфических изменений состояния здоровья населения в связи с воздействием таких приоритетных токсичных веществ, как свинец, диоксины и полихлорбифенилы (ПХБ), использован трехэтапный метод ЭЭИ. На первом этапе применялись методы описательной экологической эпидемиологии, т. е. анализ имеющейся медицинской информации по городу в сопоставлении с данными по области или по другим городам этой же области, а также методы биомониторинга; на втором — поперечные ЭЭИ; на третьем этапе, который продолжается и в настоящее время, — комплекс исследований по методу "случай — контроль".
Методы биомониторинга или, как их удачно определил академик Н. Ф. Измеров, "экспозиционные тесты", являются надежными методами оценки воздействия неблагоприятных химических факторов окружающей среды. Результаты определения токсичных веществ в диагностических биосубстратах сопоставляют с величиной биологической ПДК, отражающей безопасный уровень содержания данного вещества в конкретном биосубстрате для определенных групп населения. Такие биологические ПДК утверждены в ряде стран мира по тяжелым металлам (свинцу, ртути, кадмию), а также по мышьяку, бензолу, фенолу. Однако те измерения, результаты которых можно сопоставлять с рекомендуемыми биологическими ПДК, должны быть выполнены в лабораториях, прошедших ин-теркаллибрацию с ведущими аналитическими центрами мира. По методам определения низких концентраций свинца в крови такая необходимая стан-
дартизация с Центром контроля заболеваний США была выполнена химико-аналитической лабораторией Геологического института РАН, Свердловским областным центром Госсанэпиднадзора; по методам определения диоксинов, фуранов и ПХБ в крови и грудном молоке — лабораторией аналитической экотоксикологии Института проблем эволюции и экологии РАН, химико-аналитической лабораторией НПО "Тайфун" Росгидромета, Башкирским республиканским экологическим центром и Российским исследовательским центром чрезвычайных ситуаций Минздрава РФ.
Использование стандартизованных методов определения свинца в крови детей позволило провести сравнение полученных данных о содержании указанных токсикантов в крови обследованных детей с рекомендуемой биологической ПДК (10 мкг/дл) и результатами других работ, выполненных в различных странах мира. Данные о содержании свинца в крови конкретного ребенка являются основой для решения вопроса об индивидуальных лечебно-профилактических мероприятиях, а данные о содержании свинца в крови детей какого-либо города или страны отражают эффективность экологической политики и политики в области гигиены окружающей среды. Содержание свинца в крови детей предложено Европейским бюро ВОЗ в качестве одного из основных гигиенических показателей. Результаты исследований, проведенных в последние годы с использованием стандартизованных методов, показали, что содержание свинца в крови превышает рекомендуемый допустимый уровень (10 мкг/дл) у 42% обследованных детей в г. Белово Кемеровской области, у 42% детей в зоне влияния аккумуляторного завода в Санкт-Петербурге, у 65% детей г. Красноуральска, у 26% обследованных детей г. Первоуральска, у 24% обследованных детей Саратова [21, 25, 27]. Эти уровни характерны для жителей других городов с крупными свинцовыми источниками загрязнения, а содержание свинца в крови детей крупных городов, где основным источником выбросов этого металла является автотранспорт, значительно ниже, однако вызывает опасение растущее число автомобилей, хотя производство этилированного бензина постоянно снижается.
Кроме металлов в число приоритетных по загрязнению веществ Программ ВОЗ и ЮНЕП включены стойкие органические загрязнители (СОЗ). Исследования диоксинов в окружающей среде городов России начаты только в последние годы, но они свидетельствуют, что наиболее высокий уровень загрязнения регистрируется в г. Чапаевске, где до 1989 г. производились гексахлоран и пента-хлорфенолят натрия, являющиеся источниками образования диоксинов [23, 32]. В 1999 г. этот город был признан зоной чрезвычайной экологической ситуации, и, по-видимому, он является одной из наиболее загрязненных диоксинами территорий в мире. Содержание диоксинов в грудном молоке и крови жителей Чапаевска значительно выше, чем у населения большинства других изученных городов. Так, концентрации диоксинов в грудном молоке у жительниц Чапаевска составили по коэффициентам эквивалентной токсичности (ТЕР) 43,3 пг ТЕО/г липидов. На 2-м месте по уровню концен-трацийдиоксинов в грудном молоке находятся жительницы г. Усолье-Сибирское — 23,7 пгТЕ(}/г ли-
пидов [17], в то время как в большинстве европейских стран, США, Японии среднее содержание диоксинов в грудном молоке колеблется в пределах 13—17 пг ТЕ(?/г липидов. Другим биосубстратом, отражающим экспозицию диоксинов, является кровь. Сравнительный анализ содержания диоксинов в крови рабочих диоксиноопасных производств в различных странах мира показывает, что один из наиболее высоких уровней этих токсичных веществ отмечается у рабочих химических заводов в Чапаевске и Уфе. Содержание диоксинов в крови жителей городов России отличается большими колебаниями, и в настоящее время практически невозможно оценить динамику этих показателей. В тех странах мира, где определение диоксинов в крови проводится уже на протяжении нескольких лет, фиксируется снижение этого показателя. Так, например, в Германии за последние 10 лет произошло снижение содержания диоксинов в крови примерно в 3 раза [39|.
Другие стойкие органические токсичные соединения — ПХБ определяли в крови жителей Серпухова, где сформировался устойчивый очаг загрязнения окружающей среды ПХБ в результате деятельности конденсаторного завода [5, 20, 35]. Содержание ПХБ в грудном молоке женщин, работавших на заводе, значительно выше, чем у женщин, занятых на других работах в Серпухове, но и у жительниц этого города, не имевших профессионального контакта с ПХБ, накопление ПХБ более значительно, чем у жителей других населенных пунктов бывшего СССР и США |35]. Проведенное через несколько лет после этого исследование по определению ПХБ в крови жителей Серпухова подтвердило, что их содержание соответствует уровням, зафиксированным в других загрязненных городах США и Канады [24, 37].
Данные о повышенном содержании диоксинов и ПХБ в крови и грудном молоке жителей Чапаевска и Серпухова послужили основанием для реализации ряда эколого-эпидемиологических проектов в этих городах совместно с Гарвардской школой общественного здравоохранения. Учитывая специфическое действие этих веществ как псевдоэстрогенов на репродуктивное здоровье, разработан комплекс аналитических эколого-эпидемиологических методов по оценке бесплодия и полового развития мальчиков. Эпидемиологическая оценка именно этой патологии, а в более широком плане — репродуктивного здоровья и эндокринного статуса является в настоящее время одной из основных задач экологической эпидемиологии.
Нарушения репродуктивного здоровья возможны начиная с изменений полового развития мальчиков и девочек и заканчивая отклонениями в состоянии здоровья новорожденных. Для оценки полового развития мальчиков в Чапаевске было проведено поперечное ЭЭИ, в ходе которого эндокринолог и уролог обследовали 2580 мальчиков в возрасте от 12 до 16 лет (85% от всех мальчиков этого возраста в городе). Среди этих мальчиков частота крипторхизма составила 1,7%, гипоспадии — 0,7%, фимоза — 7,8%, задержка полового развития наблюдалась у 3,2% мальчиков [40]. У детей с патологией и в контрольной группе проведен отбор образцов крови для последующего определения в ней диоксинов, и таким образом будет реализован третий этап ЭЭИ по методу "случай — контроль". Ре-
зультаты, полученные на этом этапе на основании экспозиционных тестов, позволят оценить диоксины как факторы нарушения полового развития мальчиков. Более тяжелые последствия для репродуктивного здоровья взрослых мужчин в этом городе были выявлены ранее эндокринологами при изучении спермы рабочих химического завода — это статистически достоверное снижение числа сперматозоидов и изменение их нормальных морфологических форм [36].
Для более точной оценки ГТХБ как фактора риска бесплодия жителей Серпухова было проведено исследование по методу "случай — контроль'. Изучение этой патологии началось с создания совместно с гинекологами базы данных, верификации формы бесплодия, выяснения клинических особенностей бесплодия и анкетирования этой психологически сложной группы населения. При выборе женщин для исследования особое внимание уделяли гинекологическому анамнезу, так как у женщин с бесплодием одной из его причин являются перенесенные ранее воспалительные заболевания гениталий. Пары с приобретенным бесплодием (в результате инфекции или хирургического вмешательства) из обследования исключали. Контрольные пары выбирали по амбулаторным картам детей, год рождения которых совпадал с годом постановки диагноза бесплодия. Контрольные пары, у которых в анамнезе было бесплодие или задержка зачатия, были исключены из исследования. Всего обследовано 63 пары с бесплодием и 64 контрольные пары. Образцы плазмы анализировались на 59 индивидуальных конгенерах ПХБ и дихлордифенилдихлорэ-тан (р, р, -DDE). Выбор конгенеров основывался на их потенциальной токсичности, устойчивости в окружающей среде и нахождении в товарном продукте ПХБ и в плазме крови. Экстракцию образцов проводили по методу Центра по контролю за заболеваниями США, модифицированному для определения следовых количеств. Предел обнаружения метода составил при навеске образца плазмы 4 г для индивидуальных конгенеров ПХБ 0,5—1,0 нг/г жира.
Сравнительный анализ вопросников показал, что бесплодные женщины и их мужья были несколько старше, чем лица в контрольной группе (27 и 23 года для женщин при р = 0,0001; 29 и 26 лет для мужчин при р = 0,001). Женщины в основной группе имели большую массу тела, и у них несколько выше было содержание липидов в крови. Среди бесплодных женщин чаще встречались лица с высшим образованием. Сопоставление бесплодных женщин и женщин контрольной группы не выявило статистически значимых различий по индексу массы тела, продолжительности проживания в Серпухове, доле местных продуктов питания в пищевом рационе, употреблении алкоголя, табака, использовании пестицидов в садах, частоте половых сношений. Содержание ПХБ в крови женщин с бесплодием статистически достоверно выше по сравнению с контрольной группой. Правда, после стандартизации по возрасту, содержанию липидов в крови и частоте половых сношений различия между группами были уже не столь значительными. Регрессионный анализ показал увеличение шансов бесплодия (отношение шансов) с учетом возраста женщин и частоты половых сношений в 1,7 раза (95%-й доверительный интервал 0,9—3,3) при уве-
личении содержания ПХБ в крови на 1 нг/г и в 1,1 раза (95%-й доверительный интервал 0,9—1,4) при увеличении содержания ПХБ в крови на каждый 1 нг/г липидов [24, 37].
Изучение этой патологии в Чапаевске также подтвердило повышенную частоту бесплодия как среди женщин, так и среди мужчин по сравнению с группой контроля. Длительность проживания в Чапаевске более 20 лет увеличивает риск развития бесплодия у женщин до 3,1 раза, а работа на Сред-неволжском химическом заводе — от 2,1 до 11,5 раза. Клиническое обследование супружеских пар, страдающих бесплодием, подтвердило, что у жителей Чапаевска выше, чем в группе сравнения, частота таких факторов риска, связанных с нарушениями эндокринного статуса, как недостаточность лютеиновой фазы и эндометриоз у женщин; идио-патические формы бесплодия со сниженными показателями спермы у мужчин [11]. Полученные результаты соответствуют представлениям о нарушениях способности к репродукции у женщин и мужчин. Исследованиями по оценке репродуктивной функции у американских ветеранов войны во Вьетнаме отмечено статистически достоверное снижение числа сперматозоидов по сравнению с неэкспонированной группой и более низкий удельный вес нормальной спермы.
В тех случаях, когда зачатие происходит, у женщин, проживающих в городах с повышенным уровнем загрязнения окружающей среды ПХБ или диоксинами, повышен риск частоты спонтанных абортов. В Чапаевске и Серпухове, поданным официальной статистики, выявлена повышенная частота спонтанных абортов [23—25], но этот показатель не в полной мере отражает истинное число потерь плода, так как возможна элиминация оплодотворенного яйца, фиксированная женщиной как задержка менструации. Поэтому в настоящее время в этом городе отрабатываются новые эпидемиологические технологии, основанные на определении гормонов в моче женщины и позволяющие оценить ранние потери плода, что в совокупности с официальными данными по спонтанным абортам позволит оценить истинные репродуктивные потери.
С позиции надежности достаточно достоверен такой относительно точный показатель, как частота рождения маловесных детей, часто используемый как один из индикаторов воздействия загрязненной окружающей среды на здоровье новорожденных. В Чапаевске частота рождения таких детей составляет 7,4% (95%-й доверительный интервал 6,0—9,9), а по России и в большинстве городов Самарской области средняя частота этого показателя колеблется в пределах 5,7—6,2%. Следует отметить, что близкие значения частоты рождения детей с малым весом (7,1%) характерны и для другого города (Серпухов) с повышенным загрязнением окружающей среды ПХБ [24]. Увеличение этого показателя также характерно для ряда городов с высоким уровнем загрязнения окружающей среды. Данные отчетов JIПУ позволяют работать еще с одним информативным показателем — соотношением полов новорожденных. Изменение этого соотношения за счет увеличения доли родившихся девочек некоторые исследователи считают результатом влияния хлорорганических веществ. В последние годы в качестве индикатора экологического
неблагополучия используют этот показатель. Так, увеличение числа девочек описано на загрязненной диоксинами территории в Севезо [38]. В определенной степени это явление прослеживается и в Чапаевске, где средняя пропорция мальчики/девочки за 16 лет составила 1,03 при средней пропорции 1,2 по России за этот же промежуток времени.
Дети, родившиеся от матерей, экспонированных диоксинами или ПХБ, имеют определенный риск возникновения врожденных пороков развития (ВПР) или других морфогенетических вариантов развития. Оценить частоту ВПР среди новорожденных России на основании данных официальной статистики в настоящее время является весьма трудной задачей [7], так как регистр этого показателя в соответствии с Приказом Минздрава РФ и положением международного регистра Clearinghouse в настоящее время только внедряется на ряде территорий. Поэтому в ЭЭИ приходится работать с архивным материалом, сохранность которого различна в разных городах. В Чапаевске за период с 1982 по 1997 г. частота 19 форм ВПР по Европейскому регистру (материалы родильных домов, детских поликлиник и патоморфологических отделений) составила 11,5 на 1000 новорожденных, что укладывается в размах спонтанных колебаний, учитываемых этим регистром. Исключение составляют врожденная гидроцефалия (1,96 на 1000 рождений при частоте по EUROCAT от 0,21 до 0,85), агенезия и дисгенезия почек (0,69 на 1000 по сравнению с данными EUROCAT от 0,02 до 0,41). Эти результаты согласуются с данными экспериментальных работ, показавшими аномалии развития почек (однополостная цистонефротическая почка или как гидронефроз) при воздействии диоксинов. Возможно, что относительно низкая частота ВПР у детей Чапаевска связана с тем, что в реальных условиях большая часть химической индуцированной врожденной патологии элиминируется на стадии гамет, зигот и ранних сроках эмбрионального развития. Более информативен показатель частоты врожденных морфогенетических вариантов развития (ВМГВ). Меди ко-генетическое обследование детей в возрасте от 3 до 7 лет, посещавших детские сады Чапаевска, показало, что среднее число ВМГВ на 1 ребенка составляет: для мальчиков — 4,5, для девочек — 4,4, что превышает данные, полученные в других экологически неблагополучных городах [6]. Статистический анализ влияния таких факторов риска, как контакт родителей ребенка с производственной вредностью и время проживания в Чапаевске, показал, что значимым фактором в увеличении числа ВМГВ является проживание обоих родителей в Чапаевске более 15 лет. Таким образом, установлен факт повышения числа ВМГВ у обследованных детей в Чапаевске и значение времени проживания родителей в городе как фактора риска.
Роль загрязнения окружающей среды как фактора, влияющего на риск возникновения рака, составляет всего 2—3% [31], и оценить роль отдельных веществ возможно только при проведении аналитических ЭЭИ. Диоксины входят в первую группу канцерогенных веществ по классификации Международного агентства по изучению рака (МА-ИР), и в Чапаевске уровни фактических значений смертности и заболеваемости для многих локали-
заций злокачественных новообразований были выше ожидаемых. Значения относительного риска (ОР) составляют у мужчин по всем локализациям: заболеваемость — 1,9, смертность — 1,8; по раку легкого: заболеваемость — 3,3, смертность — 3,1; по раку мочевыделительной системы: заболеваемость — 3,6, смертность — 2,6; по раку желудка: заболеваемость — 1,9, смертность — 1,7. У женщин повышена заболеваемость и смертность от рака молочной железы (ОР = 1,9 и 2,1 соответственно), шейки матки (ОР = 2,1 и 1,8). Естественно, что среди умерших от злокачественных новообразований мужчин были лица, возможно подвергавшиеся воздействию канцерогенных производственных факторов. При ретроспективном анализе данных официальной статистики учесть их практически невозможно, для этого необходимо проведение аналитических ЭЭИ. У женщин Чапаевска показатели фактической заболеваемости и смертности от злокачественных новообразований не столь резко отличались от ожидаемых показателей, как у мужчин. Фактические уровни смертности достоверно превышали ожидаемые по Самарской области по раку молочной железы в 2,1 раза и раку женских половых органов в 2,3 раза. Отмечен также рост заболеваемости раком молочной железы. Темп прироста заболеваемости этой патологии за 1995— 1997 гг. по отношению к 1990—1994 гг. составил 74%. Являются ли диоксины факторами риска рака молочной железы — этот вопрос продолжает оставаться дискуссионным, однозначного мнения на этот счет до сих пор нет. Предполагают, что кроме роли диоксинов как псевдоэстрогенов при их выделении с грудным молоком они воздействуют на клетки и внутрипротоковые ткани молочной железы. ЭЭИ СОЗ как факторов риска рака молочной железы проводятся в основном среди населения с относительно невысоким уровнем воздействия, что, по нашему мнению, и обусловливает значительную противоречивость результатов этих работ. Возможно, что эту проблему поможет решить исследование в Чапаевске, где высокий уровень экспозиции диоксинов соответствует повышенной частоте заболеваемости раком молочной железы и смертности по этой причине. Проект по методу случай—контроль с использованием подробного вопросника позволит учесть многие другие мешающие факторы, в том числе наследственность, особенности питания, репродуктивный анамнез и др.
Представленный эколого-эпидемиологический метод поэтапного изучения экологически зависимой патологии может явиться составной частью социально-гигиенического мониторинга, в котором, по нашему мнению, большое внимание необходимо уделить специфическим региональным особенностям состояния окружающей среды и в зависимости от них планировать и реализовывать соответствующие ЭЭИ с учетом имеющихся современных технологий.
Л итература
1. Беляков В. Д., Яфаев Р. X. Эпидемиология: Учебник. - М., 1989.
2. Беляков В. Д. Избранные лекции по обшей эпидемиологии инфекционных и неинфекционных заболеваний — М., 1995.
3. Белякова С. В., Смулевич В. Б., Соленова Л. Г. и др. // Дет. онкол. — 1995. - № 2-3. - С. 43-47.
4. Биглхол Р., Бонита Р., Кьельстрем Т. Основы эпидемиологии: — Женева, 1994.
5. Бобовникова Ц. И., Алексеева Л. Б., Черник Г. В. и др. // Полихлорированные бифенилы. Супертоксиканты XX века. М., 2000. - Вып. 5. — С. 87-103.
6. Бочков Н. П., Субботина Т. И., Яковлев В. В. и др. // Рос. вестн. перинатол. и педиат. — 1994. — № 1. — С. 33-34.
7. Бочков И. П., Жученко Н. А., Катосова Л. Д. // Экологические проблемы педиатрии. — М., 1998. — С. 51-62.
8. Буштуева К. А., Случанко И. С. Методы и критерии оценки состояния здоровья населения в связи с загрязнением окружающей среды. — М., 1979.
9. Гурвич Е. Б., Новохатская Э. А., Рубцова И. Б. // Медицина труда и пром. экол. — 1996. — № 9. — С. 23-27.
10. ЗаридзеД. Г., Земляная Г. М. // Мед. радиол, и ради-ац. безопасн. - 1995. - Т. 40, № 2. - С. 44-46.
11. Засыпкин М. Ю. Современные подходы к решению проблемы бесплодия среди населения городов с развитой химической промышленностью: Автореф. дис. ... канд. мед. наук. — М., 1995.
12. Иванов В. К., Цыб А. Ф., Матвеенко Е. Г. и др. // Радиация и риск. — 1995. — № 1. — С. 3—29.
13. Измеров И., Гурвич Е. Б., Лебедева Н. В. Социально-гигиенические и эпидемиологические исследования в гигиене труда. — М., 1985.
14. Кацнельсон Б. А., Кошелева А. А., Привалова Л. И. и др. // Гиг. и сан. - 2000. - № 1. - С. 15-18.
15. Котляр Н. П. Комплексное изучение влияния выбросов предприятий черной металлургии на здоровье женщин репродуктивного возраста (на модели г. Магнитогорска): Автореф. дис. ... канд. мед. наук. — Оренбург, 2000.
16. Кутепов Е. //. Методические основы оценки состояния здоровья населения при воздействии факторов окружающей среды: Автореф. дис. ... д-ра мед. наук.
' - М., 1995.
17. Мамонтова Е. А. Гигиеническая оценка загрязнения диоксинами и родственными соединениями окружающей среды Иркутской области: Автореф. дис. ... канд. мед. наук. — Владивосток, 1999.
18. Медико-экологический мониторинг / Под ред. А. Маймунова, А. Шатрова. — СПб, 1993.
19. Основы эпидемиологии и эпидемиологическая диагностика неинфекционных заболеваний / Под ред. Л. И. Шляхтенко. - Л., 1994.
20. Плескачевская Г. А., Бобовникова Ц. И. // Гиг. и сан. - 1992. - № 7-8. - С. 16-19.
21. Привалова Л. П., Кацнельсон Б. А., Малых О. Л. и др. // Медицина труда и пром. экол. — 1998. — № 12.
- С. 32-36.
22. Проблемы гигиенической диагностики на современном этапе/ Сидоренко Г. И., Захарченко М. П., Маймулов В. Г., Путсков Е. И. — М., 1995.
23. Ревич Б. А., Двойрин В. В., Аксель Е. М. и др. // Диоксины — супертоксиканты XXI века. — М., 1998.
- Вып. 3. — С. 36-63.
24. Ревич Б., Коррик С., Альтшуль Л. и др. // Полихлорированные бифенилы. Супертоксиканты XX века.
- М., 2000. - Вып. 5. - С. 104-116.
25. Ревич Б. А. Загрязнение окружающей среды и здоровье населения. Введение в экологическую эпидемиологию. — М., 2001.
26. Руководство по эпидемиологии инфекционных болезней / Под ред. В. И. Покровского. — М., 1993. — Т. 1-2.
27. Свинец в окружающей среде и здоровье населения России. 5 лет Российско-Американскому сотрудничеству: 1995—1999 гг. — Вашингтон, 2000.
28. Сидоренко Г. И., Кутепов Е. П. // Гиг. и сан. - 1994.
- № 4. - С. 35-39.
29. Сидоренко Г. И., Кутепов Е. //. // Там же. — № 8. — С. 3-5.
30. Сидоренко Г. И., Румянцев Г. И., Новиков С. М. // Там же. - 1998. - № 4. - С. 3-8.
31. Смулевич В. Б Профессия и рак. — М., 2000.
32. Экология Чапаевска. Окружающая среда и здоровье населения / Сотсков Ю. П., Липченко 10. Н., Ревич Б. А. и др. — Чапаевск; М., 1999.
33. Эпидемиология неинфекционных заболеваний / Под ред. А. М. Вихерта, А. В. Чаплина. — М., 1990.
34. Эпидемиология: Учебное пособие / Ющук Н. Д., Жогова М. А., Бушуева В. В. и др. — М., 1993.
35. Bobovnikova Т., Dibiseva A., Mitroshkov A. et al. // Sc. Total Environ. - 1993. - Vol. 139-140. - P. 357— 364.
36. Goncharov N. P., Nizhnik A. N., Dobracheva A. D. et al. // Organohalogen Compounds. — 1999. — Vol. 42. — P. 61-65.
37. Korrick S., Altshul L., Revich B. et al. // Dioxin'99. Organohalogen Compounds. — 1999. — Vol. 38. — P. 231-233.
38. Mocarelli P., Brambilla P., Gerthoux P. M. et al. // Lancet. - 1996. - Vol. 348. - P. 409.
39. Schecter A., Papke O. // Dioxin'2000. Organohalogen Compounds. - 2000. - Vol. 48. - P. 68-71.
40. Sergeyev O., Zeilert V., Revich B. et al. // Dioxin'2000.
- Organohalogen Compounds. — 2000. — Vol. 47. — P. 211-214.
Поступила 30.03.01
© М. А. ПИНИГИН, 2001 УДК 614.72:616.1/.91-07
М. А. Пинигин
СОСТОЯНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ КОЛИЧЕСТВЕННОЙ ОЦЕНКИ ВЛИЯНИЯ ХИМИЧЕСКОГО ЗАГРЯЗНЕНИЯ АТМОСФЕРЫ НА ЗДОРОВЬЕ НАСЕЛЕНИЯ
НИИ экологии человека и гигиены окружающей среды им. А. Н. Сысина РАМН, Москва
Управление качеством атмосферного воздуха и окружающей среды на основе оценки его влияния на состояние здоровья населения может быть эффективным при условии, что указанная оценка в количественном отношении многопланова, надежна и непротиворечива. При этом под многоплановостью оценки следует понимать возможность учета влияния факторов среды на различные системы и органы человека, а также на заболеваемость и демографические показатели населения в целом. Не-
обходимость многоплановой количественной оценки влияния химических веществ, загрязняющих атмосферный воздух, вытекает прежде всего из характеристики их опасности, получаемой при изучении биологического действия в процессе обоснования регламентов допустимого содержания этих веществ в воздухе [3].
К сожалению, в нормативных документах отражение находят только лимитирующие признаки вредности и то в обобщенном виде: рефлекторное
