Об основном вопросе философии экономической науки Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

КРЕАТИВНАЯ ЭКОНОМИКА

Том 11 • Номер 7 • июль 2017 ISSN 1994-6929 Journal of Creative Economy

издательство

Креативная экономика

об основном вопросе философии экономической науки

Косьмина Е.А.1, Косьмин А.Д. 2

1 Омская гуманитарная академия

2 Омский государственный технический университет

АННОТАЦИЯ:_

Рассматривается основной вопрос философии экономической науки, сформулированный А. Смитом, по-разному решаемый в мировом экономическом сообществе в зависимости от конкретных исторических условий, различных внутренних и внешних факторов, временных и пространственных аргументов (политических, социально-психологических, культурных и т.д.). Экономический смысл основного вопроса заключается в эмпирическом «обнаружении» динамической гармонии технологических механизмов рынка и государства, позволяющей оптимизировать управленческие решения, направленные на достижение прогрессивных изменений в жизни социума. Предлагается алгоритм решения поставленной задачи, но реализуемого только при условии наличия статистически значимой эмпирической информации, отражающей основные параметры экономической деятельности предприятий государственного (и муниципального) и частного секторов экономики.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: государство, рынок, динамическая гармония, либерализм, интервенционизм, результативность.

on the main issue of philosophy of economic science Kosmina E.A.1, Kosmin A.D. 2

1 Omsk Academy of the Humanities

2 Omsk State Technical University

введение

В современном мире доминантным объектом конкуренции являются модели экономики, а точнее определяемые ими системы управления, по-разному и в различных странах «решающие» основной вопрос философии1 экономической теории - не в первичности или вторично-сти телеологических механизмов рынка и государства (эти два начала в

1 Как известно, основной вопрос философии об отношении сознания к

бытию, духовного к материальному вообще получил дуалистическое решение (Х. Вольф, Р. Декарт). Дуализм - философское учение, исходящее из признания равноправными, не сводимыми друг к другу двух начал - духа и материи, идеального и материального. Дуализм противостоит монизму (материалистическому или идеалистическому), исходящему из признания в качестве первоосновы лишь одного начала.

механизме хозяйствования являются равноправными, не сводимыми друг к другу, но различающимися своей инструментальной ролью в жизни социума. Телеологический механизм рынка «отвечает» за эффективность функционирования социально-экономической системы (ее жесткого ядра - экономики, прежде всего) и удовлетворяет частные интересы, а телеологический механизм государства «отвечает» за оптимальное «расчленение» совокупных ресурсов между производством частных и общественных благ, за макроэкономическую стабилизацию (за минимизацию показателей инфляции, безработицы, неравенства, коррупции и максимизацию темпов экономического роста, реальных доходов населения и т. д.), за рост благосостояния народа и удовлетворяет национальные интересы (во многом не совпадающие с частными).

Прежде чем перейти к изложению эмпирической информации о различных соотношениях частнопредпринимательской инициативы и государственной активности, трансформировавшихся в результаты производственно-хозяйственной деятельности некоторых стран мира (и России в том числе), необходимо рассмотреть эволюцию теоретических представлений о роли государства2 и рынка в экономике и обществе, их маятниковые тренды3.

Разброс мнений о роли государства в современной экономической системе широк: от полного отрицания до полного «обожествления».

2 Государство есть всегда величественное нравственное учреждение для воспитания человеческого рода (Г. Шмоллер)

3 Свободу от нужды в массовом масштабе может гарантировать только государство (М. Грайфенхаген).

ABSTRACT:_

This paper examines the fundamental question of philosophy of economic science formulated by Adam Smith, which has unequal implementation in the global economic community depending on specific historical conditions, different internal and external factors, temporal and spatial arguments (political, socio-psychological, cultural, etc.). The economic meaning of the basic research question is empirical "discovery" of dynamic harmony of the market and state technological mechanisms, allowing to optimize management decisions aimed at achieving progressive changes in the life of society. The authors offer the algorithm of solving this task, implemented only with the availability of statistically significant empirical data that reflect the basic parameters of economic activities of enterprises of the state (municipal) and private economic sectors.

KEYWORDS: state, market, dynamic harmony, liberalism, interventionism, performance.

JEL Classification: A10, A11, D40 Received: 01.07.2017 / Published: 31.07.2017

© Author(s) / Publication: CREATIVE ECONOMY Publishers For correspondence: Kosmina E.A. (kosminaO70mail.ru)

CITATION:_

Kosmina E.A., Kosmin A.D. (2017) Ob osnovnom voprose filosofii ekonomicheskoy nauki [On the main issue of philosophy of economic science]. Kreativnaya ekonomika. 11. (7). - 781-812. doi: 10.18334/ce.11.7.38136

Роль государства в развитии экономики и общества в целом всегда рассматривалась, как свидетельствует история экономической мысли, сквозь призму взаимоотношений интересов индивидуума и государства. В эпоху абсолютизма политэкономы того времени занимались проблемами обогащения государства (государя). Господствующим на протяжении ХУ1-ХУШ вв. являлось экономическое учение меркантилизма, согласно которому источником богатства является сфера обращения, то есть торговля, а накопление денежного богатства (золота и серебра) достигается главным образом с помощью государственной власти. Отсюда установка меркантилизма на всеобъемлющую правительственную регламентацию хозяйственной жизни.

В связи с развитием в XVII веке международной торговли, противопоставляемой меркантилистами торговле внутренней, европейские правительства брали под свою опеку промышленную и торговую деятельность своих подданных. И производство товаров, и доходы работников, и цены на предметы первой необходимости, и личное потребление жестко регламентировалось правительством («политические посты», «истрачивание денег» и т. д.)4.

Жесткие протекционистские барьеры в сочетании с указанными выше государственными предписаниями и регламентацией хозяйственной деятельности обусловливали длительную экономическую стагнацию стран Европы.

Против всего этого выступил А. Смит, оказавшийся востребованным со своими идеями экономического либерализма, с фундаментальным тезисом о пользе личной выгоды, индивидуального интереса для увеличения общественного богатства: «Забота о личной выгоде естественно или скорее в силу необходимости побуждает его (предпринимателя) избрать именно тот путь, который оказывается самым выгодным для общества... ни один индивид... не будет думать об общественных интересах... он будет стремиться только к своей личной выгоде, и в этом случае... им будет руководить невидимая рука, которая приведет его к цели, не имеющей ничего общего с его намерениями» [27] (БтХ, 1992).

Смит отводит государству более чем скромную роль в обществе и экономике после длительного господства меркантилизма с его многочисленными сковывающими лич-

4 Не так уж и плох был меркантилизм в реализуемой представителями этого течения экономической политике, в той части, которая была направлена на поддержку внутреннего производителя, на поддержку государства, но в ущерб потребителям. Эта политика не снята с «боевого дежурства» и по сей день.

ОБ АВТОРАХ:_

Косьмин Анатолий Данилович, профессор, доктор экономических наук, профессор, академик РАЕН, Заслуженный работник Высшей школы

Косьмина Елена Анатольевна, профессор, доктор экономических наук, доцент

ЦИТИРОВАТЬ СТАТЬЮ:_

Косьмина Е.А., Косьмин А.Д. Об основном вопросе философии экономической науки // Креативная экономика. - 2017. - Том 11. - № 7. - С. 781-812. Со1; 10.18334/се.11.7.38136

ную инициативу регламентациями. Вмешательство государства, обслуживающего интересы узких групп населения, Смит связывает со стимулированием экономического роста, с повышением благосостояния и государя, и народа (у Смита государство и индивидуум еще не враждебны друг другу, но государству отводится второстепенная роль).

Интервенцию государства в рыночную экономику Смит объяснял естественной необходимостью обретения им положения слуги общества, долженствующего выполнять определенные обязанности.

«В соответствии с системой естественной свободы, - пишет Смит, -государь должен уделять внимание только трем обязанностям: ... во-первых, обязанности защищать общество от насилия и вторжения со стороны других независимых обществ; во-вторых, обязанности предохранять, насколько это возможно, каждого члена общества от несправедливости или угнетения со стороны любого другого члена этого же общества, или обязанность установить точное отправление правосудия; и, в-третьих, обязанности создать и поддерживать определенные государственные работы и государственные учреждения, создание и поддержание которых выходит за рамки интересов любого индивидуума или небольшого числа индивидуумов, потому что прибыль никогда не возместила бы расходы любому индивидууму или небольшому числу индивидуумов, хотя часто для государственных интересов такая прибыль может сделать гораздо более, чем возмещение понесенных расходов» [27] (БтЫ, 1992).

В обозначенных обязанностях государства отчетливо просматривается экономическая составляющая, особенно усиленная Смитом в третьей «обязанности», предполагающей широкий диапазон правительственных полномочий. Однако Смит не предложил критериев государственного интервенционизма, не обозначил более четких границ «дозволенного» и небезопасного активного присутствия государства в экономике с тем, чтобы направлять экономику в русло тех занятий, тех родов деятельности, которые являются наиболее предпочтительными и наиболее эффективными с позиции общества, его совокупного интереса.

Систематизировав общие представления о полномочиях и задачах государственной власти в динамично развивающейся экономике, Смит наложил «табу» на любые попытки определения демаркационной линии (границы), выход за пределы которой стал бы губительным для естества экономического и политического развития общества. Отдавая себе отчет в том, что масштабы государственного интервенционизма -суть функция многих временных и пространственных аргументов (политических, культурных и т. д.), Смит сформулировал исполненный глубочайшего философского смысла тезис: «Государство нужно в экономике не больше, чем нужно»5.

5 В переводе на более понятный язык это означает, что границы «правильного», эффективного вмешательства государства в экономику априорно определить невозможно по причине фундаментальной неопределенности. Это прерогатива апостериорного анализа.

После смита

В XIX веке становится очевидным, что законы рыночного хозяйства не могут претендовать на регулирование всей общественной жизни, поскольку они оказались индифферентными к страданиям и лишениям масс в связи со стремительным развитием буржуазных отношений. Возникло противоречие между смитианскими принципами хозяйствования и тенденциями мирового экономического развития, характеризующимися своеобразной «перезагрузкой» функций государства, обязанного в соответствии с цивилизованным законодательством ряда прогрессивных в экономическом отношении стран наблюдать за процессом повышения благосостояния населения в соответствии с адекватной правительственной политикой, имеющей солидную социальную составляющую.

К выводу о неизбежной гармонии телеологических механизмов «невидимой руки рынка» и «видимой руки» государства (о равноправии этих двух монад, их исторически обусловливаемом соотношении в многотрудном процессе цивилизованного развития человеческого общества) пришел в свое время выдающийся швейцарский экономист Жан Шарль Леонар Симон де Сисмонди (1773-1842 гг.). Он называл себя последователем А. Смита и в своей первой крупной работе «О коммерческом богатстве» (1803 г.) делал упор на гармонию интересов и невмешательство государства в экономику. Однако шестнадцатью годами позже в работе «Новые принципы политической экономии» (1819 г.) он расстается с иллюзиями относительно политики «ЫззегГаке» и отмечает зло, которое проистекает из неограниченной конкуренции. Эта политика, по Сисмонди, ведет к массовым бедствиям, поэтому правительство должно вмешиваться в экономику с целью регулирования и сдерживания погони за богатством.

Сисмонди поддерживал инновации, которые способствовали расширению спроса [26] (81$твпй1, 1935). Его работы были не столько теорией, сколько голосом протеста, который позже оказал влияние на социалистов. Он предвосхитил ситуацию, при которой корабль экономики, погрузившийся в океан рыночной стихии, должен иметь четкий курс, управляемый6 жесткой государственной рукой «капитана», уполномоченного по достижению порядка и прогресса.

Критерии и принципы распределения обязанностей между государством и частной инициативой, масштабы и границы государственного участия в экономической жизни общества продолжают быть предметом острой полемики между разными идеологическими школами в Х1Х-ХХ веках.

Значительный прорыв в этом направлении сделан основоположником макроэкономической теории Дж. М. Кейнсом. Именно ему ХХ век обязан теоретическим обоснованием расширения экономических прерогатив государства при сохранении част-

6 Благополучное плавание обеспечивает не столько корабль, сколько искусное управление им (Кертис).

ной инициативы. Общее между А. Смитом и Дж. М. Кейнсом то, что оба теоретика в разные эпохи пытались обосновать пути устойчивого роста Англии, хотя и с разными подходами. Смит создавал теорию рынка, Кейнс же намеревался улучшить функционирование начавшей давать серьезные сбои рыночной системы. К тому же Кейнсу пришлось столкнуться с оппонентами не только из лагеря классической экономической теории, но и марксистской политэкономии.

До Кейнса экономисты рассматривали рынок в качестве системы, находящейся в изначальном равновесии и «здоровье», из которых ее может выбить только неразумное, необоснованное и противоестественное вмешательство государства. В таком случае, рассуждали они, надо только вернуть свободу «невидимой руки рынка», снять с него путы всякого вмешательства. Кейнс же видит корень зла и бед капиталистической экономики как раз в том, что действуют определенные внутренние силы, выбивающие ее из проторенной колеи.

Впервые Дж. М. Кейнс усомнился в изначальном равновесии и тотальной эффективности «невидимой руки рынка». Великая депрессия 1929-1933 гг. прервала эйфорию телеологического механизма этой «невидимой руки». Именно этот кризис позволил Кейнсу утвердиться в мысли о наличии определенных внутренних сил, обусловливающих сбой капиталистической экономики.

«В обществе, которое функционирует по постулатам классической теории, действительно была бы налицо естественная тенденция к оптимальному использованию ресурсов, - пишет Кейнс. - Весьма возможно, что классическая теория представляет собой картину того, как мы хотели бы7, чтобы общество функционировало. Но верить, что оно так и функционирует, значило бы игнорировать действительные проблемы» [11] (Квут, 1978). К этим действительным проблемам Кейнс относит неспособность общества обеспечить полную занятость и предотвратить произвольное и несправедливое распределение богатства и доходов [11] (Квут, 1978).

В своих практических рекомендациях Кейнс намеревался улучшить функционирование рыночной системы, предлагая, в частности, значительно расширить традиционные функции государства, не посягая на созданные рыночным механизмом широкие возможности для проявления частной инициативы.

И у Смита, и у Кейнса четко прослеживается комплементарность государства и индивида. Но у Кейнса более глубокая и более широкая интервенция государства в различные сферы рыночного пространства, по отношению к которому оно продолжает оставаться некоей внешней силой, хотя уже многие указывали на целесообразность его включения в состав полноценных рыночных субъектов.

Явственно обозначенный кризис традиционного либерализма вызвал к жизни так называемый неолиберализм, представители которого исходили из того, что приоритет неограниченной свободной конкуренции осуществим только благодаря государству (а

7 Невозможно вывести, что должно быть, из того, что есть (Гильотина Дэвида Юма).

не вопреки государству, как утверждали классики), благодаря постоянной государственной поддержке (но не благодаря активному, по Кейнсу, вмешательству государства в хозяйственную жизнь общества).

Пришли неолибералы

Наиболее системно экономическая идеология неолиберализма представлена в немецкой доктрине ордолиберализма В. Ойкена, согласно которой государство не вмешивается в процесс взаимодействия субъектов рынка, а только создает правила и следит за их соблюдением с последующим применением санкций в случае их нарушения8.

Что же касается критериев и масштабов государственной интервенции в хозяйственную жизнь общества, то основной теоретик этого учения ограничивается простым указанием на принцип субсидиарности, в соответствии с которым «государство должно вмешиваться только там, где его соучастия никак нельзя избежать» [20] (Oyken, 1996).

Доктрина ордолиберализма по своей философии почти полностью сходна с концепцией социального рыночного хозяйства, в которой придается еще большее значение государственному регулированию (меры региональной политики, увеличение государственных инвестиций в науку, образование, стимулирование предприятий малого и среднего бизнеса). В концепции социально-рыночного хозяйства обнаруживается не только понимание, но и необходимость инструментального использования особой роли государства, выражающего и реализующего специфические интересы общества как такового (но интересы, всецело сводимые к предпочтениям индивидов).

Концепция социального рыночного хозяйствования на практике была начата и реализована Л. Эрхардом с середины 1948 г. в ФРГ. Он провел денежную реформу и либерализацию цен в комбинации с жестким антимонопольным регулированием и рестриктив-ной денежно-кредитной политикой. Этими мерами была заложена основа для быстрого экономического роста (среднегодовой прирост ВВП в 1948-1968 гг. - 12%), который стал известен во всем мире как «немецкое экономическое чудо» [32] (Erkhard, 1991).

Л. Эрхард сумел преодолеть сопротивление не только местных социалистически ориентированных экономистов, но и американских «наблюдателей» и осуществить полноценную экономическую реформу. Государство в эрхардовскую эру правления целенаправленно и активно вмешивалось в экономику, однако направление, характер и способы этого вмешательства были четко ориентированы на формирование свободной либеральной рыночной экономики.

В наши дни доминирует трактовка ордолиберализма и концепции социального рыночного хозяйства, заключающаяся в том, что рыночное хозяйство не нуждается ни в каких дополнительных определениях, включая социальные.

8 Роль государства метафорично представлена функцией футбольного арбитра, строго следящего за соблюдением игроками действующих правил, но не имеющего права участвовать в игре.

В конце XIX века в США появилось институциональное направление экономической мысли, которое поставило под сомнение священный принцип неоклассической теории - методологический индивидуализм и попыталось дать свое теоретическое объяснение механизмов рыночной экономики и роли в ней государства, применив методологию холизма.

Один из основоположников институционализма Торстен Веблен понимал институты как «установившиеся обычаи мышления, общие для данной общности людей, нормы и традиции», выделяя главным образом направляемые ими поощряющие действия последних.

Современные институционалисты считают, что «институты - это «правила игры» в обществе, или, выражаясь более формально, созданные человеком ограничительные рамки во взаимоотношениях людей... они задают структуру побудительных мотивов человеческого взаимодействия - будь то в политике, социальной сфере и экономике» [19] (ШН, 1997).

Институты, таким образом, включают в себя как формальные правила и неформальные ограничения (общепризнанные нормы поведения, достигнутые соглашения, внутренние ограничения деятельности), так и определенные меры принуждения к выполнению указанных правил.

Приведенное выше определение институтов известным «отцом-основателем» нового институционализма свидетельствует о том, что оно вполне согласуется с ядром неоклассической парадигмы - методологическим индивидуализмом (в этом отличие современного варианта институционализма от «старого»)9.

О значении институтов и их взаимодействия с индивидуумами очень сильно сказано у Д. Ходжсона: «Институты не просто ограничивают индивидов и воздействуют на них. Наряду с нашим природным окружением и нашей биологической наследственностью институты формируют нас как социальных существ. Они - наши социально-экономическая плоть и кровь. Это утверждение должно сосуществовать с другим, более известным и в равной степени имеющим силу представлением, что институты -сознательно или бессознательно - учреждаются и формируются индивидуумами». И далее: «Институты и формируют индивидов, и формируются ими. Чтобы увидеть роль индивидуума относительно институтов, следует сосредоточиться на микроуровне. Рассмотрение же института как социально сконструированного инварианта или эмер-джентного свойства составляет основу изучения макроэкономической динамики и поведения» [6] (Grinbвrg, Rubinshtвyn, 2008).

9 Имеющая кровную связь с ортодоксальным мейнстримом «новая институциональная экономика» нигде, кроме России, не представляется как экономическая теория, поскольку, по сути, это один из вариантов смежных исследований, в рамках которого объединяются экономика, право, теория фирмы, политические науки, социология и антропология (это версия Международного общества новой институциональной экономики - КМБ).

Для формирования жизнеутверждающих институтов и упразднения вредных для общества институтов (предотвращение угрозы длительных хреодных эффектов) необходимы целенаправленные действия государства.

«Старые» институционалисты за всеобъемлющей государственный интервенционизм, а «новые» - за ограничения деятельности государства по причине априорного недоверия государственным чиновником. «Если говорить упрощенно, - отмечает Норт, - то, предполагалось, что лица, управляющие государством, будут использовать свою силу в своих интересах за счет остального общества... мы не можем обойтись без государства, но и не можем сосуществовать с ним» [19] (^Н, 1997).

Однако коллективистское мировоззрение, методология холизма, свойственная институционализму, обусловливает (предусматривает) более значительное погружение государства в современную хозяйственную жизнь: «Государство должно активно влиять на институциональную среду в экономике, потому что спонтанная селекция институтов, как убедительно показывает эволюционная теория, далеко не всегда отбирает лучшие оптимальные варианты» [12] (Kosmin, Kuznetsova, Kosmina, Kuznetsov, 2017). Более того, как показывает исторический опыт и современная действительность (например, российская), кроме государства никто не обеспечит экономический рост, преодолевая инерцию архаичности мешающих развитию институтов. Только от институционального потенциала государства (как способности добиваться выполнения своих законов и предписаний) зависят радикальные решения глубоко укоренившихся проблем (неравенство, преступность, коррупция, теневая экономика и т. д.), которые угрожают многим странам мира. И кто, кроме государства, в состоянии определить целесообразность (нецелесообразность) и эффективность использования (консервации) или радикальной ломки социокультурных институтов прошлого или меру заимствования доминирующих мировоззренческих представлений о монотонно углубляющейся трансформации (например, в России)?

Отмечаемый в середине Х1Х века невиданный размах вмешательства государства в экономику США, обеспечивший завидную успешность хозяйствования (во времена популярного и пропагандируемого «Богатства народов... » Смита и неизвестного еще «государственника» Дж. М. Кейнса), вызвал в сообществе интерес к обсуждению на экономическом и политическом уровне практики успешно хозяйствующих в этих условиях представителей бизнеса о неограниченной свободе предпринимательства как «эфемерной философии, которая едва ли будет принята хотя бы одним правительством в мире» [31]. Это отражение пришедшего понимания вынужденного действия в соответствии с реальными условиями любого общества ограниченных возможностей (ресурсов)10.

Значительный вклад в разработку проблемы оптимизации взаимодействия государства и индивидуума внесли теоретические исследования российских ученых

10 Только богатому обществу «по карману» экономический либерализм [5].

Р.С. Гринберга и А. Я. Рубинштейна, представленные в их концепции экономической социодинамики, квинтэссенция которой сводится к выводу о том, что свободный рынок практически исчерпал свой потенциал и что «пора кончать с демонизацией государственной активности в хозяйственной жизни» (Р. Гринберг), начало которой было положено английским философом Томасом Гоббсом в 1651 г. [6] (Grinbвrg, Rubinshtвyn, 2008).

Обозначенные выше разные случаи активности государства являются результатом отсутствия ясных теоретических представлений и статистически значимой эмпирической информации о Парето-оптимальном соотношении частнопредпринимательской инициативы и государственной активности. Сложившаяся так называемая смешанная экономика понимается как «... преобладающая форма экономической организации в некоммунистических странах. В смешанной экономике хозяйственная организация базируется в первую очередь на ценовой системе, однако при этом для преодоления макроэкономической нестабильности и несовершенства рынка используются разнообразные формы государственного вмешательства» [25] (Samuвlson, 1997).

Спустя почти два столетия П. Самуэльсон подтвердил прозорливость Смита относительно того, что основанное на верховной власти суверена государство в значительной мере утратило былое могущество, уступив телеологической силе «невидимой руки», но оставило в зоне видимости самонастраивающийся и саморегулирующийся механизм так называемой неограниченной свободы предпринимательства с тем, чтобы по необходимости в интересах всего общества спорадически или даже систематически перевоплощаться в диапазоне от «беспристрастного наблюдателя» до «дежурного по рынку», ответственного за выявление и исправление постоянно совершаемых ошибок («провалов») хозяйствующей «невидимой руки».

Само государство является субъектом рынка, поведение которого определяется его исторической миссией, его специфическими интересами и имеющимися ресурсами, значительно расширяющими зону действия рыночных механизмов. «Экономическая роль государства, - пишет А. Пороховский, - проявляет себя как выражение общественных интересов, а потому дальнейшее развитие рыночной экономики в значительной мере становится зависимым не только от удовлетворения частных интересов, сколько от оптимального для каждого отрезка времени сочетания общественных и частных интересов» [13] (Kosmin, Chвrnonozhkina, 2014).

Приведенная цитата наводит на мысль о необходимости оставить несбывшуюся мечту интеллектуалов теоретического обоснования критериев интервенционизма и переформулировать исторически непреходящий тезис Смита «государства нужно в экономике не больше, чем нужно» в «государства в каждый данный исторический период времени нужно в экономике не больше, чем нужно». А о конкурентном Парето-оптимальном или Парето-неоптимальном соотношении естественной свободы Смита и «Левиафана» Гоббса нужно сказать, что это прерогатива апостериорного анализа и

опыта («дитя ошибок трудных»). В этом случае и только в этом случае становится возможным на основе статистически значимых макроэкономических показателей определение реального оптимального равновесия11, образованного двумя качествами (не количеством) игроков на экономическом поле, взаимно уравновешивающими друг друга (при этом качества в данном случае не могут быть одинаковыми).

Таким образом, истина всегда исторически релятивна и локальна, поскольку ее установление в значительной мере зависит в данном случае от развития и изменения миссии государственных институтов в рыночной экономике, эффективность которых может уступать эффективности частного регулирования, основанного на взаимном согласии бизнеса и государства.

в безжалостных жерновах капитала

Добиться оптимального соотношения телеологических механизмов рынка и государства в мировом масштабе вряд ли удастся в обозримой перспективе (по крайней мере до «похорон» глобализации) из-за жадности и соперничества12 (с силой архимедова рычага движущих мировые события) людей, входящих в состав так называемого «Мирового правительства», Билдербергского клуба, являющегося не просто дискуссионной площадкой мировой элиты, но и собранием («синедрионом»), участники которого считают себя вправе выносить судебные вердикты.

Опыт прошлых лет, однако, показывает, что достигать равновесия, гармонии телеологических механизмов - этого краткого мига истории, череда которых и составляет траекторию эволюционного цивилизованного развития общества - удавалось медиумам, обладающим способностями к сверхчувственному восприятию - Рузвельту, Эрхарду, Тэтчер, Пиночету, Примакову - Маслюкову - Геращенко. Это удается и иным руководителям стран, успешно развивающихся - Китая, Тайваня, Индии, Сингапура и других.

В современных условиях глобализации мира люди, ее инициирующие, далеки от мысли совместно планировать и координировать свои действия. Для всех их одна главная цель - максимизировать прибыль, пренебрегая интересами человека, общества и состоянием окружающей среды, «завоевать мир общественного богатства» (К. Маркс).

Впервые в мировой истории «завоевание мира общественного богатства, расширение массы эксплуатируемого человеческого материала, господства капиталиста»

11 Формальное равновесие - это равновесие, определённое равными долями, или полная симметрия. Оптимальное равновесие - суть оптимальные пропорции, гармония между необходимостью («видимой рукой» государства) и свободой («невидимой рукой» рынка) в соответствии с естественными законами природы и общества.

12 Современный мир несется на глухую стену из-за «генетического эгоизма» отдельных личностей и групп людей, неспособных обеспечить выживание планеты (Кристиан де Дюв, лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине).

(К.Маркс) было прервано «нечаянно случившейся революцией» (И. Бунин) 1917 года, положившей начало новой - социалистической эпохи в жизни человеческого общества, в прогрессивность которой мало кто верил из адептов буржуазного устройства общества.

В свое время первый канцлер Германии Отто фон Бисмарк, ортодоксальный идеолог гегелевского венца человеческого развития, защищал частную собственность в противовес платоновской схеме коммунизма, с нескрываемым сарказмом проронил, что «социализм построить, конечно, можно, но для этого надо выбрать страну, которую не жалко». Такой первой страной стала Россия, затем другие страны Восточной Европы - ГДР, ЧССР, ВНР и др. Социализм в России был построен ценой титанических усилий всего народа, трагически пережившего становление советской власти и гражданскую войну. Второй раз история с Россией повторилась в виде фарса, забавной «шалости» подкупленного лидера страны, обернувшейся «структурной перестройкой политики», разрушившей все достижения эпохи социализма и породившей олигархический капитализм.

Таким образом, Россия (СССР) второй раз оказалась13 страной, которую было не жалко для утверждения порядка, социального устройства, отвечающего интересам реальных террористов (экономических убийц реальных достижений эпохи социализма), работающих на самых высоких ступенях финансовой, государственной и бизнес иерархии. России не удалось избежать «структурной перестройки» и «условий» Всемирного банка (фактически американского банка, поддерживающего интересы США), Международного валютного фонда и иных международных финансовых институтов.

Следует, однако, отметить, что диаметрально противоположные послереволюционные преобразования 1917 года и 1990-х годов являются генетически заданными, заложенными в самом механизме трансформации одной социально-экономической системы в другую. Если случайно обретенная большевиками власть в лице ее выдающихся представителей впервые в мире встала на защиту прав и свобод трудового народа, успешно решив проблемы экономического развития и повышения благосостояния народа, то власть другая, далеко не случайная, в лице ее пигмея (президента) и псевдореформаторов, обучившихся за рубежом ремеслу «цветных революций», эгоистичных и некомпетентных, разрушили до основания все то, что было построено при социализме и что определяло статус страны как мировой державы14.

Канувший в Лету период всеобщего веселья эпохи социализма, прерванный государственным переворотом, будет являться несомненным памятником «великому зодчему» этого общества, заслуживающему увековечивания в более грандиозных формах, по сравнению с Храмом (Ельцин-центром), возведенным благодарными олигархами.

13 История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй раз - в виде фарса» (Г. Гегель).

14 Переход к рынку в России был спроектирован международными институтами, не обеспечившими его (переход) соответствующей институциональной инфраструктурой (а это и не входило в их задачу), но породившими олигархический капитализм [29].

Этот храм символизирует другие годы - веселья меньшинства (олигархов, чиновников всех мастей, проживающих в основном в российской столице, крупных городах, оглядывающихся на свои «запасные аэродромы», на Запад, где у них учатся дети, счета в банках, виллы, яхты и прочая движимость и недвижимость), для которого России рассматривается как территория для стяжательства, масштабы которого возрастают по мере сокращения «квоты» государственного присутствия, прежде всего, в экономике.

С другой стороны, это годы безрадостной жизни большинства, проживающего преимущественно в обездоленной русской провинции и много чего лишившегося за четверть века порочного либерально-монетаристского курса - общественных фондов потребления, многочисленных бесплатных услуг, скромных сбережений, чувства человеческой жизни, а главное - великой чести быть не пренебрегаемыми высокопоставленными людьми (Плутарх), скромными, гуманными, искренне заботившимися о благе всего народа. Теперь этот многомиллионный народ, как у пушкинского Евгения, «должен сам себе доставить и независимость и честь». Это большинство живет «не как хочется, а так, как живется» (И. Эренбург), но судя даже по лукавой статистике (ныне переподчиненной Минэкономразвитию) живется плохо, а единственным утешением15 для народа является девиз Спинозы - «не радоваться, не огорчаться, а понимать». А от себя добавим, что радамантовские сентенции высокого начальства (отлитые в граните16 типа «денег нет, но вы там держитесь»), как плоды интеллектуальной засухи, уйдут непременно как момент второстепенный в небытие и придет время, которое выберет новых чиновников, не сыплющих «изречениями» нравоучительного характера, а знающих17, как делается сильное государство даже при недостатке денег от продажи минеральной продукции.

Массовое обнищание является прямым следствием политики рыночных фундаменталистов экономического блока правительства, превративших Россию в страну вопиющего социального неравенства, в которой 90% национального богатства сосредоточено в руках 1% богатых и сверхбогатых.

Дж. Стиглиц, Нобелевский лауреат, оказался пророком18 в отечестве чужом, одним из первых показавшим всему миру вектор трансформации экономики России за первые десять лет рыночных реформ и предвосхитившим именно то, свидетелями чего мы являемся сегодня.

Провалы рыночной трансформации экономики в России и во многих республиках бывшего Советского Союза, по мнению Дж. Стиглица, обусловлены непониманием

15 При невзгодах настоящего нужно утешаться мыслью, что были времена и более тяжелые, да и те прошли (Н. Карамзин).

16 В 2009 году на совещании по инновациям (в бытность еще президентом) Медведев «отчеканил»: «У меня не реплики, а приговор.. .[Все] что я говорю, в граните отливается».

17 Великие люди в истории - это те, чьи личные, частные цели заключают в себе субстанциальное, являющееся волей мирового духа. (Гегель).

18 Как говорят на старославянском языке: «Несть пророка в отечестве своем».

реформаторами самих основ рыночной экономики и процесса институциональных реформ [29] (Stiglits, 1999).

Наши экономисты-реформаторы до событий реформаторских восторженно и по-ученически воспринимали все то западное (а особенно марксизм, с 14-летнего возраста изучавшийся главным «шокотерапевтом» страны), что, по их мнению, требовало популяризации в тогдашнем Советском Союзе, с прошлым которого они «весело и с удовольствием расставались», погружая страну «во мрак ночной», а народ «покорно гаснуть» (Дилан Томас).

Наставниками «шокотерапевтов» были А. Осмунд и вездесущий Дж. Сакс, взявшие на вооружение концепцию либерального монетаризма М. Фридмена, и переложившими ее на российскую экономику (на несостоятельность указанных консультантов, предсказывавших успех, указывал Д. Стиглиц, резонно полагая, что в одночасье наших псевдо-реформаторов не научить, поскольку они изучали экономическую науку, бесконечно удаленную от цивилизованной).

«Монетаристы-самозванцы», по определению Фридмена, из его творения сделали пугало, поскольку уподобились Агафье Тихоновне [4] (персонажу комедии Н.В. Гоголя «Женитьба»), пожелавшей взять нос одного жениха (читай: рекомендации Фридмена, МВФ, Вашингтонского консенсуса, с высокой эффективностью реализуемые в одних странах, имеющих адекватный и восприимчивый бритый «подбородок» - историю, интеллектуальные и духовные ресурсы, материальные и финансовые возможности и т. д.) и приставить его к подбородку другого (читай: подбородку России, небритому как у гоголевского цирюльника Ивана Яковлевича, и невосприимчивому, априори отторгающему все то, что намереваются к нему приставить («сперва нужно место расчистить, резонно замечает тургеневский Базаров, а потом строить.»)) [30].

В неравной и скоротечной идеологической борьбе дирижистов и либералов победили последние, в среде которых оказались «люди, которые могут приставить какой угодно нос»19.

За 10 лет с начала поворотной точки (в которой повышательная фаза экономического цикла переходит в понижательную) валовой внутренний продукт (ВВП) России сократился почти в 2 раза, в то время как ВВП Китая почти удвоился. Китайский путь реформирования экономики оказался наиболее успешным и демонстрирующим по настоящее время самые высокие в мире темпы экономического роста [29] (Stiglits, 1999).

Но в эти десять лет Россия не только переживала стагнацию и рецессию. Ей также удалось, как отмечал Дж. Стиглиц, перевернуть «с ног на голову» теоретическое соотношение между неравенством доходов и экономическим ростом: в процессе сокращения ВВП степень неравенства доходов (измеряемая коэффициентом Джини) возросла

19 «Оно, конечно, приставить нос можно, - убеждал доктор майора Ковалева, - но я вас уверяю, что это для вас хуже» [4].

вдвое. Последние данные обозначили еще более мрачную картину: число лиц, находящихся на уровне бедности, определяемой доходом 4 доллара. в день, возросло к середине десятилетия с 2-х миллионов до более чем 60-м миллионов [29] (Stiglits, 1999).

С российскими провалами в построении рыночной экономики (связаны с разделением «сиамских близнецов» - частной собственности и конкуренции, и использованием всего лишь механизма создания частной собственности - приватизации) контрастируют огромные успехи, достигнутые Китаем, который сумел выстроить свой путь перехода к рыночной экономике, не используя «рецепты» западных консультантов и одновременно успешно решая задачи развития.

Без руля и без ветрил

Мировой опыт свидетельствует, что для развивающихся или слаборазвитых стран не приватизация обеспечивает разгон локомотива экономики, а исключительно глубокая интервенция государства в экономику. Подтверждение тому является, например, «тайваньское экономическое чудо», которое обязано увеличению в 60-70-е годы прошлого столетия государственного сектора, повышению эффективности возросших бюджетных расходов на образование, здравоохранение, на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР), а к активной приватизации Тайвань приступил лишь с середины 90-х годов, когда страна достигла уровня развитых индустриальных держав. А в «германском экономическом чуде» и сегодня еще акцентируется не столько либеральное начало, сколько «госинтервенционизм», включая происходившее до 70-х годов прошлого столетия расширение государственного сектора экономики.

Приватизацию может позволить себе только сильное государство [5] с устойчивым экономическим ростом. А для России целесообразнее было бы не продавать активы, а сдавать их в аренду (скажем на 2-3года), то есть определить испытательный срок для «человека с рублем». В случае, если он обеспечит более высокую эффективность функционирования предприятия (на активы которого он рассчитывает), возможно снижение объявленной стоимости активов на величину совокупного приращенного эффекта.

К факторам «экономических чудес» Южной Кореи, Японии, КНР, новых индустриальных стран (НИС) - Гонконга, Сингапура и т. д. следует отнести государство, и, в первую очередь, их лидеров, ключевая роль которых заключалась в выборе приоритетов в развитии своих стран и регулировании экономики, в разумном сохранении «командных высот», в сосредоточении в руках государства крупных государственных предприятий и необходимых для их функционирования средства производства, а также многих инструменты экономического регулирования (включая и потенциал пятилетних государственных планов развития экономики). Похоже, лидеры этих стран не изучали марксизм, не предусмотревший роли и значения государственного капитализма в новых исторических условиях (как известно, Ленин сетовал на то, что» ...

даже Маркс не догадался написать ни одного слова по поводу государственного капитализма, который бывает при коммунизме, умер, не оставив ни одной точной цитаты и неопровержимых указаний» [12] (Kosmin, Kuznвtsova, Kosmina, Kuznвtsov, 2017).

Неопровержимые указания дал Ленин, но ведь наши реформаторы изучали марксизм, а не ленинизм, и потому они по сей день делают то, что диаметрально противоположно тому, что должны делать, а именно-ограничить его рамками и условиями, выгодными всем народу, а не олигархату.

Практические «действия» наших государственных мужей ассоциируются со «сталинскими гребцами». «Видели ли вы гребцов, гребущих в поте лица, но не видящих того, куда их несет течение?» - писал Сталин про таких далеких от жизни руководителей. «Я видел таких гребцов на Енисее. Беда их состоит в том, что они не видят и не хотят видеть того, что их может прибить волной к скале, где им грозит гибель. Плывут, отдаваясь течению, а куда их несет не только не знают, но даже не хотят знать» [28].

Так и в современной России политики и хозяйственники, похоже, понятия не имеют, куда же в конечном итоге занесет корабль экономики, не обремененный избыточным присутствием в нем государства. Наша верховная власть не может и не желает разобраться в настоящем «по зову будущего», понятия не имеет о происходящих в стране реальных событиях, а на различного рода форумах (особенно на ежегодно проводимых гайдаровских, представляющих собой «значимое политико-экономическое событие»), конференциях, в посланиях ее представители говорят то, что пишут спичрайтеры.

По мнению С. Глазьева, исполнительная власть в России не в силах противостоять внешним и внутренним угрозам, пассивно «плывя по течению»20, и даже не пытается выработать суверенную экономическую политику и строго следует рекомендациям Международного валютного фонда, который находится под контролем США. Именно нынешняя экономическая политика, построенная на либеральных принципах, завела страну в тупик, затянула ее в воронку стагфляционной ловушки и спровоцировала резкое падение уровня жизни населения.

Нынешняя модель развития, сконструированная по рецептам либералов, представляет собой компрадорский тип рыночной экономики, основанный на безудержной эксплуатации и экспорте природных ресурсов, полной свободе финансовых спекуляций, и характеризуется колоссальным социальным неравенством [3].

Глазьев предложил политическому руководству страны научно обоснованный и хорошо аргументированный целостный, комплексный подход к решению накопившихся проблем (а Медведев жестко заявил, что правительство не будет принимать никаких решений глазьевского извода и благословил компанию травли Глазьева).

Не был обласкан либералами и экс-премьер Е. Примаков (к сожалению, уже ушедший из жизни), выступивший накануне Гайдаровского форума-2015 с аналитическим

20 Инерционная политика власти: «день продержаться, и ночь простоять».

докладом в клубе «Меркурий». По оценке экспертов, в одобренном президентом докладе была послана, по сути, «черная метка» приваловым, лворковичам и самому премьеру, что не соизволил поприсутствовать на слушании доклада, квинтэссенция которого заключалась в обосновании глубокой интервенции государства в экономику, новой модели экономики, разумного соотношения рыночных и государственных сил.

Е. Примаков, будучи премьером, оценил степень утраты экономической безопасности страны после дефолта 1998 года и сумел вместе со своими игроками экономической команды - Ю. Маслюковым и В. Гаращенко - мобилизовать внутренние резервы и возможности, и не только остановил огромный трансформационный спад, но и добился существенного прироста ВВП при неблагоприятной внешнеэкономической конъектуре (успешность Примакова несколько огорчила Ельцина, и потому без слов благодарности его отлучили от должности).

Наш «экономический блок» почему-то считает, что экономическая политика эпохи Геращенко, Примакова и Маслюкова является устаревшей, т. е. неэффективной (как и взгляды Глазьева), но тогда было реально показано насколько деятельность «либералов» вредна для страны. Это было доказано и доказывается многочисленными экспертами с фактами в руках.

И можно ли считать устаревшими взгляды Дж. Кейнса, экономическое миропонимание которого до сих пор используется продвинутыми странами, и против которого «восстал» М. Фридмен - икона нынешних «либералов», превзошедший более умеренного в либерализме самого А. Смита.

Экономическая политика может быть эффективной или не очень эффективной, то есть правильной (как заявляет высокопоставленный чиновник, политика Центрального банка России является правильной, т. е. эффективной, но на поверку оказалась неэффективной по сравнению с политикой Геращенко) или неправильной, но она никак не может быть устаревшей. Экономические методы уходят и приходят, и многое из того, что сегодня кажется новым и интересным, некоторое время назад было отвергнуто, как уже неэффективное, не работающее на экономический рост21.

К различным российским экономическим и неэкономическим парадоксам следует добавить и «синдром неуловимого Джо», абсолютной ненужности правительства, в котором (как и в правительствах любой страны Сальери больше, чем Моцартов). Речь идет прежде всего об «экономическом блоке», убеждающем людей в правильности либеральной модели экономики, ориентированной главным образов на достижение частных интересов с помощью всемогущественного рынка как некой сверхъестественной не подвластной государству силы [2].

Печально, что они ошибаются с полной уверенностью22. Но их ошибки естественны, поскольку согласно Торе, Бог сделал людей ошибающимися, а значит несо-

21 Экономическая мудрость бытия, все новое в нем шьется из старья» (В. Шекспир)

22 Когда мы правы, мы часто сомневаемся, но ошибаемся мы обычно с полной уверенностью (Бенджамин Дизраэли).

вершенными в интересах более глубокой гармонии Вселенной. Но несовершенство людей не затрагивает присущего им «естественного света разума» (Декарт) - ошибки проистекают не от самого ума, но от свободной воли, то есть самопроизвольных решений людей, от их «легкомыслия», толкающего на ложную интерпретацию событий, артикулируемых на массовую аудиторию.

Речь идет о крайне неприличном для российских либералов отношении к своим духовным отцам либерализма (Дж. Локку, Ш. Монтескье, Вольтеру), и прежде всего к Дж. Локку [18] (Lokk, 1988), разработавшему эмпирическую теорию познания и идейно-политическую доктрину либерализма. Основатель английского сенсуализма обосновал принцип разделения властей - на законодательную в лице народных избранников и исполнительную в лице еороля и судейского корпуса (причем само правительство должно подчиняться закону, а в его составе должны быть люди23, практичные по складу характера, обладающие безупречными манерами и умеющие властвовать над своими страстями и эмоциями (т. е. воздерживаться от «легкомыслия», вранья и злоупотребления властью).

В повестку дня должен быть поставлен основной вопрос государственной политики, сформулированный австрийским философом и социологом Карлом Поппером: «Как бы нам организовать политические институты таким образом, чтобы помешать плохим и несведущим руководителям причинять слишком много вреда?» [23] (Popper, 1992). Действительно, как помешать «экономическому блоку» правительства причинять много вреда экономике, стране, гражданам?

В данном месте следовало бы сказать о рефреном звучащих ключевых фразах нашей правящей элиты - «надо» (чего-то сделать, предпринять) и «осторожно» (решать вопросы «тонкие, чувствительные и требующие неспешного подхода»). И в то же время безо всякого страха принимаются решения о «командной» минимизации инфляции за счет сжатия денежной массы и сокращения внутреннего потребительского спроса (являющегося в нынешних условиях чуть ли не основным драйвером роста экономики), о широкомасштабной приватизации государственных активов, о прекращении индексации доходов бюджетников, о замораживании («заякоривании») пенсий на уровне 2016 года и о прекращении индексации доходов работающих и неработающих пенсионеров, о повышении налоговой нагрузки на граждан, о принудительном вовлечении в «клуб налогоплательщиков» увеличивающегося числа фрилансеров, самозанятых креативных граждан и т. д. [34].

23 Было бы чудесно, если бы экономистам удалось убедить людей воспринимать их в качестве скромных компетентных профессионалов, как, например, зубных врачей (Дж. М. Кейнс). Однако в последние десятилетия основные достижения в научной макроэкономике мало чем напоминают стоматологию. О каких достижениях ученых-экономистов либеральной ориентации можно говорить, если они не знают того, что происходит в экономике страны» (об этом официально заявил в интервью журналистам радио «Эхо Москвы» В. Мау: «Мы не знаем, что происходит в экономике», и стало быть, тоже, как в свое время генеральный секретарь ЦК КПСС Ю. Андропов, не знает общества, в котором живет.

Но, как постоянно напоминает один из телеведущих (которому есть еще что сказать), правительству «есть еще что сказать». И как тут можно оставить без внимания насыщенный событиями вселенского масштаба 21-ый Петербургский экономический международный форум24, посвященный поиску баланса в глобальной экономике и в собственной российской. Гостей форума ознакомили с достижениями России в области экономики, представленными правящей элитой всех рангов - от президента до министров экономического блока и руководителя Центрального банка России.

В. Путин заявил иностранным инвесторам о росте экономики, о начале новой фазы подъема ВВП - за первый квартал зафиксирован рост на 0,5%, а за апрель 1,4%. Темпы роста промышленного производства составляют 2,7-2,9 процента. А судя по объемам погрузки на железную дорогу, судя по объемам электроэнергии, на самом деле этот показатель может быть чуть-чуть выше. По его словам, в ближайшие 2-3 года экономика нашей страны должна выйти на темпы роста выше среднемировых. И добавил, что в 2017-ом году мы добьемся уникального для новейшей экономики России результата - инфляция будет меньше четырех процентов [22].

«Новая эра наступает у нас сейчас и для денежно-кредитной политики - заявил глава Минэкономразвития М. Орешкин. - Заканчивается эра снижения инфляции, и теперь вопрос стабилизации инфляционных ожиданий и поддержание инфляции в узком диапазоне около целевых уровней. Это качественная задача, она сложная, но в чем я точно уверен , так это в том, что у нас в Центральном банке команда одна из лучших в мире , она точно с этой задачей справится, и достигнет предельной выгоды, позитивных эффектов через два-три года» [34] (а зримые эффекты дня сегодняшнего -доходы большинства граждан на минимальном уровне и генерируемый ими экономический спад в секторах, не ориентированных на экспорт сырья, слабый (подорванный) внутренний спрос , являющийся основным драйвером экономического роста в Китае , Индии и в других странах Индокитая)

Проводимая в настоящее время политика таргетирования инфляции (режима денежно-кредитной политики, при котором ЦБ РФ оглашает целевые показатели инфляции, которых он намеревается достичь) исходит из примитивного представления о деньгах как о товаре [3], цена которого определяется равновесием спроса и предложения. Руководствуясь этой логикой, ЦБ пытается снизить инфляцию и повысить цену (покупательную способность) денег путем сокращения их предложения (оказывается, как поведал министр финансов, прекращение индексации пенсий работающим пенсионерам было заложено в антикризисном плане правительства), что влечет за собой сжатие кредита, падение инвестиционной и инновационной активности, снижение потребительского спроса («слабый потребительский спрос» глава ЦБ РФ

24 Нескончаемый «караван» форумов, саммитов, симпозиумов, посвященных в том числе безуспешному поиску и обнаружению секретов экономического роста в России за пределами углеводородов, источников разгона экономического локомотива страны, стал отличительным признаком, специфической характерной особенностью России.

обозначила в качестве «драйвера» снижения инфляции - т. е. чем глубже обнищание, тем ниже инфляция) [34].

Досрочно снизившиеся темпы инфляции до четырех процентов (как и предсказывал глава Минэкономразвития) рассматриваются в формате уже почти состоявшейся одной из структурных реформ, но глава ЦБ подчеркнула, что не считает цель достигнутой. «Нужно, чтобы низкая инфляция продержалась не один-два месяца, а два-три года, только после этого устойчиво низкий рост цен проявит себя в интересах экономического роста доступными процентными ставками и снижением неопределенности (?) относительно будущего. Пока же предстоит «заякорить» инфляционные ожидания населения25, которое все еще оценивает инфляцию в разы выше, чем Росстат» [34].

«Заякорить» в переводе на понятный населению язык означает дать команду этому населению, чтобы оно согласилось с «главным ключевым фокусом политики ЦБ - дез-инфляцией (с якобы уничтоженной высокой инфляцией), политики, опирающейся на фундаментальные факторы, такие как: склонность к потреблению и склонность к сбережению [34]. Непонятно только, на какую «склонность населения» рассчитывает глава ЦБ, чтобы «заякорить» народную инфляцию, снизить ее до четырех процентов. Доминирующей на день сегодняшней является склонность к потреблению граждан, предпочитающих меньшее количество благ большему (имеется ввиду, прежде всего, «впечатляющий» продуктовый набор потребительской корзины) в связи с «заякори-ванием» номинальных доходов и высоким ростом цен. Увеличение доли расходов на пропитание в располагаемых доходах граждан является самым надежным индикатором снижения их благосостояния (явленческим индикатором эмпирического закона потребления Эрнста Энгеля).

Однако, вернемся к понятию «фокус», употребляемому лучшим в мире «центр-банкиром», похоже, в значении «средоточия» «центра политики» - в значении слова латинского происхождения. На поверку же оказывается сверхъестественный фокус26 немецкого происхождения - Hocus-pocus. Различная этимология слова и определяет его семантику, реальный смысл «фокуса».

Следует заметить, что любое проактивное государство сегодня в качестве приоритетной цели экономической политики ставит рост благосостояния людей. Поскольку у нас социальное государство, постольку не снижение инфляции должно быть главной целью экономической политики правительства, а повышение уровня жизни людей [3, 14, 21] (Kosmin, Kuznetsova, Kosmina, 2017; Palterovich, 2006).

Мировой опыт свидетельствует о том, что для долгосрочного экономического роста вредна только чрезмерно высокая инфляция, превышающая некоторый пороговый уровень, оценка которого близка к 3-5% в развитых странах (характеризующихся более высоким уровнем финансового развития и качеством институтов) и к 8-19%

25 Крайне неприлично именовать граждан России просто «населением»

26 «Как посравнить да посмотреть век нынешний и век минувший: свежо предание, а верится с трудом» - слова Чацкого из комедии «Горе от ума» А. Грибоедова.

в развивающихся [10] (Kartaev, 2017). Инфляция ниже порогового уровня не влияет на экономический рост, в лучшем случае оказывает на него слабое положительное влияние.

Однако более впечатляющие успехи в экономике России не могут быть достигнуты при несравненно низкой эффективности системы управления, как совокупности звеньев, осуществляющих управление, и связей между ними [13] (Kosmin, Chernonozhkina, 2014).

Удивительная вещь, за 25 лет реформирования России было подготовлено несколько стратегий и концепций будущего. «Все стратегии, - отмечает Кудрин, -которые мы писали с Грефом, стратегия-2020 - План Путина, президентские указы, все они выполняются на 50%. Вот коэффициент эффективности государственного управления. Я уверен, что в ближайшую пару месяцев появится еще несколько стратегий. Эксперты между собой могут договориться о том, что является лучшим направлением шагов, но все опять упрется в исполнение. Окажется, что система госуправления - это такое народное ополчение. Оно идет на танки с большим желанием, но не вооруженное технологиями. Так что мы должны переосмыслить роль государственного управ-ления27 в России» [34].

В этих условиях вряд ли окажется решаемой амбициозная задача повышения темпов роста экономики не за счет увеличения расходов федерального бюджета, а через стимулирование бизнеса к инвестициям. Казна больше не должна быть источником роста ВВП, а компании должны разделить с властью ответственность за экономический рост [34].

Однако пока инвестиции бизнеса не являются драйвером экономического роста. Последние годы компании даже при получении прибыли не инвестировали ее в развитие, а аккумулировали на счетах. По данным Счетной палаты, в 2015 году совокупная прибыль бизнеса выросла на 19,9%, при этом его инвестиционная активность упала на 8,4% [35]. Поэтому государство не может не финансировать ВВП, полностью устраниться от финансирования ВВП в существующей либеральной модели экономики.

В условиях падения частной инновационной активности государство должно (обязано) ее компенсировать увеличением государственных инвестиций, в том числе за счет эмиссионного финансирования дефицита бюджета и институтов развития. При низких сбережениях и доходах населения, неразвитом финансовом рынке эмиссия используется для целевого финансирования инвестиций. Эта политика успешно применялась в свое время Гамильтоном в США, Витте в России, Зверевым в СССР, в послевоенной Японии и Западной Европе. В настоящее время в целях преодоления структурного кризиса и оживления экономики широкая денежная эмиссия применяется Федеральной резервной системой США, Европейским центральным банком,

27 О правлении можно сказать то же, что и о погоде: редко бывает, чтобы не желали его перемены (Пьер Буаст)

центральными банками Китая, Индии и стран Индокитая под инвестиционные планы экономических агентов в соответствии с централизованно установленными приоритетами. Идет взрывная денежная эмиссия во всем мире [33].

Стержнем всей системы регулирования китайской экономики является стимулирование инвестиционной и инновационной активности. Ключевую роль в этом играет госсектор, основу которого составляет государственная банковская система, генерирующая кредиты под индикативные планы роста инвестиций и производства. Государственные инвестиции являются локомотивом развития китайской экономики, а также госкорпорации, концентрирующие ресурсы для разработки и внедрения передовых технологий. Вслед за ростом государственных инвестиций увеличиваются и частные инвестиции, пользуясь снижением рисков и государственной инфраструктурой. И почему бы не взять на вооружение апробированные в Китае методы управления экономикой нашей властвующей «элите», роскошный образ жизни которой диссонирует с ее беспомощностью в организации экономического роста [15] (Kosmin, Chernonozhkina, Kosmina, 2015).

Система координации хозяйственной деятельности в Китае характеризуется (судя по результатам) оптимальным сочетанием телеологических механизмов рынка и государства, планирования и рыночной самоорган изации, гибким управлением механизмами создания кредита, обеспечения долгосрочного кредитования и инвестиций в соответствии с планами государственно-частного партнерства. Все это характерно и для Индии - ключевого гостя форума, на котором было великолепно представлено индийское экономическое чудо, и для стран Индокитая, для Южной Кореи и Японии [35].

Проектную часть работы предварим замечаниям о том, что передача государственных активов более эффективным собственникам априори открывала возможности более впечатляющие по сравнению с «унылой» действительностью, с низкой эффективностью их использования государством. Полагалось, что приватизация резко повысит эффективность производства и качество жизни.

Но хотя на день сегодняшний 86% всех предприятий являются частными, а в государственной и муниципальной собственности осталось 7%, большинство отраслей в упадке, а производительность труда продолжает отставать в разы и снижаться28 (см. табл на стр.803).

В преддверии новой, третьей волны приватизации руководству страны следовало бы обязать Аналитический центр при правительстве РФ «нарисовать» картину (но не «маслом»), ландшафт экономического пространства страны, используя, в том числе концепции абсолютного (Смит) [27] (Smit, 1992) и сравнительного преимущества (Рикардо) [24] (Rikardo, 1955) не с целью определения, подтверждения специализации

28 Либеральная шумиха по поводу целесообразности и эффективности дальнейшей приватизации государственных активов никак не согласуется с реальной действительностью, и даже с официальной статистикой.

Таблица 1

Производительность труда в странах G7 и Брикс

страна выработка на одного работника (долларов сША) 2014 г. в% к 2013 г.

2013 г. 2014 г.

Великобритания 59185 69955 118

Германия 70361 70030 99

Италия 69771 69619 99

Канада 63713 69930 109

США 81765 91710 112

Франция 67769 74114 109

Япония 60056 64000 106

Бразилия 20725 20921 100

Россия 35859 29974 83

Индия 8203 8821 107

Китай 14543 15877 109

ЮАР 24422 35206 144

Источник: [7;8]

олигархов, сумевших приватизировать прибыль и национализировавших издержки [16] (Kosmin, Kosmina, 2015), - максимизации прибыли (не заботясь об обществе и окружающей среде), а с целью выявления результатов функционирования предприятий более эффективных (по сравнению с государством) собственников, результатов материализации их априорно значительных опыта и квалификации29. В обобщенном виде «экономическое бытие» ранее приватизированных предприятий (компаний) будет представлено расчетными показателями так называемого «выявленного абсолютного преимущества» (ВАП) (или не выявленного), определяемыми как разница основных макроэкономических показателей предприятий в периоды до и после приватизации (речь идет всего лишь об экономической эффективности, вынося за скобки эффективность социальную).

Актуальность использования концепции сравнительного преимущества для определения соотношения телеологических механизмов рынка и государства в экономике страны усиливается в связи с заявлением А. Кудрина о том, что «мы - преимущественно государственная экономика, средний темп роста которой за последние 10 лет с 2008 по 2017 гг. составил один процент, поскольку не провели приватизацию, разгосударствление» [34]. Он посетовал на то, что в 2013 году приватизация предлагалась достаточно смелая, но потом была отменена, а в ближайшее время предлагает полностью приватизировать нефтегазовый сектор страны, четко следуя рекомендациям

29 Принимая решение о национализации ранее приватизированных предприятий в Англии, Маргарет Тэтчер, наверняка опиралась на результаты исследования своих аналитиков, использовавших указанные концепции гениальных соотечественников.

Международного валютного фонда, миссия которого заявила, что для повышения уровня инвестиций и производительности труда в России необходимо снижение доли государства в экономике.

Чтобы подтвердить или опровергнуть утверждения главного стратегического разработчика страны, необходимо убедится в том, каким фантастическим образом государство, располагая 18 % основных производственных фондов, 2.7% в численности предприятий, 31.5% в общей численности работников создает 70% валового внутреннего продукта страны. Получается, что на частный сектор приходится 82% основных производственных фондов, 97.3% общей численности предприятий и всего лишь 30% создаваемого ВВП (Шувалов). Стало быть, частный сектор неэффективен (в котором фондовооруженность одного работника превышает в два раза фондовооруженность работника государственного сектора), то зачем наращивать его масштабы, наоборот, необходимо усиливать позиции государства - России нужна национализация, а не приватизация [2, 19] (^Н, 1997).

Однако, как отмечал Г. Лейбниц: «Ни одно явление не может оказаться истинным или действительным, ни одно утверждение справедливым без достаточного основания, почему именно дело обстоит так или иначе, хотя эти основания в большинстве случаев могут быть нам неизвестны» [17] ^уЬпШ, 1982).

Рассуждения чиновников о доминировании государственного сектора в экономике страны, похоже, им неизвестны. Восполнить указанный пробел позволит концепция сравнительного преимущества, использование рассчитываемых показателей которой - «выявленного сравнительного преимущества» (ВСП) по ряду составляющих сложившегося экономического бытия позволит выявить реальное соотношение телеологических механизмов рынка и государства в экономике страны, детерминирующее (соотношение) основополагающие тренды (повышательные или понижательные) в жизни социума.

Показатель ВСП необходимо рассчитывать по каждому событию, фактору экономической жизни общества (или, по крайней мере, по ряду основных) и вменить это в обязанность Федеральной службы государственной статистики. Предлагается следующий «набор» показателей (индикаторов) ВСП в реальном секторе экономики:

- по объему ВВП:

ВВП государственного сектора (ГС)

ВВП частого сектора. (ЧС) ' ^^

- по объему инвестиций:

инвестиции ГС

В№-= ; 2

инвестиции 4и

- по объему экспортируемой продукции:

экспорт ГС

В СП—

экспорт "-:с (3)

- по объему экспорта высокотехнологичной продукции (ВП):

экспорт ВП ГС экспорт ВП ЧС'

- по объему налоговых поступлений в бюджет30:

ВСП<=

налоги ГС налоги ЧС

- по уровню рентабельности: 9

рентабельность предприятий ГС рентабельность предприятий ЧС'

- по уровню производительности труда (ПТ):

В СП-

ПТГС

ПТ ЧС'

- по объему получаемой чистой прибыли (Р):

РГС В№РЧС;

- по степени эксплуатации труда наемных работников (ш'):

Р (прибыль)

ВСП5=

(4)

(5)

(6)

(7)

(8)

V (заработная плата)' ^

Интегральный показатель выявленного сравнительного преимущества можно представить его средней величиной как среднеарифметической девяти рассчитанных частных ВСП:

всп= ^ (5) всгп) ^

Если ВСП>1, то подтверждается вывод чиновников о доминировании государственного сектора экономики и его преимуществе по сравнению с частным сектором. При ВСП<1 не обнаружено сравнительного преимущества государственного сектора экономики страны.

Поскольку социально-экономический смысл приватизации государственных активов заключается далеко не в том, чтобы пополнить государственную казну, а в улучшении структуры экономики, повышении эффективности передаваемых в част-

30 По данным агентства Reuters, многие российские миллиардеры сохраняют свой бизнес в РФ, но при этом не являются налоговыми резидентами, что позволяет им не декларировать свои офшорные активы, как это требует закон «О деофшоризации», принятый в 2014 году. По экспертным оценкам, за пределами РФ в результате утечки капитала, уже накопились активы на сумму более 1 триллиона $. Эти активы работают и создают прибыль, но налоги от нее в российскую казну не платятся (а платятся в казну Швейцарии, Великобритании и других стран). Более того, готовится законопроект, который позволит олигархам, получить статус налогового нерезидента в силу того, что они не могут выезжать за границу, поскольку попали в санкционные списки США и ЕС. Крупный бизнес не собирается платить налоги и инвестировать в активы у себя дома (в отличие от американцев, где угодно живущих, но платящих налоги в американскую казну).

ную собственность предприятий, улучшении менеджмента и правил корпоративного поведения, постольку принятие решения о приватизации или о национализации ранее приватизированных государственных активов представляется возможным и справедливым только на основе тщательно выверенных показателей ВАП и ВСП, один из которых - ВАП показывает, насколько и как изменился экономический фон приватизированных предприятий, а другой ВСП - характеризует сравнительную эффективность государственного сектора экономики (в границах 2017 года) и частного31.

В случае исполнения объявленной (и утвержденной) правительством новой волны приватизации («бандитской в квадрате» - В. Катасонов) государство должно будет субсидировать (как это и случалось ранее [12] (Kosmin, Kuznetsova, Kosmina, Kuznetsov, 2017), заранее очерченные коммерческие круги, теряя важные источники пополнения бюджета и механизма воздействия на ситуацию в экономике.

А не лучше ли пойти то пути дальнейшего создания государственных корпораций (в настоящее время большинство из них в наукоемких отраслях, таких как атомная промышленность, авиастроение, судостроение, наноотрасль), этой «руки государства», умеряющей рыночную стихию в отдельных отраслях экономики? Государственные компании в значительной мере разрешают противоречие между потребностью общества в государственных инвестициях и неспособностью государства быть эффективным инвестором. В целях повышения эффективности функционирования государственных (и негосударственных) корпораций необходима регулярная оценка нужности (или ненужности), вреда или положительного эффекта для государства и для самой корпорации. С помощью корпораций возможно достижение успехов в экономике. Они (корпорации) должны стать важными инструментами управления хозяйственной жизнью страны [16] (Kosmin, Kosmina, 2015).

Не случайно В.В. Путин в своей приветственной речи на 21-ом Петербургском экономическом международном форуме обратился к руководству наших крупнейших компаний - руководству Ростеха, Роскосмоса, Объединенной авиационной строительной корпорации, Объединенной судостроительной корпорации, других отечественных высокотехнологичных компаний активизировать свои возможности [22].

Заключение

Исторический опыт развития России свидетельствует о том, что все или почти все существенные начинания, реформы, изменения различного рода, осуществлялись по инициативе верховной власти, исходили и были реализованы одним центром. В настоящее время все экономически развитые страны мира демонстрируют все возрастающую роль государства в распределении валового национального продукта. Среднеевропейский уровень государственных расходов составляет 40-45% ВНП (в

31 Полагаем, что расчеты и мониторинг этих показателей должны стать квинтэссенцией ежегодно издаваемых докладов Аналитического центра при Правительстве Российской Федерации (докладов, а не сборников статей [9]).

Швеции, Норвегии - 50%, в России - 15%). Ниже приводятся две таблицы, незавидное положение России в их данных объясняется недостатком бюджетных средств, доминированием телеологического механизма рынка в хозяйственной жизни страны.

Таблица 2

Компоненты результативности расходов на управление и сводный показатель их результативности по странам Э7 и России за 2006-2007 гг. и 2015-2016 гг.

Страна Права собст- Коррупция Независи- Бремя регули- Эффективность

венности мость судов рования управления

о -О о -О о -О о -О о -О

см сд см сч см сд см сд см сд

-о о ю "О о ю -о о ю -о о ю -о о ю

см сд см сч см сд см сд см сд

Великобритания 1.17 1.21 1.20 1.24 1.23 1.24 0.96 1.16 1.14 1.21

Германия 1.22 1.12 1.20 1.14 1.29 1.15 0.88 1.15 1.15 1.14

Италия 0.88 0.79 0.74 0.61 0.71 0.71 0.64 0.56 0.74 0.67

Канада 1.08 1.16 1.00 1.19 1.14 1.24 1.03 1.14 1.06 1.18

США 1.12 1.10 1.05 1.05 1.04 1.03 1.10 1.07 1.08 1.06

Франция 1.11 1.10 1.06 1.07 1.03 1.02 0.84 0.86 1.01 1.01

Япония 1.10 1.20 0.99 1.24 1.10 1.23 1.07 1.05 1.06 1.18

Россия 0.54 0.63 0.59 0.60 0.46 0.58 0.68 0.86 0.57 0.67

Источник: [1] (Akindinova, Chernyavskiy, Avdeeva, 2017).

Результативность оценивается на основе четырех индикаторов, содержащихся в Докладе о конкурентоспособности за 2015-2016 гг., подготовленном к Давосскому форуму в 2016 год. Все показатели - нормированные по среднему показателю для стран ОЭСР (это развитые страны, страны Западной Европы, ряд развивающихся стран, в том числе страны Восточной Европы, сравнимые с Россией по уровню социально-экономического развития).

В таблице 2 представлены результаты оценки результативности управления и соответственно расходов на управление в России и странах «семерки». По показателям соблюдения прав собственности, коррупции и независимости судебной системы Россия проигрывает всем странам 07. По тяжести бремени регулирования бизнеса в 2006-2007 гг. Россия вместе с Италией замыкала рейтинг, а в 2015-2016 гг. оставила позади себя Италию, хотя оценка для нее заметно ниже среднего показателя по ОЭСР.

По сводному показателю качества институтов Россия немного «подросла», но оценка значительно ниже среднего показателя по ОЭСР (десять лет назад Россия занимала самую низкую позицию в институциональном рейтинге. В лидерах данного рейтинга находятся Великобритания, Канада и Япония).

Таблица 3

интегральный показатель результативности бюджетного сектора россии

и стран G7 за 2015-2016 гг.

страна Управление образование здравоохранение инфраструктура распределение доходов стабилизация экономики экономическое развитие интегральный показатель

Россия 0.67 0.88 0.64 0.67 0.81 0.18 1.03 0.70

Великобритания 1.21 1.05 0.94 1.03 1.00 0.84 0.94 1.00

Германия 1.14 1.13 1.04 1.14 1.08 0.88 0.96 1.05

Италия 0.67 0.92 1.08 0.84 0.93 0.93 0.49 0.84

Канада 1.18 1.11 0.88 1.04 0.98 1.23 1.03 1.06

США 1.06 1.05 0.78 1.13 0.78 1.22 1.07 1.01

Франция 1.01 1.02 1.00 1.18 1.03 1.54 0.75 1.08

Япония 1.18 1.07 1.33 1.19 1.02 0.62 0.95 1.05

Источник: [1] (Akindinova, Chernyavskiy, Avdeeva, 2017).

Из данных таблицы 3 следует, что по интегральному показателю результативности бюджетного сектора экономики Россия уступает всем странам 07. Существенный негативный вклад в формирование интегрального показателя по России вносят оценки Всемирного экономического форума о качестве российских институтов и инфраструктуры, показатели здравоохранения, а также выполнение бюджетным секторами стабилизационной функции в экономике. Сравнительно неплохо обстоят дела в России с образованием и динамикой экономического развития (похоже, до 2014 года).

Следуя метафоре А. Смита, можно сказать, что та «невидимая рука» самоорганизации, которая направляла в течение длительного времени экономическое развитие стран мира, теперь изменяет32 траекторию (направление) движения корабля мировой экономики. Современный взгляд продвинутых экономистов и именитых руководителей проактивных государств сводится к тому, что, хотя «невидимая рука», без сомнения, действует, она, скорее всего, страдает артритом. Эмпирическим подтверждением обозначенного выше вывода является фактологический материал, содержащийся в авторском исследовании эволюционного «развития» экономики России, погрузившейся в океан рыночной стихии и находящейся под внешним управлением [12] (Kosmin, Kuznetsova, Kosmina, Kuznetsov, 2017).

Общий выводит сводится к тому, что усиление роли государства, его более глубокая интервенция во все сферы жизнедеятельности социума продиктовано обстоя-тельствами33 чрезвычайной силы и убедительности. Воинственная песня ортодоксов

32 Вместе с ходом времени меняется значение вещей (Лукреций).

33 Все зависит от обстоятельств и все на свете изменяется благодаря обстоятельствам» (Ф. Достоевский).

либерализма («либеральной миссии») против государства должна уступить умиротворяющей песне капеллы - певчих - либералов и дирижистов (теноров, излагающих главную мелодию), поющих на разные голоса (бас, баритон), но гармонично сочетаемые.

ИСТОЧНИКИ:

1. Акиндинова Н., Чернявский А., Авдеева В. Результативность бюджетных расходов в

России и странах ОЭСР // Вопросы экономики. - 2017. - № 2. - с. 30-61.

2. Гайдаровский форум РАНХиГС. [Электронный ресурс]. URL: http://www. gaidarforum.ru.

3. Глазьев С. Размышления о состоянии экономической безопасности России. Сергей

Глазьев. [Электронный ресурс]. URL: http://www.glazev.ru.

4. Гоголь Н.В. Собрание сочинений в 6-ти томах. / Т.1. - М.: Художественная литера-

тура, 1952.

5. Голлицын Г.А. От коллективизма к индивидуализму // Культурологические записки.

- 1997.

6. Гринберг Р., Рубинштейн А. Основания смешанной экономики. - М.: Экономическая

социодинамика, 2008.

7. Доклад о человеческом развитии 2013. Возвышение Юга: человеческий прогресс в

многообразном мире. / Пер. с англ.// ПРООН. - М.: Весь мир, 2013. - 203 с.

8. Доклад о человеческом развитии 2015. Труд во имя человеческого развития. / Пер.

с англ.// ПРООН. - М.: Весь мир, 2015.

9. Григорьева Л.М., Бобылев С.Н. Доклад о человеческом развитии в Российской

Федерации за 2015 год. Человеческое развитие в условиях спада экономики. - М.: Аналитический центр при Правительстве Российской Федерации, 2015.

10. Картаев Ф. Полезно ли инфляционное таргетирование для экономического роста? // Вопросы экономики. - 2017. - № 2. - с. 62-74.

11. Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. 1978.

12. Косьмин А.Д., Кузнецова О.П., Косьмина Е.А., Кузнецов В.В. Либеральная модель российской экономики: истина разума или факта? // Креативная экономика. - 2017.

- № 1. - с. 107-134. - doi: 10. 18334/ce.11.1.37475.

13. Косьмин А.Д.,Черноножкина Н.В. Механизм хозяйствования как альтернатива хозяйственному механизму // Вестник экономической инитеграции. - 2014. - № 8.

- с. 18-26.

14. Косьмин А.Д., Кузнецова О.П., Косьмина Е.А. О проивоборстве потребительских цен и доходов населения // Российское предпринимательство. - 2017. - № 6. -с. 1029-1038. - doi: 10.18.334/гр.18.6.37646.

15. Косьмин А.Д.,Черноножкина Н.В, Косьмина Е.А. Человеческий фактор как основной элемент государственно-административного управления // Российское предпринимательство. - 2015. - № 16(20). - с. 3523-3544. - doi: 10.18.334/гр.16.20.1993.

16. Косьмин А.Д., Косьмина Е.А. О нисходящем тренде экономической безопасности России // Российское предпринимательство. - 2015. - № 12. - с. 1765-1780. - doi: 10.18.334/гр. 16.12.314.

17. Лейбниц Г.В. Собрание сочинений в 4-х томах. / Т.1. - М.: Мысль, 1982.

18. Локк Дж. Два трактата о правлении. / Сочинение: в 3-х томах. - Т.3. - М.: Мысль, 1988.

19. Норт Д. Институты, институциональные изменения, функционирование экономики. 1997.

20. Ойкен В. Основы национальной экономики. 1996.

21. Палтерович В. М. Снижение инфляции не должно быть главной целью экономической политики Правительства России // Экономическая наука современной России. - 2006. - № 2. - с. 40-49.

22. Петербургский экономический международный форум - 2017. - «Макроэкономическая политика: от стабилизации к росту». Промразвитие. [Электронный ресурс]. URL: http://promdevelop.ru/news/itogi-peterburgskogo-ekonomicheskogo-foruma-pmlf-2017.

23. Поппер К. Открытое общество и его враги. - М.: Наука, 1992.

24. Рикардо Д. Начала политической экономии. / Т.1. - М.: Госполитиздат, 1955.

25. Самуэльсон П. Экономика. 1997.

26. Сисмонди Ж.Ш. Новые принципы политической экономики. - М.: Соцэкгиз, 1935.

27. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. - М.: Соцэкгиз, 1992.

28. Сталин И.В. Полное собрание сочинений (Т. 1-13). / Т. 10. 1949.

29. Стиглиц Дж. Куда ведут реформы? К десятилетию начала переходных процессов // Вопросы экономики. - 1999. - № 7. - с. 4-30.

30. Тургенев И. Накануне. Отцы и дети. - М.: Художественная литература, 1978.

31. Шлесинджер А. М. Циклы американской истории.

32. Эрхард Л. Благосостояние для всех. - Москва: Начала- Пресс, 1991. - 335 с.

33. Главная дискуссия первого дня ПМЭФ-2017. [Электронный ресурс]. URL: http:// iz.ru/news/722414.

34. Форбс. [Электронный ресурс]. URL: http://forbes.ru/biznes/345403.

35. ПМЭФ 2017. [Электронный ресурс]. URL: http://forumspb.com/ru/2017.

references:

Doklad o chelovecheskom razvitii 2013. Vozvyshenie Yuga: chelovecheskiy progress v mnogoobraznom mire[Human Development Report 2013. The Rise of the South: human progress in a diverse world] (2013). M.: Ves mir. (in Russian). Doklad o chelovecheskom razvitii 2015. Trud vo imya chelovecheskogo razvitiya [Human Development Report 2015. Labor for Human Development] (2015). M.: Ves mir. (in Russian).

Akindinova N., Chernyavskiy A., Avdeeva V. (2017). Rezultativnost byudzhetnyh raskhodov v Rossii i stranakh OESR [Effectiveness of budget expenditures in Russia and OECD countries]. Voprosy Ekonomiki. (2). 30-61. (in Russian).

Erkhard L. (1991). Blagosostoyanie dlya vsekh [Welfare for all] Moscow: Nachala-Press. (in Russian).

Gollitsyn G.A. (1997). Ot kollektivizma k individualizmu [From collectivism to individualism].Kulturologicheskie zapiski. (in Russian).

Grigoreva L.M., Bobylev S.N. (2015). Doklad o chelovecheskom razvitii v Rossiyskoy Federatsii za 2015 god. Chelovecheskoe razvitie v usloviyakh spada ekonomiki [Human Development Report for the Russian Federation in 2015. Human development in economic downturn] M.: Analiticheskiy tsentr pri Pravitelstve Rossiyskoy Federatsii. (in Russian).

Grinberg R., Rubinshteyn A. (2008). Osnovaniya smeshannoy ekonomiki [Basics of mixed economy] M.: Ekonomicheskaya sotsiodinamika. (in Russian).

Kartaev F. (2017). Polezno li inflyatsionnoe targetirovanie dlya ekonomicheskogo rosta? [Is inflation targeting useful for economic growth?]. Voprosy Ekonomiki. (2). 62-74. (in Russian).

Keyns Dzh. M. (1978). Obschaya teoriya zanyatosti, protsenta i deneg [General theory of employment, interest and money] M.. (in Russian).

Kosmin A.D., Kosmina E.A. (2015). O niskhodyaschem trende ekonomicheskoy bezopasnosti Rossii [On the descending trend of the economic security of Russia]. Russian Entrepreneurship. (12). 1765-1780. (in Russian). doi: 10.18.334/ rp. 16.12.314.

Kosmin A.D., Kuznetsova O.P., Kosmina E.A. (2017). O proivoborstve potrebitelskikh tsen i dokhodov naseleniya [On the issue of consumer prices and incomes of the population]. Russian Entrepreneurship.18 (6). 1029-1038. (in Russian). doi: 10.18.334/rp.18.6.37646.

Kosmin A.D., Kuznetsova O.P., Kosmina E.A., Kuznetsov V.V. (2017). Liberalnaya model rossiyskoy ekonomiki: istina razuma ili fakta? [Russian liberal economic model: truths of reason or truths of fact?].Creative economy. 11 (1). 107-134. (in Russian). doi: 10. 18334/ce.11.1.37475.

Kosmin A.D.,Chernonozhkina N.V, Kosmina E.A. (2015). Chelovecheskiy faktor kak osnovnoy element gosudarstvenno-administrativnogo upravleniya [Human reliability as the key factor of efficiency of state administrative management]. Russian Entrepreneurship. (16(20)). 3523-3544. (in Russian). doi: 10.18.334/rp.16.20.1993.

Kosmin A.D.,Chernonozhkina N.V. (2014). Mekhanizm khozyaystvovaniya kak alternativa khozyaystvennomu mekhanizmu [The mechanism of management as an alternative to the economic mechanism]. Vestnik ekonomicheskoy initegratsii. (8). 18-26. (in Russian).

Leybnits G.V. (1982). Sobranie sochineniy v 4-kh tomakh [Collected works in 4 volumes] M.: Mysl. (in Russian).

Lokk Dzh. (1988). Dva traktata o pravlenii [Two Treatises of Government] M.: Mysl. (in Russian).

Nort D. (1997). Instituty, institutsionalnye izmeneniya, funktsionirovanie ekonomiki [Institutions, institutional changes and functioning of the economy] M.. (in Russian).

Oyken V. (1996). Osnovy natsionalnoy ekonomiki [Basics of national economy] M.. (in Russian).

Palterovich V. M. (2006). Snizhenie inflyatsii ne dolzhno byt glavnoy tselyu ekonomicheskoy politiki Pravitelstva Rossii [The reduction of inflation should not be the main goal of the economic policy of the Government of Russia]. Economic science of modern Russia. (2). 40-49. (in Russian).

Popper K. (1992). Otkrytoe obschestvo i ego vragi [Open society and its enemies] M.: Nauka. (in Russian).

Rikardo D. (1955). Nachala politicheskoy ekonomii [On the Principles of Political Economy] M.: Gospolitizdat. (in Russian).

Samuelson P. (1997). Ekonomika [Economics] M.. (in Russian).

Shlesindzher A. M. Tsikly amerikanskoy istorii [Cycles of American history] (0). (in Russian).

Sismondi Zh.Sh. (1935). Novye printsipy politicheskoy ekonomiki [New principles of political economy] M.: Sotsekgiz. (in Russian).

Smit A. (1992). Issledovanie o prirode i prichinakh bogatstva narodov [An Inquiry into the Nature and Causes of the Wealth of Nations.] M.: Sotsekgiz. (in Russian).

Stiglits Dzh. (1999). Kuda vedut reformy? K desyatiletiyu nachala perekhodnyh protsessov [Where do the reforms lead to? By the tenth anniversary of the beginning of transient processes]. Voprosy Ekonomiki. (7). 4-30. (in Russian).