CC BY
49
___________УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Том 157, кн. 5 Гуманитарные науки
2015
УДК 808.2:801.55=161(075.8)
ОБ ОБРАЗНО-АССОЦИАТИВНЫХ СВЯЗЯХ ЛЕКСЕМЫ ПАМЯТЬ: В КОНТЕКСТЕ КОНЦЕПЦИИ ИНВАРИАНТНОСТИ ОБРАЗА
Г.А. Хайрутдинова
Аннотация
В статье рассматривается образный потенциал лексемы память. Исследование образности лексической единицы проведено с опорой на идею инвариантности, или пара-дигматичности, словесного образа. Материалом для анализа послужили стихотворные произведения XIX - XX вв., содержащиеся в Национальном корпусе русского языка. В результате исследования выявлены и описаны наиболее объёмные парадигмы, в которых существительное память выступает в качестве предмета сравнения. Установлены основания для сближения предмета и образа при функционировании указанной лексемы.
Ключевые слова: лексема память, понятие ментальное, семантика, образный потенциал, образная парадигма.
Изучение языка образов является одним из наиболее востребованных направлений в исследованиях по стилистике художественной речи. Художественный образ представляет собой значимый компонент литературного произведения, поскольку раскрывает его формальную и содержательную специфику. Сложность и многомерность этого понятия обусловили возможность изучения художественного образа в разных направлениях: структурно-семантическом, в контексте проблемы языка искусства, в связи с анализом психологии восприятия и переживания эстетических объектов и др.
Как известно, основным средством построения художественного образа служит конкретно-изобразительная, или дескриптивная, лексика, обозначающая всё, что может стать объектом сенсорного восприятия [1, с. 198]. Кроме признака конкретности, в научной литературе обращается внимание и на другие свойства слов при описании их образно-ассоциативных возможностей: наглядность, красочность, мотивированность, метафоричность внутренней формы, принадлежность к группе знаменательных частей речи. Отмечается также связь образности слова с его эмоциональностью и валентностью [2, с. 8].
Особый интерес с точки зрения создания художественного образа представляет анализ не отдельных слов, а их комбинаций, формирующих содержательную двуплановость текста. С этой точки зрения перспективным является исследование тех лексических единиц, которые благодаря своей лингвокультурологической значимости, связи с идейно-тематической проблематикой, традиционными лейтмотивами русской поэзии имеют довольно высокую частотность
246
ОБ ОБРАЗНО-АССОЦИАТИВНЫХ СВЯЗЯХ ЛЕКСЕМЫ ПАМЯТЬ...
247
употребления в стихотворных текстах. Анализ некоторых лексем такого рода уже получил освещение в лингвистической литературе (см., например, [3]).
Объектом нашего внимания в данной статье является слово память, которое в соответствии с данными такого лексикографического источника, как «Большой толковый словарь русского языка», имеет следующие значения: 1) способность запоминать, сохранять и воспроизводить в сознании прежние впечатления; 2) воспоминание о ком-, чём-либо; 3) способность осмысленно воспринимать окружающее, отдавать отчёт в своих поступках, чувствах; сознание; 4) в России XVI - XVII вв.: вид служебной переписки; 5) составная часть компьютера, предназначенная для записи, хранения и выдачи информации в кодовой форме (БТС, с. 777).
Анализ стихотворных текстов1 показал, что данная лексема наиболее часто используется в первых трёх словарных значениях. Однако в рамках поставленной проблемы наибольший интерес представляют те случаи функционирования лексемы память, которые можно описывать как факты её семантического переосмысления, позволяющие актуализировать образные возможности языковой единицы. Ряд проведённых наблюдений позволяет сказать, что реализация образно-ассоциативных связей слова память во многом детерминирована сущностью обозначаемого им ментального конструкта. С точки зрения семантической категории времени память, как известно, связана с реалиями прошлого, что отражается в следующих примерах: Так память, демон-властелин, / Всё будит старину (М. Лермонтов «К Л.»); ...память бледная, как синий небосклон, / Скрывает прошлого невозмутимый сон (К. Фофанов «В дороге»); Но где-то в небе светят звёзды, / Но светит память о былом (Л. Алексеева «Меж ёлочных огней Бродвея.»). Роль памяти в когнитивных процессах человека позволяет выявить сочетаемость данной лексемы с глагольными предикатами хранить (‘беречь, содержать где-нибудь в безопасности, в целости’), повторять (‘возобновлять ещё раз в памяти известное, говорить или делать ещё раз’), с существительными зеркало (‘гладкая отполированная блестящая поверхность, дающая отражение находящихся перед ней предметов’), кладовая (‘помещение для хранения товаров, припасов, материалов’), страж (‘тот, кто охраняет кого, что-нибудь’), охранительница (название лица женского пола, производное от имени существительного охранитель - ‘тот, кто охраняет что-нибудь’). Подтвердим сказанное некоторыми текстовыми примерами: Сент-Антуанское предместье наша память, / как раковина жемчуг, помнит и хранит (В. Нарбут «Бастилия»); И сызнова мне повторяет / Старая память былые рассказы / О всех дорогих и милых игрушках (М. Михайлов «Утренний привет»); Меж вами память, страж ревнивый, / И токи крови пролитой (Е. Растопчина «Дума вассалов»). Кроме того, памяти довольно часто приписывается способность соединять, связывать и удерживать в сознании те или иные представления, образы, фреймы, о чём свидетельствует употребление существительных нить, нитка, мост (над рекою), сводня, связной, глагола связать, что также позволяет говорить о своеобразии образного потенциала рассматриваемой лексемы. Например: Нанизываю бусы прошлых дней / На чёрную нитку памяти (М. Колосова
1 При подготовке статьи использованы некоторые материалы из картотеки Р.Н. Г аниевой с её разрешения.
248
Г.А. ХАИРУТДИНОВА
«Бусы»); И всё разматывает память / Ослабевающую нить (Г. Шенгели «Собака»); Не хочу тебя сегодня, / Пусть язык твой будет нем, / Память, суетная сводня, / Не своди меня ни с кем (С. Парнок «Не хочу тебя сегодня...»); Прямым путём, дорогою сквозной, / Ещё от артиллерии гудящей, / Проходит снова память, как связной /Между прошедшим днём и настоящим (М. Светлов «Новый год»).
При изучении образности лексических единиц представляется целесообразным обращение к исследованию проблемы с опорой на идею инвариантности, или парадигматичности, словесного образа. С точки зрения Н.В. Павлович, при осмыслении образа важную роль играет стремление понять его через ряд сходных образований. «В результате образ, на первый взгляд, бессмысленный, -отмечает исследователь, - в ряду себе подобных обретает смысл» [4, с. 13]. Всякий образ, как полагает Н.В. Павлович, входит в группу сходных с ним образов, объединённых одним инвариантом. Инвариант образа представляет собой сложный смысл, возникающий в результате сравнения (отождествления) некоторых понятий. Множество образов, в которых реализуется инвариант, предлагается называть парадигмой образов [4, с. 48]. В каждой образной модели (или парадигме) выделяются два основных элемента: X, или левый член парадигмы (то, что сравнивается, или предмет сравнения), и Y, правый член парадигмы (то, с чем происходит сравнение, то есть образ сравнения).
В рамках концепции инвариантности образа проанализируем функционирование слова память, которое является одним из элементов лексического ряда, связанного с понятием «ментальное». Материал нашего исследования составили стихотворные произведения XIX - XX вв.; источником для сбора и систематизации языкового материала был Национальный корпус русского языка (НКРС). Анализу подвергались лишь те примеры, в которых лексема память выступает в качестве предмета сравнения (левого члена образной парадигмы). Изучение сочетаемости данной лексемы с другими словами поэтического текста позволило выявить следующие наиболее часто реализующиеся типы отношений между членами образной парадигмы (X и Y).
1. Самую объёмную группу примеров (около 20% всего языкового материала) составляют случаи сближения неодушевлённого существительного память со словами, обозначающими живой предмет (существо). При этом доминируют примеры, в которых происходит персонификация рассматриваемого субстантива, однако в ряде случаев образ лица создаётся без указания на его пол, например: На горах розовеют годы, / Все прошедшее близко к весне, / Где под яркой звездою свободы / Память спит, улыбаясь во сне (Б. Поплавский «Романс»); Был день как день. Дремала память. Длилась / холодная и скучная весна (В. Набоков «Был день как день.»).
В значительной части случаев олицетворяемое существительное память приобретает квазиденотативный компонент грамматического значения рода [5, с. 38]. Феминизация персонифицируемого субстантива обеспечивается благодаря его сближению со словами женского рода (nomina sexus, по терминологии Г.И. Пановой [6, с. 75]), содержащими в своей семантике указание на пол живого существа: дева, швея, экономка, служанка, лыжница, великанша, сводня, нелюдимка, волшебница. Например: Скучает осень, влагой к нам стекая, / и думаю,
ОБ ОБРАЗНО-АССОЦИАТИВНЫХ СВЯЗЯХ ЛЕКСЕМЫ ПАМЯТЬ...
249
на осень глядя, я: / душа усталых как бы мастерская, в которой память - первая швея (А. Присманова «Змея»); Ну, память-экономка, / Воображенье-boy, / Не пропущу вам даром /Проделки я такой! (М. Кузмин «Второе вступление»); Память, ты рукою великанши /Жизнь ведёшь, как под уздцы коня, / Ты расскажешь мне о тех, что раньше / В этом теле жили до меня (Н. Гумилёв «Память»); Ночь, суровая сподвижница, / Воздвигает белый храм, / Но стремительно, как лыжница, память мчится по горам (Л. Мартынов «Сугробы»); Лишь в бессонную ночь - ночь борьбы и разлада - / Сходит память-волшебница в душу порой (Н. Минский «Белые ночи. Ночь вторая»).
Довольно много случаев сближения слова память с существительными мужского рода (начальник, связной, палач, мучитель, страж, чародей), например: И сквозь годы память, как начальник, / Снова поведёт нас за собой (М. Светлов «Заключение»); О минувшем забудь, лишь грядущим дыши, - / Память - сердца палач, злой мучитель души (Д. Ратгауз «О минувшем забудь.»).
Во всех этих примерах сближение предмета и образа сравнения детерминируется склонностью нашего сознания к антропоморфизации воспринимаемых объектов, относящихся не только к реальному миру вещей, но и к духовной сфере человеческой жизни.
В более редких случаях при употреблении рассматриваемой лексемы формируются образы животных (птицы, лошади), однако сами зоонимы, как правило, не используются. Подтвердим сказанное фрагментом стихотворного текста: Ловит память тонким клювом / Первый снег и перепуток (С. Есенин «О товарищах весёлых.»). Созданию причудливого образа памяти-птицы, как видим, способствуют элементы контекста: глагольный предикат ловит и существительное клювом, обозначающее характерную именно для птицы часть внешнего облика.
В обобщённом виде отношения между левым и правым членами образной парадигмы можно представить как «ментальное» ^ «существо».
2. Следующий тип парадигмы образуют те случаи функционирования лексемы память, когда она сближается со словами, относящимися к понятию «пространство» (17% от общего числа примеров).
Среди этих слов выделяются две основные группы лексических единиц, обозначающих: а) пространство земное и б) пространство воздушное.
Первую группу языковых единиц составляют обозначения земного пространства (луг, двор) и названия строений или их частей (дом, башня, магазин, храм, горница, камера). Данный факт обусловлен тем, что память, способная содержать в себе прежние впечатления в виде ощущений, образов, фреймов и т. д., при образном её осмыслении будет, безусловно, ассоциироваться с некими объектами, которые обладают пространственными параметрами и способны вмещать какие-либо предметы, то есть другие, менее крупные объекты. Приведём примеры из стихотворных текстов: В память, / как в двор ломовик, тарахтя, / грузом навьючив / дни и недели, / вкатывается / Десятый Октябрь (Н. Асеев «Десятый октябрь»); Видениями заселённый дом, /Моя, растущая, как башня, память! (В. Брюсов «Дом видений»); Если в этот вечер синий / Я пойду проститься с ней - / Как в покинутом магазине / Станет в памяти моей (И. Юрков «Необыкновенный вечер»); Назло неистовым тревогам, / ты, дикий и душистый край, / как роза, данная мне Богом, / во храме памяти сверкай!.. (В. Набоков «Крым»).
250
Г.А. ХАИРУТДИНОВА
К этой же группе примеров примыкают те случаи употребления лексемы память, когда она сочетается с обозначениями подземного пространства: Что память!.. Кладовая. Подземелье. /Жизнь как попало сброшена туда (Б. Слуцкий «Память»).
Вторую группу слов образуют лексемы небосклон, облака, туман, дым, которые, согласно классификации Н.В. Павлович [4, с. 130-131], репрезентируют понятие «воздушное пространство». Однако ввиду многопризнакового характера самих обозначаемых объектов возможно отнесение некоторых из этих слов (дым, туман) и к понятию «вещество». Обратимся к примерам: Но всё же память, / Которая дрожит, как утренний туман, - / Навеки уплыла над хмурыми домами (Б. Кедрин «Мост Екатеринослава»); Поэта память пронеслась, / Как дым по небу голубому (А. Пушкин «Евгений Онегин»).
Инвариантный образ данного типа функционирования лексемы память раскрывается как «ментальное» ^ «пространство».
3. В ряде текстов лексема память сочетается со словами река, океан, озёра, ключ, волна, струя (около 15% случаев употребления). В определённой степени это объясняется отражательными свойствами памяти: как гладкая поверхность воды, она способна отражать, воспроизводить зрительные образы. Приведём примеры из стихотворных произведений: То памяти река. Склонись у вод - / И двойников живых своих увидишь (В. Иванов «Деревья»); Сижу одна у водоёма, / Где призрак жизни невесомый / Качает памяти волна. (Н. Крандиевская «Уж мне не время, не к лицу...»); В озёрах памяти моей / Опять гудит подводный Китеж (М. Волошин «Письмо»).
Отношения между членами этой парадигмы обобщаются следующим образом: «ментальное» ^ «вода».
4. Характер функционирования слова память позволяет выделить ещё один тип её использования, когда она сближается с существительными, обозначающими вещества, материалы: лёд, мел, позолота, уголь, стекло (около 12% употреблений). Примеры: И память о милом когда-то, / Как лёд пробуждённой природы, /Растает... уйдёт без возврата (К. Фофанов «Всё тает»); Сейчас, когда, словно мел с доски, / с меня сыплется старая память, / я сочиняю новые формулы / памяти (Б. Слуцкий «Хвастовство памятью»); О тебе моя память пусть будет простой, как забота, / <... > /И немножко поблёкшей, как старая позолота (К. Симонов «Прощай!»).
Основанием для сравнения предмета и образа в приведённых примерах можно считать такое свойство памяти, как способность изменяться с точки зрения объёма, структуры, яркости впечатлений, поэтому память может растаять, как лёд, поблекнуть, словно старая позолота и т. п.
Данный тип сближения слов, выступающих в качестве левого и правого члена образной модели, следует отразить через соотношение «ментальное» ^ «вещество».
5. Отмечены случаи намеренного сочетания лексемы память со словами солнце, луна, луч, лампа, свечи (около 10% использования). Эти факты можно расценивать не только как реализацию эстетической функции языка, но и как проявление художественного метода, эмоционально-ценностного отношения автора к своему внутреннему миру и окружающей действительности. Примеры:
ОБ ОБРАЗНО-АССОЦИАТИВНЫХ СВЯЗЯХ ЛЕКСЕМЫ ПАМЯТЬ...
251
Той памятью мечты твои пронизаны, / Как плавким солнцем предвечерний лес (В. Иванов «Певец у суфитов»); Как в те года счастливые, в тиши / Коснись меня обветренной рукою /И, точно свечи, память потуши (Р. Ивнев «Станция Серпухов»); Легко и навек закрываются веки. / О, память! О, слабая лампа во мгле (М. Цетлин «Желай не желай - не оставишь навеки.»).
Обобщённо данный тип отношений между словами при реализации образных потенций лексемы память логично представить как «ментальное» ^ «свет».
6. Отдельный тип образной модели (примерно 8% случаев употребления) составляют примеры, в которых лексема память сближается с такими существительными, как лес, куст, плющ, ствол, дупло, например: Я зарастаю памятью, / Как лесом зарастает пустошь (Д. Самойлов «Память»); Опять стою на мартовской поляне, / Опять весна - уж им потерян счёт, / И в памяти, в лесу воспоминаний, / Снег оседает, тает старый лёд (Н. Тихонов «Опять стою на мартовской поляне.»). Думается, что подобные факты сближения предмета и образа сравнения обусловлены некоей общностью в характере их структурирования и существования (рост, увеличение объёма, процессы обновления и т. д.).
Обобщённо характер отношений между левым и правым членами образной модели можно показать так: «ментальное» ^ «растение».
7. Анализ языкового материала позволяет также выделить образную парадигму «ментальное» ^ «информация» (7% от общего количества примеров). Эта парадигма охватывает случаи употребления лексемы память со словами: книга, альбом, блокнот, открытка. Примеры: Из книги памяти ненужной / Пустые выпадут листы, / Но никогда, ни в буре вьюжной, Ни в зное, не увянешь ты (И. Савин «Поток грохочущих событий.»); ...Скажите ж мне, собрат, какою мне судьбою /И в память вкрасться к вам, как вкрался я в альбом? (С. Надсон «В альбом»); Ты для меня в блокноте памяти / Оторванный листок (В. Меркурьева «От него»).
Во всех этих примерах, как видим, эксплицируется связь человеческой памяти с когнитивными процессами фиксации и хранения информации - разнообразных ощущений, представлений, фреймов.
8. В качестве ещё одной парадигмы (около 5% примеров) можно рассмотреть те фрагменты стихотворных произведений, в которых обнаруживается намеренное сближение слова память с названиями отдельных предметов, каждое из которых уникально и с точки зрения семантики не может быть включено в какое-либо обобщённое понятие. Приведём один из текстовых примеров: Что память? Чёрная доска, /На коей времени рука / Всю нашу жизнь изображает (Ф. Туманский «Элегия»). Здесь основу для сближения предмета и сравнения составляет актуализация сущностного свойства человеческой памяти: прежние впечатления сохраняются в нашей памяти, как записи, оставленные на чёрной доске. В следующем примере основанием для сравнения является аксиологическая оценка памяти - отношение к ней лирического героя, как к величайшей ценности: Нет, не зеницу ока и не камень, / Одно я берегу: простую память (И. Эренбург «Нет, не зеницу ока и не камень.»).
Инвариант данного типа употребления лексемы память может быть представлен следующим образом: «ментальное» ^ «предмет».
252
Г.А. ХАИРУТДИНОВА
Кроме того, отмечены примеры, которые обнаруживают принадлежность к менее объёмным образным моделям, в которых позицию правого компонента занимают лексические единицы, образующие понятия «орудие», «звук», «ментальное», «стихия», «вместилище».
Проведённое исследование позволяет сделать следующие обобщения. В качестве предмета сравнения лексема память реализует свои образные потенции в составе следующих наиболее объёмных парадигм: «ментальное» ^ «существо», «ментальное» ^ «пространство (как земное, так и воздушное)», «ментальное» ^ «вода», «ментальное» ^ «вещество», «ментальное» ^ «свет», «ментальное» ^ «растение», «ментальное» ^ «информация», «ментальное» ^ «предмет». Образно-ассоциативный потенциал лексемы память обусловлен разными факторами. В первую очередь, это сущностные свойства самого ментального конструкта, обозначаемого данным словом, а также склонность человеческого сознания к антропоморфизации воспринимаемых объектов внешнего и внутреннего (духовного) мира.
Summary
G.A. Khairutdinova. On the Figurative-Associative Relations of the Lexeme Memory: Within the Context of Figure Invariance Concept.
This paper discusses the figurative potential of the lexeme memory. The figurativeness of the lexical unit is investigated based on the idea of invariance, or paradigmaticity, of a verbal figure. The analysis is based on the poetic works of the 19th-20th centuries in the National Corpus of the Russian Language. The most voluminous paradigms in which the noun memory acts as an object of comparison are described. The grounds for rapprochement between the object and figure during the functioning of the studied lexeme are revealed.
Keywords: lexeme memory, concept of mental, semantics, figurative potential, figurative paradigm.
Источники
БТС - Большой толковый словарь русского языка / Сост. и гл. ред. С.А. Кузнецов. -СПб.: Норинт, 2000. - 1536 с.
НКРС - Национальный корпус русского языка. - URL: http://www.ruscorpora.ru/search-poetic.html, свободный.
Литература
1. Москвин В.П. Выразительные средства современной русской речи: Тропы и фигуры. Общая и частные классификации. Терминологический словарь. - М.: ЛЕНАНД, 2006. - 376 с.
2. Блинова О.И. Образность как категория лексикологии // Экспрессивность лексики и фразеологии. - Новосибирск: НГУ, 1983. - С. 3-11.
3. Хайрутдинова Г.А. К проблеме образности языковых единиц (на материале анализа образного потенциала лексемы берег) // Казан. наука. - 2014. - № 9. - С. 149-152.
4. Павлович Н.В. Язык образов. Парадигмы образов в русском поэтическом языке. -М.: Тип. Россельхозакадемии, 1995. - 491 с.
ОБ ОБРАЗНО-АССОЦИАТИВНЫХ СВЯЗЯХ ЛЕКСЕМЫ ПАМЯТЬ...
253
5. Хайрутдинова Г.А. Эстетические ресурсы морфологических средств русского языка: Автореф. дис. ... д-ра филол. наук. - Казань, 2009. - 45 с.
6. Панова Г.И. Современный русский язык. Морфология: словарь-справочник. - Абакан: Изд-во Хакас. гос. ун-та им. Н.Ф. Катанова, 2003. - Ч. 1. - 262 с.
Поступила в редакцию 23.06.15
Хайрутдинова Гульшат Ахматхановна - доктор филологических наук, доцент кафедры русского языка и прикладной лингвистики, Казанский (Приволжский) федеральный университет, г. Казань, Россия.
E-mail: kgulshat@yandex.ru
