CC BY
29
ОБ ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНЫХ СВЯЗЯХ В СОВРЕМЕННОЙ ГАЗЕТНОЙ ПУБЛИЦИСТИКЕ
И.А. Пушкарева
Ключевые слова: газетно-публицистический стиль, аналитическая и художественная публицистика, чужая речь, интертекстуальность, цитата, реминисценция.
Keywords: newspaper style, analytic and artistic social and politic journalism, another's speech, mtertextuality, quotation, reminiscence.
«Интертекстуальность сегодня рассматривается как важнейшая текстовая категория, связанная с диалогичностью текста» [Болотнова, 2008, с. 41]. Для газетной публицистики важна актуализация связей с культурным пространством, которая отражает установку текста на диалог с читателем (см. об этом: [Дускаева, 2003, с. 669]). Рассмотрим роль контекстов с чужой речью в создании интертекстуальных связей произведений современной газетной публицистики. Безусловно, особый интерес представляют аналитические и художественно-публицистические жанры, где ярко выражается авторская индивидуальность, проявляющаяся в специфике «ассимиляции» чужой речи. В названных жанрах преимущественно используется не «линейный», а «живописный» стиль передачи чужой речи (о разграничении этих стилей см.: [Бахтин, 1998, с. 413-418]). Как отмечено в работе В.Н. Волошинова (М.М. Бахтина), искусствоведческий термин «линейный стиль» (der lineare Stil) принадлежит Вельфлину: «Основная тенденция его - создание отчетливых, внешних контуров чужой речи при слабости ее внутренней индивидуализации» [Бахтин, 1998, с. 414]. При «живописном стиле» обозначаются противоположные тенденции: «Язык вырабатывает способы более тонкого и гибкого внедрения авторского реплицирования и комментирования в чужую речь. Авторский контекст стремится к разложению компактности и замкнутости чужой речи, к ее рассасыванию, к стиранию ее границ» [Бахтин, 1998, с. 414].
Материалом для анализа являются тексты из городской газеты «Кузнецкий рабочий» (Новокузнецк) - аналитические и сатирические
комментарии А.Г. Белокурова и городские дневники В.А. Немирова, -позволяющие судить о специфике развития современного регионального медиадискурса. Чужая речь в рассмотренном материале передается путем дословного воспроизведения, пересказа и скрытого цитирования фольклорных и авторских по происхождению высказываний. Авторами введенных цитат (в широком понимании этого термина: [Кузьмина, 2004, с. 96-100]) являются педставители разных эпох и сфер -искусства, науки, политики. Особое место в городской газете занимают яркие личности, жившие и живущие в Сибири и на Алтае.
Анализ художественной и аналитической публицистики показывает, что целью введения чужой речи становится не столько раскрытие особенностей другого речевого субъекта, сколько авторская концептуальная и экспрессивная актуализация. Благодаря «живописному» стилю передачи чужой речи перед читателем встают вопросы о границах цитаты, о точности воспроизведения чужого слова и даже об авторстве. «Живописный» стиль передачи цитаты рассчитан на диалогичный подход читателя.
Городской дневник В. Немирова - персональный текст, отражающий авторские впечатления о жизни города за неделю (номер с городским дневником выходит в субботу). Важнейший композиционный принцип городского дневника, позволяющий воплотить ассоциативную «гирлянду» зарисовок, - фрагментарность. Тексты В. Немирова включают от 3 до 8 (чаще 5-6) фрагментов, отделенных друг от друга графически. Тематически эти фрагменты соотнесены как с действительностью, так и с миром мыслей и чувств автора, который является превалирующим. Изображение в дневнике не стремится к объективности и сопряжено с образом неравнодушного автора, делящегося с читателем своими мыслями и чувствами. По словам В. Немирова, дневник - «это то личное, что сам пишешь; понимание многих вещей должно сначала пройти через себя» (цит. по: [Пантыкина, 2006, с. 298]). Намеренная небрежность в цитировании органична в городских дневниках В. Немирова, где набросок является важнейшим конструктивным принципом, например: Весенний шум. Это у кого-то из классиков («Весенняя лихорадка в стадии обострения», 17.03. 2007).
С помощью такого аналитического жанра, как комментарий, «автор выражает отношение к актуальным событиям, формулирует связанные с ними задачи и проблемы в форме сжатого анализа недостатков и достижений, а также выражает их оценку, прогноз развития» [Тертычный, 2006, с. 120]. А.А. Тертычный подчеркивает «ярко выраженную целевую установку» автора сатирического комментария -
«высмеять тот феномен, который привлек его внимание» [Тертычный, 2006, с. 281]. Данной установке соответствует манера изложения, в которой значимы «сатирическая типизация (она является видом художественно-образной типизации), ирония, литота, гиперболизация» [Тертычный, 2006, с. 281]. Эти особенности определяют выбор автором именно «живописного» стиля передачи чужой речи. Например, в сатирическом комментарии А. Белокурова в метонимическом выражении используется определение немецкий, хотя на самом деле первое процитированное высказывание приписывается Наполеону Бонапарту или Уинстону Черчиллю: <... > ум немецкий не в силах понять таких вещей и только бессильно констатирует: «В России нет дорог, одни направления», «Россией можно править, но невозможно управлять». («Казалось, что хотелось, но оказалось, хотелось, потому что казалось», 16.06.2007). Опираясь на современное толкование слова немецкий, читатель обнаружит значимую в контексте синекдоху и, возможно, найдет ее истоки, обратившись к истории русского языка и русской культуры (см. у В.И. Даля: н^мецъ - «неговорящш по-руски, всякш иностранецъ съ запада, европеецъ» [Даль, 1994, с. 562]). Происхождение второго процитированного высказывания из того же сатирического комментария точно установить не удалось. Возможно, оно является квазицитатой и основано на трансформации высказывания Г. Бруэма: Просвещенный народ легче вести, но его труднее гнать, им легче управлять, но невозможно поработить. Думается, замысел автора, использующего «живописный» стиль введения чужой речи, не связан с обозначением определенной референтной отсылки, а напротив, ориентирован на пробуждение творческого подхода читателя, вовлечение его в своего рода ассоциативно-смысловой «лабиринт» (именно так в семиотическом анализе общения читателя с текстом У. Эко характеризует «абстрактную модель догадки»: [Эко, 2011, с. 109]). Причем вовлечь себя в этот «лабиринт» позволит не каждый читатель: стиль изложения позволяет автору «отобрать» своего читателя, готового включиться в пространство игры, догадок, интерпретаций. В этом случае метод изложения в газетном тексте приближается к майевтике Сократа, поскольку автор помогает «рождению истины», а не дает ее как готовую, четко сформулированную.
Актуализация связей с культурным пространством, усиливая диалогическую ориентацию текста, выполняет в аналитической и художественной публицистике несколько функций, среди которых отметим концептуальную, эмоционально-образную и композиционную, взаимосвязанные в контексте.
Концептуальная функция заключается в выражении ключевых для автора мыслей. Так, сам характер отбора журналистом источников для цитирования подчеркивает в работах В. Немирова значимость мысли о живой связи поколений. Например, заголовок материала «Кузнецких людей радением» (04.06.2009) является цитатой из доклада царю воеводы Михаила Овцина. Это высказывание, в свою очередь, приводится со ссылкой на работу бийского историка-краеведа Сергея Исупова «Как кузнечане Бийск строили».
Заголовок другого материала В. Немирова - «Тонкая связь поколений» (20.06.2009), - посвященного такому важному для города событию, как 80-летие Кузнецкого металлургического комбината, является реминисценцией. Автор объясняет интертекстуальную связь заголовка с другим заголовком - «Живая связь поколений»: Сегодня город отмечает 80-летие с того дня, когда «на Горбуновскую площадку, окруженную болотами и чахлым кустарником, пришли первые артели землекопы». Между прочим, я цитирую передовую статью «Кузнецкого рабочего» тридцатилетней давности, которую написал Николай Ермаков, тогдашний первый секретарь горкома КПСС, и которая озаглавлена «Живая связь поколений». Материал отражает одну из важнейших для человека тем и выражает авторскую позицию с помощью трансформации исходного выражения - замены словарного компонента, введения другого метафорического эпитета (контекстуального антонима по отношению к высказыванию Н. Ермакова). Журналист говорит об умерщвлении связи поколений: Заголовок этой статьи сегодня читать как-то неловко, я бы сказал, даже стыдно. Мы уж не раз говорили о том, как постепенно умерщвляли «живую связь поколений», сначала лишив комбинат его имени. Экспрессия передана с помощью использования смысловой лексической парадигмы со связью несовместимости «умерщвляли - живую». Важно отражение в тексте нравственных категорий, обозначенных эпитетами неловко, стыдно. Стыд -это ощущение современника, осознающего, что нарушаются нравственные заповеди. Если Николай Ермаков уверен, что «традиции Кузнецкстроя живы сегодня и будут жить завтра, всегда», то наш современник Валерий Немиров вынужден сказать «увы»: Увы, в нашем сегодня такой уверенности что-то не просматривается.
Эмоционально-образная функция основана на использовании чужих высказываний, обогащающих текст коннотативной информацией комического или лирического характера. Комическая тональность характерна для современной газетной публицистики и создается благодаря взаимодействию чужой речи с контекстом. Неоднократно чужая
речь вводится с помощью приема анамнезиса - цитирования по памяти (см. определение приема: [Москвин, 2006, с. 56]), создающего эффект живого, во многом спонтанного слова. Например, в городском дневнике В. Немирова «Консервная банка с окурком» (03.04.2010) использован прием анамнезиса, включенный в контрастное изложение воспоминаний автора и его сегодняшних впечатлений: До сих пор помню золотистые капли масла, плавающие на поверхности. <...> Открываю банку и вижу, что нынешняя килька мало похожа на прежнюю: не килька, а килькины дети, право слово, мелочь какая-то (чем ловили?), да и соус к томату по виду отношение имеет малое. С помощью анамнезиса, гармонирующего с духом воспоминания, вводится цитата из известного монолога А. Райкина: Вкус, как говорил Аркадий Райкин, специфический. Цитата оживляет у представителей старшего поколения образ выступающего артиста, с его богатейшей мимикой, выразительной интонацией, благодаря чему эпитет специфический наделяется коннотациями.
Мастером в работе с интертекстом является А. Белокуров, прекрасно владеющий «живописным» стилем, Например: Представились безбрежные золотые нивы Канзаса, пьяные негры задорно орут частушки: «Дайте в руки мне гармонь, золотые планки...» («Казалось, что хотелось, но оказалось, хотелось, потому что казалось», 16.06.2007). Введенные журналистом реминисценции основаны на использовании известных образов, наполняющихся в тексте авторскими коннотациями, при этом образы существуют не «точечно», а включаются в ассоциативные комплексы. Так, ассоциативный комплекс передает гротескную характеристику иностранцев, являющуюся одновременно характеристикой ограниченности взглядов радикальных патриотов: Да и вообще, каждый знает, что у инородцев черное небо, говорят они по-вороньи, рождаются слепыми, с маленьким хвостиком и медным рогом («Нашему царю показали фигу. Умрем все до последнего!», 03.09.2005). Приведем примеры других ярких ассоциативных комплексов А. Белокурова: Так бы и обрели мы свое мужественное патриотическое счастье, кабы не сволочная заокеанская мышка. Которая бежала там где-то себе, хвостиком махнула - так, между прочим, не по злобе даже - просто неуклюжая или блошка цапнула. Но наше яичко снесла. Напрочь. Так, что Владимир Владимирович вынужден был снова выступать с заявлением («Когда есть нечего, все равно, в какой руке вилка, а в какой нож», 25.08.2007); Законодательным мужам, как в сказке, отведено место у Лукоморья - подле дуба. На цепке. Помните? «Пойдет направо - песнь заводит, налево - сказ-
ки говорит». Песни и сказки теоретически влияют на удои молока и цены на сыр. Но очень сложным образом («Когда поет далекий друг, теплей и радостней вокруг», 27.10.2007). Безусловно, при включении такого рода реминисценций концептуальная функция соединяется с эмоционально-образной, причем важнейшей тональностью изложения становится ирония.
Реже в газетной публицистике создается лирическая тональность. В большей степени она характерна для городских дневников В. Немирова. Например, заголовок материала «И тема угадана» (3.10.2009) является цитатой из поэтического текста Юрия Левитанского. Другая строчка из стихотворения гармонирует с пейзажной зарисовкой лирического характера и приводится в тексте как оформленная цитата: «Золотая» - подходящий эпитет для нынешней осени. Выбрались за город: тихо, прозрачно, струится солнечный свет, и в его потоках неслышно сыплется желтая листва. Хорошее время, когда, по словам поэта Юрия Левитанского, «замысел ясен и тема угадана». И скоро ветер задует последнюю свечу. Последнее предложение из приведенного примера является реминисценцией и отсылает к ключевому в упомянутом стихотворении («Я люблю эти дни...») образу гаснущей свечи: <...> как в «Прощальной симфонии» - ближе к финалу - ты помнишь, у Гайдна - / музыкант, доиграв свою партию, гасит свечу <... >; <... > все просторней, все глуше в осеннем лесу - музыканты уходят - / скоро скрипка последняя смолкнет в руке скрипача - / и последняя флейта замрет в тишине - музыканты уходят - / скоро-скоро последняя в нашем оркестре погаснет свеча... Настроение журналиста, выраженное в лирико-философском контексте, созвучно поэтическому произведению.
Композиционная функция состоит в том, что чужое слово участвует в организации парадигматических связей между входящими в текст высказываниями. Эти связи в единичных случаях основаны на формальных признаках, но чаще всего - на смысловых.
Так, формальное соотношение высказываний в контекстах, где используется чужое слово, позволяет реализовать людическую функцию (выделена Г.Г. Слышкиным как одна из функций концептов прецедентных текстов, см. об этом: [Карасик, 2004, с. 43]). Например, А. Белокуров на основе игровой манеры изложения строит искусственный риторический приступ в материале «Молчание - золото. Будешь много молчать - ограбят» (23.09. 2006): Все-таки цифра «три» обладает какой-то магической притягательностью. «На муромской дороге стояли три сосны», «Три тополя на Плющихе», «Три мифа о Пу-
тине». Здесь связанное с культурной информацией имя числительное становится ассоциативной скрепой для фрагментов текста.
Смысловое соотношение нескольких высказываний в контексте создает эффект стереоскопического изображения. При этом могут соотноситься несколько чужих высказываний или авторская речь и чужое высказывание. Чужая речь вводится с помощью приема анамнези-са. Стилистический эффект цитирования связан с тем, что, с одной стороны, чужое слово иллюстрирует мысль, усиливая смысловые акценты, а с другой, - взаимодействие чужой речи с контекстом создает эмоционально-образную окраску: Потому у нас все хорошо, а если что плохо - так это виноват Запад. Как мудро говаривал Иван Васильевич Грозный, запрудив Волхов трупами новгородцев: «Все, что ни случилось с нами плохого, все это происходило из-за германцев» («Нашему царю показали фигу. Умрем все до последнего!», 03.09.2005).
Используется смысловое развертывание текста на основе тождества (автор подбирает парафразы) или сходства. Например, несобственно-прямая речь в сатирическом комментарии А. Белокурова «Нашему царю показали фигу. Умрем все до последнего!» передает голос не принимающих западную критику российской действительности и склонных во всем винить Запад. Следующая далее конструкция с прямой речью содержит мысль, сформулированную в форме несобственно-прямой речи, и ее парафраз - высказывание А.С. Пушкина: А тут еще «Штерн», «Фокус» и прочая желтоватая пресса вздумали про нас писать плохо. (Пишут-то они давно так, просто мы их не читали.) О курортных привычках наших новеньких русских, о вонючих подъездах, о поборах на дорогах... Не трожь грязными лапами наше святое! То есть, как сказал Пушкин: «Я, конечно, презираю Отечество мое с головы до ног - но мне досадно, когда иностранец разделяет со мной это чувство».
Наряду с приемом «стилистического перевода» - подбора тождественных по смыслу, но различающихся стилистически высказываний - журналисты используют также метод аналогии, вводя высказывания не тождественные, а сходные по смыслу. Например: Отец размышляет над графой «Общедомовые нужды», которые обозначены суммой в 683 рубля 83 копейки. Он восхищен: «Я же могу один содержать подъезд за свои деньги!!!» Наверное, с такой же интонацией восклицал пролетарский писатель Горький: «Человек - это звучит гордо!» (городской дневник «У матросов есть вопросы», 30.01.2010). Благодаря приведенной аналогии контекст приобретает ироничное звучание. Или: На прошлой неделе сразу в двух серьезных письмах в
редакцию нашел знаменитую цитату из «плана Даллеса»: «... Мы бросим все на оболванивание и одурачивание людей... Честность и порядочность будут осмеиваться...» и т.д. Как верно подмечено, выражается он примерно как султан в средневековых текстах: «Я, безбожный султан Махмуд, со своим окаянным войском пришел на светлую Русь, чтобы сжечь ваши святые церкви, а на их месте построить свои поганые идолища...» («Нашему царю... »). Так достигается эффект усиления авторских смысловых акцентов. В приведенном примере чужое слово выражает иную позицию, не совпадающую с авторской и заключающуюся в создании образа Запада, виноватого во всех бедах России.
Частный случай реализации отношений сходства при передаче чужой речи - прием экземплификации (см. о нем: [Москвин, 2006, с. 353]). В этом случае чужое слово не только иллюстрирует авторскую мысль, усиливая смысловые акценты, но и сопровождает используемый пример, оживляющий изложение и выстраивающий определенные смысловые ряды: Патриотизма иногда бывает постыдно мало. Как правило, обнаруживается это только в битве. В частности Геродот рассказывает о жителях города, удравших с поля битвы. Когда царь догнал их и принялся стыдить - дескать, а как же родина, отеческие боги, жены и дети <...> («Нашему царю.»); Потому у нас все хорошо, а если что плохо - так это виноват Запад. Как мудро говаривал Иван Васильевич Грозный, запрудив Волхов трупами новгородцев: «Все, что ни случилось с нами плохого, все это происходило из-за германцев» («Нашему царю... »).
Таким образом, в актуализации интертекстуальных связей газетной публицистики взаимодействуют такие функции цитирования, как концептуальная, эмоционально-образная и композиционная, причем чужая речь активно «ассимилируется» контекстом, подчиняется авторским целям концептуальной и экспрессивной актуализации. Особое разнообразие интертекстуальных связей, представленных реминисценциями и аллюзиями, характерно для жанра сатирического комментария, нацеленного на аналитическую и яркую интерпретацию событий. Региональное начало проявляется в авторстве и содержании приводимых цитат и в рассмотренном материале раскрывается в жанре городского дневника. Именно для городского дневника характерно использование наряду с иронией (господствующей тональностью изложения современной аналитической и художественной публицистики) лирической окраски, гармонирующей с исповедальным началом жанра.
Литература
Бахтин М.М. Тетралогия М., 1998.
Болотнова Н.С. Коммуникативная стилистика текста. Томск, 2008.
Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х тт. М., 1994. Т. 2.
Дускаева Л.Р. Языково-стилистические изменения в современных СМИ // Стилистический энциклопедический словарь. М., 2003.
Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М., 2004.
Кузьмина Н.А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. М., 2004.
Москвин В.П. Выразительные средства современной русской речи: Тропы и фигуры. Общая и частные классификации. М., 2006.
Пантыкина Т.С. Особенности идиостиля В. Немирова (на материале городской газеты «Кузнецкий рабочий», 2005-2006 годы) // Социальная работа, реклама и связи с общественностью в новом коммуникативном пространстве: материалы III Всероссийской научно-практической конференции. Томск, 2006.
Тертычный А.А. Жанры периодической печати. М., 2006.
Эко У. Заметки на полях «Имени розы». М., 2011.
