Научная статья на тему 'Об аналитических конструкциях с глаголами 'быть', 'иметь', 'делать''

Об аналитических конструкциях с глаголами 'быть', 'иметь', 'делать' Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
476
51
Читать
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ФИЛОЛОГИЯ / ЯЗЫКОЗНАНИЕ / ГРАММАТИКА / МОРФОЛОГИЯ / ГЛАГОЛ / АНАЛИТИЧЕСКИЕ КОНСТРУКЦИИ

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Чинталова Алена Николаевна

Для образования аналитических форм в различных языках служит большое количество вспомогательных глаголов. В статье речь идет о наиболее универсальных вспомогательных глаголах : 'быть', 'иметь', 'делать'. С составе аналитических конструкций они служат для выражения лексических и грамматических значений.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Предварительный просмотр
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Об аналитических конструкциях с глаголами 'быть', 'иметь', 'делать'»

стантивируются или вербализуются и тогда ведут себя как существительные или глаголы (Татьяна - ах! Взрыватель в этот момент - бабах).

Что касается модальных слов, то они, раскрывая отношения между компонентами актуального членения, ведут себя так же, как служебные слова, слипаясь с ремой (Отец приедет, вероятно, поздно, Провожать тебя будет, конечно, Федор).

Таким образом, разные виды слов связаны с наличием или отсутствием отношений между словами в речевом потоке. Но типичное слово в любом случае воспроизводит наименьшую единицу мыслительного процесса. Сложное слово, содержащее в своем составе аналит-прилагательное, - больше чем слово. Оно занимает промежуточное положение между словом и словосочетанием, выступая как яркий случай переходности в грамматике.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Бабайцева В.В. Переходность в грамматике русского языка. М., 2000.

2. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., 1955.

3. Бубрих Д.В. Историческая морфология финского языка. М.-Л., 1955.

4. Вандриес Ж. Язык. М., 1937.

5. Дмитриев Н.К. Грамматика башкирского языка. М.-Л., 1948.

6. Панфилов В.З. Сложные существительные в нивхском языке и их отличие от словосочетаний (к проблеме слова) // Вопросы языкознания. 1958. № 1.

7. Попов П.С. Понятие слова в свете марксистского учения о непосредственной связи языка и мышления // Вестник МГУ. 1954. № 4.

8. Смирницкий А.И. К вопросу о слове // Труды Института языкознания АН СССР. М., 1954.

9. Сепир Э. Язык. М., 1934.

10. Чесноков П.В. Семантическая структура предложения // Семантическая структура предложения. Ростов н/Д., 1978.

11. Щерба Л.В. Очередные проблемы языкознания // Избранные работы по языкознанию и фонетике. Л., 1958.

12. Энгельс Ф. Диалектика природы // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.

А.Н. Чинталова

ОБ АНАЛИТИЧЕСКИХ КОНСТРУКЦИЯХ С ГЛАГОЛАМИ 'БЫТЬ', 'ИМЕТЬ', 'ДЕЛАТЬ'

С ростом глагольности в языке и превращением предикативности в доминанту грамматических значений «выделяется особый класс служебных глаголов, которые используются для образования аналитических форм, передающих разнообразные оттенки субъективных и объективных модальностей». Происходит спецификация глаголов: одни специализируются для передачи лексических значений, вторые - грамматических [Поленова, 2002: 66].

Термин «аналитические конструкции» и понятие «аналитического строя языка» были выдвинуты в лингвистике по отношению к новым индоевропейским языкам такого типа, как английский, датский, французский и др.

Аналитическими конструкциями принято называть сочетания слов служебного и знаменательного, в которых служебное слово, самостоятельно или вместе с аффиксом знаменательного, выражает грамматическое значение знаменательного слова и тем самым всей конструкции в целом.

К случаям несомненным, по В.М. Жирмунскому, относятся видовременные сложные глагольные формы, образованные с помощью вспомогательных глаголов, ср.: прошедшее время нем. ich habe geschrieben «я написал», англ. I have written, франц. j'ai écrit; будущее время нем. ich werde schreiben, несоверш. русск. буду писать.

Несмотря на теснейшую грамматическую и смысловую связь между элементами сложной аналитической формы, контактное положение, неразрывность (морфологическая неделимость) вовсе для этих элементов не обязательны. Так, для немецкого языка в аналитических глагольных формах обязательно дистантное расположение («рамочная конструкция»), например: ich habe erst

gestern dieses Buch gelesen 'я прочитал эту книгу только вчера'. Напротив, в английском языке возможность подобного разрыва ограничена лишь постановкой наречия между вспомогательными глаголами 'быть' или 'иметь' и причастной формой глагола знаменательного: he has secretly written to her 'он тайно написал ей', he is already come 'он уже пришел' [ср. Жирмунский, 1976: 82-86].

В.В. Виноградов рассматривает в своей книге «Русский язык» аналитические формы будущего времени несовершенного вида и относит к ним форму буду + инфинитив (буду учиться, буду вести себя хорошо) . Форма буду не присоединяет никаких дополнительных значений к сочетающемуся с ней инфинитиву, кроме значения будущего времени. Между тем, автор отмечает, что в таких словосочетаниях, как начну говорить, стану говорить, раздельность и относительная самостоятельность составных элементов гораздо заметнее [Виноградов, 2001: 463-464].

В.М. Жирмунский отмечает, что аналитические конструкции определены М.М. Гухман как «устойчивые неразложимые сочетания частичного и полного слова». Неразложимость эта выступает в двух планах: в лексическом и грамматическом. Лексическая сторона этой «идиоматично-сти» общеизвестна (habe geschrieben 'написал'). Существенно новым и правильным является указание автора на грамматическую неразложимость аналитических сочетаний: в конструкции ich habe geschrieben 'я написал' значение прошедшего времени не заключено во вспомогательном глаголе habe (форма настоящего времени), оно определяется сочетанием с причастием II geschrieben, которое со своей стороны, теряет в этом объединении значение страдательного залога ('написан'), присущее ему в самостоятельном употреблении [Жирмунский, 1976: 97].

Рассматривая в своей работе проблему неразложимости аналитических конструкций, П.Г. Гончаренко указывает на аналогичные закономерности в английском языке: в сочетании I have written глагол to have употреблен в форме настоящего времени have, тогда как все сочетание в целом выражает в современном английском языке время, именуемое перфектным. Автор рассматривает пассивную конструкцию The letter is written и указывает на то, что в данном примере расхождения в системе грамматических значений вспомогательного глагола и всего сочетания в целом будут касаться категории залога. Глагол to be выражает здесь значение настоящего времени, третьего лица единственного числа, изъявительного наклонения, действительного залога, тогда как сочетание is written имеет значение настоящего времени, третьего лица единственного числа, страдательного залога [Гончаренко, 2005: 67-68].

В сочетаниях глаголов haben и sein с причастием II, из которых развились формы сложного прошедшего в немецком языке, причастие в древненемецком (как и в других древнегерманских языках) первоначально могло согласоваться в роде, числе и падеже в первом случае с объектом, во втором - с субъектом предложения: phîgboum habêta sum man gipflanzôtan 'дерево имел ...посаженным', arstorbana sint thie 'умершие суть те...'. Позднее с превращением свободного синтаксического сочетания в грамматизованную аналитическую конструкцию согласование устраняется, причастие употребляется в несклоняемой форме: hatte gepflanzt 'посадил (раньше)', sind gestorben 'умерли' [Жирмунский, 1976: 100].

В немецком и английском языках глагол 'делать' (нем. tun, англ. to do) как выражение абстрактного значения действия получил в XVI - XVII вв. широкое распространение в перифрастических конструкциях типа нем. ich tu schreiben, англ. I do write, придававших единообразную, регулярную аналитическую структуру всем формам знаменательного глагола, включая и настоящее время, без существенного изменения значения этого глагола. В XVIII веке эта форма выходит из употребления как излишняя, но в английском сохраняется в ограниченном круге грамматических конструкций - вопросительных и отрицательных: Do you write? 'Пишешь ли ты?' - No, I don't write 'Нет, я не пишу'; Yes, I do 'Да, я пишу' (букв. 'я сделаю' как заместитель предложения); при усилении: Do write me, please! 'Непременно напиши мне, пожалуйста!'.

Подобно вспомогательным глаголам, глаголы связочные представляют результат граммати-зации знаменательных глаголов.

С точки зрения сравнительно-исторической, даже наиболее грамматизованные связочные глаголы были в прошлом лексически полнозначными. Так, ст.-слав. быти 'быть' (откуда был, буду), лит. buti 'быть', лат. fui 'был', futurus 'будущий' (и.-е. bhu) - греч. çvœ 'расту' (произв. 'растение', 'природа'), др.-в.-нем. bûan 'жить' (готск. baúan, нем. bauen «обрабатывать землю»), пере-

ход: 'расти ' > 'жить ' > 'быть'; герм. супплетивное прошедшее: was 'был' (нем. war, инф. wesan 'быть') - др.-инд. vásati 'обитает', 'пребывает', 'ночует', переход значения: 'обитать' > 'пребывать' > 'быть'. Только настоящее время глагола существования и.-е. es- (герм. ist, лат. est, др.-инд. ásti, слав. есть) не имеет этимологии такого рода, потому что представляло, по-видимому, уже в индоевропейском связку в собственном смысле.

Вспомогательные глаголы отмечены также в большом числе и в романских языках. В сравнительно-сопоставительной грамматике романских языков к наиболее «универсальному» вспомогательному глаголу, используемому во всех романских языках, авторы относят глагол, восходящий к лат. habere: фр. avoir, пров. ave (ague), рум. a avea, ит. avere, исп. haber и др. Во французском, провансальском и итальянском языках сфера употребления глагола 'иметь' сужена в связи с тем, что в этих языках глаголы с лексическим значением движения и перемены состояния образуют сложные времена с другим вспомогательным глаголом, восходящим к лат. esse 'быть': фр. être, ит. essere, пров. estre (esse). Глагол с исходным значением лат. esse 'быть' в сочетании с причастием прошедшего времени переходных глаголов используется для образования романских форм страдательного залога [Гурычева, 1972: 286-288] .

В исследовании, посвященном грамматике языка азиатских эскимосов, Г.А. Меновщиков рассматривает наряду с тематическими (знаменательными) глаголами группу вспомогательно -заместительных глаголов, характеризующихся лексической неполнозначностью. Как вспомогательные (служебные) эти глаголы могут употребляться в качестве вторых (спрягаемых) компонентов при образовании составных глаголов (иначе - аналитических форм глаголов), первым компонентом которых выступает деепричастие или отглагольное имя в творительном падеже, вторым -вспомогательный (служебный) глагол, берущий на себя все грамматические показатели (времени, наклонения, лица и числа). В качестве заместительных эти глаголы употребляются вместо опущенных знаменательных глаголов, когда по ситуативным признакам известно, о каком именно действии идет речь.

Вспомогательно-заместительные глаголы образуются от непроизводных основ nu- 'быть', 'совершать какое-либо действие', аюк'- 'находиться в каком-либо состоянии', лъиг'- 'становиться чем-либо', так'- 'кончать', ах'ту- 'не мочь, не быть в состоянии что-либо делать (по той или иной причине)', мamawu-'не мочь, не быть в состоянии что-либо делать (без указания причины)'.

Вспомогательные глаголы от основы пи- 'быть', 'производить действие' или 'находиться в состоянии', обозначенном тематическим глаголом в форме деепричастия, образуются по способу образования глаголов от основ с конечным гласным: пи-, пин'а 'был-я', пик'ун'а 'пребываю-я', пинак'ун'а 'буду-я' и т.д.

Употребляясь к качестве второго компонента составного глагола, вспомогательный глагол от основы пи- характеризует действие субъекта в его состоянии, обозначенном основой тематического глагола. В предложении Мыкылг'их'ак' иг'люни пик' 'Мальчик спрятавшись был' указывается на состояние субъекта, в котором он оказался в результате произведенного им действия. Это же предложение без вспомогательного глагола Мыкылг'их'ак' их'тук' 'Мальчик спрятался' констатирует сам факт совершения действия без особой акцентуации состояния, в котором находится или находился субъект.

Вспомогательный глагол от основы пи- часто употребляется также в функции глагола-заместителя, когда сказуемое, выражаемое обычно тематическим глаголом, заменяется вспомогательным глаголом, не обладающим собственной лексической семантикой. В вопросительном предложении Навык пизин? 'Куда идешь ты?' глагол пизин, образованный от основы пи- 'быть', в сочетании с вопросом навык? 'куда?' означает буквально 'куда действуешь' ('куда действие твое есть?') [Меновщиков, 1967: 127-129].

Вопрос об аналитических глагольных формах в русистике был и остается проблемным лишь применительно к единичным образованиям со служебным глаголом быть, а также - к инфинитивным сочетаниям со служебными глаголами стать, начать, начинать, хотеть, мочь. Обстоятельственное рассмотрение аналитических форм русского глагола начинается с работ A.A. Потебни. К аналитическим формам времени A.A. Потебня относил такие формы, где вспомогательный глагол утрачивает не только свое исходное лексическое значение, но и пер-воначальное грамматическое

значение времени. Однако, как считает А.А. Юлдашев, в языке не может появиться служебное слово, абсолютно не связанное ни с одним из прежних значений данного слова. В качестве служебных слов во всех языках используется лишь определенный тип полнозначных слов, само содержание которых связано со служебным значением [Юлдашев, 1965: 16-25].

В целом ряде нахско-дагестанских языков одним из способов каузативизации - иногда основным - является грамматикализованные в этой функции глаголы. Существует два типа каузативной деривации с использованием глагола 'делать' - аналитическая каузативная конструкция и сложный глагол (морфологический каузатив).

Так, глагол 'делать' в удинском языке в сочетании с соответствующим именем существительным может получать различные значения, напр.: мэахб(е)сун 'петь' (букв. 'песню делать'), эачиб(е)сун 'танцевать', 'играть' (букв. 'танец делать', 'игру делать').

Использование глагола 'делать' в различных моделях является общим моментом в образовании каузатива для подавляющего большинства нахско-дагестанских языков. В арчинском языке, например, каузативное содержание передается сочетанием «инфинитив смыслового глагола + вспомогательный глагол 'делать'»: хе1лли хъи1н эбкас абу «дождь мосты обвалил» (букв. 'обвалиться сделал').

Трактовка аналитических конструкций и определение состава аналитических глагольных форм разных языков - это вопрос спорный и противоречивый. Критерии большей или меньшей степени грамматизации могут оказаться различными и для разных языков, и в разных аналитических формах.

Для большинства зарубежных и отечественных лингвистов основным признаком при выделении сложных форм является полная утрата вспомогательным глаголом исходного лексического значения и возможность обозначения им грамматических значений полнозначного слова.

Для образования аналитических форм в различных языках служит большое количество вспомогательных глаголов. К наиболее универсальным вспомогательным глаголам относятся глаголы 'быть', 'иметь', 'делать', которые в прошлом являлись или все еще являются лексически пол-нозначными. С составе аналитических конструкций они служат для выражения значений лексических и грамматических (залоговых, временных). Аналитические образования являются «неразложимыми», то есть значение всей конструкции не заключено только во вспомогательном или знаменательном глаголе, а определяется их сочетанием, что является характерным для всех языков. Эти же глаголы в ряде языков способны выполнять заместительную функцию. При этом семантическое значение, выражаемое вспомогательными глаголами определяется как семантикой замещаемого глагола, так и семантикой слов, с которыми данный глагол-заместитель входит в синтаксическое сочетание.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Поленова Г.Т. Происхождение грамматических категорий глагола. Таганрог, 2002. 202 с.

2. Жирмунский В.М. Общее и германское языкознание. Л.: Наука, 1976. 696 с.

3. Виноградов В.В. Русский язык. М.: Русский язык, 2001. 720 с.

4. Гончаренко П.Г. Проблема неразложимости аналитических конструкций // Актуальные проблемы современной лингвистики. Ростов н/Д.: Изд-во РГПУ, 2005. С. 67-68.

5. Гурычева М.С. Сравнительно-сопоставительная грамматика романских языков. М.: Наука, 1972. 410 с.

6. Меновщиков Г.А. Грамматика языка азиатских эскимосов. Л.: Наука, 1967. 288 с.

7. Юлдашев А.А. Аналитические формы глагола в тюркских языках. М.: Наука, 1965. 276 с.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.