CC BY
39
| ОСОБОЕ МНЕНИЕ
Л. Р. Фахрутдинова ОБ АКМЕОЛОГИЧНОСТИ ПЕРЕЖИВАНИЙ ЧЕЛОВЕКА
Представление о разделении сущности и личности человека восходит к тысячелетним традициям духовных практик, являющихся по своей сути психологическими исследованиями, направленными на познание человеком своей подлинной сущности, природы, бытия. Современный человек страдает от разобщенности со своим внутренним центром, ядром, своей природой. Данная разобщенность порождает внутренний конфликт, дисгармонию, ощущение нецелостности своего внутреннего мира, пустоты и бессмысленности происходящего, закрывая саму возможность расцвета в виде зрелых, гармоничных, самосовершенствующихся «акме» - форм человеческого бытия [3].
Для отечественной психологии было характерно отождествление личности и сущности (внутреннего //), что означало утрату, тотальное отчуждение личности от ее сущности [7]. Так А.Н. Леонтьев писал: «личность..., ее коперниканское понимание: я нахожу/ имею свое Я не в себе самом (то во мне видят другие), а вовне меня существующем - в собеседнике, в любимом, в природе, а также в компьютере, в Системе» [6, с. 241J. Неразличение внешнего и внутреннего Я человека, его личности и сущности, отождествление человека с его личностью лишали советскую психологию понятия подлинного субъекта. Ориентация на социализацию личности осуществлялась в противовес или за счет ее индивидуализации, к тому же при полнейшем игнорировании и даже отрицании спонтанности развития. Человеку отказывалось в наличии у него собственной, а не общественной сущности |7].
В то же время по К.Г. Юнгу «индивидуация есть процесс дифференциации, имеющий целью развитие индивидуальной личности. Так как индивидуум не только является отдельным существом, но и предполагает коллективное отношение к своему существованию, то процесс индивидуации ведет не к обособлению, а к более интенсивной и всеобщей коллективной связи» [12, с. 213]. Индивидуация - это процесс развития личности человека, но личности особого рода, возникающий не столько в результате воздействия социума, сколько под влиянием собственной сущности [7J.
Под самостью (сущностью) мы понимаем ядерное, центральное психическое образование, находящееся во взаимодействии с личностью, тесно связанное с индивидными качествами человека, проявляющееся в субъективной жизни человека через его переживания. В наиболее яркой форме сущность проявляется в индивидуальности человека, в его креативности, в свободном проявлении воли, в его неповторимости, уникальности и позволяющая, в конечном счете, выйти человеку на уровень универсума.
В аналитической психологии центральная психическая инстанция обозначается термином «Л» или «самость» (self). В психосинтезе для обозначения данного центра психики, скрытого за скорлупой личности» и составляющего «сердце психики человека» (Р. Ассаджиоли), используется термин «Высшее Л»: «Высшее Я в психосинтезе определяется как онтологическая реальность, как бытие (Я ЕСМЬ), выступающее на своем уровне неизменным Центром Жизни, источником излучаемых ею энергий» [циг. по 7, с. 65].
В рамках гуманистической психологии данную инстанцию обозначают термином «внутреннее Я)). М. Боуэн пишет, что изменение личности в процессе психотерапии является результатом нашего контакта с^нашей собственной сущностью, следствием успокоения и укрепления неконтролируемого рассудка (mind), посредством чего мы можем почувствовать наше внутреннее Я (Inner Self) и действовать с опорой на этот источник силы и мудрости [7].
На данном этапе развития психологии нет апробированных диагностических методик изучения самости (сущности) человека. Но о степени ее развития можно судить но развитию центральных Я-функций, которые по Г. Аммону находятся с ядерным образованием человека в тесном взаимодействии. К центральным ^/-функциям по Г. Аммону отнесены нарциссизм, сексуальность, агрессивность, креативность, страх и пр. Сформированное«. Я-функций, конструктивный характер их развития влияет на формирование внутренних и внешних границ осознаваемого Я [4].
Становление своего внутреннего мира современный человек связывает с личностью,с внешним Я. И данный процесс происходит при кристаллизации мотивационно потребностного стержня в условиях отчужденности от внутреннего Я. Такое положение приводит к тому, что самость (сущность) современного человека находится в незрелом, неразви том состоянии, чаще всего соответствующему преэдипалыюму возрасту, где-то до пяти лет. Л.С Выготский отмечал, что ребенок до двух лет представляет собой чистую сущность, проявляя свои природные склонности, стремления, качества и особенности. Но после двух лет под влиянием социума его сущность под влиянием воспитания, окультуривания, воздействия социального окружения начинает обрастать оболочкой личности [2]. Ориентация на требования социума без учета особенностей внутреннего Я, в противовес ему приводит к тому, что | развитие сущности и личности человека происходят дисгармонично, в ущерб развитию и созреванию структур самости. При этом гиперразвитая личность погребает под собой свою самую сакральную часть психического, определяющую его индивидуальность, самобытность, его подлинное бытие, существование. В то время как для гармонично развитого, целостного: человека ожидается другое соотношение: мощный, сильный внутренний стержень определяет развитие его личностных структур, которые являются вспомогательным органом приспособления, успешной жизни человека в обществе.
Каким же образом происходит такое подавление нашего внутреннего Я1 Каков механизм отчуждения от собственной сущности? Как закрывается от нас внутренняя реальность? В то время как отмечала Н. Роджерс, ее психотерапевтический опыт свидетельствует о том, что существует «связь между нашей жизненной силой - нашим внутренним ядром или душой - и сущностью всех существ. Поэтому по мере того, как мы путешествуем внутрь себя, чтобы от-. крыть нашу сущность или целостность, мы обнаруживаем нашу связность с внешним миром. Внутреннее и внешнее становятся едины» [13, с. 138].
По-видимому, таким механизмом подавления и отчуждения внешнего Я от внутреннего Я является система психологической защиты. Одним из первых определений психологической защиты была дефиниция А. Фрейд, по которой защитные механизмы - это деятельность «Я», начинающаяся, когда «Я» находится в положении чрезмерной атаки со стороны побуждений и аффектов, представляющих для «Я» опасность. Согласно разработкам э той исследовательницы, эго-защитные механизмы представляют собой перцептивные, интеллектуальные и двигательные автоматизмы, возникающие вследствие ранних межперсональных конфликтов
[5].
Анализ представлений о психологической защите позволяет сделать два важных заключения. Первое, психологическая защита это неосознаваемый опыт прежних эмоционально заряженных отношений. Второе, это опыт, содержанием которого являются эмоционально-двигательные автоматизмы. Г.И. Гурджиев так писал об обусловленности поведения человека подобными автоматизмами: «Человек машина. Все его стремления, действия, слова, мысли, чувства, убеждения и привычки - результаты внешних влияний. Из себя самого человек не может произвести ни единой мысли, ни единого действия. Все, что он говорит, делает, думает, чувствует, - все это с ним случается. ...Человек рождается, умирает, строит дома, пишет книги не так, как он того хочет, но как все это случается. Все случается. Человек не любит, не ненавидит, не желает - все это с ним случается» [цит. по: 7, с. 75].
Таким образом, возникает следующий вопрос: зачем социальной Системе, социуму создавать, воспитывать индивидов, разобщенных с собственной самостью (сущностью)? Ответ на этот вопрос требует отдельного исследования. По В.Г. Каменской понятие «психологическая защита» может быть отнесено только к поведению людей западной культуры, которая имеет ряд особенностей функционирования социальных структур, в том числе средств массовой информации. Начиная с раннего детства, все без исключения хорошо адаптированные субъекты проходят педагогической процесс социализации, который сводится к формированию набора
принятых нее демон вергаются альная аду защиты, а механизме приспособ
СТЯМИ, К Tf
Полу1! венного с< шений и в: ной приро робота», «
В с л у« бинными, склонност роды, есте лируемый шим прир< Анала к сознател рошо разв социально более низ! гощенногс себя и др. Маугли», смогли вп Я, су и f нос ет» по свI венным, к время дов!
В оте-ловека от Е.С. Рома! является I тия душев
С точ ные меха Э.И. Кири ты вместе повтор пр ции. P.M.
pOB При П1
механизм!
Таю« адаитацщ caмopeaл^ туации, о-него кон4 женных,) является ) ний, плох собственн жизнь ощ жая... 4ej
принятых в обществе социальных ролей. Те, кто неудачно прошел стадии социализации, позднее демонстрируют разные варианты социальной дезадаптации и в той или иной степени подвергаются социальному отвержению. С точки зрения психологии защитного поведения, социальная адаптация возникает благодаря нормальному функционированию психологической зашиты, а любые формы дезадаптации связаны с ненормативным действием эго-защитных механизмов. В конечном счете, психологическая защита служит целям социальной адаптации, приспособлению и подгонке каждого человека с его особенностями, слабостями и способностями, к требованиям ближнего и более дальнего социального окружения [5].
Получается, что главная функция психологической защиты субъекта в контексте общественного сознания, бытия, функционирования заключается в нормализации социальных отношений и взаимодействий, сохранению общественных традиций с потерей контакта с собственной природой, назначением, призванием и проявлением человека в качестве «биосоциального робота», «муравья», успешно выполняющего свои функции и роли.
В случае если данные социальные роли трудно выполнимы, из-за их противоречия с глубинными, плохо осознаваемыми импульсами, стремлениями, естественными и самобытными склонностями, то включается психологическая защита. И эта защита против собственной природы, естественных желаний, зачастую носящих действительно инфантильный плохоконтро-лируемый и слаборегулируемый характер, благодаря тем же защитным механизмам, сковавшим природное начало еще в раннем детстве и не давшем ему созреть, повзрослеть и вырасти.
Аналогию можно провес ти с сознанием человека. От природы человеку дана способность к сознательной деятельности, но в рефлексивном плане она развивается далеко не у всех. Хорошо развитое рефлексивное сознание является продуктом воспитания, культурных традиций социального окружения. При неблагоприятных условиях сознание субъекта формируется на более низких уровнях и формах: бытийном, не выходящем за пределы текущего бытия, не отягощенного размышлениями о своем месте в мире, конечном смысле существования, познании себя и др. Крайнюю форму такого развития сознания можно увидеть на примере «эффекта Маугли», когда дети, лишенные человеческого воспитания в первые годы жизни, так и не смогли впоследствии полноценно войти в общество. Так и самость человека (его центральное Я, сущность) без особого воспитания и культурных традиций не развивается, а «застревает по своему развитию на детском уровне. Поэтому нстреча со зрелым, взрослым, ответственным, креативным, хорошо себя осознающим и знающим чего хочет человеком в настоящее время довольно редкое явление.
В отечественной психологии позитивную роль эго-защитных механизмов в развитии человека отмечают Ф. Бассин, А.Г. Ротенберг, В.В. Варшавский, В.Г. Мягер, Е.П.Соколова, Е.С, Романова, Л.Р. Гребенщиков. С точки зрения указанных авторов, психологическая защита является нормальным повседневно работающим механизмом человеческой психики для снятия душевного напряжения.
С точки зрения Ф.Е. Василюка, В.А. Ташликова, Э.И. Киршбаума, И.Д. Стойкова, защитные механизмы имеют скорее вредное отрицательное значение для развития человека. Э.И. Киршбаум считает, что в результате интенсивног о использования психологической защиты вместо реального практического решения конфликтных ситуаций происходит постоянный повтор прошлого опыта и в целом выбор адаптации в ущерб саморазвитию и самореализации. P.M. Грановская при описании результатов действия различных психологических барьеров при переработке субъективно значимой информации представляла классические защитные механизмы (отрицание, смещение, вытеснение).
Таким образом, защитные механизмы с одной стороны способствуют хорошей социальной адаптации с постоянством «Я»-образа и душевным покоем без дальнейшего саморазвития и самореализации [5]. С другой стороны искажают информацию об имеющейся жизненной ситуации, отсекают часть реальности в угоду душевного покоя, избегания внешнего и внутреннего конфликта. Человек принимает решения. ; гроит свое поведение на основе сильно искаженных, усеченных данных. И с этой точки зрения, адаптивность, успешность жизни субъекта является хронически сниженной. Кроме того, защищаясь от собственных желаний и стремлений, плохо и смутно их осознавая или не осознавая вообще, человек живет в отчуждении от собственной природы, собственного психического центра, собственной сущности. Такая жизнь ощущается человеком, как блеклая, лишенная смысла, скучная, тяжелая, пустая, чужая... Человек ощущает, что живет чужой жизнью, не чувствуя удовлетворения, счастья, пол-
ноты бытия, собственной реализации, востребованности, самодостаточности, творчества, расширения горизонтов, внутреннего полета...
Наши исследования показали, что центральные Я-функции по Г. Аммону, отражают» степень зрелости сущности человека, обнаружили достоверные корреляционные связи с энергетическими и пространственно-временными характеристиками переживаний субъекта (см. ниже).
В прикладной психологии и психотерапевтической практике работа с переживаниями человека представлена широко, потому что сама сущность психотерапевтического процесса,'; психотехнических отношений часто сводится именно к работе с переживаниями человека гештальттерапия (проживание ситуации «здесь-и-теперь»), экзистенциальная психотерапии-(переживание человека в период кризиса, поиска предельных смыслов) и др.
В то время как в отечественной академической психологии исследования в области психо; логии переживаний представлены в крайне недостаточном объеме, что вызывает удивление; так как на данный момент на Западе имеют место «две психологии», два направления, два; способа познания бытия: когнитивное, исследующее феномены сознания, и ему противопоставленная «психология жизни» (В. Дильтей), в основе которой находятся переживания, требующие особых принципов изучения (Ф.Е. Василюк, 1996). Для советской психологии и психологии в постсоветском пространстве характерно преимущественно когнитивное направление: исследование проблем сознания, его функций и взаимоотношений с деятельностью. Впервые к проблеме переживания в советской психологии обратился Л.С. Выготский, который переживание ввел, во-первых, как «единицу сознания», во вторых, как динамическую, то есть движущую поведением, величину, в третьих, как единицу, в которой представлена личность в социальной ситуации развития [2].
Роль первоэлемента предметной области психологии переживанию отвел другой отечественный лидер изучения теории психологии С.Л. Рубинштейн. По его мнению, сознание человека состоит из двух аспектов: знания и переживания. Причем «переживание это первично, прежде всего, психический факт как кусок собственной жизни индивида в плоти и крови его, специфическое проявление его индивидуальной жизни» [9, с. 13-14]. Признак первичности придает понятию о переживании категориальный смысл, ибо не из каких других реалий оно не может быть выведено [8].
Ф.Е. Василюк применил деятельностный подход в исследовании проблемы переживания и рассматривал переживание как один из режимов сознания и как процесс деятельности по про-'( изводству смысла в критических ситуациях, ситуациях разрыва смыла бытия [1]. С тех пор < наблюдался некоторый вакуум в исследовании переживания, и только в последние два года мы наблюдаем некоторое оживление вокруг данной проблемы. Вышла статья A.C. Шарова «Психология переживания: природа, механизмы, феномены», где он развивает идею Ф.Е. Ва-силюка о функции смыслопроизводства переживания с точки зрения самости человека и его^ образа мира («мифов») [10]. Другая работа O.E. Хухлаева «Психология переживания в контексте культурно-исторической типологии», которая также основывается на подходе Ф.Е. Васи-люка и рассматривает переживание как «задачу на смысл», выделяя его формы: дискурсивную и мифологическую [11].
Нами переживание понимается как психическое явление, в форме которого дана внутренняя жизнь человека, через которое осуществляется связь личности, сознания с ядерными, бессознательными структурами психики субъекта. В ходе такого взаимодействия осуществ-ляется смысловая переработка внутренней и внешней ситуации, изменяется система внутренних отношений, установок, мироощущения, мировоззрения и мировосприятия, перегруппируются, перестраиваются, развиваются и изменяются ядерные психические структуры. Способность переживать, проживать жизненные ситуации, не защищаясь от них, а, находясь в контакте с действительностью, реальностью обусловливает не только личностное развитие, но и созревание ядерных, сущностных структур субъекта.
Рисунок 1 демонстрирует модель взаимоотношений центральных, ядерных структур субъекта с осознаваемой частью «Я» посредством переживаний. Переживание, по сути, является органом развития центральных «Я» структур, самости (сущности) и личности человека. Согласно Л.С. Выготскому, возрастное развитие может быть представлено как история переживаний формирующейся личности [2].
вит няя
-<
Г
осознаваемое Я
>
У
Внутренние границы Я
Внешние границы Я
Рис.1. Модель взаимоотношений центральных, ядерных структур психики
(в том числе сущности человека) с осознаваемой частью Я посредством переживаний.
Только переживая реальность, человек осуществляет свое личностное и сущностное развитие. Но чаще всего человек уходит от переживаний, подчас мучительных и тяжелых, применяя психологическую защиту и закрываясь с помошью нее от встречи с Реальнос тью.
Мы поставили следующие задачи экспериментального исследования:
1. Изучить взаимодействие центральных //-функций по Г. Аммону и энергетических и пространственно-временных составляющих переживаний субъекта.
2. Исследовать взаимоотношения эго-защитных механизмов и энергетических и пространственно-временных характеристик переживаний субъекта.
В эксперименте участвовало 546 студентов Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета 2-4 курса, в возрасте от 18 до 21 лет. Для исследования применялись опросник Плутчика-Келлермана-Конте, опросники энергетических, пространственных и временных составляющих переживания, //-структурный тест Аммопа [4, 5].
Сам эксперимент состоял из демонстрации студентам картин с психологически насыщенным содержанием с последующим описанием ими испытанных при просмотре переживаний с помощью специально созданных опросников, прошедших процедуру проверки на валидность, надежность и дискриминагивность (диссертация Л.Р. Фахрутдиновой «Пространственно-временные и энергетические основания взаимоотношений психических процессов, переживаний и психических состояний», выполненная в 2001 г.). Исследовались энергетические, пространственные и временные характеристики переживаний. Отдельно исследовались у этих же испытуемых центральные//-функции по Г. Аммону и эго-защитные механизмы по опроснику Плутчика - Келлермана - Конте.
Полученные данные подверглись корреляционному, кластерному, факторному, качественному и другим видам анализа.
Была обнаружена достоверная обратная корреляционная связь уровня энергетической характеристики переживания с уровнем дефицита нарциссизма (к= -0,328, р с 0,05). Результаты исследования показывают, что у субъектов с дефицитарным нарциссизмом характерны вялые, тусклые, энергетически невыраженные переживания. Конструктивно развитый нарциссизм свойственен людям ощущающим собственную ценность, принимающим себя, относящимся к себе с любовью, симпатией, уважением, имеющим чувство собственного достоинства, здоровое честолюбие, реалистичность в восприятии себя и других, открытость в межличностных контактах, многообразие интересов и побуждений, способность наслаждаться жизнью в самых разных ее проявлениях, эмоциональная и духовная зрелость, возможность противостоять неблагоприятному развитию событий, недоброжелательным оценкам и действиям лругих без ущерба для себя и необходимости использования эго-защитных механизмов, серьезно искажающих действительность. Г. Аммон рассматривает нарциссизм как изначальный
потенциал развития индивида, на основе которого происходит формирование других центральных //-функций. Именно нарциссизм формирует границы человеческого >7, фактически исполняя роль регулятора основных энергетических процессов, в качестве энергетического принципа [4].
Дефицитарность развития нарциссизма ведет к полной неспособности воспринимать неповторимость и единственность собственного существования, придавать значение собственным желаниям, целям и поступкам, отстаивать собственные интересы и иметь самостоятельные взгляды, мнения и точки зрения. Низкая интенсивность переживаний человека с высоким уровнем дефицита нарциссизма, возможно, связана с неспособностью к целостному восприятию себя, недостаточностью дифференцированного представления о собственной личности, способностях и возможностях, невозможности реалистично оценивать себя. Общий эмоциональный фон такого субъекта - безрадостность, пустота, скука и забытость приводят к обеднению переживаний и снижению их интенсивности.
Обнаружена достоверная обратная корреляционная связь величины энергетической характеристики переживания и уровня дефицита сексуальности (к- -0,33, р = 0,004). Полученные данные свидетельствуют, что для субъектов с дефицитарной сексуальностью свойственны переживания также, как и при дифицитарном нарциссизме, энергетически слабые, невыразительные, бесцветные, невыраженные переживания.
Сексуальность является одной из важнейших центральных //-функций и представляет собой способность устанавливать живой контакт на телесном, душевном и духовном уровнях. Она переживается как свободное от страхов и вины зрелое единение личностей. Конструктивно развитая сексуальность характерна для чувствительных, зрелых людей, способных устанавливать тесные партнерские отношения, хорошо понимающих свои потребности и чувствующих потребности другого, способных к взаимообогающему обмену чувственными переживаниями и чувственным опытом.
Дефицит сексуальности показывает неприятие своей и чужой телесности, недостаточной представленностью телесног о аспекта в осознаваемой части Я, нарушению телесной представленности центральных //-функций. Дефицитарная сексуальность предполагает максимально возможный отказ от реальных сексуальных контактов, которые могут происходить лишь под сильным прессингом внешних обстоятельств. Физический контакт воспринимается как недопустимое вторжение, субъективная бессмысленность которого предопределена восприятием происходящего как только механического взаимодействия. Если смотреть шире, то сексуальность связана не только с взаимодействием на телесном, но и на душевном и духовных уровнях. К тому же, по Г. Аммону именно телесный аспект опосредует взаимодействие первичных и вторичных //-функций [4]. Сексуальность показывает способность личности к близким отношениям.
Субъекты, способные к ярким, сильным переживаниям имеют, согласно исследованиям, развитые нарциссизм и сексуальность, а это те центральные //-функции, которые наиболее тесно связаны с сущностными структурами человека. Отсюда, можно предположить, что сущностный рост сопровождается сильными, потрясающими основы бытия переживаниями, и у человека с развитой сущностью наблюдается способность к напряженно- интенсивным, ярким, экзистенциальным переживаниям.
Была выявлена достоверная обратная корреляционная связь уровня энергетической характеристики переживания с уровнем ригидности внутренних границ Я (к=-0,271, р < 0,001). Конструктивное внутреннее отграничение представляет собой коммуницирующий барьер, отделяющий и связывающий сознающее Я и внутреннюю среду индивида с его неосознаваемыми чувствами, инстинктивными побуждениями, образами интериоризованных объектов, отношений и эмоциональных состояний. Функциональное значение внутренней границы определяется как необходимостью защиты развивающегося Я от подавляющей неизбежности внутренних потребностей, так и важностью представленности последних в целостной психической жизни человека. Для интегрированной идентичности чрезвычайно важно, чтобы бессознательное, как бы оно не понималось, будь то отраженный телесный процесс, архаичный инстинктивный импульс или вытесненный интерперсональный конфликт, могло сообщать о себе, не нарушая актуального взаимодействия с реальностью [4].
Эксперимент показал, что наличие ригидно фиксированного «барьера», отделяющего область осознаваемых переживаний от остальных интрапсихических структур, лишение естест-
венной св: не допуск! осознаваем нальной о живания. скорее нез| нарушение через пере персонализ Экспер мир, часто тель общег неврозами I 1 I
35
30 25
"ё 20
о 15 г
10 5 0
Ц
2!
Кластер; ных механиз
вытес. реф. ОНЗ вр.пер. реак. об. отриц.
рац. эн.пер. комп. замещ пр.пер проекц.
венной связи с бессознательным, ориентация на рациональное постижение действительности, не допускающее интуитивных и чувственных решений, связано с уменьшением интенсивности осознаваемых переживаний. Усиление отгороженности человека от собственной эмоциональной сферы, насущных потребностей, приводит к уменьшению силы осознаваемого переживания. Данное явление может быть связано с включением мощных психологических защит, скорее незрелого, а значит разрушительного для внешней и внутренней адаптации характера, с нарушением контакта центральных психических образований с личностными структурами через переживание субъекта, а значит сопровождающееся нарушением личностного роста, персонапизации.
Эксперимент выявил, что большинство испытуемых слабо чувствуют свой внутренний мир, часто излишне рациональны, высушены, плохо осознают свои чувства, желания. Показатель общего напряжения психологической защиты в среднем высок (диаграмма 1). У больных неврозами ОНЗ, как правило, превышает 50% уровень [5].
Диаграмма 1. Гистограмма показателей общего напряжения психологической защиты. Кластерный анализ показал связь временных характеристик с общим напряжением защитных механизмов (ОНЗ) (см. диаграмму 2).
вытес. регр. ОНЗ вр.пер. реак. об. отриц.
рац. эн.пер. комп. замещ пр.пер. проекц
100
120
140
160 180 Linkage Distance
200
220
240
Диаграмма 2. Кластерный анализ взаимодействия защитных механизмов личности и характеристик переживания.
Показатели психологических защитных механизмов: вытес. - вытеснение, регр. регрессия, реак. об. - реактивное образование, отриц. - отрицание, рац. - рационализация, комп. -компенсация, замещ. - замещение, проекц. - проекция, ОНЗ - общее напряжение защитных механизмов,
Показатели характеристик переживания: вр. пер. - временные характеристики, эн. пер. - энергетические характеристики, пр. пер. пространственные характеристики переживаний субъекта.
Перенапряжение психологической защиты свидетельствует о том, что субъект не справляется с реально существующими, но неразрешенными внешними и внутренними конфликтами [5, с. 107]. У субъектов с высоким общим напряжением защиты наблюдается тенденция к снижению временных характеристик, что проявляется в субъективном ощущении тягучести времени, пустоты, скуки, томительности и мучительности происходящего.
Результаты эксперимента показывают, что сильное напряжение защиты приводит к субъективному замедлению времени, обеднению событийного содержания как внутренней, так и внешней реальности, ощущению затянутости, тягучести происходящего или, наоборот, ощущение слишком быстрого течения внешних событий, теряется последовательность, логичность происходящего, человек «не знает как быть», «не успевает» проследить событийную цепочку и внутриситуационные связи. Данные эксперимента показывают, что повышение силы защитных механизмов снижает способность к пространственно-временной адаптации.
Исследование корреляционных связей выявило некоторые закономерности влияния психологической защиты на пространственно-временные и энергетические составляющие переживаний.
В эксперименте было выявлено, что для испытуемых с высокими показателями вытеснения характерны средние и высокие показатели энергетической характеристики переживания. Более того, обнаружены значимые корреляционные связи показателей вытеснения и энергетических характеристик переживания (г - 0,495, при р < 0, 01).
Таким образом, защитные механизмы, связанные с вытеснением влияют на энергетический аспект переживаний. Для субъектов, применяющих данный вид защиты характерны сильные, генерализованные, мучительные переживания, вызывающие ощущения беспредметной тоски, «глухой тревоги», некоей опасности.
В эксперименте было выявлено, что 50% испытуемых с высокими показателями отрицания проявили низкие и 30% средние уровни энергетических характеристик переживания. Таким образом, субъекты, применяющие данный вид защиты, обычно избегают сильных переживаний и потрясений. Для них скорее характерны поверхностные, незначительные, невыраженные флуктуации в сфере, связанной с выработкой отношения к тем или иным ситуационным факторам, что приводит' к низкой осознанности субъектом ситуации, и как следствие к низкой адаптивности поведения.
Обнаружена корреляционная связь показателей отрицания с временными характеристиками переживания (т = 0,368, при р < 0, 01). Субъекты, для которых характерен данный вид психологической защиты, испытывают напряжение, нехватку времени, плохо контролируют ситуацию, которая для них насыщена разнообразными как внутренними, так и внешними факторами. Причем в данном многообразии ситуационных факторов им тяжело ориентироваться, выделять существенное, первоочередное, они практически «захлебываются» в происходящих событиях, плохо осознавая действительную реальность.
В эксперименте обнаружена обратная корреляционная связь показателей реактивного образования и энергетических характеристик переживания (г =- 0,36, при р < 0, 01). Наблюдается снижение интенсивности переживания за счет реактивных образований, применяемых субъектом для снижения напряжения внутреннего и внешнего конфликта.
В эксперименте обнаружена обратная связь показателей замещения и пространственной характеристики переживания (г - - 0,38, при р < 0, 01). Данные исследования подтверждают определение замещения как защиты, направленной вовне, смещающей остро выраженные негативные реакции на внешние объекты, во внешнее пространство. Для людей, применяющих данный вид защиты, характерно переживание, сопровождающееся внешними психомоторными реакциями, ярко выраженным внешним выражением при сильных переживаниях (например, привычка много ходить, раскачивать предметы или части своего тела, стукать по стене или столу, громко ругаться при сильных переживаниях).
Была обнаружена обратная корреляционная связь временной характеристики переживания и показателей компенсации (к = -0,393, при р < 0, 01). Переживание субъекта, применяющего данный вид защиты, «замедляет» время, делает его тягучим и вялотекущим, вызывает обеднение событиями временного континуума. Кластерный анализ показал, что компенсация как психологическая заши та снижает интенсивность переживаний.
Корреляционный анализ показал, что энергетический аспект переживания дал достоверную обратную связь с показателями проекции (к=-0,21, при р=0,043). Таким образом, применение проективной защитной формы снижает напряженность переживания.
Кластерное исследование выявило связь энергетической характеристики с такими видами психологической защиты как рационализация, компенсация и замещение. Эксперимент показал, что энергетическая характеристика переживания подвержена наибольшему влиянию, регуляции и коррекции со стороны эго-защитных механизмов.
Проведенное нами исследование позволяет сделать следующие выводы.
1. Вялые, тусклые переживания низкой интенсивности характерны для субъектов с де-фицитарными, неразвитыми, незрелыми центральными //-функциями. Субъекты с незрелой, дефицитарной сущностью чаще всего не испытывают ярких, сильных, интенсивных переживаний. Энергетическая характеристика переживаний субъекта может быть косвенной мерой развития его ядерных, сущностных структур на ступени взрослости.
2. Энергетически выраженные, сильные, яркие переживания могут отражать способность человека к саморазвитию, самопознанию, самопринятию, внутренней честности. Данные свидетельствуют о том. что переживания с высокими энергетическими показателями могут быть характерны для людей с развитой сущностью и высокой осознанностью. Интенсивность, сила переживаний показывают возможность человека развиваться, самореализовываться, ощущать полноту жизни, раскрываться в отношениях с другими, быть и пребывать в Мире, соприкасаться с Реальностью.
3. Эго-защитные защитные механизмы влияют на энергетические и пространственно-временные характеристики переживаний субъекта, в основном снижая их величину, тем самым, замедляя развитие центральных //-функций и формируя ригидное, жесткое и зачастую не соответствующее реальности представление о себе. Энергетическая характеристика переживания подвержена наибольшему влиянию, регуляции и коррекции со стороны эго-защитных механизмов.
Исследования показали, что расцвет личности, достижение вершин личностного, профессионального развития и самосовершенствования зависят от уровня сформированное™ центральных //-функций, тесно связанных с развитием самости (сущности) человека, и внутренних границ осознаваемого Я с неосознаваемыми структурами психики. Ригидно применяемые эго-защитные механизмы могут тормозить самореализацию, самосовершенствование, творческое развитие человека. Для людей со зрелыми, гармоничными, самосовершенствующимися «акме» - формами характерны способность к интенсивным, ярким переживаниям, потрясающим сами основы человеческого бытия, и позволяющими изменяться и совершенствоваться в процессе бесконечного познания и постижения ими внутреннего и внешнего Мира.
Литература
1. Василюк Ф.Е Психология переживания. Анализ преодоления критических ситуаций. М., 1984.
2. Выготский Л.С. Психология. М., 1982.
3. Деркач A.A., Селезнева О.В. Акмеологическая культура личности: содержание, закономерности, механизмы развития. М.; Воронеж, 2006.
4. Дмитриева Т.Е. Я-структурный тест Аммона. Опросник для оценки центральных личностных функций на структурном уровне. Пособие для психологов и врачей. СПб., 1998.
5. Каменская В.Г. Психологическая защита и мотивация в структуре конфликта: Учебное пособие для студентов педагогических и психологических специальностей. СПб, 1999.
6. Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения: В 2 т. Т. 2. M., 1983.
7. Орлов A.B. Психология личности и сущности человека: Парадигмы, проекции, практики: Учеб. пособие. М., 2002.
8. Петровский A.B., Ярошевский М.Г. Теоретическая психология. М., 2006.
9. Рубинштейн СЛ. Основы общей психологии. Т. 1. М., 1989.
10. Шаров A.C. Психология переживания: природа, механизмы, феномены// «Мир психологии». 2004. №1(37). С. 214-226.
И. Хухлаев O.E. Психология переживания в контексте культурно-исторической типологии// «Вопросы психологии». 2005. №5. С. 19-26.
12. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. М., 1994.
13. Rogers N. The Creative Connection - Expressive Arts as Healing. - Palo Alto, 1993.
© Фахрутдинова Л.Р., 2007
