ОБ АГНОСТИЦИЗМЕ КАК ФИЛОСОФСКОМ МИРОВОЗЗРЕНИИ Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

УДК 165.1

Писаренко Максим Сергеевич Уральский государственный юридический университет

Институт юстиции Россия, Екатеринбург [email protected] Pisarenko Maxim Sergeevich Ural State Law University Institute of Justice Russia, Ekaterinburg

ОБ АГНОСТИЦИЗМЕ КАК ФИЛОСОФСКОМ МИРОВОЗЗРЕНИИ Аннотация: в данной статье автором будет предпринята попытка раскрытия сущности агностицизма (деструктивного скептицизма) как философского мировоззрения. Будет дана общая характеристика и оценка причин и оснований агностицизма, а также поднята проблема распространённости и приемлемости агностицизма в связке с основными вопросами философии. Ключевые слова: агностицизм, мировоззрение, познание, эпистемология, гносеология.

ON THE QUESTION OF ARTIFICIAL INTELLIGENCE AND ITS ESSENCE Annotation: in this article, the author will attempt to reveal the essence of agnosticism (destructive skepticism) as a philosophical worldview. It will give a general description and assessment of the causes and grounds of agnosticism, as well as raise the problem of the prevalence and acceptability of agnosticism in conjunction with the main questions of philosophy.

Key words: agnosticism, worldview, cognition, epistemology.

Проблема того, познаваем ли мир, долгое время не давала (и не даёт) покоя философам. На протяжении всей истории человеческой цивилизации люди

26

задавались вопросом того, как и возможно ли вообще понять то, что их окружает, что проявилось естественным образом в самой философии, а именно в наличии отдельного её направления (гносеологии или эпистемологии) и отдельного основного вопроса философии, который задавал ещё основатель античного скептицизма Пиррон и который, по мнению некоторых авторов, преобладает даже над субстанциональным [1, с.13]: познаваем ли мир?

Данный вопрос имеет множество ответов, что имеет своей причиной своеобразие каждой эпохи, которая неизбежно накладывает свой отпечаток на философские учения в комбинациях, которые с силу специфики присущи философии и которые зачастую изрядно противоречивы (вспомним тот же XVIII с его преклонением рационализму, который был раскритикован Кантом в «Критике чистого разума», изданной в 1781 году). При этом до сих пор активно ведутся споры по этому вопросу и спектр позиций очень широк: от признания того, что мир познаваем полностью и что человек посредством своего мышления способен понять его в полном объёме, проникнуть в сущность вещей, которые окружают его и составляют всю Вселенную (гносеологический оптимизм), и вплоть до той позиции, что мир принципиально невозможно познать частично или в полном объёме в силу объективных причин, то есть агностицизм, речь о котором пойдёт в данной статье.

Для начала следует внести некоторую ясность в понятийный аппарат, то есть понять, что же понимается под термином «агностицизм».

Спектр трактовок данного понятия достаточно широк [2, с. 12]: с одной стороны под агностицизмом понимается сомнение в правдивости и достоверности некоторых результатов достигнутых наукой. В данной трактовке агностицизм выступает, во-первых, как форма скептицизма, а во-вторых как некая оппозиция сциентизму в аксиологическом аспекте. С другой стороны, под агностицизмом понимается тезис о невозможности достижения полного и достоверного знания о мире, то есть отвергается концепция абсолютной истины в понимании её как полного и всеобъемлющего знания о чём-либо. В своей абсолютизации агностицизм чаще всего понимается как тезис о том, что

27

истинного знания (как абсолютного, так и относительного) вообще не может существовать.

Здесь следует отметить и влияние христианской религии (если мы говорим о европейской религиозно-философской мысли), в рамках которой агностицизм выступает как признание не поддающейся обоснованному разрешению проблемы существования Бога, что обосновывается тем, что «с точки зрения христианской антропологии человеческое познание, будучи безграничным, ограничено провиденциально» [3, с. 14], то есть человек может понимать сущность вещей, но в силу ограниченности своего мышления не сможет полностью понять сущность Бога по причине его трансцендентной природы, в силу чего и вытекает проблема его существования.

При этом не зря было сказано о том, что наличие подобного явления агностицизма присуще именно европейской религиозно-философской мысли, ибо примечательно то, что восточные религиозно-философские системы (так называемые религии без Бога (в большинстве своём ведические), например, буддизм, джайнизм и др.) связывают спасение человека с совершенствованием его познавательных способностей. Именно здесь всеведение, которое рассматривается как то, что может быть достигнуто каждым человеком посредством совершения определённых практик, которые предполагают прохождение нескольких этапов (в буддизме, например, это дхьяны), и что уже само по себе делает человека совершенным, то есть превращает его в Бога [3, с. 15], поднимая его на тот уровень духовного развития, когда потребность в телесном и материальном исчезает полностью (состояние нирваны).

Однако, следует заметить тот факт, что те примеры понимания агностицизма, которые были представлены выше либо слишком узки, либо их определение достаточно расплывчато и, как следствие, ошибочно. По моему мнению, под агностицизмом, как гносеологической концепцией, необходимо иметь в виду следующее: агностицизм - это утверждение о существовании в познании непреодолимых границ, представленных в виде неразрешимых проблем [2, с. 12]. Данное определение следует понимать таким образом, что само познание

28

человека способно решать ряд проблем (который достаточно обширен и решается или будет решён всей накопленной за всю историю человечества совокупностью научных знаний), но существуют такие границы в виде вопросов, на которые человек не способен ответить в силу ограниченности своих познавательных способностей. При этом не следует говорить об изменчивости данной границы в зависимости от развития познавательных способностей человека или потенциала науки. Проще говоря, данная граница человеческих познавательных способностей чётко фиксирована и не зависит от уровня научного прогресса, то есть человек на сегодняшний день способен познать мир и познает его при помощи различных средств (науки, искусства, религии) только в силу того, что он пока не подошёл к данной границе. Тогда возникает вполне закономерный вопрос: где пролегает эта граница человеческого познания? Чем являются те неразрешимые проблемы, подойдя к которым, мы не сможем дальше познавать окружающий нас мир?

На данный вопрос каждый философ, который является приверженцем эпистемологического агностицизма, отвечает самостоятельно. Наиболее показательным здесь будет выступать пример немецкого философа Иммануила Канта. Он проводил данную границу, делая разделение всего окружающего человека на две категории: «вещи для нас» или феномен, то есть объекты, которые становятся таковыми во взаимодействии с нами и которые включены в силу этого в наш познавательный опыт (a posteriori); «вещи в себе» или ноумен, то есть вещи, которые находятся вне нашего опыта (a priori) и, по Канту, недоступны для познания и проникновения в их сущность, что, по сути, являет собой логический парадокс, так как ставится задача «познать объект таким, какой он, когда мы его не познаем». Сам Кант обосновывает это тем, что говорит нам о том, что мы обладаем врождённой когнитивной способностью, а именно разумом (интеллектом), который до некоторой степени конститутивен для человеческого познания (эта самая степень конститутивности пролегает лишь в границах какого-либо опыта), но в то же время эта самая способность разума предстаёт как неустранимый источник неразрешимых трудностей для познания

29

[4, с. 54], которая заключается в том, что когнитивная способность проявляет себя в полной своей познавательной способности лишь в рамках опыта, то есть разум, как инструмент познания, ограничен самим собой, своей же природой.

Таким образом, следует перейти к основаниям агностицизма. Основными причинами агностицизма являются два постулата: субъективность восприятия реальности каждым человеком и ограниченность опыта человека относительно всего мира в рамках одной человеческой жизни [5, с. 150].

Относительно первого постулата стоит заметить, что он идёт ещё со времён древних натурфилософов, таких как Парменид и Демокрит, которые обратили внимание на то, что восприятие каждого человека зависит от него самого, от его познавательных способностей, что говорит о субъективности познания, а значит, если инкорпорировать его результат, то есть знание, на всех людей, то оно будет являться недостоверным, так как восприятие каждого человека строго индивидуально, что приводит к несовпадению или противоречию результатов эмпирического познания. Данная проблема до сих пор не находит своего решения, ибо нельзя отрицать того, что восприятие каждого человека, в силу его знаний, опыта и т.п., носит свой неизгладимый, присущий лишь ему характер. Также это происходит в силу того, что восприятие находится в сфере сознания, сущность которого мы до сих пор не можем понять по той причине, что возникает противоречие относительно сущности сознания как результата электрохимических реакций головного мозга, которые поддаются наблюдению, и самой сущности сознания как явления, которое проявляется в поведенческих реакциях, в основе своей носящих субъективный характер [6, с. 46]. В силу непонимания именно этой связи между теми реакциями в мозге, что регистрируются и тем, как ведут себя люди и что служит основанием для их поведения, приводит к тому, что люди принимают на веру то, что они обладают сознанием, или наделяют себя им как собственной характеристикой, исходя из аналогии с другими людьми, что исключает попадание сознания в спектр чисто научного исследования. Тем не менее, присутствуют некоторые попытки

30

объяснения того, почему так происходит. Так, К. Макгинн объясняет данное явление тем, что в мозге отсутствуют функциональные модули, которые предназначены для понимания сущности самого ментального опыта (опыта сознания), но при этом он пытается проводить несколько туманное «разделение-объединение» внешнего и внутреннего чувств внутри сознания в рамках всего психического опыта вообще как некое подобие того самого понимания сознанием своего же ментального опыта, но на чувственном уровне [6, с. 46].

Относительно второго основания агностицизма, то есть ограниченности опыта человека относительно всей окружающей его реальности, стоит заметить, что оно имеет столь же древние корни, что и первое, так как попытки постановки данной проблемы идут ещё со времён Аристотеля. Стоит отметить, что данное основание, как и первое, обладает объективностью, которая заключается о том, что опыт, по большей части, проистекает из наших органов чувств, которые не позволяют, в силу своего развития, увидеть мир во всех его проявлениях. Вторым же основанием, говорящим в пользу ограниченности опыта, является наличие определённого лимита отдельной человеческой жизни, наличие которого не позволяет в большинстве случаев достигнуть конечного истинного знания. Данное основание красочно выражено В. О. Пелевиным в следующем высказывании: «Протяжённость человеческой жизни была рассчитана таким образом, чтобы люди не успевали сделать серьёзных выводов из происходящего» [7]. Тем не менее, этот эффект смягчается тем, что человек способен передавать свои знания посредством их закрепления на материальные носители, которые не исчезают и сохраняют долгое время свою функциональность относительно масштабов истории всего человечества.

Именно исходя из этих постулатов, агностики делают вывод о том, что возможность получения истинного знания либо слишком сильно затруднена, либо сама возможность его получения полностью отсутствует.

В данной статье было уже упомянута проблема познаваемости Бога, как одного из проявлений агностицизма. Продолжая данное рассуждение, следует добавить, что данное утверждение (о непознаваемости Бога) является не только

31

примером проявления, но одним из оснований агностицизма, только сверхъестественного характера, под которым следует считать то, что совершенно чуждо человеческой природе то, что сверхприродно, сверхчеловечно, а значит и недосягаемо для субъекта познания. В свою очередь сверхъестественные основания всегда строятся на мифических, религиозных или мистических представлениях людей об объекте познания, поэтому в некоторой мере их можно свести к естественным [8, с. 141].

Исходя из тех оснований, что уже были представлены в данной статье, хочется отметить и заметное влияние истории человечества. Особенно это применимо к прошедшему XX веку, влияние событий которого (прежде всего имеются в виду две мировые войны) оставило своего рода «шрам», который представляет собой разрушение и отход от представлений о человеке как активном, деятельном существе, способном к действительному познанию и преобразованию мира, привёдшему к утверждению пессимистических концепций человека как ограниченного, одинокого существа, обречённого на пустое повторение одного и того же, существа, который в силу собственной природы и сущности окружающего его мира на определённом этапе своей жизни столкнётся с неразрешимыми для себя вопросами, над которыми он будет вечно биться, и останется одиноким перед лицом рока, никому не нужным и никем непонятым [9, с. 108; 10; 11]. Это необратимо порождает актуализацию проблемы места человека в этом мире, смысла его жизни (наибольшее внимание к данной проблеме проявляют экзистенциалисты). А как известно смысложизненный вопрос, являясь одним из основных вопросов философии и непременно связан как с субстанциональным, так и с гносеологическим вопросом, при этом последний имеет в этом ракурсе намного большое, по сравнению с субстанциональным, значение, ибо ответ на вопрос о познаваемости мира, служит одним из столпов понимания проблемы смысла существования человека и его места в этом мире.

Прежде чем подвести итог, следует также осветить вопрос о приемлемости агностицизма как мировоззренческой позиции в современных реалиях. В первую

32

очередь стоит сказать то, что агностицизм является достаточно своеобразным явлением философской мысли, который изначально исходил из концепции скептицизма. Это может являться положительным аспектом в том плане, что агностицизм стимулирует и предполагает сомнение в достоверности получаемой человеком информации, что, по сути, является критической формой мышления, которая в XXI веке, с его технологиями манипуляции сознанием и управления массами, является несомненным преимуществом людей, не допускающих любые проявления легковерия, догматизма и фанатизма и стремящихся с самостоятельности и индивидуальности в собственном мировоззрении.

С другой же стороны, сам агностицизм подрывает принципы научной познаваемости мира и, несмотря на то, что существуют точки зрения, отвергающих ценность науки как основного инструмента познания, наука на сегодняшний день как раз и является тем, с помощью чего человечество по большей части познает Вселенную как в материальном, так и в социальном плане. Говоря об антидогматическом характере агностицизма, следует заметить и обратный эффект, ибо позиция того, что мир непознаваем приводит к замыканию человека в комфортном «пузыре идей», носящих в своей основе непринятие всего нового, что является проявлением консерватизма, а консерватизм в своём крайнем проявлении скатывается до уровня догматизма или, если мы говорим о религии, до фанатизма, негативные последствия которых человечество столько раз переживало.

Также агностицизм, несмотря на свою возможную привлекательность, весьма уязвим в рамках времени в границах собственной концепции непознаваемости. Неизвестно, когда наступит та самая граница, за которой человек не сможет познать сущность вещей. Конечно, и сейчас существуют нерешенные вопросы, например, относительно природы сознания, проблему которого, кстати, агностицизм не принимает во внимание [6, с. 47], хотя аргументирует собственную правоту пороками сознания. Ещё неизвестно, какие пределы развития имеет само сознание. Может быть, уже в будущем, уровня развития

33

человеческого интеллекта, как составной части сознания, будет достаточно, чтобы решить многие нерешенные на сегодняшний день проблемы. При этом не стоит отвергать наличие субъективизма сознания, ибо субъективное восприятие реальности как свойство высокоорганизованной материи (человека и высших животных) никогда не будет ликвидировано полностью. Однако порождение «субъективного образа объективного мира», его «идеальной копии» - это наше эволюционное преимущество [5, с. 151].

Относительно второго основания стоит заметить то, что, как уже было отмечено выше в статье, способность людей закреплять полученные ими знания на материальных носителях, которые не искажают со временем своего содержания, фактически сводит на нет лимит отдельно взятой человеческой жизни, позволяя другим людям продолжать своё познание с тех позиций, что были достигнуты их предшественниками, что приводит к экспоненциальному развитию познания и, как следствие, росту познавательных способностей человечества.

Также не стоит отметать крупнейшее с точки зрения гносеологии достижение марксизма, нашедшего, если не прямые, но обходные пути проверки истинности результатов эмпирического и рационального познания, выдвинув в качестве основного критерия истинности того или иного суждения, теории или парадигмы, практическую доказуемость, что играет на руку гносеологическому оптимизму. Так, приводя пример с ализарином (вид красителя), Энгельс показывает, что материальная практика людей - важнейшая основа познания, превращающая «вещь в себе» в «вещь для нас».

Подводя итог, необходимо сказать, что агностицизм представляет собой оригинальную и своеобразную эпистемологическую концепцию, которая имеет как свои преимущества, так и свои недостатки. Имея в своём основании идеи скептицизма, которые выступают крепким щитом против всякого рода консервации и догматизации, агностицизм все же абсолютизирует тезис о непознаваемости мира, то есть сам опускается до догмы. Данный тезис, несомненно имеет свои объективные основания. Однако главным недостатком

34

агностицизма является именно его акцент на невозможности получения истинного знания, а убеждённость в этом не предполагает дальнейшего развития, что в конечном счёте, чревато и деградацией.

Если связывает данную позицию, как вариант решения гносеологического вопроса, с другими основными вопросами философии, то следует закономерный вывод о том, что основные вопросы философии, такие как субстанциональный, методологический или смысложизенный, не имеют своего решения, ибо невозможно найти на них ответа, то есть истинного знания, что лишает значимости всех достижений философии, науки и человеческой мысли в целом. Несомненно, как уже отмечалось выше, на распространённость агностицизма оказал влияние и исторический процесс и тем не менее следует констатировать больше негативную, чем положительную, роль агностицизма в современных реалиях развития человечества.

1. С. Э. Крапивенский. Ещё раз об основном вопросе философии // Философия и общество. № 2. 2001. С. 5-15.

2. Н. И. Мартишина. Агностицизм в традиционном и современном мировоззрении // Омский научный вестник. №17. 2001. С. 12-14.

3. Г. В. Хомелев, Р. А. Хомелева. Агностицизм как философское мировоззрение: особенности христианского понимания // Актуальные вопросы философских наук. Научная сессия профессорско-преподавательского состава, научных сотрудников и аспирантов по итогам НИР за 2018 год: сборник научных работ. СПбГЭУ. 2019. С. 12-16.

4. Роберт Ханна. Кант, радикальный агностицизм и методологический элиминативизм относительно вещей в себе // Кантовский сборник. Т. 36, №4. 2017 г. С. 51-67.

5. Маслянка Ю. В., Шагиева А. А. Еще раз о причинах и последствиях философского агностицизма // Мировоззренческие основания культуры

Список литературы

35