CC BY
25
К. И. СЭНДУЛЯК адъюнкт ФКОУ ВО СЮИ ФСИН России,
т старший лейтенант внутренней службы
K. I. SENDULYAK
О взаимосвязи норм уголовно-процессуального, уголовного и уголовно-исполнительного права, регулирующих УДО
On interrelation of the norms of the criminal procedure, criminal and criminal and executive law regulating the parole
#
Аннотация. В статье рассматривается взаимосвязь норм, регламентирующих производство по рассмотрению и разрешению вопросов, связанных с УДО. Затрагивается проблема определения юридической природы института условно-досрочного освобождения от отбывания наказания. Обосновывается первостепенная роль принципа законности при реализации процесса УДО.
Ключевые слова: условно-досрочное освобождение, уголовно-процессуальное право, уголовно-исполнительное право, уголовное право, коллизии.
Abstract. In to this article the author pays his attention to the interrelation of the regulations of production, consideration and permission of the questions connected with parole. He considers the issue of determination of the legal nature of the parole. The primary role of the principle of legality in the case of parole.
Key words: conditional and early release, criminal procedure right, criminal and executive right, criminal law, collisions.
#
В современной правовой литературе отсутствует единая трактовка сущности условно-досрочного освобождения (УДО). Данный факт связан главным образом с недостатками правового регулирования, неоднозначностью и дискуссионностью правовой природы данного института.
Это особенно касается лиц, осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления, а также лиц, отбывающих пожизненное лишение свободы. Можно предположить, что неправильное применение УДО приводит к негативным последствиям [1]:
- возникновению у лица, освобожденного без достаточных оснований, чувства безнаказанности;
- нанесению ущерба задачам как специального, так и общего предупреждения преступности, а именно в случае совершения досрочно освобожденным нового преступления;
- подрыву в глазах общества авторитета суда и органов, исполняющих наказания, в части применения, реализации и осуществления наказания.
С другой стороны, высокая эффективность УДО в случае правильного его применения вызывает необходимость постоянного изменения уголовного и уголовно-исполнительного законодательства. Например, принятие Федерального закона от 28.12.2013 № 432-Ф3 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования прав потерпевших в уголовном судопроизводстве» [2] в рамках совершенствования оснований и порядка применения УДО от отбывания наказания наглядно демонстрирует повышенное внимание законодателя к вопросам значимости этого поощрительного института.
Можно констатировать, что УДО лишено правовой самостоятельности, потому что оно
[email protected] www.orfsin.ru 12
НАУЧНЫЙ РАЗДЕЛ
подчинено нормам в трех отраслях российского законодательства: уголовно-процессуальной, уголовной и уголовно-исполнительной. Для логичности изложения необходимо все же рационально рассмотреть сущность данного правового института, различные основания для УДО, вопросы рассмотрения и принятия решения о данной поощрительной системе и проблемы ее исполнения.
В прикладном плане коллизионность УДО по нормам уголовно-процессуального, уголовного и уголовно-исполнительного права вызывает некоторые проблемы. Например, ст. 175 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (УИК РФ) не устанавливает, какое именно основание при решении вопроса об УДО от отбывания наказания будет иметь приоритетное значение, предоставляя тем самым суду общей юрисдикции право в каждом конкретном случае решать, достаточны ли сведения, содержащиеся в ходатайстве и иных материалах, для признания осужденного не нуждающимся в полном отбывании назначенного судом наказания и подлежащим УДО. При этом решение данного вопроса не отражено в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.04.2009 № 8 «О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания» [3]. Можно предположить, что судебный орган при рассмотрении вопроса об УДО в первую очередь должен принимать к сведению принцип законности, который закреплен в ст. 3 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ), согласно которому преступное деяние, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются уголовным законом. В соответствии с ч. 1-5 ст. 79 УК РФ достаточным основанием для условно-досрочного освобождения лица, отбывающего наказание, является признание его судом не нуждающимся в полном отбывании назначенного судом наказания для исправления и фактическое отбытие указанной в законе части наказания.
Так, осужденная П. обратилась в Тоснен-ский городской суд Ленинградской области с ходатайством об УДО от отбывания наказания, ссылаясь на то, что взысканий не имеет, свою вину по приговору признала полностью, раскаялась, не трудоустроена по причине отсутствия в колонии рабочих мест, связь с родственниками поддерживает. Но постановлени-
ем от 07.04.2010 осужденной П. в этой просьбе было отказано. Суд мотивировал отказ тем, что П., отбывая наказание, хотя и не допускала нарушений режима за весь период отбывания наказания, но и не заработала поощрений, что свидетельствует о ее нежелании приложить усилия к проявлению себя с примерной стороны, а также указал, что осужденная уже не оправдала доверие суда при условном осуждении, не доказала своего исправления, что в совокупности не может свидетельствовать о ее исправлении [4].
В данном примере судебной практики проявляется связь норм уголовного и уголовно-исполнительного права. В частности, положения ст. 79 УК РФ детализированы в уголовно-исполнительном законодательстве. Понятие исправления нормативно закреплено в ст. 9 УИК РФ. В ст. 175 УИК РФ указаны обстоятельства, свидетельствующие о том, что для дальнейшего исправления осужденный не нуждается в полном отбывании наказания, назначенного судом, - это раскаяние в совершенном деянии и исправление осужденного. Однако важно отметить, что действующее законодательство не предусматривает специальных правил применения УДО к лицам, ранее судимым либо в отношении которых условное осуждение к лишению свободы было заменено на реальное, оно также не содержит обязательных предписаний осужденному доказывать свое перевоспитание, как это указано в постановлении Тоснен-ского городского суда.
Исходя из анализа норм судебной практики, можно утверждать, что судебный орган для принятия решения об УДО должен учитывать поведение осужденного на всем протяжении отбывания наказания, соблюдение им установленного режима отбывания наказания, а также его отношение в данный период к учебе или труду, возмещение ущерба, при этом возможность УДО не должна связываться с наличием прежних судимостей, отсутствием или наличием поощрений.
В рамках анализа норм уголовно-процессуального, уголовного и уголовно-исполнительного права может быть рассмотрен состав участников судебного процесса, принимающих решение об УДО. Немаловажное значение в данной сфере имеет вопрос об участии потерпевшего и роли защитника в процессе об условно-досрочном освобождении осужденного.
Согласно ст. 50 Конституции Российской Федерации каждый осужденный имеет пра-
13
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 7/2016
во ходатайствовать о смягчении наказания. С другой стороны, ст. 52 основного закона Российской Федерации регламентирует обеспечение потерпевшим доступа к правосудию, соблюдения их прав в процессе судебного разбирательства.
Согласно ч. 21 ст. 399 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК РФ) пострадавший или его законный представитель имеет право участвовать в принятии решения о возможном УДО. При этом норма допускает принятие решения об УДО без жертвы преступления только в том случае, если потерпевший был заранее извещен о судебном заседании. Наличие требования об извещении жертвы преступления приводит к некой неопределенности в деятельности судов ввиду того, что потерпевшим может оказаться иностранец либо лицо без гражданства. Также возможны ситуации переезда потерпевшего либо смены его контактных данных.
Важно отметить, что прямого влияния на решение суда относительно УДО потерпевший не имеет, однако его мнение должно быть учтено. Кроме того, УПК РФ оговаривает возможность участия жертвы преступления в судебном разбирательстве в режиме видеоконференции. Практическое применение данной нормы связано с тем, что принятие решения об УДО обычно проходит в виде выездных заседаний в колониях. Необходимо учитывать нахождение в компетенции отделения суда большого числа колоний, а потому обеспечение присутствия потерпевших в рамках разбирательств является труднореализуемой задачей. Кроме того, недостаточное финансирование технического оснащения системами видеосвязи также затрудняет данный процесс.
В соответствии с правовой природой и целями наказания его исполнение не может зависеть от волеизъявления потерпевшего. При наделении его правом участия в принятии решения относительно УДО возникает коллизия, связанная с возникновением состязательного порядка при рассмотрении судом дела об УДО и замене наказания более мягким видом, что вступает в противоречие с нормами уголовного права. Это обусловлено тем, что согласно пп. 4 и 5 ст. 397 УПК РФ потерпевший не может представить в рамках судебного разбирательства объективные доводы по существу рассматриваемого дела. Только суд может установить, изменился ли виновный в преступлении, а препятствием УДО не может являться формальная неприязнь по-
терпевшего к осужденному. С другой стороны, современная система уголовно-процессуального права ориентирована на повышение роли потерпевшего в решениях об УДО.
Важной проблемой института УДО в нормах уголовно-процессуального, уголовного и уголовно-исполнительного права является положение осужденного. Можно предположить, что УДО и условное осуждение можно рассматривать как два варианта перевода безусловного (реального) наказания в условное. Причем при УДО этот перевод осуществляется после отбытия осужденным части наказания, то есть на основаниях, отличных от оснований условного осуждения, но правовое положение освобожденного идентично правовому положению условно осужденного.
Достаточное по своей правовой природе сходство указанных институтов позволяет признать, что по сути условное осуждение и УДО представляют собой освобождение от реального отбывания наказания на определенных условиях, так как суд освобождает лицо не от наказания, а от его реального отбывания. Различие этих двух институтов заключается в том, что решение об условном осуждении принимается на стадии назначения наказания, а решение о применении УДО - на стадии исполнения приговора.
В рамках рассмотрения данной проблемы необходимо критически осмыслить позицию А. М. Плюснина, который предлагает включить в перечень ст. 44 УК РФ «Виды наказаний» условно-досрочное освобождение от отбывания наказания [5]. Наказание как форма реализации уголовной ответственности назначается за совершение преступлений, а УДО применяется к лицам, уже отбывающим наказание. Кроме того, в теории уголовного и уголовно-исполнительного права общепризнано, что УДО является поощрительным институтом, который стимулирует правопослушное поведение осужденных. В поощрительных нормах была реализована функция государственного убеждения, а наказание есть мера государственного принуждения, поэтому УДО не относится к видам наказания.
Можно предположить, что данный институт относится к мерам уголовно-правового характера. Например, Д. В. Горбач считает, что институт УДО по своей юридической природе обладает всеми признаками, присущими иным мерам уголовно-правового характера, так как освобождение осуществляется небезусловно,
[email protected] www.orfsin.ru 14
НАУЧНЫЙ РАЗДЕЛ
что означает процедуру ограничения правового статуса условно освобожденного [6].
Однако, по мнению И. Э. Звечаровского, мерами уголовно-правового характера можно признать только такие меры, применение которых влечет за собой изменение уголовно-правового статуса личности, а их основанием служит как преступное, так и любое (противоправное или правомерное) поведение, имеющее уголовно-правовое значение [7].
В свою очередь С. Г. Келина отмечает, что иными мерами уголовно-правового характера являются принудительные меры, которые связаны с определенными правоограничениями и применяются судом на основании закона к лицам, признанным виновными в совершении преступления, в целях их исправления и удержания от повторного нарушения уголовного закона [8]. Рационально согласиться с позицией С. Г. Келиной о том, что УДО неверно относить к иным мерам уголовно-правового воздействия, так как эту меру правильнее называть стимулирующей и ее назначение состоит в том, чтобы путем направленного поведения в течение испытательного срока стимулировать исправление осужденного.
Несмотря на сущность УДО как поощрительного института, нормы уголовного права накладывают ряд обязанностей на осужденного. Данная часть системы УДО также является коллизионной в части регулирования ее нормами различных отраслей права. В соответствии с ч. 2 ст. 79 УК РФ, применяя УДО, суд может возложить на осужденного обязанности, предусмотренные ч. 5 ст. 73 УК РФ, которые должны быть им исполнены в течение оставшейся неотбытой части наказания. В соответствии с положениями ч. 5 ст. 73 УК РФ установлено, что суд, назначая условное осуждение, возлагает на условно осужденного с учетом его возраста, трудоспособности и состояния здоровья исполнение определенных обязанностей:
- не менять постоянного места жительства, работы, учебы без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного;
- посещать определенные места, когда есть необходимость, пройти курс лечения от алкоголизма, наркомании, токсикомании или венерического заболевания;
- трудиться (трудоустроиться) либо продолжить обучение в общеобразовательном учреждении.
Также отмечено, что суд может возложить на условно осужденного исполнение и других обязанностей, способствующих его исправлению. Однако, несмотря на наличие норм уголовного права относительно обязанностей условно-досрочно освобожденных, на практике возможны неоднозначность, отсутствие знаний и четкого понимания требований действующего законодательства, регулирующего данную сферу уголовно-правовых отношений. Это связано с отсутствием норм, регулирующих деятельность контролирующего органа относительно исполнения возложенных судом обязанностей и принятия необходимых мер реагирования.
В общем случае судебные органы при удовлетворении ходатайств осужденных контроль за исполнением ими обязанностей возлагают на различные органы: в некоторых субъектах Российской Федерации - на сотрудников уголовно-исполнительных инспекций ФСИН России (УИИ), в других же - на сотрудников полиции районных отделов МВД России, что свидетельствует о плохом знании правоприменителями действующего законодательства. В соответствии с ч. 6 ст. 73 УК РФ контроль за поведением условно осужденного осуществляется уполномоченным на то специализированным государственным органом, а в отношении военнослужащих - командованием воинских частей и учреждений. Но и согласно ч. 6 ст. 79 УК РФ контроль за поведением лица, освобожденного условно-досрочно, также осуществляется уполномоченным на то специализированным государственным органом, а в отношении военнослужащих - командованием воинских частей и учреждений. Кроме того, ч. 1 ст. 187 УИК РФ установлено, что поведение условно осужденных в течение испытательного срока по их месту жительства контролируют УИИ, а в отношении условно осужденных военнослужащих - командование их воинских частей. В свою очередь, в соответствии с ч. 2 ст. 187 УИК РФ только в порядке, предусмотренном законодательством и нормативными правовыми актами, к контролю за поведением условно осужденных привлекаются работники соответствующих служб органов внутренних дел [8].
Важно отметить, что под осуществлением контроля (надзора) за соблюдением лицами, освобожденными из мест лишения свободы, установленных для них судом в соответствии с федеральным законом запретов и ограни-
15
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 7/2016
чений понимается деятельность, связанная с реализацией положений Федерального закона от 06.04.2011 № 64-ФЗ «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы» [9]. Также приказом МВД России от 08.07.2011 № 818 утвержден Порядок осуществления административного надзора за лицами, освобожденными из мест лишения свободы [10]. Однако, несмотря на наличие данного определения, среди норм уголовно-процессуального, уголовного и уголовно-исполнительного права не существует законов и иных ведомственных нормативных правовых актов, детально и в общем регулирующих указанные правоотношения.
При наличии норм регулирования обязанностей условно-досрочно освобожденных, которые в уголовно-процессуальном, уголовном и уголовно-исполнительном праве фактически остаются безнадзорными, решения суда в этой части не выполняются, контроль не осуществляется, меры реагирования не принимаются, что, в свою очередь, негативно сказывается на задачах уголовного судопроизводства (исправление осужденных и предупреждение совершения ими новых преступлений).
В соответствии с п. «а» ч. 7 ст. 79 УК РФ, если в течение оставшейся неотбытой части наказания осужденный совершил нарушение общественного порядка и на него было наложено административное взыскание или он злостно уклонился от исполнения обязанностей, возложенных на него судом при применении УДО, то суд по представлению органов, указанных в ч. 6 этой статьи, может принять решение об отмене УДО и исполнении оставшейся неотбытой части наказания [11]. Однако, несмотря на наличие данной нормы, ни УК РФ, ни УИК РФ не описывают сущность понятия «злостное уклонение от исполнения обязанностей». Кроме того, в данных законодательных нормах не предусмотрен порядок, сроки, а также обязанности конкретного органа по внесению в суд представления об отмене УДО от отбывания наказания.
В рамках совершенствования порядка контроля за соблюдением обязанностей условно-досрочно освобожденных можно рекомендовать, в силу сходства порядка исполнения обязанностей условно осужденными и условно-досрочно освобожденными на практике,
наличия у сотрудников УИС наработанного опыта, возложить контроль за исполнением указанных обязанностей на сотрудников уголовно-исполнительных инспекций ФСИН России для исправления существующей в настоящее время порочной практики отсутствия контроля за условно-досрочно освобожденными лицами путем внесения незначительных изменений в нормативные правовые акты. ^
1. Бабаян С. Л. Проблемы совершенствования поощрительного института условно-досрочного освобождения от отбывания наказания // Российский судья. 2012. № 9. С. 9-12.
2. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования прав потерпевших в уголовном судопроизводстве : федер. закон от 28.12.2013 № 432-Ф3. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
3. О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания : пост. Пленума Верх. Суда Рос. Федерации от 21.04.2009 № 8. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
4. Долгополов Д. Практика применения судами условно-досрочного освобождения от отбывания наказания // Уголовное право. 2010. № 4. С. 20-23.
5. Плюснин A. M. Организационно-правовые вопросы условно-досрочного освобождения осужденных к лишению свободы : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 57.
6. Горбач Д. В. Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания в виде пожизненного лишения свободы : автореф. дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.08. Рязань : АПУ ФСИН России, 2012. 24 с.
7. Звечаровский И. Э. Посткриминальное поведение личности: ответственность и стимулирование : дис. ... докт. юрид. наук : 12.00.08. СПб., 2003. 367 с.
8. Келина С. Г. Наказание и иные меры уголовно-правового характера // Государство и право. 2007. № 6. С. 54.
9. Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы (ред. от 28.12.2013) : федер. закон от 06.04.2011 № 64-ФЗ. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
10. О Порядке осуществления административного надзора за лицами, освобожденными из мест лишения свободы : приказ МВД России от 08.07.2011 № 818 (ред. от 25.06.2014). Доступ из СПС «Консуль-тантПлюс».
11. Филимонов В. Д. Институт права. Институт уголовного права. Институт уголовно-исполнительного права. СПб. : Студия А, 2011. 277 с.
[email protected] www.orfsin.ru 16
