CC BY
3
НАСЛЕДИЕ СЕРГЕЯ НИКОЛАЕВИЧА АЗБЕЛЕВА
В 2022 году журнал «Исторический формат» запустил масштабный проект публикации научного наследия выдающегося русского историка и фольклориста Сергея Николаевича Азбелева (1926-2017), доктора филологических наук, многолетнего ведущего научного сотрудника Института русской литературы (Пушкинский дом) РАН, известного исследователя Древней Руси, Великого Новгорода, русского летописания и фольклора, члена редколлегии нашего журнала, ветерана Великой Отечественной войны, автора многих работ по истории, литературе и фольклору Древней Руси. Заместитель главного редактора «Исторического формата» М.И. Жих проделал работу по разбору его личного архива и готовит к печати неизданные работы учёного, а также документы, связанные с ключевыми этапами его жизни и творчества. В каждом новом номере «Исторического формата» в рамках рубрики «Наследие Сергея Николаевича Азбелева» планируется издавать одну из его неопубликованных статей или документальных подборок о жизни выдающегося исследователя.
О ВАЖНОСТИ ВНИМАТЕЛЬНОГО ПРОЧТЕНИЯ ДРЕВНЕЙШЕЙ ЛЕТОПИСИ (РЕКА НЕПРЯДВА В ИСТОРИОГРАФИИ РУССКОГО ЛЕТОПИСАНИЯ)
С.Н. Азбелев
Институт русской литературы (Пушкинский Дом) РАН Россия, 199034, Санкт-Петербург, наб. Макарова, 4 e-mail: mail@histformat.com Researcher ID: C-5151-2018 https://orcid.org/0000-0001-9063-6544 SPIN-код: 1390-8096
АВТОРСКОЕ РЕЗЮМЕ
В статье обосновывается вывод, что сражение 1380 года произошло вблизи тогдашнего истока Непрядвы, в центральной части Куликова поля - на расстоянии около 40 километров от впадения этой реки в Дон. В древнерусских источниках слово «устье» имеет значение «исток». Современным историкам Куликовской битвы следует внимательнее обращаться к летописным свидетельствам об этом событии, принимая в расчет данные истории русского языка. Археологам же целесообразно было бы направить главные усилия не на обследование периферии Куликова поля в низовьях Непрядвы, а на центральную его часть в районе истока этой реки - туда, где на самом деле происходило великое сражение 1380 года.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Куликовская битва, летописание, Непрядва, историография.
ON THE IMPORTANCE OF CAREFUL READING OF THE ANCIENT CHRONICLES (THE NEPRYADVA RIVER IN THE HISTORIOGRAPHY OF THE RUSSIAN CHRONICLES)
Sergey Azbelev
Institute of Russian Literature (The Pushkin House) of the RAS Russia, 199034, St. Petersburg, the Makarov's Embankment, 4 e-mail: mail@histformat.com
ABSTRACT
The article substantiates the conclusion that the Battle of 1380 took place near the then source of the Nepryadva, in the central part of the Kulikovo field - at a distance of about 40 kilometers from the confluence of this river into the Don. In Old Russian sources the word «mouth» has the meaning «source». Modern historians of the Battle of Kulikovo should look more attentively at the annalistic evidence of this event, taking into account historical changes of the Russian language. It would be reasonable for archaeologists to direct their main efforts not to exploring the periphery of the Kulikovo field in the lower reaches of the Nepryadva, but to its central part in the area of the source of this river - where the great Battle of 1380 actually took place.
KEYWORDS: Battle of Kulikovo, chronicles, Nepryadva, historiography.
Статья представляет собой доклад, подготовленный С.Н. Азбелевым для выступления на третьей Международной научной конференции «Начала Русского мира», которая должна была состояться в 2013 году. По причине смерти организатора конференции, Сергея Васильевича Цветкова (1952-2012), конференция не состоялась и сборник по её итогам не был издан. Публикация статьи подготовлена М.И. Жихом по машинописи из архива С.Н. Азбелева.
Победа России над армией Наполеона в Отечественной войне 1812 года вызвала массовый подъем патриотизма во всех слоях русского общества. Образованное дворянство обратилось тогда и к более глубокому, чем прежде осмыслению героических страниц далекого прошлого истории России. Среди них одно из главных
мест принадлежало знаменитой победе московского князя Дмитрия Донского над армией Мамая в 1380 году. С тех пор два столетия наши историки и публицисты обсуждают сражение на Куликовом поле. Не будет преувеличением сказать, что этому эпохальному событию уже
посвящены сотни работ. Все они прямо или косвенно отправляются от изложения фактов в летописях.
Среди первых интерпретаторов таких фактов выделялись образованные помещики, владения которых располагались в низовьях реки Непрядвы около впадения ее в Дон. Крестьяне приносили своим господам артефакты, найденные при пахоте в этих местах. Среди нательных крестов, иконок и других предметов попадались наконечники стрел и копий. Землевладельцы закономерно усматривали в этом свидетельства некогда проходивших здесь боевых действий. Впрочем, среди находимых реликвий были и бердыши XVII века, и даже кремневые пистолеты, которые одинаково пополняли домашние музеи местных историков-любителей среди хозяев этих земель, которые не имели профессиональных познаний, чтобы достаточно четко выделить то, что действительно можно считать материальными остатками Куликовской битвы. Но поскольку именно она была наиболее знаменитым событием местной истории, которое подробно описано в летописях, сам район этих находок и считали местом сражения, толкуя в желательном смысле указания летописей на устье реки Непрядвы.
Хотя понятие «устье реки» и тогда имело в русском языке несколько значений, подходящим представилось именно слияние Непрядвы с Доном. Хозяевам этих земель очень хотелось считать именно себя обладателями Поля русской славы. Поскольку они и были активными интерпретаторами летописных упоминаний «устья Непрядвы», мнение их закрепилось. Этому способствовала эволюция русского языка, где соответствующее значение самого слова «устье» со временем становилось преобладающим.
Уже более ста лет почти в любом учебнике русской истории можно увидеть картосхему сражения на Куликовом поле около впадения Непрядвы в Дон. Вариации подобной схемы много раз публиковались как в трудах военных историков, так и в сочинениях популяризаторов XIX и XX веков. Начало этому положил тульский помещик, в молодости - декабрист, а впоследствии - сенатор, Степан Дмитриевич Нечаев (1792-1860), который с 1817 по 1823 год был директором училищ Тульской губернии и приобретал у местных крестьян различные предметы ХИ^Ш веков, найденные в земле при пахоте. Сам же С.Д. Нечаев был наследственным владельцем сельца Куликовка, которое располагалось чуть южнее предполагаемого на его схеме места сражения. Подобное название имели и другие населенные пункты Куликова поля. Но они располагались на более значительных расстояниях от одного из небольших возвышений местного рельефа, которое решили считать тем Красным Холмом, где будто бы располагалась ставка Мамая в день Куликовской битвы - хотя каких-либо летописных указаний на это нет.
Но есть реальное селение Красный Холм находящееся на значительной возвышенности, с которой, открывается хороший обзор центра Куликова Поля. Этот Красный Холм расположен у верховья Непрядвы, всего в двух километрах от этой знаменитой реки, но поч-
ти в сорока километрах от того места, где находилась «дача» Нечаевых.
Однако, поблизости от нее, на расстоянии всего трех километров от их сельца Куликовка, впоследствии и была воздвигнута памятная колонна в честь Куликовской битвы - по инициативе уже умершего к тому времени крупного тульского помещика Дмитрия Степановича Нечаева (1742-1820).
В пользу этого ясно свидетельствует текст адресованного генерал-губернатору Рязанской, Тульской, Орловской, Воронежской и Тамбовской губерний А.Д. Балашову и датированного 1820 годом обращения тогдашнего тульского гражданского губернатора графа В.Ф. Васильева, Он писал, что получил «от г. помещика Нечаева, почтенного старца, которого по всем историческим вероятиям почить должно настоящим владельцем самого места, где была битва и центр оной, извещение, в оригинале у сего представленное, что он почтет щаст-ливейшим случаем в жизни его, ежели сей драгоценный для каждого русского памятник согласно историческим преданиям сооружен будет в дачах его поместья, сохраняющего предпочтительно пред другими вероятное название самой битвы, именно в сельце Куликове, в Епи-фанском уезде, между реками Доном и Непрядвой» (Карпова 2001: 254).
В следующем 1821 году его сын С.Д. Нечаев напечатал в популярном тогда журнале «Вестник Европы» предположения относительно точного места Куликовской битвы, к которым и присоединил гипотетический план расположения войск в этом сражении (Нечаев 1821: 125-129. План на С. 164 а). Позже в том же году он воспроизвел на страницах этого журнала рисунки найденных на Куликовом поле восьми предметов ХИ-МИ веков, один из которых - наконечник стрелы XIV века -действительно, мог бы быть связан с Куликовской битвой (Нечаев 1821а: 348-351). Через два года С.Д. Нечаев поместил в том же журнале сведения о найденных будто бы «на Куликовом поле», но находящихся в собрании древностей В.А. Левшина «старинных оружиях» - хотя это были пистолет и бердыш, не связанные, естественно, с Куликовской битвой (Нечаев 1823: 307-312).
В 1850 году вблизи имения Нечаевых (якобы на Мамаевом Красном Холме), была торжественно открыта памятная колонна в честь победы над Мамаем, возведенная по проекту А.П. Брюллова. А впоследствии, уже в начале XX века, заботами соседей Нечаевых по имению коллекционеров оружия Александра Васильевича и Юрия Александровича Олсуфьевых (1843-1907 и 18781938) невдалеке от неё был заложен храм, завершенный по проекту А.В. Щусева уже в 1918 году.
В 1980-х годах тут широко развернулись археологические раскопки, которые отправлялись исключительно от ставшей к тому времени уже привычной локализации сражения в низовьях Непрядвы - на основе давно утвердившегося среди историков и идущего еще от помещиков Нечаевых истолкования сведений в «Истории государства Российского» Николая Михайловича Карамзина о знаменитой битве 1380 года, происходившей, согласно привлеченных им летописям, вблизи устья реки Непрядвы.
Несмотря на многолетние старания тульских археологов, им не удалось найти следы захоронений тысяч участников Куликовской битвы - как вообще следы каких-либо массовых захоронений в низовьях реки Непрядвы.
Интересы не только исторической истины, но и истинного суверенитета нашей страны, заставляют нас с предельным вниманием и непредвзято относиться к сведениям летописей о героических страницах ее многовековой истории.
Напоминать об этом настоятельно требует теперешняя интенсивная пропаганда в печати и в интернете некомпетентных попыток свести на нет значение «Мамаева побоища». Авторы таких попыток хотят уменьшить раз в пятьдесят площадь боевых действий и приблизительно в двадцать раз уменьшить количество их участников. Поводом как раз и послужили заключения нынешних тульских археологов, основанные на давно укоренившейся крупной ошибке историков-любителей XIX века при определении самого места сражения на Куликовом поле в низовьях реки Непрядвы. Если же сказать точнее - на целом ряде ошибок вследствие недостаточно внимательного чтения самих летописей и произвольной интерпретации их известий при недостаточности познаний в истории русского языка.
Последние десятилетия ознаменовались у нас не только привычными конференциями, статьями и сборниками по случаю двух очередных юбилеев «Мамаева побоища» в 1980 и 2005 годах, но и распространением - особенно в околонаучной среде - нараставшего и, следует признать, небеспричинного скептицизма по поводу реальной исторической значимости этого события.
Согласно русским летописям, численность армии московского великого князя Дмитрия Ивановича, вместе с союзными войсками поддержавших его русских земель и отрядами отдельных князей, могла превышать двести тысяч воинов. Так, например, в Новгородской 4-й летописи: «БЪаше всеа силы и всихъ ратей числом с полтораста тысящь или с двЪсте. Еще же к тому при-спЪша в той чинъ рагозны издалеча велицыи князи Олгердовичи, поклонитися и послужити: князь Он-дрЪи Полочкои съ Плесковици, брат его князь Дмитрии Бряньскии съ всеми своими мужи» (ПСРЛ 4: 314). Числовую ошибку переписчика в Софийской 1-й летописи: «и прииде на Коломну, и събравъ своих 100000 и сто, опрочЪ князей рускых и воевод местных» (ПСРЛ 6: 458) объяснил в свое время А.А. Шахматов: «Очевидно 70 было прочтено как 100» (Шахматов 1910: 127). Далее в той же летописи читается аналогично цитированному выше тексту Новгородской 4-й летописи. Сходный текст и в Новгородской летописи Дубровского (ПСРЛ 43: 132).
Летописцы единодушно восклицали, что «от начала миру не бывала сила такова рускых князей, яко же при сем князи великом Дмитрии Ивановиче» (см. например: ПСРЛ 6: 458). Вероятно, аналогичной по численности была противостоявшая русским и ими разбитая армия Мамая. Немецкая хроника Детмара под 1380 годом сообщала о «великой битве» между русскими и татарами, где с обеих сторон сражалось четыреста ты-
сяч и где победили русские ^е^аг-СИгошк 1884: 568). Немецкий историк Альберт Кранц на рубеже XV и XVI веков подробнее писал об этом событии, характеризуя его как «величайшее в памяти людей сражение» в котором погибло двести тысяч (Кгаг^ 1619: 207).
Вопиющие парадоксы теперешнего интерпретирования Куликовской битвы проистекают из давно укоренившегося ошибочного истолкования смысла важнейших письменных свидетельств. Согласно летописям XIV-XVI веков, русское войско приготовилось к сражению «пришедщю за Дон (т.е. на запад от Дона - С.А.), в поле чисто, в Мамаеву землю, на усть Непрядвы рЪки» (см. например: ПСРЛ 43: 134). Очень существенно, что летописцы совершенно единодушны в указании этих основных географических параметров. Новгородская четвертая и Софийская первая летописи: «Великии же князь Дмитрии Иванович перешед за Дон в поле чисто в ор-дынскыя земли, на усть Непрядвы рЪкы» (ПСРЛ 4: 318; ПСРЛ 6: 463); Новгородская первая летопись: «Въниде бо в землю их за Дон и бЪ ту поле чисто, на усть рЪкы Непрядвы» (ПСРЛ 3: 376); Симеоновская летопись и Рогожский летописец: «Князь же великии поиде за Донъ, и бысть поле чисто и велико зЪло, и ту срЪтошася погани половци, татарьскыи полци, бЪ бо поле чисто на усть Непрядьвы рЪкы» (ПСРЛ 15: 139; ПСРЛ 18: 129).
Чтобы правильно истолковать летописные тексты, следует внимательно вчитаться в их смысл. Переправившись через Дон, то есть, перейдя границу между владениями Руси и Орды, и вступив в Мамаеву землю, русское войско оказалось в чистом поле и прибыло на устье реки Непрядвы. В летописях не говорится, что устье Непрядвы являлось местом переправы через Дон. Не говорится даже, что переправа осуществлялась вблизи устья Непрядвы. Однако именно так по традиции истолковывают на протяжении уже двух столетий эти тексты историки, писавшие о Куликовской битве.
Подобное истолкование, хотя оно и не было сколько-нибудь точным, представлялось этим историкам единственно возможным. Оно не вступало в непримиримое противоречие с летописными данными о количестве русских войск и о протяженности поля сражения1. Но так было до тех пор, пока между историками не возник спор, на каком берегу Непрядвы - на правом или на левом - при впадении этой реки в Дон произошла Куликовская битва («Левобережная» гипотеза: Кучкин 1980: 16-19; 1984: 47-53; Флоренский 1984: 41-47; «Правобережная» гипотеза: Скрынников 1983: 54-57; Хо-тинский и др. 1985: 35-37; Зайцев, Фоломеев, Хотинский 1990: 4-9. См. также: Петров 2003: 26-30).
Для разрешения этого спора палеопочвоведы и палеоботаники провели свои исследования на обоих берегах Непрядвы около впадения ее в Дон. Оказалось, что в этих местах левый берег Непрядвы в прошлом был покрыт лесом, а на правом берегу была лесостепь,
1 Впрочем, А.Н. Кирпичников еще в 1980 году, исходя даже
из тогдашних представлений о ландшафте в низовье Непрядвы сомневался в достоверности летописных сведений о большой численности войск, участвовавших в Куликовской битве, на том основании, что «предполагаемые размеры удобного для битвы поля (2,5-3 на 4 км) не позволили бы развернуть такие силы» (Кирпичников 1980: 64).
имевшая лишь небольшие открытые участки протяженностью не более 2-3 километров и шириной менее километра (Александровский 1990: 70). Понятно, что ни на одной из таких полян не могло бы уместиться значительное количество участников битвы.
Этим был спровоцирован радикальный пересмотр представлений о масштабах сражения на Куликовом поле. Местные историки, перестав доверять летописцам, поспешили приписать им преувеличение во много раз размеров поля битвы и числа участвовавших в ней войск.
Тульским археологам, уже долгие годы производившим свою работу около впадения Непрядвы в Дон, легче стало объяснять удивляющую малочисленность найденных ими фрагментов оружия и отсутствие там погребений.
Руководители археологических раскопок Куликова поля в своих интервью столичной прессе стали утверждать, что речь должна идти не о крупномасштабном сражении, а о стычке относительно небольших конных отрядов.
Позволю себе привести запечатленные по случаю юбилея битвы на страницах массового московского журнала примеры безапелляционности и научного уровня таких высказываний. Корреспондент журнала встретился в 2005 году с тогдашними руководителями археологических работ, которые особенно интенсивно велись на Куликовом поле в предыдущие десять лет с 1995 года. Это кандидаты исторических наук Михаил Гоняный и Олег Двуреченский. Как сообщает не без иронии корреспондент, «по рассказам ученых, истинная картина великого сражения сильно отличается от хрестоматийной. <....> "Протяженность места боевых столкновений - два километра при максимальной ширине восемьсот метров" - считает начальник Верхне-Донской экспедиции Михаил Гоняный» (Чеботарев 2005: 95-96). «По мнению археологов, - констатирует корреспондент, - число участников битвы в общественном сознании сильно преувеличено. "В советское время думали, - говорит Двуреченский, - что это было народное ополчение, сейчас мы считаем, что сражались профессионалы - от пяти до десяти тысяч как с той, так и с другой стороны, конники"» (Чеботарев 2005: 96).
Этот кандидат исторических наук даже упомянул о летописях, назвав никогда не существовавшую «Новгородскую четвертую летопись младшего извода» и приводя вымышленную цитату «близ устья Дона и Непрядвы», будто бы почерпнутую в не сохранившемся на самом деле «Новгородском Софийском летописном своде» (Чеботарев 2005: 94-95). Это словосочетание представляет собой тенденциозное искажение того, что читается на самом деле в русских летописях.
Подобные сенсационные заявления давно успели размножиться и закрепиться в интернете. Они стали влиять на высказывания в печати некоторых историков - не говоря уже о падких на дискредитацию героики русского прошлого журналистах и недобросовестных комментаторах. А в Туле Государственный музей-заповедник «Куликово поле» поспешил роскошно издать посвященную специально этому полю «Большую иллю-
стрированную энциклопедию». Объем ее - 744 страницы, из которых несколько страниц посвящены самой Куликовской битве. Здесь можно уже прочесть, что «по последним научным данным русские войска выстроились <...>, занимая фронт не более полутора километров» (Куликово поле 2007: 316-317). Таким образом, за два года, прошедшие после приведенных мною высказываний тульских археологов, мизерная протяженность поля боя оказалась ими сокращена еще на полкиломе-тра2.
Однако летописи однозначно пишут о небывало многочисленных войсках, которые были развернуты на протяжении десяти верст открытой местности Куликова поля: «И покрыша полки полЪ, яко на десяти вер-стъ отъ множества вои» (ПСРЛ 4: 319; ПСРЛ 6: 463; ПСРЛ 43: 135).
Нынешние специалисты по изучению Куликовской битвы изобрели, таким образом, своеобразный «выход» из вопиющего несоответствия, заключая, что русские и иноземные письменные источники многократно преувеличивали масштаб сражения и, соответственно, число войск каждой стороны.
Приходится еще раз напомнить о важности внимательного прочтения летописных текстов. Особенно -того, что написано в древнейшей летописи.
Вне поля зрения как нынешних, так и прежних историков сражения на Куликовом поле оставался немаловажный факт: словом «устье» в то время обозначали исток реки. Такое словоупотребление чётко документировано в древнейшем из всех реально сохранившихся текстов русских летописей. Новгородская первая летопись старшего извода дошла, как известно, в рукописи XIV столетия.
В этой летописи говорится следующее о завершении войны Великого Новгорода со Швецией за полвека до Куликовской битвы: «В лЪто 6831 [1323]. Ходиша нов-городци съ княземъ Юрьемъ и поставиша город на усть Невы, на ОрЪховомъ островЪ; ту же приЪхавше послы великы от свойского короля и докончаша миръ вЪчныи съ княземъ и с Новымьгородомь по старой пошлишЪ» (ПСРЛ 3: 97, 339, 457). Здесь речь идет о построении в 1323 году русской крепости Орешек (впоследствии -Шлиссельбург). «Ореховый остров», на котором находится Шлиссельбург, расположен в верховье реки Невы при вытечении ее из Ладожского озера. Употребленные летописцем XIV века слова «на усть Невы» означают: у истока Невы. Аналогичный текст - в списках младшего извода.
Если бы теперешние историки Куликовской битвы, не ограничивались истолкованием «по догадке» значения слов «на усть Непрядвы», а приняли бы во внимание общедоступные сведения по истории русского языка, то проблема бы не возникла.
Наш выдающийся языковед академик Измаил Иванович Срезневский больше ста лет назад завершил пу-
2 В напечатанном несколько месяцев назад сборнике Музея-
заповедника «Куликово поле» помещена картосхема, иллюстрирующая упомянутое представление. Здесь, согласно масштабу, на полтора километра южнее впадения Непрядвы в Дон обозначен «эпицентр Куликовской битвы (по О.В. Двуреченскому)» (Куликовская битва 2012: 173).
бликацию составленного им словаря древнерусского языка. Первое издание его последнего тома было напечатано Императорской Академией наук в Санкт-Петербурге в 1903 году, второе издание (репринт) пятитысячным тиражом вышло в Москве в 1958 году. В этой книге еще в начале прошлого века можно было прочесть нужное пояснение: «Усть - устье реки <...> исток реки: на усть - при истоке - Поставиша город на усть Невы, на ОрЪховомъ островЪ» (дана отсылка к Новгородской первой летописи) (Срезневский 1903: 1292).
Нева, как известно, вытекает из Ладожского озера. Непрядва же некогда вытекала из Волова озера, находящегося в центральной части обширного Куликова поля. Это озеро теперь очень невелико. Вытекавшая из него до своего обмеления Непрядва оставила там следы русла прежнего своего верховья. Сведения о том, что еще в первой половине XVII столетия это озеро служило истоком некоторых рек Куликова поля, можно прочесть в важном документе того времени - «Книге Большому Чертежу». Сама древнейшая карта России не сохранилась, но подробнейшее ее описание, составленное по «государеву указу» в 1627 году, публиковалось уже не раз. В издании, выпущенном Академией наук в 1950 году, с учетом всех известных к тому времени списков, можно прочесть достаточно ясный намек, касающийся истока Непрядвы: «Упа река вытекала из Волова озера от верху речки Непрядвы, <...> от Куликова поля с Му-равского шляху» (Книга Большому Чертежу 1950: 59)3.
Слово «устье» при обозначении истока реки из озера зафиксировано в средневековых источниках отнюдь не только для Невы, но и для гораздо более протяжен-
3 Цитированный список № 1330 «безусловно самый полный из всех сохранившихся списков Книги Большому Чертежу», он «часто восполняет явные пробелы всех списков» (Книга Большому Чертежу 1950: 33).
ных рек. Таковы устье Шексны и устье Сухоны. Повесть об Усть-Шехонском монастыре сообщала о перенесении «града Белаозера» на новое место «вверхъ по Белу езеру от Шехонскаго устия десять поприщъ» (Прохоров 1994: 168).
Сказание Паисия Ярославова о Каменном монастыре повествовало о «великой реке Сухоне, яже течет из Кубенского езера в Студеное море-окиян своим усти-ем от начала миру» (Сказание 1861: 261). Сухона является притоком Северной Двины4.
Впрочем, составители словарей и в недавнем прошлом, и в настоящем отмечали традиционность устаревающего теперь значения «устье» - «исток реки». Достаточно напомнить общеизвестный словарь В.И. Даля или указать специальный словарь народных географических терминов (Даль 1882: 514 («устье реки, исток»); Мурзаев 1984: 583 («Устье... В старых источниках употребляется в значениях "исток реки из озера"; ..."узкий выход из водоема"»).
Существуют подробнейшие (крупномасштабные, вычерченные от руки) карты уездов Тульской губернии, составлявшиеся во второй половине XVIII столетия для нужд генерального межевания. На этих картах видно, что находящееся в центре Куликова поля и уже радикально сократившееся к тому времени в размерах
4 Подробности можно прочесть в топографическом справочнике: «Слово "устье" в русском языке раньше имело три значения: "исток реки из озера", "место слияния двух рек" и "место впадения реки в озеро или море"». Первое значение проиллюстрировано Кузнецовым цитатами из актовых средневековых источников (Кузнецов 1994: 12).
Волово озеро отделено лишь сотней саженей от ручья, дающего начало реке Непрядве5.
Показания источников ясно свидетельствуют, что сражение 1380 года произошло вблизи тогдашнего истока Непрядвы, в центральной части Куликова поля - на расстоянии около 40 километров от впадения этой реки в Дон6.
Соответственно, тульским археологам, которые в недавние десятилетия особенно интенсивно, но безуспешно искали следы массовых захоронений тысяч русских воинов, павших на Куликовом поле, стоило бы несколько переместить район своих полевых работ. Тогда и поразительная малозначительность найденных доныне при раскопках на этом поле остатков оружия получила бы свое естественное объяснение.
Впрочем, следует упомянуть, что недостаточность традиционного ареала археологических работ начинала даже осознаваться в среде сотрудников Музея-заповедника «Куликово поле». В печати проскальзывало пожелание, «чтобы работники музея-заповедника не замыкались в своих исследованиях местности, традиционно определяемой ими как Куликово поле в узком смысле слова, а расширили бы район своих поисков» (Фомин 1999: 38). Однако радикальному его расширению мешала приверженность упомянутых ученых привычной «аксиоме», что битва произошла около впадения Непрядвы в Дон7.
Устранив это заблуждение, можно по-новому осмыслить ряд показаний известных источников. Естественно полагать, что описанная в летописях переправа русских войск через Дон в ночь с 7 на 8 сентября произошла не ниже впадения в него Непрядвы, как это ныне считается, исходя только из «традиционного» представления о месте самого сражения. Очевидно, русские перешли Дон выше по его течению около Федосова городища, т.е. ближе к центру Куликова поля - там, где Дон еще менее полноводен, а дорога, по которой двигались с севера русские войска, подошла к нему вплотную при впадении в Дон речки Муравлянки и где существовала используемая в те времена переправа.
Лишается опоры и «традиционное» представление, что битва произошла на правом берегу Непрядвы. Предложенная и аргументированная не так давно «левобережная» гипотеза была впоследствии раскритико-
5 Ныне карты хранятся в Отделе рукописей Библиотеки Российской Академии наук. Я использовал цветные фотокопии этих карт, полученные мною в файлах, присланных по моей просьбе А.Ю. Морозовым.
6 На применение термина «устье» к истокам Шексны и Сухоны моё внимание обратил А.Л. Грязнов.
7 Необходимо упомянуть, что, в отличие от профессиональных историков и археологов, связанных ошибочной интерпретацией летописных указаний на «усть Непрядвы», некоторые краеведы и историки-любители просто игнорировали эти указания
и уже высказывали предположение, что место битвы стоило бы поискать вблизи озера Волова (см. например: Шавырин 1987: 98-104; Звягин 2010: 289-302. Впрочем, названные авторы, пишущие в беллетристической манере, расценивали это лишь как одну из любопытных версий возможной локализации места Куликовской битвы. Однозначно придерживается именно такой версии А.Б. Архипов, высказавший ее в двух письмах ко мне, отправленных электронной почтой в декабре 2011 года и представившийся в них как «технарь». Я тогда же порекомендовал ему отобразить более подробно свои наблюдения в печати.
вана и решительно отвергнута. Дело в том, что сторонники такой гипотезы слова «на усть Непрядвы» трактовали «традиционно» - как место впадения её в Дон (см. картосхемы в статьях: Флоренскй 1984: 44; Кучкин 1984: 51), а оказалось, что именно в этом месте на левом берегу Непрядвы прежде находился лес.
Но неосновательно было бы предполагать, что лес некогда покрывал всё левобережье Непрядвы вплоть де ее истока и на многие километры вглубь обширного Куликова поля. Сплошное изучение его почв для определения возможных в прошлом лесных участков проводилось только на небольшом пространстве в низовьях этой реки, так как все поиски места битвы были основаны только на теперешнем понимании слов «устье Непрядвы».
Анализ данных, извлеченных из совокупности официальных письменных источников ХVI-ХVII вв., привел к выводу, что тогдашнее Куликово поле - отнюдь не лес, а «северо-восточная оконечность степей, которая широким языком вклинивается вглубь широколиственных лесов Среднерусской возвышенности по водоразделу верхнего течения Дона и Оки». Как резюмировал нынешний исследователь исторической географии Куликова поля О.Ю. Кузнецов, «в противоположность традиционным представлениям отечественной историографии советского периода, следует признать значительность его линейных размеров, достигающих 120 км с запада на восток и 80 км севера на юг» (Кузнецов 1999: 30).
Что же касается XIV столетия, то летописи единодушно и неоднократно упоминают именно открытую местность («поле чисто»), по которой русское войско «пои-доша за Дон в далняя части земля». Стремясь упредить действия противника, оно спешно направилось к истоку Непрядвы - «переидоша за Дон вскоре люто и сверЪпо и напрасно» (т.е. ожесточенно и храбро и стремительно) (ПСРЛ 43: 134).
Великий князь Дмитрий Иванович, получив ободряющее послание от преподобного игумена Сергия Радонежского, сначала готовился встретить войско Мамая на левом берегу Дона и уже назначил по полкам воевод, которые тогда облеклись «во одежю их мЪестную яко велицы ратницы» (т.е. в доспехи, предназначенные для отличения предводителей во время боя). Подойдя к Дону, русские воеводы «много ту думаша», следует ли переходить на его правый берег (ПСРЛ 43: 133). Однако высланная заранее разведка во главе с Семеном Ме-ликом только что сообщила, что войско Мамая теперь сосредоточивается на правобережье Дона, ожидая соединения с войском Ягайла, которое должно было подойти с запада. Это известие и повлекло за собой решение великого князя Дмитрия Ивановича стремительно, еще ночью, переправиться через Дон (Амелькин, Селезнев 2009: 170-174).
Конному войску русских потребовалось очень немного времени, чтобы преодолеть расстояние около 20 километров по степному водоразделу, между верховьями притоков Упы и притоков Непрядвы, от места переправы через Дон до центральной части Куликова поля. Пешие воины подошли, конечно, позднее. Но за-
долго до полудня 8 сентября сосредоточение русских войск должно было завершиться. «Князю же великому Дмитрию Ивановичю пришедшю за Дон в поле чисто, в Мамаеву землю на усть Непрядвы реки, и став ту князь велики по достянию (т.е. как следует) полки разрядив и воеводы учинив» (ПСРЛ 43: 134 (исправлена опечатка в словах «по достоянию»)).
Ордынская армия Мамая, ожидавшего прибытия союзников - литовской армии Ягайла, намеревалась, очевидно, первой выйти на открытую местность в центре Куликова поля между верховьями притоков Дона и Оки. Это был финальный участок давно освоенного степняками пути на Русь, который впоследствии получит обозначение «Муравский шлях». По нему крымские татары затем несколько столетий будут совершать свои опустошительные набеги на русские земли, иногда доходя даже до Москвы. Но 8 сентября 1380 года будущий Муравский шлях оказался перекрыт сводной армией великого князя Дмитрия Ивановича, загородившей ордынцам путь к Москве. Мамаю пришлось, поэтому вступать в сражение с русскими, не дождавшись подхода войска Ягайла.
Из сказанного следует, что Куликовское сражение разыгралось отнюдь не на площадке «2-3 квадратных километров», как писал недавно в своем обзоре под влиянием упомянутых мною тульских археологов московский историк А.Е. Петров (Петров 2003: 29). Оно произошло на пространстве, в десятки раз превосходившем подобные размеры. Развернутые в «чистом поле» на десять верст по фронту русские войска должны были иметь и глубину построения, достаточную для их маневра и для своевременного введения в бой мощного резерва, который решил исход битвы.
Отправив «вверх по Дону» от места общей переправы засадный полк (в летописных текстах он чаще назван «западный», что отвечает расположению западнее главных сил)под командованием своего двоюродного брата князя Владимира Андреевича Серпуховского, и «мужа мудра и храбра» Дмитрия Михайловича Боброка Волынского, и еще трех известных князей, и «в дубравах утаив» (ПСРЛ 43: 134) этот ударный резерв, великий князь Дмитрий Иванович обеспечил победу. Дубрава - не ельник и не кустарник, которые затрудняют передвижение войска. Под кронами дубов можно было скрытно расположить многочисленную конницу и затем в нужный момент направить ее в атаку неожиданно для противника.
Местонахождение исчезнувшей небольшой дубравы разные историки Куликовской битвы предполагали в разных пунктах поблизости от впадения Непрядвы в Дон.
Но существует доныне дубовый лес у самого края Куликова поля, в направлении на северо-северо-восток от Волова озера. Этот лес обозначен не только на современных картах Тульской области, но и на старых картах генерального межевания Тульской губернии. Нынешняя площадь этой дубравы - около двадцати квадратных километров (Атлас 2006. Карта № 56). Теперешнее расстояние ее южного края от верховья Непрядвы - двадцать пять километров. Но прежнее расстояние должно было быть существенно меньше, ибо южную часть дубравы,
очевидно, вырубили при постройке расположенного теперь вплотную к этому лесу с юга города Богородиц-
Конный полк князя Владимира Андреевича, направленный от места общей переправы, «вверх по Дону», мог достигнуть этого дубового леса, находящегося в 3-х километрах к северу и в 20 километрах к западу от места переправы, раньше, чем пешие русские полки приблизились к верховьям Непрядвы.
Основные силы развернутой на десять верст по фронту русской армии должны были, очевидно, располагаться в междуречье притоков Дона и Оки, перегораживая неприятелям путь к Москве. Как следует полагать, - на северо-восток от местности, непосредственно прилегавшей к Волову озеру, между верховьями рек Непрядвы и Уперты,значительно севернее верховьев реки Мечи (теперь Красивая Меча) и ее притока - речки Плотовая Меча (теперь Сухая Плота). Татары же подошли к истоку Непрядвы с юго-юго-запада, от северной излучины Мечи.
Сокрушительная атака засадного полка, кратко описанная в Летописной повести о Куликовской битве, привела, как известно, к тому, что «татарове с Мамаем побегоша». Любопытно, что «Красный Холм», на котором, по не имеющей документального подтверждения устной традиции, находилась во время сражения ставка Мамая, - это название расположенного на холме небольшого поселения в семи километрах к востоку от Волова озера и в двух километрах к северу от Непрядвы.
Князь Владимир Андреевич «и иные многие воеводы» возглавившие погоню, «гониша их и бьюще до Мечи реки и до станов их, и взяша все богатство их и стада и тамо бежащих безчисленное множество погибоша. Тогда же бЪ и руси избито множество» (ПСРЛ 43: 135). От верховья Непрядвы на юго-юго-запад до находящейся здесь излучины верхнего течения Мечи расстояние менее 20 километров. Его преодолели, продолжая сражаться на своих уже уставших конях, русские преследователи бегущих ордынцев. Но нереально было бы думать, что это преследование началось от «традиционно» локализуемого места боя - при впадении Непрядвы в Дон. Отсюда до расположенной к югу ближайшей излучины Мечи (в среднем ее течении) расстояние больше шестидесяти километров.
Из сказанного следует, что местоположение захваченного русскими неприятельского лагеря было не вблизи низовья Непрядвы, а вблизи ее верховья.
Бегство остатков разгромленной армии Мамая вряд ли происходило лишь в южном направлении. Часть ордынцев, вероятно, устремилась на запад и присоединилась к отрядам Ягайла. Другая часть бежала на восток и, преодолев Непрядву, отстреливалась из луков на ее правом берегу. Следами преследования этих беглецов, как можно полагать, и являются упомянутые уже мною немногие находки здесь фрагментов оружия - главным образом наконечники стрел и копий.
Современным историкам Куликовской битвы следует внимательнее обращаться к летописным свидетельствам об этом событии, принимая в расчет данные истории русского языка. Археологам же целесообразно
было бы направить главные усилия не на обследование периферии Куликова поля в низовьях Непрядвы, а на центральную его часть в районе истока этой реки -
туда, где на самом деле происходило великое сражение 1380 года.
ЛИТЕРАТУРА
Александровский 1990 - Александровский А.Л. Палеопочвенные исследования на Куликовом поле // Куликово поле: Материалы и исследования / Ответственный редактор А.К. Зайцев. М., 1990.
Амелькин, Селезнев 2009 - Амелькин А.О., Селезнев Ю.В. К вопросу о форсировании князем Дмитрием Ивановичем Дона 7 сентября 1380 г. // Верхнее Подонье: Археология. История. Вып. 4. Тула, 2009.
Атлас 2006 - Атлас Тульской области. Масштаб в 1 см - 1 км. / Ответственный редактор А.Г. Косиков. М., 2006.
Даль 1882 - Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Второе издание, исправленное и значительно
умноженное по рукописи автора. Т. 4. СПб.; М., 1882.
Зайцев, Фоломеев, Хотинский 1990 - Зайцев А.К., Фоломеев Б.А., Хотинский Н.А. Проблемы междисциплинарного изучения Куликова поля // Куликово поле: Материалы и исследования / Ответственный редактор А.К. Зайцев. М., 1990.
Звягин 2010 - Звягин Ю.Ю. Загадки поля Куликова. М., 2010.
Карпова 2001 - Карпова Е.В. Работа И.П. Мартоса над проектом памятника Дмитрию Донскому (По новым материалам) // Дмитрий Донской и эпоха возрождения Руси: События, памятники, традиции. Тула, 2001.
Кирпичников 1980 - Кирпичников А.Н. Куликовская битва. Л., 1980.
Книга Большому Чертежу 1950 - Книга Большому Чертежу / Подготовка к печати и редакция К.Н. Сербиной. М.; Л., 1950.
Кузнецов 1994 - Кузнецов А.В. Сухона от устья до устья. Вологда, 1994.
Кузнецов 1999 - Кузнецов О.Ю. Локализация Куликова поля по русским средневековым письменным источникам // Изучение историко-культурного и природного наследия Куликова поля. М.; Тула, 1999.
Куликово поле 2007 - Куликово поле: Большая иллюстрированная энциклопедия / Под общей редакцией В.П. Гриценко. Тула, 2007.
Куликовская битва 2012 - Куликовская битва в истории России / Составитель А.Н. Наумов. Вып. 2. Тула, 2012. Кучкин 1980 - Кучкин В.А. Победа на Куликовом поле // Вопросы истории. 1980. № 8. Кучкин 1984 - Кучкин В.А. О месте Куликовской битвы // Природа. 1984. № 8 (828). Мурзаев 1984 - Мурзаев Э.М. Словарь народных географических терминов. М., 1984.
Нечаев 1821 - Нечаев С.Д. Некоторые замечания о месте Мамаева побоища // Вестник Европы. СПб., 1821. № 14. Нечаев 1821а - Нечаев С.Д. Описание вещей, найденных на Куликовом поле // Вестник Европы. 1821. № 24. Нечаев 1823 - Нечаев С.Д. О найденных на Куликовом поле двух старинных оружиях // Вестник Европы. 1823. № 8. Петров 2003 - Петров А.Е. Куликово поле в исторической памяти: Формирование и эволюция представлений о месте Куликовской битвы // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2003. № 3 (13).
Прохоров 1994 - Прохоров Г.М. Повесть об Устьшехонском Троицком монастыре и рассказы о городе Белозерске // Книжные центры Древней Руси. XVII век. Разные аспекты исследования. СПб., 1994.
ПСРЛ 3 - Полное собрание русских летописей. Т. 3. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М., 2000.
ПСРЛ 4 - Полное собрание русских летописей. Т. 4. Ч. 1. Новгородская четвертая летопись. М., 2000.
ПСРЛ 6 - Полное собрание русских летописей. Т. 6. Вып. 1. Софийская первая летопись старшего извода. М., 2000.
ПСРЛ 15 - Полное собрание русских летописей. Т. 15. Рогожский летописец. Тверской сборник. М., 2000.
ПСРЛ 18 - Полное собрание русских летописей. Т. 18. Симеоновская летопись. М., 2007.
ПСРЛ 43 - Полное собрание русских летописей. Т. 43. Новгородская летопись по списку П.П. Дубровского. М., 2004.
Сказание 1861 - Сказание Паисия Ярославова о Каменном монастыре // Православный собеседник, издаваемый при Казанской духовной академии. Ч. 1. Казань, 1861.
Скрынников 1983 - Скрынников Р.Г. Куликовская битва. Проблемы изучения // Куликовская битва в истории и культуре нашей родины. Материалы юбилейной научной конференции. М., 1983.
Срезневский 1903 - Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. Т. 3. СПб., 1903.
Флоренский 1984 - Флоренский К.П. Где произошло Мамаево побоище? // Природа. 1984. № 8 (828).
Фомин 1999 - Фомин Н.К. Топоним «Куликово поле» по документам XVI-XVII вв. // Изучение историко-культурного наследия Куликова поля / Государственный музей-заповедник «Куликово поле». Научные труды. М.; Тула, 1999.
Хотинский и др. 1985 - Хотинский Н.А., Фоломеев Б.А., Александровский А.Л., Гуман М.А. Куликово поле: природа и история последних 6 тысяч лет // Природа. 1985. № 12 (844).
Чеботарев 2005 - Чеботарев А. В поисках Куликова поля (датированная 15-м августа 2005 года беседа с руководителями Верхнее-Донской археологической экспедиции Государственного исторического музея) // Нескучный сад. 2005. № 4 (15).
Шавырин 1987 - Шавырин В.Н. Муравский шлях: Краеведческие очерки. Тула, 1987.
Шахматов 1910 - Шахматов А.А. Отзыв о сочинении С.К. Шамбинаго «Повести о Мамаевом побоище». СПб., 1910.
Detmar-Chronik 1884 - Detmar-Chronik von 1101-1395 mit der Fortzetzung von 1395-1400 // Die Chroniken der Deutschen Stadte vom 14. bis 16. Jahrhundert. Bd. 19. Leipzig, 1884.
Krantz 1619 - Krantz A. Vandaliae. Hanoviae, 1619.
REFERENCES
Aleksandrovskij 1990 - Aleksandrovskij A.L. Paleopochvennye issledovaniya na Kulikovom pole [Paleosurface studies at Kulikovo field], in: Kulikovo pole: Materialy i issledovaniya / Otvetstvennyj redaktor A.K. Zajcev [Kulikovo field: Materials and research / Responsible editor A.K. Zaitsev], Moscow, 1990 [in Russian].
Amel'kin, Seleznev 2009 - Amel'kin A.O., Seleznev YU.V. K voprosu o forsirovanii knyazem Dmitriem Ivanovichem Dona 7 sentyabrya 1380 g. [On the issue of Prince Dmitry Ivanovich forcing the Don on September 7, 1380], in: Verhnee Podon'e: Arheologiya. Istoriya [Verkhneye Podonye: Archeology. History], Vol. 4, Tula, 2009 [in Russian].
Atlas 2006 - Atlas Tul'skoj oblasti. Masshtab v 1 sm - 1 km. / Otvetstvennyj redaktor A.G. Kosikov [Atlas of the Tula region. The scale is 1 cm - 1 km. / Executive editor A.G. Kosikov], Moscow, 2006 [in Russian].
CHebotarev 2005 - CHebotarev A. V poiskah Kulikova polya (datirovannaya 15-m avgusta 2005 goda beseda s rukovoditelyami Verhnee-Donskoj arheologicheskoj ekspedicii Gosudarstvennogo istoricheskogo muzeya) [In search of Kulikov Field (dated August 15th, 2005, conversation with the leaders of the Verkhne-Donskoy archaeological expedition of the State Historical Museum)], in: Neskuchnyj sad [Neskuchny garden], 2005, № 4 (15) [in Russian].
Dal' 1882 - Dal' V.I. Tolkovyj slovar' zhivogo velikorusskogo yazyka. Vtoroe izdanie, ispravlennoe i znachitel'no umnozhennoe po rukopisi avtora [Explanatory dictionary of the living Great Russian language. The second edition, corrected and significantly multiplied by the author's manuscript], Vol. 4, Saint-Petersburg; Moscow, 1882 [in Russian]. Detmar-Chronik 1884 - Detmar-Chronik von 1101-1395 mit der Fortzetzung von 1395-1400 [Detmar Chronicle of 1101-1395 with the continuation of 1395-1400], in: Die Chroniken der Deutschen Stadte vom 14. bis 16. Jahrhundert [The chronicles of the German cities from the 14th to the 16th century], Vol. 19, Leipzig, 1884 [in German].
Florenskij 1984 - Florenskij K.P. Gde proizoshlo Mamaevo poboishche? [Where did the Mamaev massacre take place?], in: Priroda [Nature], 1984, № 8 (828) [in Russian].
Fomin 1999 - Fomin N.K. Toponim «Kulikovo pole» po dokumentam XVI-XVII vv. [The toponym "Kulikovo field" according to documents of the XVII-XVII centuries], in: Izuchenie istoriko-kul'turnogo naslediya Kulikova polya / Gosudarstvennyj muzej-zapovednik «Kulikovo pole». Nauchnye trudy [The study of the historical and cultural heritage of Kulikov Field / Kulikovo Field State Museum-Reserve. Scientific works], Moscow; Tula, 1999 [in Russian].
Hotinskij i dr. 1985 - Hotinskij N.A., Folomeev B.A., Aleksandrovskij A.L., Guman M.A. Kulikovo pole: priroda i istoriya poslednih 6 tysyach let [Kulikovo field: nature and history of the last 6 thousand years], in: Priroda [Nature], 1985, № 12 (844) [in Russian].
Karpova 2001 - Karpova E.V. Rabota I.P. Martosa nad proektom pamyatnika Dmitriyu Donskomu (Po novym materialam) [I.P. Martos' work on the project of the monument to Dmitry Donskoy (Based on new materials)], in: Dmitrij Donskoj i epoha vozrozhdeniya Rusi: Sobytiya, pamyatniki, tradicii [Dmitry Donskoy and the Renaissance of Russia: Events, monuments, traditions], Tula, 2001 [in Russian].
Kirpichnikov 1980 - Kirpichnikov A.N. Kulikovskaya bitva [The Battle of Kulikovo], Leningrad, 1980 [in Russian].
Kniga Bol'shomu CHertezhu 1950 - Kniga Bol'shomu CHertezhu / Podgotovka k pechati i redakciya K.N. Serbinoj [The book of a Large Drawing / Preparation for printing and editing by K.N. Serbina], Moscow; Leningrad, 1950 [in Russian].
Krantz 1619 - Krantz A. Vandaliae, Hanoviae, 1619 [in German].
Kuchkin 1980 - Kuchkin V.A. Pobeda na Kulikovom pole [Victory on Kulikovo field], in: Voprosy istorii [History issues], 1980, № 8 [in Russian].
Kuchkin 1984 - Kuchkin V.A. O meste Kulikovskoj bitvy [About the place of the Kulikovo battle], in: Priroda [Nature], 1984, № 8 (828) [in Russian].
Kulikovo pole 2007 - Kulikovo pole: Bol'shaya illyustrirovannaya enciklopediya / Pod obshchej redakciej V.P. Gricenko [Kulikovo Field: A large illustrated encyclopedia / Under the general editorship of V.P. Gritsenko], Tula, 2007 [in Russian]. Kulikovskaya bitva 2012 - Kulikovskaya bitva v istorii Rossii / Sostavitel' A.N. Naumov [The Battle of Kulikovo in the History of Russia / Compiled by A.N. Naumov], Vol. 2, Tula, 2012 [in Russian].
Kuznecov 1994 - Kuznecov A.V. Suhona ot ust'ya do ust'ya [Sukhona from mouth to mouth], Vologda, 1994 [in Russian]. Kuznecov 1999 - Kuznecov O.YU. Lokalizaciya Kulikova polya po russkim srednevekovym pis'mennym istochnikam [Localization of Kulikov Field according to Russian medieval written sources], in: Izuchenie istoriko-kul'turnogo i prirodnogo naslediya Kulikova polya [The study of the historical, cultural and natural heritage of Kulikov field], Moscow; Tula, 1999 [in Russian].
Murzaev 1984 - Murzaev E.M. Slovar' narodnyh geograficheskih terminov [Dictionary of Folk Geographical Terms], Moscow, 1984 [in Russian].
Nechaev 1821 - Nechaev S.D. Nekotorye zamechaniya o meste Mamaeva poboishcha [Some remarks about the place of the Mamaev massacre], in: Vestnik Evropy [Bulletin of Europe], Saint-Petersburg, 1821, № 14 [in Russian]. Nechaev 1821a - Nechaev S.D. Opisanie veshchej, najdennyh na Kulikovom pole [Description of the items found on Kulikovo field], in: Vestnik Evropy [Bulletin of Europe], 1821, № 24 [in Russian].
Nechaev 1823 - Nechaev S.D. O najdennyh na Kulikovom pole dvuh starinnyh oruzhiyah [About two ancient weapons found on Kulikovo field], in: Vestnik Evropy [Bulletin of Europe], 1823, № 8 [in Russian].
Petrov 2003 - Petrov A.E. Kulikovo pole v istoricheskoj pamyati: Formirovanie i evolyuciya predstavlenij o meste Kulikovskoj bitvy [Kulikovo field in historical memory: The formation and evolution of ideas about the place of the Kulikovo Battle], in: Drevnyaya Rus': Voprosy medievistiki [Ancient Russia: Issues of Medieval Studies], 2003, № 3 (13) [in Russian].
Prohorov 1994 - Prohorov G.M. Povest' ob Ust'shekhonskom Troickom monastyre i rasskazy o gorode Belozerske [The story of the Ustshekhonsky Trinity Monastery and stories about the city of Belozersk], in: Knizhnye centry Drevnej Rusi. XVII vek. Raznye aspekty issledovaniya [Book centers of Ancient Russia. The XVII century. Different aspects of the study], Saint-Petersburg, 1994 [in Russian].
PSRL 3 - Polnoe sobranie russkih letopisej. T. 3. Novgorodskaya pervaya letopis' starshego i mladshego izvodov [The complete collection of Russian chronicles. Volume 3. The Novgorod first chronicle of the elder and younger izvodov], Moscow, 2000 [in Russian].
PSRL 4 - Polnoe sobranie russkih letopisej. T. 4. CH. 1. Novgorodskaya chetvertaya letopis' [The complete collection of Russian chronicles. Volume 4. Part 1. The Novgorod Fourth Chronicle], Moscow, 2000 [in Russian].
PSRL 6 - Polnoe sobranie russkih letopisej. T. 6. Vyp. 1. Sofijskaya pervaya letopis' starshego izvoda [The complete collection of Russian chronicles. Volume 6. Issue 1. The Sofia first Chronicle of the senior squad], Moscow, 2000 [in Russian].
PSRL 15 - Polnoe sobranie russkih letopisej. T. 15. Rogozhskij letopisec. Tverskoj sbornik [The complete collection of Russian chronicles. Volume 15. Rogozhsky chronicler. Tver collection], Moscow, 2000 [in Russian].
PSRL 18 - Polnoe sobranie russkih letopisej. T. 18. Simeonovskaya letopis' [The complete collection of Russian chronicles. Volume 18. Simeon's Chronicle], Moscow, 2007 [in Russian].
PSRL 43 - Polnoe sobranie russkih letopisej. T. 43. Novgorodskaya letopis' po spisku P.P. Dubrovskogo [The complete collection of Russian chronicles. Volume 43. The Novgorod Chronicle according to the list of P.P. Dubrovsky], Moscow, 2004 [in Russian].
SHahmatov 1910 - SHahmatov A.A. Otzyv o sochinenii S.K. SHambinago «Povesti o Mamaevom poboishche» [Review of S.K. Shambinago's essay "The Tale of the Mamaev Massacre"], Saint-Petersburg, 1910 [in Russian].
SHavyrin 1987 - SHavyrin V.N. Muravskij shlyah: Kraevedcheskie ocherki [Muravsky shlyakh: Local history essays], Tula, 1987 [in Russian].
Skazanie 1861 - Skazanie Paisiya YAroslavova o Kamennom monastyre [The legend of Paisii Yaroslavov about the Stone Monastery], in: Pravoslavnyj sobesednik, izdavaemyj pri Kazanskoj duhovnoj akademii [The Orthodox Interlocutor, published at the Kazan Theological Academy], Vol. 1, Kazan, 1861 [in Russian].
Skrynnikov 1983 - Skrynnikov R.G. Kulikovskaya bitva. Problemy izucheniya [The Battle of Kulikovo. Problems of studying], in: Kulikovskaya bitva v istorii i kul'ture nashej rodiny. Materialy yubilejnoj nauchnoj konferencii [The Battle of Kulikovo in the history and culture of our motherland. Materials of the anniversary scientific conference], Moscow, 1983 [in Russian]. Sreznevskij 1903 - Sreznevskij I.I. Materialy dlya slovarya drevnerusskogo yazyka po pis'mennym pamyatnikam [Materials for the dictionary of the Old Russian language on written monuments], Vol. 3, Saint-Petersburg, 1903 [in Russian]. Zajcev, Folomeev, Hotinskij 1990 - Zajcev A.K., Folomeev B.A., Hotinskij N.A. Problemy mezhdisciplinarnogo izucheniya Kulikova polya [Problems of interdisciplinary study of the Kulikov field], in: Kulikovo pole: Materialy i issledovaniya / Otvetstvennyj redaktor A.K. Zajcev [Kulikovo field: Materials and research / Responsible editor A.K. Zaitsev], Moscow, 1990 [in Russian].
Zvyagin 2010 - Zvyagin YU.YU. Zagadki polya Kulikova [The Mysteries of Paul Kulikov], Moscow, 2010 [in Russian].
Азбелев Сергей Николаевич
- Доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института русской литературы (Пушкинского Дома) РАН, профессор кафедры отечественной истории Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого (Санкт-Петербург, Россия).
Sergey Azbelev
- Doctor of Philological Sciences, Professor of Russian History at the Yaroslav-the-Wise Novgorod State University, Senior Research Scientist at the Institute of Russian Literature (The Pushkin House) of the Russian Academy of Sciences (Saint Petersburg, Russia).
mail@histformat.com
