CC BY
47
УДК 81-24 Н. Б. Мында
канд. культурологии, доц. каф. классической филологии МГЛУ; e-mail: vorotapystou@yandex.ru
О ВАЖНОСТИ ИЗУЧЕНИЯ ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОГО ЯЗЫКА ДЛЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПОДГОТОВКИ СТУДЕНТОВ ОТДЕЛЕНИЯ ТЕОЛОГИИ ФАКУЛЬТЕТА НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА (на примере изучения текста Нового Завета)
Задача статьи - продемонстрировать значимость компетенции чтения и анализа древнегреческого текста для специалистов в области теологии. Автор опирается на примеры, взятые из текста Нового Завета, которые помогают по-новому взглянуть на хрестоматийные евангельские сюжеты. Ключевые слова: теология; древнегреческий язык; Новый Завет.
N. B. Mynda
Ph.D. (Culturology), Associate Professor, Department of Classical Philology, MSLU
THE IMPORTANCE OD STUDYING ANCIENT GREEK FOR THE STUDENTS OF THE DEPARTMENT OF THEOLOGY OF THE GERMAN LANGUAGE FACULTY (the Case Study of the New Testament Text)
The article aims to demonstrate the significance of the competence of reading and analysing ancient Greek text for professionals in the field of theology. The author draws on examples from the text of the New Testament, which help to develop a different view of the Gospels.
Key words: theology; the Greek language; the New Testament.
Древнегреческий язык изучается студентами направления подготовки «Теология» с I по III курсы. На III курсе студенты подходят к чтению текстов Ветхого и Нового Завета, а также текстов св. отцов (в частности, Василия Великого).
Вопрос о важности древнегреческого языка в системе профессиональной подготовки специалистов теологов не один раз вставал перед приступающими к изучению, преподавателями и методистами. Данное сообщение имеет целью раскрыть значимость компетенции чтения и анализа древнегреческого текста для специалистов в области теологии. Обращение к языку оригинала (правда, подлинный текст
Ветхого Завета был написан на еврейском и арамейском языке, но это едва ли дает право уклонится от изучения перевода Семидесяти, так как именно этот перевод был Библией ап. Павла и вообще древнего христианства) помогает решить ряд богословских, историко-культурных, смысловых проблем.
Так, знание древнегреческого языка может оказать услугу при решении вопроса о том, как выглядела книга у евреев в эпоху земной жизни Христа. У евангелиста Луки 4, 20 читаем: «ятбХ®? то рфНоу»1 («закрыв книгу»2). Глагол ятбааю, который поставил здесь евангелист Лука, «употребляется всегда в смысле "сгибать что-нибудь" (так, что получается перелом материала), но никогда не попадающийся в значении "свертывать что-либо кругообразно"» [3, с. 13], на это указывают слова 81ято%о<; - вдвое сложенный, тр1ято%о<; и т. п., произведенные от того же корня и обозначающие складень, на котором писали, подобный нашей книги. На основании этого можно заключить, что книга, упомянутая у евангелиста, имела вид кодекса, современной книги, а не свитка.
В течение нескольких столетий папирус был единственным материалом для письма. Постепенно его вытесняет пергамен, который представляет собой особым образом выделанную кожу. Пергамен впервые, по преданию, стал использоваться в качестве материала для письма в Пергаме во II в. до н. э. при царе пергамском Евмене II, который хотел иметь у себя большую библиотеку наподобие Александрийской, но не мог это сделать, так как царь египетский Птолемей запретил вывоз из Египта папируса, чтобы лишить Евмена материала для письма. В этой связи в Пергаме и был изобретен новый материал для письма. Насколько верно это сообщение - неизвестно, как и вообще мало известно о первоначальном употреблении пергамена. Известно только, что в Риме он сначала употреблялся для чернового письма и для книг более дешевых по сравнению с книгами, написанными на папирусе. А между тем преимущество перед пергаменом очевидно: срок службы папируса 200-300 лет, в то время как из числа дошедших до нас книг из пергамена некоторые написаны более 1500 лет. Пергамен практичнее папируса еще и тем, что из пергамена делались не
1 В качестве оригинала здесь и далее взят текст 4-го издания греческого Нового Завета Объединенных библейский обществ [9].
2 Здесь и далее приводится Синодальный перевод. - Прим. авт.
свитки, а кодексы - книги такого же вида, как наши. Пергамен окончательно вытеснил папирус в IV в. н. э. и, как считает крупнейший знаток древнегреческого и латинского языков С. И. Соболевский, это событие находится в «причинной связи с торжеством христианства» [3, с. 19], так как у христиан, судя по некоторым данным и по вышеприведенному отрывку из Евангелия от Луки, священные книги с самого начала по преимуществу писались на пергамене в форме кодекса. Это вполне объяснимо, ведь первые христиане по большей части были людьми бедными, а пергамент ценился не так высоко, как папирус, и использовался для дешевых изданий.
Нередко от неясности некоторых мест Св. Писания или просто от неправильного толкования слов происходят разного рода ошибки, порой очень нелепые. Так, защитники написания «Исус» говорят, что это слово греческое, сложенное из слов шо; и со«;, и значит «равно-ухий». Но такого слова в греческом языке нет (очевидно, потому, что в таком понятии не было необходимости). Кроме того, если бы оно и было, то, согласно законам греческого языка, оно должно было бы иметь форму шюто;, а никак не шои;, по аналогии с прилагательными 81юто; - двуухий и цоуюто; - одноухий.
Знание древнегреческого языка дает возможность пролить свет на недостающие факты в биографии участников евангельских событий. Существует церковное предание, согласно которому евангелист Лука был врачом. Помимо не совсем достоверного места из послания к Ко-лоссянам 4, 14 («Приветствует вас Лука, врач возлюбленный»), доказательством этого предположения считается отрывок, присутствующий у трех евангелистов - Матфея, Марка, Луки, о том, как трудно богатому войти в Царство Небесное, легче верблюду пройти сквозь игольное ушко. Евангелисты Матфей (19, 24) и Марк (10, 25) употребляют слово раф1; для обозначения иглы. Слово ре16ул, которое использует евангелист Лука (18, 25), употребляется медиками по отношению к хирургической игле, которой пользовались на операциях [6, р. 60]. В этой связи следует обратить внимание еще на один отрывок у евангелиста Луки, указывающий на то, что ему была знакома медицинская лексика. Все синоптики (Матфей 8; 15; Марк 1, 30; Лука 4, 38) повествуют об исцелении тещи Петра от лихорадки (горячки). Ввиду того, что древние врачи различали лихорадку большую и малую [6, с. 3, 4], только евангелист Лука уточняет, что она была
охвачена сильной лихорадкой (яиретф méyalj). Как нам кажется, эти два отрывка позволяют с большей долей вероятности говорить о знаниях евангелиста Луки в области медицины.
Обращение к древнегреческому языку позволяет понять глубину происходящих событий. За искреннее покаяние Господь Иисус Христос милостиво восстанавливает Петра в его апостольском достоинстве (Иоанн 21, 15-17). Трижды ап. Петр отрекся от своего учителя, трижды Господь заставляет его ответить на вопрос: «Любишь ли ты Меня?» - надо ответить: «Так, Господи! Ты знаешь, что я люблю тебя», - после каждого заверения поручает ему как апостолу пасти агнцев Его. Весьма характерно, что в первый раз Господь спрашивает ап. Петра: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня больше, нежели они?» - как бы указывая на то, что Петр обещал Господу большую верность и преданность, чем другие ученики. Смиренно осознавая глубину своего падения, ап. Петр уже не сравнивает свою любовь к Господу с любовью прочих учеников и даже вообще не смеет заверять Господа в своей любви к нему, а только ссылается на Его всеведение: «Ты знаешь, что я люблю Тебя». Мало того, по смирению, вместо глагола áyanáro, употребленного в вопросе Господа и означающего любовь полную и совершенную, ап. Петр использует глагол filéro, означающий личную сердечную привязанность и преданность. Спрашивая ап. Петра в третий раз, Господь употребляет уже слово filéro. Ап. Петра опечалило, что Господь подвергает сомнению его личную привязанность к Нему. В переводе на русский и другие языки получается, что ап. Петр огорчен тем, что Господь в третий раз вопрошает о его любви к нему. Но уже «Ориген1 объясняет его огорчение тем, что Господь в третьем вопросе изменил глагол любви ... . Это - тонкость, которая почти не поддается воспроизведению на другие языки. Только латинская Вульгата передает áyanáro через diligo, а filéw через amo и выдерживает различие глаголов в ст. 17» [2, с. 175].
В греческом языке есть четыре основных глагола для выражения отношений любви: atépyro, epáro, filéw и áyanáro. Хотя в общем они являются синонимами, но имеют и особые семантические оттенки.
Глагол ctépyro со своими производными, как правило, используется для выражения отношений любви между членами семьи, друзьями, соратниками [8, с. 287-288]. Однако этот глагол может употребляться
1 Греческий христианский философ, ученый III в. н. э.
243
и в религиозном контексте для обозначения любви богов к людям. Глагол ераю с производными часто служит для обозначения страстной любви или стремления [8, с. 288-289]. Хотя этот глагол в христианской богословской литературе (особенно часто у святых Иоанна Златоуста, Григория Нисского, Василия Анкирского), кроме своего первого значения страстной чувственной любви, может выступать синонимом глаголов фЛею и ауаяаю в значении любви Бога к Своему творению, человека к Богу, любви или стремления к духовным вещам (например, к истине, мудрости (Притч. 4, 6): «Не оставляй ее (мудрость. - Прим. авт.), и она будет охранять тебя; люби (граов-лт.. -Прим. авт.) ее, и она будет оберегать тебя»).
Глагол фЛею употребляется для выражения братской поддержки и просто дружбы между членами семьи, друзьями. «Это слово, начиная с классического периода, используется и в религиозном смысле, обозначая дружбу богов с царями, прорицателями, поэтами, городами и местностями» [1, с. 249].
Глагол ауаяаю со своими дериватами первоначально имеет значение «быть довольным чем-либо, стремиться к чему-либо, ценить что-либо, что-либо предпочитать» [1, с. 249]. С IV в. до н. э. возрастает использование этого глагола в отношении лиц. Все чаще слово используется для выражения любви и уважения к гостю, союзнику, другу, покровителю [8, с. 296]. В этот же период слово начинают употреблять и в религиозном контексте, например в смысле любви божества к определенному человеку (царю) или городу. Интересно, что в вв. до н. э. глагол фтМю употребляется греческими писателями гораздо чаще, чем глагол ауаяаю. Последний имеет в эту эпоху более отчетливый семантический акцент на оценке, интересе, склонности или предпочтении [8, с. 298]. Затем с III в. до н. э. глагол ауаяаю стал в эллинистическом койне «общераспространенным словом для обозначения 'любви к личности', главным образом вне пределов родства, но не исключая и его» [1, с. 250]. В языке перевода Семидесяти (Септуагинты) глагол ауаяаю впервые в истории греческого языка стал употребляться для выражения «любви к Бога к человеку»1. В Новом Завете глагол ауалаю встречается уже 320 раз. Некоторые
1 Глагол ауалаю встречается в Септуагинте 277, атерую - 1 раз, ераю -
3 раза, фгЯею - 33 раза. О появлении у глагола ауалаю значения «любви к Богу» см. также: [5, ауалаю].
исследователи, однако, считают, что в этом отрывке (Ин. 21, 15-17) Евангелия от Иоанна глаголы фтМю и áyanáro являются синонимами [7], и, тем не менее, «не может быть сомнения в том, что три вопроса следуют один за другим в порядке нисходящем» [2, с. 175], что можно заметить, изучив древнегреческий текст.
Примеры, выявленные нами в текстах Нового Завета, призваны продемонстрировать важность изучения древнегреческого языка для профессиональной подготовки студентов отделения теологии. Знаменитый гуманист XVI в. Филипп Меланхтон утверждал, что Священное Писание нельзя понять с богословской точки зрения, если прежде оно не будет понято на грамматическом уровне, а Мартин Лютер даже полагал, что истинное и высшее богословие есть ни что иное, как грамматика1. При этом не отрицается важность переводов, отрицается только возможность заменить ими подлинники в научном и художественном отношении. Закончить хотелось бы словами Сергея Ивановича Соболевского: «Я не хочу сказать, что филология должна стать целью для богослова; нет, богослов всегда должен помнить, где его истинная цель; но в филологии он должен видеть средство, и средство необходимое для достижения намеченной им цели: филология должна быть для него верной помощницей богословия» [3, с. 30].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Белоусов А. В. «Любовь к Богу» в контексте истории эллинистических героических культов // ХХ Ежегодная богословская конференция Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. -М. : Изд-во Православного Свято-Тихоновского гуманитарного ун-та, 2006. - С. 248-251.
2. Еп. Кассиан (Безобразов). Водою и кровью и духом. - П.-М. : Centre d'etudes Russes saint-Georges, 2004. - 251 с.
3. Соболевский С. И. Отношение классической филологии к богословию // Богословский Вестник. - 1910. - № 11. - С. 1-30.
4. Соболевский С. И. Греческий язык библейских текстов. Koin». - М. : Изд-во Моск. Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2013. - 176 с.
5. Chantraine Р. Dictionnaire étymologique de la langue grècque. Histoire des mots. - Paris, 1968-1977. - Vol. I-IV, см. áY^áw.
6. Hobart W. K. The Medical Languages of St. Luke. - Grand Rapids : Baker, 1954. - 342 p.
1 Цит. по: [4, с. 133].
BecmnuK MfXY. BurycK 18 (704) / 2014
7. Morris L. The Gospel According to John. - London : Marshall, Morgan & Scott, 1972. - 846 p.
8. Söding Th. Das Wortfeld der Liebe im paganen und biblischen Griechisch. Philologischen Beobachtungen an der Wurzel àyau- // Ephemerides Theolo-gicae Lovanienses. - 1992. - № 68. - S. 287-299.
9. The Greek New Testament. Fourth Revised Edition / ed. by B. Aland, K. Aland,
J. Karavidopoulos, C. M. Martini, and B. M. Metzger in cooperation with the Institute for New Testament Textual Research. Münster / Westphalia. -Stuttgart : Deutsche Bibelgesellschaft, 1993. - 812 p.
