CC BY
30УДК 34.792; 34.793; 34.795
DOI: 10.37399/2686-9241.2021.2.154-171
О темпоральных проблемах реализации экстраординарного способа защиты прав конкурсных кредиторов
М. Ш. Пацация
ФГБОУВО «Российский государственный университет правосудия», г. Москва, Российская Федерация besleti@mail.ru
Аннотация
Введение. Несколько лет назад появился экстраординарный способ судебной защиты прав в арбитражном процессе конкурсных кредиторов, полагающих, что их права и законные интересы нарушены судебным актом, на котором основано требование, заявленное иным лицом в деле о банкротстве, а также конкурсных управляющих. Этот процессуальный механизм предоставил им право обжаловать такой судебный акт, если они считают, что заявленное на его основании в деле о банкротстве требование основано на недействительной сделке или является необоснованным по причине недостоверности доказательств, несмотря на то что эти судебные акты приняты по делам, в которых они не участвовали. Но судебная практика показывает, что защита ими своих прав оказывается невозможной ввиду неверного исчисления судами срока апелляционного обжалования. Теоретические основы. Методы. Методологическую основу работы составляет диалектический метод. Использованы такие общенаучные, частнонаучные юридические и присущие процессуальным наукам специальные методы научного познания, как анализ и синтез, индукция и дедукция, догматический, сравнительно-правовой, телеологический, а также метод анализа и обобщения судебной практики.
Результаты исследования. Рассмотренная судебная практика позволила установить три наиболее часто встречающихся ошибочных, по мнению автора, подхода судов к исчислению и/или восстановлению срока апелляционного обжалования.
Обсуждение и заключение. По результатам оценки ошибочных подходов формулируются четыре важнейшие претензии к ним. Последние основываются на соответствующем задачам и принципам судопроизводства в арбитражных судах толковании норм ч. 1 и 2 ст. 259 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Претензии базируются на относимых к рассматриваемому вопросу разъяснениях Верховного Суда России, его выводах по конкретным делам, а также заслуживающих поддержки положениях постановлений нижестоящих проверочных инстанций. На этой основе указываются наиболее реалистичные варианты коррекции судебной практики, безусловно необходимые для обеспечения права на справедливое судебное разбирательство.
Ключевые слова: исчисление срока апелляционного обжалования в арбитражном процессе, предельный срок апелляционного обжалования, восстановление срока апелляционного обжалования, дело о несостоятельности, защита прав конкурсных кредиторов
Для цитирования: Пацация М. Ш. О темпоральных проблемах реализации экстраординарного способа защиты прав конкурсных кредиторов // ПравосудиеЛ^йсе. 2021. Т. 3, № 2. С. 154-171. DOI: 10.37399/2686-9241.2021.2.154-171.
© Пацация М. Ш., 2021
On the Temporal Problems of Implementing an Extraordinary Method of Protecting the Rights of Bankruptcy Creditors
Malkhaz Sh. Patsatsiya
Russian State University of Justice, Moscow, Russian Federation For correspondence: besleti@mail.ru
Annotation
Introduction. The abolishment of a judicial act, which has entered into legal force, especially after a significant period of time, may occur in only exceptional cases. Otherwise, it contradicts the approaches of the European Court of Human Rights and the Constitutional Court of Russia to the general requirement for legal certainty as regards res judicata. Exceptional cases include those relating to ensuring the right to a fair trial.
The past judicial enforcement experience in modern Russia has shown that bankruptcy creditors, who believe that their rights have been violated by a judicial act, on which a claim filed by another person in a bankruptcy case is based, previously did not have any procedural defense mechanism. That was the case until one was introduced that would allow them to appeal such a judicial act if they believed that the claim, filed on its basis in a bankruptcy case, was based on an invalid transaction or lacks foundation due to the unreliability of evidence. This is so even in situation where these judicial acts may have been adopted in cases in which they did not participate. The current judicial practice, however, shows that it is often impossible for them to protect their rights due to the incorrect understanding of the rules for calculating and/or restoring the term of appeal, as established in parts 1 and 2 of article 259 of the Code of Arbitration Procedure of Russian Federation.
Theoretical Basis. Methods. The methodological basis of the work was the dialectical method. Such general scientific, private scientific legal and special methods of scientific knowledge inherent in the procedural sciences as the analysis and the synthesis, induction and deduction, dogmatic, comparative legal, and teleological methods, as well as the analysis and the generalisation of judicial practice have been used.
Results. The article highlights the three most common erroneous, in the author's opinion, approaches of courts to calculating and/or restoring the term of appeal.
Discussion and Conclusion. Based on the results of the evaluation of the erroneous approaches, four major claims are formulated against them. These are based on the interpretation of the norms of parts 1 and 2 of article 259 of the Code of Arbitration Procedure of Russian Federation which corresponds to the tasks and principles of judicial proceedings in arbitration courts. The claims are based on the explanations of the Supreme Court of Russia related to the issue under consideration, its conclusions on specific cases, as well as the provisions of the decisions of the lower supervisory instances which deserve support. On this basis, the most realistic options for correcting judicial practice are indicated, which are absolutely necessary to ensure the right to a fair trial.
Keywords: calculation of the term of appeal in the arbitration process, appeal deadline; restoration of the term of appeal in the arbitration process, insolvency case; remedy for the bankruptcy creditors
For citation: Patsatsiya, M. Sh., 2021. On the temporal problems of implementing an extraordinary method of protecting the rights of bankruptcy creditors. Pravosudie/Justice, 3(2), pp. 154171. DOI: 10.37399/2686-9241.2021.2.154-171.
Введение
У частникам дел о несостоятельности нередко приходится сталкиваться с тем, что конкурсный кредитор (кредитор) заявляет требование, закон-
ность/обоснованность которого сомнительна, хотя и основана на судебном акте. Иногда по таким актам происходит и возбуждение дела о несостоятельности. Но процессуальных средств защиты прав добросовестных кредиторов долгое время не имелось.
Появившийся несколько лет назад процессуальный механизм1 создал правовые предпосылки для защиты их прав. Он наделил кредиторов, полагающих, что их права и законные интересы нарушены судебным актом, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование (в частности, если они считают, что оно является необоснованным по причине недостоверности доказательств либо ничтожности сделки), правом обжаловать в общем установленном процессуальным законодательством порядке указанный судебный акт. Такое же право было предоставлено арбитражным управляющим. В случае пропуска ими срока на его обжалование суд вправе его восстановить с учетом того, когда подавшее жалобу лицо узнало или должно было узнать о нарушении его прав и законных интересов. Копия такой жалобы направляется ее заявителем представителю собрания (комитета) кредиторов (при его наличии), который также извещается судом о рассмотрении жалобы. При этом все конкурсные кредиторы, требования которых заявлены в деле о банкротстве, а также арбитражный управляющий вправе принять участие в рассмотрении жалобы, в том числе представить новые доказательства и заявить новые доводы. Повторное обжалование названными лицами по тем же основаниям того же судебного акта не допускается2.
Так появился особый способ обжалования судебных актов, необходимый для защиты прав кредиторов. Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации он небезосновательно оценивается как экстраординарный3.
Во-первых, речь идет об обжаловании вступивших в законную силу решений, зачастую прошедших апелляционную и даже кассационную про-
Речь о п. 24 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 июня 2012 г. № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» (далее - Постановление Пленума № 35) (Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс»).
Этот процессуальный механизм можно отнести к результатам так называемой прикладной науки, «когда сначала появляется новация в праве, а лишь потом под нее подводится теория» [Решетникова, И. В., 2019, с. 30], со всеми плюсами и минусами такого правового регулирования.
Так, в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 19 мая 2020 г. № 305-ЭС18-5193(3) по делу № А41-35652/2017 реализация кредитором положения п. 24 Постановления Пленума № 35 именуется как «экстраординарное обжалование ошибочного взыскания», отличное от порядков обжалования (пересмотра), закрепленных в ст. 42 и главе 37 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс»).
2
верку. Во-вторых, эта процедура производится по прошествии месяцев, а то и лет. В-третьих, заявители жалоб - лица, не только не участвовавшие в деле, в котором принято обжалуемое решение, но и не подпадающие применительно к делу даже под ст. 42 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (АПК РФ)4.
Вместе с тем, как будет показано далее, рассмотрением этих жалоб занимается апелляционный суд - ординарная проверочная инстанция, а основания для отмены обжалуемых решений связаны с их необоснованностью. Это ставит под сомнение, но само по себе не опровергает экстраординарность данного способа обжалования. Тем более что рассмотрение этих жалоб осуществляется применительно к главе 37 АПК РФ5, а отнесение пересмотра по вновь открывшимся/новым обстоятельствам к числу экстраординарных едва вызывает сомнения. Поэтому, во всяком случае в широком понимании, можно согласиться с экстраординарностью рассматриваемого способа обжалования, предполагающего выход за рамки обычного движения арбитражного процесса (как при общеисковом, так и при банкротном его порядках), имеющего особую цель - обеспечение права на судебную защиту лиц, не привлеченных к участию в деле, чьи права и обязанности обжалуемым судебным актом непосредственно не затрагиваются.
При этом, казалось бы, все существенное для правильного задействования п. 24 Постановления Пленума № 35 в нем разъяснено: и управомоченные на обжалование субъекты - кредиторы (или арбитражный управляющий как лицо, действующее в интересах кредиторов); и основания обжалования - если указанные субъекты полагают, что их права и законные интересы (далее - права) нарушены судебным актом, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование (по причине недостоверности доказательств либо ничтожности сделки).
Чуть сложнее с компетентным судом, поскольку судебный акт, на котором основано соответствующее требование, мог быть не только принят арбитражным судом первой инстанции, но и пройти провероч-
4 Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 19 мая 2020 г. № 305-ЭС18-5193(3) по делу № А41-35652/2017 (Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс»).
5 Такой подход опирался на п. 22 ныне утратившего силу Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 мая 2009 г. № 36 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции». Ныне этот подход основан на сложившейся судебной практике Верховного Суда Российской Федерации (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 19 мая 2020 г. № 305-ЭС18-5193(3) по делу № А41-35652/2017 (Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс»), от 10 июня 2020 г. № 305-ЭС19-26610 по делу № А41-62171/2014 и др. (Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс»).
ные инстанции. Но и тут довольно быстро наступила определенность: уполномоченным судом был признан апелляционный суд6.
Соответственно, стал очевиден и срок на обжалование - апелляционный, т. е. месячный, а в случае пропуска установлена возможность его восстановления, с учетом того, когда подавшее жалобу лицо узнало или должно было узнать о нарушении его прав.
Следовательно, ясно, кто, при каких условиях и каким образом может защищать соответствующие права.
Позитивность рассматриваемого правоположения для разрешения проблемы, годами препятствовавшей судебной защите прав кредиторов, едва ли стоит преуменьшать7. Хотя в доктрине небезосновательно высказывались и критические суждения [Мифтахутдинов, Р. Т., 2018]. На наш взгляд, главная претензия к этому механизму - отсутствие его всестороннего законодательного регулирования8.
Предметом данной статьи избран именно темпоральный аспект, поскольку если нет обеспеченности преодоления в подлежащих случаях барьеров, связанных с исчислением/восстановлением срока обжалования (ч. 1 и 2 ст. 259 АПК РФ), нет доступа к суду, и все иное лишается смысла, даже если идеально урегулировано.
Анализ последовавшей после введения рассматриваемого процессуального механизма судебно-арбитражной (судебной) практики показывает, что в подавляющем большинстве случаев апелляционные суды признают срок обжалования пропущенным/не подлежащим восстановлению с соответствующими негативными последствиями для кредиторов. Рассматриваемый процессуальный механизм стал давать сбой, вероятно, прежде всего по причине его уникальности. Ведь, возможно, впервые речь шла об обжаловании судебных актов лицами, не только не участвовавшими
6 Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2015 г. № 304-ЭС15-12643 по делу № А45-6961/2014. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
7 Исходя из понимания принципа правовой определенности, учитывающего право на справедливое судебное разбирательство, т. е. корреспондирующего подходам к его толкованию Европейского Суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации, хотя он и не имеет в России конституционного закрепления, в отличие, например, от Испании, где этот принцип закреплен в п. 3 ст. 9 Конституции [Ugartemendia Eceizabarrena, Л. I., 2006, р. 21].
8 Легитимация этого процессуального механизма в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации - вариант регулирования едва ли корреспондирующий требованию правовой определенности. Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 19 марта 2010 г. № 7-П, оценивая чрезвычайные способы обжалования в соотношении с принципом стабильности судебного решения, указал на необходимость закрепления «...в законе экстраординарных, чрезвычайных по своему характеру способов обжалования вступивших в законную силу судебных постановлений» (Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс»).
в делах, по которым они приняты, но даже не подпадающими под ст. 42 АПК РФ.
Соответственно, в результате распространенного ныне толкования судами ч. 1 и 2 ст. 259 АПК РФ подавляющее большинство кредиторов произвольно лишается защиты.
Теоретические основы. Методы
В отечественной процессуальной доктрине отсутствуют специальные исследования темпоральных проблем. Они затрагиваются вскользь [Шевченко, И. М., 2014; Яковец, А. В., 2013]. Впрочем, есть редчайшие публикации практиков по рассматриваемой теме, заслуживающие внимания [Кухарь, А. и Данцев, А., 2019].
Что касается иностранной юридической доктрины, то сведений об анализе в ней темпоральных проблем, связанных с применением идентичного механизма в зарубежных правопорядках, у нас нет. При этом известно, что определенные средства перепроверки судебных актов по инициативе конкурирующих кредиторов, имеющих по ним возражения, существуют и в других странах [Kontturi, M., 2012].
Методологической основой исследования является диалектический метод, базирующийся на таких принципах познания явлений, как объективность, всесторонность, рассмотрение явлений в их противоречивом развитии и взаимосвязи и др. Это позволяет учитывать происходящие в праве и обществе изменения, приспосабливать к ним правоприменительную деятельность [Лукич, Р., 1981, с. 43].
Использованы и общенаучные методы познания: анализа и синтеза, индукции и дедукции и др. Ведь иначе невозможно серьезное приращение научного знания при исследовании и процессуально-правовых явлений.
Важное значение имеет и использование частнонпучньж методов познания, присущих юридическим наукам. Догматический метод выражается в данном случае прежде всего в конкретном анализе ч. 1 и 2 ст. 259 АПК РФ. Метод сравнительного правоведения используется при сравнении подходов различных апелляционных судов и, разумеется, вышестоящих судов.
Принимая во внимание, что арбитражный процесс - это деятельность суда и участников судебного процесса, которая носит целенаправленный характер, важное значение имеет телеологический метод. Он позволяет выявить назначение подлежащего учету процессуально-правового регулирования (в том числе в контексте задач судопроизводства в арбитражных судах согласно ст. 2 АПК РФ), а также цели введения рассматриваемого процессуального механизма.
К числу важных специальных методов, использованных при изучении предмета статьи, относится метод анализа и обобщения судебной практики, являющийся одним из ключевых для процессуальных наук.
Результаты исследования
В судебной практике применительно к рассматриваемому производству выработано несколько подходов, вызывающих сомнения.
В Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации9 (далее - Определение № 305-ЭС18-19058), которое можно рассматривать в качестве итогового, со ссылкой на конкретные примеры из судебной практики (их круг, конечно, шире) зафиксированы два подхода к определению начала течения срока апелляционного обжалования при подаче таких жалоб. В обоих начало его течения увязывается с обстоятельствами, связанными с движением соответствующего дела о несостоятельности.
Первый базируется на положениях, сформулированных в абз. 3 и 4 п. 30 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 июля 2009 г. № 60 «О некоторых вопросах, связанных с принятием Федерального закона от 30 декабря 2008 г. № 296-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)"»10 (далее - Постановление Пленума № 60), разъясняющих п. 8 ст. 71 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о несостоятельности)11. Здесь указано, что статус лица, участвующего в деле о банкротстве, и соответствующие права (в частности, на ознакомление с материалами дела в части предъявленных всеми кредиторами требований и возражений, на участие в судебных заседаниях по рассмотрению требований всех кредиторов, на обжалование судебных актов, принятых по результатам рассмотрения указанных требований), необходимые для реализации права на заявление возражений, возникают у кредитора с момента принятия его требования к рассмотрению судом. Исходя из этого делается вывод об исчислении месячного срока обжалования с момента принятия заявления кредитора о признании должника несостоятельным.
Соответственно, в Определении № 305-ЭС18-19058 отмечено, что судебная практика определилась в том, что оспаривание кредиторами решений по п. 24 Постановления Пленума № 35 возможно именно с этого момента, поскольку кредитор уже может осуществлять юридические действия, указанные в абз. 4 п. 30 Постановления Пленума № 60.
9 Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 27 февраля 2019 г. № 305-ЭС18-19058 по делу № А40-177772/2014. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
10 Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
11 В этой норме закреплено: «8. Требования кредиторов, предусмотренные пунктами 1-6 настоящей статьи, рассматриваются судьей арбитражного суда в течение месяца с даты истечения установленного пунктом 2 настоящей статьи срока предъявления возражений относительно требований кредиторов».
Второй выражается в том, что право на обжалование судебных актов по п. 24 Постановления Пленума № 35 связано не с самим принятием заявления о признании кредитором, а с получением статуса кредитора.
С учетом изложенного в Определении № 305-ЭС18-19058 сделан вывод о наличии «разных подходов в судебной практике по конкретным делам», несмотря на толкование норм, сформулированное в постановлениях Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, что рассматривается как основание для формирования разумных ожиданий «на приемлемость обоих подходов» (курсив наш. - М. П.).
Отмечая это Определение как пример необходимого на уровне Верховного Суда Российской Федерации обсуждения складывающейся в нижестоящих судах практики, укажем и то, что в нем не учтено, что на момент его принятия существовал и третий подход: срок обжалования следует исчислять с того момента, когда обращающееся за судебной защитой лицо узнало или должно было узнать об обжалуемом судебном акте. Это, в частности, усматривается из судебных актов уровня первой кассации12, а также уровня второй кассации13.
Возникновение третьего подхода связано, во-первых, с механическим применением нормы ч. 1 ст. 259 АПК РФ, согласно которой его исчисление увязано с принятием обжалуемого решения. А во-вторых, с тем, что, несмотря на то что норма ч. 1 ст. 259 АПК РФ допускает определение в АПК РФ иного варианта его исчисления, АПК РФ не устанавливает варианта, корреспондирующего случаям, относящимся к п. 24 Постановления Пленума № 35 (нет иного регулирования этого и в Законе о несостоятельности).
Все три подхода вызывают серьезные сомнения, тем более что в них обозначены три различных варианта начала течения срока обжалования, расхождение между которыми может измеряться далеко не днями. Так, в случае соотнесения первых двух видно, что между датой принятия заявления того или иного лица к производству и датой признания его кредитором может пройти и месяц, а порой и не один.
Причем суды при определении момента начала течения срока, когда соответствующий заявитель жалобы узнал или должен был узнать о нарушении своих прав, ссылаются на указанные выше подходы, порой не особо вникая в подлежащие учету обстоятельства рассматриваемого дела.
12 См., например: Постановление Арбитражного суда Московского округа от 12 мая 2015 г. по делу № А41-20251/2007. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
13 См.: Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2016 г. № 307-ЭС16-9987 по делу № А56-40482/2015; Определение Верховного Суда Российской Федерации от 7 февраля 2019 г. № 310-ЭС18-24509 по делу № А62-7513/2017. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
При этом они и не особо мотивируют свой выбор, ограничиваясь простым указанием на определенность правовой позиции на уровне Верховного Суда Российской Федерации с отсылкой к его подходящему судебному акту.
Из указанных выше двух первых подходов наиболее жестким является тот, согласно которому исчисление месячного срока следует начинать с даты принятия в деле о несостоятельности определения о принятии заявления о признании кредитором и, соответственно, приобретения им статуса лица, участвующего в деле о банкротстве, обладающего правом на предъявление возражений по требованиям других кредиторов.
Если такой срок истек, то встает вопрос о наличии оснований для восстановления месячного срока апелляционного обжалования. При истечении с даты принятия заявления о признании кредитором к производству предельного шестимесячного срока (ч. 2 ст. 259 АПК РФ) последний судами признается не подлежащим восстановлению. В случае выявления этого обстоятельства либо апелляционная жалоба возвращается, либо, если это выявилось после принятия ее к производству, последнее прекращается применительно к п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ14.
Более щадящим выглядит исчисление указанного срока с даты признания лица кредитором в рамках дела о несостоятельности, но процессуальные последствия те же: либо возвращение жалобы, либо прекращение производства по ней.
Все указанное выше касается и упомянутого третьего подхода.
Обсуждение и заключение
К упомянутым выше трем подходам15 можно предъявить по меньшей мере четыре претензии.
1. При обосновании судами указанных подходов ссылкой на сформулированное в п. 30 Постановления Пленума № 60 положение не учитывается следующее.
Статья 71 Закона о несостоятельности касается заявления кредиторами возражений при рассмотрении обращений иных лиц, претендующих на статус кредиторов. Ее нормы едва ли могут применяться к обжалованию по п. 24 Постановления Пленума № 35.
Статус кредитора сам по себе не дает заявителю жалобы корреспондирующих ч. 1 ст. 41 АПК РФ процессуальных: прав, в том числе знако-
14 См., например, определение Десятого арбитражного апелляционного суда от 4 сентября 2019 г. по делу № А41-62171/14, оставленное без изменения постановлением Арбитражного суда Московского округа от 25 октября 2019 г. (Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс»).
15 Есть, разумеется, и корреспондирующие процессуальному праву подходы, в частности, в постановлении Арбитражного суда Московского округа от 7 марта 2019 г. № Ф05-3434/2019 по делу № А40-3790/2018 (Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс»).
миться с делом, в котором этот кредитор не участвовал, обжаловать решение по нему.
Если даже допустить, что такой кредитор вопреки ч. 1 ст. 41 АПК РФ получил доступ к материалам дела, в котором он не участвует, он вряд ли узнает о недостоверности доказательств, положенных в его основание. Поскольку решением по делу удовлетворен иск истца, есть основания презюмировать, что в нем представленные последним доказательства признаны достоверными (по сути так же обстоит дело с основаниями недействительности сделки). Ни из решения по этому делу, ни из материалов по нему заявитель жалобы не может узнать о корреспондирующих п. 24 Постановления Пленума № 35 обстоятельствах Причем и в момент принятия заявления кредитора к производству, и в момент признания кредитором, и в момент, когда ему стало известно об обжалуемом судебном акте. То есть во всех случаях, корреспондирующих упомянутым трем подходам.
Между тем суды при определении того, когда кредиторы должны были узнать, что их права нарушены, как правило, ограничиваются прояснением (по своему выбору) того, когда принято к рассмотрению заявление о признании кредитором или когда соответствующее лицо признано таковым либо когда оно узнало или должно было узнать об обжалуемом судебном акте. При этом оставляются без надлежащей оценки доводы кредиторов о том, когда именно они узнали или должны были узнать о соответствующих пороках обжалуемого судебного акта и, соответственно, с какого момента они узнали или должны были узнать о нарушении своих прав судебным актом, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование. Между тем только такой подход корреспондирует п. 24 Постановления Пленума № 35.
Впрочем, у апелляционных судов нет и стимулов прояснять все это, имея в виду, что нередко и на кассационном уровне санкционировано, что лицо должно было узнать о соответствующих обстоятельствах или тогда, когда его заявление о признании кредитором принято к рассмотрению, или когда оно признано кредитором, либо когда узнало или должно было узнать об обжалуемом судебном акте.
В аспекте указанного выше третьего подхода разумными представляются доводы, приведенные в постановлении Арбитражного суда Московского округа от 3 декабря 2018 г. № Ф05-21237/2016 по делу № А41-11832/201616 (которое оценено Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации и Определением Верховного Суда Российской Федерации от 11 февраля 2019 г. № 305-ЭС18-24649(1, 2)17 оставлено в силе).
В нем указано, что апелляционному суду следовало учитывать, «что критерием восстановления конкурсному управляющему (кредитору) срока на обжалование судебного акта является то, когда подавшее жалобу лицо узнало или должно было узнать о нарушении его прав и законных интересов данным судебным актом, однако такой момент не всегда равнозначен моменту, когда лицо узнало о самом судебном акте. Суду надлежит выяснить, когда конкурсный управляющий должен был узнать о нарушении его прав и прав кредиторов, при этом следует также учесть, что требования истца включены в реестр требований кредиторов в процедуре наблюдения» (выделено нами. - М. П.).
Таким образом, все три упомянутых выше подхода исключают возможность конкуренции нескольких заявителей по делу о банкротстве между собой, блокируют право соответствующего кредитора (конкурсного управляющего) реально возражать против обоснованности/законности заявления требования другим кредитором.
2. Судами не учитывается и то, что в п. 24 Постановления Пленума № 35 применительно к кредиторам прямо указано, что «в случае пропуска ими срока на его обжалование суд вправе его восстановить с учетом того, когда подавшее жалобу лицо узнало или должно было узнать о нарушении его прав и законных интересов» (выделено нами. - М. П.). А при изложенных выше трех подходах, по общему правилу, пропущенным бывает не только общий месячный, но и предельный шестимесячный срок обжалования. Следовательно, возможность судебной защиты прав соответствующих лиц полностью пресекается.
Это представляется особенно неприемлемым в случаях, когда истечение предельного шестимесячного срока применяется в качестве единственного основания для невосстановления срока обжалования.
Ведь при таком варианте неправомерно игнорируется (как это видно, например, из Определения Верховного Суда Российской Федерации от 11 февраля 2019 г. № 305-ЭС18-24649 (1, 2)18 положение, сформулированное в п. 13 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 мая 2009 г. № 3619:
«13. При решении вопроса о восстановлении срока на подачу апелляционной жалобы следует принимать во внимание, что данный срок может быть восстановлен в пределах шестимесячного срока, установленного частью 2 статьи 259 АПК РФ. Восстановление срока по истечении указанных шести месяцев не производится, если ходатайство подано участво-
18 Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
19 Ныне аналогичное положение содержится в п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 июня 2020 г. № 12 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции» (Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс»).
вавшим в деле лицом, которое было извещено надлежащим образом о судебном разбирательстве в суде первой инстанции.
В то же время лицам,, не участвующим в деле, о правах и обязанностях которых принят судебный акт, либо лицам, не принимавшим участия в судебном разбирательстве по причине ненадлежащего извещения их о времени и месте заседания, не может быть отказано в восстановлении пропущенного срока на подачу апелляционной жалобы исключительно со ссылкой на истечение предусмотренного частью 2 статьи 259 Кодекса предельно допустимого срока подачи жалобы1» (выделено нами. - М. П.).
Совпадающее по содержанию положение содержится и в п. 33 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2013 г. № 99 «О процессуальных сроках»20.
Между тем при применении соответствующих положений Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации необходимо оценивать, должен ли был заявитель узнать, не будучи участником дела, из судебного акта, который обжалуется, об обстоятельствах, связанных с недостоверностью доказательств, положенных, в обоснование обжалуемого решения, или недействительностью сделки, на которой он базируется, и, соответственно, о нарушении своих прав и если да, то с какого именно момента.
Следовательно, даже для лиц, которые подпадают под ст. 42 АПК РФ, установлены правила восстановления сроков обжалования, которые при их учете применительно к обжалованию лицами, подпадающими под п. 24 Постановления Пленума № 35, должны открывать путь апелляционного обжалования без ограничений, применяемых ныне со ссылкой на п. 8 ст. 71 Закона о несостоятельности (п. 30 Постановления Пленума № 60). Равно как и того варианта исчисления, который связан с тем, когда такое лицо узнало или должно было узнать об обжалуемом судебном акте. То есть суды должны оценивать соотношение указанных вариантов исчисления срока обжалования, выясняя, когда такое лицо должно обладать реальной фактической возможностью для подготовки мотивированной жалобы и направления в вышестоящий суд в установленном законом порядке.
Но рассматриваемый процессуальный механизм введен для еще более льготной категории лиц, нежели лица, подпадающие под ст. 42 АПК РФ. И поэтому их процессуальные возможности должны быть не меньше, а больше, чем у последних. Что зачастую судами во внимание не принимается.
Суды не учитывают и положение Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2014 г. № 12278/13 по делу № А19-625/201221, в котором указано, что, посколь-
ку в случаях обжалования по п. 24 Постановления Пленума № 35 судебный акт затрагивает права и законные интересы других лиц «не непосредственно» (п. 2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 мая 2009 г. № 36), «а косвенно и напрямую о них не высказывается») (курсив наш. - М. П.), его обжалование происходит не по правилам ст. 42 АПК РФ. Не учитывают, хотя это положение получило подтверждение и в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 26 сентября 2016 г. № 309-ЭС16-7158 по делу № А60-19799/201522.
3. Суды нередко игнорируют то, что при принятии жалобы нужно оценивать «не только наличие обоснованных оснований полагать, что обжалуемый акт существенным образом влияет на его права и законные интересы, но и наличие у него обоснованных и убедительных доводов о принятии такого акта с нарушением закона и потому необходимости его отмены» (курсив наш. - М. П.), как указано в постановлении Арбитражного суда Московского округа от 7 декабря 2016 г. № А40-76359/201323 со ссылкой на Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 26 сентября 2016 г. № 309-ЭС16-7158.
Эти доводы связаны обычно с недостоверностью доказательств (или недействительностью сделки), на которых и базируется обжалуемый судебный акт. То есть речь идет о том, что в судебной практике именуется искусственным (формальным) формированием обстоятельств с целью незаконного получения денежных средств, в том числе и посредством установления контроля в процедурах банкротства. Это препятствует законному формированию требований кредиторов в ходе процедур несостоятельности, а также их правомерному и справедливому распределению согласно нормам закона о несостоятельности и с неизбежностью влечет нарушение прав кредиторов.
На это указано в п. 17 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2018)24 (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 4 июля 2018 г.), п. 37 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2017)25 (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 февраля 2017 г., ред. от 26 апреля 2017 г.), а также в целом ряде судебных актов Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации. В них сформулированы правоположения, которые подлежат учету для правильного применения норм процессуального права, в том числе в контексте реализации п. 24 Постановления Пленума № 35.
22 Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
23 Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
24 Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
25 Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
При наличии корреспондирующих им обстоятельств воспрепятствование в доступе в апелляционную инстанцию противоречит задачам судопроизводства, сформулированным в п. 1 и 2 ст. 2 АПК РФ, принципам арбитражного процесса (ст. 8 и 9 АПК РФ) и ряду иных основных положений АПК РФ. А с учетом разнящейся, в том числе и прямо противоположной, судебной практики это противоречит конституционному принципу равенства всех перед законом и судом (п. 1 ст. 19 Конституции Российской Федерации, ст. 7 АПК РФ).
Как следствие, нарушается и принцип недопустимости недобросовестных действий (п. 3 ст. 1, п. 1 ст. 10, п. 3 ст. 307 ГК РФ). Между тем непринятие во внимание нижестоящими судами подобного рода обстоятельств признается основанием для отмены принятых ими судебных актов Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 21 февраля 2019 г. № 308-ЭС18-16740 по делу № А32-14248/201626).
4. Судами в ряде случаев не принимается во внимание, что неправильное применение положения п. 24 Постановления Пленума № 35 может приводить к нарушению прав не только конкретных заявителей жалоб. Нередко это приводит к нарушению прав и гражданско-правовых сообществ, объединяющих всех кредиторов по тому или иному делу о несостоятельности. Ведь, к примеру, безосновательное прекращение производства по жалобе конкретного кредитора может привести к бесперспективности обжалования и иными кредиторами, которые могут рассчитывать на то, что принятая жалоба такого кредитора будет рассмотрена по существу, и не инициируют самостоятельное обжалование.
На это обратила внимание Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в Определении № 305-ЭС19-26610 от 10 июня 2020 г. по делу № А41-62171/201427.
В нем указано, что кредитор, «обжалуя судебный акт о взыскании денежных средств в пользу другого кредитора, послуживший основанием для включения соответствующей задолженности в реестр требований кредиторов должника, действует не только в собственных интересах, но и в интересах гражданско-правового сообщества,, объединяющего всех кредиторов. Поэтому в разъяснениях, приведенных в п. 24 Постановления № 35, закреплен принцип процессуального соучастия: все конкурсные кредиторы, а также арбитражный управляющий вправе принять участие в рассмотрении жалобы, в том числе представить новые доказательства и заявить новые доводы; повторное обжалование названными лицами того же судебного акта по тем же основаниям не допускается» (выделено нами. -М. П.).
В заключение, принимая во внимание необходимость изменения сложившихся в судебной практике спорных подходов, вызывающих существенные претензии, отметим целесообразность внесения изменений в ст. 259 АПК РФ. Дело в том, что ныне эта статья, устанавливая в своей ч. 1 месячный срок обжалования после принятия обжалуемого решения, не предусматривает нормы, определяющей особенности исчисления этого срока для кредиторов в случаях, корреспондирующих п 24 Пленума № 35. Между тем, исходя из нынешней конструкции ч. 1 ст. 259 АПК РФ, это, безусловно, требуется.
Поэтому полагаем, что в ст. 259 АПК РФ должно быть в качестве ч. 11 закреплено следующее положение: «Судебное решение, на котором основано заявленное в деле о несостоятельности требование (в частности, если они считают, что оно является необоснованным по причине недостоверности доказательств либо ничтожности сделки), может быть обжаловано конкурсными кредиторами (или в их интересах конкурсными управляющими), полагающими, что их права и законные интересы нарушены этим решением, в месячный срок, исчисляемый со дня, когда подавшее жалобу лицо узнало или должно было узнать о нарушении его прав и законных интересов».
Вследствие того, что ч. 2 ст. 259 АПК РФ не устанавливает особых правил восстановления срока обжалования для кредиторов, представляется важным в качестве ч. 21 сформулировать в ней следующее положение: «Срок подачи апелляционной жалобы лицом, подпадающим под часть 11 статьи 259 настоящего Кодекса, по ходатайству указанного лица может быть восстановлен арбитражным судом апелляционной инстанции при условии, что ходатайство подано не позднее чем через шесть месяцев со дня, когда оно узнало или должно было узнать о нарушении его прав и законных интересов».
Обнадеживает, что на уровне Верховного Суда Российской Федерации начинается переосмысление складывающихся реалий, приведены аргументы о том, что ни один из трех упомянутых выше подходов не может быть применен в том или ином конкретном случае. Более того, в надзорном Определении Верховного Суда Российской Федерации от 21 августа 2020 г. № 213-ПЭК20 по делу № А41-62171/2014 применительно к одному из указанных выше подходов указывается, что толкование, согласно которому срок обжалования следует исчислять со дня получения статуса кредитора, «...означает, что кредитор, подавая заявление о включении своего требования в реестр кредиторов должника, должен изначально исходить из незаконности судебных решений в отношении других кредиторов, не обладая для этого доказательствами недостоверности их денежных требований». Этот вывод еще более обоснован: срок обжалования должен исчисляться с момента принятия заявления о признании банкротом.
Без реализации упомянутых предложений de lege ferenda в судебной практике сохранятся указанные выше темпоральные проблемы. Это не-
избежно при наблюдающихся ныне разночтениях в понимании исчисления/восстановления срока обжалования даже на уровне актов Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, имея в виду и те, которые включаются в обзоры судебной практики, утверждаемые Президиумом Верховного Суда Российской Федерации28. Это не может быть нивелировано в обозримой перспективе чисто судебно-правовыми средствами - закреплением соответствующих положений как в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, так и в постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации по конкретному делу (тем более в том или ином определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Фе-дерации29 или ряде таких определений).
Если оставить ныне складывающееся положение дел без изменения, это перечеркнет надежды, связанные с новым процессуальным механизмом, что усилит правовой нигилизм, социальную опасность которого неверно преуменьшать.
Список использованной литературы
Кухарь А., Данцев А. Внебанкротное обжалование сомнительных судебных актов: как кредитору не пропустить срок? 2019. URL: https:// www.consultant.ru/law/podborki/obzhalovanie_vklyucheniya_v_ reestr_kreditorov/
Лукич Р. Методология права / пер. с сербскохорв. В. М. Кулистико-ва. М. : Прогресс, 1981. 304 с.
Мифтахутдинов Р. Т. Ограниченная относительность судебного акта при банкротстве: как добросовестным кредиторам защититься от
28 Так, включение ряда направленных на решение проблем положений в п. 37 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2017) (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 февраля 2017 г.), а также положений упомянутого Определения № 305-ЭС18-19058 в п. 51 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2019) (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27 ноября 2019 г.) не смогло снять возникшие темпоральные вопросы. Ведь наряду с этим, к примеру, в п. 21 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2020) (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10 июня 2020 г.) включено положение о том, что срок обжалования начинает течь с момента принятия требования кредитора к рассмотрению в деле о несостоятельности.
29 Только в редчайших случаях (к числу которых относится упомянутое Определение № 305-ЭС18-19058) Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации не склонна формулировать в судебных актах по конкретным делам выводы, обобщающие подходы судебной практики.
необоснованного требования, подтвержденного судебным актом // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. № 4. С. 104-125.
Решетникова И. В. Размышляя о судопроизводстве: избранное. М. : Статут, 2019. 510 с. ISBN 978-5-8354-1524-3.
Шевченко И. М. О правах кредиторов по делу о банкротстве, чьи требования приняты к производству, но не установлены определением арбитражного суда // Арбитражные споры. 2014. № 2. С. 112123.
Яковец А. В. О праве не привлеченного к участию в деле кредитора ответчика на обжалование судебных актов // Арбитражные споры. 2013. No. 1. С. 5-22.
Kontturi M. Verification of claims disputed in other courts // Oikeustieto. 2012. No. 5. S. 13-19.
Ugartemendia Eceizabarrena J. I. El concepto y alcance de la seguridad juridica en el Derecho constituciona! espacol y en el Derecho comunitario europeo: un estudio comparado // Cuadernos de Derecho Publico. Mayo - agosto 2006. № 28. P. 21-22.
References
Kontturi, M., 2012. Verification of claims disputed in other courts, Oikeustieto, 5, pp. 13-19.
Kukhar', A. and Dantsev, A., 2019. Vnebankrotnoe obzhalovanie somniteVnykh sudebnykh aktov: kak kreditoru nepropustit' srok = [Non-bankruptcy appeal of doubtful court's decisions: how can a creditor not miss a deadline?]. Available at: < https://www.consultant.ru/law/ podborki/obzhalovanie_vklyucheniya_v_reestr_kreditorov/> (In Russ.)
Lukich, R., 1981. Metodologiya prava = [Methodology of law]. Translated by V. M. Kulistikova. Moscow: Progress. (In Russ.)
Miftakhutdinov, R. T., 2018. Limited relativity of court decisions in bankruptcy: how can bona fide creditors protect themselves against an unjustified claim approved by a court decision. Vestnik ekonomicheskogo pravosudiya Rossiyskoy Federatsii = [Bulletin of Economic Justice of the Russian Federation], 4, pp. 104-125. (In Russ.)
Reshetnikova, I. V., 2019. Razmyshlyaya o sudoproizvodstve = [Thinking about Legal Proceedings]. Favorites. Moscow: Statut. (In Russ.) ISBN 978-5-8354-1524-3.
Shevchenko, I. M., 2014. [On the rights of creditors in a bankruptcy case whose claims are admitted for proceeding, but are not established by the ruling of the arbitration court]. Arbitrazhnye spory = [Arbitration Disputes], 2, pp. 112-123. (In Russ.)
Yakovets, A. V., 2013. [On the right of the respondent, not involved in the creditor's case, to appeal against judicial acts]. Arbitrazhnye spory = [Arbitration Disputes], 1, pp. 5-22. (In Russ.)
Ugartemendia Eceizabarrena, J. I., 2006. El concepto y alcance de la seguridad juridica en el Derecho constitucional espacol y en el Derecho comunitario europeo: un estudio comparado. Cuadernos de Derecho Publico, 28, mayo-agosto, pp. 21-22.
Информация об авторе / Information about the author
Пацация Малхаз Шотаевич, доктор юридических наук, главный научный сотрудник Центра исследования проблем правосудия ФГБОУВО «Российский государственный университет правосудия» (Российская Федерация, 117418, г. Москва, ул. Новочеремушкинская, д. 69). Malkhaz Sh. Patsatsiya, Dr. Sci. (Law), Chief Researchеr of the Justice Research Center of the Russian State University of Justice (69 Novocheremuskinskaya St., Moscow, 117418, Russian Federation). ORCID https://orcid.org/0000-0002-7109-8522. E-mail: besleti@mail.ru
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. The author declares no conflicts of interests.
Дата поступления рукописи в редакцию издания: 03.02.2021; дата одобрения после рецензирования: 16.02.2021; дата принятия статьи к опубликованию: 23.02.2021.
Submitted: 03.02.2021; reviewed: 16.02.2021; revised: 23.02.2021.
