CC BY
395
технике по их принятию и введению в действие12.
Библиографический список
Tesauro F. Compendio di diritto tributario. 3 ed. Milan, 2007.
Анцилотти Д. Курс международного права. Т. 1. М., 1961.
12 Подробнее о проблеме «закона о законах» см.: Тихомиров Ю. А., Рахманина Т. Н, Хаби-булин А. Г. Закон о нормативных правовых актах — актуальная повестка дня // Журнал российского права. 2006. № 5. С. 88—93.
Бодрягина О. Прецедент: подсказка или указка: интервью с Т. Г. Морщаковой // ЭЖ-Юрист. 2010. Апр.
Власенко Л. В., Власенко Н. А. Судебные правовые позиции в налоговом праве: понятие, виды, конкуренция // Журнал российского права. 2010. № 5.
Тихомиров Ю. А., Рахманина Т. Н., Хаби-булин А. Г. Закон о нормативных правовых актах — актуальная повестка дня // Журнал российского права. 2006. № 5.
Чичерин Б. Н. Общее государственное право / под ред. В. А. Томсинова. М., 2006.
О статусе потерпевшего в уголовном праве
СИДОРЕНКО Элина Леонидовна,
доцент кафедры уголовного права и криминологии Российской правовой академии Министерства юстиции РФ, кандидат юридических наук, доцент
Внедрение западных моделей правозащитного регулирования в российскую правовую систему, ориентированную на императивные отношения «власть — подчинение», не могло не вызвать искаженные представления об аксиологическом и юридическом содержании безопасности личности. В российском восприятии правовая безопасность человека — это своеобразная ultima causa. К ней постоянно апеллируют, но редко исследуют, говорят о необходимости создания системы правозащитного регулирования, но ограничиваются отдельными законодательными поправками. Этот подход настолько укрепился в праве, что любая заметная новелла оценивается как новое направление в системе защиты личности, минуя стадию обоснования и анализа категориального аппарата, охранительных отношений, частных и публичных интересов и др. С каждой новой работой труднее отказаться от мысли, что безопасность личности — это идеологический лозунг любых законодательных преобразований, не имею-
щий отношения к фактической защите прав и свобод человека.
Провозглашая права и свободы человека высшей ценностью, законодательная практика хранит верность этатичному правопониманию и не намерена считать потерпевшего активным участником уголовно-правовых отношений. 15 из 21 принятого в 2010 г. федерального закона о внесении изменений и дополнений в УК РФ были связаны с ужесточением уголовно-правовой репрессии, а законопроект, предлагавший расширить права потерпевшего и отказаться от дискретности освобождения от уголовной ответственности (ст. 76 УК РФ), был отклонен Государственной Думой РФ.
В соответствии с господствующей в системе государственного управления идиомой, расширение прав потерпевшего приведет к нарушению хрупкого равновесия между частными и государственными интересами и поставит под сомнение публичный характер уголовно-правового регулирования. Это опасение проявляется в упорном нежелании законодателя легализовать статус потерпевшего и тем самым определить его влияние на установление и реализацию уголовной ответственности.
В то же время, несмотря на существенное сокращение регистрируе-
мой преступности, темпы виктими-зации населения с каждым годом увеличиваются.
Если в 1999 г. количество официально зарегистрированных потерпевших составило 2 099 383 человека, то 2009 г. — 3 209 862, т. е. на 34,5% больше. Существенно увеличился (на 13,5%) объем преступлений, по которым имеются потерпевшие: с 1 860 212 до 2 152 002. На латениза-цию виктимности указывает соотношение количества заявлений граждан к числу зарегистрированных преступлений: в 1999 г. этот показатель составил 1,4, а в 2009 г. — 2,9. Всего в 2009 г. было зарегистрировано 9 254 466 заявлений и сообщений граждан, что является беспрецедентным показателем в новейшей российской истории.
На негативную динамику викти-мизации населения и низкую эффективность публичных механизмов охраны личности указывает рост криминотропных рисков. Согласно расчетам, среднее значение показателей риска быть выявленным за совершение преступления в 2010 г. составило 35%.
Теоретический и практический интерес представляет динамика преступлений, совершенных из ревности, ссоры и других бытовых мотивов. Во-первых, в их генезисе наиболее ярко проявляется личность и поведение потерпевшего. Во-вторых, именно они составляют основную массу преступлений, допускающих освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим и позволяющих реализовать частные начала в уголовно-правовом регулировании. В последние годы число таких преступлений остается стабильно высоким. В 2009 г. их было зарегистрировано 145 702, что на 1,6% ниже показателя предыдущего года и на 20% выше показателя 2001 г.
Отмеченные социально-криминологические тенденции остаются незамеченными при разработке стратегии уголовной политики. По-преж-
нему в УК РФ отсутствует легальное определение потерпевшего, не выработаны механизмы возмещения вреда, а институт освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ) реализуется слабо и противоречиво.
Уголовно-правовой статус потерпевшего подменяется его процессуальной оценкой. В соответствии со ст. 42 УПК РФ, им признается «физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации. Решение о признании потерпевшим оформляется постановлением дознавателя, следователя или суда».
Конфликт уголовно-правового и процессуального определений потерпевшего выразился в коллизии ст. 42 и 20 УПК РФ. Статья 42 УПК РФ связывает его появление с вынесением соответствующего постановления дознавателя, следователя или суда, в то время как ст. 20 закрепляется право потерпевшего на обращение с заявлением о возбуждении уголовного преследования по делам частного и частно-публичного обвинения еще задолго до вынесения соответствующего постановления. Очевидно, что лицо, имеющее право на обращение с заявлением о возбуждении уголовного дела по делам частного и частно-публичного обвинения, обладает материальными, а не процессуальными признаками потерпевшего.
Конституционный Суд РФ, рассматривая жалобы о нарушении прав жертв преступлений, не выработал однозначной позиции относительно юридического статуса потерпевшего.
В определении КС РФ от 21 октября 2008 г. № 490-0-0 отмечено, что ч. 1 ст. 42 УПК РФ определяет основания для принятия дознавателем, следователем или судом решения о признании физического или юриди-
ческого лица потерпевшим, т. е. имеет процедурный характер. В определении КС РФ от 16 июля 2009 г. № 996-0-0, напротив, ст. 42 УПК РФ рассматривается как норма, определяющая материально-правовой статус потерпевшего: «Уголовный кодекс Российской Федерации, регламентируя правила определения категорий преступлений исходя из их характера и степени общественной опасности (статья 15), а также основания освобождения от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности (статья 78), не закрепляет положений, касающихся правового статуса потерпевшего от преступления. Соответствующие нормы, определяющие правовое положение потерпевшего... предусмотрены в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации».
Нет единства мнений относительно юридической природы потерпевшего и в теории уголовного права. В частности, П. С. Дагель признавал процессуальное понятие потерпевшего общим для уголовного права и процесса: «Первое предложение в соответствующей статье уголовно-процессуального законодательства дает материально-правовое понятие «потерпевший», а второе предложение определяет, при каких условиях потерпевший становится участником уголовного процесса, приобретает процессуальные права и обя-занности»1.
В условиях четкой предметной дифференциации отраслей права это суждение не может быть признано состоятельным. Нормы УПК РФ призваны регулировать уголовно-процессуальные отношения и не должны определять первичные по отношению к ним категории.
Оправдывая решение законодателя, некоторые ученые объясняют его тем, что «вопрос, причинен ли преступлением вред определенному ли-
1 Дагель П. С. Потерпевший в советском уголовном праве // Потерпевший от преступления. Владивосток, 1974. С. 18.
цу, суд решает при постановлении приговора. Утвердить ответ на этот вопрос и означает признание лица потерпевшим в материально-правовом смысле данного понятия. Таким образом, если признание потерпевшим в материальном смысле является некоторым этапом доказывания и имеет место, когда факт причинения вреда данному лицу доказан достоверно, признание потерпевшим в процессуальном смысле является одной из предпосылок участия лица в доказывании и имеет место при наличии оснований предполагать причинение вреда этому лицу»2.
В предложенной аргументации обнаруживается смешение уголовно-правовой и процессуальной терминологии. Во-первых, существование фигуры потерпевшего ошибочно связывается с этапом доказывания. Во-вторых, при постановлении приговора суд разрешает вопрос не о том, был ли причинен вред определенному лицу, а о том, совершил ли рассматриваемое преступление обвиняемый. В противном случае лицо признавалось бы потерпевшим только после вынесения приговора.
Анализ проблемы в русле de lege ferenda позволяет признать очевидным тот факт, что материальный статус потерпевшего объективно существует. Эту позицию поддерживают большинство современных исследователей, указывая на связь потерпевшего с вредопричиняю-щим преступным деянием и оценивая его влияние на определение основания и пределов уголовной ответ-ственности3. Но и здесь нет единст-
2 Защита прав потерпевшего в уголовном процессе. М., 1993. С. 55.
3 См., например: Булгаков Д. Б. Потерпевший в уголовном праве и его криминологическая характеристика: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2000. С. 12; Суслин А. В. Уголовно-правовые средства обеспечения возмещения вреда потерпевшим: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. С. 12—13; Фаргиев И. А. Учение о потерпевшем в уголовном праве России: ав-
ва мнений относительно правовых и терминологических границ искомого понятия.
Как правило, потерпевший оценивается либо в плоскости анализа признаков состава преступления и определяется как своеобразная совокупность статичных признаков, либо рассматривается как активный участник уголовно-правовых отношений, способный в известных границах определять меру ответственности и наказания виновного. В зависимости от вектора исследования и объема, вкладываемого автором в содержание понятия, уголовно-правовым статусом потерпевшего предлагается наделять только человека4, физических и юридических лиц5, общество и государство6.
Своеобразным компромиссом между этатичным правопониманием и диспозитивными началами уголовно-правового регулирования является формально-правовой подход, в соотвествии с которым потерпевшим в уголовном праве может признаваться только физическое лицо; это лицо является носителем общественных отношений, охраняемых уголовным законом; в составе преступления потерпевший выступает признаком объекта преступления; в механизме нарушения общественных отношений, характеризующих
тореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2005. С. 7; Анощенкова С. В. Уголовно-правовое учение о потерпевшем. М., 2006. С. 122; Телятников А. А. Обеспечение безопасности личности в уголовном праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2009. С. 15.
4 См.: Крупцов А. А. Уголовно-правовой статус иностранного гражданина: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011. С. 13.
5 См.: Клещина Е. Н. Криминологическое учение о жертве преступления и проблемы его реализации в законодательстве и деятельности органов внутренних дел: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2010. С. 22.
6 См.: Сумачев А. В. Пострадавший как
субъект уголовного правоотношения: ав-
тореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 1997.
С. 11; Фаргиев И. А. Указ. соч. С. 25.
объект посягательства, деяние непосредственно направлено на участника (субъекта) общественных отношений; вред, причиненный потерпевшему, может быть физическим или моральным; в уголовном праве потерпевший появляется в момент совершения преступления, в уголовном процессе — после возбуждения уголовного дела и вынесения соответствующего уголовно-процессуального акта7.
Эта позиция, несмотря на свою новаторскую форму, отражает архаизм советской школы уголовного права: потерпевший является признаком объекта преступления, поскольку по своему содержанию является одушевленным предметом, не способным влиять на развитие правоотношений ответственности «государство — преступник».
Преобладание такого рода оценок объясняет очевидное невнимание учебной литературы к определению уголовно-правового статуса потерпевшего. Этот вопрос либо обходится вниманием, либо рассматривается в тесной связи с предметом преступления8. Исключение составляет учебник по Общей части уголовного права, подготовленный под редакцией Э. Ф. Побегайло9, где пунктирной линией обозначены границы уголовно-правового определения потерпевшего.
Отвлекаясь от общих рассуждений о необходимости и полезности его закрепления в УК РФ, определим исходные положения, призванные составить основу уголовно-правового статуса пострадавшего.
Потерпевший в уголовном праве — это прежде всего участник охраняемых уголовным законом общественных отношений, которому
7 См.: Крупцов А. А. Указ. соч. С. 10.
8 См.: Кибальник А. Г., Соломоненко И. Г. Практический курс уголовного права России. Ставрополь, 2001. С. 40.
9 См: Российское уголовное право: в 2 т. Т. 1 Общая часть: учебник / под ред. Э. Ф. Побегайло. М., 2008.
непосредственно преступлением причинен вред либо создана угроза причинения юридически значимого вреда.
Различия между его материальным и процессуальным определениями выражаются в том, что:
в уголовном праве признаки потерпевшего необходимы для регулирования ответственности виновного, а в уголовном процессе — для всестороннего, полного и объективного правосудия;
в уголовном праве им является лицо, непосредственно пострадавшее от совершения преступления, а процессуальное право допускает правопреемство;
в УК РФ возникновение фигуры потерпевшего связано с моментом совершения преступления, а в УПК РФ — с производством процессуальных действий.
Уголовно-правовое понятие потерпевшего первично по отношению к процессуальному. На это указывает определение КС РФ от 18 января 2005 г. № 131-0: «Правовой статус лица как потерпевшего устанавливается исходя из фактического его положения: он лишь процессуально оформляется постановлением дознавателя, следователя, прокурора и суда о признании потерпевшим, но не формируется им».
Анализ уголовного законодательства позволяет выделить следующие юридически значимые признаки потерпевшего.
1. Потерпевший является участником общественных отношений, находящихся под охраной уголовного закона. В этом свойстве заключена взаимосвязь потерпевшего с объектом преступления. В зависимости от направленности преступного посягательства потерпевшими в уголовном праве могут быть физические и юридические лица, государство, муниципальные образования и общество (социальные группы и объединения).
Такой подход к определению круга потерпевших не является новым.
Еще Н. С. Таганцев рассматривал пострадавшего как «обладателя того правоохраняемого интереса, которому непосредственно повредил или которого поставил в опасность преступник, все равно, будет ли таким обладателем единичное лицо, совокупность лиц, составляющая или не составляющая юридическое лицо, включая сюда и самое государ-ство»10.
Косвенное подтверждение этого вывода содержится в определении КС РФ от 4 декабря 2007 г. № 812-0-0. Не отрицая тот факт, что государство и муниципальные образования могут являться потерпевшими в уголовном праве, Конституционный Суд РФ указывает на особый порядок их охраны: «Защита пострадавших от преступления публично-правовых интересов государства и местного самоуправления обеспечивается публично-правовыми средствами путем осуществления от имени государства специально уполномоченными органами уголовного преследования».
2. Статус потерпевшего в уголовном праве приобретается лицом с момента совершения преступления. Поскольку законодатель связывает наступление уголовной ответственности за неоконченное преступление с угрозой причинения вреда, можно говорить о существовании потерпевшего на любой из стадий преступной деятельности. Этот вывод подтверждает судебная практика. В постановлении Пленума ВС СССР от 1 ноября 1985 г. № 16 «0 практике применения судами законодательства, регламентирующего участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» отмечено, что «признание потерпевшим должно производиться и по делам о приготовлении к преступлению или покушении на совершение преступления».
10Таганцев Н. С. Русское уголовное право: лекции. 0бщая часть: в 2 т. М., 1994. Т. 2. С. 13.
Если вред причиняется вследствие невиновных действий, поведения невменяемых или малолетних лиц либо при обстоятельствах, исключающих преступность деяния, фигура потерпевшего отсутствует.
3. Причинение либо создание угрозы причинения юридически значимого вреда. Применительно к потерпевшему — физическому лицу вред может быть физическим, имущественным или моральным.
Под физическим вредом понимается совокупность объективно произошедших изменений в состоянии человека как физического существа или создание угрозы таких изменений. Уголовное законодательство для определения физического вреда использует понятие «вред здоровью», оговаривая критерии его тяжести.
Имущественный вред выражается в уменьшении, уничтожении и повреждении наличного имущества потерпевшего (реальный, положительный вред) либо в недополучении ценностей, которые он имел право получить по закону или иному юридическому основанию (упущенная выгода). Так, основное различие между мошенничеством (ст. 159 УК РФ) и причинением имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 165 УК РФ) заключается в характере имущественного вреда: в первом случае он имеет реальный характер, а во втором выражен в виде упущенной выгоды.
Моральный вред определяется как причинение потерпевшему нравственных страданий вследствие оскорбления его чести и достоинства. Он не ограничивается случаями клеветы (ст. 129 УК РФ) и оскорбления (ст. 130 УК РФ). Согласно постановлению Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» этот вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с «потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, рас-
пространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.». О причинении морального вреда можно говорить в случаях нарушения равенства прав и свобод человека и гражданина (ст. 136 УК РФ), нарушения неприкосновенности частной жизни (ст. 137 УК РФ) и др.
4. Потерпевшим является лицо, непосредственно пострадавшее от совершения преступления. В отличие от процессуального права, уголовный закон не допускает возможность признания потерпевшим родственников или законных представителей жертвы. Например, при совершении убийства (ст. 105 УК РФ) потерпевшим в уголовном праве признается убитый, а в уголовном процессе — его родственники.
5. Потерпевший является участником охранительных уголовно-правовых отношений. Условно можно выделить следующие правомочия потерпевшего:
право на возмещение вреда, причиненного преступлением (ст. 52 Конституции РФ). В уголовном законодательстве это право отражено в нормах ст. 75 и 76 и п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ. Они предоставляют виновному возможность возместить причиненный вред и рассматривают его реститу-тивные действия как условия освобождения от уголовной ответственности (ст. 75, 76 УК РФ) либо как обстоятельства, смягчающие наказание (ст. 61 УК РФ);
право влиять на решение вопроса об освобождении виновного от уголовной ответственности. Традиционное понимание охранительных отношений как императивной вертикали «государство — преступник» исключает участие в них потерпевшего. Вместе с тем УК РФ содержит нор-
мы, допускающие его активную роль в уголовных правоотношениях и наделяющие правом определять допустимость освобождения виновного от уголовной ответственности.
Влияние воли потерпевшего на уголовную ответственность и наказание виновного возможно в рамках следующих правовых институтов:
согласие на причинение вреда (примечания к ст. 122 и 201 УК РФ). Волеизъявление пострадавшего должно удовлетворять признакам своевременности, допустимости, действительности и добровольности. Только в этом случае оно приобретает характер обязательного условия освобождения от уголовной ответственности;
примирение с виновным имеет уголовно-правовое значение, если оно реализуется в рамках освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ) или уголовного преследования по делам частного и частно-публичного обвинения (ч. 2 и 3 ст. 20 УПК РФ). В первом случае достижение компромисса между сторонами является дискретным основанием освобождения от ответственности, во втором — императивным при условии, что примирение состоялось до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора по делам о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 129, ст. 130 УК РФ (ч. 2 ст. 20 УПК РФ);
институт прощения потерпевшего как материальное основание уголовного преследования по делам частного и частно-публичного обвинения (ч. 2 и 3 ст. 20 УПК РФ). Его выделение в теории уголовного права не является бесспорным. Возражение вызывают поиск материального эквивалента процессуальному институту частного обвинения и искусственное разведение категорий «примирение» и «прощение». Эти упреки можно признать состоятельными в случае ограничения оценки формальным текстуальным анализом. Но если
отвлечься от буквального толкования норм, категорическое отрицание института прощения потерпевшего теряет свою убедительность. Согласно ч. 2 и 3 ст. 20 УПК РФ, основанием уголовного преследования по делам частного и частно-публичного обвинения является совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 129, ст. 130, ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 132, ч. 1 ст. 136, ч. 1 ст. 137, ч. 1 ст. 138, ч. 1 ст. 139, 145, ч. 1 ст. 146 и ч. 1 ст. 147 УК РФ. Преступное деяние является в то же время основанием уголовной ответственности и юридическим фактом возникновения уголовно-правовых отношений. Отрицание в связи с этим материальной составляющей института частного обвинения ставит под сомнение либо его основание, либо институт в целом. Поскольку вред причиняется личным правам и интересам потерпевшего, государство наделяет его правом определять необходимость проведения официальной процедуры уголовного преследования. Если он отказывается от обращения с заявлением о возбуждении уголовного дела о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 129, ст. 130, ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 132, ч. 1 ст. 136, ч. 1 ст. 137, ч. 1 ст. 138, ч. 1 ст. 139, 145, ч. 1 ст. 146 и ч. 1 ст. 147 УК РФ, уголовно-правовые отношения «государство — преступник» прекращаются, а виновный освобождается от уголовной ответственности. В этом случае основанием освобождения является односторонний юридически значимый акт потерпевшего, соотносимый в своем семантическом значении с термином «прощение»11.
С процессуальных позиций прощение потерпевшего ограничено предметными и временными рамками; оно возможно только по делам
11 С семантической точки зрения «простить» означает «не поставить в вину чего-нибудь, забыть вину, обиду» (см.: Даль В. И. Словарь живого великорусского языка. М., 1986. Т. 3. С. 296).
частного и частно-публичного обвинения до обращения потерпевшего с заявлением о возбуждении уголовного дела.
Библиографический список
Анощенкова С. В. Уголовно-правовое учение о потерпевшем. М., 2006.
Булгаков Д. Б. Потерпевший в уголовном праве и его криминологическая характеристика: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2000.
Дагель П. С. Потерпевший в советском уголовном праве // Потерпевший от преступления. Владивосток, 1974.
Защита прав потерпевшего в уголовном процессе. М., 1993.
Кибальник А. Г., Соломоненко И. Г. Практический курс уголовного права России. Ставрополь, 2001.
Клещина Е. Н. Криминологическое учение о жертве преступления и проблемы его реализации в законодательстве и деятельности
органов внутренних дел: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2010.
Крупцов А. А. Уголовно-правовой статус иностранного гражданина: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011.
Российское уголовное право: в 2 т. Т. 1 0б-щая часть: учебник / под ред. Э. Ф. Побегай-ло. М., 2008.
Сумачев А. В. Пострадавший как субъект уголовного правоотношения: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 1997.
Суслин А. В. Уголовно-правовые средства обеспечения возмещения вреда потерпевшим: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005.
Таганцев Н. С. Русское уголовное право: лекции. 0бщая часть: в 2 т. Т. 2. М., 1994.
Телятников А. А. 0беспечение безопасности личности в уголовном праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2009.
Фаргиев И. А. Учение о потерпевшем в уголовном праве России: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2005.
