CC BY
29
Радачинский С.Н.
О совершенствовании уголовного законодательства в сфере борьбы с организованной преступностью и коррупцией
В правоприменительной деятельности наблюдается отсутствие взаимосвязи норм Уголовного кодекса и Федерального закона «Об оперативно-разыскной деятельности». Особенно это ощущается в работе оперативных подразделений правоохранительных органов, тем более когда их деятельность связана с внедрением в преступную группу либо своих агентов, либо непосредственно самих сотрудников правоохранительных органов.
Российские ученые, обращавшиеся к данной проблеме, с сожалением констатировали, что в Уголовном кодексе 1996 г. не предусмотрено освобождение от уголовной ответственности лиц, внедряемых в преступные сообщества для их разоблачения, если эти лица принуждены имитировать участие в преступлении (разумеется, кроме тяжких преступлений против личности) [1, с. 13].
Предпринимались попытки ликвидировать этот пробел. Так, в одном из проектов УПК РФ предусматривалось, что Генеральный прокурор РФ, его заместитель, а также прокурор субъекта Федерации и соответствующий ему по уровню военный прокурор вправе предоставить иммунитет от уголовного преследования лицу, способствовавшему раскрытию совершенного при его участии тяжкого, особо тяжкого или исключительной тяжести преступления, раскрытию преступной деятельности организованной группы или преступного сообщества, разоблачению его членов, но при этом иммунитет не предоставляется исполнителю оконченного преступления, повлекшего смерть человека [2, с. 60]. Но дальше проекта дело не пошло. Правоприменители остались один на один с законом «Об оперативно-разыскной деятельности» и возможностью быть наказанными в соответствии с нормами уголовного законодательства.
Сложившаяся ситуация привела к грубому нарушению как Уголовного кодекса РФ, так и норм уголовно-процессуального законодательства. Сотрудники правоохранительных органов вынуждены не обращать внемания на совершенные своими агентами преступления. В случаях, когда игнорировать факт совершения преступлений лицами, внедренными в преступную группу, не представляется возможным, поднимается вопрос о привлечении их к уголовной ответственности. Оснований для принятия такого решения достаточно. Любой участник преступной группы, организации вынужден совершать действия, подпадающие под различные нормы Уголовного кодекса (приобретение оружия, предоставление в целях совершения преступления транспортных средств и т.д.). Сотрудники в свою очередь пытаются использовать имеющиеся в Уголовном кодексе статьи, которые позволили бы избежать лицу, внедренному в преступную группу, уголовной ответственности.
На сегодняшний день правоохранительные органы в целях законного выведения агента из преступной группы используют нормы Уголовного кодекса, определяющие основания освобождения от уголовной ответственности, т.е. нормы, содержащиеся в гл. 11 УК РФ. Так, ст. 75 УК РФ предусматривает освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, ст. 76 УК РФ - основание освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим. Правоведы, комментируя Федеральный закон «Об оперативноразыскной деятельности», справедливо полагают, что Уголовный кодекс РФ не предусмотрел в институте деятельного раскаяния специального основания освобождения от уголовной ответственности, тождественного рассматриваемой норме [3, с. 73-89]. Однако он не установил и правила, согласно которому законы, содержащие основания освобождения от уголовной ответственности, подлежат включению в УК. Поэтому при соблюдении процессуального порядка прекращения уголовного де-ла, регламентированного статьями УПК РФ, не ис-ключается прямая ссылка на ч. 4 ст. 18 Закона как на основание данного решения. В тех случаях, когда факт сотрудничества в раскрытии преступления подпадает под действие ч. 1 ст. 75 или ст. 77 УК РФ, следует руководствоваться указанными нормами и соответствующими статьями УПК [4, с. 116].
Такой подход лишь частично отвечает смыслу исследуемой нормы Закона. Более того, нам представляется, что содержание его в ч. 4 ст. 18 Федерального закона «Об оперативно-разыскной деятельности» уязвимо с двух позиций.
Во-первых, основное назначение статьи будет оставаться малоэффективной, ничего не дающей декларацией до тех пор, пока в ней не будут определены основные процедурные моменты протекания соответствующего процесса (основания возбуждения процедуры, субъекты, распределение ответственности и т.п.).
Во-вторых, это положение должно распространяться также на конфиденциальных сотрудников, внедренных в преступную группу, поскольку в современных условиях для завоевания доверия у разрабатываемых они вынуждены осуществлять преступную деятельность [5, с. 43-47].
Действия правоприменителей в рассматриваемой нами сфере существенно ограничены. Это объясняется следующим: в соответствии со ст. 75 УК РФ закон называет несколько условий, которые должны быть выполнены виновным в совершении преступления лицом:
- совершенное преступление должно подпадать под категорию небольшой и средней тяжести;
- преступление должно быть совершено впервые;
- виновное лицо должно добровольно явиться с повинной;
- оно должно способствовать раскрытию преступления;
- возместить причиненный ущерб или иным образом загладить вред, причиненный в результате преступления.
В данном случае агент, совершивший преступление, выполняет все вышеназванные условия. После разоблачения преступной группы, преступной организации, а также преступного сообщества агент сообщает обо всех вынужденно совершенных им преступных деяниях, указывает о местах нахождения добытого преступным путем имущества, раскрывает сведения об иных участвующих в совершении различных преступлений лицах, называет места их нахождения, т.е. добровольно и активно способствует раскрытию и расследованию преступлений.
Что касается вопроса возмещения причиненного ущерба или иного вреда, причиненного преступлением, то такая обязанность возлагается на государство. На это обстоятельство указывают различные приказы МВД РФ, регулирующие деятельность в данной сфере.
Несколько иначе обстоит дело с отождествлением такого признака как совершение преступления «небольшой и средней тяжести»*. Не является секретом то обстоятельство, что руководители преступных сообществ с целью проверки своих членов, особенно «новичков», включают их в состав преступной группы, совершающей то или иное преступление. В некоторых случаях внедренные агенты вынуждены совершать тяжкие либо особо тяжкие преступления. В преступном мире существует такое понятие как «пометить кровью», т.е. совершить убийство. В этом случае даже явка с повинной, а также содействие в раскрытии преступления не позволят избежать уголовной ответственности.
Несмотря на прямое указание на такой признак, как совершение преступления «небольшой тяжести», уголовный закон содержит ряд специальных случаев деятельного раскаяния, касающихся наступления вследствие совершения деяния более тяжких последствий, подпадающих под категорию тяжких или особо тяжких преступлений. Согласно ч. 2 ст. 75 УК РФ лицо, совершившее деяние, относящиеся к категории средней тяжести либо к категории тяжкого или особо тяжкого преступления, может быть освобождено от уголовной ответственности в случаях, специально предусмотренных ч. 1 ст. 75 УК РФ.
В этой связи в определенных случаях закон предусматривает возможность освобождения от уголовной ответственности указанных лиц в обмен на завершение ими продолжающегося преступления и совершение общественно полезных действий [6, с. 126].
Освобождение от уголовной ответственности за совершение таких преступлений является вынужденной мерой, на которую идет государство в целях обеспечения сохранности подзаконных общественных отношений. Освобождение от уголовной ответственности сотрудников правоохранительных органов, внедренных в преступную группу и вынужденных совершить преступление, мы считаем, должно подпадать под признаки вынужденной меры. Несмотря на это, на сегодняшний день уголовное законодательство указанное основание к вынужденной мере не относит.
В целях совершенствования законодательства в данной сфере в научной литературе встречаются следующие предложения. Статью 18 Закона в части обстоятельств, определяемых ее
ч. 4, изложить в следующей редакции: «Лицо из числа членов преступной группы, совершившее противоправное деяние, не повлекшее тяжких последствий, и привлеченное к содействию органом, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность, а равно содействующее ему, активно способствовавшее раскрытию преступлений, возместившее нанесенный ущерб или иным образом загладившее причиненный вред, освобождается от уголовной ответственности, либо ему смягчается наказание в соответствии с законодательством Российской Федерации» [7, с. 221].
Несмотря на свою актуальность и необходимость, данное предложение не в состоянии устранить существующие сегодня проблемы. Это связано с тем, что прежде всего необходимо изменить положения уголовного законодательства в данной области. В частности, в научной литературе предлагается дополнить п. 2 ст. 75 УК РФ, изложив его в следующей редакции: «Лицо, участвующее в тяжком или особо тяжком преступлении, может быть освобождено от уголовной ответственности, если суд признал помощь лица основной в предотвращении и раскрытии тяжкого или особо тяжкого преступления, и весомость предотвращенного преступления больше чем интересы правосудия, которыми пришлось поступиться», и п. 3 указанной статьи: «Лицо из числа членов организованной группы, преступной организации или преступного сообщества, внедренное в организованную группу, преступную организацию или преступное сообщество подразделением по борьбе с организованной преступностью и выполняющее задание этого подразделения, не может быть привлечено к уголовной ответственности, если оно в процессе этой работы не совершило иного тяжкого или особо тяжкого преступления» [8, с. 226].
Другим ученым предлагается иной вариант совершенствования законодательства в данной сфере. Предлагается ввести в УК РФ ст. 75-1 следующего содержания:
Статья 75.1. Освобождение от уголовной ответственности участника устойчивой преступной группы (банды) или преступного сообщества (преступной организации) в связи с деятельным раскаянием:
«Лицо, являющееся участником устойчивой преступной группы (банды) или преступного сообщества (преступной организации), освобождается (вариант - может быть освобождено) от уголовной ответственности по ст. 209, 210 Особенной части настоящего Кодекса в случаях, ког-да оно добровольно прекратило участие в указанных группировках и способствовало предотвращению или раскрытию преступления либо возмещению ущерба или заглаживанию вреда, причиненного преступлением, если его действия не повлекли тяжких последствий» [9, с. 133].
Иное предлагает А.В. Савинский, а именно, изменить содержание ч. 2 ст. 75 УК РФ «Деятельное раскаяние»: «Лицо, совершившее преступление иной категории, при наличии условий, предусмотренных частью первой настоящей статьи, может быть освобождено от уголовной ответственности только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса, а также ч. 4 ст. 18 Федерального закона “Об оперативно-разыскной деятельности”» [10, с. 23].
Все эти предложения представляют определенный интерес и принятие законодателем любого из них на вооружение существенно упростит работу правоприменителей в рассматриваемой нами сфере. Кроме того, остается неясным - почему ученые рассматривают вышеназванные действия как основания освобождения от уголовной ответственности. По нашему мнению, действия агентов, внедренных в преступную группу и вынужденных совершать преступления, следует рассматривать как обстоятельство, исключающее преступность деяния. Такими агентами причиняется вред правоохраняемым интересам в целях предотвращения гораздо большего вреда. Освобождая от уголовной ответственности указанную категорию граждан, мы признаем преступность (общественную опасность) совершаемых ими действий, считая, что такое положение вещей не отражает сущность выполняемой ими деятельности. В сложившейся ситуации следует вести речь о наличии признаков правомерности, а не противоправности.
Думается, что для организации эффективной борьбы с организованной преступностью необходимо иметь самостоятельный правовой документ, в котором будет изложен комплекс уголовно-правовых норм, характеризующих организованную преступность и преступную
деятельность, нормы поощрительного характера, обеспечивающие безопасность свидетелей, потерпевших и других лиц, располагающих доказательственной информацией об организованной группе, преступном сообществе и совершаемых ими деяниях.
Литература
1. Российская юстиция. 1996. № 2.
2. Голубев Н.В. О некоторых проблемах освобождения от уголовной ответственности лиц, способствующих пресечению и раскрытию преступлений в процессе оперативно-разыскной деятельности // Уголовная политика и обеспечение экономической безопасности. М., 2001.
3. Николюк В.В., Магомедов А.Ю., Шаламов В.Г. Прекращение уголовного дела в связи с деятельным раскаянием в стадии предварительного расследования. Омск, 1999.
4. Федеральный закон «Об оперативно-разыскной деятельности»: Науч. практ. комментарий / Под ред. В.В. Николюка, В.В. Кальницкого, А.Е. Чечетина. М., 1998.
5. Антонов В.М., Атмажитов В.М., Кувалдин В.П. Криминальная разведка и контрразведка // Оперативно-разыскная работа. 1995. № 1 (136).
6. Егоров В.С. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности. М., 2002.
7. Железняк Н.С. О проблемах соблюдения конспирации в работе с конфидентами // Проблемы теории и практики оперативно-разыскной деятельности: Сб. науч. тр. М., 2002.
8. Суворова Н.Г. Некоторые проблемы уголовного права и ОРД // Проблемы теории и практики оперативно-разыскной деятельности: Сб. науч. тр. М., 2002.
9. Савкин А.В. Деятельное раскаяние как основание освобождения от уголовной ответственности лиц, сотрудничающих с правоохранительными органами на конфиденциальной основе // Проблемы теории и практики оперативно-разыскной деятельности: Сб. науч. тр. М., 2002.
10. Савинский А.В., Циммерман И.М. Юридическое обеспечение оперативного внедрения требует совершенствования // Российский следователь. 2005. № 11.
