CC BY
43
ГОСУДАРСТВЕННОЕ УПРАВЛЕНИЕ:
методология, правовое обеспечение
АНДРЕЙ ВАЛЕНТИНОВИЧ СНЕГОВОЙ,
начальник кафедры управления органами внутренних дел в особых условиях центра командно-штабных учений, кандидат юридических наук, доцент Академия управления МВД России Российская Федерация, 125171, г. Москва, ул. Зои и Александра Космодемьянских, д. 8.
Е-таН: [email protected]
Научная специальность: 12.00.11 — судебная деятельность, прокурорская деятельность, правозащитная и правоохранительная деятельность.
УДК 351.74
Дата поступления: 21 января 2021 г.
Дата принятия статьи в печать: 10 марта 2021 г.
ANDREJ VALENTINOVICH SNEGOVOJ,
Head of the Department of Internal Affairs
Management in Special Conditions
of the Center for Command and Staff Exercises,
Candidate of Law, Associate Professor
Management Academy of the Ministry
of the Interior of Russia
Russian Federation, 125171, Moscow,
Zoi i Alexandra Kosmodemyanskikh St., 8
E-mail: [email protected]
Scientific specialty: 12.00.11 - Judicial Activities, Prosecutorial Activities, Human Rights and Law Enforcement Activities.
О совершенствовании правовой регламентации деятельности федеральных органов исполнительной власти по обеспечению общественной безопасности при возникновении чрезвычайных обстоятельств
On Improving the Legal Regulation of the Activities of Federal Executive Bodies to Ensure Public Safety in the Event of Emergency Circumstances
Аннотация
Актуальность: представленный в статье материал затрагивает вопросы правового регулирования деятельности федеральных органов исполнительной власти по обеспечению общественной безопасности при чрезвычайных обстоятельствах. Угроза их возникновения весьма высока сегодня. И в нашей стране, и в иных государствах вследствие обострения социальной напряженности и кризисных явлений в различных сферах общественных отношений (политике, экономике, духовно-нравственной и других областях) имеются факты и велика вероятность дестабилизации
Annotation
The relevance: the material presented in the article addresses the issues of legal regulation of the activities of federal executive authorities to ensure public safety in emergency situations. The threat of their occurrence is very high today. In our country, and in other States due to the aggravation of social tension and crisis phenomena in various fields of public relations (political, economic, moral and other fields), there are facts and the probability of instability, involving danger to life and health.
The problem statement: currently unsettled at the level of federal law, the procedures for conducting a set of measures for immediate response
40
обстановки, влекущей опасность для жизни и здоровья населения.
Постановка проблемы: неурегулированные в настоящее время на уровне федерального закона процедуры проведения комплексов мероприятий по немедленному реагированию и порядку совместной деятельности федеральных органов исполнительной власти при чрезвычайных обстоятельствах давно должны были стать предметом правотворческой деятельности, позволяющей определить роль и место органов государственной власти, алгоритм работы каждого из них при выполнении задач по обеспечению общественной безопасности в рассматриваемых условиях и в первую очередь в условиях немедленного реагирования на резкое осложнение оперативной обстановки и пресечения преступных посягательств, создающих угрозу жизни и здоровью людей.
Цель исследования: на основе анализа практических аспектов организации исследуемой деятельности, российских и зарубежных нормативных правовых актов сформулировать научно обоснованные предложения по совершенствованию правовых основ деятельности федеральных органов исполнительной власти по обеспечению общественной безопасности при возникновении чрезвычайных обстоятельств.
Методы исследования: общенаучные и специальные методы, выработанные в правоведении; методы научного познания: диалектический, исторический, сравнительно-правовой, логический и др.
Результаты и ключевые выводы: решение проблем формирования полноценной нормативной правовой базы деятельности федеральных органов исполнительной власти по обеспечению общественной безопасности при возникновении чрезвычайных обстоятельств сможет позитивно повлиять на состояние правопорядка в стране. Это поможет создать сбалансированные условия для обеспечения защищенности населения от преступных и иных противоправных посягательств, последствий чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера. Предложенные варианты совершенствования правового регулирования деятельности федеральных органов исполнительной власти по обеспечению общественной безопасности при возникновении чрезвычайных обстоятельств могут быть использованы в нормотворческой деятельности и при проведении научных исследований.
Ключевые слова: правовая регламентация; общественная безопасность; чрезвычайные обстоятельства; федеральный орган исполнительной власти.
and the procedure for joint activities of federal executive bodies in emergency situations should have long been the subject of law-making activities that allow us to determine the role and place of state authorities, the algorithm of work of each of them if the objectives of ensuring public safety in conditions considered first and foremost in terms of the immediate response to the dramatic complication of the operational situation and suppression of crime, endangering the life and health of people.
The purpose of the study: based on the analysis of the practical aspects of the organization of the activity under study, Russian and foreign regulatory legal acts, to formulate scientifically based proposals for improving the legal framework for the activities of federal executive authorities to ensure public safety in the event of emergencies.
The research methods: general scientific and special methods developed in jurisprudence; methods of scientific knowledge: dialectical, historical, comparative legal, logical, etc.
The results and key conclusions: solving the problems of forming a full-fledged regulatory legal framework for the activities of federal executive bodies to ensure public safety in the event of emergency circumstances will have a positive impact on the state of law and order in the country. This will help to create balanced conditions for ensuring the protection of the population from criminal and other illegal encroachments, the consequences of natural and man-made emergencies. The proposed options for improving the legal regulation of the activities of federal executive bodies to ensure public safety in the event of emergency circumstances can be used in standard-setting activities and in conducting scientific research.
Keywords: legal regulation; public safety; emergency circumstances; federal executive authority.
Одним из ключевых аспектов в исследовании эффективности противодействия существующим угрозам общественной безопасности являются результаты рассмотрения и анализа современной правовой регламентации деятельности федеральных органов исполнительной власти в условиях чрезвычайных обстоятельств.
Указанное исследование как никогда актуально сегодня. Мы являемся свидетелями того, что в ряде государств обострения социальной напряженности, порождаемые кризисными явлениями в различных областях общественных отношений (политике, экономике, правовой, идеологической, духовно-нравственной сферах), приводят к возникновению чрезвычайных обстоятельств, сопровождающихся значительным количеством жертв и пострадавших, блокированием деятельности органов государственной власти. Достаточно упомянуть недавние события во Франции (протестное движение «жёлтые жилеты», протесты из-за законопроекта «О глобальной безопасности»), в США (волнения и массовые беспорядки на расовой почве после гибели афроамериканца Джорджа Флойда в результате задержания полицейскими в Миннеаполисе; беспорядки и попытка захвата здания Конгресса США 6 января 2021 г.).
Особую обеспокоенность вызывают негативные события, имевшие место в государствах, находящихся в непосредственной близости от границ Российской Федерации. Чрезвычайность событий, произошедших в 2020 г. в Республике Беларусь, в конце 2013 и начале 2014 г. — на Украине, в 2011 г. — в Республике Казахстан, в 2010 и в 2020 г. — в Киргизской Республике, вызвала широкий общественный резонанс в этих государствах, а также неоднозначную реакцию на международном уровне.
Накопленный отечественный и зарубежный опыт реагирования на подобные кризисные ситуации позволяет говорить о необходимости детальной правовой регламентации деятельности федеральных органов исполнительной власти по обеспечению общественной безопасности при возникновении чрезвычайных обстоятельств. Данной цели, несомненно, могут служить всесторонний и комплексный анализ правоприменения в привязке с исследованием правовых положений, регулирующих общественные отношения в указанной сфере как в нашей стране, так и за рубежом.
Исследование правовой регламентации деятельности федеральных органов исполнительной власти по обеспечению общественной безопасности в чрезвычайной обстановке сопровождается отдельными практическими и методологическими проблемами, связанными с неполной определенностью применяемой
терминологии, порождающей разнообразие суждений ученых, специалистов, занимающихся нормотворческой деятельностью.
Законодательно оформленные дефиниции таких понятий, как «чрезвычайные обстоятельства», «особые условия» не находят отражения в действующих нормативных правовых актах. Ученые с сожалением отмечают, что «на законодательном уровне определение термина «чрезвычайные обстоятельства» пока отсутствует» и «ни в одном из нормативных правовых актов не дается определение понятию «особые условия»» [4, с. 94, 96]. Обозначенные же термины используются в законодательстве и, как показывает анализ содержания нормативных правовых актов, нередко по-разному интерпретируются.
Учитывая наличие в российском законодательстве конституционных правовых норм, посвященных институту чрезвычайного положения, широкого спектра антитеррористических и иных норм, может сложиться мнение о том, что полномочия и инструментарий федеральных органов исполнительной власти по обеспечению общественной безопасности при возникновении чрезвычайных обстоятельств полностью регламентированы.
На наш взгляд, подобное мнение является весьма спорным. В то же время не вызывает сомнений суждение о том, что «превентивный характер политики России в области обеспечения национальной безопасности подразумевает выявление и устранение каких-либо угроз на «вероятной» стадии их появления, а также выработку государственной стратегии реагирования на возможные угрозы национальной безопасности, комплексной системы мер правового и специального характера для их эффективного устранения» [11, с. 94].
Обоснованным является вывод и о том, что «с целью качественной подготовки государства к деятельности в условиях чрезвычайных обстоятельств необходима заблаговременная детальная разработка законодательства, регламентирующего деятельность государственных органов, общественных объединений и граждан в рассматриваемых условиях» [2, с. 275].
Анализ норм Федерального конституционного закона Российской Федерации от 30 мая 2001 г. № З-ФКЗ «О чрезвычайном положении» при всех его достоинствах позволяет говорить и о недостатках. В частности, следует отметить, что компетенция каждого из субъектов (задействованных федеральных органов исполнительной власти), обеспечивающих выполнение мер и ограничений режима чрезвычайного положения, не определена в нем, указаны лишь силы и средства, привлекаемые для обеспечения рассматриваемого правового режима.
42
По-прежнему не разработан официальный документ, регламентирующий организацию и порядок деятельности комендатур, создаваемых на период действия чрезвычайного положения, что может существенно затруднить работу по обеспечению выполнения требований рассматриваемого особого правового режима. Указанный документ немаловажен и в силу того, что в структуре комендатуры возможно создание координирующего органа — объединенного оперативного штаба, обеспечение готовности к деятельности которого, как и любого межведомственного органа в рассматриваемых условиях, требует заблаговременных проработок, планирования деятельности и подготовки.
Такого рода нормативные правовые акты подзаконного уровня, безусловно, необходимы в силу того, что в случае введения чрезвычайного положения, с одной стороны, не должно возникать вопросов о том, весь ли исчерпывающий перечень мер принят соответствующим органом управления и руководимыми им силами при возникновении угрозы жизни и здоровью населения, безопасности государства и общества, а с другой — кем и как в рамках вводимых ограничений обеспечены гарантии защиты прав и свобод граждан, соблюдены ли конституционные требования и международные стандарты в указанной сфере?
Международные соглашения о правах человека разрешают ограничивать права и свободы как в условиях ординарного (нормального) правопорядка, так и при введении какого-либо чрезвычайного режима (чрезвычайное положение, военное положение, осадное положение и др.) [10, с. 339]. Ученые поддерживают сложившуюся нормотворческую практику, при этом указывая на то, что «...точно так же, как существуют международные стандарты всеобщих прав, должны существовать и стандарты их ограничений» [8, с. 104].
При этом, несмотря на исключительный характер событий, реализацию любого масштаба угроз безопасности, требующих чрезвычайного реагирования, не вызывает сомнения суждение В. М. Гессена о том, что «никогда в конституционном государстве правительственная власть не получает неопределенно-безграничного полномочия — управлять, прибегая ко всем без исключения средствам. На правительственную власть конституция возлагает обязанность управлять государством в пределах закона и только в его пределах» [1, с. 92].
Следует предположить, что положительным примером в вопросах наличия и детальной проработанности законодательства в области обеспечения национальной безопасности, как показывает проведенный анализ, является свод нормативных правовых актов в сфере противо-
действия терроризму. Тот факт, что, по оценке заместителя Секретаря Совета Безопасности Российской Федерации Ю. А. Кокова, в России «общегосударственная система противодействия терроризму доказала свою высокую эффективность и не случайно сегодня признана одной из лучших в мире» [5, с. 7], является прямым подтверждением высказанного предположения.
Достаточно отметить, что одним из обстоятельств введения особого правового режима чрезвычайного положения является совершение террористических актов. Говоря о конституционно закрепленных особых правовых режимах, в том числе чрезвычайного положения, ученые отмечают, что «предназначение данных режимов — в обеспечении прав и свобод граждан, сохранении целостности и независимости государства, а использование данных режимов представляется действенной мерой по наведению порядка в государстве при возникновении чрезвычайных обстоятельств» [3, с. 96].
Однако, как известно, помимо режима чрезвычайного положения, законодательством предусмотрена возможность в целях пресечения и раскрытия террористических актов вводить правовой режим контртеррористической операции должностным лицом, принявшим решение о ее проведении, на период и в пределах территории ее проведения.
Очевидным является то, что законодатель, учитывая необходимость безотлагательного пресечения террористических актов либо предотвращения при возникновении реальной угрозы их совершения, установил возможность оперативного применения методов и мер реагирования, во многом схожих с дозволенными в период введения режима чрезвычайного положения. Вводимые при этом ограничения являются существенными, и можно говорить о том, что они идентичны ограничениям прав и свобод, свойственным режиму чрезвычайного положения [9, с. 62].
Кроме того, следует отметить, что изначально целью проведения контртеррористической операции и введения одноименного правого режима контртеррористической операции являлось пресечение террористического акта. А на основании изменений, внесенных в соответствующий федеральный закон в 2016 г., правовой режим контртеррористической операции может вводиться и для пресечения и раскрытия целого спектра определенных законодателем преступлений террористической направленности1.
О востребованности и эффективности комплекса мероприятий, именуемого «контртерро-
1 О противодействии терроризму: федер. закон от 6 марта 2006 г. № 35-Ф3 // СЗ РФ. 2006. № 11. Ст. 1146.
ристическая операция, свидетельствует то, что, по данным Национального антитеррористического комитета, только в 2019 году в ходе контртеррористических операций нейтрализованы тридцать два бандита, в том числе девять лидеров бандподполья. Задержаны сорок один главарь, двести сорок один боевик и шестьсот шесть пособников террористов [6, с. 22].
Кроме того, для доведения до граждан информационных материалов об имеющихся террористических угрозах и принимаемых мерах по их устранению предусмотрена возможность введения различных уровней террористической опасности, предусматривающих принятие специальных мер по обеспечению безопасности2.
Таким образом, как показывает правоприменительная практика, в современных условиях с учетом характера и масштаба угроз безопасности федеральным органам исполнительной власти не приходится уповать только на указанное в Конституции Российской Федерации чрезвычайное положение. А положительные результаты противодействия соответствующим угрозам национальной безопасности подтверждают необходимость и правильность выбора правовых, организационных мер и инструментов.
В то же время, как показывает отечественный и зарубежный опыт, в современных условиях достаточно высокими остаются риск и вероятность возникновения таких социальных явлений и преступных деяний, как межнациональные, межконфессиональные конфликты, сопровождающиеся насильственными действиями, массовые беспорядки, блокирование, попытки захвата важных объектов или отдельных местностей. Как показывает практика, степень же угрозы для безопасности государства, общества и физических лиц при указанных обстоятельствах весьма значительна.
Анализируя положения действующей Стратегии национальной безопасности, можно прийти к выводу, что к основным угрозам общественной безопасности (а общественная безопасность — один из стратегических национальных приоритетов) отнесен ряд факторов3, которые могут приво-
2 О порядке установления уровней террористической опасности, предусматривающих принятие дополнительных мер по обеспечению безопасности личности, общества и государства: указ Президента Российской Федерации от 14 июня 2012 г. № 851 // СЗ РФ. 2012. № 25. Ст. 3315.
3 Деятельность террористических и экстремистских организаций; деятельность радикальных общественных объединений и группировок, направленная на нарушение единства и территориальной целостности Российской Федерации, дестабилизацию внутриполитической и социальной ситуации в стране, включая инспирирование «цветных революций»; преступные посягательства, направленные против личности, собственности, государственной власти, общественной и экономической безопасности; стихийные бедствия, аварии и катастрофы (Указ Президента Российской Федерации от 31 декабря 2015 г. № 683 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации»).
дить к возникновению чрезвычайных обстоятельств различного генезиса.
По нашему мнению, для выстраивания ответной государственной стратегии, адекватной существующим угрозам общественной безопасности, связанным с возникновением чрезвычайных обстоятельств, следует учесть опыт создания и функционирования системы противодействия терроризму в нашей стране.
Особенно востребован указанный опыт в части, касающейся организации деятельности федеральных органов исполнительной власти в период безотлагательного пресечения массовых беспорядков, попыток захвата объектов, местностей, эскалации иных форм насилия. При этом закрепление в законодательстве применяемых мер и временных ограничений, вопросов планирования совместных действий сил органов государственной власти, руководства задействуемыми силами при реализации комплекса мероприятий по обеспечению общественной безопасности, а также минимизации возможных последствий указанных противоправных деяний должно быть осуществлено нормами федерального закона, а не ведомственными нормативными правовыми актами.
Полезным для решения рассматриваемой проблемы может оказаться и учет практики законотворчества за рубежом. Так, в 2013 г. в процессе совершенствования законодательства в Закон Республики Казахстан от 8 февраля 2003 г. № 387 «О чрезвычайном положении» были внесены изменения, установившие возможность введения особого режима экстренного реагирования и функционирования органов государственной власти (до введения режима чрезвычайного положения), которые осуществляют предупреждение и пресечение чрезвычайных обстоятельств социального характера в рамках правового режима чрезвычайной ситуации социального характера.
К достоинствам вышеуказанного Закона Республики Казахстан следует, на наш взгляд, отнести и то, что его нормы достаточно четко определяют компетенцию тех органов государственной власти (МВД Республики Казахстан, Министерство обороны, Комитет национальной безопасности), чьи силы и средства задейству-ются для предупреждения, пресечения и ликвидации чрезвычайных обстоятельств социального характера. Данным законом определена компетенция формируемых органов оперативного управления, а также комплекс безотлагательных мероприятий, проводимых с целью пресечения противоправных действий, которые по характеру и масштабу своих последствий могут привести в дальнейшем к принятию решения о введении режима чрезвычайного положения.
44
В российском законодательстве на уровне федерального закона подобный вариант регламентации общественных отношений не предусмотрен.
В то же время общеизвестно, что далеко не всегда при возникновении чрезвычайных обстоятельств рассматривается сама возможность введения чрезвычайного положения. Между тем, как показывает практика, в указанных условиях могут проводиться комплексы неотложных мероприятий (розыскных, технических, поисковых, режимных, силовых) под руководством нештатных органов оперативного управления — оперативных штабов, с привлечением разноведомственных сил и средств, когда в числе прочего могут быть затронуты права, свободы граждан, организаций.
Такое положение, по нашему мнению, позволяет говорить об имеющемся определенном правовом пробеле, устранение которого возможно путем издания федерального закона «Об обеспечении общественной безопасности при чрезвычайных обстоятельствах». В указанном нормативном правовом акте могли бы найти отражение: основания вводимого соответствующим должностным лицом правового режима немедленного реагирования на чрезвычайные обстоятельства; исчерпывающий перечень первоочередных мер и ограничений, применяемых при пресечении насильственных противоправных действий, характеризуемых как чрезвычайные обстоятельства; вопросы организации деятельности органов оперативного управления и группировок сил и средств, формируемых на период ликвидации и минимизации последствий чрезвычайных обстоятельств.
Как известно, помимо угроз криминального характера, в качестве второго блока основных источников угроз общественной безопасности определены угрозы природного и техногенного характера [7, с. 78].
Роль и место федеральных органов исполнительной власти, степень и алгоритм их участия (задействования) в случае возникновения чрезвычайных ситуаций техногенного и природного характера законодательно определены в достаточной мере.
Тем не менее следует отметить, что и в этой области также наблюдается неполная проработанность отдельных вопросов межведомственного взаимодействия. В частности, как показывает проведенный анализ рассматриваемого законодательства, полномочия по принятию неотложных мер по спасению граждан, охране имущества, оставшегося без присмотра при чрезвычайных ситуациях, соответствующими федеральными законами возложены на ор-
ганы внутренних дел Российской Федерации4 и на Федеральную службу войск национальной гвардии Российской Федерации5.
На ведомственном уровне вышеуказанные обязанности находят свою конкретизацию лишь в соответствующем нормативном правовом акте МВД России6, на основании которого в число основных задач утверждаемой приказом функциональной подсистемы охраны общественного порядка единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций включена охрана материальных и культурных ценностей в зонах чрезвычайных ситуаций. В то же время в приказе Росгвардии от 22 октября 2018 г. № 467 «Об утверждении Положения о функциональной подсистеме предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций войск национальной гвардии Российской Федерации единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций» детализации положений, предусмотренных в федеральном законе, нет, как и нет межведомственных предписаний по рассматриваемому поводу в совместном приказе, регламентирующем в том числе вопросы взаимодействия Росгвар-дии и МВД России при возникновении чрезвычайных обстоятельств.
Для разрешения данной проблемы представляется целесообразным рассмотреть на соответствующем уровне возможность создания межведомственной рабочей группы с включением в нее представителей федеральных органов исполнительной власти (МВД России, Росгвардии), участвующих в охране общественного порядка, собственности и обеспечении общественной безопасности, в том числе при предупреждении и ликвидации чрезвычайных ситуаций.
Указанная рабочая группа с целью приведения в соответствие с положениями норм федеральных законов могла бы выработать для обсуждения и дальнейшей нормативной реализации предложения по регламентации в межведомственном формате рассматриваемого проблемного вопроса. При этом следовало бы учесть мнения подразделений федеральных органов исполнительной власти, отвечающих за нормативно-правовое и организационно-методическое обеспечение деятельности их территориальных органов в рассматриваемой сфере, а также научных организаций соответствующих ведомств.
4 О полиции: федер. закон от 7 февраля 2011 г. № З-ФЗ // СЗ РФ. 2011, № 7. Ст. 900. (п. 7 ч. 1 ст. 12).
5 О войсках национальной гвардии Российской Федерации: федер. закон от 3 июля 2016 г. № 226-ФЗ // СЗ РФ. 2016. № 27 (ч. I). Ст. 4159. (п. 8 ч. 1 ст. 15).
6 Об утверждении Положения о функциональной подсистеме охраны общественного порядка единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций: приказ МВД России от 13 июля 2007 г. № 633.
Вышеизложенный анализ отечественного и зарубежного опыта правотворчества в сфере регламентации деятельности органов государственной власти по обеспечению общественной безопасности при возникновении чрезвычайных обстоятельств позволяет сформулировать соответствующие выводы и предложения.
1. Современная российская правовая база обеспечения общественной безопасности при возникновении чрезвычайных обстоятельств, не связанных с проявлениями терроризма и источниками возникновения чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, ограничивается только правовыми нормами высшей юридической силы (Конституция Российской Федерации, Федеральный конституционный закон «О чрезвычайном положении») и подзаконного (ведомственного) уровня и не включает в себя правовых норм федерального закона, регламентирующих процедуру немедленного реагирования и порядок совместной деятельности федеральных органов исполнительной власти при иных чрезвычайных обстоятельствах (массовых беспорядках, захватах объектов, местностей, межконфессиональных, межнациональных конфликтах, сопровождающихся насильственными действиями).
2. Применение разноведомственных сил и средств федеральных органов исполнительной власти для выполнения задач при возникновении чрезвычайных обстоятельств предопределяет необходимость четкой правовой регламентации действий соответствующих должностных лиц, заблаговременных планирования и подготовки к выполнению мероприятий, что и надлежит отразить в соответствующем федеральном законе.
3. Оформление в законодательстве нашего государства норм права, фиксирующих компетенцию федеральных органов исполнительной власти при возникновении чрезвычайных обстоятельств, предполагает необходимость учета происходящего сегодня внедрения законотворческих решений в сфере защиты населения от чрезвычайных ситуаций, гражданской обороны и учета всех возможных правовых альтернатив в рассматриваемой сфере деятельности.
4. Целесообразным видится дальнейший научный анализ правовой регламентации деятельности федеральных органов исполнительной власти по обеспечению общественной безопасности при возникновении чрезвычайных обстоятельств с учетом изменений социальной действительности, угроз безопасности и событий, происходящих в современном мире.
Список литературы:
References:
1. Гессен В. М. Исключительное положение. 1. Москва, 1908.
2. Зиборов О.В. Применение военного и чрез- 2. вычайного положения: от теоретизирования к практическому анализу // Психопедагогика в правоохранительных органах. 2014.
№ 4 (59). 3.
3. Зиборов О. В. Современное чрезвычайное законодательство: чрезмерная жестокость или единственный способ навести порядок? // Общество и право. Краснодар, 2014. 4. № 2 (48).
4. Княжев В. Б., Майдыков А. Ф. О некоторых особенностях правового регулирования деятельности органов внутренних дел Российской Федерации в особых условиях // Труды Академии управления МВД России. 2018. 5. № 3 (47).
5. Коков Ю. А. Опасные клики // Рос. газ. 2020. 6. 21 окт. № 237 (8291).
6. Кулягин И. В. Адресная профилактика террористических угроз — приоритетная задача государства и общества // Вестник Нацио- 7. нального антитеррористического комитета. 2020. № 1 (23).
7. Лесников Г. Ю, Сандугей А. Н. О перспективах развития государственной системы мо-
Gessen V. M. Isklyuchitel'noe polozhenie. Moskva, 1908.
Ziborov O. V. Primenenie voennogo i chrez-vychajnogo polozheniya: ot teoretizirovaniya k prakticheskomu analizu // Psihopedagogika v pravoohranitel'nyh organah. 2014. № 4 (59). Ziborov O. V. Sovremennoe chrezvychajnoe zakonodatel'stvo: chrezmernaya zhestokost' ili edinstvennyj sposob navesti poryadok? // Obsh-chestvo i pravo. Krasnodar, 2014. № 2 (48). Knyazhev V. B, Majdykov A. F. O nekoto-ryh osobennostyah pravovogo regulirovaniya deyatel'nosti organov vnutrennih del Rossijskoj Federacii v osobyh usloviyah // Proceedings of Management Academy of the Ministry of the Interior of Russia. 2018. № 3 (47). Kokov Yu. A. Opasnye kliki // Ros. gaz. 2020. 21 okt. № 237 (8291).
Kulyagin I. V. Adresnaya profilaktika terroris-ticheskih ugroz — prioritetnaya zadacha gosu-darstva i obshchestva // Vestnik Nacional'nogo antiterroristicheskogo komiteta. 2020. № 1 (23). Lesnikov G. Yu., Sandugej A. N. O perspektiv-ah razvitiya gosudarstvennoj sistemy monitoringa sostoyaniya obshchestvennoj bezopasnos-ti Rossijskoj Federacii // Social'no-politiches-kie nauki. 2015. № 4.
ниторинга состояния общественной безопасности Российской Федерации // Социально-политические науки. 2015. № 4.
8. Малько А. В. Стимулы и ограничения в праве. 2-е изд., перераб. и доп. Москва, 2003.
9. Нардина О. В. Является ли исключительным режим контртеррористической операции? Различия в конституционно-правовом регулировании в зависимости от ответа на поставленный вопрос // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5. Юриспруденция. 2011. № 1 (14).
10. Подмарев А.А. Международные стандарты ограничения прав и свобод человека и гражданина и их значение для правотворческой и правоприменительной деятельности в Российской Федерации // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия Экономика. Управление. Право. 2018. Т. 18. Вып. 3.
11. Старостин С.А. Чрезвычайное положение: монография. Москва, 2019.
8. Mal'ko A. V. Stimuly i ogranicheniya v prave. 2-e izd., pererab. i dop. Moskva, 2003.
9. Nardina O. V. Yavlyaetsya li isklyuchitel'nym rezhim kontrterroristicheskoj operacii? Razli-chiya v konstitucionno-pravovom regulirova-nii v zavisimosti ot otveta na postavlennyj vo-pros // Vestnik Volgogradskogo gosudarstven-nogo universiteta. Seriya 5. Yurisprudenciya. 2011. № 1 (14).
10. Podmarev A.A. Mezhdunarodnye standarty ogranicheniya prav i svobod cheloveka i grazh-danina i ih znachenie dlya pravotvorcheskoj i pravoprimenitel'noj deyatel'nosti v Rossijskoj Federacii // Izvestiya Saratovskogo universiteta Novaya seriya. Seriya Ekonomika. Upravlenie Pravo. 2018. T. 18. Vyp. 3.
11. Starostin S. A. Chrezvychajnoe polozhenie monografiya. Moskva, 2019.
Для цитирования:
For citation:
Снеговой Андрей Валентинович. О совершенствовании правовой регламентации деятельности федеральных органов исполнительной власти по обеспечению общественной безопасности при возникновении чрезвычайных обстоятельств // Труды Академии управления МВД России. 2021. № 1 (57). С. 39-46.
Snegovoj Andrej Valentinovich. On improving the legal regulation of the activities of federal executive bodies to ensure public safety in the event of emergency Circumstances // Proceedings of Management Academy of the Ministry of the Interior of Russia. 2021. № 1 (57). P. 39-46.
46
