CC BY
305
Решняк М. Г.
О СООТНОШЕНИИ ПОСТАНОВЛЕНИИ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РФ И ПРИНЦИПА ДЕЙСТВИЯ уголовного закона во времени
11.4. О СООТНОШЕНИИ ПОСТАНОВЛЕНИЙ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РФ И ПРИНЦИПА ДЕЙСТВИЯ УГОЛОВНОГО ЗАКОНА ВО ВРЕМЕНИ
Решняк Мария Генриховна, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин, кандидат юридических наук, доцент
Место работы: Международный юридический институт
Аннотация: В данной статье нами выделяются и рассматриваются некоторые проблемы действия уголовного закона во времени, возникающие, в первую очередь, при квалификации преступлений, и соотношение постановлений Пленума Верховного Суда с принципом действия закона во времени.
Ключевые слова: закон, законодательство, принцип, норма, квалификация, действие закона во времени
ON THE RELATION BETWEEN DECISIONS OF THE PLENUM OF THE SUPREME COURT AND THE PRINCIPLE OF THE CRIMINAL LAW IN TIME
Reshnyak Maria Genrikhovna, Criminal Law Subdepartment professor, Candidate of Legal Sciences, Associate professor Work place: International Law Institute
Annotation: In this article, we stand and discuss some of the problems of the criminal law in time arising in the first place, when the definition of crimes and the value judgments of the Supreme Court with the principle of the law over time.
Keywords: law, legislation, principle, norm, qualification, operation of law in time
Согласно ст. 8 УК РФ единственным основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного данным Кодексом. Поэтому для правильной квалификации необходимо установить все юридически значимые признаки совершенного деяния и правильно соотнести их с признаками соответствующих составов преступлений. При этом в качестве одной из общих предпосылок квалификации преступлений выступает правильное определение действия во времени применяемой уголовно-правовой нормы. Следует отметить, что при квалификации преступлений в течение всего расследования и рассмотрения уголовного дела необходимо учитывать и оценивать производимые изменения и дополнения УК РФ и взаимосвязанных с ним иных законов и подзаконных нормативных правовых актов, в частности, Постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации. На некоторых проблемах автор уже останавливался. [6. С.15-17]
По нашему мнению, при разработке постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации,
посвященных судебной практике по уголовным делам об определенных видах преступлений, а равно по иным вопросам практики судов, необходимо придерживаться общих правил (принципов) действия уголовного закона во времени.
Анализ постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации за последние годы дает основание сделать вывод о том, что в последние годы на уровне постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации наблюдается тенденция «упрощения» толкования уголовного закона, фактически приводящая к улучшению, а подчас даже и к ухудшению положения лица, совершившего преступление. Причем данная тенденция, на наш взгляд, обусловлена желанием закрепить уже сложившуюся, к сожалению, не обязательно правильную судебную практику.
Так, в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, разъясняющем вопросы квалификации преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, в частности, указывается, что «в тех случаях, когда передача наркотического средства, психотропного вещества или их аналогов осуществляется в ходе проверочной закупки, проводимой представителями правоохранительных органов в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ (в редакции Федерального закона от 2 декабря 2005 года № 150-ФЗ) «Об оперативно-розыскной деятельности», содеянное следует квалифицировать по части 3 статьи 30 и соответствующей части статьи 228.1 УК РФ, поскольку в этих случаях происходит изъятие наркотического средства или психотропного вещества из незаконного оборота». [1]
Считаем, что данное разъяснение не соответствует букве уголовного закона, поскольку сбыт наркотического средства либо психотропного вещества представляет собой преступление с формальной конструкцией состава, то есть момент его окончания связан с полным осуществлением общественно опасного деяния (сбыта). В ходе проверочной закупки виновное лицо полностью реализует свой умысел и завершает соответствующее действие. При этом интеллектуальный момент прямого умысла в данном случае включает в себя осознание общественной опасности незаконного сбыта запрещенного вещества, а волевой момент - желание совершить такое действие. Оконченное же преступление как раз и представляет собой, упрощенно говоря, полное совпадение между его субъективной и объективной сторонами. Кроме того, доказать сбыт наркотического средства или психотропного вещества без проведения проверочной закупки на практике не представляется возможным. То есть почти 100% лиц, совершивших наиболее опасное посягательство на здоровье населения, несправедливо несут необоснованно мягкое наказание. При этом данное разъяснение в обязательном порядке предопределяет смягчение уголовного наказания, поскольку за покушение на преступление суд не может выйти за рамки в три четвертых от максимально возможного за данное преступление наиболее строгого вида наказания (ч. 3 ст. 66 УК РФ) и не вправе назначить пожизненное лишение свободы (ч. 4 ст. 66 УК РФ).
Отметим, что в другом постановлении Пленум Верховного Суда Российской Федерации совсем иначе подходит к юридической оценке оперативно-
179
Бизнес в законе
2’2014
розыскного вмешательства в преступную деятельность: «Получение или дача взятки, в том числе через посредника, а равно получение либо передача незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе, если указанные действия осуществлялись в условиях оперативно-розыскного мероприятия, должны квалифицироваться как оконченное преступление вне зависимости от того, были ли ценности изъяты сразу после их принятия должностным лицом либо лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации». [3] Считаем, что подобную рекомендацию следует сформулировать и в отношении выявления незаконного сбыта наркотических средств или психотропных веществ.
Отметим, что постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации могут способствовать не только улучшению положения обвиняемого, но и ухудшать таковое. В таких случаях, несмотря на неизменность текста уголовного закона, его фактическое понимание меняется таким образом, что действия (бездействие) лица в дальнейшем начинают рассматривать как преступление, объективная сторона которого осуществлена не полностью, либо в котором проявилось то или иное отягчающее обстоятельство. Поскольку для использования постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации законодательно не установлены какие-либо положения, ограничивающие их обратную силу, то суды на практике учитывают соответствующие разъяснения и при юридической оценке деяний, совершенных до принятия таких постановлений.
Так, в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2011г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» [4], в частности, отмечается, что преступление, предусмотренное ст. 280 УК РФ, считается оконченным с момента публичного провозглашения (распространения) хотя бы одного обращения независимо от того, удалось побудить других граждан к осуществлению экстремистской деятельности или нет. Однако в ст. 280 УК РФ речь идет о публичных призывах (выделено нами - М.Р.), то есть о совершении как минимум двух таких обращений к другим гражданам. По данному вопросу мы разделяем позицию Н.Ф. Кузнецовой, которая совершенно справедливо отмечала, что «во всех статьях УК должно употребляться единственное число имен существительных. Иначе проблему квалификации .... трудно решить». [5. С.90-91] Без соответствующих изменений законодательства такая несогласованность в описании признаков порождает сомнения, которые не могут единообразно разрешаться на уровне правоприменения, что создает предпосылки толкования всех неустранимых сомнений в пользу обвиняемого, то есть возникает необходимость использовать буквальное значение данных признаков.
Вызывает интерес и позиция Пленума Верховного Суда Российской Федерации относительно убийства двух или более лиц (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ), изложенная следующим образом: «В соответствии с положениями ч. 1 ст. 17 УК РФ убийство двух или более лиц, совершенное одновременно или в разное время, не образует совокупности преступлений и подлежит квалификации по пункту «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а при наличии к тому оснований также и по другим пунктам части 2 данной статьи, при условии, что ни за одно из этих убийств виновный ранее не был осужден». [2]
Проанализируем приведенную позицию Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Во-первых, квалифицирующий признак, содержащийся в п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, указывает на убийство двух или более лиц, то есть на одно преступление, имеющее более опасное последствие по сравнению с основным составом, так как предполагает причинение смерти как минимум двум людям. То есть можно сделать вывод, что ссылку Пленума Верховного Суда Российской Федерации на ст. 17 УК РФ, регламентирующую совокупность преступлений, изначально нельзя признать соответствующей тексту уголовного закона.
Сущность рассматриваемого квалифицированного вида убийства состоит в характеристике причинения смерти двум или более людям, выражающейся в определенных объективных и субъективных критериях (признаках). Взаимосвязь причинения смерти двум или более лицам, находящая свое проявление в единстве времени, места, и иных обстоятельств, носит объективный характер, а субъективный критерий выражается в единстве умысла на причинение смерти или в трансформации, то есть преобразовании умысла на причинение смерти одному лицу в умысел на причинение смерти еще одному человеку. При объединении названных критериев, основополагающим будет субъективный критерий, а при их отсутствии речь будет идти о совокупности преступлений, то есть двух и более убийствах.
Во-вторых, данное разъяснение Пленума Верховного Суда Российской Федерации не соответствует сложившейся в течение многих лет правоприменительной практике, а также научно обоснованным положениям теории уголовного права, признающим убийство двух или более лиц единым сложным преступлением, предполагающим одномоментное причинение данного последствия либо являющимся разновидностью продолжаемого преступления.
Кроме этого, анализируемое разъяснение Пленума Верховного Суда Российской Федерации не учитывает положения уголовного закона о времени совершения преступления (ст. 9 УК РФ) и сроках давности (ст. 78 и ст. 83 УК РФ), так как не представляет возможность точно определить, с какого момента отсчитывать срок давности, что может нарушить права и свободы привлекаемого к уголовной ответственности лица.
Считаем, что приведенная рекомендация Пленума Верховного Суда Российской Федерации не должна учитываться в практической деятельности, поскольку она связана с неправильным толкованием уголовного закона, обусловленным наметившейся в последнее время опасной склонности высшей судебной инстанции к излишнему упрощению правоприменения, и с поспешностью законодателя, исключившего понятие и признак неоднократности из УК РФ.
По нашему мнению, такие и подобные разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации идут вразрез с принципом справедливости, создают предпосылки для нарушения прав и законных интересов потерпевших либо обвиняемых, а равно иных участников уголовного судопроизводства. Кроме того, данные разъяснения оформляются на уровне постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по истечении относительно продолжительного периода действия тех или иных уголовно-правовых норм, то есть при уже сложившейся судебной практике по применению последних, а это, с одной стороны,
180
Решняк М. Г. О СООТНОШЕНИИ ПОСТАНОВЛЕНИЙ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА
РФ И ПРИНЦИПА ДЕЙСТВИЯ УГОЛОВНОГО ЗАКОНА ВО ВРЕМЕНИ
порождает у обвиняемых и потерпевших чувство несправедливо строгого или мягкого наказания, а также иллюзию возможности изменения вынесенного ранее приговора суда. Учитывая роль постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в создании предпосылок для упорядочивания правоприменительной практики [7.С.52], считаем недопустимым использование в таких разъяснениях положений, изначально носящих спорный, дискуссионный характер.
Список литературы:
1. Абзац 5 пункта 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 г. № 14 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» // Российская газета. 2006. 28 июня.
2. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)» // Российская газета. 1999. 9 февраля - в редакции постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 3 апреля 2008г. № 4 «О внесении изменения в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» // Российская газета. 2008. 9 апреля.
3. Пункт 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» // Российская газета. 2013.17 июля.
4. См.: Постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации от 28 июня 2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» // Российская газета. 2011.4 июля.
5. Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений. Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений» / Науч. ред. и предисл. В.Н. Кудрявцева. М.: Издательский Дом «Городец», 2007.
6. Решняк М.Г. Системность уголовного законодательства и проблемы его действия во времени. // Российский следователь». 2012. № 13. С.15-17.
7. См.: Рарог А.И. Правовое значение разъяснений Пленума Верховного Суда РФ // Государство и право. 2001. № 2.
181
