CC BY
49
Публикация рукописи
УДК 93/94:659.4 ГРНТИ 03.23.55
В.Г. Авдеев
О СОБЫТИЯХ В 1919 ГОДУ В ОМСКОМ УЕЗДЕ
(по рассказам жителя Называевской волости Мартына Егоровича Шарапуто)
От редакции
В продолжение темы, приуроченной к 100-летию Гражданской войны, о крестьянстве в первой четверти ХХ века считаем важным проиллюстрировать конкретным примером данный исторический период. В 1953 году Илья Мартынович Шарапуто (05.07.1917-17.09.1961) по рассказам своего отца Мартына Егоровича (1870-1937) подготовил рукописную книгу «Не забытое нами» (в книге имя отца изменено - Мартынов Егор Егорович). Книга перешла сыну Геннадию Ильичу, а для публикации фрагменты рукописи предоставлены правнуком Мартына Егоровича Владимиром Геннадьевичем Авдеевым.
ABOUT EVENTS IN 1919 IN OMSK PARISH
(According to the stories of Martyn Egorovich Sharaputo, a resident of the Nazyvaevsky volost)
Editorial note
Continuing the theme dedicated to the 100th anniversary of the Civil War, about the peasantry in the first quarter of the twentieth century, we consider it is important to illustrate this historical period with a concrete example. In 1953, Ilya Martynovich Sharaputo (07.05.1917-17.09.1961) prepared a hand-written book "Remembered by us". This book is based on the stories of his father Martyn Egorovich (1870-1937) (in the book the father's name was changed - Martynov Egor Egorovich). The book came to the son (Gennady Ilyich) and the great-grandson of Martin Egorovich (Vladimir Genna-dyevich Avdeev) provided fragments of the manuscript for the publication.
Обложка и титульный лист рукописной книги И.М. Шарапуто, 1953 И.М. Шарапуто.
Автопортрет
© Шарапуто И.М., Авдеев В.Г., 2018
Как известно, русское государство Сибирью прирастало. Пустующих плодородных площадей много, а населения нет. Правящие круги времён Екатерины понимали это и распространяли информацию в малой и великой России, Белоруссии о предоставлении определённых льгот на переселение в районы Сибири, нарезании земли подушно и других.
Если говорить о местечке будущего поселения с названием Дурбет, то название получалось от имени главы племени, расположившегося около озера, - Дербет. Переселенцы не сразу приезжали, а направляли посыльных посмотреть место, посмотреть, каковы земля, лес. Люди стали приезжать из разных районов центральной России семьями, со своим скарбом. Посёлки стали заполнять будущую Омскую губернию. Молодые люди подрастали, искали себе пару, создавали семьи, расширялись посевные площади, радовались, страдали, праздновали и работали на земле, проявляя свои личные способности и каждый - своё трудолюбие. Вот так же и наши деды, прадеды.
В соседнем селе Нахимовка жил сиротой подросток. Был трудолюбив. Его взяла на воспитание семья по фамилии Шарапуто, хозяина звали Егором. Мальчика усыновили, и он получил фамилию, имя и отчество - Шара-путо Мартын Егорович <...> После того, как родители женили парня, он построил новый дом, амбар для зерна, пригоны для скота, ветряную мельницу, обзавёлся плугами, боронами, сеялкой, веялкой, косилкой. Держали четыре лошади, три коровы, имели три гектара земли. Держали лавку с необходимыми товарами для селян. Семья стала год от года прирастать. Детей держал в строгости и в труде, а их год от года прибавлялось до десяти. Наёмных рабочих не держали. В поле и дома работы выполнялись подрастающими детьми...
Между хозяйственными делами и заботами Мартыну Егоровичу пришлось отдать воинский долг царю и Отечеству. Он участвовал в войне с Японией в 1905 году, в 1914-1916 годах - с немцами в Первой мировой войне. Под Севастополем получил ранение в грудь навылет. После лечения со службы был списан. Вернулся домой умудрённым военными годами, видавшим кровь и смерть однополчан, крайнюю несправедливость жизни и существующего строя, испытавшим агитацию
большевиков в войсках на передовой и в тех условиях поверивший им.
Россию вновь захлестнули тяжелейшие времена революционных событий. Полилась теперь уже братская кровь. Воспряла вражда между классами и слоями населения. Пламя гражданской войны, полыхавшее в центральных областях России, перекинулось вслед за отступающими войсками Колчака за Урал и опалило города и сёла Сибири. Войска заняли город Исилькуль, селения Сибирское (Называ-евск), Любино, город Омск. Во многих населённых пунктах стояли войсковые части. Армию надо было кормить, снабжать лошадьми и фуражом. Всё это можно было взять только у крестьян. Поэтому спецотряды насильно забирали у крестьян лошадей, скот, продовольствие и корма. Здоровых мужчин насильно уводили для пополнения отрядов. Исключением не был и наш Дурбет.
После окончания посевной кампании, в конце мая 1919 года, по селу Дурбет проехал глашатай, зазывая на сход у дома Ивана Ивановича Терехова. Сельчане собрались быстро. С крыльца говорил Егор Иванович Марченко. Объяснял, кто такие красные, войска которых теперь стоят в районе Урала, не очень понимая связи между красными, коммунистами и большевиками и навязывая собравшимся своё мнение о них, говоря, что это люди из простого народа, и управлять Россией им ума не хватит. В селе Егора не любили, так как в 1917 году Марченко был связан с чехами, которые грабили деревни и устраивали порки мужиков и взрослых детей (подростков -прим. ред.), выпытывая у них, куда делись из деревни пригодные для службы мужики. В этом активное участие принимал и Иван Иванович Терехов. А сейчас Марченко явился в Дурбет и представлял себя как старосту, поставленного беляками, а не законно выбранного на сходе сельчанами. Собравшиеся кричали, требовали позвать законного старосту Литвинова. Марченко сказал, что Литвинов этой ночью куда-то сбежал, а в Дуберт прибудет отряд белых и чтобы люди встречали их спокойно. Но люди уже знали, как это было при чехах.
В спор вступил Иван Степанович Чипо-наев (по прозвищу Косой). Дошло до того, что стали хвататься за ножи. Тем временем из соседней деревни Барахмановки прискакал посыльный с известием о том, что там отряд белых грабит, насилует, есть убитые.
— Спасайтесь! - и поскакал в следующую деревню Бычки.
На крыльцо ступил Егор Егорович Мартынов (М.Е. Шарапуто - прим. ред.), призвал народ к спокойствию и сказал, чтобы избежать того, что было при чехах, надо срочно погрузить на подводы необходимый скарб, угнать скот в лес и самим по 5-6 семей ехать и прихватить имеющееся оружие. Казаки в лес побоятся идти. Между семьями связь держать через молодёжь.
Потом говорил Григорий Блинков, предложил собраться бессемейным у «гамазина» -так называли склад для зерна, которое собирали для взаимопомощи. Сход быстро разошёлся. А собравшиеся у «гамазина» выясняли, сколько можно собрать оружия, чтобы встретить отряд казаков. Нашлось двенадцать стволов разного оружия. Чипонаев сказал, что может дать пять винтовок, оставшихся от чехов, и тысячу патронов. Савелий Лахтик говорил, что есть винтовка и тридцать патронов - отец оставил. Здесь же решили: под командованием Блинкова вечером идти от деревни навстречу казакам в Сирюковский лес и там расположиться. Это получалось в трёх верстах от Дурбета. Чипона-ев на ходу учил, как вести себя в бою. Разделились на две группы и расположились по обеим сторонам дороги на расстоянии друг от друга в ста метрах. Долго ждали. Наконец, проехала группа из восьми казаков - это разведка. Её пропустили. Ждали основной отряд, который состоял из 30 конников. Первая группа открыла огонь, когда проехал последний отряд. Беляки в панике бросились уходить вперёд, открыла огонь вторая группа. Уцелевшие ускакали вместе с их командиром в сторону Дурбета.
Блинков дал команду забрать, что можно, раненых не трогать. Отрядовцы всё исполнили и скрылись в лесу. Потерь не было. Они проследовали в Киргизскую лягу, что на обратной стороне деревни Дурбет. В отряде было 15 человек. Утром из отряда отправили четверых к Егору Егоровичу Мартынову на совет, как быть дальше. Его знали как прошедшего Японскую и мировую войну, значит, обладавшего опытом в этих делах.
После обстрела уцелевшие казаки под командованием подпоручика Сергея Скобина и унтер-офицера Белова прибыли в Дурбет. Их встретил самозваный староста Егор Марченко. Офицера гостеприимно угощали, как в праздник в семейной компании. Казаков расквартировали по деревне. Утром Скобин приказал
взять лошадей у Терехова и Марченко, так как в деревне все лошади выведены в лес. Тем временем казаки грабили селян, забирали живность. Дочь Терехова Нюшу пытался насиловать казак, но та была крепкой дивчиной - отбилась и ушла в лес из дома. В лес послали крикунов с призывом: «Граждане! Вертайтесь в деревню, не бойтесь казаков, никому ничего не бу-у-ди-ить!» В лесу было слышно, но никто не отозвался.
У Тёмного леса собралось до пятидесяти человек, обсуждали, как быть. Решили послать к Мартынову:
— Люди в непонятном, думать надоть.
Нюша, выйдя из деревни, шла в лес, не
зная, где находились беженцы, но нечаянно набрела на расположение мартыновской семьи. Со слезами рассказала Егору, что творилось в деревне. Мартынов из-за этого разговора опоздал на сходку. Когда же пришёл, всё рассказал собравшимся, как избивали стариков, которые пытались сопротивляться, как вырезали оставшийся скот и птицу, забирали сундуки с приданым для детей. Мартынов предложил план. Несколько семей должны вернуться в село, чтобы сделать вид, что возвращение началось, а ночью напасть на казаков и перебить. Мартынова поддержал Тимошенко:
— Если у наших матерей рвут косы, мы должны вырвать горло у тех, кто пришёл к нам незваным», - и убеждал собравшихся, что если бездействовать, то, конечно, быть битыми, а надо драться львами.
Он тоже в своё время воевал в Японскую и первую мировую. Тем временем на сходку прискакал Чипонаев, рассказал о результатах первого сражения и захвате оружия и снаряжения. Жданеев поддержал идею Мартынова о возврате нескольких семей в деревню. Решили вернуться двадцать семей, в каждой должен быть один партизан. В лесу оставалось около трёхсот семей.
После схода Мартынов и Чипонаев пошли вместе, и Чипонаев передал просьбу Григория Блинкова, чтобы руководство всем взял на себя Мартынов - как более опытный в военном деле, а тот ответил, что быть в стороне не имеет права и согласен. С этого времени все действия по сопротивлению пошли под командой и контролем по планам Мартынова как командира партизанского отряда.
Отряд казаков утром следующего дня, после боя с блинковцами, отправился в Гага-
ринку. По приказу Мартынова отряд Григория Блинкова отправился на место боя, чтобы похоронить убитых, всё привести в порядок, раненым оказать помощь и разместить по заимкам. Раненые служили у белых по месяцу-два, они из мест Урала, Тюмени, Ишима.
Мартынов созвал для совета Тимошенко, Федосова, Боинкова и других из Дурбета, а из Нахимовки - Швайкова и Фадеева. Решили все семьи вернуть домой, а мужики со скотом останутся по заимкам, так как настала сенокосная пора, но связь держать строго.
Штаб полка белых, находившийся в Жирновке, получил приказ из Омска пополнять личный состав за счёт призыва людей, изымать продовольствие, лошадей, фураж у населения, обучать личный состав военному делу. Красные войска, перейдя Урал, направлялись на Южный фронт, на разгром Деникина и Врангеля. Колчак получил передышку. В Гагаринку прибыл дополнительный отряд в двадцать всадников. По сравнению с происшедшим в Дурбете здесь население вело себя спокойно. Люди верили, что прибывшие казаки ничего худого не сделают, и молва о них - неправда. Но вот обнародовали приказ: «Всем крестьянам вывести всё поголовье лошадей на ветеринарный осмотр, за невыполнение телесное наказание и штраф в 20 пудов зерна...». Крестьяне подумали, болезнь пошла. Некоторые смекнули и хотели податься в лес, да село окружили солдаты. Пришлось всех лошадей представить, потому что староста Горшилин вёл книгу на каждое хозяйство и утаить нельзя было. Конфисковали 50 лошадей. В соседней деревне Рышково забрали все мясные запасы, 100 пудов зерна, кожи и другое, необходимое для армии Колчака. Подготовили обоз в Жирновку.
Вот тогда крестьяне прозрели. Решили посоветоваться, как им поступать, послав Пешкова в Дурбет. Пешков подъехал к усадьбе Степанова (Самосея), оказалось, что тот знал отца посланника и посоветовал не искать командиров, а дома организовать отряд с вооружением, тогда обещал свести с командиром.
А в это время на Машониной заимке командиры подсчитывали свои силы. Готовых встать в строй было 150 человек при восьмидесяти винтовках, остальные имели охотничьи ружья, сабли, пики. В таком составе конный отряд был готов для нападения на казачий отряд в Гагаринке.
5 июня 1919 года эту операцию должны были провести восемьдесят конников из Дур-
берта и Назимовки. План действия разработал Мартынов, командирами четырёх взводов назначены Тимошенко, Блинков, Фадеев и Швайков. Решено было в Называевск послать Михаила Жданеева, чтобы связаться с подпольной организацией коммунистов во главе с Чечериным, просить помощи оружием, боеприпасами, лекарством и лекарем, литературой с разъяснением всего происходящего. Сразу после совещания назначенные командиры отправлялись готовить людей к важному делу.
Из Гагаринки ночью к Мартынову прибыл Пешков с донесением, что утром через Бычки, Дурбет в Жирновку пойдёт обоз с пятьюдесятью лошадьми и десятью быками. Мартынов спросил, найдутся ли теперь у них охотники воевать с казаками.
— Вся деревня обозлилась, человек сто готово под приказ, - ответил Пешков. - Винтовок двадцать есть, ружья, тесаки, сабли.
Мартынов сказал:
— Тебе и Гарину немедленно и очень скрытно организовать отряд в 50 человек, вооружить и вести к ляге Чёртов Мыс и ждать завтра к ночи. Связь держать через Самосея.
Расспросил, где квартируют казаки и их командиры.
Блинов и Фадеев с людьми в трёх километрах от Дурбета в сторону Жирновки заняли позиции в самом узком месте дороги и долго ждали обоз из Гагаринки. Тимошенко с людьми контролировал все дороги в округе, чтобы предупредить своих, если обоз изменит маршрут до Жирновки. Время перевалило за обед, когда обоз въехал в Дурбет и остановился передохнуть на перекрёстке. Казаки пошли по домам перекусить и попить молочка. Зашли к Мартыновым. Егор, для близира, чинил негодный хомут. Казаки попросили молочка. Матрёна подала крынку. Спросили, служил ли хозяин. Тот объяснил, что прошёл Японскую и мировую и списан по ранению в грудь. Казаки ушли и продолжили путь.
Матрёна с мужем говорили о том, что после боя раненых надо будет лечить, лекаря надо, лекарство и место, организовать лазарет в лесу, людей для обслуживания молодых, да надзор за молодёжью должен быть, не то разговоры пойдут, питание должно быть неплохое, чтобы быстрее здоровели.
— Подумай об этом, Егор, - говорила Матрёна.
Обоз появился из-за поворота в месте, где его ждали партизаны. Его заранее обнару-
жили дозорные с высоких берёз. Стрельбу открыли, когда обоз проходил по узкой дороге среди густого леса и растянулся. Всё смешалось в пыли и стонах, в ужасе людей и лошадей, мечущихся и рвущих привязи. Восемь казаков подняли руки. Всё было кончено. Только Чипонаев и Сашка Жуков гнались за казаком, который ускакал в сторону Дурбета. Догнал его Сашка и перед самой деревней зарубил на скаку. На местах боя навели порядок, убитых похоронили, обоз с пленными развернули и доставили в условное место. Мартынов в крайней избе ждал доклада о результате операции. Подъехавший Чипонаев доложил, как всё прошло.
Посланный в уезд Михаил Иванович Жданеев на двух подводах прибыл в деревню, когда в трёх километрах от неё закончился бой, и доложил Мартынову о результатах. Колчаковцы расстреляли руководителей подпольного движения: Громова, Чечерина, Николаева, Ершова и ещё некоторых, после того как партизаны подорвали поезд с оружием, идущий в Омск. Их захватили во время совещания на квартире по доносу. Мартынов знал их давно и держал с ними связь. Партизаны тех мест набрали боеприпасов и оружия и часть отдали Жданееву. Он привёз 50 винтовок, 7 тысяч патронов, 180 гранат, лекарство и лекаря Николая Петровича Савина.
Мартынов об этом и не мечтал, припомнил, что лекарь Савин был с ним в Японскую войну. В избу зашел Григорий Блинков и доложил о захвате обоза, о раненых со стороны казаков, о порядке на месте боя, похороненных убитых казаках в лесу. Мартынов приказал раненых пленных лечить, а здоровых переодеть в гражданское и отпустить, куда хотят, а захотят остаться в отряде, пусть остаются. Жданееву в районе леса «Клин» (участок леса, образованного при нарезке грани между соседними деревнями) оборудовать лазарет, подобрать обслугу из девушек и женщин с досмотром за порядком. Продовольствие и раненые были уже там. Оружие и боеприпасы передать Тимошенко.
Нюша Терехова дома через дверь слышала разговор Марченко с Тереховым, которые договорились и вызвали отряд казаков в Дурбет и передали список активистов с просьбой расправиться с ними, а мужиков сечь для порядка. Мартынов, узнав об этом от Нюши, созвал совет. В условленное место пришли Тимошенко, Швайков, Чипонаев, где
приняли решение: Мартынову разработать план захвата командира казачьего отряда, офицера Скобина при разгроме его отряда в Гагаринке. Всё было подготовлено, согласовано с исполнителями. Мартынов с партизанами ночью приблизился к самой деревне. По улицам ходил патруль. В Гагаринку галопом въехали пять всадников. Патрулю доложили, что с донесением к Скобину от капитана Му-рова из штаба полка, пароль они не знали, поскольку не местные. Патрульные поверили и сообщили пароль: «Мушка», указали дом, где разместился поручик. После доклада личная охрана пропустила прибывших в помещение. Охрану тихо убрали. Приехавшие под командой Лебедева связали подпоручика Скобина и фельдфебеля Чернова, забрали сумки с документами, погрузили связанных на коней и поехали по улице, уже зная пароль. Партизаны наготове ждали сигнала -выстрел из винтовки далеко за Гагаринкой означал: захват офицера произведён удачно.
Партизаны по плану ворвались в деревню и начали захват колчаковцев, которые и сопротивлялись, и сами нападали, но неожиданность решила исход.
Мартынов приказал Тимошенко вывести пленных к озеру и далее в Горелый лес. Фадееву и Блинкову поручили проверить, остались ли ещё колчаковцы, собрать оружие, боеприпасы, обмундирование, Швайкову - собрать убитых и раненых товарищей. Егоров пригнал брички, их не хватило. У Мартынова связным был Кирилл Иванович Лещёв - молодой, с хитринкой. Послал найти старосту и взять у него подводы. Степанов (Самосей) привёл к Мартынову двух связанных унтер-офицеров, которых отправили в общий строй под командой Тимошенко. Пешкову как местному жителю приказано совместно с десятью партизанами под командой Гарина наблюдать за порядком и задерживать оставшихся беляков. Мартынов послал Лещева по взводам с приказом седлать всех коней казаков и отходить из деревни. К Мартынову привели старосту Гага-ринки Горшилина, который прятался в печи, и велели ему организовать похороны убитых колчаковцев где-нибудь в лесу и следить за порядком в деревне, не распространять слухи о том, что были партизаны.
Швайков доложил о потерях партизан: семь человек убитых, тринадцать раненых. Приказано раненых отправить в «Клин» на лечение, убитых - в Дурбет на захоронение в
братской могиле. Партизаны покинули Гага-ринку на рассвете.
Весть о семи погибших быстро облетела село. Горе окутало крестьянские семьи. Филипп Шедко и Афанасий Чучин - погибшие из Дурбета. Фёдор Крюков - из Николаевки. Иван Пилипов и Евсей Стёпин не имели поблизости родителей. Григорий Воронов и Пётр Воробьёв - родных не имели, были батраками.
Швайков с пятнадцатью верховыми прибыли в Дурбет раньше, чем привезли убитых. Он послал шестерых человек: Федосова, Михаила Блинкова, Лахтика, Зенкина, Саво-стина и Емельянцева арестовать Егора Марченко и Дениса Терехова, Михаила Толпекина. Еще шестерым взять под контроль все дороги, ведущие из села, никого не выпускать под любым предлогом.
Погибшим гробы делал Степан Ермола-евич Гвоздев, в помощь ему дадены были несколько селян. Хоронить надо было в середине дня, а времени на подготовку было несколько часов. В двенадцать часов Швайков доложил Мартынову об аресте самозваной власти, обсудили порядок похорон. На похоронах Мартынов доложил народу, что происходит в стране. Разъяснил, как ведётся борьба на разных фронтах и непосредственно с колчаков-скими войсками, чего хотят большевики, за что борются и ведут за собой народ. Он говорил обо всём этом горячо и убеждённо в последние минуты прощания с погибшими. Народ дивился красноречию и почувствовал в нём своего вожака.
Оплакали, похоронили, отсалютовали из винтовок, как положено боевым товарищам. А в народе пошли открытые разговоры о сопротивлении колчаковцам, поддержке начавшейся борьбы, об устройстве нового государства.
К Мартынову пришла Степанида Григорьевна Литвинова (жена законно избранного старосты) со своим горем: «Пропал куды-то муж». Вечером двое незнакомых вызвали на улицу, и с тех пор нет его. Тех двоих она признала на сходе у Егора Марченко. Надо было разобраться. Привели арестованного Марченко, он вначале вёл себя вызывающе как староста, но от фактов увернуться не смог и признался, что по его указанию двое работников Дениса Марченко вечером позвали Литвинова из дома во двор, убили ножами, отвезли к озеру и закопали, покрыли для маскировки сверху дёрном. Исполнителями были Сойкин, бежав-
ший из войск белых, и житель деревни Бычки Семён Шульгин. Теперь Марченко на все вопросы отвечал правдиво. Признался и в том, что у него припрятано 10 винтовок, 3 револьвера, ящик патронов в сарае. Сказал, что оружие есть у Терехова, Михаила Толпекина -припасено ещё в 1917 году от чехов, да по винтовке у Сойкина и Шульгина.
Мартынов знал, как говорить и в какой последовательности с человеком. Далее пошёл разговор о продовольствии. Сказал неожиданное для Марченко:
— Посидишь денёк, пока конфискуют твоё оружие и лишнее продовольствие. Взялся старостой быть - исполняй, но если против мужиков будешь - беду себе наживёшь..
С Тереховым провёл подобную работу в отношении оружия и продовольствия, необходимого для партизан и военнопленных. Ещё сообщил, что много колчаковцев убито, а сын его взят партизанами в плен. Та же работа проводилась с Денисом Марченко и Михаилом Толпекиным, выпущенными из-под стражи. Они сами отдали оружие и излишек продовольствия.
Арестованный Сойкин признался сразу, что по указу Егора Марченко за десять тысяч керенских каждому и четверть самогона убили Литвинова. Признался также, что Марченко дал задание выследить и убить Чипонаева и Мартынова, которых он пока не знает. Мартынов вызвал Ларина и Федосова, посоветовавшись, приняли решение: когда Сойкин покажет место захоронения Литвинова, Сойкина и Шульгина, ликвидировать. Пришлось рассказать Степаниде Григорьевне Литвиновой эту горькую правду о виновниках трагедии.
Вечером того же дня в доме Степанова (Самосея) собрался совет всех командиров для решения многих военных и продовольственных вопросов, по содержанию лечебного лагеря, увеличению обслуживающего персонала, питанию всех партизан. С пленными должен был Мартынов провести беседу и всех отпустить, но если кто захочет - зачислить в отряды.
Но главным вопросом была организация отряда для нападения на отряд белогвардейцев в Барахмановке. В штабе полка, в Жирновке ещё не знали о разгроме отряда в Гагаринке, но ведь узнают и пошлют отряд для усмирения. Так что стал вопрос опередить эти события и разгромить отряд в 50 человек в Барах-мановке, офицеров в плен не брать, выступить
в следующую ночь. А пока Мартынов и Чипо-наев поскакали в лагерь к военнопленным, где Мартынов провёл беседу о расстановке сил в стране и, чего не ожидали пленные, объявил, что они свободны. А если пожелают в отряд, то их зачислят. Пожелали все, из их состава образовали два отделения. Первое - под командой Белова, второе - под командой Волкова (бывшие пленные). Оба подчинялись Тимошенко.
Пантелей Меженин доложил Мартынову о расположении и примерном количестве подразделений белых в Жирновке, Кирилл Лещёв -о количестве белых в Нифонтово. То есть в округе работала разведка. Доктор Савин докладывал о нехватке лекарств. Отряд стремительно рос, требовалось современное оружие. Опять в уезд командировали Михаила Жданеева, он уже знал, как и с кем надо говорить.
Следуя плану, Барахмановку окружили ночью. Сломили сопротивление белых, забрали пленных и оружие, боеприпасы, раненых и направились в лес. Местным мужикам сказали: желающим партизанить прибыть в Серюкову заимку к полудню. Сын старосты Силифанова смог ускакать в Жирновку и рассказать в штабе полка, что случилось в его селе ночью. Там срочно был дан приказ подготовить карательный отряд в 100 конников. В начале дня они выступили на усмирение партизан.
Наведя свои порядки в Барахмановке, 70 конников двинулись по следам партизан. К тому времени к партизанам присоединились мужики из Барахмановки с разным оружием. Дозорные сообщили, что идут каратели. Мартынов распределил свои отряды в лесу. Неожиданно напали и разбили белых наголову. С пленными и всем захваченным, наведя порядок на месте боя, ушли по своим местам вместе с пополнением из Барахмановки.
Заканчивался июнь 1919 года. Полковое командование в Жирновке решило покончить с партизанщиной и посылало уже батальон под командой комбата Скрябина на соединение с отрядом в Гагаринке. Они не знали, что отряда уже не существует. У партизан была налажена охрана дорог, ведущих в Дурбет, она и доложила Мартынову о составе и количестве идущих. Он созвал всех командиров подразделений, составил план размещения отрядов, обозначил место встречи. Было решено организовать засаду в густом лесу между Бычками и Гагаринкой. Тимошенко с отрядом разместился у деревни Бычки с за-
дачей уничтожить, если из-под обстрела конникам удастся уйти.
Попытка разгромить партизан окончилась разгромом батальона усмирителей, но бой продолжался с вечера и до утра. Часть верховых вырвалась из осады и поскакала в обратном направлении, там, у деревни Бычки, их встретил заградительный отряд. Завязалась отчаянная схватка. Офицер выстрелил из нагана в Ивана Степановича Чипонаева и смертельно ранил его. Отступающих уничтожили.
По возвращении в Дурбет после боя Мартынову сказали, что приехал на двух подводах командированный за лекарством и оружием Михаил Жданеев с помощником. По дороге обоз был обстрелян колчаковцами, Жданеева ранили в грудь. Мартынов быстро прошёл в его дом. Михаил почти умирал, но был ещё в сознании, узнал Егора и с перерывами, задыхаясь, сказал: «Что надо, привезли», и сообщил, что из Тюмени на Ишим выступили красные части, через 3-4 дня будут в Назы-ваевске, после чего обессилел и умер.
Конечно, из главной ставки, из Омска всем своим подразделениям о наступлении красных было сообщено. И полковому командованию в Жирновке стало не до партизан. Все разбросанные отряды по сёлам с обозами потянулись ближе к Омску, чтобы сконцентрировать силы для отпора. Для увеличения численности войск колчаковцы насильно забирали мужчин, а те сбегали в лес.
Чтобы оказать помощь наступающим отрядам красных, Мартынов собрал своих командиров и изложил план действий. Он никогда не насаждал своё, но обсуждал с подчинёнными, и если были предложения, улучшающие будущие действия, всегда одобрял или убеждал в их неправильности.
Было принято решение: передовые отряды доукомплектовать добровольцами-пленными, обмундировать, вооружить, придать тыловые части, кухни, обозы с продовольствием, санитарное обеспечение. В соответствии с планом за ночь прибыли в район Ирасовки, а с рассветом напали на скопившиеся обозы белых, отходящих на называевскую железную дорогу. Сопротивление было слабым. Захватили 48 повозок с продовольствием и оружием. Более ста человек перешли на сторону партизан, поскольку были насильно взяты в армию Колчака. Мартынов проводил разъяснения среди перешедших о том, что надо помогать
народной власти, а кто не хочет, может уходить. Оставались все.
Передохнув после отхода в лес и пополнив состав, в следующую ночь отряд подошёл почти вплотную к Называевску и затаился в крайних лесах.
С раннего утра артиллерия красных начала обстрел района железной дороги, куда отходили белые. Чтобы отвлечь это направление огня, из Называевска подвезли четыре пушки и установили рядом с лесом, где базировались партизаны. Охраны не было - только обслуга. Начали через лес в сторону красных частей, вернее провели подготовку. Мартынов позвал командира роты Галкина и приказал захватить артиллеристов и развернуть стволы на отступающих. Всё было исполнено быстро. Офицер-командир расчёта застрелился, но Галкин знал в этом деле толк и принялся командовать расчётом. Били по живой силе белых. Подошёл поезд с отступающими. Обстреляли и его и вывели из строя.
Роты партизан сражались в перестрелках и атаках с отступающими до тех пор, пока вплотную не подошли передовые части Красной Армии.
Когда утих бой, Мартынов встретился с командиром 75-го пехотного полка Васильевым. Рассказал о количестве боевого состава, вооружении, тыловых частях, о лазарете, местах базирования. Он просил встречи с командиром дивизии, ему назначили время.
Встреча состоялась на короткое время, обстановка не позволяла вольные разговоры. Они обсудили и наметили план совместных действий, в соответствии с которым партизаны должны были двигаться к Исилькулю и атаковать с запада совместно с 75-м пехотным полком, заходящим с севера.
Исилькуль был и в те времена важной станцией на пути в Омск. Командир спросил о численности и вооружении, получил чёткий ответ: начинался отряд со взвода при ружьях разного калибра, а сейчас винтовки, гранаты, четыре пулемёта, четыре пушки, три полка боевого состава.
Сутки были дадены партизанам для отдыха, а затем в 14 часов батальон под командованием Григория Блинкова из Гагаринки
двинулся до Кульчугута. Второму батальону под командованием Фадеева из Нахимовки поручено двигаться севернее хутора Качури-на. Командиру третьего батальона Соколову приказывалось вступить в хутор и выбить роту деникинцев. И далее всем уже по согласованному плану с частями красных войск продолжать движение на Исилькуль.
А солдатская судьба, не отставая, шла за плечами солдата. Войска Колчака под
натиском красных уходили на восток.
***
Подводя итог вышеизложенному, хочется сказать: Мартынов с подвижниками, такими как Василий Тимошенко, Григорий Блинков, Михаил Жданеев, Швайков, Фадеев, составлял планы действий, разъяснял подчинённым, как их осуществить. Мудрость его состояла ещё и в том, что в отряды вовлекались военнопленные. Он выступал перед ними с разъяснением, за кого и за что сражаются партизаны, понимая, что пленные из рабочих и крестьян. И они с желанием пополняли партизанские ряды.
Успех достигается, если хорошо спланировано дело и добросовестно исполнено. За этим успехом стоят вначале организаторы, а затем исполнители.
Мартынов обладал организаторским талантом. Ведь и одного месяца не прошло с начала бунта на сходке в Дурбете, а за это время через каждые четыре-пять дней проходили сражения с отрядами белых. Надо было убедить семьи уехать в лес, организовать лазарет, найти лекаря и лекарства, обеспечить стольких людей питанием, найти людей для обслуживания, скомплектовать боевые подразделения, к ним поставить командиров, составить планы нападения и защиты, организовать разведку - всё это предусмотреть. Вот почему отряды под командованием Мартынова за короткое время увеличились до пяти рот, а это более пятисот человек. За время сражений с белыми частями под Называевском отряд увеличился до 1500 человек. От 15 человек до такого числа не всякое войско вырастет. Здесь ум нужен. Им обладал Мартын Егорович Шарапуто!
