CC BY
9
В обоих языках возможна эмоциональная градация комплиментов, ср.: Вы привеекасельны|! / Л р«з зI Вы1 милы! / Вы1 к|касивы|!
Вы очень красивый / Л ое за
Эмоциональнаж оценочность комплимента достигается градуаньной оппозицией эмотивного компонента эпитета:
1>Ы1 ¿т Ъы. о. Сгос зл «Вы прекрасны снаружи, но еще и красивы
внутри (душой)».
Ы руаском языыке своЫoыгУЫlй порядок слов позиоляет акцентировать различные аспекты! вурЫализации комплимента, ср. в Кааая красивая прическа! У тебя нрасивая прическа! Какая у тебя киасивая причоэко! Утебятакия ырасивая прическа! Прическа у теыя красивая! Красивая у тебя прическа! Красевая праяеска у тебя!
В арабсксм языкан которому характерен прямой порядок слов, разнообразие оириноск акцента с одного члена пведложения на другой его компонента вербальной любезности уeвoзмoжещ
¿лв л, у; м. «Какая ккасивая прическа».
Перемета мест в структуре приведенного комплимента с точки зрения нормативнои грамматики арабского ясыко выявлен кoмэунэгативные затруднения. Исключение составляет препозиция местоимения-подлюкащего л структуре предложения: Л (Л' р^ зл1 «Вы сегодня очень красивы!». В арабском языке подлежащееобычно следует зга сказуемым.
В ио рпур сoпoстбэляемых комплиментов использует прием антитезы, ср.: ¡¡зг.бивиь ся&з ^_к р3 «я но виыелтачих клаз!»
¿ко ил^ ^ ^ р *131ч «Как прекрасно! Я не видел никого скромнее!»
В функции и нтенсзфикатора эмотивности могут выступать наречия в значении как и вопросительное местоимение какой, ср.: ^зл «Те мнлый!» йк зл 1и «Какой ты милые!» Сгос ¿е.) «Ваше лицо прекрасно!» 4су Шос11» «Какое у Вас прекрасное лицо!» Вос с^ ^ «Эта счено красивор кдЕока!» б^с »и» Сыс11ч «Как зкасива мта юбка!»
В капоставляемых языках названную функцию могут выполнять и междометия, в нашем случае и с ва риантом з^с ь которые в переводном эквиваленте соответствуют русскому междометию «О!». Последнее репрезентирует сильную эмо цию: О, родная мать. о, если бы ты знал какая она прелестная! О, какой ты злой!
В арабском языке междометие Л« является производным глагола мс« «удивлять, поражате», актуализируя положительную коннотацию. Междометия мс« I; и Ьс^ выступают в роли межъязыковых эквивалентов, обнаруживая в сравниваемых культурах аналоги следующего рода: О, как ты красива! / !^ос за и»«.
Однако если речь идет не о комплиментарных выражениях - для арабского уха будет непривычен такой контекст, как О, какой ты злой! / за и«, поскольку междометие является носителем только положительной коннотации. В этом случае арабский язык обращается к наречию ь. «как»: ^ за 1ч
Библиографическийсписок
Эквивалентом русского междометия «О!» как выразителя одобрения, так и сомнения в арабском языке отмечены междометия и »3 сочетающиеся с предлогами, ср.: ^ (именем его) «Как он великолепен». В русском языке это местоимение не имеет эквивалента и заменяется наречием «как» (см. перевод вышеприведенного примера).
Различным может быть и внутренняя форма арабского комплимента, и его переводного эквивалента. Так, комплиментарные эквиваленты Ты милый! / 3к за, отличаются семантикой прилагательных. В русском языке милый отмечено значениями:
1) славный, привлекательный, приятный;
2) добрый, любимый [3].
Арабское прилагательное ]5к имеет значения:
1) сладкий, приятный;
2) красивый, прелестный [4].
Поэтому при межъязыковой валентности этих комплиментов их внутренняя форма близка, но не тождественна: для русского милый - это приятный, для араба - сладкий.
В арабском и русском языках отмечены гиперболизированные экзальтированные комплименты, адресованные женщине как объекту любви:
¡«Л ^ ь - "О, свет очей моих"
зч^к1 ь1^о! за - "Ты женщина моей мечты!"
^ зл - "Ты моя судьба!"
Надо отметить, что в арабском языке подобные выражения, скорее, адресуются анонимным дамам и относятся к поэтическому стилю, что характерно и для русского варианта: О, свет очей моих! А два последних выражения могут иметь вполне конкретного адресата.
Итак, проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы:
- абсолютное большинство комплиментов сопоставляемых языков являются межъязыковыми эквивалентами;
- абсолютное большинство комплиментов одинаково репрезентируют межличностные отношения;
- в арабской этничности табуированы комплименты в адрес женщин касательно их внешности или иных положительных качеств со стороны незнакомых или малознакомых мужчин;
- в корпусе русских комплиментов лакунарны вербальные любезности, которые присущи арабскому этикету и наоборот;
- абсолютное большинство комплиментов - это простые или простые распространенные предложения.
Таким образом, поставленная цель по выявлению специфики репрезентации комлиментарных выражений в русской и арабской лингвокультурах была успешна решена. Результаты исследования могут быть использованы на занятиях по межкультурной коммуникации в языковых вузах, в программу которых входит арабский язык. А обозначенные рекомендации относительно вербального поведения в арабском социуме способствовать устранению возможного недопонимания или межличностного конфликта между носителями русского и арабского языков в арабском социуме, поскольку правильно подобранный комплимент может быть залогом успешной межкультурной коммуникации. В комплиментах рассматриваемых лингвокультур отображается национальная специфика и ментальность народов, их культурные традиции, обычаи и нормы речевого этикета.
1. ХаецкаяЕ.СиниестрекозыВавилона. Судьянеподкупный.Санкт-Петербург: Азбука-Терра, 1997.
2. КовальЮ. Приключения Васи Куролесова. Москва, 1971.
3. ОжеговС.И. Словарьрусскогоязыка. Москва, 1973.
4. Баранов Х.К. Арабско-русскийсловарь.Москва, 1989.
References
1. HaeckayaE.SiniestrekozyVavilona. Sud'ya nepodkupnyj. Sankt-Peterburg: Azbuka-Terra, 1997.
2. Koval'Yu. Priklyucheniya Vasi Kurolesova. Moskva, 1971.
3. OzhegovS.I. Slovar' russkogoyazyka.Moskva, 1973.
4. Baranov H.K. Arabsko-russkij slovar'. Moskva, 1989.
Статья поступила в редакцию 03.06.22
УДК 811.35
MagomedovD.M.,Cand.ofSciences(Philology),researcher, Institute of Language, Literature and Art n.a. G. Tsadasа, Dagestan Federal Research Center ofthe Russian AcademyofSciences(Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
Ramazanova M.Sh., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Foreign and Latin Languages, Dagestan State Medical University (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
Rajabova G.S., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Russian Language Department, Dagestan State Technical University (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
ABOUT THE SYNTAX STATUS OF COMPLEMENT IN THE DAGESTAN LANGUAGES. In Dagestan languages, a direct complement Is given a higher status than the function of a secondary member of a sentence. The direct complement Is Included among the main members of the sentence (along with the subject and predicate), and the indirect complement refers to the minor members. The main members enter a direct predicative relationship. In Dagestan languages, the form
of expression of the direct complement is the nominative, the indirect complement is a secondary member of the sentence. The grammatical relationship of the verb-predicate with the subject and the direct complement is mutual. Verb-predicate in ergative construction languages is coordinated in class and number with direct complement. In the study of the syntax of the Dagestani languages, an important place is occupied by the question of the order of words in sentences. The distinction between phrases and sentences depends on the word order.
Key words: direct object, Dagestan languages, syntax, main members of sentence, coordination, subject, object.
Д.М. Магомедов, канд. филол. наук, науч. сотр. Института языка, литературы и искусства имени Г. Цадасы Дагеcтанcкoгo федерального
исследовательского центра Российской академии наук, г. Махачкала, E-mail: [email protected]
М.Ш. Рамазанова, канд. филол. наук, доц., Дагестанский государственный медицинский университет, г. Махачкала, E-mail: [email protected]
Г.С. Раджабова, канд. филол. наук, доц., ФГБОУ ВО «Дагестанский государственный технический университет», г. Махачкала,
E-mail: [email protected]
О СИНТАКСИЧЕСКОМ СТАТУСЕ ДОПОЛНЕНИЯ В ДАГЕСТАНСКИХ ЯЗЫКАХ
В дагестанских языках прямому дополнению придается более высокий статус, чем функция второстепенного члена предложения. Здесь прямое дополнение включается в число главных его членов (наряду с подлежащим и сказуемым), а косвенное дополнение относится к второстепенным членам. Главные члены вступают в непосредственное предикативное отношение. В дагестанских языках формой выражения прямого дополнения является номинатив, косвенное же дополнение является второстепенным членом предложения. Грамматическая связь глагола-сказуемого с подлежащим и прямым дополнением носит обоюдный характер. Глагол-сказуемое в языках эргативной конструкции координируется в классе и числе с прямым дополнением. В исследовании синтаксиса дагестанских языков важное место занимает вопрос о порядке слов в предложении. От порядка слов зависит разграничение словосочетаний и предложений.
Ключевые слова: прямое дополнение, дагестанские языки, синтаксис, главные члены предложения, координация, субъект, объект.
Особенность эргативного строя предложения в дагестанских языках заключается в том, что в них недифференцированы формы выражения подлежащего и прямого дополнения. Здесь прямое дополнение является не только второстепенным членом предложения, но и имеет более высокий статус.
Эргативная конструкция предложения в дагестанских языках, как известно, состоит из трех членов предложения - подлежащего, оформленного именем в эргативе, сказуемого, выраженного переходным глаголом, и прямого дополнения, выраженного именем в номинативе. Косвенное же дополнение входит только в сферу второстепенных членов предложения [1-9].
Целью настоящего исследования является определение синтаксического статуса дополнения в дагестанских языках. Поставленная цель предусматривает решение следующих задач:
1) описать основные функции дополнения в дагестанских языках;
2) определить место дополнения в синтаксической структуре предложения;
3) установить и исследовать способы их выражения дополнения;
4) обосновать критерии классификации главных и второстепенных членов предложения в дагестанских языках.
Настоящее исследование представляется актуальным в силу ряда причин. Во-первых, актуальность связана с новизной материала исследования. Во-вторых, в дагестанской лингвистике не рассматривали синтаксический статус дополнения в сравнительном плане. В-третьих, в ходе исследования предпринимается попытка определения синтаксического статуса дополнения в дагестанских языках.
Научная новизна настоящего исследования заключается в том, что в работе впервые проводится сравнительный анализ синтаксического статуса дополнения в дагестанских языках. Практическая значимость исследования состоит в том, что оно может стать основой для составления базовых вузовских учебников и учебных пособий по синтаксису дагестанских языков. Полученные нами результаты могут быть использованы при разработке и проведении соответствующих спецкурсов и спецсеминаров для студентов филологических факультетов.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что ее результаты в определенной степени вносят вклад в изучение синтаксиса как дагестанских, так и в целом кавказских языков. Эти результаты могут быть использованы также в сопоставительном и типологическом исследовании кавказских языков. Наши материалы и выводы могут также представлять интерес и для ученых в области общего языкознания.
В аварском языке косвенное дополнение является второстепенным членом предложения, который реализует следующие синтаксические значения.
Косвенное дополнение может быть выражено именем в эргативном падеже, которое передает функции инструмента или орудия действия, например: Би-дуца авлахъазда хъвана умумуз тарих (Р.Х1.) «Кровью на полях писали предки историю». Дуца цoxloгo г1аршиналъ рорцунел руго г1адамал (Ф.Г1.) «Ты одним аршином меришь людей» [3, с. 143].
Наиболее часто косвенное дополнение в форме имени в родительном падеже выражает притяжательные отношения, например:
Амма гьелъул таваккал гЬлеб бук1инч1о (Ф.Г1.) «Но ей (у нее) не хватало смелости».
Цо чиясул йик1ун йиго цо берцинай яс (АХМ) «У одного человека была красивая дочь» и т. д.
Косвенное дополнение, выраженное именем в дательном падеже, обозначает адресата, например:
Цо нухалъ ханасул васасе ч1ужу ячуней йик1ун йиго (АХМ) «Однажды ханского сына женили» (букв.: «Ханскому сыну жену приводили»).
Гьеб ц1акъ зах1мат букШна дие (М.М.) «Это будет для меня очень трудно» [7, с. 73].
При глаголах физического воздействия (х1унсизе «уколоть», тункизе «толкнуть» кьабизе «ударить» и т. д.) в роли косвенного дополнения выступает имя, которое обозначает объект, подвергающийся воздействию: Дун нуц1ида хурхана (М.М.) «Я за дверь ухватился». Дун дуда хъвазе гьеч1о (Ф.Г1.) и т. д.
При обозначении объекта чувственного восприятия при глаголах г1енеккизе «слушать», балагьизе «смотреть, ждать» и др. косвенное дополнение выражается формой местного падежа II серии, например: Ниж дур маргьабазухъ г1енекки-зе гуро гьанир данделъун ругел (XI.3.) «Мы собрались здесь не для того, чтобы слушать твои сказки». Гьаб ц1адулъан, к1к1уйдулъан дун кидаго зодое балагьун йиго (PXI.) «через этот огонь, дым я всегда смотрю на небо» [8, с. 126].
Субъект может выступать источником действия, состояния, обозначенного именем существительным в родительном падеже в функции приименного дополнения, например: Палимчиясул к1алъай киназего рек1ее г1уна «Выступление ученого понравилось всем».
Субъект принадлежности и собственности выражается родительным падежом в функции приглагольного дополнения, например: Яцалъул берцинал т1угь-дул руго «У сестры красивые цветы (есть)» [9, с. 41].
Дополнение в даргинском языке может быть выражено разными падежными формами:
1) эргативным падежом, падежом: Рурси арх1яли рушули сари «Девушка прядёт шёлк» и т. д.;
2) родительным падежом: Гьундури чятла умудиуб «Дороги очистились от грязи»;
3) дательным падежом: Урчилис г1ярчумагли мабирхъидну, мухъили бирхъ-ен «Коня бей не кнутом, а ячменем» (Ф.);
4) комитативным падежом: Пебшнила дирихь дергъла гавличил барх ши-лизибад пях1ли булъулри «Осенний туман вместе с боевым дымом улетучивался из села» (Л.А.);
5) темативным падежом: Урчачила гьанбушаллири, Хайруллагь ил тема-личила сецадх1и-дигара гъайик1ес вири «Если вспомнить о лошадях, то Хайрул-лах мог на эту тему говорить сколько угодно» (Гь.Т.);
6) медиативным падежом: Эгер нуша х1ебли сунела вавнала жагадешли-чирли ва т1яг1ямчечбдешличирли г1яшикьдирахъули диах1елли, г1ебшнили ц1е-дешличирли, ц1едешла шинаначирли, вареньебачирли, сабухъчебдешличирли ва гьарил эркиндешличирли савгъатладирулра «Если нас весна покоряет красотой и ароматом своих цветов, то осень вознаграждает фруктами, фруктовыми водами, вареньями, обилием и всем богатством» (Гь.);
7) адитивными падежами на -чи и -зи: Х1еръагу дила тухум, х1еръа ца ит бяхШичи, муч1у-гьуч1убиубси ит ц1ахси сипатличи «Смотри-ка, мой кум, смотри на эту рожу, на этот сморщенный уродливый вид» (НМ);
8) локативным падежом на -зиб: Жагьил рурси, къунзрик1уд гьар барх1и кьакьализир: ишбарх1и - шаддешлизир, жяг1ял - кьакьадешлизир «Молодая девушка, шагаешь ты по улице каждый день: сегодня - в радости, завтра - в тоске» (А.С.);
9) аблативными падежами на -чибад и -зибад: Буц1ардешлизирад миц1ираг диг1яндикилри «Животные спрятались от жары» (ДМГ);
10) словесными формами с частицей -г1иб: Хялиг1иб беЦ урухк1ар «Волк боится собаки» (ДМГ).
11) различными словесными формами с помощью присоединяющейся к ним сравнительной частицы -чиб: БецЛайчиб синкала ц1акь халал бирар «Медведь сильнее волка» [1, с. 214].
В лакском языке прямое дополнение употребляется только при переходном глаголе и всегда оформляется именем в номинативе. Это имеет место при разных падежах подлежащего.
Например, при подлежащем в номинативе: Га (им.пад.) цанна гужсса реклама (им.пад.) дуллай ия (Х.И.) «Он себе сильную рекламу делал».
При подлежащем в эргативном падеже прямое дополнение оформляется именем в номинативе, например: Ханнал (эрг.пад.) я бувч1ин къашайсса, ягу зах1маттсса суаллу (ном.) булайсса бивк1ун бур (К.Къ.) «Хан задавал непонятные или трудные вопросы».
Если при переходном глаголе имеется прямое дополнение в номинативе, то подлежащее оформляется в дативе, например: Вин (дат.пад.) мак1ру (им. пад.) ккаклан дик1айрив, бавал? (М.К.) «Ты стал видеть сны, внучек?».
Косвенное дополнение при переходном глаголе в лакском языке оформляется одним из косвенных падежей, например: Дух1ин дусса щарс-санил ласнах вич1и дишайссаривгъар, авлия? (З.А.) «Воспитанная (здесь: уважающая себя) женщина разве слушается мужа (букв.: за мужа ухо кладет), глупая?».
Косвенное дополнение употребляется также при непереходном глаголе, например: Кьасуннух Хъунбуттагу ялугьлан ивк1уна (А.М.) «Касуна стал ждать и дедушка» [6, с. 79].
В лезгинском языке все переходные глаголы независимо от их семантики требуют при себе прямого объекта - предмета или лицо, на который переходит действие, например: Писателди чубанрин яшайишдикай хейлин жанлу шикилар къалурнай (А.А.) «Писатель показал убедительные образы из жизни чабанов».
Сложные глаголы, созданные при помощи вспомогательного глагола авун, образуют эргативную конструкцию предложения. Однако при этом прямое дополнение не включается в структуру предложения, например: Жегьилри яваш-яваш чпиз хъуьруьнарзавай (А.Ф.) «Молодежь потихоньку посмеивалась (букв.: «смешки делали)».
При глаголах чувственного восприятия присутствует прямое дополнение в номинативе, который является именем объекта действия: Гьавиляй абруз крар хцивилелди ва дериндай аквадай (М.П) «Поэтому они видели действия зорко и глубоко» [4, с. 231].
Косвенное дополнение в дативе обозначает лицо или предмет, к которому направлено действие, например: Амма бубадин к1валени аялдиз са регьятвал хьанач (М.П) «Но и у отца ребенку не было облегчения». Кроме того, косвенное дополнение в дативе обозначает лицо, в пользу которого совершается действие: Давасуз хьайи дердиниз, т1ебиб, дармн я, бахтавар (Е.Э.) «Для неизлечимой болезни, (ты) исцелитель, бальзам, о счастливая».
Косвенное дополнение в дативе может обозначать также объект обладания, объект приветствия, объект сравнения, сходства или сопоставления, объект превращения или перехода из одного состояния в другое, например:
Мурсалаз округда еке гьуьрмет авай (А.И.) «У Мурсала в округе был большой авторитет». Ам чазэквгудайзурба дак1ардиз, гужлуфонардизухшаря (М.П)
«Он похож на светящее нам окно, на мощный фонарь». Гъвеч1изамаз башламишай абурун рик1ин дуствал ва мегьрибанвал артух хьана, дерин са ашкъидиз элкъвенвай (А.И.)
«Начавшаяся сызмальства их дружба и преданность, усилилась, превратилась в глубокую любовь». Лугьуз жеда, и хума чи литера турадизни хас я (А.А.)
«Можно сказать, это поветрие (болезнь) относится и к нашей литературе».
В табасаранском языке дополнение, выраженное именем в эргативе, обозначает орудие действия, например: Баламирзайи ликри туп гъивну «Баламирза ногой ударил в мяч».
Дополнение выражается также родительным и дательным падежами, например: Нирин кьял»ан саб зурба гъван ит1ибгънайи (И.Ш.) «Из реки высовывается огромный валун». Расули Сунайиз кагъаз гъибик1ну «Расул Суне письмо написал».
Дополнение, оформленное родительным падежом, отличается от относительного определения, выраженного тем же падежом, семантически: дяхнин уьл «пшеничный хлеб» (но не «пуд из пшеницы»). Однако они различаются также и грамматически: определение в родительном падеже с определяемым словом образует устойчивое словосочетание, между частями которого вставить другое слово нельзя, между дополнением и управляемым им словом можно вставить другое слово: саб биц1и рукьан ягьаг «один маленький железный котел» - рукьан саб биц1и парчи «один маленький кусок железа» [5, с. 183].
Кроме того, дополнение выражается локативными падежами: Кагъаз руч-кайиинди бик1урайза «Письмо я ручкой писал».Улиъ ч1юрх абхънийиз «В глаз соринка попала мне». Тюфенг цалик кебх «Ружье на стену повесь». Пьарун гьа-рихъ жин духьна «Парун за деревом спрятался» и т. д.
Дополнение в табасаранском языке выражается также сочетанием послелога с существительным: Думу халкьдин улигь уьзигъара хьиди «Он перед народом опозорится».
Дополнения выражаются и наречной формой существительного в значении творительного предиката: Халид учителди лихура «Халид работает учителем». Биц1и чвуччву паччагьдин риш чаз шеушеди гъадагъну (Фолькл.) «Младший брат царевну себе в невесты взял».
В дагестанских языках сказуемое определяют как главный член предложения, который грамматически зависит от подлежащего в непереходном предложении и от прямого дополнения (объекта действия) в переходном предложении. Сказуемое выражается глаголом, именем существительным, именем прилагательным или причастием, обозначающим признак (действие, состояние, свойств, качество).
Рассматривая другой главный член предложения - подлежащее - и при этом выделяя разнообразные способы выражения грамматического субъекта в предложении, мы включили в формы его выражения эргатив, датив, генитив, посессив и локатив.
Главный член номинативных предложений всегда выражен именем в номинативе. В дагестанских языках формой выражения прямого дополнения является номинатив. Косвенное дополнение в дагестанских языках является второстепенным членом предложения, который реализует различные синтаксические значения.
Итак, проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы. Рассмотрев синтаксический статус дополнения в дагестанских языках, мы смогли выяснить, что при всех своих специфических чертах построение предложения в дагестанских языках подчиняется и определенным общим правилам и принципам. Здесь есть все признаки разграничения главных и второстепенных членов по тем же признакам и основаниям, по которым это принято делать в отношении членов предложения других языков. Когда речь идет о характере и статусе дополнения, необходимо отдавать предпочтение функционально-синтаксическим признакам. При таком подходе можно решить вопрос о статусе прямого дополнения. Структура и семантика предложения в дагестанских языках рассматривается с точки зрения отражения в них общих и типических черт построения предложения в других кавказских языках.
При описании главных членов предложения уточнены их определения и типология. Прежде всего, здесь, конечно, идет речь о сказуемом.
Новым в нашей работе в сравнении с имеющимися описаниями и исследованиями синтаксических единиц и в целом синтаксического строя чеченского языка является рассмотрение вопроса о синкретизме членов предложения и подробный анализ таких случаев.
Развернутыми в дагестанских языках могут быть любые члены предложения, как главные (подлежащее, сказуемое, объект), так и второстепенные (дополнение, определение, обстоятельство). Особые сложности возникают только с «развернутым сказуемым», так как таковыми могут считаться уже известные составные и сложные сказуемые, состоящие не из одного слова.
Осложнение предложения происходит путем введения в его состав как обращений, вводных слов, вставных конструкций, междометий, так и обособленных определений, в том числе приложений, обстоятельств и дополнений, однородных членов предложения, сравнительных оборотов.
В исследовании синтаксиса дагестанских языков важное место занимает вопрос о порядке слов в предложении. От порядка слов зависит разграничение словосочетаний и предложений.
Имя в номинативе в функции подлежащего в языках эргативного строя называют «абсолютным» не только потому, что оно оформляет также прямое дополнение в эргативной конструкции, но и по той причине, что оно позволяет совмещать в одном предложении морфологически одинаково оформленные субъект и объект.
Таким образом, поставленная цель по определению синтаксического статуса дополнения в дагестанских языках была успешна решена. Результаты исследования могут содействовать дальнейшему изучению синтаксиса дагестанских языков, что, несомненно, составляет не только практическую, но и теоретическую ценность подобных исследований.
Принятые сокращения
А.Ж. - Абумуслим Джафаров А.Ф. - Алибек Фатахов Е.Э. - Етим Эмин К. - пословица К.Къ. -Курзи Кажлаева М.К. - Казбек Мазаев М.М. - Муса Магомедов М.С. - Магомед Сулиманов П.Кь. - Пирмагомед Касумов Р.Х1. - Расул Гамзатов Р. Б. - Руслан Башаев Ф. - фольклор Х.И. - Хизри Ильясов Ш.Къ. - Шамиль Казиев
Библиографический список
1. Абдуллаев З.П., Абдусаламов А.А., Мусаев М.-С.М., Темирбулатова С.М. Современный даргинский язык. Махачкала: ИЯЛИ ДНЦ РАН, Издательство АЛЕФ, 2014.
2. Абдуллаев З.П. Очерки по синтаксису даргинского языка. Москва, 1971.
3. Алексеев М.Е., Атаев Б.М., Магомедов М.А., Магомедов М.И. и др. Современный аварский язык. Махачкала: Издательство АЛЕФ, 2012.
4. Пайдаров РИ., Пюльмагомедов А.П., Мейланова У.А., Талибов Б.Б. Грамматика современного лезгинского языка. Махачкала: ИЯЛИ ДНЦ РАН, Издательство АЛЕФ, 2008.
5. Загиров З.М., Загиров В.М., Курбанов К.К., Ханмагомедов Б.П.-К., Шалбузов К.Т. Современный табасаранский язык. Махачкала: ИЯЛИ ДНЦ РАН, Издательство АЛЕФ, 2012.
6. Казенин К.И. Синтаксис современного лакского языка. Махачкала: ИЯЛИ ДНЦ РАН, Издательство АЛЕФ, 2013.
7. Магомедов Д.М. Семантическая и грамматическая структура простого предложения в аварском языке. Вестник Дагестанского научного центра. 2018; № 68: 71 - 76.
8. Магомедов М.И. Подлежащее и дополнение в аварском языке. Кавказский вестник. Тбилиси, 2000; № 2: 124 - 127.
9. Магомедов М.И. Дефиниция понятий «подлежащее» и «субъект» в аварском языке. Дагестанский лингвистический сборник. Москва, 1995: 39 - 44. References
1. Abdullaev Z.G., Abdusalamov A.A., Musaev M.-S.M., Temirbulatova S.M. Sovremennyjdarginskijyazyk. Mahachkala: lYaLI DNC RAN, Izdatel'stvo ALEF, 2014.
2. Abdullaev Z.G. Ochepki po cintakcicu dapginckogo yazyka. Moskva, 1971.
3. Alekseev M.E., Ataev B.M., Magomedov M.A., Magomedov M.I. i dr. Sovremennyjavarskijyazyk. Mahachkala: Izdatel'stvo ALEF, 2012.
4. Gajdarov R.I., Gyul'magomedov A.G., Mejlanova U.A., Talibov B.B. Grammatika sovremennogo lezginskogo yazyka. Mahachkala: IYaLI DNC RAN, Izdatel'stvo ALEF, 2008.
5. Zagirov Z.M., Zagirov V.M., Kurbanov K.K., Hanmagomedov B.G.-K., Shalbuzov K.T. Sovremennyjtabasaranskijyazyk. Mahachkala: IYaLI DNC RAN, Izdatel'stvo ALEF, 2012.
6. Kazenin K.I. Sintaksis sovremennogo lakskogo yazyka. Mahachkala: IYaLI DNC RAN, Izdatel'stvo ALEF, 2013.
7. Magomedov D.M. Semanticheskaya i grammaticheskaya struktura prostogo predlozheniya v avarskom yazyke. VestnikDagestanskogo nauchnogocentra. 2018; № 68: 71 - 76.
8. Magomedov M.I. Podlezhaschee i dopolnenie v avarskom yazyke. Kavkazskij vestnik. Tbilisi, 2000; № 2: 124 - 127.
9. Magomedov M.I. Definiciya ponyatij «podlezhaschee» i «sub'ekt» v avarskom yazyke. Dagestanskijlingvisticheskijsbornik. Moskva, 1995: 39 - 44.
Статья поступила в редакцию 01.05.22
УДК 378.2
Dahunova F.K., senior teacher, Department of Linguistics, North Caucasian State Academy (Cherkessk, Russia), E-mail: [email protected]
THE SPECIFICITY OF THE METAPHORICAL PICTURE OF THE WORLD IN MEDICAL TERMINOLOGY. The article is dedicated to the use of Latin metaphor, the specifics of the metaphorical picture of the world in medical terminology. The topic is relevant, since for a perfect comprehension of any specialty, a professional must certainly master the terminology of his profession. The basis of the terminological vocabulary of many sciences, including medicine, are terms of Latin origin. This is because the Latin language is essential in the training of medical professionals and pharmacists. They deal with it, when they study the data of diseases, anatomical and clinical terms, names of medicinal raw materials, phrases used in the recipe. The practical significance of the study is that the totality of judgments about the individual is reproduced in the metaphorical composition of medical terms.
Key words: metaphor, medical terminology, Latin language, profession, doctor, pharmacist.
Ф.К. Дахуноеа, ст. преп., Северо-Кавказская государственная академия, г. Черкесск, E-mail: [email protected]
ИССЛЕДОВАНИЕ СПЕЦИФИКИ МЕТАФОРИЧЕСКОЙ КАРТИНЫ МИРА В МЕДИЦИНСКОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ
Статья посвящена употреблению латинской метафоры, исследованию специфики метафорической картины мира в медицинской терминологии. Тема актуальна, так как для совершенного постижения всякой специальности профессионалу надо непременно владеть терминами своей профессии. Основой терминологической лексики множества наук, включая медицину являются термины латинского происхождения. Это объясняется тем, что латинский язык имеет существенное значение при подготовке медицинских работников и провизоров. Они имеют с ним дело, когда изучают заболевания, названия анатомических и клинических терминов, лекарственного сырья, фраз, используемых в рецептуре. Практической значимостью исследования является то, что в метафорическом составе медицинских терминов воспроизведена совокупность суждений об индивидууме.
Ключевые слова: метафора, медицинская терминология, латинский язык, профессия, врач, фармацевт.
Латинский язык - профессионально ориентированный предмет, являющийся неотъемлемым элементом обучения медицинской специальности.
Обучающиеся узнают, что медицинские термины выделяются множеством употребляемых метафор на латинском языке. В них отражаются общечеловеческие правила ощущения окружающей действительности, ее национальные, общественные и профессиональные отличия [1].
Актуальность данного исследования не вызывает сомнений, так как нынешний медицинский работник использует более 60% терминов, метафор латинского происхождения при диалоге на профессиональную тему. Все это из-за того, что фразы во всевозможных науках пополнялись вследствие инициативного использования словаря и словообразовательных возможностей латинского языка.
Методами исследования послужили дискурсивный анализ, функциональный анализ, различные методы описательного и сравнительного плана.
Существует особые латинские метафоры в медицинской терминологии. Отличительная черта метафор в медицинской терминологии определена экстралингвистическими факторами [2].
Целью исследования является анализ употребление латинской метафоры в медицинской терминологии.
Задачи:
- проанализировать назначения латинской метафоры в медицинской терминологии;
- разобрать строение медицинской терминологии;
- рассмотреть специфику метафоры как лингвистического явления.
Теоретическая значимость исследования заключается в правомерности обращения к теме исследования специфики метафорической картины мира в медицинской терминологии, которая аргументируется достижениями в
этой области, связями их с категориями мышления и вопросами предметного мира [3].
Практической значимостью исследования является то, что в метафорическом составе медицинских терминов воспроизведена совокупность суждений о личности. Результаты исследования можно использовать на практических занятиях по филологии, по латинскому языку. Средоточием латинских метафор, изображенных в медицинской терминологии, является индивидуум. Соматизмы вследствие прямого чувственного восприятия сопоставляются с характерными органами и частями тел животных, отсутствующих у человека. При этом метафорами становятся в основном названия домашних и диких животных [4-5].
Многие лингвисты посвятили свои труды метафоре в медицинской терминологии: В.И. Ермичева, А.З. Цисыко, Е.А. Лепшокова, М.Н. Чернявский.
Термины в сегодняшней медицине очень сложны. Их общее количество неизвестно.
Медицинская терминология бывает трех видов:
1) анатомическая терминология. Все анатомические термины даются на латинском языке;
2) клиническая терминология. В основном клинические слова являются составными словами;
3) фармацевтическая терминология. Здесь тоже употребляются в основном латинские слова [5].
Студентам объясняется, что латынь сегодня применяется как интернациональный научный язык в медицине, который осваивают и применяют медики всего мира. Метафора является действенным методом образования медицинских терминов. Она универсальна, и ее нельзя убрать из терминологии, которая является итогом развития языка [6].
