CC BY
243
ББК 86.41+71 YAK 133.4
Д.Ю. ШЕХУРИН
О САКРАЛЬНОСТИ ОРУЖИЯ В КУЛЬТУРЕ СРЕДНЕВЕКОВОЙ ЕВРОПЫ
D.U. SHEKHURIN
WEAPONS SACREDNESS IN THE CULTURE OF MEDIEVAL EUROPE
В статье рассмотрены изменения представлений о роли оружия на протяжении веков. Меч, копьё и щит представлены как предметы, наделённые личностными качествами, особыми магическими свойствами и наполненные религиозным и ритуальным смыслом.
The transformation presentation of a weapon of over past centuries is revealed. A sword, a lance and a shield are represented as symbols, as objects endowed with personal qualities, special magical features and religious and ritual meaning.
Ключевые слова: оружие, средневековая Европа, сакральный, символ, магия, меч, копье, щит.
Key words: weapon, medieval Europe, sacred, symbol, magic, sword, lance, shield.
Оружие играло чрезвычайно значимую роль в истории и культуре Средневековья. Крестовые походы, междоусобные войны, рыцарские турниры неотделимы от понятий «воинство», «оружие» и «вооружение». Меч, копьё, щит, доспехи - атрибуты, без которых невозможно воссоздать не только образ средневекового воина, но и облик эпохи, мировосприятие средневекового человека. Выйдя далеко за пределы основного назначения, оружие становится значимой категорией культуры.
По мнению Й. Хейзинги, потребность средневекового общества в создании символической системы мира объясняется необходимостью для человека ассоциировать зачастую эфемерные этические представления с реальными предметами, придавать сфере духа большей «телесности» [15, с. 167].
Для средневекового человека не существовало границ между естественным и сверхъестественным, реальным и воображаемым. Чудесное было неотделимо от земного. Небесный мир был для него столь же реальным, что и земной, составляя с ним единое целое.
Невидимый сверхъестественный мир проявлял себя в чуде. И жажда чуда - ещё одна черта сознания средневекового человека. Представления о чудесном, сверхъестественном нередко переносились и на предметы вооружения. С момента своего появления оружие было окружено магическими представлениями. В мифологии мы встречаем священное оружие в качестве непременных атрибутов отдельных богов. Таков Мьёльнир - молот Тора, или волшебный меч Фрейра. Оружие земное, физическое считалось своего рода «отражением» оружия божественного, принадлежащего богам и посвящён-ного тому или иному богу: копье, например, Одину; меч - Фрейру или Одину; топор, палица, кистень - Тору. Очевидно, что каждый из этих предметов вооружения имеет множество уровней осмысления: архетипического, космологического и магического.
Само по себе железо в Европе долгое время считалось сильным оберегом, охраняющим от враждебных духов и вредоносной магии (например, раннесредневековые железные подвески, выполненные в форме небольшого ножа), а изготовленные из железа режущие и колющие предметы и сейчас наделяются магическими свойствами [3, с. 14].
Как процесс добычи металлов, так и процесс их обработки традиционно осмыслялся как действие сакральное и связывался с определённой магией и формированием культа Бога-Кузнеца, свойственное любой европейской традиционной культуре. Сам процесс работы с металлом в сознании человека представлялся священным и отсюда проистекало то огромное уважение и даже мистическое почтение, которым вплоть до наступления Нового Времени пользовались в европейских деревнях кузнецы. Так, например, у галлов в раннем Средневековье к кузнечному делу допускался только свободный человек, а когда кузнец умирал, его инструмент нередко хоронили вместе с ним как оружие воина или орудие мага.
В культуре древних времен с наибольшей очевидностью проявляется сакральность меча. Как в Европе, так и на Востоке меч считался самым сакральным оружием. Принципиальное отличие его от любого другого оружия в европейской истории заключается в значении его как символа. Меч - атрибут римского бога Марса, выступающего в качестве охранителя мирного труда. Меч всегда служил символом воинственности, героического начала, силы, правосудия.
Важно отметить, что языческая и полуязыческая вера в магию, в то, что в мече живёт своего рода демон с собственной душой, прекрасно уживались с христианским вероисповеданием. Обратимся, например, к религиозной символике вогнанного в землю меча как предмета культового поклонения. Его отголоски, как уже показано, мы находим в германском эпосе. В ряде специфических ритуалов меч намеренно втыкался в землю, подобно тому, например, как будущий король Артур извлёк меч из камня.
Дополнительную магию придавала оружию и сама его форма: как и посох, меч или нож могут быть использованы для направления магической энергии, свободно «стекающей» по клинку. Традиционно именно ножом проводится по земле черта, закрывающая доступ магии извне; будучи замкнута, такая черта образует магический круг.
Однако тот же нож или меч может быть использован и как орудие активной защиты или магического нападения, выступая, подобно посоху, «направляющей» для магической энергии.
Меч был трудоёмким в изготовлении и потому дорогим оружием, доступным лишь избранным. Как атрибут исключительно высшего сословия, меч становится символом состоятельности и «благородного» происхождения, символом рыцарства.
В ранних легендах сохранились упоминания о могущественных мифических кузнецах, создающих мечи, обладающие необыкновенной разящей силой. Например, германская сага так описывает магические манипуляции кузнеца Вилунда, кующего чудесный меч: «Меч хорош!» - воскликнул король и хотел взять его себе. - «Нет, нет, он ещё недостаточно остёр и крепок», -возразил Вилунд. Вернулся он в кузницу, взял напильник и долго шлифовал меч, пока не образовалась куча опилок. Затем добыл стайку ручных птиц и три для их не кормил. А на третий день смешал муку с металлическими опилками и дал её склевать птицам, после чего собрал птичий помет. Птичий помет поместил он в плавильную печь и долго выплавлял, пока железо не освободилось от шлаков. А уж из этого железа выковал новый меч, поменьше первого. И его он показал королю. Вновь пошли они к реке, и Виланд бросил в воду клок шерсти, клинок легко перерезал шерсть. Этот меч ещё пуще прежнего понравился королю» [4, с. 653].
В Сказании о Дитрихе Бернском есть эпизод, когда Дитрих поймал на охоте карлика-цверга, оказавшегося искуснейшим кузнецом. В качестве вы-
купа карлик посулил собственноручно выковать магический меч под названием Нагельринг [4, с. 534]. В другом эпизоде Витеге - сын легендарного кузнеца Виланда (в скандинавских легендах известного как Вёлунд) решил сразиться с Дитрихом. Получив от отца выкованный им меч, названный Мимунг, Витеге едва не сразил этим мечом Дитриха (спасло его лишь вмешательство Хильдебранта) [4, с. 540]. С поверьями относительно магических свойств меча был связан ещё один интересный момент. Владелец меча чрезвычайно гордился тем, что его меч изготовлен сверхъестественными существами - магами, великанами, гномами, а не простым человеком. В этом, по-видимому, кроется одна из причин того, что вплоть до XII века почти неизвестны имена реально существующих мастеров, но известно множество мифических.
Однако, как уже отмечалось, и в реальной жизни создатель меча был окружён почтением. Кузнец был человеком, которого не только уважали, почитали, но и нередко считали обладателем магической силы. К примеру, всем мечам, изготовленным в одном из крупнейших оружейных центров - городе Пассау, приписывались магические свойства. Общепризнанным было мнение, что кузнецы-оружейники Пассау являются магами, и если на клинке меча выбито клеймо в виде Волка, то этот меч способен убить врага с одного удара, никогда не промахивается, защищает хозяина от любой опасности и т. п. Оружейники Пассау поддерживали свою магическую репутацию. На клинки ставили клеймо с изображением Волка, помещённого и на гербе города [3, с. 15]. Это подчёркивало своего рода магическую безликость создателей меча.
По христианским понятиям, всё существующее рассматривается как творение бога. Однако на территории Европы если не личные клейма мастеров, то, во всяком случае, знаки мастерских и имена мастеров, встречаются ещё начиная с древнейших времён: знаки видны на мечах, найденных в свайных постройках La Тепе на Нейенбургском озере, на клинках II века до н. э. (Нидамская находка) и на римских мечах; в средние века на полосах мечей каролингской эпохи встречается выведенное особым способом дамаскировки имя оружейника Ульфберта, а в XI - XII веках врезанное имя мастера Ингель-реда [2]. И все же личный элемент в пометах на оружии в это время и даже вплоть до XV века - явление исключительное. Только с пробуждением гуманистического духа в XIV веке мастер начинает претендовать на то, чтобы оценили его личность, работу. Если ранее на изделия, в основном на клинки, ставили только клеймо крупной корпорации, то теперь к нему начинают добавлять имя или клеймо мастера.
Существует также идея, согласно которой меч в сознании средневекового человека является олицетворением креста. Крест является древнейшим знаком и встречается у всех без исключения народов мира. У многих народов крест являлся атрибутом богов. Так было в Ассирии, Персии, Индии. В качестве примера можно привести молот Тора, который изображался как Т-образный крест.
Однако рыцарский меч приобрёл ярко выраженную крестообразную форму лишь к XII веку. Произошло это благодаря опыту Крестовых походов и появлению фехтовальных школ, когда стали уделять внимание защите руки. В результате чего и появилась ярко выраженная поперечная перекладина (гарда) и соответственно символичная крестообразная форма меча [7, с. 12].
Наделённый особой силой, соединяющей дух с материей, меч становится символом завершённости и долга: «меч короля Франции, посвящающий рыцарей, символизировал вертикальную ось, которая связывает небо и землю и указывал монарху на его долг быть воистину справедливым; выполнение последнего позволяло ему поддерживать вечный порядок вещей» [5, с. 249].
Меч пользовался почитанием ещё во времена подавления гуннами аланов и готов. Мечу отведена важная роль в истории восхождения к вершинам власти самого Аттилы. Свои притязания на господство он доказывал, используя знак богоизбранности - меч. В своё время народ гуннов потерял его, а позднее чудесным образом обрёл (он был найден пастухом на пастбище).
В руках Аттилы этот меч превратился в символ власти, освящённый древней традицией, в оплот защиты гуннов. Вверив меч великому вождю, божественные силы передали ему тем самым осязаемый знак своего благоволения. Таким образом, меч, подобно другим видам оружия, символизирует власть.
У многих народов древности меч служил не только оружием, но и символом личной свободы (это подтверждают сделанные Тацитом, описания мужских инициаций германцев) [12, с. 361].
Меч для его владельца зачастую являлся сильнейшим оберегом, предметом, который при необходимости мог стать магическим инструментом, амулетом. И, так же как амулет, германский меч (в отличие от римского) нередко покрывался узорами, имевшими, как минимум, двоякое значение. С одной стороны, богатство украшения меча свидетельствовало о богатстве и знатности его владельца, с другой, - узоры имели также сакральное значение. Об этом говорят строки из старинной англосаксонской поэмы «Бео-вульф», в которых даётся описание меча «Хрунтинг», принадлежащего могущественному воину Хродгару:
меч с рукоятью, старинный Хрунтинг, лучший из славных клинков наследных (были на лезвии, в крови закаленном, зельем вытравлены узорные змеи) [1, с. 98].
Есть поверье, что кузнецы для придания мечу чудодейственной силы, закаливали лезвие меча «на крови».
В описании мечей в сказаниях нередко встречаются характерные эпитеты: «красный», «алый», светлый и т. д. Так, в саге «О рождении Конхоба-ра» по предсказанию «будет всюду первым он с оружьем алым. Смерть его настигнет после смерти Бога. Светлый меч сверкает над холмами Лайм» [10, с. 13]. Здесь эпитеты «алый» и «светлый» применительно к мечу носят символический характер. Красный цвет меча (цвет крови, окрасившей меч) означает победу над множеством врагов, а светлый - божественный свет, отражённый в мече «повелителя битвы», уподобляемого Христу.
В связи с христианизацией германских племён в декоративных узорах постепенно стала появляться христианская символика, зачастую перемешанная с языческой.
Во множестве легенд и сказаний Германии, Англии, Франции, начиная примерно с IX века, также упоминается о мечах, имеющих собственное имя и свои, подчас уникальные, свойства. Таковы, например, меч Роланда, выкованный кузнецом Мадельгером из Регенсбурга, называвшийся «Дюрандаль», меч Карла Великого - «Жуайоз», меч короля Артура - «Эскалибур» и т. д.
Создалось весьма своеобразное, исключительное отношение к мечу -не только как к предмету, оружию, а как к артефакту, способному наделять своего владельца определёнными качествами. Мечами клялись в важном споре, с ними разговаривали. К мечу относились как к живому существу, как к товарищу, другу, на которого можно рассчитывать в минуту опасности. Вот как описывает это датская баллада «Меч-мститель»: Педер стоит в углу двора Ему с мечом говорить пора. Меч мой, славу свою обнови Хочешь ли ты искупаться в крови Ты за меня, мой меч, постой, Нет у меня родни другой [11, с. 125].
Другой славный герой ирландских саг - Кухулин представлен как «воин разящий, в сражении искусный, в бою победитель, с мечом пламеневшим» [11, с. 234]. «Пламеневший» меч здесь можно трактовать двояко: как образ -меч, обладающий пламенной, огненной силой, и как отождествление с «мечом пламенеющим» (т. е. мечом с волнистым клинком).
Таким образом, в европейском эпосе можно выделить следующие элементы сакральности, связанные с символикой меча: его чудесное, чаще всего божественное происхождение - сам бог вручает его герою; меч имеет личностную характеристику, что подчёркивается наречением его именем собственным; меч «испытывает потребности», «выдвигает претензии», даже «навязывает свою волю», то есть самовыражается как своего рода личность; меч свят настолько, что на нем приносят присягу.
Меч во многих традициях наделяется способностью защищать от злых духов. Аналогичным образом в христианстве нечестивость и ересь изводятся не только огнём, но и мечом. В Новом Завете речь идёт о всеоружии Божи-ем, направленном «против козней диавольских», дабы противостоять силам зла (Еф 6: 11 - 13). Слова Иисуса: «не мир пришёл Я принести, но меч» (Мф 10: 34) или: «У кого нет [меча], продай одежду свою и купи меч» (Лк 22: 36 -38) следует понимать отнюдь не буквально, что доказывает другое изречение Христа, обращённое к одному из его последователей, взявшего в руки меч, чтобы защитить Учителя: «возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут». Речь идёт о том виде Духовного вооружения, который именуется «меч Духа, который есть Слово Божие» (Еф 6: 11 - 13). Св. Павел призывал взять в руки меч господен, то есть слово господне («И шлем спасения возьмите, и меч духовный» (Еф 6: 17). В Откровении от Иоанна говорится об обоюдоостром мече, исходящем из уст восседающего на белом коне и ведущего за собой рать ангельскую (Откр. 1: 16). Отсюда можно заключить, что пламенный (особый) меч, который Бог вручил херувимам - это меч Духа, Слово Божье, которое находится в ведении Огня Божьего.
В связи с этим небесполезно упомянуть о лингвистических изысканиях М.М. Маковского, возводящего готское hairus «меч» к древнейшей индоевропейской основе (ker - издавать звук, звучать); он также связывает в один семантический ряд англ. sword (нем. Schwert) - меч, и англ. word (нем. Wort) -слово [8, с. 220].
В Средние века меч становится не только защитником христианской веры, но и самой церкви. Доверив королям миссию защиты христианского мира от внешних и внутренних врагов, церковь во время коронации давала своё благословение - епископ передавал монарху меч, символ власти короля в своём королевстве.
Знаменательно существование так называемого «Меча правосудия» (нем. Richtswert), наиболее ранние экземпляры которого датируются XIII веком [2, с. 200]. На нем нередко можно увидеть надписи и символы, сообщавшие о его назначении. На клинках изображались виселица, машина для четвертования, распятие, страдающая Богоматерь и прочее. Иногда указывалось имя палача и дата. Нередко среди надписей на клинке помещались строки из Библии или нравоучительные стихи. Однако к середине XVII века как орудие правосудия, меч обычно играл лишь символическую роль.
Меч, как уже упоминалось, являлся атрибутом ритуальности. Передача церковью меча (символа вооружённой власти, которой располагает государь) в большей мере, нежели передача короны, кольца, скипетра символизирует, что властители и их вооружённые отряды призваны выполнять функцию защиты внутреннего и внешнего мира, в частности, для церковников и их имущества, а в дальнейшем также - вдов и сирот.
Ритуальность проявлялась и в знаменитом обряде посвящения в рыцари, когда правитель дотрагивался клинком меча до плеча коленопреклоненного вассала. Этот ритуал может отождествляться с обрядом крещения, тем более что этот ритуал соотносится во времени с крестовыми походами [16, с. 110].
Таким образом, становясь символом защиты и справедливости, меч соединял три миссии: юридической поддержки («как меч королевского правосудия»), защитника христианского мира от силы зла; принуждающую власть («как наказующий злодеев»), исполнителем которой был король, чья «сакральная служба», по словам Ж. Флори, «сопоставима со службой епископов» [13, с. 67].
Копьё как сакральное оружие чуть ли не раньше меча стало символом власти. «Если у шумеров олицетворением власти являлась булава, увенчанная рогами, то уже в Хатской цивилизации - копьё. Хатские цари вооружены копьём в отличие от наследников престола - «ванаков», вооружённых мечами. Эта традиция прослеживается вплоть до эллинского периода: сохранились статуи древнегреческих правителей, изображённых в жреческом одеянии и с копьём» [16, с. 35].
В древнем мире носителями священного оружия нередко были богини и изображавшие их жрицы. Примером этого оружия служит копьё Афины. Копьё служило символом мудрости, присущей Афине. В отличие от мужского копья жребия - копья судьбы, копьё Афины женское. Человек, владевший копьём Афины, сам творил свою судьбу, рассчитывая на помощь богини. Копьё давало право на судейскую власть - беспристрастно-чистую и скорую на решение [16, с. 35]. Таковы, например, Гунгнир и Ассал - копья скандинавского Одина и кельтского Луга, Священное копье Одина (или Луга) - это и axis mundi, мировая ось, т. е. Древо Мира, пронизывающее и объединяющее три традиционных мира, и символ великой мистерии (жертвоприношение Одина, который пронзает себя копьём ради знания, или Копье из цикла легенд о Святом Граале).
Копьё нередко относят к фаллическим символам, связывая с ним мужество, силу и плодородие. Копьём часто вооружены боги, цари и герои. Священное копьё в руках бога разит силы тьмы будь то Гор, сражающийся с Сетом, или Хорс, несущийся на коне, эллинская Афина Паллада или архангелы Михаил и Гавриил. Некоторые исследователи не всегда справедливо приписывают копьё богам войны. Это верно лишь в случае, когда боги совмещают солярные культы и символы власти.
Копьё было рассчитано на женскую руку и отличалось легкостью и упругостью. «В этой легкости таилась скорость: оно молниеносно как сама мысль; а бронзовый наконечник - обоюдоострый и безжалостный, как жало мысли. В бою жрица - носительница копья - быстротой и разумностью действий уподоблялась Афине»; копьё богини вершило от её имени суд и было охранительницей города» [16, с. 35]. Афина нередко вызывала богов на единоборство и ни разу не потерпела поражения. Копьё Афины - это копьё победительницы. На Акрополе во время праздников Афины жрицы соревновались за право в течение года повелевать копьём богини, вершить от её имени суд и быть охранительницей города [16, с. 35].
Из христианской религии до нас дошла легенда о Копье Лонгина. По преданию, римский сотник Лонгин вонзил копьё в бок казнённого Христа, чтобы удостовериться, что он мёртв. Считается, что именно Лонгин воскликнул: «Воистину, Он был Сын Божий!». Существовало поверье, что взявший это копьё в руки будет править миром [16, с. 37].
Черты сакрализации коснулись и такого вида защитного оружия как щит. В христианском учении слово «щит» трактуется как символ защиты веры и одновременно - защиты верующих от сил зла. Высшая роль защитника (щита) отводится Господу: «Бог мой! - <...> щит он для всех, уповающих на него» (Пс 17:31); «Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских <...> А паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскалённые стрелы лукавого» (Еф 6: 11,16).
Древнейшие изображения щитов (круглые, с тупыми кеглеобразными умбонами), относящиеся к V веку, находятся в Ватиканской библиотеке. В Золотой псалтыри из монастыря Сен-Галлен даны изображения пешего и конного воинов, также вооружённых круглыми щитами. Они были деревянные, обтянутые кожей, закреплённой радиально расходящимися металлическими полосами. Такой формы щиты можно видеть в Библии IX века из собора Св. Павла в Риме. Уже в VI веке щиты стали любимым предметом для украшения золотых дел мастерами. Григорий Турский упоминает богатый, украшенный золотом и драгоценными камнями щит, который Брунехаут послал королю Испании. В Х веке, во времена Харальда II Норвежского (961 - 970)
появляются первые признаки щитов, расписанных фантастическими устрашающими фигурами, что соотносится с первыми попытками использования геральдики в оформлении оружия [Бехайм, с. 134].
Позднее поверх щитов краской наносились эмблемы с геральдическими или религиозными надписями-призывами, например: «Помоги, дева Мария!», «Помоги, Святой рыцарь, Святой Георгий», «Помоги твоим вечным словам - телу здесь, душе - там!», а также библейское слово «angla», которое является первыми буквами изречения «Thetragramathon», т. е. выражалось это четырьмя Знаками (словами). Наконец, часто встречаются имена трёх Волхвов. Позднее подобные надписи делались на клинках мечей [2, с. 139].
Нередко в легендах можно встретить описания украшений оружия. Например: «Пять золотых обручей были на шее воина, что нёс меч с золотой рукоятью, изукрашенный серебром и золотыми заклёпками» [10, с. 353]. Примечательно, что красота оружия отождествляется с человеческими отношениями. Так, оплакивая смерть друга, Фер Диада, Лаэг произнёс:
Наша дружба, названный брат,
Прекрасна, как ока твоего взгляд,
Как щита твоего золотой узор (10, с. 267).
На примере трёх основных видов средневекового оружия мы видим сложное многообразие форм проявления сакральности, непосредственно связанной с символикой, столь характерной для культуры европейского Средневековья. В отношении к оружию получило отражение мировоззрение средневекового человека, позволившее характеризовать оружие как феномен не только материальной, но и духовной культуры.
Литература
1. Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах [Текст] / вступ. ст. А. Гуреви-ча. - М. : Худож. лит., 1975. - 751 с.
2. Бехайм, В. Энциклопедия оружия [Текст] / В. Бехайм. - СПб. : Оркестр, 1995. - 576 с.
3. Блюм, М. Клейма свидетельствуют [Текст] / М. Блюм // Оружие. - 1998. -Апрель. - С. 14 - 16.
4. Дитрих Бернский // Мифы и легенды народов мира [Текст] : в 3 т. - М. : ОЛМА ПРЕСС, 2000. - Т. 2. - 816 с.
5. Жюльен, Н. Словарь символов [Текст] / Н. Жюльен. - Челябинск : Урал Ltd, 1999. - 453 с.
6. Кулинский, А.Н. Немецкое холодное оружие [Текст] / А.Н. Кулинский : в 2 т. - СПб. : Атлант, 2007. - Т. 1. - 397 с.
7. Лайбле, Т. Меч. Большая иллюстрированная энциклопедия [Текст] / Т. Лай-бле. - М. : Омега, 2008. - 232 с.
8. Маковский, М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках : Образ мира и миры образов [Текст] / М.М. Маковский. - М. : Гуманитар. изд. центр «Владос», 1996. - 415 с.
9. Песнь о нибелунгах [Текст] / пер. Ю. Корнеев. - СПб. : Азбука-классика, 2008. - 384 с. - (Германский эпос).
10. Похищение быка из Куальнге [Текст] / примеч. С.В. Шкунаева ; изд. подгот. Т.А. Михайлова, С.В. Шкунаев. - М. : Наука, 1985. - 495 с.
11. Скандинавская баллада [Текст] / сост. Д.В. Ознобишин. - М. : Наука, 1978. -272 с.
12. Тацит, К. Сочинения : в 2 т. [Текст] / К. Тацит. - М. : НИЦ «Ладомир», 1993. -Т. 1. - 443 с.
13. Флори, Ж. Идеология меча [Текст] / Ж. Флори // Предыстория рыцарства. -СПб. : Евразия, 1999. - 215 с.
14. Фрэзер, Дж. Золотая ветвь : Исследование магии и религии [Текст] / Дж. Фрэзер. - М. : АСТ, 1998. - 782 с.
15. Хейзинга, Й. Осень Средневековья : Исследование форм жизненного уклада и форм мышления в XIV и XV веках во Франции и Нидерландах [Текст] / Й. Хейзинга. - М. : Наука, 1988. - 539 с.
16. Холодное оружие [Текст]. - М. : Аванта, 2004. - 184 с.
