CC BY
68УДК 811.512.162
О роли азербайджанского языка в быту и культуре кавказских народов в XIX веке
Тахир Шахбазов
(Институт археологии и этнографии
Национальной Академии Наук Азербайджана)
Аннотация. Азербайджанский язык является одним из старописьменных языков Востока, и это давно научно доказано. Так, замечательный памятник азербайджанской (тюркской) литературы «Китаби-Деде Горгуд» по меньшей мере относится к периоду распространения ислама (УШ-К вв.) в Азербайджане. Совершенство художественного языка этого памятника свидетельствует о том, что до появления «Китаби-Деде Горгуд»а азербайджанский язык должен был пройти длительный этап историко-литературного развития. Обогатившийся на протяжение всего средневековья, уже к началу XIX в. азербайджанский язык играл роль «лингва франка» для народов всего Кавказа. Но в начале XIX века - после включения Кавказа и Северного Азербайджана в пределы Российской империи, царизм проводил жесткую политику государственного языка, и вследствие этого азербайджанский язык был вытеснен из основных сфер государственной и общественной жизни. Несмотря на это, азербайджанский язык выполнял роль языка-посредника в межэтническом общении и по существу являлся основным способом сношений между всеми народностями края. Органы царской власти также посредством азербайджанского языка в восточных и юго-восточных провинциях империи строили политические и дипломатические отношения, создавали экономические и торговые связи. Азербайджанцы в языковом отношении оказывали большое влияние не только на представителей бесписьменных языков, но и на русских, живущих в различных регионах Азербайджана. Они знали азербайджанский язык и этим пользовались не только в отношениях с азербайджанцами, но даже в разговоре между собой. Многие дагестанские, грузинские и армянские ашуги пели и творили именно на азербайджанском языке. Неслучайно роль азербайджанского языка на Кавказе многими авторами оценивалась на уровне роли французского в Европе. В статье привлечены к исследованию и другие вопросы, связанные этими проблемами.
Ключевые слова: Азербайджанский язык, «Китаби-Деде Горгуд», Кавказ, Дагестан, торговля, Е. Вейденбаум, торговые соглашения, Баку, Шеки.
Язык составляет один из важнейших компонентов национального бытия, поскольку он является не только коммуникативным средством, но и выполняет весьма существенные сигнификативные функции, выступая в качестве условного знака принадлежности его носителей к определенной
этнической общности. Неслучайно, в научной литературе при определении основных признаков как этнических образований вообще, так и отдельных их типов, язык уже давно неизменно выдвигается на первое место, и для этого есть достаточное основание [4, с.111].
Язык - это зеркало культуры, в нем отражается не только реальный мир, окружающий человека, но и общественное самосознание народа, его менталитет, национальный характер, образ жизни, традиции, обычаи, мораль, система ценностей, мироощущение, видение мира. Он хранит культурные ценности в фольклоре, в художественной и научной литературах, в формах письменной и устной речи, передает ее из поколения в поколение. С этой точки зрения и азербайджанский язык не является исключением. История азербайджанского (тюркского) языка - одного из старописьменных языков мира, неразрывно связана с древней и богатой историей азербайджанского народа, он формировался на базе, главным образом, огузских и отчасти кыпчакских диалектов. Несмотря на то, что некоторые исследователи формирование азербайджанского литературного языка относят к XIII веку, тщательный анализ словарного состава и грамматической системы самых ранних памятников, а также некоторые факты позволяют сделать вывод о том, что азербайджанский язык сложился значительно раньше XIII века [5, с. 5]. Замечательный памятник азербайджанской (тюркской) литературы «Китаби-Деде Горгуд» по меньшей мере относят к периоду распространения ислама (УШ-К вв.) в Азербайджане. Поэтому совершенство художественного языка этого памятника лишний раз свидетельствует о том, что для появления «Китаби-Деде Горгуд»а, азербайджанский язык должен был пройти длительный этап историко-литературного развития [3, с. 7].
На протяжении средневековой истории в азербайджанский язык проникли элементы персидского и арабского языков. Тем не менее, в достаточно сложных исторических условиях азербайджанцы сумели сохранить и усовершенствовать свой родной язык. Именно благодаря широким народным массам в устной форме азербайджанского языка всегда преобладала общенародная основа, под благотворным воздействием которой к началу XVI в. и в письменном литературном языке усилилась тенденция замены арабо-персидских заимствований исконно азербайджанскими словами. Усилиями Мухаммеда Физули и Шах Исмаила Хатаи эта тенденция была особенно заметна в художественно-литературном стиле азербайджанского языка, в котором ведущее место занимал стихотворный жанр [3, с. 8-9].
В начале XIX века, точнее, после включение Кавказа и Северного Азербайджана в пределы Российской империи, языковая политика царизма оказала существенное влияние на дальнейшее развитие языковой ситуации в стране. Так, отвергая равноправие языков, царизм проводил жесткую политику государственного языка, которая заключалась в насильственном на-
вязывании населению своих колоний русского языка в ущерб их родным языкам. Колониальные власти создавали многочисленные препятствия для развития родного языка азербайджанцев, печати, литературы, театра и других форм культурной жизни, функционировавших на национальном языке [3, с. 12]. Весьма характерным в этом отношении является реакция начальника Главного управления по печати царской России Соловьева на просьбу известного азербайджанского публициста, педагога и общественного деятеля Магомед аги Шахтахтинского (1846-1931), который пытался получить разрешение властей на издание газеты «Тифлис» на азербайджанском языке. М. Шахтахтинскому в удовлетворении этой просьбы было отказано, в официальном же ответе Соловьева было сказано: «...Сближение носителей других языков с русскими может происходить исключительно на базе распространения просвещения на русском языке. Появление общемусульманского периодического издания не сблизит, а наоборот, разъединит мусульман с русскими. Желание М. Шахтахтинского издать газету на тюркско-азербайджанском языке может дать толчок к изданию собственной журналистики народа, до сих пор не имевшего печати на родном языке, и в конечном итоге, к скорому отделению азербайджанцев от России» [10].
Кроме того, переселенческая политика, проводимая царскими властями на протяжении XIX века, также служила русификации и христианизации Южного Кавказа. Так, начиная с 1817-1818 годов на территорию Азербайджана были переселены вютембергские немцы, которые в начале XIX века вообще отсутствовали в этнической номенклатуре края. А в начале ХХ века их в стране уже было 15.990 человек, и они составляли 0,41% населения [7, с. 261]. Вслед за ними началось массовое переселение из Ирана и Турции армян. Всего до конца XIX века царским правительством на исторические азербайджанские земли было переселено в общей сложности около 1 миллиона армян [3, с. 22]. Весьма интересны высказывания Н. Шаврова по этому поводу. В 1911-м году он писал: «...Из 1 млн. 300 тыс. душ, проживающих ныне в Закавказье армян, более 1 млн. не принадлежит к числу коренных жителей края и поселены нами.» [14, с. 60-61]. Начиная с 30-х гг. XIX века в Азербайджан переселялись и русские сектанты, и раскольники - молокане, духоборы, субботники и др., в количестве примерно 2 109 семейств. А в начале ХХ века русских в Северном Азербайджане уже было 249.779 человек, и их удельное количество достигало 6,65 % местных жителей [7, с. 261].
Несмотря на это, авторы, специально изучавшие языки народов Кавказа и Дагестана, также подтверждали факт того, что по всему Дагестану тюркско-татарский (азербайджанский) язык считался интернациональным [9, с. 71]. Этот язык в XIX в. играл роль «лингва франка» не только для народов Южного, а также для народов Северного Кавказа. Русский язык, возведенный в ранг государственного, все-таки еще не мог эффективно вы-
полнять аналогичную миссию в крае. Как указывал Н. Зейдлиц, азербайджанский язык, который был вытеснен из основных сфер государственной и общественной жизни, по прежнему выполнял роль языка-посредника в межэтническом общении и по существу являлся основным «способом сношений между всеми народностями края» [14, с. 48]. Эта особенность была отмечена и другими авторами XIX века. Например, по словам Е.Г. Вейден-баума, совершившего путешествие на Кавказ в 80-е годы XIX века, наречие азербайджанских тюрков, именуемых азербайджанскими татарами, на Западе соприкасается с наречием османлы (турецким языком) населения Карской области. Вверх по Куре оно доходит до Тифлиса, стоящего на рубеже грузинского и тюркского населения. Простота и доступность для изучения сделали азербайджанское наречие международным языком для всего Восточного Закавказья [6, с. 120]. Известный декабрист А. Бестужев-Марлинский писал, что с языком закавказских татар (азербайджанцев - Т.Ш.), как с французским в Европе, можно пройти из конца в конец всю Азию [22, с. 114]. Великий русский поэт М.Ю. Лермонтов, изучавший азербайджанский язык во время ссылки на Кавказе, отмечая его преимущества, писал: «...Начал учить татарский (азербайджанский - Т.Ш.) язык, который здесь, и вообще в Азии, необходим, как французский в Европе.» [19, с. 523-524].
Прибывший на Кавказ знаменитый немецкий путешественник Август-фон Гатсгаузен, в свою очередь, писал: «.Армяне сочиняют свои песни не на армянском, а на татарском языке, ибо есть язык сообщения, торговли и взаимного разумения между народами на юге Кавказа. В этом отношении его можно сравнить с французским языком в Европе. В особенности же он язык поэзии, и это, вероятно, одна из причин, почему так мало писаных стихотворений на армянском языке» [24, с. 238-239].
Кстати, определение азербайджанского языка автором как «языка торговли» не было случайным. Так, император Александр I, учитывая преимущества и широкую распространенность этого языка среди кавказских народов, для использования тюркоязычными народами империи подписанных в 1817 году торговых договоров и указов, давал предпочтение в тюркских переводах именно материалам на азербайджанском языке [10, с. 35].
Отметим также, что «патриарх» российского востоковедения, великий азербайджанский ученый Мирза Казым-бек считал необходимым для 5 слушателей, предназначенных к службе в Закавказье, знание местного азербайджанского наречия, составляющего единственный общенародный язык Закавказья. Он выдвинул предложение о преподавании этого наречия (азербайджанского тюркского языка) в Казанском Университете [25, с. 134]. Видный исследователь истории и культуры Дагестана XIX века Г.А. Сергеева пишет, что в XIX -начале ХХ века основными вторыми языками, или языками-посредниками, по литературным и полевым сведениям, являлись азербайджанский для южных
районов Дагестана, аварский - для западных, кумыкский - для центральных и восточных. Среди этих языков в целом по Дагестану наибольшее распространение получили кумыкский и азербайджанский, принадлежащие к тюркской группе. Эти языки стали языками общения неслучайно. Уже с давних пор между горцами и жителями равнины и предгорий - кумыками и азербайджанцами сложились устойчивые межэтнические связи как результат их хозяйственных контактов. Главными из этих контактов были сдача земель в аренду населению горного Дагестана, соответственно арендование горных пастбищ, привлечение горцев в стадную пору для земледельческих работ, обмен продуктами хозяйства и ремесла [26, с. 91-92].
Далее автор отмечает, что из-за важности знания азербайджанского языка в контексте взаимных производственно-культурных отношений горцы, чтобы обучить детей этому языку специально отправляли их на довольно долгий срок в татарские села. Потому что знание этого языка являлось одним из необходимых условий для существования горца [26, с. 92].
Тушины-овцеводы также с детства обучали мальчиков азербайджанскому языку, определяя их для этого обычно на год в семьи своих кунаков-азербайджанцев. Почти в каждой семейной общине тушин имелся, по крайней мере, один член, знающий азербайджанский язык. Такой член общины назывался «мене» (специалист по языку). Он помогал общине устанавливать взаимоотношения с соседними народами [7, с. 169]. По словам К. Гана, обогащение словарного запаса рутульского языка азербайджанскими словами происходило параллельно с распространением среди рутуль-цев азербайджанского языка, знание которого стало необходимым для сношений не только с азербайджанцами, но и с населением Южного Дагестана - лезгинами, цахурами, частично с лакцами, где этот язык также получил широкое распространение [9, с. 71]. С помощью азербайджанского языка рутульцы общались также и с русской администрацией [17, с. 142].
Языковые контакты особенно интенсивно происходили и в табасарано-азербайджанской зоне, которая являет собой пример того, как второй язык (азербайджанский) постепенно завоевывал у соседнего народа такую прочность, что в ряде случаев даже вытеснял родной (табасаранский). Как отмечал в 1876 г. Г. Бекнер, тюрко-азербайджанское наречие произвело ощутимое влияние на некоторые горские языки, а табасаранцы, живущие поблизости к Дербенту, забывают все более родную речь [21, с. 42]. Как пишет Г. Сергеева, «для табасаранцев азербайджанский язык был не только языком близкого соседа, с которым поддерживались экономические и семейно-бытовые связи (часто отмечались национально-смешанные браки, т.е. табасаранцы женились на азербайджанках) и через территорию которого проходил их торговый путь, но и языком-посредником, помогавшим им общаться в торговых делах с дербентскими азербайджанцами» [26, с. 107-108].
В межрегиональной дагестано-азербайджанской этноконтактной зоне знание языка соседнего крупного народа - азербайджанцев, являлось для дагестанцев жизненной необходимостью, так как основные зимние пастбища, куда они отгоняли свой скот, располагались в Северном Азербайджане. С наступлением осени мужчины (особенно цахуры и рутульцы), иногда с семьями и стадами, проходили через горные перевалы в Азербайджан. Кроме того, Азербайджан являлся местом отхода, куда из Дагестана шли на заработки, а также для расширения торговых отношений [18, с. 5-9]. Азербайджанские города - Куба, Шеки, Баку и другие были местом, где дагестанские крестьяне и ремесленники сбывали свою продукцию.
Особый интерес представляет мнение исследователя М. Магамедханова о роли и положении азербайджанского языка среди дагестанских народов. По его словам, «социально-коммуникативные функции лезгинского языка среди народов Южного Дагестана были ограничены сферой бытового межэтнического общения. Показателен в этой связи пример почти полного отсутствия сочинений на лезгинском языке, созданных табасаранцами, ру-тульцами, цахурами, агулами. Более того, по сложившейся традиции доминирующие позиции в культурной жизни лезгин принадлежали тюркскому (азербайджанскому) языку и тюркской письменности» [20, с. 346-347]. Причем армяне и евреи, проживавшие на территории Южного Дагестана, нередко между собой общались на азербайджанском языке [23, с. 168]. Вплоть до 30-х годов ХХ века, т.е. до создания дагестанских национальных письменностей, языком обучения в школах Дагестана являлся азербайджанский язык. В моллаханах, медресе - духовных семинариях и других учебных заведениях Дагестана преподавали азербайджанские ученные - Хасмагамед Ширванлы, Абдулла Агдаши и другие. В школах и высших учебных заведениях Азербайджана получили образование многие дагестанские поэты, писатели и общественные деятели [27, с. 17].
Подлежит особому вниманию и тот факт, что азербайджанцы в языковом отношении оказывали большое влияние не только на представителей бесписьменных языков, но и на русских, живущих в различных регионах Азербайджана. Так, в конце XIX века в селе Ивановка Геокчайского уезда Бакинской губернии русские также знали азербайджанский язык, и они этим языком пользовались не только в сношениях с азербайджанцами, но и даже в разговоре между собой [16, с. 274]. Жизнь в тесном окружении азербайджанцев, экономическая, производственная и общественная связь с ними приводила не только к усвоению азербайджанского языка со стороны определенной части русских переселенцев, но и наложила определенный отпечаток на лексику их языка. В словарный состав русских переселенцев проникало много азербайджанских слов. Хотя необходимо признать, что по сравнению с другими народами региона, масштабы использования русски-
ми азербайджанского языка для межэтнического общения в то время были ограниченными [3, с. 33].
Ведущая роль азербайджанского языка была очевидна в различных областях искусства, в частности, в музыкальном творчестве и в поэзии кавказских народов. Известный лезгинский ашуг, классик лезгинской литературы Саид Кочхюрский создавал свои произведения как на родном, так и на азербайджанском языках, развивал азербайджанскую ашугскую импровизацию. Многие лезгинские ашуги (Ашуг Раджаб, Гонагбек, Тагирбек, Таймирза, Халил, Алихан, Эфенди Гара Гарун, Мемирза Арслан, Мирзабек, Шахбан, Агабек, Алибек, Балай, Эмир, Элхан, Нурмугамед, Агаширин, Абдулхадир и др.) знали и исполняли отрывки из таких известных азербайджанских произведений как «Книга моего деда Коркута», «Короглы», «Ашыг Гериб», «Асли и Керем», «Алихан и Пари» и др. [1, с. 40]. Азербайджанские муга-мы - крупные вокально-инструментальные произведения и теснифы также были очень популярны среди населения и Южного, и Северного Кавказа.
Видный дагестанский ученый и поэт Гасан Алкадари воспитывался в духе азербайджанской культуры, отлично владел азербайджанским языком, знал культуру, обычаи и нравы азербайджанского народа. В 1905-ом году он превратил свое медресе в светскую школу, где начал вести преподавание на азербайджанском языке. Он был большим поклонником М.Ф. Ахундова, А. Бакиханова, писал свои научные трактаты, стихи, оды, газели и элегии на азербайджанском языке. Г. Алкадари дружил с Гасан-беком Зардаби, был корреспондентом газеты «Экинчи», учредителем которого был Г. Зардаби. Етим Эмин - видный дагестанский поэт, воспитанный на традициях азербайджанской классической литературы и народного творчества, Мирзаа-льи-Ахти, Гаджи Эфенди ал-Ахти, Мазали Али и многие другие также наряду со своим родным языком творили на азербайджанском. Популярный по всему Кавказу сатирический журнал «Молла Насреддин», издателем которого был великий азербайджанский писатель Джалил Мамедкулизаде, распространялся по всему Дагестану и прославился среди его многочисленных народов. А после установления советской власти в Дагестане на азербайджанском языке издавались такие органы печати как газета «Самур фугерасы» и журнал «Маариф йолу» [11, с. 30-37].
Как нам известно, в XIX веке Тифлис являлся не только крупным административным центром Российской империи на Кавказе, а также культурным центром, местом общения представителей интеллигенции южнокавказских народов. Здесь собирались передовые прогрессивные деятели разных национальностей, сближались и учились языку друг друга. Армянские и грузинские ашуги хорошо знали азербайджанские народные эпосы («Асли и Керем», «Кероглы», «Ашуг Гариб») и песни. Поэтому в сохранившихся тетрадях тифлисских ашугов начала XIX в. значительное чис-
ло записей составляют песни из азербайджанских народных дастанов, что указывает на большой интерес тифлисского населения к азербайджанскому фольклору [2, с. 54]. Песни Кероглы настолько широко были известны в Грузии, что многие знали их наизусть.
Азербайджанские песни получили признание также среди грузин и армян. По этому поводу И. Евлахов (Евлахашвили) писал: «Татарские (азербайджанские - Т.Ш.) песни поются всюду, на каждом пиршестве, нередко грузин или армянин в разгаре пира или минуту одиночества заливается от души татарскою песнею.» [15].
Известный грузинский поэт А. Чавчавдзе был большим любителем азербайджанских песен, прекрасно владел азербайджанским языком и дружил со знаменитым азербайджанским певцом того времени Аллаверди [2, с. 65]. Гр. Орбелиани, Н. Бараташвили и многие другие представители грузинской литературы также владели азербайджанским языком и с большой любовью относились к азербайджанской поэзии.
Таким образом, исходя из вышесказанного, можно прийти к выводу, что, несмотря на давление и все искусственные препятствия, создаваемые царскими властями, в XIX веке азербайджанский язык продолжал свою ведущую роль в социально-политической и культурной жизни, а также в межэтнических связях Кавказского региона. Неслучайно к концу века в стране появилась целая плеяда поэтов и писателей, творивших на азербайджанском языке, которые пользуясь широкими художественными и техническими возможностями этого языка, подарили большое число образцов мировой литературы.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Азербайджанцы (историко-этнографические очерки). Баку: Элм, 1998. 300 с.
2. Алиева Д. Из истории азербайджано-грузинских литературных связей. Баку: Изд-во Академии Наук Азерб. ССР, 1958. 175 с.
3. Балаев А. Этноязыковые процессы в Азербайджане в XIX-ХХ вв. Баку: Нурлар, 2005. 328 с.
4. Бромлей Ю. Очерки теории этноса. М.: Наука, 1983. 411 с.
5. Будагова З. Азербайджанский язык (краткий очерк). Баку: Элм, 1982. 139 с.
6. Вейденбаум Е. Путеводитель по Кавказу. Тифлис, 1888. 434 с.
7. Вердиева Х. Переселенческая политика Российской империи в Северном Азербайджане (ХГХ - начале ХХ вв). Баку: Алтай, 1999.298 б.
8. Волкова Н. Этнокультурные контакты народов горного Кавказа в общественном быту (XIX - нач. XX) // Кавказский Этнографический Сборник (КЭС). 1989. Т. IX. С. 159-215.
9. Ган К. Путешествие в Кахетию и Дагестан (летом 1898 года) // Сборник
материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОМПК). 1902. Вып. XXXI. Отд. 2. С. 49-96.
10. Государственный архив Грузинской Республики. Ф. 480. Оп.1. Ед. хр.1358. Л. 2.
11. Джабраилова Ф. Из истории азербайджано-дагестанских литературных связей. Автореф. дисс. на соиск. канд. фил. наук. Баку, 1963. 46 с.
12. Джахангиров М. Возникновение азербайджанского национального литературного языка. Т. I. Баку: 1978.234 с.
13. Зейдлиц Н. Этнографичесий очерк Бакинской губернии // Кавказский календарь на 1871 год. Отд. 4. Тифлис: Типография Главного Управления Главного Наместника, 1870. с. 1-45.
14. История Азербайджана по документам и публикациям (под ред. академика З.М. Буниятова). Баку: Элм, 1990, 384 с.
15. Кавказ (газета). 1850. № 64-65.
16. Калашев Н. Селение Ивановка, Геокчайского уезда, Бакинской губернии // СМОМПК. Вып. 13. Отд. 2. С. 238-288.
17. Лавров Л. Рутулцы в прошлом и настоящем // КЭС.М-Л: Изд. Акад. Наук СССР, 1962. С. 110-157.
18. Лавров Л. Роль естественно-географических факторов в истории народов // КЭС. 1989. Т. IX. С. 4-15.
19. Лермoнтов М. Полное собрание сочинений. В 4 томах. Т. IV. М.: Госполитиздат, 1957. 594 с.
20. Магомедханов М. Языковая идентичность в условиях этнического смещения // Археология, этнология, фольклористика Кавказа. Батуми: 7-8 сентября 2006 г.
21. Магамедханов М. Дагестанцы: Этноязыковые и социокультурные аспекты самосознания. М.: ООО «ДИНЕМ», 2008. 272 с.
22. Марлинский А. Полное собрание сочинений. Т. I. Ч. 2. СПб, Тип. Мини-стерст. Гос. имуществ., 1847. 160 с.
23. Обозрение Российских владений за Кавказом в статистическом, этнографическом и финансовом отношениях. Ч. 3. СПб, Типография департамента внешней торговли. 1836. 392 с.
24. Природа и люди на Кавказе и за Кавказом (по рассказам путешественников, поэтическим произведениям А. Пушкина, М. Лермонтова, Я. Полонского и ученым исследованиям). СПб, 1869. 413 с.
25. Рзаев А. Очерки об ученых и мыслителях Азербайджана XIX века. Баку: Маариф, 1969. 142 с.
26. Сергеева Г. Межэтнические связи народов Дагестана во второй половине XIX-ХХ вв. (этноязыковые аспекты) // Кавказский Этнографический Сборник (КЭС). Т. IX. М:, Наука, 1989. С. 89-136.
27. Ярахмедов М. Азербайджано-дагестанские литературные связи (XIX-XX вв). Авт. дисс. на соиск. уч. степ. докт. филол. наук). Баку: 1992. 33 с.
Сведения об авторе: Тахир Сеидали оглы Шахбазов - доктор философии по истории, ведущий научный сотрудник Института археологии и этнографии Национальной Академии Наук Азербайджана (г. Баку, Азербайджан); [email protected]
About the role of the Azerbaijani language in the life and culture of the Caucasian peoples in the nineteenth century
Tahir Shahbazov
(The Institute of Arceoholoji and Etnoqrafiy Azerbaijan National Akademy of Sciences)
Abstract. Belonging of the Azerbaijani language to the oldest written languages of the East has long been scientifically proven. The first written monument of this language, which reached to the present day, the epic "The Book of DedeKorkut" is the memory of pre-Islamic period, even if we take the latest one of the time when Islam began to be spread in Azerbaijan. The level of the epic's language shows that, the Azerbaijani language had passed a long period of historical-literary formation before the creation of the epic, developed and enriched throughout the medieval centuries and served as the primary means of communication at the end of the eighteenth - XIX centuries for the peoples of the Caucasus region. Ashygs of Dagestan, Georgia and Armenia created and sang in the Azerbaijani language. In addition, the authorities of the tsarist Russia established political and diplomatic relations with the eastern and south-eastern provinces of the Empire through the Azerbaijani language, and created economic and trade relations. The fact was repeatedly mentioned in the sources and works of various authors of the period and therole of the Azerbaijani language in the Caucasus was assessed as the role of the French language in Europe. This and other related issues have been involved to the investigation in the article.
Keywords: Azerbaijani language, The Book of Dede Korkut, the Caucasus, Dagestan, trade, E. Veydenbaum, trade agreements, Baku, Shaki
REFERENCES
1. Azerbaydzhantsy (istoriko-etnograficheskie ocherki) [Azerbaijanis (historical and ethnographic essays)]. Baku, Elm, 1998. 300p.
2. Alieva D. Iz istorii azerbaydzhano-gruzinskikh literaturnykh svyazey [From the history of the Azerbaijani-Georgian literary relations]. Baku, Publishing house of the Academy of Sciences of Azerbaijan. SSR, 1958. 175p.
3. Balaev A. Etnoyazikovye protsessy v Azerbaydzhane v XIX-XX vv. [Ethnolinguistic processes in Azerbaijan in the XIX-XX centuries]. Baku, Nurlar, 2005. 328p.
4. Bromley Yu. Ocherki teorii etnosa [Essays on the theory of ethnos]. Moscow, Nauka, 1983. 411 p.
5. Budagova Z. Azerbaydzhanskiy yazyk (kratkiy ocherk) [Azerbaijani language (brief sketch)]. Baku, Elm, 1982. 139 p.
6. Veydenbaum E. Putevoditel'po Kavkazu [Guide-book on the Caucasus]. Tiflis, 1888. 434p.
7. Verdieva Kh. Pereselencheskayapolitika Rossiyskoy imperii v Severnom Azerbay-dzhane (XIX - nachale XX vv) [Resettlement policy of the Russian Empire in Northern Azerbaijan (XIX - early XX centuries)]. Baku, Altai, 1999. 298 p.
8. Volkova N. Etnokul'turnye kontakty narodov gornogo Kavkaza v obshchestven-nom bytu (XIX - nach. XX) - [Ethnocultural contacts in everyday life of the people of highland Caucasus (XIX - early XX centuries) mountain peoples of the]. Kavkazskiy Etnogra-ficheskiy Sbornik (KES) - Caucasian Ethnographic Collection, 1989, vol. IX, p. 159-215.
9. Gan K. Puteshestvie v Kakhetiyu i Dagestan (letom 1898 goda) [The travel on Cahetia and Dagestan (summer 1898)]. Sbornik materialov dlya opisaniya mestnostey i plemen Kavkaza (SMOMPK)- Collection of materials on description of places and tribes of the Caucasus (SMODPTC), 1902, issue XXXI, section 2, p. 49-96.
10. Gosudarstvennyy arkhiv Gruzinskoy Respubliki [State Archives of the Republic of Georgia], f. 480 c.1, ed. chr.1358 l. 2.
11. Dzhabrailova F. Iz istorii azerbaydzhano-dagestanskikh literaturnykh svyazey [From the history of Azerbaijani-Dagestan literary relations] Avtoref. diss. na soisk. kand. fil. nauk [Author's abstract of PhD's thesis in philological sciences]. Baku, 1963. 46 p.
12. Dzhakhangirov M. Vozniknovenie azerbaydzhanskogo natsional'nogo literaturn-ogo yazyka. 1.1. [Emergence of the Azerbaijani national literary language. Vol. I]. Baku,. 1978. 234 p.
13. Zeydlits N. Etnograficheskiy ocherk Bakinskoy gubernii [Ethnographic sketch of Baku province] Kavkazskiy kalendar' na 1871 god. Otd. 4. [Caucasian calendar of1871. Sec. 4.] Tiflis, Publishing House of the Central Administration of the Chief Governor-general, 1870, p.1-45.
14. Istoriya Azerbaydzhana po dokumentam i publikatsiyam (pod red. akademika Z.M. Buniyatova) [The history of Azerbaijan on documents and publications (Edited by Academician Z.M. Bunyadov)]. Baku, Elm, 1990. 384 p.
15. Kavkaz (gazeta) - The Caucasus (newspaper), 1850, no. 64-65.
16. Kalashev N. Selenie Ivanovka, Geokchayskogo uezda, Bakinskoy gubernii [The village Ivanovka, Goychai district (uyezd), Baku province]. SMOMPK - SMODPTC, vol. 13, sec. 2, p. 238-288.
17. Lavrov L. Rutultsy v proshlom i nastoyashchem. [Rutuls in the past and today] KES [CES]. Moscow-Leningrad, Publishing house of the Academy of Sciences of the USSR, 1962, p.110-157.
18. Lavrov L. Rol' estestvenno-geograficheskikh faktorov v istorii narodov [The role of natural and geographical factors in the history of peoples] KES[CES]. Moscow, vol. IX, 1989, p. 4-15.
19. Lermontov M. Pol'noe sobranie sochineniy. V4 tomakh, t. IV [Complete works. In 4 volumes, vol. IV]. Moscow, Gospolitizdat, 1857. 594 p.
20. Magomedkhanov M. Yazykovaya identichnost' v usloviyakh etnicheskogo smeshcheniya [Linguistic identity in terms of ethnic intermingling]. Arkheologiya, etnologiya, fol'kloristika Kavkaza - [Archeology, ethnology, folklore study of the Caucasus]. Batumi, 7-8 September, 2006.
21. Magomedkhanov M. Dagestantsy: Etnoyazykovye i sotsiokul'turnye aspekty samosoznaniya - [Dagestanis: ethnolinguistic and sociocultural aspects of self-consciousness]. Moscow, 2008. 272 p.
22. Marlinskiy A. Polnoe sobranie sochineniy. 1.1, ch. 2 - [Complete Works. vol. I, p. 2], Saint-Petersburg, Publishing house of the Ministry of State Property., 1847. 160 p.
23. Obozrenie Rossiyskikh vladeniy za Kavkazom v statisticheskom, etnograficheskom i finansovom otnosheniyakh. Ch. 3 [Overview on Russian possessions beyond the Caucasus in regard of statistics, ethnography and finance. B 3]. Saint-Petersburg, Printing house of the Department of Foreign Trade. 1836. 392 p.
24. Priroda i lyudi na Kavkaze i za Kavkazom (po rasskazam puteshestvennikov, poeticheskim proizvedeniyam A. Pushkina, M. Lermontova, Ya.Polonskogo i uchenym issledovaniyam) [Nature and people in the Caucasus and beyond the Caucasus (On the stories of travelers and poetic works of A. Pushkin, M. Lermontov, Y. Polonsky and scientist researches)]. Saint-Petersburg, 1869. 413 p.
25. Rzaev A. Ocherki ob uchenykh i myslitelyakh AzerbaydzhanaXIXveka — [Sketches about the scientists and thinkers of Azerbaijan in the XIX century]. Baku, Maarif, 1969. 142 p.
26. Sergeeva G. Mezhetnicheskie svyazi narodov Dagestana vo vtoroy polovine XIX-XX vv. (etnoyazykovye aspekty) [Interethnic relations of Dagestan peoples in the second half of the XIX and XX centuries. (ethnolinguistic aspects)] Kavkazskiy Etnograficheskiy Sbornik (KES) - Caucasian Ethnographic Collection (CEC), vol. IX. Moscow, Nauka, 1989, p. 89-136.
27. Yarakhmedov M. Azerbaydzhano-dagestanskie literaturnye svyazi (XIX-XX vv). [Azerbaijani-Dagestan literary relations (XIX-XX centuries)] Avt. diss. na soisk. uch. step. dokt. filol. nauk [Author's abstract of dissertation for Doctor of Philological Sciences]. Baku, 1992. 33 p.
About the author: Tahir Seidali oglu Shahbazov - Ph.D (history), Leading Research Fellow in the Institute of Archeology and Ethnography of Azerbaijan National Academy of Sciences (Baku, Azerbaijan); [email protected]
