CC BY
7
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2023, Том 32, Экспресс-выпуск 2347: 4297-4307
О редких и интересных птицах среднего течения Хунгари и Верхней Удоми
Е.П.Спангенберг
Второе издание. Первая публикация в 1960*
Весной 1955 года я посетил район реки Хунгари (Уссурийский край), где проводил полевые исследования в течение двух недель, между 1 и 15 июня включительно. За этот отрезок времени я собрал небольшую коллекцию птиц и проделал наблюдения над их образом жизни в следующих пунктах: Кузнецовский перевал, окрестности железнодорожных станций Сихотэ, Косаграмбо, Оуне, Аксака разъезд 135-й км и Хунгари. Таким образом мои исследования охватили среднее течение реки Хунгари [ныне Гур] и верхнее течение реки Верхняя Удоми. Материалы по некоторым птицам излагаются мною ниже.
Каменный глухарь Tetrao urogalloides. Немногочисленная, ныне спорадично распространённая оседлая птица долины реки. За время своих исследований я обнаружил каменных глухарей только в двух точках на левобережье в 6 км к югу от станции Хунгари и на 135-м км железной дороги, идущей от Комсомольска-на-Амуре к Советской Гавани.
В окрестностях Хунгари в прежние годы (до постройки железной дороги) глухари не представляли большой редкости. Позднее они были в значительной мере истреблены охотниками. Напротив, близ 135-го км глухари и сейчас довольно обыкновенны. За трёхчасовую экскурсию моя собака-лайка 12 июня подняла трёх глухарей-самцов.
Обстановка, где мне удалось встретить глухарей, чрезвычайно характерна. Это небольшие участки лиственничного леса. Старые деревья, из которых многие погибли и высохли, стоят поодаль одно от другого, почва покрыта густым лиственничным подседом, достигающим роста взрослого человека. Такие лиственничные перелески редкими пятнами и полосами разбросаны среди обширной низменности, сплошь заросшей высоким и труднопроходимым багульником. Вся эта открытая площадь с перелесками лиственницы со всех сторон окаймлена берёзовым и осиновым мелколесьем. По указанию местных железнодорожников, в окрестностях полустанка 135-й км ежегодно наблюдается несколько выводков. Их удаётся спугивать из зарослей молодой лиственницы на окраине мари, граничащей с берёзовым мелколесьем. Эти сведения, безусловно, относятся к названному виду, так как другие куриные и, в частности,
* Спангенберг Е.П. 1960. О редких и интересных птицах среднего течения Хунгари и Верхней Удоми II Охрана природы и озеленение 4: 135-143.
тетерев здесь положительно отсутствуют. Помимо глухарей, из птиц я встретил здесь несколько гнездящихся пар зелёных коньков Anthus hodgsoni и в березняке слышал пение рыжей овсянки Emberiza rutila и толстоклювой пеночки Herbivocula schwarzi. Кроме того, после моего первого выстрела в глухаря вдали с открытой низины поднялась пара некрупных журавлей, которых я не смог определить из-за дальности расстояния (возможно, что это были чёрные журавли Grus monachus.
Дикуша Falcipennis falcipennis. В ограниченном числе гнездится в лесах вдоль среднего и верхнего отделов реки Хунгари. В период размножения здесь она заселяет вершины наиболее высоких сопок, покрытых сравнительно молодым лиственничным лесом с небольшой примесью пихты и ели. Лесная почва и особенно на северном и восточном склонах, как бы подушкой, покрыта толстым слоем мха, седой мох свисает и с ветвей деревьев. Местами выступают камни. Обязательное условие заселения таких лесных участков — наличие небольших хорошо освещён-ных солнцем полян, как бы плешин, сплошь заросших брусничником.
По свидетельству местного населения, хорошо знающего дикушу, которую они называют «каряка», птицы держатся в такой обстановке с ранней весны и до выпадания снега. Позднее их удаётся встречать в лиственничниках и ельниках значительно ниже. Зоб самца дикуши, добытого мной 6 июня, содержал много молодой хвои пихты и одну молодую шишку размером 14x9 мм. В желудке оказалась тоже лиственничная хвоя и большое число мелких беленьких камешков. Длина семенников 11 мм. Они, видимо, уже опали и приобрели голубовато-серый цвет. Гнездо было где-то рядом, но самые тщательные поиски не привели к желаемым результатам. Мой проводник — превосходный охотник — объяснил мне, что насиживающая птица сидит настолько крепко и её окраска так похожи на окружающую обстановку, что гнездо с яйцами удаётся найти только ощупывая почву руками. В местах, заселённых дикушей, из птиц, я обнаружил глухих кукушек Cuculus optatus, добыл трёхпалого дятла Picoides tridactylus, а нисколько ниже, там, где к хвойным деревьям примешивается дуб, — и чёрную синицу Periparus ater.
Мясо дикуши по цвету похоже на мясо рябчика и не уступает ему по вкусовым качествам в летнее время.
Хохлатый осоед Pernis ptilorhynchus. Биология этого вида до сего времени остаётся изученной очень слабо. В среднем течении реки Хун-гари хохлатый осоед — многочисленная гнездящаяся птица, насколько вообще могут быть многочисленны крупные хищники. Во всяком случае он встречается значительно чаще всех остальных местных хищников, а в том числе и чёрного коршуна Milvus migrans. В июне я встречал осоедов в количестве от 5 до 9 особей в день за каждую дневную экскурсию. Они попадались в смешанных лесах, покрывающих острова и берега реки, а также в лесах прилегающих сопок. Местный лесной объездчик
сообщил мне, что в конце июля 1954 года он нашёл гнездо «рябого коршуна» с одним уже подросшим птенцом. Использовав объяснение объездчика, мне удалось отыскать прошлогоднюю постройку птицы. Оно помещалось метрах в 10 от земли на одиночной ели, росшей среди крупного широколиственного леса на крутом южном склоне сопки, 8 июня гнездо оказалось полуразрушенным и я не сумел обнаружить в нём ни перьев хозяина, ни скорлупы яиц. Когда я спустился с сопки к берегу Хунгари, я издали увидел над сопкой пару летающих осоедов. Они то широкими кругами парили в воздухе, то предавались воздушным играм. Мне кажется, что прошлогоднее гнездо ещё не было отремонтировано или новое гнездо строилось где-то поблизости от прошлогоднего. Все последующие дни я видел пары осоедов в брачных полётах над разными сопками.
Рыбный филин Ketupa blakistoni. Я обнаружил рыбного филина только в окрестностях железнодорожных станций Косаграмбо и Оунэ, на маленькой речке — Верхней Удоми. Несколько выше, близ Кузнецовского перевала и станции Сихотэ, Верхняя Удоми представляет собой ручей, протекающий в гористой местности. Близ станции Косаграмбо на левобережье появляется широколиственный лес. Узкой полосой он сопровождает речку. В этом месте Верхняя Удоми делится на несколько ручьёв. Они то широко разбегаются среди леса, то вновь собираются в одно общее русло. Неподалёку от станции Оунэ ручьи образуют многочисленные каменистые перекаты. По сообщению местных жителей, они не покрываются льдом в зимнее время и изобилуют рыбой. На участках захламлённого леса близ перекатов и держатся постоянно рыбные филины. К сожалению, я попал сюда в чрезвычайно дождливый день — 6 июня. Высокая намокшая трава и продолжавшийся дождь вынудили нас отказаться от попыток добыть птиц для коллекции. В местах, заселённых рыбным филином, я обнаружил уток-каменушек Histrionicus histrionicus, встретил бурую оляпку Спс1ш pallasii. Здесь же держались личинкоеды Репсго^ш divaricatus, пара широкоротов Eurystomus оп-еМаШ и много мелких воробьиных. По сообщению моего спутника, в небольшом числе в этой части реки гнездятся и мандаринки Aix galeri-culata.
Иглохвостый стриж Hirundapus caudacutus. Многочисленная гнездящаяся птица лесных пространств всей исследованной местности. Обязательное условие его гнездования — наличие старых деревьев, в дуплах которых стрижи откладывают свои яйца. Прилёт птиц в весну 1955 года мне удалось проследить в Приморье в низовьях реки Иман. Здесь одиночные особи, исключительно старые ожиревшие самцы, впервые отмечены и добыты 14 мая. С этого момента стрижи были обыкновенны, но немногочисленны до последней трети мая. Только 24 мая отмечен массовый прилёт птиц. Причём 9 добытых в это время экземпляров ока-
зались самками. Когда 2 июня я прибыл на Хунгари, стрижи здесь оказались обыкновенными. Экскурсируя в этот день в смешанной тайге близ станции, я несколько раз наблюдал, как стрижи выбирали дупла для гнездования. В этом случае они замедляют полёт, подвешиваются у входа в дупло, а затем проникают внутрь. К 10-м числам июня многие иглохвостые стрижи уже разбиваются на пары. Парами они летают над лесом, над рекой или над заболоченной низиной, но постоянно возвращаются к гнездовым деревьям. Гнездовые дупла могут иметь вход сбоку, но всё же стрижи явно предпочитают старые деревья — ели и тополя, сломанные ветром на высоте 8-12 м; вход в дупла таких деревьев открывается сверху. Когда гнездовое дупло выбрано, стрижи посещают его несколько раз в течение дня. При этом птица замедляет полёт, одно мгновение бьётся над деревом, а затем, высоко подняв крылья, как бы проваливается в дупло, производя о его стенки характерный шорох крыльями. Быстрый влёт в гнездовое дупло, отписанный в орнитологической литературе, мне наблюдать не приходилось. Первая самка с яйцом в яйцеводе добыта мной 9 июня. Когда самка отложит яйца, она часто, сидя в гнезде, подаёт голос, на который откликается летающий над лесом самец. К сожалению, гнездовые деревья настолько толсты и непрочны, что проникновение к гнезду опасно и трудно. Мне удалось добраться только до одного гнезда. Оно содержало 13 июня 2 ненасижен-ных яйца. Пойманная на гнезде самка на следующий день отложила третье яйцо. После этого я её выпустил.
Это гнездо помещалось в дупле старой ели, сломанной на высоте 10 м от земли. Отсюда открывался вход в дупло. Он спускался на глубину 2 с лишним метров, где дупло заканчивалось. В этой части дупло имело овальную форму, его диаметр 11x16 см. Яйца лежали на древесной трухе с незначительной примесью остатков хитинового покрова насекомых.
А.И.Гизенко (1955) указывает, что полные кладки колючехвостых стрижей содержат от 4 до 6 яиц. В моей коллекции хранятся две полные кладки с насиженными яйцами этого вида, взятые на Сахалине Лобко-Лобановским и Гизенко. Обе они содержат по 6 яиц. Яйца, взятые мной из указанной выше незаконченной кладки, при сравнении оказались похожими на яйца стрижей, собранные Лобко-Лобановским. Они имеют типичную для стрижей продолговатую форму. Скорлупа яиц - белая, пористая, без блеска. Размеры их относительно велики и много крупнее, чем у стрижа белобрюхого Apus melba. Как известно, кладки других наших стрижей не содержат такого большого числа яиц. Обычно в кладке бывает 2 яйца, реже 3 и очень редко 4. Большие кладки у колючехво-стого стрижа, мне кажется, можно объяснить гнездованием близ северной границы распространения, что имеет место и у других видов птиц, как например, у египетской цапли Bubulcus ibis, откладывающей в Закавказье до 9 яиц. Сразу по прилёте на родину, когда стоит ещё про-
хладная погода и летающих насекомых ещё недостаточно, колючехво-стые стрижи предпочитают охотиться низко над землёй над открытыми болотами и озёрами. Позднее в поисках пищи стрижи летают на различной высоте над лесом и сопками.
В первой половине июня я вскрыл 23 колючехвостых стрижа, добытых на окраине селения Хунгари. Многие из этих птиц, по всей вероятности, не собирались размножаться в данное лето и вели стайный, бродячий образ жизни; семенники и яичники их оказались слабо развитыми, быть может, это были молодые, ещё неполовозрелые особи. Желудки и пищеводы всех без исключения 23 стрижей содержали пчёл, число которых в отдельных случаях колебалось от 7 до 14.
Таким образом, вблизи населённых пунктов колючехвостые стрижи могут приносить значительный вред пчеловодству. Это усугубляется ещё тем, что с ними чрезвычайно трудно бороться и отпугивать их от насеки. Несмотря на частые выстрелы и гибель товарищей, стрижи упорно продолжали снижаться над самой пасекой и хватать летающих пчёл. В те дни, когда большие общества стрижей посещали посёлок Хунгари, на пасеках часами продолжалась стрельба из дробовых ружей.
Японская большеклювая ворона Corvus macrorhynchos japonen-sis Bonaparte, 1850. С первых дней работы я обратил внимание на крупные размеры клюва большеклювых ворон, населяющих среднее течение рек Хунгари и Верхней Удоми. Мне кажется, что в этой части Приморья гнездится не маньчжурский C. m. mandshuricus Buturlin, 1913, а японский подвид japonensis. Самец, добытый 12 июня близ станции Сихотэ, обладал хорошим оперением (без признаков линьки). Семенники около 20 мм и желтовато-белой окраски. Размеры крупные — длина крыла 402 мм, длина клюва 70.1 мм, высота клюва 30 мм.
Чёрный дронго Dicrurus macrocercus. Одиночный чёрный дронго встречен мною 5 июня в среднем течении реки Хунгари, на огородах в непосредственных окрестностях одноимённой станции. Сначала птица села совсем рядом со мной на сухую ветвь одиноко стоящего сломанного дерева, но тут же, преследуемая парой личинкоедов, перелетела на противоположную сторону реки Хунгари. Вероятно это была случайно залётная особь, так как несмотря на тщательные поиски в последующие дни, я её больше не встретил.
26 мая 1944 Л.О.Белопольский (Белопольский, Дементьев 1947) добыл взрослого самца чёрного дронго на юге Приморья в Судзухинском заповеднике и отнёс его к случайно залётным птицам. Таким образом, моя встреча - это второй случай залёта чёрного дронго в пределы СССР, причём далеко на север — в северные части Приморья.
Рыжая овсянка Emberiza rutila. Обычная, но спорадично гнездящаяся овсянка среднего течения реки Хунгари. Парочки этих птичек попадались мне среди мелколесья, состоящего из молодых берёзок, лист-
венниц: и осинок, пятнами разбросанных близ открытых низин, заросших багульником. В первой половине июня самцы рыжих овсянок усиленно пели. Пение этой птички чрезвычайно гармонирует с унылой местностью, где она обитает.
Буробокая белоглазка Zosterops erythropleurus. По сообщению Воробьёва (1954), во второй половине августа белоглазка оказалась очень обыкновенной в нижнем и среднем течении Хунгари. Многочисленность птичек, по мнению названного автора, позволяет предполагать, что северная граница распространения этого вида лежит несколько далее на север.
Приехав в среднее течение Хунгари 1 июня, я уже 3 июня столкнулся с белоглазками. Они, видимо, только что прилетели и небольшими группами держались в кронах сравнительно высоких деревьев в речной пойме. Птички вели себя крайне непоседливо. Торопливо перекликаясь между собой, они перемещались с дерева на дерево и вскоре улетели от меня так далеко, что я был вынужден оставить стайку и искать новую.
К 6 июня, вероятно, большинство местных белоглазок разбились на пары и придерживались ивовых зарослей, покрывающих берега реки и её затонов. Численность птичек к этому времени сильно понизилась. На протяжении километра вдоль береговой линии по голосам удавалось обнаружить обычно 3, реже 4 парочки. Таким образом, в период размножения белоглазки — немногочисленные птички среднего течения реки Хунгари. Зелёная окраска делает их почти незаметными среди молодой зелени прибрежных ив, и только часто подавая голос, похожий на несколько торопливый призывный крик чижа, они выдают своё присутствие в зарослях. Судя по опросным данным, иначе ведут себя белоглазки с наступлением осени. Надо отметить, что белоглазку отлично знают местные ребята. Безошибочно отличая её от пеночек, они называют её «галушка». По их сведениям, в конце июля и в начале августа отдельные семьи белоглазок собираются в стайки и концентрируются в прибрежных ивняках. Они часто попадаются в этот период на глаза и ведут себя крайне доверчиво. С такими стайками, вероятно, и столкнулся Воробьёв во время своего посещения Хунгари.
О размножении, белоглазок у меня имеются только отрывочные сведения. Семенники самца, добытого 8 июня, достигали 4.2 мм. Яичник самки, добытой 9 июня, гроздевиден с хорошо выделившимися 4 желтками. Самый крупный из них имел поперечное сечение около 3.7 мм.' Вероятно, в половине июня эта самка приступила бы к откладке яиц. Наконец, 12 июня я видел белоглазку с гнездовым материалом в клюве, из чего заключил о постройке гнезда.
Основываясь на своих наблюдениях, я отношу белоглазок к обыкновенным пролётным птицам среднего течения Хунгари, предполагая
также, что они гнездятся где-то севернее исследованной территории. В среднем течении Хунгари белоглазки на гнездовье немногочисленны. Как далеко они проникают вверх по реке, для меня остаётся неясным. Считаю, однако, необходимым отметить, что во время экскурсии по прибрежным ивнякам вдоль по речушке Верхняя Удоми я их уже нигде не встретил и не слышал их характерных голосов.
При добыче самца, испуганная выстрелом самка торопливо улетела, Напротив, самец сильно переживает гибель подруги и часами, подавая призывный крик, возвращается к месту, где была убита самка.
Амурский свиристель BombycШa japonica. Единственный раз, 4 июня, встречен мной в смешанном лесу на берегу Хунгари близ одноимённой станции. Три птицы сначала уселись на вершину ели, а затем переместились в крону старого дуба, где некоторое время склёвывали что-то с ветвей и листьев. Вероятно, это были бродячие особи.
Толстоклювая пеночка НегЬ^осиШ schwarzi. Многочисленна как гнездящаяся птица на всей исследованной территории. Повсеместно связана с мелколесьем. В верхних частях Сихотэ-Алиня близ Кузнецовского перевала я встретил её в открытой местности, напоминающей горную тундру. Птички держались в неглубоких балках, заросших молодым березняком и отдельно стоящими погибшими лиственницами. Несколько ниже — в окрестностях станций Косаграмбо, Оуне и близ разъезда 135-й км — толстоклювые пеночки обнаружены мной в смешанном мелколесье, состоящем из молодых берёз и лиственниц. Наконец, в ближайших окрестностях селения Хунгари птицы в большом числе встречались в разреженных рубкой лесах, залегающих в долинах между сопками. Основной древесной растительностью здесь являются молодые берёзки, местами собранные в густые заросли, осинки, кое-где поодаль друг от друга стоят высокие ели и лиственницы. В первую половину июня самцы толстоклювых пеночек усиленно пели; их замечательное пение удавалось, слышать в течение почти круглых суток. 14 июня мне доставили гнездо с 2 яйцами; возможно, что оно принадлежало толсто-клювой пеночке. Гнездо помещалось в густом кустарнике, примерно на высоте 70 см от земли.
Пятнистый сверчок Locustella lanceolata. Вопреки мнению К.А.Воробьёва (1954), я отношу пятнистого сверчка к гнездящимся птицам северной половины Приморья. В частности, весной 1955 года безусловно гнездящихся птиц я встретил неподалёку от перевала Сихотэ-Алинь на ручье Верхняя Удоми.
Пролётных сверчков весной 1955 года я наблюдал в Приморье в низовьях реки Иман, а затем в Хабаровской области — в среднем течении реки Хунгари. На Имане, судя по пению, они появились 23 мая и наблюдались во все последующие дни до 27 мая включительно. В большом числе их удавалось встречать в кочковатых болотах, поросших ивовыми
кустиками. К 1 июня я переехал на среднее течение реки Хунгари. И здесь пение сверчков и сами птички попадались мне ежедневно по 5 июня включительно, после чего исчезли. Только 12 июня пятнистые сверчки в значительном числе вновь наблюдались мной неподалёку от Кузнецовского перевала в окрестностях станции Сихотэ и ниже по ручью Верхняя Удоми примерно до станции Косаграмбо. Они держались здесь в сильно заболоченной местности, покрытой отживающим лиственничным лесом. Почти все вершины деревьев погибли, многие лиственницы упали в различном направлении и лежали с вывороченными корнями. Почва заросла травой, местами блестели лужи и небольшие плёсы. Общий характер местности крайне унылый и напоминает гр а-ницу тундры с криволесьем. Здесь достаточно было постоять минут пять, как сверчки начинали петь во всех направлениях. С помощью бинокля не трудно найти и поющую птичку. В момент пения она забиралась на вершину стебля, торчащего из травы, или на сухую ветвь лежащей в траве лиственницы.
Семенники добытого самца оказались величиной с небольшую горошину желтовато-белого цвета. После этой встречи у меня нет никакого основания относить пятнистого сверчка к пролётным птицам. Нет основания относить к пролётным и сверчка, добытого К.А.Воробьёвым 29 мая на побережье Амурского залива, тем более, что сам автор утверждает, что семенники этого самца были хорошо развитыми.
Таёжный сверчок Locustella fasciolata. Многочисленная гнездящаяся птица среднего течения Хунгари. Его гнездовой биотоп — смешанные долинные леса. В окрестностях населённых пунктов, где очень часто огороды вкраплены в прилегающие участии леса, эти сверчки охотно заселяют изгороди и кучи хвороста. Первое пение, а с этим, видимо, и прилёт весной 1955 года отмечен 17 июня.
Лесной каменный дрозд Monticola gularis. Видимо, обычная, но спорадично распространённая птица среднего течения Хунгари и Верхней Удоми. Гнездовой биотоп разнообразен. Мною обнаружен гнездящимся в различной обстановке.
У самого селения Хунгари я нашёл лесных каменных дроздов в светлом лесу, покрывающем сопку. Лес состоял главным образом из сравнительно молодых прямых и очень высоких осин. Кое-где, одно от другого поодаль, стояли старые берёзы, ели и молодые дубки. Это поселение дроздов занимало только одну сопку от её подножья и до вершин. Общая численность гнездящихся птиц, судя по голосам поющих самцов, вероятно, составляла 12-15 пар. Второе поселение обнаружено мною на южном склоне сопки неподалёку от станции Косатрамбо. Этот склон от основания до вершины покрыт старым и довольно тёмным лесом, состоящим в основном из лиственницы и ели. Местами вкраплена группа берёз. Вершины многих хвойных деревьев засохли и шапкой торчат над
лесом. На протяжении полукилометра я насчитал здесь 8 или 9 поющих самцов. Две пары лесных каменных дроздов я встретил также на совершенно ровной обширной площади, где среди зарослей багульника были разбросаны перелески молодой лиственницы и березняка. Видимо, я попал в самый разгар размножения этого вида, так как самцы пели не только на утренней и вечерней зорях, но и в дневные часы. Пение лесного каменного дрозда необычайно красиво. По моему мнению, это лучший певец среди птиц Приморья. Кроме того, оно поражает своей необычностью, какими-то неожиданными переходами. В светлую часть дня дрозды поют как-бы нехотя. Издали до вас доносятся протяжные и печальные флейтовые звуки, между которыми едва слышна негромкая более сложная песенка. С наступлением поздних вечерних сумерек, когда лес затихает и только порою тишина нарушается «цырканьем» и «хор-каньем» вальдшнепа Scolopax г^Н^Ш, дрозды поют особенно хорошо и «торжественно». Во время пения удаётся подойти совсем близко к осторожной птице и услышать всю её песню с едва уловимыми оттенками и многообразными переходами.
Для пения дрозд выбирает одиноко стоящее самое высокое дерево с засохшей вершиной. Здесь, усевшись на сухую боковую ветвь, он поёт до полной темноты. Птица то остаётся неподвижной, то неожиданно срывается с места и необычно медленно взмахивая крыльями продолжает петь в воздухе. Данных о размножениях дрозда у меня немного. Семенники птиц,, добытых между 2 и 5 июня, имели желтовато-белый цвет и достигали 9 мм. В окрестностях станции Хунгари 14 июня я нашёл не -достроенное гнездо. Оно помещалось среди мха и опавшей листвы почти на самом дне оврага под прикрытием проходящего здесь деревянного жёлоба. Жёлоб шёл от родника, расположенного в вершине оврага, по нему текла вода в селение. Под этим жёлобом на пологом склоне и вила гнездо птица. Отъезд не позволил мне дождаться окончания постройки гнезда и откладки яиц.
В желудках птиц обнаружены остатки хитинового покрова насекомых и маленькие моллюски.
Сибирская горихвостка Р^ептшш auroreus. Обыкновенный гнездящийся вид среднего течения реки Хунгари. Гнездится в разреженных широколиственных и смешанных лесах, на пасеках, огородах и на вырубках, всюду, где встречаются невысоко расположенные от земли дупла или выгнившие пни. Кроме того, сибирская горихвостка заселяет положительно все посёлки среднего течения реки, где устраивает гнёзда под крышами сараев и жилых построек. Ряд гнёзд, осмотренных между 3 и 13 июня, содержали: 3 июня — 5 совершенно насиженных яиц; 5 июня — 6 совершенно насиженных яиц; 7 июня — 5 только что вылупившихся птенцов; 9 июня — 5 крупных и покрытых перьями птенцов; 11 июня — 5 довольно сильно насиженных яиц; 13 июня — 2 ненасиженных яйца.
Эти даты позволяют предполагать существование двух кладок в течение лета. Гнездо строится из сухих стебельков трав и обильно выстилается внутри перьями домашних и диких птиц, и в меньшей степени конским волосом, а также шерстью косуль и оленей.
В литературе есть указания, что основной фон яиц горихвостки может варьировать от беловатого до темно-синего. По этому фону разбросаны мелкие точки и пятна. Осмотренные мною 17 яиц и несколько скорлупок, найденных неподалёку от гнёзд с птенцами, все имели однотипную окраску. Основной их фон — белый или грязновато-белый. По этому фону то менее, то более густо разбросаны светло-бурые пятна и точки. По образу жизни, повадкам и голосу — сибирская горихвостка очень близка к горихвостке обыкновенной Phoenicurus phoenicurus. Однако окраска яиц у этих видов резко различна (одноцветная голубая у обыкновенной и пятнистая у сибирской). В данном случае это позволяет безоговорочно считать сибирскую горихвостку хорошим самостоятельным видом.
Соловей-красношейка Luscinia calliope. Довольно обыкновенен на гнездовье в долинах среднего течения реки Хунгари и её притоков. В сопки не проникает. Гнездовой биотоп — черёмуховые заросли, сопровождающие реку, ивняки и ольшаники близ стоячих водоёмов. На протяжении километра обычно удаётся встречать 1, редко 2 гнездящихся пары. В первую половину июня самцы усиленно пели на избранных ими участках.
Соловей-свистун Luscinia sibilans. Широко распространённая и многочисленная птица всей исследованной территории. Явно предпочитая участки тёмного хвойного леса, он в то же время не избегает гнездиться в смешанных лесах и даже там, где сохранились лишь остатки тайги. На Верхней Удоми я неоднократно встречал его на маленьких островах, заросших тополем, елью и лиственницей. Почва таких участков была в буквальном смысле слова завалена упавшими деревьями и полусгнившими пнями. В среднем течении Хунгари он особенно охотно заселяет тёмные хвойные массивы, но не избегает и разреженного рубкой леса. В непосредственных окрестностях станции Хунгари я постоянно встречал его в изгородях и среди оставшихся пней на огородах. Древесная растительность здесь была представлена отдельно стоящими погибающими кедрами и елями.
Моё посещение Хунгари, видимо, совпало с разгаром размножения этого вида. При каждой экскурсии в первой половине июня я сталкивался с многочисленными поющими самцами. Местами, остановившись в лесу пли среди огородов, одновременно удавалось слышать пение 2-3 и даже 4 птичек. Часть соловьёв во время пения усаживаются на ветвях упавшего дерева или на торчащий кол изгороди. Однако значительно чаще соловьи поют, сидя на самой вершине живого или засохшего
хвойного дерева. Пение соловья-свистуна не так просто, как его описывают некоторые, авторы. Если соловья слушать издали, то действительно до вашего слуха достигает только непродолжительная трель, напоминающая крик коршуна или, вернее, отдалённое ржание жеребёнка. Напротив, на близком расстоянии удаётся слышать настоящую, довольно сложную и не лишённую прелести песенку, которая через короткие промежутки времени прерывается указанной выше громкой и далеко слышной трелью.
Синий соловей Luscinia cyane. Обычен на гнездовье в среднем течении реки Хунгари. Его биотопы здесь — смешанная маньчжурская тайга. Чаще встречается неподалёку от реки и её затонов. В первую половину июня на протяжении километра, пройдённого по смешанной долинной тайге, удавалось отмечать 5-6 поющих самцов. Пение этого крошечного соловья — превосходно и по своему характеру и звучности не уступает пению наших лучших певцов. Часто обитая в затемнённых участках смешанного леса, для пения синий соловей обычно усаживается в средней части развесистой кроны широколиственного дерева, куда проникают лучи солнца. Выбрав здесь горизонтальную ветвь, он подолгу остаётся неподвижным, наполняя лес звучным свистом, трелями и соловьиным щёлканьем. У самца, добытого 2 июня, семенники больших размеров желтовато-белой окраски.
Из перечисленных видов птиц каменный глухарь и дикуша остро нуждаются в охране. Их численность падает с каждым годом. Ещё совсем недавно они заселяли большую территорию и могли считаться обыкновенными гнездящимися птицами. Ныне этого нельзя сказать. Каменный глухарь сохранился только в двух точках, где он живёт более и менее нормально. Ещё более спорадично современное распространение дикуши.
Литер атур а
Белопольский Л.О., Дементьев Г.П. (1947) 2017. Чёрный дронго Бегите macrocercus - новый вид и семейство в фауне СССР // Рус. орнитол. журн. 26 (1446): 2037-2038. ЕБ№ УМЕШХ
Воробьёв К.А. 1954. Птицы Уссурийского края. М.: 1-360. Гизенко А.И. 1955. Птицы Сахалинской области. М.: 1-328.
Золотарёв Н.Т. 1934. Промысловая фауна и охотничий промысел Удского и Верхне-Се-лемджинского районов // Тр. Совета по изучению производительных сил АН СССР. Сер. Дальне-Вост. 3: 141-197.
