CC BY
117
УДК 349.2
О РАЗГРАНИЧЕНИИ ФОРМ ТРУДА И ИХ СУЩНОСТНЫХ ПРИЗНАКАХ
ABOUT DIFFERENTIATION OF FORMS OF WORK AND THEIR INTRINSIC SIGNS
М. А. ДРАЧУК (M. A. DRACHUK)
Представлен анализ действующих в Российской Федерации правил распределения трудовых ресурсов в экономике государства, осуществлено разграничение основных форм труда.
Ключевые слова: формы труда, самостоятельный труд, несамостоятельный труд.
This article is devoted the analysis of rules of distribution of a manpower operating in the Russian Federation in economy of the state and to differentiation of the basic forms of work.
Key words: work forms, independent work, dependent work.
Деление труда на формы (организационно-правовые формы) является необходимым элементом государственного управления трудом, в частности такого его направления, как организация рынка труда и занятости. Политика государства в области управления экономикой и социально-трудовыми отношениями предполагает изучение трудового потенциала населения страны и его эффективное распределение по отдельным направлениям применения рабочей силы - формам труда. Последние возникают из объективно-субъективных предпосылок
дифференциации труда.
Ещё Аристотель и Платон отмечали, что общество тяготеет к естественной стратификации по признаку наличия у человека определённых (и предопределённых) особенностей личности; в нём есть мудрецы, воины и производители (земледельцы, торговцы и ремесленники). С другой стороны (или именно поэтому), общество нуждается в возникновении и развитии труда различных типов, так как каждый из них имеет своё уникальное назначение в общественной организации производства и одновременно компенсирует типичные проявления личностных мотивов к труду.
О возможности и необходимости общественного устройства труда, делении последнего на виды для целей правового регу-
лирования общественных отношений в науке высказано немало теорий и мнений. Три сформировавшиеся в настоящее время в российском законодательстве организационноправовые формы труда - это экономически несамостоятельный (наёмный), самозанятый и государственно-управленческий труд. Подобная дифференциация в общем соответствует признанному в мире делению труда на самостоятельный (самоорганизованный) и несамостоятельный (наёмный).
В науке в термин «несамостоятельный труд» вкладывалось и вкладывается множество значений, которые в общем виде могут быть сведены к следующим - несамостоятельный труд таков, поскольку он: 1) живой, т. е. обусловлен «человеческим фактором» и в полной мере неподконтролен даже тому, кто его осуществляет; 2) наёмный (присоединённый к уставу, собственности, технологии и воле предпринимателя на условиях, высказанных последним); 3) зависимый
(экономически или юридически, в том числе в противоправных формах завладения чужим трудовым потенциалом); 4) неединоличный (коллективный), поскольку сам работник эту деятельность в означенном виде не осуществляет (вариантов здесь также два - без других работников и в отсутствие работодателя как организатора труда, второй вариант,
© Драчук М. А., 2013
как представляется, более универсален); 5) управляемый (внешне организованный). В целом с начала становления отрасли российского трудового права научная общественность термин «несамостоятельный труд» особой критике не подвергает и чаще использует его как предустановленный.
Однако как именно определить, является ли труд несамостоятельным? Прежде всего следует оценивать субъективное отношение нанимающегося лица к целям, условиям и результатам своей деятельности. Так, в гражданском праве лицо желает извлечения ничем не ограниченной по размеру имущественной выгоды, а потому такой человек готов рисковать, не вступать ни с кем в соглашения о совместной деятельности, прекращать её без каких-либо мотивов, менять сферу приложения своих способностей, т. е. принимать самостоятельные решения. В трудовых отношениях человек сознательно желает присоединиться к чей-то деятельности, минимизировать риски собственных имущественных потерь и переложить на кого-либо ответственность за принятие решений по вопросам организации совместной деятельности, из чего логически вытекает готовность отдать часть стоимости своего труда за профессиональное управление этим трудом.
У несамостоятельного работника всегда есть верхний предел имущественной выгоды от своей деятельности - не юридический, но объективный. Однако собственно саму оценку различий в формах труда и последствиях её выбора может дать только человек, имеющий определённые личностные характеристики; гражданское законодательство называет такого гражданина разумным, дееспособным, обладающим автономией воли без какого-либо её порока, интересами и самостоятельностью (ст. 1, 2, 10, 17, 18, 21, 22 153, 168, 169, 171, 172, 175-179 и др. Гражданского кодекса Российской Федерации, далее - ГК РФ [1]). Именно на такого человека рассчитано правило части первой ст. 37 Конституции Российской Федерации.
Однако свойством трудоспособности обладают и люди с существенными пороками воли и низким образовательным порогом. Не использовать их ресурс в экономике - неэффективно, а с позиции социальной адаптации каждого - бесчеловечно. Любой из нас
стремится быть полезным, занять своё место в обществе, принести пользу и таким образом запомниться, вызвать к себе интерес, создать вокруг себя собственную комфортную среду обитания. Лишить часть людей такого права социум не способен, так как критерий оценки человека человеком глубоко субъективен и, в свою очередь, опорочен субъективизмом в критериях оценки. Следовательно, проще и справедливее с позиций субъективного права дать каждому его меру возможностей, пока он не нарушает права других существенным образом. Таким образом, в трудовые отношения вовлечено бесконечное число лиц со спецификой проявления их «человеческого фактора». Но часть таких лиц объективно не может дать критичной оценки методам управления государством и экономикой в нынешнем их виде и механизмах. Поэтому за тех, кто не имеет достаточной меры критичной оценки и понимания того, что именно и как организовано в государственном механизме управления экономикой и трудовыми отношениями, существуют правила ч. 2, 4 ст. 11 Трудового кодекса Российской Федерации (далее - ТК РФ [2]), где сказано следующее:
1) трудовое законодательство и иные акты, содержащие нормы трудового права, также применяются к другим отношениям (кроме определённых в ст. 15 ТК РФ), связанным с использованием личного труда, если это предусмотрено законом;
2) в тех случаях, когда судом установлено, что договором гражданско-правового характера фактически регулируются трудовые отношения между работником и работодателем, к таким отношениям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.
Наука трудового права называет это правило «презумпцией трудового договора». Если лицо понимает, чем отличается статус работника по ТК РФ от статуса самозанятого лица (например, предпринимателя) по ГК РФ или правового положения госслужащего, он может сделать выбор между этими формами труда. Например, если работник имеет юридическое, экономическое или филологическое образование, опыт работы на управленческой должности, если ранее он был задействован в двух или всех трёх возможных
формах труда, он не может не знать разницы между последними. А вот человек, который никогда в ходе обучения не сталкивался с пониманием структуры права и экономики в сфере разграничения форм труда, может заблуждаться относительно того, какой именно договор он подписывает - трудовой, гражданский или служебный (хотя о последнем думать не хотелось бы, всё-таки государственная и муниципальная служба - деятельность по презумпции профессиональная).
На право физического лица свободно осуществить выбор формы приложения своей способности к труду особо обращает внимание Конституционный суд Российской Федерации, в частности в Определении от 19 мая 2009 г. № 597-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Равинской Ларисы Вадимовны на нарушение её конституционных прав статьями 11, 15, 16, 22 и 64 Трудового кодекса Российской Федерации». В нём отмечается, что «свобода труда проявляется, в частности, в имеющейся у гражданина возможности свободно распорядиться своими способностями к труду, т. е. выбрать как род занятий, так и порядок оформления соответствующих отношений и определить, будет он ли осуществлять предпринимательскую деятельность, поступит на государственную службу, заключит трудовой договор либо предпочтёт выполнять работы (оказывать услуги) на основании гражданско-правового договора. В случае избрания договорноправовой формы он вправе по соглашению с лицом, предоставляющим работу, остановиться на той модели их взаимодействия, которая будет отвечать интересам их обоих, и определить, какой именно договор будет заключён -трудовой либо гражданско-правовой.
Таким образом, договорно-правовыми формами, опосредующими выполнение работ (оказание услуг), подлежащих оплате (оплачиваемая деятельность), по возмездному договору, могут быть как трудовой договор, так и гражданско-правовые договоры (подряда, поручения, возмездного оказания услуг и др.), которые заключаются на основе свободного и добровольного волеизъявления заинтересованных субъектов - сторон будущего договора» [3].
Следовательно, возможность выбора формы труда у лица, чей труд в принципе
может быть самостоятельным, должна иметься как осознанная. Договор у того лица, который его подписывает, законен любой, если в нём очевидно появляется понимание целей его заключения и выгоды от именно такого его содержания. Например, гражданин осознанно отказывается от гарантий ТК РФ в пользу договора гражданско-правового характера; он точно понимает, что ему не нужно социальное страхование, так как он имеет в собственности три квартиры и сдаёт их в наём за плату, которой подстрахованы периоды его безработицы, место постоянного жительства в пенсионном возрасте он избрал в другом государстве, где ему будет не интересна российская пенсионная система, и он хочет получать больше денег, чем будет составлять заработная плата по ТК РФ, так как в его пользу будут отходить и средства, которые иначе работодатель потратил бы на социальные страховые взносы. Осознанный выбор? Вполне. Обратная мотивация - также осознанный выбор.
Но свойство быть носителем способности к труду присуще и тем субъектам, которых для целей служебной или предпринимательской деятельности гражданское законодательство относит к недееспособным, неразумным либо не имеющим свойств сделко-способности. В таких случаях труд работника, если он имеет место, может быть охарактеризован только как несамостоятельный и по презумпции трудового договора (ст. 11 ТК РФ) должен порождать у лица статус наёмного работника.
Поскольку таких субъектов изначально было необходимо «вверить» какой-то одной отрасли правового регулирования для комплексного подхода к специфике их личности и трудовой деятельности, государство создавало механизм управления трудом с расчётом на необходимость повышенного контроля за такими работниками и организации системы чёткого управления их трудом (а также отдыхом, охраной, оплатой труда и т. п.). Этой отраслью стало трудовое право, и как итог - презумпция разумности, конституирующая гражданско-правовые отношения, объективно изменяется на противоположную уже на стадии формирования (выделения) предметно-трудовых отношений трудового законодательства.
ТК РФ в принципе неизвестно такое явление, как психическое расстройство лица: в соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 83 ТК РФ трудовой договор в обязательном порядке прекращается только вследствие признания работника полностью неспособным к трудовой деятельности в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.
Как общий итог сказанному, для характеристики работника в трудовом праве, таким образом, значение слова «несамостоятельный» в некоторых ситуациях точнее иных терминов и определений и в большей мере соответствует приоритетам (принципам) правового регулирования трудовых и непосредственно связанных с ними отношений, поскольку:
- формирует условно именуемую подобным образом презумпцию «неразумности» наемного работника (по аналогии и в противоречии с указанной в ст. 10 ГК РФ презумпции разумности субъектов гражданско-правовых отношений), что позволяет государству вмешиваться в отношения работника и работодателя в целях защиты прав первого от второго;
- закрепляет признаки лица, не оформившего надлежащим образом трудовые отношения по ряду причин (кроме случаев злоупотребления своим правом), в том числе в связи с пороком воли.
Напротив, самостоятельный (самозанятый) труд в соответствии с ГК РФ и ст. 2 Закона РФ «О занятости населения в Российской Федерации» [4] в качестве своих конституирующих признаков предполагает:
1) работу на себя, либо 2) объективную не-подконтрольность процесса труда (создания его результата) внешнему организатору, либо
3) нерегулярность занятости, либо 4) осознанно рисковый характер деятельности, в том числе в сфере её повышенной опасности, при отсутствии опробированных технологий или вне созданных в экономике рабочих мест и отраслей хозяйства.
Так, в соответствии с ч. 1 ст. 2 ГК РФ гражданское законодательство регулирует договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, если они основаны на равен-
стве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников. Лицо, которое самостоятельно, на свой риск осуществляет деятельность, направленную на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, должно быть зарегистрировано в качестве индивидуального предпринимателя в установленном законом порядке.
Небезынтересным в этой связи является изучение запретов ст. 171 УК РФ [5] и ст. 14.1 КоАП РФ [6] в экономической сфере. Исключает привлечение к названным видам ответственности состояние невменяемости (ст. 21 УК РФ, ст. 2.8 КоАП РФ), причём для него будет характерным хроническое психическое расстройство, слабоумие или иное болезненное состояние психики, о чём уже было сказано выше. Кроме того, в соответствии со ст. 28 УК РФ деяние признаётся совершённым невиновно, если лицо, его совершившее, не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своего поведения либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть. Деяние признаётся также совершённым невиновно, если лицо, его совершившее, хотя и предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но не могло предотвратить эти последствия в силу несоответствия своих психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам. Именно такими признаками может быть обозначено лицо, чей порок воли привел к неосознанному и потому незаконному выбору гражданско-правовой модели трудовых отношений (самозанятости) вместо предусмотренного для граждан такой категории характерного им трудового договора.
1. СЗ РФ. - 1994. - № 32. - Ст. 3301.
2. СЗ РФ. - 2002. - № 1 (ч. 1). - Ст. 3.
3. Экономика и жизнь. - 2009. - № 38.
4. Ведомости СНД и ВС РСФСР. - 1991. -№ 18. - Ст. 565.
5. СЗ РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954.
6. СЗ РФ. - 2002. - № 1 (ч. 1). - Ст. 1.
