CC BY
14
Литератур а
Мальчевский А.С., Пукинский Ю.Б. 1983. Птицы Ленинградской области и сопредельных территорий: История, биология, охрана. Л., 1: 1-480. Фёдоров В.А. 2002. Большой веретенник Limosa limosa (L.) // Красная книга природы Ленинградской области. СПб., 3: 390-391.
ю ^
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2019, Том 28, Экспресс-выпуск 1780: 2625-2631
О путях синантропизации хищных птиц-некрофагов в Карачаево-Черкесии
А.А.Караваев, А.Б.Хубиев, У.З.Казиев
Второе издание. Первая публикация в 2013*
Освоение птицами поселений человека имеет многовековую историю. Этот процесс продолжается и в настоящее время (Ильичёв и др. 1982; Белик, Хохлов 1989; Константинов 1991; и др.). Его скорость и полнота освоения птицами селитебных биотопов зависят от многих факторов. К этим факторам мы относим, прежде всего, наличие кормовых ресурсов, удобных мест гнездования, достаточную степень бе з-опасности в данных биотопах, прямое отношение человека к птицам. Эти факторы не являются стабильными и относительно быстро меняются, что приводит к изменениям фауны и населения птиц в населённых пунктах и других антропогенных биотопах, являющихся одними из наиболее динамичных.
Связь хищных птиц с поселениями человека на Кавказе в прошлом (100 и более лет назад) была очень слабой. Хищники-некрофаги, по-видимому, в большей степени были связаны с дикими копытными, численность которых была в то время довольно высокой. Отношение человека ко всем хищным птицам было в то время крайне негативным. А из многих горных районов Западной Европы они полностью исчезли (Cafmeyer 1990; Coton, Esteve 1990; Gahsche 1990; Liberatori, Cortone 1991). Такое же отношение было к птицам и на Кавказе. По свидетельству Ф.Лоренца (2010, первая публикация в 1887), бородача Gypaetus barbatus и других грифов регулярно отстреливали, а их крылья продавали на базарах городов Северного Кавказа. Поэтому эти птицы практически не залетали на территорию населённых пунктов.
* Караваев А.А., Хубиев А.Б., Казиев У.З. 2013. О путях синантропизации хищных птиц-некрофагов в Карачаево-Черкесии IIПтицы Кавказа: история изучения, жизнь в урбанизированной среде. Ставрополь: 135-142.
С середины XIX века шёл быстрый рост населения за счёт переселенцев-казаков в предгорную и среднегорную зоны Карачаево-Черкесии. Появился целый ряд крупных станиц. Скотоводство быстро развивалось. Поэтому уже в конце XIX века у хищников-некрофагов появилась ещё одна значимая пищевая ниша в виде погибших домашних животных, ранее не игравшая существенной роли в их жизни. В это же время быстрыми темпами развивалось также охотничье хозяйство. Его развитие связано как с ростом населения, так и с широким распространением и совершенствованием огнестрельного оружия. Результатом этого стало исчезновение, например, кавказского зубра Bison bonasus caucasicus. Вероятно, и численность большинства других диких копытных животных сильно уменьшилась. С ХХ века погибшие домашние животные стали основным пищевым ресурсом хищников -некрофагов, что признаётся большинством зоологов (Витович, Ткаченко 1986; Витович 1989; Тильба, Мнацеканов 2002, 2008). Распространение белоголового сипа Gyps fulvus, стервятника Neophron percnopterus и чёрного грифа Aegypius monachus стало определяться районами скотоводства. В связи с этим начался более быстрый процесс синантропи-зации хищных птиц-некрофагов. В поисках пищи они стали регулярно посещать окрестности скотоводческих ферм и окраины населённых пунктов Карачаево-Черкесии. О.А.Витовичем (1984, 1989) описаны два исключительных случая нападения бородача на кур, гулявших в огороде приусадебного участка на окраине города Теберды, и нападение на маленького турёнка в вольере Тебердинского заповедника.
В настоящее время усилились факторы, способствующие более глубокой синантропизации птиц-некрофагов. Связано это с продолжающимся снижением численности диких копытных животных: тура Cap-ra caucasica, серны Rupicapra rupicapra, оленя Cervus elaphus maral, кабанов Sus scrofa. Причина такого снижения — неконтролируемая охота и браконьерство, что имеет место в современных условиях. Официальные не снижающиеся данные по численности копытных явно завышены, так как их предоставляют районные охотоведы, заинтересованные в положительных показателях, на основе которых выдаются затем лицензии на отстрел животных. Вторая причина возросшей связи рассматриваемой группы птиц с поселениями человека — это снижение численности также и домашнего скота. В результате кормовая база птиц-некрофагов в последние годы сильно сократилась, что привело к снижению численности и самих птиц (Караваев, Хубиев 2011; Хубиев, Караваев 2012). Так, численность белоголового сипа сократилась, по сравнению с 1980-ми годами, примерно, в три раза. При этом исчезло большинство колонии сипов, расположенных в южной части их распространения в республике. Наблюдается явное снижение численности бородача в районах Главного и Передового хребтов Кавказа.
В меньшей степени снижение численности хищных птиц-некрофагов наблюдается в районе Скалистого хребта, где скотоводство у населённых пунктов ещё сохраняется. В результате связи с поселениями человека у этих птиц возрастают. Теперь регулярно можно видеть летающих над населёнными пунктами белоголовых сипов и стервятников на высоте в 50-100 м, а, порой, и бородачей. При наличии пищи в отдельных случаях сипы кормятся в непосредственной близости от жилья человека. Так, 3 декабря 2007 в селе Важное 3 сипа поедали сбитую на дороге машиной собаку всего в 30 м от жилых домов и не обращали внимания на проезжающие в 10 м автомашины. Подобную картину мы наблюдали 27 января 2008 на окраине аула Сары-Тюз, когда на трупе собаки (тоже сбитой автомашиной) также кормилось 3 сипа, и также они не реагировали на проезжающие в 10 м автомашины и проходящих мимо на таком же расстоянии женщин (одного из авторов подпустили на 15-17 м). Приведём ещё один пример, наблюдавшийся нами 15 апреля 2011, когда на трупе коровы всего в 20 м от жилого дома у фермы недалеко от аула Верхняя Теберда кормились 20 сипов. При этом две фермерские собаки лишь изредка подавали голос (хозяев дома не было), но к такой массе птиц приблизиться не решались. Подобные примеры показывают, что дефицит кормовых ресурсов делает птиц менее осторожными. С другой стороны, сипы (как и другие хищники) способны адекватно оценивать обстановку, что позволяет им успешно приспосабливаться к новым условиям и использовать кормовые ресурсы даже в населённых пунктах рядом с жильём человека.
Там, где к сипам относятся толерантно, они могут гнездиться буквально рядом с жилыми постройками человека. Так, новая колония белоголового сипа, образовавшаяся в 2012 году у южных отрогов Скалистого хребта, располагалась на скальном обрыве всего в 170 м от жилых фермерских домов, где постоянно находились люди. Птицы никак не реагировали на фермеров и пасущих овец, находящихся всего в 100 м от их гнёзд. Одна пара даже продолжала спариваться. Но к посторонним людям птицы относились уже с настороженностью. Птицы явно узнавали постоянных жильцов этой фермы и отличали их от приезжих. О подобном дифференцированном отношении сипов к людям сообщал также О.А.Витович (1985). Последний пример показывает возможные дальнейшие пути и глубину адаптации данного вида к меняющимся условиям среды.
Для белоголового сипа основными кормовыми объектами, как и 100 лет назад, являются трупы домашних животных и их остатки, оставляемые при разделке этих животных. Поэтому поисковые полёты этого хищника наиболее интенсивны в районах пастбищного скотоводства. Однако при этом у птиц появилась характерная особенность в поведении, связанная с появлением людей и особенно автомашин на паст-
бищах. Птицы явно проявляли интерес, подлетая к стоянкам автомашин или группам людей и проверяя окрестности на наличие пищи. Такое поведение могло сложиться благодаря охотникам, оставляющим внутренности, головы и другие части от убитых животных, перекупщикам скота и людям, ворующих скот, которые часто разделывают его прямо на пастбищах. Также поступают и пастухи, разделывающие больных животных, если они пасутся в отдалении от фермы.
Меняются места поисков пищи птицами-некрофагами. Всё большее значение в их питании приобретают животные, погибшие при столкновении с автомобилями на скоростных участках автотрасс. Погибающих на автотрассах животных стало больше благодаря многократному росту количества скоростных автомашин и улучшению качества автодорог. Из относительно крупных животных, погибающих под колёсами автомобилей, нередки собаки, кошки, шакалы, лисы, коровы, овцы, реже лошади и зайцы. По нашей экспертной оценке, погибшие на дорогах животные в диетах белоголового сипа и стервятника занимают в настоящее время около 10-20%. При этом белоголовые сипы порой не реагируют на проезжающие в нескольких метрах автомашины. В одном случае машинам даже пришлось объезжать кормящихся на дороге на трупе шакала Canis aureus группу из пяти сипов и одного чёрного грифа и те не взлетали при этом.
Определённое значение в питании хищников-некофагов имеют в настоящее время свалки бытовых отходов, куда местное население вывозит трупы погибших животных и остатки от разделываемых туш домашних животных. Причём для хищников наибольшее значение имеют несанкционированные свалки у небольших населённых пунктов. На санкционированных свалках у больших городов почти постоянно присутствуют люди, и хищные птицы сюда залетают крайне редко.
Посещение свалок на окраинах населённых пунктов особенно характерно для стервятника. Кроме свалок, они регулярно обследуют в поисках пищи места пикников, окрестности придорожных кафе и ферм, автомобильные трассы. Поэтому стервятник более других хищников-некрофагов связан с поселениями человека и его хозяйственной деятельностью.
Менее всего с поселениями человека на Кавказе был связан бородач. Но уже в 1980-х годах, как упоминалось выше, отмечены случаи его залёта в поисках пищи на окраины населённых пунктов. Однако считалось, что бородач более независим от хозяйственной деятельности человека по сравнению с другими птицами-некрофагами (Витович 1984, 1985). Последние наблюдения за маршрутами поисковых полётов бородача показывают наличие более тесной связи и у этого вида с поселениями человека. В настоящее время для него стали характерными поисковые полёты по окраинам населённых пунктов, посещение
ферм и мест пикников в окрестностях больших населённых пунктов, мусорных свалок. В аулах с неплотной застройкой (например, в Впрх-ней Маре) бородач ведёт поиск по границам частных хозяйств внутри населённого пункта или вдоль берегов рек, проходящих через населённый пункт (аул Верхняя Теберда и др.). Приведём один конкретный пример небольшого участка такого маршрута, наблюдавшийся нами в 2009 году у города Теберды. Птицу мы заметили, когда она совершала поисковый полет у свалки бытовых отходов Теберды. Далее следовал транзитный полёт к северной окраине Теберды, где продолжился поисковый полёт на низкой высоте (30-50 м), прямой поисковый пролёт по подножию восточного склона (сюда нередко выезжает на пикники местное население), транзитный полет к скотоводческой ферме, поисковый полёт у фермы, прямой полёт к соседней ферме, поисковый полёт у этой фермы, прямой поисковый полёт вдоль склона к южной окраине аула Верхняя Теберда, поисковый полёт по окраине населённого пункта и на свалке левобережья, перелёт на правый берег, где возобновился поисковый полёт на свалке, поисковый полёт вдоль берега реки Теберды через аул.
Интересное поведение бородача мы наблюдали в 2007 году на месте обзорной стоянки туристов и местного населения на перевале Гум -Баши Скалистого хребта, где часто останавливаются проезжающие машины, чтобы осмотреть окрестности и подкрепиться. Остатки пищи тут же сбрасывались за ограждения. Стоило на стоянке появиться автомашине, как тут же подлетал бородач проверить наличие съестных остатков. Через некоторое время на этой стоянке поселилась бродячая собака, и прилёты бородача прекратились.
На Главном и Передовом хребтах бородачи часто подлетают к стоянкам охотников, где также остаются после разделки внутренности и другие части добытых животных. Но держатся бородачи здесь обычно на значительном расстоянии от охотников и подлетают к месту разделки животных только после отъезда охотников. Это лишний раз косвенно подтверждает, что нередко в этих птиц здесь стреляют.
Прогресс синантропизации хищных птиц-некрофагов в значительной степени зависит от толерантного отношения человека к самим птицам. Вот что пишет по этому поводу Н.М.Пржевальский (цит. по: Вехов 2010): «Никогда не преследуемые в Тибете человеком, наоборот, постоянно получающие от него подачки в виде мёртвых тел, эти громадные и осторожные птицы вели себя крайне доверчиво. Грифы были ещё несколько осмотрительнее; но ягнятники садились прямо возле нашей кухни, иногда не более 20 или 30 шагов от занятых варкою пищи казаков».
К сожалению, на Кавказе мы имеем немало фактов гибели птиц по вине человека. Трупы убитых человеком белоголовых сипов и пустые
стреляные гильзы мы неоднократно находили у их колоний и на местах кормёжки. У нас есть свидетельство, когда человек стрелял сипа, который сел на крышу дома прямо в ауле. Таким образом, со времён Ф.Лоренца отношение человека к хищным птицам практически не изменилось — по-прежнему их при случае стреляют. К тому же в курортных районах Кавказа распространилось коммерческое использование животных фотографами, и особенно хищных птиц. Для этой деятельности чаще всего берут подросших птенцов из гнёзд. Поэтому в большинстве случаев птицы-некрофаги осторожны по отношению к человеку и даже к машинам относятся с большим недоверием. Отношение человека к птицам остаётся основным фактором на пути более глубокой их синантропизации. Если мы хотим сохранить этих птиц, то необходимо срочно развивать эколого-просветительную работу с местным населением. Не следует забывать, что все птицы-некрофаги внесены в Красные книги Карачаево-Черкесии и России.
Литература
Белик В.П., Хохлов A^. 1989. Особенности формирования орнитофауны населённых пунктов степного Предкавказья ll Синантропизация животных Северного Кавказа. Ставрополь: 20-23.
Вехов Н. 2010. Встречи с животными: по маршрутам путешествий НМ.Пржевальского
по Центральной Aзии ll В мире животных 2: 1G-15. Витович ОА. 1984. Гнездовая жизнь бородача на Западном Кавказе ll Бюл. МОИП. Отд. биол. S9, 4: 86-94.
Витович ОА. 1985. Сравнительная экология бородача и белоголового сипа ll Птицы Северо-Западного Кавказа. M.: 53-71. Витович ОА. 1989. Процессы синантропизации в животном мире Карачаево-Черкесии ll
Синантропизация животных Северного Кавказа. Ставрополь: 24-28. Ильичёв В.Д., Бутьев В.Т., Константинов ВЖ. 1987. Птицы Москвы и Подмосковья. M.: 1-272.
Караваев A.A., Хубиев A^. 2011. Кадастр колоний и состояние популяции белоголового
сипа в Карачаево-Черкесии ll Кавказ. орнитол. вестн. 23: 29-39. Константинов В^. 1991. Синантропизация и урбанизация птиц ll Материалы 10-й
Всесоюз. орнитол. конф. Mинск, 1: 86-88. Лоренц Ф.К. 2010. Mатериалы к познанию орнитологической фауны Северного Кавказа:
Non-Passeriformes ll Стрепет S, 1: 5-27. Тильба ПА, Mнацеканов РА. 2002. Стереотипы кормового поведения и пищевая специализация белоголового сипа ll Птицы Южной России. Ростов-на-Дону: 157-165. Тильба ПА., Mнацеканов РА. (20G8) 2G19. Динамика популяционных трендов белоголового сипа Gyps fulvus на Западном Кавказе ll Рус. орнитол. журн. 2S (1775): 2454-2455.
Хубиев A^., Караваев A.A. 2012. Лимитирующие факторы, влияющие на состояние популяций редких видов птиц Карачаево-Черкесии ll Современные проблемы науки и образования 2 http:llwww.science- education.rul1G2-5779. Cafmeyer P. 199G. Deidon, le Vautour fauve ll Homme et oiseau 28, 4: 277-278. Coton C., Esteve R. 199G. La reintroduction du cypaete barbu dans les Alpes ll Rev. Ecol. 45, 5: 227-241.
Gahsche J. 199G. Der Bartgeier fliegt wieder ll Naturschutzarb. Bez. Halle und Magdeburg 27, 2: 13-16.
Liberatori F., Cortone P. 1991. Emergenza Capovaccaio (Neophron percnopterus): proposte per un piano urgente di tutela e ripopolamento // Suppl. ric. biol. selvagg. 17: 413-416.
Ю ^
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2019, Том 28, Экспресс-выпуск 1780: 2631-2635
Успешное гнездование среднего пёстрого дятла Dendrocopos medius в Москве
Н.С.Морозов
Второе издание. Первая публикация в 2009*
Как известно, первые неоспоримые случаи появления среднего пёстрого дятла Dendrocopos medius в Московском регионе зафиксированы в последние десятилетия XX века (Птушенко, Иноземцев 1968; Редькин 1998; Бутьев, Фридман 2005).
До конца ХХ столетия встречи здесь этого вида рассматривались как очень редкие события. Успешное размножение было впервые установлено в 1986 году Б.Л.Самойловым в ближнем Подмосковье, а именно, недалеко от железнодорожной станции Толстопальцево (Ленинский район) в 16-17 км юго-западнее МКАД. На краю соснового жердняка, граничащего с редколесьем из дубов, старых осин и берёз, на земле у ствола небольшого дуба им 23 июня был найден мёртвый самец, а в самом дубе на высоте приблизительно 4 м обнаружено дупло с птенцами среднего пёстрого дятла. Из дупла благополучно вылетели 3 птенца, которых самка докармливала в течение 6 дней. Мёртвая птица некоторое время хранилась в холодильнике, но впоследствии была утрачена (Г.В.Морозова, устн. сообщ.). Этот случай ранее упоминался в литературе (Ерёмкин, Очагов 1998; Бутьев, Фридман 2005; Фридман 2006), но вскользь и без однозначного указания на то, что дупло принадлежало дятлам именно этого вида и в нём находились птенцы, впоследствии вылетевшие. Кроме того, в статье В.С.Фридмана (2006) не совсем точно указаны обстоятельства этой находки, в том числе десятилетие. Также в середине 1980-х году в окрестностях Павловской Слободы (Истринский район) пару средних пёстрых дятлов наблюдали за выдалбливанием дупла (В.М.Константинов, устн. сообщ.). Затем, в 1994, 1997 и 1998 годах, было констатировано размножение среднего пёстрого дятла на юге области (Редькин 1998; Фридман 2006). Что касается периода 1994-1998 годов, имеются также упоминания о трёх наблюдениях этого вида в гнездовой сезон в городской части Лосиного
* Морозов Н.С. 2009. Успешное гнездование среднего пёстрого дятла в Москве // Московка 10: 24-31. Рус. орнитол. журн. 2019. Том 28. Экспресс-выпуск № 1780
2631
