CC BY
173А.П. Медведев
О ПОГРЕБЕНИЯХ С КОНЯМИ В АНТИЧНОМ НЕКРОПОЛЕ ФАНАГОРИИ*
Аннотация: В статье анализируются конские захоронения, обнаруженные в 2006-2007 годах на Восточном некрополе Фанагории. По мнению автора, они могут свидетельствовать о появлении новой варварской группы в Фанагории на рубеже эпох. Это могут быть аспургиане, связанные с сарматским и меот-ским миром Кубани. Их появление совпало с распространением новых типов надгробных плит с рельефами, изображающими Боспорских всадников.
Ключевые слова: Северное Причерноморье, Боспор, Фанагория, некрополь, аспургиане, конские захоронения, Боспорские надгробные рельефы.
Abstract: The article analyzes horse burials discovered in 2006-2007 in the Eastern necropolis of Phanagoria. In the author's opinion they may testify appearing of a new barbarian group in Pharagoria at the turn of eras. These might be the Aspurgians connected with the Sarmatian and Meotic world of the Kuban region. Their appearing coincided with the spread of new types of tombstones with reliefs depicting Bosporan horsemen.
Key words: Northern Black Sea region, Bosporus, Phanagoria, necropolis, Aspurgians, horse burials, Bosporan tomb reliefs.
В статье речь пойдет о не совсем обычных для Фанагории объектах - о погребениях с конями и отдельных конских захоронениях, встреченных на территории античного некрополя. Справедливости ради надо напомнить, что погребения коней спорадически попадались в фанагорийском некрополе и ранее. Однако их было принято считать поздними захоронениями павших лошадей, не имеющими отношения к древнему некрополю. По-видимому, на такую их интерпретацию повлияло давнее наблюдение В.Д. Блаватского, наткнувшегося в 1939 г. на свежее захоронение трех конских трупов под западной стенкой его раскопа 1938 г.1 Как следствие, в дальнейшем находки конских костяков в ходе археологических раскопок обычно не фиксировались. Для примера приведу обнаружение целого конского костяка в Восточном некрополе Фанагории в 2004 г. Он был расчищен студентами-практикантами Воронежского университета, но так и не попал в Отчет о раскопках 2004 г.
Конские захоронения и ранее встречались на территории античных некрополей Северного Причерноморья первых веков н.э.2, но
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ по проекту № 10-01-00343а.
1 Блаватский В.Д. Раскопки некрополя Фанагории в 1938, 1939 и 1940 гг. // МИА. 1951. № 19. С. 205.
2 Сорокина Н.П. Раскопки некрополя Кеп в 1962-1964 гг. // КСИА. 1967. Вып. 109. С. 104; Алексеева Е.М. Юго-восточная часть некрополя Горгип-
как-то не привлекали должного внимания исследователей. Ситуация изменилась после раскопок А.А. Малышевым Цемдолинского могильника3. Им исследовано не менее 20 погребальных комплексов с конями. Среди них были погребения людей, сопровождаемые конскими захоронениями, а также отдельные захоронения коней («объекты» 110). Палеоантропологические исследования костных останков цемдо-линских «всадников» выявили явные индикаторы механического стресса, связанные с верховой ездой4. А.А. Малышев убедительно идентифицировал их по месту и времени как погребения аспургиан5. Для выяснения истоков этой традиции важно, что по погребальному обряду и инвентарю последние оказались, несомненно, связаны с ме-ото-сарматским населением Кубани. При этом следует напомнить, что лишь часть погребений, сопровождаемых конями, принадлежала тяжеловооруженным воинам с мечами и копьями, а некоторые еще и с защитным кольчужным доспехом. Основная же масса погребений Цемдолинского некрополя - рядовые захоронения, в том числе женщин и детей.
В последнее время на Европейском Боспоре также стали известны конские захоронения, совершенные в специальных гробницах, в частности, в античном некрополе городища Артезиан: в гробнице 4/2000 - один конь, в гробнице 5/2000 - три коня6. Укажем, что собственно сарматам обычай подобных конских захоронений был чужд. Истоки указанной погребальной традиции, действительно следует искать прежде всего на Кубани и на северо-западном Кавказе, среди древностей меотского или меото-сарматского круга, где этот обычай зафиксирован со времен скифской архаики. Этот надежно установленный археологический факт хорошо согласуется со свидетельством Страбона, который отнес аспургиан к меотским племенам (Strabo XI.2.11), правда, к этому времени последние были сильно сарматизи-рованы. Так в свете новейших исследований на Боспоре аспургиане стали приобретать черты вполне определенной археологической реальности.
В современной науке конкурируют две гипотезы о социально-экономическом статусе аспургиан и о природе их отношений с бос-порскими царями: «военно-поселенческая», предложенная Н.И. Со-
пии // Горгиппия. Материалы Анапской археологической экспедиции. Краснодар, 1982. Вып. 2. С. 34.
3 Аспургиане на Юго-Востоке Азиатского Боспора. М., 2008. С. 132-133.
4 Медникова М.Б. Данные антропологии к реконструкции образа жизни древнего населения Цемесской долины // Аспургиане на Юго-Востоке Азиатского Боспора. М., 2008. С. 251-253.
5 Малышев А.А. В стране аспургиан (древние иранцы на современной территории России) // Родина. 2001. Май. С. 7-10; он же. Заключение // Аспургиане на Юго-Востоке Азиатского Боспора... С. 278.
6 Винокуров Н.И. Исследование некрополя городища Артезиан в 2000 г. // Античный мир и варвары на Юге России и Украины. Запорожье, 2007. С.365-366.
кольским7, особенно активно развиваемая в настоящее время С.Ю. Сапрыкиным8, и «этническая», сторонники которой видят в ас-пургианах, прежде всего, конкретное племя или дружину Аспурга из числа его соплеменников9. В свое время А.А. Масленников обратил внимание на тот факт, что все попытки связать аспургиан с военно-административной структурой Азиатского Боспора («крепостями-батарейками» - А.М.) противоречат ясному свидетельству Страбона о месте их расселения10. Нам также не удалось найти в материалах «батареек» сколь-нибудь заметных следов присутствия варварского населения ранее рубежа н.э. В меру имеющихся возможностей рассмотрим проблему на материалах новейших раскопок в Фанагории.
В 2006-2007 г. на площади Восточного некрополя было открыто сразу семь конских захоронений: одиночных, парных и тройных. Большинство из них занимали весьма компактную центральную часть раскопа 2006 г. и лишь одно погребение 95 обнаружено севернее в раскопе 2007 г.
Рассмотрим комплексы с конями в порядке их открытия. Пол и возраст погребенных определен в поле д.и.н. М.В. Добровольской, конские костяки изучались к.б.н. Е.В. Добровольской.
Погребение 42 (рис. 1). Обнаружено в центре раскопа 2006 г. Пятно ямы было замечено на уровне -1,19 м от «0», на глубине - 0,8 м от современной поверхности. Оно оказалось входной шахтой для захоронения трех коней, причем для каждого из них была вырыта отдельная камера. При этом погребение человека не обнаружено.
Конь 1 (рис.1а). Его голова показалась во входной шахте могилы на глубине -1,84 м от «0» (рис. 2а), а тулово в специальной камере, выкопанной в западной ее стенке. Конь занимал практически всю камеру, он уложен на правый бок головой на северо-восток, мордой на север (рис. 2б). По определению Е.В. Добровольской костяк принадлежал взрослой особи. Между челюстями коня сохранились остатки массивных железных двусоставных кольчатых удил (рис. 1, 1). В нижней части полости живота обнаружен пучок загадочных стержней (рис. 1, 2). Они напоминали связку из нескольких десятков минерализованных стеблей тростника длиной 35-40 см, толщиной 0,7-1 см. После расчистки стержни распались на отдельные фрагменты. Их назначение осталось неясно.
Конь 2 (рис. 1б). Обнаружен к востоку от входной шахты на 0,4 м ниже погребения коня 1 (рис. 2в). Для его захоронения также был сделан подбой в восточной стенке шахты в виде камеры округлой формы размерами 0,75x1 м. Здесь найдена лишь передняя часть костяка молодой лошади (голова, передние ноги лежали в анатомическом поряд-
7 Сокольский Н.И. Таманский толос и резиденция Хрисалиска. М., 1976. С. 9, 106-107.
8 Сапрыкин С.Ю. Боспорское царство на рубеже двух эпох. М., 2002. С. 143, 177-233.
9 Масленников А.А. Население Боспорского государства в первых веках н.э. М., 1990. С. 81.
10 Там же. С. 82.
ке). Задняя часть костяка отсутствовала. Ориентация этого коня -головой на запад-юго-запад, мордой на запад. Следует отметить, что он был положен головой к голове коня 1, но несколько ниже последнего. Какие-либо сопровождающие находки отсутствовали.
Конь 3 (рис. 1б). Обнаружен к югу от коня 1 в третьей камере, выкопанной в южной торцовой стенке входной шахты (рис. 2г). Она овальной формы размерами 1,1x1,6 м. На полу камеры лежал костяк взрослой лошади параллельно коню 1, но на 0,1-0,15 м ниже уровня последнего. Он уложен на правый бок, ноги подогнуты, голова ориентирована на восток-северо-восток, мордой на север-северо-запад. При коне каких-либо находок не обнаружено.
Из трех захоронений позже всех, безусловно, совершено захоронение коня 1. Его голова находилась во входной шахте, через которую ранее были совершены захоронения коней 2 и 3. Конь 1 взнуздан массивными железными удилами. Они принадлежат типу, характерному для первых веков н.э. Скорее всего, первому погребению близки по времени погребения коней 2 и 3, совершенные несколько раньше захоронения коня 1. Все вместе они составляют единый археологический комплекс. Но скелета погребенного в нем не обнаружено. Возможно, это кенотаф, посвященный погибшему на чужбине соплеменнику.
Погребение 59 (рис. 3). Находилось в центральной части раскопа. Здесь обнаружено пятно небольшой могильной ямы размерами 0,34x0,93 см, ориентированной по линии север - юг. Непосредственно к востоку от нее находилась еще одна большая яма овальной формы с захоронением коня, уложенного на спине с разворотом направо головой на запад, в сторону погребенного (рис. 4а). На дне могильной ямы обнаружен скелет ребенка 4 лет головой на юг. Перед помещением в могилу тело ребенка так туго запеленали, что длинные кости его ног и рук оказались сведены вплотную друг к другу (рис. 3б). Подобный обычай тугого пеленания прослежен во многих погребениях Цемдолинского могильника11. На лучевых костях погребенного находились два бронзовых браслета с заходящими концами (рис. 3, 1-2). На шее найдены бусы. Среди последних три мозаичные бусы с крупным ковровым орнаментом типа 437 классификации Е.М. Алексеевой (рис. 3, 3)12, крупная стеклянная округлая бусина с металлической прокладкой серебристого цвета (рис. 3, 4), округлая поперечно сжатая бусина из непрозрачного минерала белого цвета (рис. 3, 5) и фрагмент стеклянной округлой ребристой бусины зеленого цвета (рис. 3, б). Мозаичные бусы позволяют датировать это детское погребение I в. н.э., чему не противоречит и остальной инвентарь. Погребение необычно не только обрядом пеленания умершего ребенка, но и тем, что его сопровождал конь.
Погребение 65 (рис. 5). Находилось в центральной части раскопа 2006 г. Его частично перекрывало захоронение коней 5 и 6 (рис. 5а,
11 Аспургиане на Юго-Востоке Азиатского Боспора... С. 130.
12 Алексеева Е.М. Античные бусы Северного Причерноморья. М., 1982. С. 40. Табл. 49, 77.
б). Они были помещены в почти правильную квадратную яму размерами 1,5x1,6 м. Примерно посередине ямы сохранялась узкая полоса материковой глины, которая делила ее на две половины. В каждой из них было совершено по захоронению коня.
Конь 5 в южной части ямы. Он положен на правый бок головой на восток. За исключением черепа весь остальной скелет сохранился в анатомическом порядке. Лишь отдельные кости черепа провалились в могилу.
Конь 6. Его захоронение находилось в северной части ямы примерно на 0,1-0,2 м ниже уровня захоронения коня 5. Взрослый конь уложен на спину, вверх брюхом, головой на запад.
Погребение было совершено в довольно узкой могильной яме, обнаруженной к юго-востоку от захоронений коней (рис. 5в). При этом передняя часть коня 5 оказалась над северной частью могилы. Здесь в заполнении встречены кости черепа этого коня, провалившиеся в могильную яму. На дне могилы вытянуто на спине лежал скелет мужчины 35-40 лет головой на северо-северо-запад. Вокруг него и под ним местами отмечены остатки черного тлена от органической подстилки. На его левом предплечье вместе с остатками черепа коня лежали остатки железных удил с дополнительными кольцами (рис. 5, 1) и фрагменты массивных железных клиновидных изделий неясного назначения (рис. 5, 2-3). У лучевых костей левой руки найден бронзовый перстень (рис. 5, 4). На основании этих находок погребение датировать трудно, но ориентировка в северную половину круга, скорее всего, указывает на то, что оно врядли могло быть совершено ранее II в. н.э.
Погребение 82 (рис. 6). Обнаружено в западной части раскопа 2006 г. Сначала здесь в среднем слое на глубине - 1,7-2 м от «0» открыто захоронение взрослого коня (рис. 4б). Форма ямы не прослежена. Большая часть костей животного лежала в анатомическом порядке. Конь был уложен на правый бок мордой на запад. При нем находок не было. Ниже при зачистке материка на уровне -2,6-2,7 м от «0» появилось пятно узкой прямоугольной ямы размеры 0,5x1,65 м (рис. 6а). Она ориентирована строго по линии юг - север. На северной ступеньке высотой до 0,2 м стояли два сосуда: позднеэллинистический красноглиняный кувшин, на тулове которого коричневатым ангобом нанесены широкие горизонтальные полосы (рис. 6, 1), а также кувшинчиковый светильник (рис. 6, 2). Этот тип светильников характерен для I в. до н.э., но доживает до первых десятилетий I в. н.э.13 Никаких останков погребенного здесь не обнаружено. Но в южной части ямы встречены вертикально поставленные плиты, скорее всего, принадлежавшие другому погребению в каменном ящике, расположенному под тупым углом к вышеописанной узкой могиле. Во время раскопок узкая яма вместе с ящиком была принята за одно погребальное сооружение. Сейчас я склоняюсь к мысли, что здесь два погребения: первое - в узкой могильной яме, на
13 Журавлев Д. В. О боспорских светильниках типа «кувшинчика» // ПИФК. 2010. № 1. С. 273. Рис. 6.
краю которой и лежал скелет лошади, и второе - в каменном ящике, прорезавшем южную часть грунтовой могилы. К сожалению, последний оказался начисто ограбленным. Из инвентаря уцелело лишь бронзовое фрагментированное зеркало с плоским тонким диском диаметром 8,5 см типа, характерного как для последних веков до н.э., так и I в. н.э. Разрушенное погребение в узкой грунтовой могиле, сопровождаемое конем, в целом можно датировать около рубежа н.э. или первыми десятилетиями I в. н.э.
Погребение 95 (рис. 7). Оно обнаружено в северо-восточном углу раскопа 2007 г. Здесь на дно квадратной в плане ямы 1,2х 1,25 м вначале положили переднюю часть лошади головой к западу, а поверх нее - тело ребенка 5-7 лет головой на север (рис. 7а). В результате оно оказалось между черепом и костями передних ног лошади (рис. 7б). На лучевых костях левой руки обнаружен фрагментированный бронзовый браслет (рис. 7, б), на правой - фрагменты изделия из тонкой плоской бронзовой пластинки (рис. 7, 7), а на шее - россыпь бус, в том числе - округлоребристая бусина из египетского фаянса типа 16а (рис. 7, 1), мозаичная бусина многоцветного стекла с ковровым орнаментом типа 437 по Е.М. Алексеевой (рис. 7, 2), пастовая (рис. 7, 3), а также гагатовая (рис. 7, 4) бусина с блестящей поверхностью. Вместе с бусами найдена бронзовая массивная коротко цилиндрическая пронизь диаметром 1,6 см, возможно, пряслице (рис. 7, 5). В целом набор бус характерен для комплексов I в. н.э.
По формальным признакам вышеописанные комплексы следует разделить на две группы: погребения умерших, сопровождаемые конскими захоронениями, где связь погребенного и коня очевидна, и захоронения только одних коней. При этом погребения людей, за исключением одного случая, совершены значительно глубже захоронений лошадей, которых, как правило, оставляли на уровне древней дневной поверхности. Кажется, именно это обстоятельство и затрудняло их идентификацию как сопровождавших человеческие погребения и имевших отношение к древнему некрополю.
По соотношению погребенных людей и коней интересующие нас захоронения делятся на три вида: в одной могильной яме (погр. 95), на древнем горизонте у края могилы (погр. 59 и 82), в отдельной яме у могилы (погр. 65).
Что можно сказать о назначении исследованных фанагорийских объектов с захоронениями коней. Кости ног лошадей и черепа, вероятно, представлявшие остатки заупокойной или жертвенной пищи, неоднократно находили в погребениях Фанагории14. В нашем же случае целые скелеты лошадей - явно не заупокойная пища, так как они неоднократно сопровождались железными удилами, найденными in situ. То есть, речь идет о захоронениях упряжных коней. В погр. 42 открыто тройное конское захоронение, совершенное в трех подбоях с одной входной шахтой, но без каких-либо следов погребений людей
14 Кобылина М.М. Раскопки «Восточного» некрополя Фанагориив 1948 г. // МИА. 1951. Вып. 19. С. 249; она же. Фанагория // МИА. 1956. Вып. 57. С. 80.
(рис. 1). При этом в каждом подбое лежало по скелету лошади. Скорее всего, оно представляло кенотаф, посвященный погибшему на стороне соплеменнику - в зеве коня 1 сохранились железные удила (рис. 1, 1). Еще раз отметим специфическую деталь этого и некоторых других конских погребений - под брюхом коня встречены пучки минерализованных стержней тростника длиной 35-40 см, толщиной 0,7-1 см. (рис. 1, 2). Парное конское захоронение в специальной квадратной яме на уровне древней поверхности совершено у изголовья погр. 65 и частично его перекрывало (рис. 5б). Под брюхом и в грудине обоих коней лежали такие же минерализованные стержни, что и в погребении 42. Их назначение осталось неясно, да и аналогии неизвестны. Однако можно напомнить, что слой рубленого камыша с комплектом парадной конской сбруи встречен в так называемом «погребении жрицы» из Усть-Альминского могильника в Крыму15.
При этом, некоторые из погребений с конями принадлежали не только мужчинам, но женщинам и даже детям (погр. 59 и 95). То есть, совместно с конями в некрополе Фанагории хоронили не представителей какого-то сословия, например, конных воинов-дружинников (таковых в фанагорийском некрополе пока не обнаружено), а членов особой этно-социальной группы (племени, сегмента племени?), включавшей, помимо мужчин, женщин и детей.
К тому же, захоронения с конями появляются в Восточном некрополе Фанагории не ранее рубежа - первых десятилетий I в. н.э. (погр. 82), они совершаются во 2-й его половине (погр. 59 и 95) и позже во II в. н.э. (погр. 65). Еще раз обратим внимание на то, что как и в других античных некрополях, время появления конских захоронений в Восточном некрополе совпадает с появлением аспургиан на Боспоре по данным «Географии» Страбона (Strabo XI.2.11). Для эллинистического времени они не известны.
Обычай совершать на городском некрополе захоронения с верховыми конями, на что определенно указывают находки железных удил, может свидетельствовать о притоке в Фанагорию где-то с рубежа эр нового варварского населения. Для него был характерен старый меот-ский ритуал обильных сопутствующих конских захоронений16. Важно, что среди этой группы населения он сохранялся в Фанагории не только на протяжении I в., но и позже, по крайней мере, и во II в., на что указывает погребение 65 с северной ориентировкой, сопровождаемое парой коней.
Известно, что в разных индоевропейских, особенно в индоиранской, традициях существовало представление о коне, как о мировой жертве, медиаторе, соединяющем разные уровни
15 Зайцев Ю.П. «Склеп жриц» Усть-Альминского позднескифского некрополя // Жертвоприношение. Ритуал в искусстве и культуре с древности до наших дней. М., 2000. С. 312.
16 Беглова Е.А. Воинские погребения Тенгинского грунтового могильника // Материальная культура Востока М., 2010. Вып. 5. С. 149-166; Раев Б.А. Гекатомбы Новолабинского могильника // Тр. IV (XX) Всероссийского археологического съезда. Казань, 2014. Т. II. С. 156-158.
мироздания17. Но археологически он проявлялся по-разному. В кавказоведении принято считать, что конские захоронения являются археологическим эквивалентом хорошо описанного осетинского обряда посвящения коня усопшему18. Если это так, то, скорее всего, обычай совершать на некрополе захоронения с конями может свидетельствовать не только о появлении в Фанагории где-то к рубежу н.э. группы нового варварского населения, но и о том, что этому населению на протяжении ряда поколений дозволялось совершать такие «варварские» ритуалы посреди городского некрополя. Возможно, это были те самые аспургиане - выходцы из меото-сарматского мира Прикубанья, точнее та их часть, которая находилась на службе у боспорских правителей 19. В их этнониме, как и в имени их первого предводителя Ас-пурга, может быть далеко не случайно звучит иранская основа aspa -«лошадь», «конь»20. Отталкиваясь от звучания этнонима аспургиан, одни лингвисты интерпретируют их имя как «имеющие сильных коней» («мощноконные»»), другие полагают, что в основе его лежало иранское слово «aspabara» - буквально «конник», «всадник»21. Поэтому, возможно, не случайно тамга рода Аспурга, известная по его монетам и многочисленным портативным предметам, отмеченным этим знаком, имела схему, в которой можно усмотреть изображение скачущей лошади.
В связи со всем вышесказанным вполне вероятно, что выразительные надгробия боспорского типа с рельефами всадников, выступающих друг за другом, неоднократно находимые не только в Панти-капее, но и в Фанагории, изначально могли ставить над могилами аспургиан, из которых состояла конная дружина Аспурга и его преемников. Среди мужских надгробий таковых не менее одной трети22. Если раньше эти надгробия датировали широко, с I в. до н.э., то сейчас их по надписям передатировали почти на столетие позже23. Для нашей темы важно, что самая ранняя стела Матиана, сына Заидара с изображением всадника-катафрактария найдена в окрестностях Темрюка, на земле, близкой локализации аспургиан у Страбона. Она
17 Кузьмина Е.Е. Конь в религии и искусстве саков и скифов // Скифы и сарматы. Киев, 1977. С. 96-119.
18 Калоев Б.А. Осетинские историко-этнографические этюды. М., 1999. С. 187-195.
19 Этот археологической аспект проблемы аспургиан недавно специально рассмотрен автором. См.: Медведев А.П. Об аспургианах в Фанагории // ИРЕСИОНА. Античный мир и его наследие. Белгород, 2015. Вып. IV. С. 61-70.
20 Абаев В.И. Скифо-сарматские наречия // Основы иранского языкознания. Древнеиранские языки. М., 1979. C. 281.
21 Harmatta J. Studies in the Language of the Iranian Tribes in South Russia. Budapest, 1952. P. 43-45; Zgusta L. Die Personennamen griechischer Städte der Nördlichen Schwarzmeerküste. Praha, 1955. S. 75.
22 Виноградов Ю.А., Горончаровский В.А. Военная история и военное дело Боспора Киммерийского (VI в. до н.э. - III в. н.э.). СПб., 2009. С. 161.
23 Cctвостина Е.А. Многоярусные стелы Боспора: семантика и структура // Археология и искусство Боспора. Сообщения ГМИИ им. А.С. Пушкина. М., 1992. Вып. 10. С. 358.
поставлена от имени царицы Динамии и поэтому определенно датируется не ранее самого конца I в. до н.э. Исследователи не без основания видят в этом персонаже одного из аспургианских вождей24. Более поздние рельефные надгробия с изображениями боспорских всадников встречены в Восточном некрополе Фанагории в 2003, 2004 («стела Омпсалака»), 2006 и 2010 гг. Стелы с всадниками на Боспоре всегда посвящались конкретным персонажам. На них высекались двухъярусные рельефы, нередко в характерном сочетании варварских (вооруженные конные воины, причем в парадном виде воина-героя, по-бедителя25) и эллинских (сцены загробной трапезы, прощания) сюжетов. Если это предположение подтвердится, мы получаем уникальную возможность видеть образы воинственных аспургиан, запечатленные на некоторых боспорских рельефах. Но, к сожалению, во всех вышеуказанных случаях в некрополе Фанагории они были использованы вторично в качестве закладов в камеры склепов конца II-III вв. н.э.
Недавно подробный анализ вооружения на боспорских надгробиях проделал М.Ю. Трейстер26. Он высказал интересную мысль о принадлежности рельефов с изображениями всадников, вооруженных на сарматский манер, погребениям боспорян высокого социального ранга. Таковыми и должны быть аспургиане - конные воины, имевшие вооружение сарматского типа, иногда погребаемые по меотскому обычаю вместе с конями. Весьма существенно то, что их захоронения на боспорских некрополях появляются не ранее рубежа эр. Более ранних археологических свидетельств присутствия аспургиан на Боспоре мы пока не имеем, что хорошо согласуется с рассказом Страбона о времени и обстоятельствах выхода их на историческую арену.
Литература:
Абаев В.И. Скифо-сарматские наречия // Основы иранского языкознания.
Древнеиранские языки. М., 1979. Алексеева Е.М. Античные бусы Северного Причерноморья. М., 1982. Алексеева Е.М. Юго-восточная часть некрополя Горгиппии // Горгиппия. Материалы Анапской археологической экспедиции. Краснодар, 1982. Вып. 2. Аспургиане на Юго-Востоке Азиатского Боспора. М., 2008.
Беглова Е.А. Воинские погребения Тенгинского грунтового могильника // Материальная культура Востока. М., 2010. Вып. 5. Блаватский В.Д. Раскопки некрополя Фанагории в 1938, 1939 и 1940 гг. // МИА. 1951. № 19.
Виноградов Ю.А., Горончаровский В.А. Военная история и военное дело Боспора Киммерийского (VI в. до н.э. - III в. н.э.). СПб., 2009. Винокуров Н.И. Исследование некрополя городища Артезиан в 2000 г. // Античный мир и варвары на Юге России и Украины. Запорожье, 2007.
24 Горончаровский В.А. Аспургиане и военно-политическая история Бос-порского царства на рубеже нашей эры. Греки и варвары на Боспоре Киммерийском (VII-1 вв. до н.э.). Материалы междунар. науч. конф. Тамань, октябрь 2000. СПб, 2006. С. 44.
25 Гайдукевич В.Ф. Боспорское царство. М.; Л. 1949. С. 385.
26 Трейстер М.Ю. Оружие сарматского типа на Боспоре в I—II вв. н.э. // ДБ. 2010. Вып. 14. С. 484-561.
Гайдукевич В.Ф. Боспорское царство. М.; Л., 1949.
Горончаровский В.А. Аспургиане и военно-политическая история Боспорского царства на рубеже нашей эры. Греки и варвары на Боспоре Киммерийском (VII-I вв. до н.э.). Материалы междунар. науч. конф. Тамань, октябрь 2000. СПб, 2006.
ЖуравлевД.В. О боспорских светильниках типа «кувшинчика» // ПИФК. 2010. № 1.
Зайцев Ю.П. «Склеп жриц» Усть-Альминского позднескифского некрополя // Жертвоприношение. Ритуал в искусстве и культуре с древности до наших дней. М., 2000.
Калоев Б.А. Осетинские историко-этнографические этюды. М., 1999.
Кобълина М. М. Раскопки «Восточного» некрополя Фанагории в 1948 г. // МИА. 1951. Вып. 19.
Кобълина М.М. Фанагория // МИА. 1956. Вып. 57.
Кузьмина Е.Е. Конь в религии и искусстве саков и скифов // Скифы и сарматы. К., 1977.
Малышев А.А. В стране аспургиан (древние иранцы на современной территории России) // Родина. 2001. Май.
Масленников А.А. Население Боспорского государства в первых веках н.э. М., 1990.
Медведев А.П. Об аспургианах в Фанагории // ИРЕСИОНА. Античный мир и его наследие. Белгород, 2015. Вып. IV.
Медникова М.Б. Данные антропологии к реконструкции образа жизни древнего населения Цемесской долины // Аспургиане на Юго-Востоке Азиатского Боспора. М., 2008.
Раев Б.А. Гекатомбы Новолабинского могильника // Тр. IV(XX) Всероссийского археологического съезда. Казань, 2014. Т. II.
Савостина Е.А. Многоярусные стелы Боспора: семантика и структура // Археология и искусство Боспора. Сообщения ГМИИ им. А.С. Пушкина. М., 1992. Вып. 10.
Сапрыкин С.Ю. Боспорское царство на рубеже двух эпох. М., 2002.
Сокольский Н.И. Таманский толос и резиденция Хрисалиска. М., 1976.
Сорокина Н.П. Раскопки некрополя Кеп в 1962-1964 гг. // КСИА. 1967. Вып. 109.
Трейстер М.Ю. Оружие сарматского типа на Боспоре в I-II вв. н.э. // ДБ. 2010. Вып. 14.
Harmatta J. Studies in the Language of the Iranian Tribes in South Russia. Budapest, 1952.
Zgusta L. Die Personennamen griechischer Städte der Nördlichen Schwarzmeerküste. Praha, 1955.
СА
Рис. 1. Погребение 42: а - план захоронения коня 1: 1 - железные удила, 2 - минерализованные стержни; б - планы и разрезы захоронений коней 1-3
б
а
Рис. 2. Погребение 42: а - череп коня 1 в заполнении входной шахты в процессе расчистки; б - конь 1 после расчистки; в - конь 2 после расчистки; г - конь 3 после расчистки
Рис. 3. Погребение 59: а - детское захоронение с конем, план и разрезы; б - план и разрез детского погребения: 1-2 - бронзовые браслеты, 3-6 бусы (3-4, 6 - стекло, 5 - минерал белого цвета)
б
Рис. 4. Кони при погребениях 59 (а) и 82 (б)
Рис. 5. Погребение 65: а - фото коней при погребении; б - план и разрез захоронения коней: 1 - минерализованные стержни; в - план и разрез погребения 65: 1 - удила, 2-3 - фрагменты клиновидных изделий, 4 - кольцо (1-3 - железо, 4 - бронза)
у
3
Рис. 6. Погребение 82: а - план погребения с конем: 1 - кувшин, 2 - светильник; б - каменный ящик, план и разрез: 3 - зеркало. 1-3 - инвентарь (1-2 - глина, 3 - бронза)
Рис. 7. Погребение 95: а - фото детского погребения с конем; б - план и разрез погребения: 1-4 - бусы, 5 - бронзовое изделие, 6 - бронзовый браслет, 7 - фрагменты изделия из тонкой бронзовой пластинки
