CC BY
21О необходимости учёта религиозного фактора при проведении адресной профилактической работы
Горюнов Александр Павлович - консультант отдела профилактики экстремизма и терроризма департамента региональной безопасности Ярославской области, сотрудник аппарата антитеррористической комиссии в Ярославской области, преподаватель кафедры физической культуры и безопасности жизнедеятельности ГАУ ДПО Ярославской области «Институт развития образования»
Если попытаться кратко аргументировать необходимость учёта религиозного фактора при проведении адресной профилактической работы, то достаточно процитировать уже отменённую Доктрину информационной безопасности Российской Федерации. В ней одной из главных опасностей в сфере духовной жизни названа «возможность нарушения общественной стабильности, нанесение вреда здоровью и жизни граждан вследствие деятельности религиозных объединений, проповедующих религиозный фундаментализм, а также тоталитарных религиозных сект».
В утверждённой Указом Пре-зидентаРоссии от 05.12.2016 № 646 Доктрине информационной безопасности Российской Федерации также указывается на широкое использование террористическими и экстремистскими организациями информационного воздействия на индивидуальное, групповое и
общественное сознание в целях нагнетания межнациональной и социальной напряжённости, разжигания этнической и религиозной ненависти либо вражды, пропаганды экстремистской идеологии, а также привлечения к террористической деятельности новых сторонников [1]. Не отстают от террористов и спецслужбы иностранных государств, используя для подрыва суверенитета и нарушения территориальной целостности других государств, в том числе, и религиозные организации [2].
В качестве второго аргумента целесообразно привести цитату из Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 07.12.2017 № 2793-0 [3], в котором сказано, что «...в современных условиях осуществление террористической и экстремистской деятельности, прежде всего вербовка новых членов террористических и экстремистских организаций, нередко камуф-
лируется под миссионерскую деятельность».
Как показывает практика, на современном этапе специалисты, занимающиеся профилактикой распространения идеологии терроризма среди студентов и молодёжи, не в должной мере представляют степень влияния религиозного фактора на менталитет человека и, как следствие, на мотивацию его поступков.
На прошедшем в марте текущего года заседании Совета по вопросам религиозных объединений при мэрии города Ярославля представитель одного из высших учебных заведений с сожалением отметил, что у современных студентов очень сильно развито религиозное мировосприятие, а это, по его мнению, затрудняет использование профессорско-преподавательским составом доводов, которые имели эффект ещё 10 и даже 5 лет назад.
В рамках деятельности межведомственной рабочей группы по профилактике терроризма и экстремизма при антитеррористической комиссии Ярославской области, в состав которой, в том числе, входят представители организаций высшего профессионального образования и специалисты в сфере реализации молодёжной политики, нередко приходится слышать устоявшийся тезис «церковь отделена от государства», а значит религиозный аспект в работе со студенчеством и молодёжью как бы не
обязательный, следовательно, профилактику распространения идеологии терроризма необходимо осуществлять через укрепление межнационального согласия, патриотическое воспитание и пропаганду общечеловеческих ценностей.
Это, безусловно, очень важные направления работы, но не всегда достаточные.
Используемый против России исламский фактор отнюдь не является современным изобретением. Макс фон Оппенгейм, длительное время занимавший пост атташе немецкого генерального консульства в Каире, являлся ведущим разработчиком плана использования лозунга «священной войны» против Великобритании, Франции и России.
«В октябре 1914 года Оппенгейм составил «Записку о революционизации исламских областей наших врагов». В ней он предлагал разжечь пламя джихада во всех частях огромного мусульманского мира: от Индии, через Афганистан и Персию, российскую Среднюю Азию и Кавказ до французской Северной Африки» [4]
Уже в ноябре 1914 г. Хейри-эфенди, глава мусульманского духовенства Османской империи, провозгласил фетвы с призывом к священной войне против стран Антанты, а турецкий султан Мехмед V Решад торжественно провозгласил джихад в интересах Германской империи и Австро-Венгрии.
Во Второй мировой войне военно-политическое руководство Германии использовало религиозный фактор для раскола населения на оккупированных территориях СССР. Циркуляром Главного управления имперской безопасности о религиозной политике на Востоке от 01.09.1941 «О понимании церковных вопросов в занятых областях Советского Союза», определены следующие основные направления работы оккупационных властей [5]:
- поддержать религиозные движения как враждебные большевизму;
- дробить их на мелкие течения во избежание консолидации для борьбы с Германией;
- не допускать контактов лидеров разных конфессий;
- использовать религиозные организации для помощи немецкой администрации.
В ответ на использование Германией исламского фактора против СССР, 15-17 мая 1942 года в Уфе прошёл съезд мусульманского духовенства со всего Советского Союза. По его итогам было принято «Обращение представителей мусульманского духовенства к верующим по поводу немецко-фашистской агрессии», в котором дано религиозное обоснование борьбы советских мусульман против нацизма: «Немецко-фашистские захватчики, не объявляя войны, вероломно напали на Советский Союз, освободивший угнетённые нации, давший равноправие всем народам Союза, поднявший
высоко науку и культуру страны, всегда проводивший самую миролюбивую политику. Великий Аллах в Коране говорит: «Сражайтесь с теми, которые сражаются с вами, но не будьте зачинщиками, ибо Бог не любит несправедливых» (Сура «аль-Ба-кара», Аят 186). «Истребляйте их где ни застигнете; изгоняйте их откуда они вас изгнали; мятежи и искушение губительнее убийства» (Сура «аль-Бакара», Аят 187). Пророк Мухаммад (мир ему и благословение Аллаха) говорит: «Любовь к Родине и защита её есть долг религии. Помощь воину, идущему на фронт, вооружением равносильна участию в сражении. Даже мирный труд мужчин и женщин, занявших должность ушедших на фронт воинов, равносильны участию в бою».
Современная история России и независимых государств, образованных после распада СССР, неразрывно связана с попытками использования религиозного фактора для дестабилизации обстановки в обществе и необходимостью ведения межрелигиозного диалога для обеспечения безопасности как простых граждан, так и целостности нашего Отечества.
Вспомним 1993 год. Духовные лидеры Азербайджана Шейх-уль-ислам Аллахшукюр Паша-заде и Армении патриарх-католикос Вазген I в совместном коммюнике выступили против попыток придания карабахскому конфликту религиозной составляющей: «Обсудив проблемы,
угрожающие нашим народам и нам, мы сочли необходимым в первую очередь подчеркнуть, что, несмотря на некоторые попытки охарактеризовать конфликт, в результате которого льётся невинная кровь, как христианско-мусульманское столкновение, этот конфликт не является религиозным. Армянские христиане и азербайджанские мусульмане жили и будут жить в мире, уважении и добрососедских отношениях» [6].
Муфтий Чечни Мухаммад-Хус-сейн Алсабеков, от которого в 1994 году Джохар Дудаев потребовал объявить джихад России, и патриарх Алексий II в совместном заявлении указали на отсутствие в разразившемся кризисе каких-либо межрелигиозных предпосылок: «Мы самым решительным образом отвергаем самую мысль о возможности перерастания конфликта вокруг Чечни в христианско-мусульман-ское противостояние. Истинные последователи двух религий желают только мира. Использование святых для христиан и мусульман символов и понятий в целях разжигания вражды и провоцирования межрелигиозных столкновений есть грех и беззаконие перед лицом Всевышнего» [7].
Несмотря на миротворческую деятельность духовных лидеров, противникам России удалось привлечь к разжиганию и участию в конфликте, зародившемуся под лозунгами борьбы за независимость чеченского народа, многонациональный
состав наёмников, приехавших в Чечню для «защиты мусульман» и построения независимого «шариатского государства».
Череда событий «арабской весны» и сорванная Россией попытка построения иблисского государства «ИГИЛ» [8] убедительно свидетельствуют об огромном потенциале использования религиозного фактора для дестабилизации обстановки внутри страны, свержения действующей власти и распространения террора на огромных территориях.
В совокупности с определением веры (иман) в исламе и классификацией единобожия, международные террористические организации исламистского толка привлекают на свою сторону представителей различных национальностей, используя теологическую концепцию «шариатского государства», объединённую с понятием «халифат», пропагандируя, что жизнь вне шариатского государства является «ширком и безбожием или выходом из ислама» [9].
В отличие от суннитских, шиитские террористические организации обоснование терроризма строят на интерпретации концепции махдизма, согласно которой необходимо сформировать специальную разрушительную среду насилия, необходимую для возвращения Имама Махди, «так как он вернётся только тогда, когда всё будет очень плохо и не останется никакой другой надежды» [10].
Анализ информации, поступающей в аппарат антитеррористической комиссии в Ярославской области, показывает, что распространению идеологии терроризма в студенческой среде способствуют именно теологические аргументы о необходимости построения «шариатского государства», в том числе:
- высказывание со стороны отдельных авторитетных студентов, прибывших из стран СНГ центрально-азиатского региона, симпатий к деятельности международных террористических организаций (МТО) как защитников ислама;
- героизация соотечественников, вступивших в ряды МТО для вооружённой защиты идей халифата и построения шариатского государства, обсуждение возможности последовать их примеру;
- распространение информации о войне России против мусульман, в ходе которой убивают, в том числе с использованием химического оружия, мирных жителей в Сирии.
Наибольшую активность в такой пропаганде проявляют молодые люди, прибывающие из стран Центральной Азии для обучения в ярославских вузах, преобладающее большинство их составляют граждане Таджикистана.
Говоря о вопросах противодействия идеологии терроризма в студенческой среде, следует обратить внимание на трудовых мигрантов из стран СНГ централь-ноазиатского региона, прежде всего из Таджикистана. По данным
Генеральной прокуратуры Республики Таджикистан, 85% граждан этой страны, воюющих на стороне МТО ИГИЛ, «являются трудовыми мигрантами и попали в поле зрения вербовщиков ИГИЛ, находясь в Российской Федерации», при этом «граждане стран Центральной Азии и России составляют третью по численности группу иностранных боевиков в ИГИЛ после выходцев из Западной Европы и Ближнего Востока» [11].
Помимо террористической идеологии, основанной на исламских религиозных течениях, не стоит забывать о роли позиционирующих себя как протестанты сект христианского толка в государственном перевороте в Украине и последовавшего за ним террора: «В Киеве на Майдане до 80% сержантского и офицерского состава (организаторов) были членами протестантских церквей Украины, а также группа молодых «харизматов» из России. Все они прошли специальную подготовку в закрытых лагерях на территории Польши и Украины» [12].
Давая оценку событиям, произошедшим в Украине в 2014 году, руководитель Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН Р.Н. Лункин допустил возможность трактовать заявление начальствующего епископа Российского объединённого Союза христиан веры евангельской (пятидесятников) С.В. Ряховского в связи с ситуацией в Украине и трагедией в Одессе (6 мая 2014 года) как «признание
того, что Россия является оккупантом по отношению к украинским землям» [13].
На этом фоне видится довольно сомнительным «благословение» единоверцев С.В. Ряховским скрывать принадлежность к данному религиозному течению, о чём он в марте 2016 года заявил в интервью «MK.RU»: «Я благословил целый ряд наших прихожан, глубоко верующих, воцерковлённых людей, чтобы они, скажем так, не бравировали своей принадлежностью к евангельской церкви. Как правило, это люди, занимающие определённые позиции в структурах власти: как на региональном так и на федеральном уровне. Чиновники, депутаты, политики. Не стану скрывать, что прихожане нашей конфессии работают сегодня во всех ветвях власти» [14].
Остаётся непонятным, почему руководитель централизованной религиозной организации, утверждая, что «нет примеров в истории России, чтобы протестанты стояли во главе переворота», говоря о неприемлемости революций в любом виде, призывает своих единоверцев переходить на нелегальное положение. Может быть потому, что «духовные корни» современного российского пятидесятничества, в том числе, лежат в учениях еретических течений, деятельность которых в различные периоды времени была направлена, в лучшем случае на противопоставление действующей власти, а зачастую на развал российского государства, в сегод-
няшнем понимании данного процесса.
Вот как об этом пишет в статье «Обретение себя. Пути формирования новой идентичности» руководитель отдела богословия РОСХВЕ, пастор Михаил Дубровский: «Мы видим себя в движении стригольников, нестяжателей, новгородско-москов-ских реформаторов, духоборов и молокан. И даже раньше -когда христианская вера распространялась по территории Киевской Руси, ещё не будучи «освящённой» благословением государственной власти. Одним словом, мы чувствуем свое родство всем, для кого вера была личным выбором, а не выражением лояльности кесарю» [15].
Основываясь на информации из открытых источников и поступающих в антитеррористическую комиссию в Ярославской области материалах из правоохранительных органов, можно сделать обоснованный вывод, что террористические организации и правительства ряда иностранных государств для достижения политических целей продолжат активно использовать религиозную составляющую с целью дестабилизации обстановки в России и в других странах. С учётом складывающихся тенденций по усилению религиозности населения России и стран СНГ, при проведении профилактической работы, направленной на противодействие распространению идеологии терроризма, будет возрастать актуальность исследования религиозного фактора в политическом поле.
При проведении профилактических мероприятий среди верующих студентов и молодёжи, для предупреждения манипулирования религиозной идентичностью необходимо основные усилия сосредоточить на следующих направлениях:
- обличение несоответствия «религиозного имиджа» руководителя террористической организации канонам исповедуемого им традиционного религиозного течения;
- выявление истинных политических целей и путей их достижения, замаскированных теологическим обоснованием.
Вместе с тем, осуществляя профилактическую работу среди верующих через укрепление межнационального согласия, патриотическое воспитание и пропаганду общечеловеческих ценностей, следует учитывать, что, по мнению учёных, современные террористические проявления являются последствиями происходящих процессов глобализации.
Например, доктор исторических наук Дмитрий Анатольевич Нечитайло в диссертационном исследовании «Современный радикальный исламизм. Стратегия и тактика» пишет: «В последние десятилетия в различных регионах мира возникают консервативные религиозно-политические движения разной идеологической направленности как ответ на глобализацию и её негативные последствия...
Трансляция западных ценностей и образа жизни, как след-
ствие глобализации, провоцирует возникновение защитных движений как инструмента сохранения традиционного общества от негативных последствий глобализации.
С особой остротой такое отторжение проявляется в арабском мире, принимая различные экстремистские формы. Современный феномен исламизма невозможно понять без учёта авторитарного навязывания неолиберальной глобализации всем странам мира
Учитывая этот комплекс сложнейших факторов, радикальные исламисты предлагают способ разрешения многих личных и социальных проблем, стремятся вселить ощущение смысла, обещают «спасение» с авторитетными ссылками на исламские тексты, доводя информацию в нужном для себя ключе через социальные медиа и другие формы онлайн-пропаганды» [16].
Литература и ссылки:
1. Доктрина информационной безопасности Российской Федерации, п. 13 [Электронный ресурс] режим доступа http://docs.cntd.ru/ document/420384668
2. Доктрина информационной безопасности Российской Федерации, п. 12 [Электронный ресурс] режим доступа http://docs.cntd.ru/ document/420384668
3. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы религиозной организации «Религиозная христианская организация «Армия спасения» в городе Владивостоке» на нарушение конституционных прав и свобод
пунктом 3 статьи 17 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» и частью 3 статьи 5.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. [Электронный ресурс] режим доступа http://doc.ksrf. ru/decision/KSRFDecision305725.pdf
4. Шерстюков С.А. «Арабский вопрос» во внешней политике Третьего рейха. Монография/ под науч. ред. О. Ю. Курныкина. - Барнаул: Издательство Алтайского, университета, 2014, стр. 23
5. Васильева О.Ю. «Свои или чужие: к вопросу о религиозной жизни на временно оккупированной территории» [Электронный ресурс] режим доступа http://www.pravoslavie. ru/5209.html
7. Силантьев P.A. Исламо-хри-стианский диалог в новейший период. Вопросы философии, № 9, 2010. 0,5 п.л. [Электронный ресурс] режим доступа http://vphil. ru/index.php?id=199&option=com_ content&task=view, http://pnu.edu.ru/ media/filer_public/79/bd/79bdlf65-cbb9-46e8-a28a-178 304 32f4dc/ silantiev_ichdialog_new.pdf
8. Фетва «О неотъемлемых признаках отличия истинного Ислама от заблуждений» [Электронный ресурс] режим доступа http://cdum.ru/gallery/ documents/fetva.php
9. Шагавиев Д.А. Теологические концепции как фактор формирования личности религиозного радикала. Материалы Межрегиональной научно-практической конференции по профилактике экстремизма. 2017. Издательство: Издательство «Мир Печати» (Уфа), стр 69.
10. Ахмедова К.Б. Религиозный фактор в политическом контексте
противодействия терроризму. Диссертация на соискание учёной степени кандидата политических наук, г. Ростов-на-Дону, 2014, стр. 63.
11. Угроза международного терроризма и религиозного экстремизма государствам - членам ОДКБ на центральноазиатском и афганском направлениях. М.: Аналитическая ассоциация ОДКБ; Институт международных исследований МГИМО МИД России, 2017, стр. 17.
12. Кривошеев С.А. Украинские сектанты на Майдане. [Электронный ресурс] режим доступа http://www. proza.ru/2014/02/21/1558
13. Лункин Р.Н. «Российские протестанты и Украина: испытание патриотизмом» [Электронный ресурс] режим доступа http://www.keston. org.uk/_russianreview/edition63/02-Lunkin-about-Russian-protestants-and-Ukrain.htm
14. Слово пастора. Сергей Ряхов-ский: «Не стану скрывать, что прихожане нашей конфессии работают сегодня во всех ветвях власти». «MK.RU» [Электронный ресурс] режим доступа http://www.mk.ru/ politics/2016/03/17/slovo-pastora.html
15. Дубровский М. «Обретение себя. Пути формирования новой идентичности» [Электронный ресурс] режим доступа https://www. academia.edu/13098537/06peTeHHe_ себя_пути_формирования_новой_ идентичности
16. Нечитайло H.A. Современный радикальный исламизм. Стратегия и тактика. Диссертация на соискание учёной степени доктора политических наук. Москва, 2017 [Электронный ресурс] режим доступа http:// ivran.ru/sites/28/files/dissertaciya_ Nechitajlo.pdf, с. 6-8.
