CC BY
41
В.Н. ФИНОГЕНТОВ
доктор философских наук, профессор кафедры философии и истории Орловского государственного аграрного университета E-mail: vfin@mail.ru Тел. 8 960 649 33 65
Е.С. КОНОНОВА
кандидат философских наук, доцент кафедры логики, философии и методологии науки Орловского государственного университета E-mail: kon-fin2011@yandex.ru Тел. 8 953 616 31 09
О НЕОБХОДИМОСТИ МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИХ ДИСКУССИЙ: СОВРЕМЕННЫЙ КОНТЕКСТ
В статье рассматривается вопрос о принципиальной возможности мировоззренческих дискуссий между субъектами различных мировоззрений по фундаментальным вопросам бытия человека.
Ключевые слова: мировоззрение, мировоззренческие дискуссии, фундаментализм, квазирелигиозный.
Возможны ли плодотворные, конструктивные дискуссии между субъектами различных мировоззрений? Подчеркнем, что в данном случае речь идет о субъектах существенно различающихся мировоззрений. В частности, о субъектах различных религиозных мировоззрений: например, о субъектах христианского мировоззрения, с одной стороны, и о субъектах мусульманского мировоззрения, с другой стороны. Речь идет также о субъектах различных философских мировоззрений: например, о субъектах рационалистического мировоззрения, с одной стороны, и о субъектах иррационалистиче-ского мировоззрения, с другой стороны, и т.д. При этом мы имеем в виду именно мировоззренческие дискуссии, то есть дискуссии субъектов указанного рода по центральным мировоззренческим проблемам (проблема смысла жизни человека, проблема свободы, проблема истины и т.д.). По бытовым, политическим, специально научным и т.п. вопросам такие субъекты, как показывает опыт истории, нередко могут придти к согласию. Но по вопросам мировоззренческим, как показывает тот же опыт, субъекты различных мировоззрений приходят к согласию чрезвычайно редко.
К сожалению, чаще всего такие субъекты по мировоззренческим проблемам ведут не дискуссию, а полемику1. Основной целью дискуссии, как известно, является достижение некоторого согласия между участниками дискуссии, приближение к определенному приемлемому для всех участников дискуссии результату. Если не бояться слова «истина», то можно сказать, что цель дис-
куссии - это продвижение ее участников к истинному пониманию сути обсуждаемых вопросов. В противоположность этому главной целью субъекта, участвующего в полемике, является достижение победы над оппонентом, достижение победы над другими участниками полемики. Соответственно, результатами мировоззренческой полемики будут либо дальнейшее обострение отношений между представителями таких мировоззрений, либо разрушение мировоззрения одной из полемизирующих сторон и насильственное навязывание этой стороне другого мировоззрения.
Надо сказать, что реальная история взаимоотношений субъектов различных мировоззрений дает нам слишком много подтверждений сделанного нами вывода. Вспомним в связи с этим многочисленные примеры полемики между субъектами различных религиозных мировоззрений, вспомним полемику субъектов религиозного и атеистического мировоззрений. Море взаимного непонимания, недоверия, враждебности!
На первый взгляд, представляется, что иного и быть не может.
Действительно, во-первых, следует принять во внимание, что мировоззрение субъекта, в частности его убеждения, верования и идеалы - это фундаментальный уровень его духовного бытия2. Следовательно, всякая критика мировоззрения субъекта - это своего рода «покушение» на ядро его идентичности. А ведь призывая субъекта (личность, социальную группу, сообщество) к мировоззренче-
1 Здесь вполне уместно напомнить перевод этого грече-
ского слова: polémicos - воинственный, враждебный.
2 См. об этом подробнее в кн.: Финогентов,
В.Н. Религиозный ренессанс или философия гуманизма? Мировоззренческий выбор современной культуры. М., 2009.
© В.Н. Финогентов, Е.С. Кононова
----------------фило
ской дискуссии, мы призываем его к критическому отношению к своему собственному мировоззрению и, тем самым, ставим его мировоззрение под вопрос.
Во-вторых, очевидно, что мировоззрение субъекта не является сугубо рациональным образованием. Оно пронизано глубочайшими переживаниями и чувствами, оно окрашено разнообразными эмоциями. Мировоззрение - это ценности и смыслы, это ценностные ориентации, определяющие жизненную стратегию субъекта. Сомнение субъекта в своем мировоззрении или его отказ от собственных базисных идеалов, верований и убеждений, замена их другими неизбежно приводят этого субъекта к глубочайшему духовному, ценностно-смысловому кризису. Такой отказ, несомненно, равносилен драматической утрате (смене) его идентичности.
Как видим, рассуждая о возможности мировоззренческих дискуссий, мы касаемся очень серьезных и весьма деликатных вопросов. С другой стороны, очевидно, что встречи субъектов различных мировоззрений были весьма распространенным явлением в истории человечества. Мы уже констатировали, что такие встречи нередко приводили к трагическим последствиям: к конфликтам, к войнам, к порабощению или уничтожению носителей одного из встретившихся мировоззрений. В современную эпоху - эпоху глобализации - встречи и разнообразные контакты субъектов различных мировоззрений происходят каждодневно и повсеместно. И если в прошлом конфликты и войны, вызванные мировоззренческими противоречиями, носили более или менее локальный характер, то в наши дни такие конфликты и войны легко могут стать глобальными и губительными для всего человечества. В связи с этим вопрос о возможности плодотворных мировоззренческих дискуссий приобретает ныне особую актуальность. По сути, - это вопрос о ближайших перспективах человечества. Бесспорно, что если плодотворные, конструктивные мировоззренческие дискуссии невозможны, то ближайшее будущее человечества - это вражда и войны между представителями различных мировоззрений. Неизбежным следствием «мировоззренческой вражды» и «мировоззренческих войн» в условиях глобализации явится деградация или гибель человечества.
Самое печальное здесь то, что сам призыв к мировоззренческим дискуссиям является неприемлемым для субъектов мировоззрений определенного типа. Действительно, такие дискуссии предполагают у субъектов, вступающих в мировоззренческие дискуссии, критичность и, самое главное, самокритичность. Самокритичность в данном
)фИЯ -
случае означает критическое отношение субъекта к собственному мировоззрению. Но такая самокритичность невозможна для субъектов мировоззрения определенного типа. Речь идет о мировоззрениях, которым свойственны авторитарность и догматизм, то есть некритическое признание абсолютной истинности определенных положений (догм), возводимых к некоторым авторитетам.
Мировоззрения такого типа правомерно охарактеризовать как фундаменталистские мировоззрения. Фундаменталистское мировоззрение (фундаменталистская философия, в частности) может быть определено как мировоззрение, утверждающее возможность окончательного, полного и позитивного решения мировоззренческих проблем: проблем гносеологических, проблем онтологических, проблем аксиологических и т.д. Другими словами, такое мировоззрение утверждает, что человек (человечество) в принципе способен достичь Истины, приобщиться к Абсолюту, соединиться с Богом. Фундаменталистскими мировоззрениями являются в первую очередь религиозные и квазирелигиозные,
__3
в частности, утопические мировоззрения3.
Для субъектов таких мировоззрений их основополагающие идеалы, верования и убеждения являются истинными и, следовательно, сомнению и критике они не подлежат. Здесь можно было привести великое множество соответствующих высказываний субъектов фундаменталистских мировоззрений. В качестве иллюстраций процитируем только нескольких таких субъектов. Так, в нечаевском «Катехизисе революционера» провозглашается: «Революционер - это человек заранее обреченный. У него не может быть ни любовных связей, ни имущества, ни друзей. Он должен отречься даже от своего имени. Все его существо должно сосредоточиться на единой страсти - революции» [3, с.242]. Широко известны непреклонные убеждения Мартина Лютера, выраженные словами: «На том я стою. Я не могу иначе». Очень ярко охарактеризовал в этом плане свое мировоззрение Ф.М. Достоевский: «Я сложил Символ веры, в котором все для меня ясно и свято. Этот Символ очень прост, вот он: верить, что нет ничего прекраснее, глубже, симпатичнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но и с ревнивою любовью говорю себе, что и не может быть. Мало того, если бы кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы остаться со Христом, нежели с истиной» [2, с.143]. Вполне последовательно
3 Квазирелигиозными являются мировоззрения, предста-
вители которых обожествляют, превращают в предмет поклонения нацию, класс, государство, партию и т.п.
и убежденно отстаивал принципы фундаменталистского (христианского, православного в данном случае) мировоззрения С.Н. Булгаков. Он не сомневался в истинности этого мировоззрения. А истина, указывал русский мыслитель, «всегда нетерпима и несговорчива». «Истина не есть истина, - утверждал он, - если допускает рядом с собою или вместо себя другую истину; объективность ревнива и, если угодно, «фанатична», «сильна, как смерть, любовь, и люта, как преисподняя, ревность». «Слишком легко проповедовать терпимость и быть терпимым, -указывал отечественный философ и богослов, - не имея ничего за душой, но попробуйте быть терпимым, горячо веря в определенную истину». «Надо - подчеркивал Булгаков, - быть рыцарем истины, всегда готовым к бою...» Поскольку, продолжал он, отстаиваемое им православное мировоззрение истинно, постольку «оно получает и атрибут универсальности и всечеловечности...» [1, с.51]. Иначе говоря, по мнению С.Н. Булгакова, к такому мировоззрению должно, так или иначе, придти все человечество.
Убеждения и верования субъектов фундаменталистского мировоззрения, как видим, имеют «пламенный характер». Это - убеждения и верования прочные, глубокие и властные. Их очень трудно поколебать рациональной критикой: аргументами, обоснованиями и т.п. Понятно, что с субъектом фундаменталистского мировоззрения, скорее всего, провести плодотворную мировоззренческую дискуссии не получится. Действительно, такой субъект изначально убежден в абсолютном превосходстве его мировоззрения по отношению к мировоззрению оппонента. Такой субъект заранее отрицает возможность внесения сколько-нибудь серьезных изменений в свое мировоззрение. Он, по его мнению, уже владеет истиной, а субъекты других мировоззрений или искренне заблуждаются или злонамеренны. Представьте себе встречу такого субъекта с оппонентом, который также абсолютно уверен в превосходстве своего мировоззрения. В этом случае каждый из них будет стремиться победить оппонента, будет стремиться переделать его «по своему образу и подобию», будет стремиться навязать ему свое мировоззрение. Так что в этом случае мы будем иметь дело не с дискуссией, а в лучшем случае с полемикой.
Конечно, убедить таких субъектов в необходимости ведения мировоззренческих дискуссий с представителями других мировоззрений очень трудно, зачастую это сделать просто невозможно. Дело в том, что для того чтобы такие субъекты вступили в мировоззренческую дискуссию, они уже до начала такой дискуссии должны внести весьма се-
рьезные коррективы в свою мировоззренческую позицию. А именно: они должны отказаться от веры в непогрешимость своего мировоззрения. Они должны отказаться от признания абсолютного превосходства их мировоззрения по отношению к другим мировоззрениям. Другими словами, они должны критично отнестись к своему мировоззрению. Но это означает, что они, по сути, должны отказаться от своего фундаменталистского мировоззрения.
На наш взгляд, в современных условиях это может быть достигнуто, если такие субъекты смогут отчетливо осмыслить и ясно оценить возможные альтернативы их вступлению в дискуссии с представителями иных мировоззрений. Очевидно, что количество таких альтернатив совсем невелико. По большому счету, их две.
1. В рамках первой альтернативы субъекты различных вариантов фундаменталистского мировоззрения могут стремиться к минимизации связей друг с другом, к изолированному, автономному существованию. В принципе, - это достаточно мирный вариант, это вариант «мирного сосуществования» субъектов различных фундаменталистских мировоззрений. Он широко осуществлялся на предшествующих стадиях развития человечества, когда различные религиозные сообщества зачастую жили удаленно друг от друга и редко контактировали. К сожалению, этот вариант сосуществования субъектов различных фундаменталистских мировоззрений, по сути, исчерпал себя. В современных условиях многомерной глобализации, в условиях информационного общества и смешения самых разных культур эта альтернатива не может быть признана перспективной.
2. Вторая альтернатива состоит в том, что субъекты, уверенные в абсолютном превосходстве своего (фундаменталистского) мировоззрения, вступают в полемику с носителями других мировоззрений, а эта полемика, как уже отмечено, с весьма высокой вероятностью перерастет в противостояние и в войну с субъектами иных мировоззрений. Очевидно, что спровоцированная мировоззренческой полемикой война в современных условиях грозит перерасти в глобальный и гибельный для человечества конфликт. Как видим, эта альтернатива, можно сказать, гарантированно ведет к самоуничтожению человечества.
Таким образом, субъекты фундаменталистских мировоззрений должны сделать трудный выбор. Или они, «наступив на горло собственной песне», вступают в мировоззренческую дискуссию с представителями других мировоззрений. При этом они, разумеется, должны понимать, что эта дискуссия может привести их к необходимости «поступить-
ФИЛОСОФИЯ
ся принципами», к необходимости изменений в их идеалах, верованиях и убеждениях. Или они, сохраняя верность своим принципам, вступают в конфликты и войны с субъектами других мировоззрений и раздувают мировой пожар. Еще более упрощая и обостряя данную дилемму, ее можно сформулировать следующим образом. Каждый наш современник должен сделать выбор: или фанатичная верность своему мировоззрению и вызванная этим фанатизмом скорая гибель человечества или развертывание мировоззренческих дискуссий, критическая переоценка собственного мировоззрения и дальнейшее развитие человечества.
Как видим, решая вступать или не вступать в мировоззренческие дискуссии, субъекты различных (в том числе религиозных и квазирелигиозных) мировоззрений должны решить, что для них весомее, что для них ценнее. При этом на одной чаше весов в данном случае располагается ценность веры в абсолютное превосходство своего мировоззрения, ценность веры в непогрешимость своих идеалов и убеждений, ценность веры в божественное происхождение соответствующих ценностей и смыслов. На другой чаше весов - ценность жизни ныне живущих поколений людей и ценность продолжения истории человечества.
Представители всех ныне существующих мировоззрений должны сделать свой выбор. Очень хочется надеяться, что разум и самокритичность победят фанатизм и догматизм, что субъекты самых разных мировоззрений выберут ценность земной жизни человечества. Очень хочется надеяться на то, что наиболее разумные и самокритичные представители фундаменталистских мировоззрений убедят массы сторонников таких мировоззрений в недопустимости продолжения в наше время практики взаимоотношений субъектов различных мировоззрений по мировоззренческим вопросам на уровне полемики. Очень хочется надеяться на то, что наиболее разумные и самокритичные представители фундаменталистских мировоззрений убедят массы сторонников таких мировоззрений в том, что фанатичная верность своему мировоззрению, игнорирование убеждений и аргументов субъектов других мировоззрений в наши дни смертельно опасны.
Речь идет, таким образом, о том, что вступлению субъектов фундаменталистского мировоззрения в мировоззренческие дискуссии должна предшествовать стадия критической переоценки этими субъектами собственного мировоззрения в свете реалий современного мира. Эту стадию также можно назвать стадией (само)диагностики фундаменталистского мировоззрения на предмет адекватности такого мировоззрения драматическим вызовам со-
временности. Проведенный выше анализ приводит нас к очень серьезному выводу: фундаменталистское мировоззрение во всех его вариациях не может быть признано современным в содержательном смысле этого слова. Оно неадекватно вызовам современности. Оно - реликт прошлых эпох. Оно гибельно для человечества эпохи глобализации и информационного общества, оно гибельно для человечества, обладающего самыми разными видами оружия массового уничтожения.
Возможно ли преобразование мировоззренческой полемики в мировоззренческую дискуссию? Какими принципами должны руководствоваться субъекты различных мировоззрений для осуществления мировоззренческих дискуссий? Какие цели должны ставить перед собой субъекты мировоззренческих дискуссий? Какие результаты могут быть получены в итоге плодотворных мировоззренческих дискуссий? Вопросы эти очень сложны. Разумеется, мы не настолько наивны, чтобы надеяться на достижение здесь таких ответов на них, которые были бы приняты представителями самых различных мировоззрений. Наша задача в данном случае гораздо более скромная. Во-первых, мы хотим привлечь внимание исследователей к сформулированным выше вопросам. Во-вторых, мы попытаемся в предварительном плане сформулировать свою позицию по этим вопросам.
Сначала познакомимся с аргументами тех авторов, которые считают, что конструктивная дискуссия между субъектами различных мировоззрений по мировоззренческим вопросам невозможна. Обоснование такой невозможности обычно усматривают в том, что каждое мировоззрение является образованием в некотором смысле самодостаточным и, соответственно, не проницаемым для субъектов всякого другого мировоззрения.
«Самодостаточность» каждого мировоззрения (здесь имеются в виду, конечно, достаточно развитые мировоззренческие системы) в свою очередь может быть обоснована следующим образом. Любое (развитое, зрелое) мировоззрение образует целостность и, будучи целостностью, в принципе способно своими собственными, внутренними средствами сформулировать и решить основные для данного мировоззрения проблемы. Для этого оно, так сказать, не нуждается в помощи других мировоззрений. Предлагаемые им решения мировоззренческих проблем могут представляться спорными, неубедительными, необоснованными, нелогичными сторонникам других мировоззрений. Однако эти решения вполне удовлетворяют тех людей, которые сформировались и живут в лоне данного мировоззрения. То есть они удовлетворяют
носителей, субъектов соответствующего мировоззрения. Вполне возможно при этом, что некоторые проблемы, существенные для других мировоззрений, не решаемы в принципе с позиций данного мировоззрения. Однако это обстоятельство не рассматривается субъектами данного мировоззрения в качестве свидетельства его ущербности и неполноты, поскольку такие проблемы просто не являются для носителей данного мировоззрения мировоззренческими; такие проблемы, можно сказать, не существуют для субъектов данного мировоззрения. Самодостаточность некоторого мировоззрения состоит, следовательно, в том, что его субъекты не нуждаются в других мировоззренческих системах. С помощью этого (своего) мировоззрения они формулируют и решают главные для них вопросы, прежде всего, - вопросы экзистенциальные: вопросы о смысле жизни человека, о его счастье и несчастье, о смысле страдания и смерти, о свободе, о любви, об истине и т.п. Сквозь призму этого мировоззрения они воспринимают Бога, природу, общество, других людей, себя. Они живут в мире, который задан их мировоззрением. Они воспринимают этот мир как реальный, действительный, истинный, а все остальные миры - миры, задаваемые другими мировоззрениями - как вымышленные, искусственно сконструированные, иллюзорные.
Соответственно, «непроницаемость» определенного мировоззрения для субъектов другого мировоззрения, в рамках обсуждаемого представления, состоит в том, что данное мировоззрение в целом и его существенные составляющие в принципе не могут быть адекватно поняты представителями другого мировоззрения. Аргументировать это утверждение можно следующим образом. Известно, что понимание (чего-либо, кого-либо) всегда осуществляется в некотором контексте. Контексты, определяющие соответствующее понимание, могут быть, как показывает опыт герменевтики, принципиально различными по своему типу и масштабу. Так, например, понимание некоторого высказывания может быть достигнуто в контексте раздела, в который это высказывание включено, в контексте книги, в которую входит соответствующий раздел, в контексте всех произведений данного автора и т.д. Рассматривая некоторое мировоззрение как контекст понимания, можно утверждать, что оно представляет собой широчайший контекст, то есть такой контекст, который не может быть расширен. В таком случае каждое мировоззрение представляет собой для его субъектов широчайший контекст во всем множестве контекстов, в которых может осуществляться этими субъектами процесс понимания. Таким образом, получается, что каждое ми-
ровоззрение, являясь «широчайшим контекстом», в некотором смысле «охватывает все». С другой стороны, - ни одно мировоззрение не охватывает, не содержит в себе другое мировоззрение (другие мировоззрения). Соответственно, данное мировоззрение не может быть постигнуто извне, то есть не может быть адекватно понято с позиций другого мировоззрения.
Как видим, аргументы авторов, отрицающих возможность осуществления плодотворных мировоззренческих дискуссий, весьма серьезны. Однако, на наш взгляд, эти аргументы можно оспорить.
Так, если говорить об аргументе, согласно которому каждое мировоззрение является «широчайшим контекстом» осуществления понимания чего бы то ни было, то он может быть, по нашему мнению, оспорен на двух уровнях.
На первом уровне рассматриваются различные мировоззрения, принадлежащие к одной и той же культуре. Например, речь может идти о проблеме взаимопонимания субъектов религиозного (в частности, христианского) мировоззрения и субъектов философского мировоззрения (в той или иной его разновидности), т.е. о взаимопонимании субъектов мировоззрений, принадлежащих западноевропейской культуре. В таком случае, по нашему убеждению, именно эта культура будет тем контекстом, который так или иначе объемлет указанные мировоззрения и, в принципе, позволяет представителям различных мировоззрений достичь некоторой степени взаимопонимания и осуществить плодотворную мировоззренческую дискуссию. Следовательно, такие мировоззрения не будут абсолютно не проницаемы друг для друга. Таким образом, задача достижения взаимопонимания между представителями различных мировоззрений, сформировавшихся и развивающихся в пределах одной и той же культуры, является очень сложной, но, в принципе, она может быть решена. Соответственно, на основе достигнутого взаимопонимания субъектами мировоззрений указанного типа может быть предпринята попытка осуществления конструктивной мировоззренческой дискуссии между ними.
На втором - более сложном для решения интересующей нас проблемы - уровне сопоставляются субъекты мировоззрений, принадлежащие к различным культурам. Например, речь может идти о сопоставлении мировоззрения конфуцианского и мировоззрении кантианского или мировоззрения буддийского и мировоззрения христианского. Положительный ответ на вопрос о возможности более или менее адекватного понимания и оценки мировоззрения (к примеру, конфуцианского), принадлежащего одной культуре (китайской), с позиций
ФИЛОСОФИЯ
мировоззрения (например, кантианского), принадлежащего другой культуре (западноевропейской), может быть дан только в том случае, если мы признаем некоторую степень «соизмеримости» различных культур. Как известно, существует точка зрения, согласно которой различные культуры несоизмеримы, несопоставимы друг с другом. Такая точка зрения в яркой форме представлена, например, в широко известной книге О. Шпенглера «Закат Европы». Конечно, следует признать значительные трудности в достижении взаимопонимания представителей различных культур. История и современность дает немало примеров, иллюстрирующих эти трудности. Тем не менее, мы склонны признавать некоторую степень соизмеримости различных (человеческих) культур. Кстати, и названная книга О. Шпенглера служит некоторым свидетельством в пользу того, что, обладая определенной подготовкой и затратив определенные усилия, представитель одной культуры (в данном случае О. Шпенглер - представитель западноевропейской культуры) может достичь достаточно глубокого понимания других культур (Античной, Китайской, Индийской и т.д.).
На наш взгляд, основанием этой соизмеримости является, во-первых, общая для представителей всех культур природа человека. Иначе говоря, все культуры сложились, по сути, на одном и том же природном базисе: все культуры созданы представителями одного и того же биологического вида (Homo sapiens). Единство этого природного базиса не исключает, конечно, многообразия форм и типов культуры, но значительно ограничивает это многообразие и предопределяет высокую степень их единства.
Рассуждая о проблеме соизмеримости различных культур и, соответственно, о возможности осуществления плодотворных мировоззренческих дискуссий, полезно использовать своеобразные аналоги гносеологических кантовских конструктов «эмпирического субъекта познания» и «трансцендентального субъекта». Напомним, что с помощью этих конструктов И. Кант пытался решить проблему обоснования достижимости различными («эмпирическими») субъектами познания общезначимого для всех таких субъектов знания. Такое знание достижимо, предполагал Кант, поскольку в глубине каждого эмпирического субъекта познания присутствует своеобразный инвариант, обозначаемый понятием «трансцендентальный субъект». Так что, по сути, каждый акт познания осуществляет именно трансцендентальный субъект. Это обстоятельство и объясняет достижимость общезначимого знания. Соответственно, в нашем случае следует говорить о «трансцендентальном субъекте» миро-
воззрения. Такой субъект присутствует в глубине всякого эмпирического субъекта мировоззрения. Соответственно, его присутствие объясняет единство всех эмпирических субъектов мировоззрения и служит основой для возможности достижения их взаимопонимания.
Вторым основанием соизмеримости различных культур является, по нашему мнению, наличие общих (однотипных) этапов в их развитии. Применительно к нашей проблеме - проблеме проницаемости (непроницаемости) друг для друга различных мировоззрений - наличие таких общих этапов в развитии разных культур проявляется, прежде всего, в том, что у всех культур была в прошлом (или имеет место в настоящем) стадия господства мифологического мировоззрения. Начиная с осевого времени, у большинства ныне существующих культур это мировоззрение вытеснялось формирующимися на его основе и несущими в себе его реликты многообразными религиозными и философскими мировоззрениями. Наличие такого общего для всех культур этапа в их развитии и присутствие существенных элементов мифологического мировоззрения во всех существующих мировоззренческих образованиях и является вторым основанием соизмеримости различных культур. Наличие такого этапа является, следовательно, основанием возможности хотя бы некоторого взаимопонимания субъектов мировоззрений различных типов.
Можно предположить, что дальнейшее развитие человечества будет сопровождаться ростом степени проницаемости друг для друга разных культур, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, у них (у всех или у многих) возрастет количество однотипных этапов, пройденных ими в ходе их развития. Здесь имеется в виду, в частности, то обстоятельство, что большинство ныне существующих культур прошло (или проходит) стадию доминирования религиозного мировоззрения. Во-вторых, все более отчетливо проявляются последствия продолжающейся глобализации общественной жизни, последствия взаимопроникновения, смешения культур.
Добавим к сказанному, что разные культуры, разумеется, имеют в плане постижения других культур различные «познавательные потенциалы». Можно обосновать теоретически и подкрепить реальными наблюдениями утверждение о том, что минимальный потенциал в этом плане свойствен архаическим культурам, в которых, как известно, господствовало мифологическое мировоззрение. Представители такой культуры не могут и не хотят понимать представителей другой культуры хотя бы потому, что они отрицают их принадлежность к роду человеческому. Весьма ограничены, по нашему убеждению, воз-
можности понимания других культур у субъектов религиозного мировоззрения. Эта ограниченность проистекает из фундаменталистского характера, по сути, любого религиозного мировоззрения. Они - возможности понимания субъектов других мировоззрений - возрастают по мере насыщения соответствующего религиозного мировоззрения элементами философского мировоззрения. Так, достаточно заметными возможностями понимания других культур, как показывает история, обладают просвещенные богословы. Соответственно, максимальным потенциалом постижения других культур, по моему мнению, обладают культуры, в лоне которых сформировалось философское мировоззрение. Поскольку именно философия, преодолевшая квазирелигиозные формы, наиболее адекватна задаче постижения и оценке других типов мировоззрения. Такая философия носит принципиально антифундаменталистский характер4.
Обсуждая проблематику, связанную с возможностью осуществления плодотворных мировоззренческих дискуссий, нельзя обойти вопрос о результатах («плодах») таких дискуссий.
В некотором смысле очевидным позитивным результатом мировоззренческих дискуссий является ревизия и диагностика каждого мировоззрения, участвующего в такой дискуссии. Другими словами, мировоззренческая дискуссия - это обязательно проверка каждого мировоззрения «на прочность». Это - проверка каждого мировоззрения на убедительность, на обоснованность, на привлекательность. Это - его проверка на отсутствие в нем внутренних противоречий, его проверка на самосогласованность, на эффективность в решении мировоззренческих проблем и т.д. Соответственно, осуществленная на основе дискуссии ревизия и диагностика мировоззрения неизбежно влечет за собой те или иные его улучшения, усовершенствования. Например, это может быть уточнение существенных для данного мировоззрения понятий и идей. Это может быть новое, более надежное обоснование принципов соответствующего мировоззрения. Это может быть постановка и решение новой для данного мировоззрения мировоззренческой проблемы и т.п.
Важным позитивным результатом мировоззренческих дискуссий может быть сближение позиций субъектов различных мировоззрений по определенным мировоззренческим вопросам. Так, например, представители христианского мировоззрения и представители светского гуманизма в результате та-
4 См. об этом подробнее: Финогентов В.Н. Философия: фундаментализм и антифундаментализм. Философия: созерцание, рефлексия, коммуникация. Орел. 2010, С. 8-22.
кой дискуссии могут увидеть, что им свойственны многие общие ценности (свобода, справедливость, милосердие, истина, красота). Обнаружение общих фундаментальных ценностей, несомненно, может послужить основой для сотрудничества представителей этих мировоззрений в решении многих проблем современного человечества. Соответственно, существенным результатом таких дискуссий может стать уточнение содержания расхождений и разногласий субъектов различных мировоззрений. Последующие дискуссии, в принципе, могут привести к минимизации или устранению этих расхождений и разногласий.
Вопрос о плодотворности мировоззренческих дискуссий может быть в частности конкретизирован следующим образом: может ли быть результатом мировоззренческой дискуссии признание истинным одного из мировоззрений, участвовавших в этой дискуссии? Соответственно: правомерно ли применение определения «истинный» к мировоззрению. И, наконец: каким образом отличить истинное мировоззрение от мировоззрения ложного (ошибочного)?
В связи со сформулированными вопросами, прежде всего, отметим, что требует обсуждения и уточнения сама постановка проблемы истинности мировоззрения. Это так хотя бы потому, что мировоззрение чрезвычайно неоднородно по своему составу. Как известно, наряду со знаниями оно включает в себя идеалы, верования, убеждения, ценностные ориентации и т.д. И если проблема истинности знания при всей ее сложности, несомненно, может быть достаточно корректно сформулирована, и попытки ее философского решения принесли множество ценных результатов, то проблема истинности идеалов, верований, убеждений и ценностных ориентаций представляется не только далекой от ее решения, но и весьма неясной по своей сути. В связи с этим может быть высказана точка зрения, согласно которой понятие истинности просто неприменимо к перечисленным компонентам мировоззрения. Возможна, однако, и другая точка зрения, согласно которой проблема истинности мировоззрения для своего более или менее корректного обсуждения требует особой методологии.
Мы придерживаемся второй точки зрения. Другое дело, что такая («особая») методология еще не разработана. Одним из основоположений такой методологии должен быть, по нашему мнению, дифференцированный подход к осмыслению истинности различных уровней и разных компонентов мировоззрения.
В рамках такого - дифференцированного - подхода проблема истинности мировоззренческого
ФИЛОСОФИЯ
знания, с одной стороны, и проблема истинности мировоззренческих убеждений, верований и т.п., с другой стороны, требуют существенно отличающихся друг от друга концепций.
В частности, для оценки истинности знаний, входящих в состав того или иного мировоззрения, на наш взгляд, вполне уместно применить классическую (корреспондентскую) концепцию истины. Так, например, Г. Галилей в полемике со сторонниками геоцентрического мировоззрения мог подтвердить истинность важного для его мировоззрения утверждения, согласно которому в центре мира находится Солнце. Он мог это сделать, демонстрируя соответствие указанного утверждения результатам его астрономических наблюдений (в частности, его открытию системы спутников у Юпитера). Аналогично следует рассуждать применительно к существенному для эволюционистского мировоззрения утверждению, согласно которому человек сформировался в результате длительного процесса развития определенных видов обезьяноподобных существ. Истинность или ложность этого мировоззренческого знания может быть установлена с помощью его сопоставления с результатами изучения останков древних существ, найденных антропологами.
Скорее всего, оценка истинности ценностно-смысловой составляющей мировоззрения с помощью корреспондентской концепции истины осуществлена быть не может. Точнее, при решении этой задачи указанная концепция может сыграть лишь вспомогательную роль. Она не может быть применена для оценки истинности названной составляющей мировоззрения «напрямую», непосредственно. Но поскольку между знаниевой составляющей мировоззрения и ценностно-смысловой его составляющей должна быть определенная связь, постольку проверка зна-ниевой составляющей мировоззрения посредством применения корреспондентской концепции истины является косвенной (опосредованной) проверкой истинности ценностно-смысловой составляющей этого мировоззрения.
Можно предположить, что для оценки истинности убеждений, верований, идеалов и ценностных ориентаций, свойственных некоторому мировоззрению, следует использовать прагматист-скую концепцию истины. Напомним, что в соответствии с прагматистской концепцией, верования или убеждения (да и знания) человека являются истинными, если обладание ими ведет этого человека к успеху, если они (верования и убеждения) полезны и эффективны в качестве инструментов для решения жизненных проблем данного челове-
ка. По всей видимости, прагматистская концепция действительно является релевантной (в определенной мере подходящей) для определения истинности (ложности) ценностно-смысловой составляющей мировоззрения.
Думается, однако, что эта концепция в данном случае нуждается в значительном ограничении (конкретизации). Дело здесь в том, что ключевые понятия прагматистской концепции слишком неопределенны, широки и абстрактны. Речь идет о понятиях успешности, полезности и эффективности. Более определенными эти понятия могут стать, если их погрузить в некоторый ценностно-смысловой контекст. Например, их можно погрузить в теистический ценностно-смысловой контекст. В таком случае религиозные верования человека, в частности его вера в бессмертие души или в грядущее воскресение, будут эффективными средствами для преодоления человеком ужаса смерти и т.п. Соответственно, такие верования в данном контексте следует оценивать как истинные. Можно еще более конкретизировать ценностно-смысловой контекст. Мы помним, например, что в Новом завете Иисус говорит: «Я есть истина...». Таким образом, в этом контексте качества Иисуса, осуществленные данным человеком, свидетельствуют об истинности этого человека и, следовательно, об истинности ценностно-смысловой составляющей его мировоззрения. Понятно, что если указанные понятия погрузить в другой ценностно-смысловой контекст, к примеру, в ценностно-смысловой контекст трагического гуманизма5, то ситуация радикально изменится: в качестве истинных здесь должны будут рассматриваться совсем иные убеждения и верования человека.
Очевидно, что на этом пути легко попасть в логический круг, выхода из которого пока не видно. Действительно, здесь получается, что некие ценности и смыслы выступают основой или мерой истинности других ценностей и смыслов. В таком случае невозможно оценить истинность этих «неких» (исходных) ценностей и смыслов. Конечно, можно предположить, что существует некая привилегированная (изначально истинная) система ценностей и смыслов. Например, ею может быть система ценностей и смыслов, соответствующая сущности (природе) человека. Таким образом, если удастся придти к единому пониманию сущности (природы) человека, то появится возможность для формулировки истинной системы ценностей и смыслов. Тогда получается, что мы придем к един-
5 О трагическом гуманизме см.: Финогентов В.Н.
Трагический гуманизм: Очерки онтологические, антропологические и аксиологические. Орел, 2012.
ственно истинному (для данной стадии развития человечества) мировоззрению. Но не судим ли мы о сущности, о природе человека с позиций данного, конкретного мировоззрения (натуралистического, теистического, гуманистического и др.)? - Именно так! Дело в том, что о сущности, о природе человека нельзя судить, основываясь только на знаниях (научных знаниях, прежде всего). Суждения о сущности, о природе человека обязательно включают в себя верования, гипотезы и постулаты, которые, в свою очередь, детерминируются, в том числе ценностно-смысловой составляющей мировоззрения субъекта соответствующих суждений.
Добавим в заключение, что говоря о проблеме истинности мировоззрения как целого, следует также иметь в виду взаимосвязь, гармонию между различными составляющими мировоззрения. Речь идет, в частности, об уже упомянутой взаимосвязи
знаниевой составляющей мировоззрения, с одной стороны, и ценностно-смысловой составляющей этого мировоззрения, с другой стороны. Речь идет также о соответствии друг другу онтологической, гносеологической, антропологической и т.п. составляющих мировоззрения. Иными словами, в качестве необходимого условия истинности мировоззрения следует указать на отсутствие в нем внутренних противоречий, на самосогласованность (когерентность) этого мировоззрения. Таким образом, на этом уровне к проблеме истинности мировоззрения правильнее всего подходить с позиций концепции когеренции, согласно которой, как известно, быть истинным - значит быть элементом непротиворечивой системы.
Разумеется, сказанное нами является только началом обсуждения проблемы истинности мировоззрения.
Библиографический список
1. Булгаков С.Н. Свет невечерний: Созерцания и умозрения. М., 1994, С. 51.
2. Цит. по: Иустин (Попович), преподобный. Философия и религия Ф.М. Достоевского. Минск. 2008, с. 143.
3. Цит. по: Камю А. Бунтующий человек. М., 1990, с. 242.
V.N.FINOGENTOV, E.S.KONONOVA
THE NEED FOR PHILOSOPHICAL DISCUSSIONS: MODERN CONTEXT
The article considers the question of the possibility in principle of philosophical discussions between the subjects of different outlooks on the fundamental issues of human existence.
Key words: outlook, philosophical discussions, fundamentalism, quasi-religious.
