CC BY
172
УДК 291.7
с
и Владимир Юрьевич Лебедев
и д. философ. н., проф., Тверской государственный университет § (ул. Желябова, д. 33, Тверь, Россия, 170023)
§ semion.religare@yandex.ru
Л
(Я
к О некоторых психологических аспектах фанатизма
^ В настоящее время феномен фанатизма, прежде всего религиоз-
^ ного, рассматривается в трех основных аспектах, что фактически привело к выделению трех достаточно непохожих друг на друга разновидностей. В современной ситуации, в частности с массовыми затяжными стрессами, становится актуальным самый исторически старый аспект фанатизма — клинический, обусловленный психической патологией, о котором независимо от личного мировоззрения писали классики науки, в том числе и отечественной (В. Гиляровский, П. Ганнушкин, М. Гуревич, М. Серейский), а также современные авторы. В результате, паттерн фанатизма (где часто под квазирелигиозностью скрывается аутофанатизм, который в свою очередь может быть практически атеистическим культом величия собственной индивидуальности) практически полностью совпадает с паттернами ряда диагностических единиц. Наличие психического неблагополучия может служить базой для появления других составляющих фанатизма, в первую очередь духовной. Адекватный анализ подобных случаев затрудняется из-за дефицита психопатологической компетентности и забвения православной антропологии (представленной, например, у А. Ухтомского и Д. Мелехова).
Ключевые слова: фанатизм, патопсихология, болезнь, психопатия, пневматология, доминанта
Volume VI
o
Vladimir Yur'evichLebedev .
Doctor in philosophy, professor, the Tver' State University u (ulitsa Ghjelyabova, 33, Tver', Russia, 170023) c semion.religare@yandex.ru .
S
On psychological aspects of bigotry t
The phenomenon of bigotry in its religious subvariety in particular has recently become the object of study with three major aspects been markedout. These apects are quite distinct and differ radically from each other. The clinical aspect of bigotry being historically the oldest and thriving on psychic pathology has come to the foreground due to contemporary lengthy and massive life crises. This type of bigotry has repeatedly come into the focus of researchers regardless personal beliefs of classical (such as V. Gilyarovsky, P. Gannushkin, M. Gurevich, M. Sereyskiy) and modern authors. As a result the pattern of bigotry (with quasi-religious behavior substituting for the auto-bigotry that could be seen as an atheistic cult of personal genius) coincides with patterns of a number of diagnostic units. Psychic problems may give rise to other constituents of bigotry, with spiritual being one of them, rendering the entire to deep spiritual deception. Pertinent case study is hampered by lack of psychopathological competence and obliteration of Russian Orthodox anthropology represented by works of A. Ukhtomskiy and D. Melekhov.
Key words: bigotry, pathopsychology, disease, disorder, pneumatology, dominant
га Фанатизм — весьма актуальное и до сих пор плохо иссле-о дованное явление, широко выходящее за рамки религии. ^ Показателем выступает уже само отсутствие терминологией ческой конвенции, из-за чего в обиходном словоупотребле-
л нии фанатизмом называют то, что им явно не является, и,
« - „ „
о напротив, явления, представляющие собой несомненный к
^ вариант фанатизма, не именуются необходимым термином ^ и, что особенно важно, не распознаются в качестве явлений § фанатизма, получая иные объяснения с заниженной валид-ностью. В христианско-антропологическом дискурсе сохра-§ няются неоднозначные и не до конца исследованные моменты, так что наши выводы будут носить в определенной мере предварительный характер и, разумеется, будут открыты для дискуссий.
Можно выделить три основных группы религиозного фанатизма:
1. Фанатизм новоначальных и неопытных, порожденный дефицитом знаний и религиозного опыта, а также мотивированных искажениями духовного опыта.
2. Фанатизм личностей с субклиническими формами психических девиаций, например с выраженным инфантилизмом или последствиями имевшихся деприваций.
3. Фанатизм, возникающий на почве клинических психических расстройств.
В последнем случае вся специфика поведения фанатичного индивида будет мотивирована особенностью той или иной разновидности психической патологии.
Нас особенно интересует явление, которое мы назвали бы аутофанатизмом, когда центр ценностных ориентаций, поведения фанатика — он сам, его собственная индивидуальность, в то время как религиозное учение оказывается поводом или даже прикрытием карьерных стремлений, попыток восполнить последствия имевшихся деприваций, наконец, просто реализовать ту форму поведения, к которой индивида подталкивает психическая болезнь. Создатель отечественного учения о психопатиях П. Б. Ганнушкин в своей основной книге, посвященной
психопатам, не случайно выделяет «фанатиков» (он называет их
именно так) в отдельную группу, говоря, что для них характер- д
но личное бескорыстие и ориентация на определенные идеи1. к
Мы же зачастую наблюдаем как раз обратный вариант, о кото- т
ром было сказано выше, или неясные случаи, когда агрессия и патологические амбиции, то есть эссенциальные личностные свойства на практике неотделимы от набора идей и взглядов, которые предъявляются обществу симультанно с самой лично-
При этом надо отметить, что такие явления на самом деле
стью психопата, практически не поддаваясь разделению. Это л
фанатик самого себя, демонстрирующий типичные признаки г
аутофанатизма. На этом явлении, социально опасном и резко ч
деструктивном, мы и хотели бы остановиться. с
Подход к фанатизму с клинической точки зрения был отча- х
сти дискредитирован теми специалистами, которые стреми- >
1 п
лись как можно шире редуцировать религиозные феномены
к психологическим, а особенно — к патопсихологическим. к
н
встречаются, и религиозная тематика нередко проникает © в бредовую и галлюцинаторную продукцию, поведение боль- д ных, подчас страдающих тяжелыми и трудноизлечимыми и заболеваниями. Примеры можно найти у классиков, начиная м с конституциональной школы (Ч. Ломброзо), и в более позд- а ние периоды, например у Э. Кречмера или В. А. Гиляровского (последнего более интересует грубый бред с религиозными компонентами при тяжелых расстройствах, собственно религиозность его не привлекает: прогрессивный паралитик с религиозными идеями не более показателен, чем памятный еще некоторым москвичам человек, всюду ходивший в фуражке, на бумажной ленте которой было написано «Командир тяжелых пулеметов»). Однако вольное или невольное злоупотребление клиническим подходом (что отчасти объясняется и повальной модой на позитивизм в науке того времени) никак не исключает существования самой проблемы — религиозных фанатиков (чаще всего аутофанатиков или по меньшей мере индивидов с рентным поведением, сознательно рвущиехся
1 Ганнушкин П. Б. Клиника психопатий. Их статика, динамика, систематика. М., 1933. С. 71.
га к получению выгоды), фанатизм которых имеет патопсихоло-
и гические истоки.
и
^ Еще раз отметим, что мы не рассматриваем сейчас «клас-
га " 1
О сический» фанатизм, но комплекс прочно ассоциированных
л с личностью психических явлений. Великий классик Э. Креч-
га
о мер в своей «Медицинской психологии» в неподражаемой ^ стилистике немецкой школы выделяет раздел «Рессентимент ^ (чувство злобы) и борьба за власть», указывая, что к рессен-2 тименту относятся порожденные завистью жизненные воз-^ зрения: сверлящее, постоянно возобновляющееся чувство ч внутреннего возмущения, установку безобразного по отно-^ шению к красоте, больного и вырождающегося по отношению к здоровью. Одновременно с этим отмечается тенденция к кататимной переоценке себя. В этой же главе Кречмер неоднократно повторяет о частом стремлении заполнить «отсутствие собственной ценности» путем сверхкомпенсации, что определяет многое в искаженных, карикатурных чертах в характере вырождающихся психопатов, упоминает «борьбу для того, чтобы с ненастоящими средствами произвести настоящее впечатление». Особенно точно говорится о развивающейся в течение целой жизни надстройки компенсаций, гарантий торможений. Как «фиктивные руководящие линии» (Адлер) возникает роль идеального «я», образ собственной личности так, как она кажется желательной самому и другим2. Согласитесь, картина весьма рельефна. На этой роли идеального «я» мы не случайно делаем акцент, это психопатологическая картина, практически вскрывающая сущность интересующего нас явления — аутофанатизма.
При анализе как классической, так и сравнительно новой литературы, можно отметить, что возникновение данного, интересующего нас типа фанатизма ограничивается определенным кругом заболеваний. Это, прежде всего, паранойяльная и эпилептоидная психопатии (ряд школ объединяет их в одну, так что эпилептоидная становится подвидом паранойяльной)3, реже
2 Кречмер Э. Медицинская психология. М., 1927. С. 228 и далее.
3 Надо отметить, что на протяжении нескольких десятилетий классификация психопатий часто менялась, подчас в угоду мимолетной научной моде, вроде «павловской физиологии» и «нервизма», восторжество-
психопатия истероидная, формы шизофрении, отягощенные
параноидной симптоматикой, а также то, что известно современ- д
ной науке как шизотипическое расстройство. До 1950-х гг. опи- к
санное явление нередко выделяли в рамках паранойи и парафре- т
нии, но затем эти диагностические классификационные единицы ы
были упразднены (на практике они обычно оказывались про- X
явлениями шизофрении, протекавшей без бурной продуктив- С
ной симптоматики — без галлюцинаций, при монотематиче- X
ском бреде, без резкого и быстрого снижения личностного л потенциала). Что характерно, классик отечественной науки М. О. Гуревич еще в 1920-х гг. говорил о том, что диагноз «пара-
нойя» носит провизорный характер. с
и К
В результате перед нами оказываются многочисленные ^
х
вавших на «Павловской сессии» 1960-1961 гг. Некоторые исследователи в свете решений этой сессии просто делили все психопатии на две группы: возбудимые и тормозимые. Для большего удобства изложения мы, в духе Харьковской школы, будем считать эпилептоидную психопатию подвидом паранояльной.
случаи, когда та или иная система (очень часто — псевдосистема) религиозных взглядов в той или иной мере обслуживает П интересы индивида, в том числе и рентные (начиная с авторитета и заканчивая деньгами и прочими выгодами). В крайних > случаях индивид может оказаться практически безрелигиозным, а все его религиозные построения — удобной маской. Чаще же приходится наблюдать выраженную «вилку», диссоциацию, когда индивид, претендующий на большие знания 3 и очень важные новации в религиозной сфере, в области повседневного праксиса демонстрирует черты, безусловно табуированные религией, что создает картину фарисейства в худшем его понимании. Делает он это в грубой форме, или слащаво и елейно (типаж Порфирия Головлева), или нарочито грубо, или с патологически окрашенным пафосом, или еще как-то, в иных варианциях. При этом все эти черты, неумолимо портящие облик «мудреца» и «праведника», целиком укладываются в картину того или иного клинического расстройства.
Из большого спектра психопатических расстройств ауто-фанатические проявления чаще всего встречаются у паранойяльных психопатов, эпилептоидных (если мы пользуемся
га классификацией, где эта психопатия выделена в самостоятель-и ную), реже среди истероидных. В этом случае оказываются ^ в наличии все характерные для поведения этих индивидов О черты: убежденность в своей правоте вплоть до бредового
л уровня, подозрительность, постоянные жалобы на неспра-
ю
о ведливость и личный ущерб, который индивид якобы понес ^ в процессе «бескорыстной» защиты своих взглядов, склоч-^ ность (кверулянтный синдром), лживость, порой убогая, 2 а порой изощренная, проявляющаяся даже в ситуациях, где ^ она совершенно очевидна, моральная деградация со склонно-ч стью выбирать любые аморальные средства, дабы подкрепить ^ свои позиции. Вместе с тем психопаты этого рода могут прикидываться бедными, непонятыми, гонимыми и так далее. Окружающих они используют не только как бесплатную помощь, но и как лиц, на которых до поры можно вымещать приступы злобы и недовольства, эпизоды дисфорического типа. После бегства очередного «мальчика для битья» его могут обвинить во всех грехах, особенно если учитывать, что фантазия психопатов не только извращена, но и очень активна. При наклонности к скандалу паранойяльные фанатики стараются построить его таким образом, чтобы даже при очевидной их роли инициатора скандала, быстро, порой за несколько минут выйти из его эпицентра, чтобы подозрения пали на других людей. Присущее им лицемерие и лживость облегчают такого рода поведение.
Психопаты истероидного круга тоже фиксированы на самих себе и личном успехе, но их требования подчас более сдержанные, а средства примитивны, так что поддаются разоблачению лицами, не имеющими никакой специальной подготовки. П. Б. Ганнушкин писал: «Хвастовство, преувеличения, при которых собственная личность выставляется в блестящем освещении, разного рода фантазии складываются... в роман. Они разыгрывают высокопоставленных лиц с романтическим прошлым и трагической судьбой, борцов за правое дело, окруженных жуткой тайной. Жизнь не по средствам, самозванство, мошенничество и подлоги являются следствием их попыток осуществления своих фантазий»4. Вопрос о строгой
4 Ганнушкин П. Б. Клиника психопатий. С. 98.
научной квалификации массовых оргиастических действ
оставляет место для дискуссий, но еще В. М. Бехтерев считал д
1 и
эти феномены типичными проявлениями массовых истериче- к
ских психозов (им часто присваивались имена святых: пляска т
Св. Гюи и т. п. — что создает особенно значимые соответствия р
с практикой ряда современных радикальных религиозных X
общин). Соответствующее понятие сохранилось и в совре- С
менной науке. Но стоит отметить: в этом случае фанатизм X
может быть агрессивным и бурным, но обычно отличается л
поверхностностью и неустойчивостью, подобно обычным, г
непатологическим фанатикоподобным чертам, появляющимся ч
у многих молодых индивидов, «открывших» для себя какую- с
либо религиозную общину, ее взгляды и практику. Часто это
прекращается по мере взросления и социализации. Проблема
5 Кречмер Э. Об истерии. М.; Л., 1928.
6 Буянов М. И. Приключения древней загадки: Истерия, история,
либо религиозную общину, ее взгляды и практику. Часто это д
х
в том, что ярко выраженные истероидные черты практически П
и
по определению подразумевают инфантильность, не изживаемую в обычном порядке возрастного формирования психи- >
X
ческого склада. Не случайно истерическими феноменами подробно занималась классик отечественной детской психиатрии Г. Е. Сухарева. О возможности фанатичного поведения упоминает в своей классической работе и Кречмер (напомним, 3 на момент рубежа Х1Х-ХХ вв. истерия и истероидность еще четко не различались)5. Также и современные авторы рассматривают эту возможность в разных аспектах — от психотрав-мирующих ситуаций до классического театрализованного поведения6.
По словам того же П. Б. Ганнушкина, психопат мучается сам и мучает всех вокруг. Так, один индивид способен фактически заблокировать деятельность целого коллектива скандальными выяснениями мелких деталей (подчас полностью выдуманных), реализацией своих патологических подозрений, кверулянтством, «борьбой за справедливость» на пустом месте и почти исключительно на словах. Практически всегда высказывается убеждение в том, что добиться еще более крупных результатов ему мешают окружающие, то есть ближние.
суеверия. М., 1991.
га Вот именно здесь для христианского психолога становится
и очевидной важная вещь: негативное отношение к ближнему,
^ вплоть до ненависти. Пребывание фанатика (аутофанатика)
О в религиозной среде выглядит в таком случае особенно нелепо,
л так как образует странную диссоциацию. В случае шизофрении
га
о с доминированием параноидного симптомокомплекса можно ^ наблюдать качественные изменения — ряд приведенных черт ^ проявляется в утяжеленной форме, а также большую сте-2 пень деформации мышления (тяжеловесные и практически ^ бесполезные интеллектуальные построения, претендующие ч на гениальность и объяснение едва ли не всего мироздания, — ^ характерно паразитирование таких индивидов в гуманитарной сфере), резонерство, еще более докучное и тягостное, нежели в случае психопатии и т. п. Характерно, что у таких субъектов отмечается негативное отношение к логике и ясной культуре мышления, так как им присущ именно эзотерический (во многом поневоле, так как слушатели и читатели прилагают массу сил и времени, чтобы хоть что-то понять, притом понятое нередко оказывается трюизмом, не стоившим внимания), плохо структурированный дискурс, выдаваемый за «наивысшую мудрость». Также добавляются и новые симптомы, в первую очередь, это бредовая и галлюцинаторная продукция, которая, однако, может больным долго скрываться даже от опытных врачей, как и в любой ситуации, где ее демонстрация нежелательна. Вместе с ней могут скрываться (диссимулироваться) изменения мышления и прочие характерные симптомы, касающиеся самосознания, а в поведении проявляющиеся вторично. Так как аутофанатичные субъекты часто образованы и от природы хитры, им удается обходить врачебные комиссии, где они демонстрируют и иное поведение, и иной дискурс мышления и речи. Сюда относится и весьма специфичный «юмор», так же малопонятный окружающим, как и гениальные прозрения и откровения. Разумеется, добавляются и единичные симптомы, вроде так называемого симптома длинных писем. Именно поэтому провести границу между психопатией и шизофренией или хотя бы поставить вопрос об их разграничении
способен человек, могущий оперировать соответствующими
знаниями. д
и И
В некоторых случаях акцент делается на взглядах и иде- к
о
ях, но при внимательном исследовании иные патологические
стигмы сравнительно легко выявляются. Так, М. О. Гуре- ы
вич и М. Я. Серейский подробно описывают случай типично- X
го фанатизма, который они характеризовали как паранойю. С
«Всегда повышенно настроен, активен, общителен... был X
принципиальным, склонным к общественной деятельности, л
новаторству. любил поучать других и навязывать свое мне- г ние. Из-за вопросов справедливости он мог впадать в крайнее раздражение. В публичных выступлениях впадал в пафос
и экстаз... Охватывало чувство наслаждения. Самодовольный, д
х
самоуверенный. Властолюбив, любит управлять и командовать... Создает особую характеристику зависимости человека от определенной планеты. Задается идеей создания особого института человекопознания... Запатентовал изобретения и повел без- >
х
успешную борьбу за их практическое применение. В настоящее время его планы. оформление своего философского миросозерцания для создания системы космоса (физико-химические основы мироздания), создание. научно-практического обще- 3 ства по изучению дарований и способностей человека»7. Случай настолько ярок, что вряд ли требует комментариев.
Еще одно яркое описание психопатического поведения, приложимое к аутофанатикам: «.Тенденция к извращенному толкованию действительности, поведения и отношения окружающих, преувеличенное самомнение, воинствующее и упорное утверждение собственной правоты и значимости. эгоцентризм, недоверчивость и подозрительность. ригидность мнений и эмоций, стеничность в защите и реализации своих идей... Ко всем несогласным отношение открыто неприязненное или враждебное.»8. И далее авторы продолжают: «.дисгармоничность личности состоит в незрелости и парадоксальности мышления. резонерстве, ригидности мышления и эмоций,
7 Гуревич М. О., Серейский М. Я. Учебник психиатрии. М.; Л., 1928. С. 332.
8 Бачериков Н. Е., Михайлова К. В., Гавенко Л. В. и др. Клиническая психиатрия / Под ред. Н. Е. Бачерикова. Киев, 1989. С. 417-418.
га противостоянии всему, что противоречит личным убежде-
о ниям... Обращает на себя внимание способность фиксиро-
^ вать и использовать мелкие факты, обмолвки и неудачные
О выражения окружающих, извращать их, убеждать других
л в своей правоте... а также настойчивость и жестокость в дости-
о жении эгоистических целей, неспособность извлечения опыта к
^ из неудачных действий, изобретательность в перекладывании ^ вины на других, преследовании и шельмовании несоглас-§ ных, в преподнесении себя обманутыми и гонимыми. Часто я это «преследуемые преследователи» с запасом лжи и лице-§ мерия... Душевная холодность., мстительность, мелочность исключают нормальные взаимоотношения их в микросоциальной среде и в обществе в целом. паранойяльные психопаты не щадят «друзей» и попутчиков»9. Последнее замечание стоило бы использовать как один из советов по социальной безопасности. Это чисто клинико-психологическое описание паранойяльной психопатии, данное Николаем Егоровичем Бачериковым, вполне соответствует поведению аутофанатич-ного индивида, который и сам затруднится ответить, что он «отстаивает» — некую идею или социальные блага для самого себя. Здесь мы видим принципиальные различия между классическим «фанатизмом идеи» или «фанатизмом дела» и ауто-фанатизмом, часто вырастающим на добротной почве психической патологии.
Фроммовское описание некрофильской личности, которое мы не приводим ввиду его обширности и вместе с тем широкой известности, вполне вмещает в себя аутофанатика в качестве одного из возможных типов. Выделение Фроммом полярных личностных типов (биофилия — некрофилия) описывает многие феномены классической психиатрии, но в другой системе понятийных координат.
Великий нейрофизиолог, создатель цельного православного учения о человеке, еп. Алексий Ухтомский (А. А. Ухтомский), скорее всего, рассматривал бы случаи аутофанатизма как эпизоды, связанные с сильнейшей доми-
9 Бачериков Н. Е., Михайлова К. В., Гавенко Л. В. и др. Клиническая психиатрия / Под ред. Н. Е. Бачерикова. Киев, 1989. С. 418.
нантой на самом себе, когда весь внешний мир, включая и пышно декларируемые аутофанатиком религиозные ценно- д сти, перестает для него существовать. Он повсюду видит себя к самого, так что и в религиозной сфере он считает себя вправе о приписывать (а точнее, присваивать) себе право последнего ы суждения, не подлежащего критике. «Заслуженным собеседником» (одно из важнейших понятий учения А. Ухтомского) оказывается он сам, чем и объясняется бесплодность, подо-
зрительность, конфликтность, априорно отрицательное отно- л шение к чужому мнению, даже к самому факту существования г
окружающих. Возникает печальная, но интересная картина, ч
и
которая тяготеет к семиотической омонимии, трудноразли- п чимости того, что должно было бы различаться. Но она влечет X важнейший вопрос: что перед нами? Классическая патопсихо- > логия, феномены духовного порядка (в частности, прелесть) п или сложное соединение нескольких сфер единого человече- т ского бытия? Ведь очень много из описанного выше мы можем найти в духовных руководствах с такими оценками, как «грех» © (чаще всего гордыня), «страсть», «прелесть»10. Встает вопрос, д какой подход избрать для взаимодействия с таким индивидом, и с чего следуют начать: со сферы патопсихологии и психиатрии м или сферы сугубо духовной? Сделаем краткое отступление, а необходимое, на наш взгляд, для поиска ответа на этот вопрос.
При взгляде на проблему выделяются два взаимонаправленных вектора. В одном случае первичными признаются пневматологические отклонения, влекущие за собой психопатологическую клинику и субклинику, а далее психосоматику и даже расстройства, которые принято толковать как в принципе соматические. В другом случае первичным полагается болезненный субстрат, который расшатывает и духовную жизнь. Возникает своего рода оппозиция священника и врача-психиатра, типичного клинициста, каким его сформировала вся современная медицинская парадигма. При этом, напомним, одна и та же симптоматика может получить совершенно различную интерпретацию, трудносовместимые взгляды
10 Например: Рафаил (Карелин), архимандрит. Путь христианина. Слова и беседы. М., 2005.
га на лечение и прогноз болезни. Если бы речь шла о переломе и конечности или язве желудка, не возникло бы столь мощной ^ контроверзы, которую мы наблюдаем тогда, когда разговор О заходит о сфере психологии и патопсихологии. Окончательна ного различительного метода мы не имеем до сих пор (если
о не говорить о профессиональных приемах экзорцистов), в то к
^ время как проблема очень важна (ведь это, помимо прочего, ^ и плохо мотивированные «отчитки» типичных психических ^ больных и списывание на душевный недуг многих проявлена ний, имеющих пневматологическую природу или затрагива-^ ющих ее. Мы не касаемся массы подобных проблем, уходящих корнями в ту же базовую проблему отсутствия методов надежного различения. В результате выбор: идти к православному психотерапевту или психиатру-«классику» — становится для многих мучительным и даже отчасти несущим в себе некоторый соблазн. Ведь при некритичном и богословски не выдержанном применении только одного подхода, все дедуцирующего из пневматологии, можно получить аналоги учению различных глубоко неправославных общин или деятелей, порою даже не принадлежащих к определенной конфессии, как то было в эпоху увлечения спиритизмом. В качестве конкретных примеров можно привести «Христианскую науку» и ее основательницу, а в наше время — Пиркко Яроваала, которая идентифицирует себя с лютеранством, но использует элементы харизматических радений и практически отождествляет в своих докладах (точнее — проповедях) болезнь и грех, и запрещает любое лечение, кроме духовного, «методикой» которого в полной мере владеет лишь она сама. При это, как пишет О. И. Юров: «Современный психоанализ не противопоставляет себя духовности, хотя о нем бытует мнение как об атеистической теории»11.
Другой вопрос: почему фанатик избирает для себя именно сферу религии? Причин может быть очень много, они варьируются от случая к случаю. Иногда у индивида просто не остается другой области деятельности. В иных случаях делается ставка на «особость», сакральность этой области, отблеск которых
11 Юров И. Е., свящ. Классический психоанализ. Тверь, 2006. С. 40.
падает и на самого индивида. Кроме того, нередко вынашиваются надежды на то, что именно эта сфера избавит инди- д вида от критики и, напротив, облегчит диффамацию тех, кому к он отведет роль противников. То есть перед нами зачастую т отнюдь не стремление к высокому и святому, а банальное рент- ы ное поведение. Идеи типичного фанатика могут быть нелепы- Я ми, но в значительной части случаев он не опускается до склок с и личного мщения, хотя самооценка может быть неадекватно X завышенной. Идеи аутофанатика могут не сразу обнаружи- л вать свою бессодержательность и вторичность, но изначально г так слиты с самой личностью аутофанатичного индивида, что 4 невозможно ответить, что пропагандируется и защищается с в первую очередь — индивид или идея. Они образовали свое- д образный комплекс. В отдельных случаях идея оказывается а лишь предлогом для получения социальных благ, а поведение П аутофанатика — не только социально тяжелым, но и откро-
венно лживым и лицемерным. То, что при этом ложь касается >
Я ©
священных и табуированных вещей, аутофанатика нисколько не смущает, эгоизм и культ самого себя оказываются сильнее страха оскорбить священное и совершить грех.
Человек, которого можно назвать фактическим основопо- 3 ложником православной психиатрии, академик Д. Е. Мелехов, использовавший христианскую антропологию, но лишенный, к сожалению, при жизни возможности публиковать все, связанное с религией (кстати, полагавший, что в духовных школах должен преподаваться краткий, но ясный и глубокий курс психиатрии — у него даже был набросок возможной программы), был склонен полагать, что духовные искажения, болезни при наличии достоверно имеющихся первичных психических расстройств, будь это невроз, психопатия или шизофрения, возникают вторично, начальной причиной является именно объективный патопсихологический субстрат личности12. На фоне пневматологического подхода такая «восходящая векторная модель» некоторыми воспринимается чуть ли не как «скрытый материализм», хотя даже исторически среди
12 Мелехов Д. Е. Психиатрия и проблемы духовной жизни // Психиатрия и актуальные проблемы духовной жизни / 2-е изд., испр. и доп. М., 1997. С. 64-67.
психиатров-материалистов до эпохи увлечения позитивизмом было немного, а попытка противопоставить направления «психиков» и «соматиков» как будто бы идеалистов и материалистов несостоятельна. На данный момент его мнение богословски искушенного верующего и врача высочайшей квалификации остается наиболее авторитетным и в чисто теоретическом отношении, и как руководство к действию, что, несомненно, поможет достижению ясности и последовательности в подходе к той проблеме, которой мы посвятили нашу статью, и к явлениям схожего порядка.
Источники И ЛИТЕРАТУРА
1. Бачериков Н. Е., Михайлова К. В., Гавенко Л. В. и др. Клиническая психиатрия / Под ред. Н. Е. Бачерикова. — Киев: Здоровья, 1989. — 512 с.
2. Буянов М. И. Приключения древней загадки: Истерия, история, суеверия. — М.: Прометей, 1991. — 135 с.
3. Ганнушкин П. Б. Клиника психопатий. Их статика, динамика, систематика. — М.: Север, 1933. — 144 с.
4. Гуревич М. О., Серейский М. Я. Учебник психиатрии. — М.; Л.: Государственное издательство, 1928. — 415 с.
5. Кречмер Э. Медицинская психология. — М.: Жизнь и знание, 1927. — 349 с.
6. Кречмер Э. Об истерии. — М.; Л.: Государственное издательство, 1928. — 159 с.
7. Мелехов Д. Е. Психиатрия и проблемы духовной жизни // Психиатрия и актуальные проблемы духовной жизни / 2-е изд., испр. и доп. М.: Свято-Филаретовская московская высшая православно-христианская школа, 1997. С. 64-67.
8. Рафаил (Карелин), архимандрит. Путь христианина. Слова и беседы. — М.: Издательство Московского Подворья Свято-Троицкой Сергиевой лавры, 2005. — 592 с.
9. Юров И. Е., свящ. Классический психоанализ. — Тверь: ТГМА, 2006. — 64 с.
о я н
с
н ^
и О
л я о
к
л
н
Ч Н Л
B. ro. ^EBEgEB
References
1. Bacherikov N. Ye., Mikhaylova K. V., Gavenko L. V. et al. (1989) Klinicheskaya psikhiatriya [Clinical psychiatry], Kiev: Zdorov'ya, 512 p. (in Russian) o
2. Buyanov M. I. (1991) Priklyucheniya drevney zagadki: Isteriya, 5 istoriya, sueveriya [Adventures of the ancient riddle: hysteria, history, superstition], Moscow: Prometey, 135 p. (in Russian)
s
3. Gannushkin P. B. (1933) Klinika psikhopatiy. Ikh statika, o
dinamika, sistematika [Clinic of psychopathy. Their statics, dynamics, systematics], Moscow: Sever, 144 p. (in Russian)
4. Gurevich M. O., Sereyskiy M. Ya. (1928) Uchebnik psikhiat- e rii [Textbook of psychiatry], Moscow; Leningrad: Gosudarstvennoe K izdatel'stvo, 415 p. (in Russian) X
5. Krechmer E. (1927) Meditsinskaya psikhologiya [Medical C phychology], Moscow: Zhizn' i znanie, 349 p. (in Russian) E
6. Krechmer E. (1928) Ob isterii [Medical psychology], Moscow; t Leningrad: Gosudarstvennoe izdatel'stvo, 159 p. (in Russian) X
7. Melekhov D. Ye. (1997) Psikhiatriya i problemy dukhovnoy a zhizni [Psychiatry and the problems of spiritual life], Psikhiatriya a i aktual'nye problemy dukhovnoy zhizni (2nd ed.), Moscow: Svyato- u Filaretovskaya moskovskaya vysshaya pravoslavno-khristianskaya m shkola, pp. 64-67. (in Russian) >
8. Rafail (Karelin), arkhimandrit (2005) Put' khristianina. Slova i besedy [The way of a Christian. Words and conversations], Moscow: Izdatel'stvo Moskovskogo Podvor'ya Svyato-Troitskoy Sergievoy lavry, 592 p. (in Russian)
9. Yurov I. Ye. (2006) Klassicheskiy psikhoanaliz [Classical psychoanalysis], Tver': TGMA, 64 p. (in Russian)
