CC BY
17
Р.Ж. Муканов
О НЕКОТОРЫХ ПРИОРИТЕТАХ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОГО КОНТРОЛЯ НАД ПРЕСТУПНОСТЬЮ В РЕСПУБЛИКЕ КАЗАХСТАН
Осмысление проблемы противодействия разрастающимся формам девиаций (преступности) в настоящее время не представляется без анализа ее методологических основ, что является вполне закономерным.
В связи с перманентным ростом абсолютных и относительных показателей преступности, увеличением тяжести последствий, вызываемых ею, с одной стороны, и неспособностью не только побороть, но и успешно противостоять ей - с другой, в криминологической литературе все более утверждается концепция социального контроля над преступностью.
Сторонники данного направления вполне справедливо полагают необходимым восприятие проблемы противостояния преступности через призму толерантного отношения к данному явлению и реалистичного контроля над ним.
Под контролем над преступностью, по мнению С.Я. Лебедева, следует понимать основанную на законе деятельность государства, общества и отдельных граждан по удержанию преступности в социально приемлемых для данного периода рамках [1, с. 7].
Контроль над преступностью, с точки зрения В.В. Лунеева, представляет собой один из видов социального контроля. Он включает в себя уголовную политику государства, криминализацию деяний в уголовном законодательстве, учет преступности, расследование и рассмотрение деяний системой уголовного правосудия, назначение уголовного наказания осужденным, организацию исполнения уголовных наказаний, ресоциализацию преступников, элиминацию причин и условий, способствующих совершению преступлений. Социально-правовой контроль включает и огромное влияние гражданского общества в его разных проявлениях и формах [2, с. 189-190].
А.Н. Харитонов определяет государственный контроль над преступностью как «законную деятельность системы компетентных органов и их представителей по сдерживанию отклоняющегося (общественно опасного) поведения людей» [3, с. 10].
Одним из элементов и первичной стадией такого контроля выступает информация о преступлении как о юридически значимом факте. Причем здесь очень важно воспринимать как социально-правовую реалию (носящую аксиоматический характер) тенденцию отставания социального контроля над преступностью от ее качественно-количественных изменений [4, с. 30-50].
В этом смысле можно повторить известную истину о том, что правосудие начинается не с совершения преступлений, а с их регистрации [5, с. 8]. Нет их учета - нет преступления, нет правосудия.
Актуальность данной проблемы, как и в целом проблемы становления реальной статистической информации о состоянии преступности, значительно возросла в современных условиях, поскольку сегодня в Казахстане имеются соответствующие предпосылки для создания четкой и единообразной системы уголовной статистики, которая, в свою очередь, была бы способна повысить уровень государственного контроля над преступностью и одновременно предоставляла гражданам гарантированный Конституцией доступ к правосудию.
Вместе с тем в настоящее время данная проблема не находит своего разрешения. При этом обстоятельства, способствующие искажению статистических показателей о состоянии преступности и препятствующие объективности уголовной статистики, достаточно хорошо изучены в юридической науке. На «психологическом» уровне они связаны с необоснованными многолетними требованиями к органам правопорядка покончить с преступностью, а не установить контроль над ней. Не имея возможности выполнить эти требования, органы уголовной юстиции научились приукрашивать криминальную действительность.
Практика показывает, что в значительной мере искажению криминологически значимых показателей о преступности способствуют:
- устоявшаяся точка зрения о существенном различии стадий регистрации преступлений в нашей системе досудебного производства и в процессуальном законодательстве стран с развитой системой правосудия и, соответственно, о невозможности использования имеющегося в этих государствах опыта;
- искусственно созданное в науке и у многих практиков мнение об отсутствии юридических оснований для разграничения преступления в уголовно-правовом аспекте, когда оно «выступает фактическим основанием уголовной ответственности», и понятия преступного деяния как единицы государственного учета количества зарегистрированных преступлений;
- сохранение противоречий в вопросах учета преступных деяний между действующими инструкциями Генеральной прокуратуры, МВД и других субъектов уголовной юстиции о порядке
учета преступлений и отдельными нормами уголовного и уголовно-процессуального законодательства [6, с. 77].
Между тем эффективность любого контроля зависит от реалистичности поставленных задач. В нашем случае это возможно только на основе объективного знания фактического состояния, динамики преступности и реального отражения результатов работы субъектов уголовной юстиции.
В этой связи представляется, что для преодоления факторов, препятствующих полноте регистрации и учета преступлений на первоначальном этапе, требуется решить как минимум две задачи: первая -установить возможный уровень латентной (неучтенной) преступности [7, с. 46-49], чтобы показать ее реальное состояние и тем самым определить адекватные объемы работы (как и пределы возможностей) всех без исключения субъектов уголовной юстиции; вторая - принять (и что не менее важно -критически пересмотреть уже действующие) соответствующие правовые нормы, позволяющие без «оглядки на начальников» не только регистрировать, но и самое важное - учитывать заявления, сообщения, обращения граждан и организаций о всех происшествиях с признаками преступления, в том числе о деяниях, не представляющих в силу малозначительности общественной опасности и не влекущих привлечения виновного к уголовной ответственности, но подлежащих обязательному учету, как это делается во всех странах с устоявшейся системой полицейского расследования. Но в этом случае придется отказаться от устоявшейся системы оценки деятельности субъектов уголовной юстиции на досудебных стадиях (прежде всего органов внутренних дел, выполняющих основные объемы работы), которая зависит от процента раскрываемости преступлений.
В этой связи для приведения статистических данных о преступности в соответствие с реальностью надлежит избавиться от тех догматических положений в вопросах регистрации и учета преступлений, которые на протяжении нескольких десятилетий существуют как у практических работников, так и в науке. Необходимо внести изменения в устоявшиеся и кажущиеся незыблемыми и единообразными в своем восприятии категории, такие как понятие преступления в статистическом, уголовно-правовом значениях и их учет. В этом смысле представляется, что данный подход может быть принципиально реализован как раз в рамках изменений и дополнений в Закон Республики Казахстан «О государственной правовой статистике и специальных учетах».
За последние годы представители науки, отдельные практики неоднократно высказывали свою точку зрения по вопросам регистрации и учета преступлений: о факторах и причинах, способствующих искажению криминологических показателей преступности, способах объективизации показателей о преступности. Предлагались различные пути достижения более реального учета преступности, в том числе латентной, вплоть до создания специального, независимого от органов уголовной юстиции учреждения по регистрации заявлений и сообщений о совершенных преступных деяниях и учету уголовных преступлений.
Неоднократно высказывалась и точка зрения о том, что латентная преступность значительно уменьшится, если совершенствование уголовного законодательства будет вестись по пути декриминализации не представляющих большой общественной опасности деяний. Однако, по нашему мнению, такая однобокая и методологически опасная трактовка вопроса о снижении уровня латентной преступности противоречит истинным целям установления действенного государственного контроля над криминально-деструктивными проявлениями. Прежде всего, потому что именно максимально объективный учет и регистрация всех совершенных правонарушений являются приоритетной целью, первой стадией и непременным условием системы государственно-правового контроля над преступностью. Декриминализация как способ уменьшения объемов латентной преступности может иметь место лишь на более позднем этапе системного противодействия преступности. Во-первых, потому что она должна предполагать научно обоснованный подход, который не возможен без знания истинной статистической картины состояния, уровня, структуры и динамики преступности; во-вторых, она не может рассматриваться как комплексное средство, направленное на превенцию криминальной деструктивности, тем более если суть ее заключается лишь в формально-принудительном уменьшении уровня общественной опасности реально существующих в социальной практике отношений и их последствий.
Неразрешенность этой проблемы в течение длительного времени привела к тому, что складывающаяся в последние годы ситуация с учетом преступности в стране и относительно благополучные данные о раскрываемости совершенных преступлений находятся в явном противоречии с «самочувствием» общества, о чем свидетельствуют такие объективные показатели, как исследования общественного мнения с использованием социологических опросов граждан, изучение мнений практических работников органов уголовной юстиции, непосредственно осуществляющих борьбу с преступностью, данные о ежегодно выявляемых органами прокуратуры укрытых от учета преступлениях и ряд других.
Возникает вопрос: почему на протяжении многих лет все попытки разрешить проблему регистрации преступлений, в том числе административными мерами, ни к чему не привели?
Во-первых, потому что государственная статистика о преступности в силу преобладания на стадии возбуждения уголовного дела факта субъективизма правоприменителя является по своей сути чисто ведомственной, отражающей количество возбужденных прокурором, следователем, органом дознания уголовных дел, а не реально совершенных или даже зарегистрированных преступных проявлений.
Во-вторых, основные причины этого положения и обстоятельства, способствующие искажению данных уголовной статистики, приведены выше, но главное их значение в том, что в государстве до настоящего времени отсутствует политическая воля в установлении истинной статистики о преступности, которая должна вестись не по числу процессуальных решений о возбуждении уголовных дел, а по количеству поступивших заявлений и сообщений о происшествиях с признаками преступления [6, с. 78].
Чтобы статистика о преступности была реальной, необходимы изменения концептуальных подходов к формированию государственной отчетности о количестве зарегистрированных преступлений. Непременным условием для реализации такого подхода является развитие и применение в национальной практике идеи российских ученых, предлагающих ввести новое понятие единицы учета преступления, за которую можно было бы принять «происшествие с признаками преступления» (криминальное проявление). В этом случае отнесение противоправного деяния к преступлению в государственной статистике о преступности должно будет определяться законом, а не субъективным мнением правоприменителя, изменяющимся в зависимости от обстоятельств.
Именно такой принцип обеспечил бы относительную полноту регистрации заявлений и сообщений о происшествиях и учет их в качестве преступлений. Его суть заключается в том, что исходя из логики и закономерностей познания преступления как сложного явления социально-правовой природы нет оснований априори предопределять на первом этапе судопроизводства наличия в деянии признаков состава преступления. То есть единицей первоначальной регистрации не может быть еще не познанное со всей объективностью преступление (явление) во всех его признаках [6, с. 78].
Каким же образом должна формироваться статистика преступности и каковы последствия выявления истинного числа совершаемых преступлений?
При условии принятия на государственном уровне решения о введении в уголовно-правовую (криминологическую) статистику предложенной выше единицы учета преступлений представится возможность формировать статистику преступности в стране вне зависимости от субъективного влияния органов, осуществляющих борьбу с ней, а точнее - их руководителей. Количество преступлений в государственной статистической отчетности должно исчисляться в этом случае по числу поступивших заявлений и сообщений о происшествиях с признаками преступления, по которым принято процессуальное решение, т.е. суммой преступлений по возбужденным уголовным делам и числом отказных материалов за минусом деяний, не содержащих события преступления.
Юридическим препятствием для учета преступлений по числу поступивших заявлений и сообщений о происшествиях с признаками преступления является наличие в УПК РК (ст. 186) процессуальной нормы, регламентирующей вынесение постановления о возбуждении уголовного дела. Негативные последствия действия этой нормы УПК заключаются в том, что в официальную уголовно-правовую статистику преступное деяние попадает исключительно на этой стадии [8].
Для обеспечения полноты учета статистических данных о преступности необходимо в обязательном порядке разграничить преступление в уголовно-правовом аспекте, когда оно «выступает фактически основанием уголовной ответственности», от понятия преступного деяния как единицы государственного учета количества зарегистрированных преступлений, с чем пока многие научные работники и практики не соглашаются. Это разграничение возможно, если за единицу учета преступления в государственной статистической отчетности принять «происшествие с признаками преступления», а не «виновно совершенное деяние» по возбужденному уголовному делу.
В этом случае уголовно-правовая статистика о преступности станет более объективной, что позволит:
- повысить достоверность прикладного и научного использования данных;
- сравнить уровень и динамику преступности в Казахстане с сопоставимыми данными о ней в других государствах, что представляется целесообразным в связи с активизацией сотрудничества наших правоохранительных ведомств с компетентными органами зарубежных государств;
- своевременно наблюдая за изменениями преступности, принимать адекватные меры реагирования для удержания ее на социально терпимом уровне;
- установить реальный объем работы всех субъектов уголовной юстиции в государстве и определить соответствующие объемы его ресурсного обеспечения;
- обеспечить большее доверие граждан и самих органов (субъектов) уголовной юстиции к статистике о преступности и ее показателях;
- и наконец, побудить законодательную и исполнительную власти принять радикальные меры по повышению безопасности общества, решать текущие и перспективные вопросы ресурсного обеспечения всех без исключения субъектов уголовной юстиции.
Предполагаемый подход закономерно обусловит и новое осмысление проблем национальной уголовной политики в части экономии мер уголовных репрессий, декриминализации, назначения и исполнения наказаний.
Литература
1. Лебедев С.Я. Что делать с преступностью: бороться или контролировать? // Криминологический журнал. 2002. № 1.
2. Лунеев В.В. Преступность ХХ века: мировые, региональные и российские тенденции. М.: Волтерс Клувер, 2005.
3. Харитонов А.Н. Государственный контроль над преступностью: теоретические и правовые проблемы. Омск: ЮИ МВД РФ, 1997.
4. Лунеев В.В. Преступность XX века. Мировой криминологический анализ. М., 1997.
5. Лунеев В.В. Преступность и судебная реформа: что делать? // Государство и право. 2001. № 6.
6. Корзун И.В. О некоторых приоритетах государственной политики в сфере уголовной юстиции // Современные проблемы уголовной политики и правового воспитания: Материалы Международной научно-практической конференции. Караганда: КЮИ МВД РК, 2006.
7. Горяинов К.К., Исиченко А.П., Кондратюк Л.В. Латентная преступность. М., 1995.
8. Приказ Генерального прокурора Республики Казахстан от 10 февраля 2003 года № 6 «Об утверждении и введении в действие Инструкции "О приеме, регистрации, учете и рассмотрении заявлений, сообщений, жалоб и иной информации о преступлениях, происшествиях"» // http://www.zakon.kz
