CC BY
136
А. И. Лушин A. I. Lushin
О некоторых особенностях становления системы ГУЛАГа
(на примере Учреждения ЖХ-385)
On Some Features of Formation of System of GULAG (on the Example of ZhH-385 Institution)
Лушин Александр Иванович Lushin Alexander Ivanovich
Северо-Западный институт управления — North-West Institute of Management — branch
филиал РАНХиГС (Санкт-Петербург) of the Russian Presidential Academy of National
Профессор кафедры истории и мировой политики Economy and Public Administration (Saint-
Доктор исторических наук Petersburg)
[email protected] Professor of the Chair of History and Global Politics
Doctor of Science (History) lushinai@mail .ru
РЕФЕРАТ
Статья посвящена особенностям становления системы ГУЛАГа на примере Учреждения ЖХ-385 и опирается на многочисленные документальные источники и лагерную мемуаристику, в которых отразились многие проблемы советской лагерной системы.
ABSTRACT
The article is devoted to features of formation of system of GULAG on the example of ZhH-385 Institution and leans on numerous documentary sources and camp memoiristics in which many problems of the Soviet camp system were reflected.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
ГУЛАГ, Темлаг, Дубравлаг, антисоветская агитация и пропаганда, враг народа, осужденные, спецпоселения
KEY WORDS
GULAG, Temlag, Dubravlag, anti-Soviet propaganda and promotion, the enemy of the people, the condemned, special settlements
Проблемы становления системы Главного управления лагерей НКВД — МВД СССР являются предметом пристального внимания специалистов в области отечественной истории, историков права, обществоведов, привлекают внимание исследователей за рубежом. За последние три десятилетия вышел целый ряд глубоких по содержанию работ, в которых на основе значительного пласта документальных источников, ранее тщательно скрываемых властями, проливается свет на неизвестные ранее факты возникновения, развития и исторического финала этой уникальной системы (см.: [1-8; 12]).
Эволюция ГУЛАГа подчинялась общим закономерностям становления исправительно-трудовой системы страны, в которой решение экономических задач и «прыжка в социализм» осуществлялись не только на основе энтузиазма миллионов советских людей, но и за счет даровой и практически бесплатной рабочей силы. В этой огромной империи печальную известность получит и лагерный комплекс «Темлаг», который был создан на территории только что образованной (1930 г.) Мордовской автономной области.
История комплекса началась 25 мая 1931 г., когда руководством НКВД СССР
< было принято решение о создании си-н стемы лагерей на территории Зубово-^ Полянского и Темниковского районов ^ Мордовии, получившей условное назва-^ ние «Темлаг». Очевидно, причинами та-^ кого названия были завеса секретности о и близкое расположение уездного го-о родка Темников, известного еще с XVI в. Основная задача этапируемых сюда заключенных заключалась в заготовке деловой древесины и дров для московской организации, обеспечивающей столицу топливом, — «Мосгортопа». В 1931 г. были созданы три участка — Потьминский, Явасский и Барашевский, — тогда же началось и строительство узкоколейной железной дороги, соединявшей южную часть (пос. Потьма) с северной (пос. Ба-рашево). По воспоминаниям ветеранов, это был каторжный труд: строительство дороги велось вручную, при помощи лопат, ломов, без применения техники и свело в могилу не одну тысячу жертв «великого перелома». Первоначальный штат сотрудников лагеря составлял 38 человек и 75 заключенных.
Быстро растущая и развивающаяся столица страны остро нуждалась в хорошей древесине и топливе, при нехватке угля древесина служила его заменителем. Участки прекрасного делового леса вырубались заключенными, как правило, «вчистую». В течение двух лет для «спецконтингента» было создано 10 лагерных отделений, до конца 1930-х гг. — еще пять. Ежедневно на станцию Потьма Куйбышевской железной дороги приходили вагоны с лесом, дровами, которые перегружались на новые составы и затем отправлялись в Москву. Кроме лесозаготовок шло формирование и лагерной производственной инфраструктуры: создано производство по переработке древесины, производству мебели, фанеры, выпуску поделок, пошиву спецодежды и т. д. В конце 1930-х во всех лагерных пунктах насчитывалось более 23 000 заключенных, ежегодно выдававших «на гора» продукцию на десятки миллионов рублей.
Количество заключенных в стране, как известно, варьировалось в значи-
тельной степени от политической линии партии большевиков, растущего количества «строек коммунизма» и т. д. Значительному увеличению количества молодых людей в местах лишения свободы способствовало, например, постановление ЦИК и СНК СССР «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» от 7 апреля 1935 г.1. Этот «документ» снизил возраст уголовной ответственности с 14 до 12 лет «за кражи, применение насилия, нанесение телесных повреждений, убийств или попытки убийства». В 1940 г. в стране с 12 лет (чего не знала мировая правоприменительная практика) стали привлекать к уголовной ответственности за совершение действий, могущих повлечь за собой крушение поездов (подкладывание на рельсы различных предметов, развинчивание рельсов и т. д.)2. Кстати, эти драконовские законы были отменены специальным постановлением ВС СССР только 25 декабря 1958 г.
Целый ряд корректив внесла в развитие лагерной системы, в том числе и Темлага, Великая Отечественная война. В 1941 г. был издан Указ Президиума ВС СССР «Об ответственности рабочих и служащих предприятий военной промышленности за самовольный уход с предприятий»3. Теперь эти действия квалифицировались советским законодательством как дезертирство и влекли за собой наказание тюремным заключением сроком от 5 до 8 лет. Пункт 3 этого документа гласил, что «дела такого рода лиц должны рассматриваться военным трибуналом». Все эти документы способствовали значительному росту количества осужденных.
1 Собрание законов СССР. 1935. № 30. Ст. 234.
2 Ведомости Верховного Совета СССР. 1940. № 52.
3 Об ответственности рабочих и служащих предприятий военной промышленности за самовольный уход с предприятий: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 декабря 1941 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1941. № 52.
В Темлаг, в эти лесные, заповедные и святые места, где когда-то жил Серафим Саровский, на протяжении всех предвоенных лет будут этапироваться как осужденные за совершение уголовных преступлений, так и по печально известной ст. 58 УК РСФСР «за антисоветскую агитацию и пропаганду». Причем отбывали сроки здесь не только осужденные «за политику», а нередко и их жены, другие близкие родственники. Народная артистка СССР, режиссер, лауреат Ленинской премии, с чьим именем связано становление первого в мире детского музыкального театра, жена И. Вейце-ра, наркома внутренней торговли, репрессированного в 1937 г., Наталия Сац вспоминала о мордовских лагерях в своих мемуарах: «Но вот я и на новом месте. Лагерь абсолютно закрытый — для „жен самых ответственных врагов народа". Он не похож на обычный лагерь, где жизнь была пестрой, шумливой, скорее — на женский монастырь: чистота, порядок в бараке, на немногих аккуратных клумбах растут... цветы, тишина — могильная. Кроме конвоя и начальника, никаких мужчин. Знакомых полным-полно: жена председателя госбанка Нонна Марья-сина (прежде в Москве видеть ее без шлейфа поклонников было невозможно); жена Сени Урицкого, такая же трудолюбивая и скромная; жена председателя ЦК РАБИС (работников искусств) Славинского — Зинаида Светлановна — примадонна московской оперетты и тут держится, зная себе цену. Помню ее чудный голос. Спрашиваю: „Поете ли вы здесь?". Она презрительно кривит губы: „Птица в клетке не поет". Но работают здесь все. Организовали швейную мастерскую, бригаду садовниц.» [см.: 13, 14]. (Н. Сац, кстати, будет участвовать в создании лагерного театра Темлага, а затем в лагере Рыбинска.)
Следует особо подчеркнуть, что Тем-лаг, как и вся система ГУЛАГа, находился в условиях перманентной перестройки как внутренней структуры, так и управления: одни лагерные отделения создавались, другие расформировывались, объединялись и т. д. В комплекс Темлага
будут включены не только лагпункты, < расположенные вдоль построенной же- ^ лезной дороги, но и Саровский особый ^ карантинный лагерь ОГПУ, организован- ^ ный 17 ноября 1931 г. В этом документе ^ отмечалось: «Организовать в декадный ^ срок для предварительной изоляции на- о рушителей границы». Численность его на о декабрь 1932 г. составляла 400 человек, основное производство — лесозаготовки. Он просуществовал до 14 января 1934 г., а в августе 1934 г. был включен в Саровский ИТЛ, просуществовавший до 30 декабря 1935 г.1.
В начале Великой Отечественной войны здесь, в Темлаге, будет создан спецлагерь № 58 для военнопленных, который был подчинен Наркомату обороны и НКВД страны. После ее окончания «раскаявшихся» пленных иностранцев в основном отправляли на родину, не раскаявшихся — на Урал и в Сибирь. Кроме того, в пос. Потьма функционировал лагерь по репатриации военнопленных иностранцев. Через них пройдут тысячи немцев, итальянцев, румын и т. д. На некоторое время часть лагерных отделений перепрофилируют в «оздоровительные» для тех военнопленных, чье здоровье вызывало серьезное опасение у администрации лагерей. Тем не менее, по воспоминаниям старожилов, нередко «трупы пленных вывозили на кладбище возами».
Период Великой Отечественной войны ознаменовался ужесточением режима содержания заключенных, ответом были восстания в лагерях, которые периодически вспыхивали в различных лагерях и колониях ГУЛАГа. После окончания войны пройдет очередная волна реорганизации лагерной системы. Первый ее этап проводился в мае — октябре 1948 г., второй в марте — апреле 1950 г. Основная цель этой реорганизации — отделить «политических» от уголовников, причем уже отбывшие срок заключения высылались на спецпоселения в отда-
1 Приказ 671 / 362 от 17 ноября 1931 г.; Приказ 001011 ОГПУ от 14 января 1934 г.; ГА РФ. Ф. 9214. Оп. 1. Д. 95. Л. 145 об.; Там же. Д. 96. Л. 126.
< ленные места(Алтай, Красноярский край н и др.). Насколько серьезно относилось ^ руководство ГУЛАГа к этой реоргани-^ зации, можно судить по тому, что, на-^ пример, в Инту (Коми АССР) предва-^ рительно была введена 50-я дивизия о конвойных войск МВД СССР. Здесь на о 25 000 заключенных стало приходиться 5000 охранников, т. е. один «человек с ружьем» на пять узников, один из которых был к тому же женщиной, а два других — инвалидами [11, с. 14].
В период реорганизации на базе Темлага будет создан комплекс «Дубравный», или «Дубравлаг», в названии которого имели место очевидно и географическое расположение комплекса и, наверное, некоторая доля поэтичности, ибо говорилось в нем и о некотором благозвучии местности, предназначенной для заключения. 28 февраля 1948 г. министр внутренних дел СССР С. Н. Круглов подписал приказ № 00219 «Об организации лагерей МВД со строгим режимом для содержания особо опасных государственных преступников»1. На территории Темни-ковского района Мордовской АССР было решено создать особый лагерь МВД № 3 с размещением его в зданиях Темлага МВД и Темниковской детской колонии общим числом на 20 000 заключенных. По этому приказу были установлены и сроки создания лагеря: первая очередь на 5000 осужденных должна была быть введена уже к 1 мая 1948 г., вторая — на 7500 — к 1 июня, третья — на такое же количество — к 1 августа2. Сроки, безусловно, практически невыполнимые. 10 мая того же года приказом министра лагерю было присвоено условное наименование «Дубравный лагерь МВД» и установлены почтовый и телеграфный адреса: пос. Явас Зубово-Полянского района Мордовской АССР, для телеграмм — Явас Мордовской Дубрава. Как это ни выглядит парадоксальным сегодня, но сроки создания лагеря были выдержаны и 11 октября этого
1 ГА РФ. Ф. Р-9401. Оп. 2. Д. 8. Л. 98-101.
2 Там же.
года был подписан Акт о ликвидации Темлага.
Дубравный был создан как лагерь для содержания «осужденных к лишению свободы шпионов, диверсантов, террористов, троцкистов, правых, меньшевиков, анархистов, националистов, белоэмигрантов и участников других антисоветских организаций и групп, и лиц, представляющих опасность по своим антисоветским связям и вражеской деятельности»3. Теперь сюда со всей страны будут этапированы осужденные за подлинные и мнимые преступления со всего огромного континента под названием «ГУЛАГ», исключение составили лишь инвалиды и хронически больные с неизлечимыми заболеваниями. Весь этот процесс проходил под строгим контролем Министерства госбезопасности. Режим содержания заключенных запрещал любые послабления, амнистию и т. д. Все трудоспособные, за исключением больных и инвалидов, были обязаны заниматься тяжелым физическим трудом. В октябре 1950 г. Совет министров СССР разрешил МВД СССР увеличить количество заключенных особых лагерей, в том числе и Дубравлага. Ему был установлен лимит наполнения осужденными в 23 000 человек, в том числе 12 000 — инвалидов [9, с. 370-371]. К концу 1950-х гг. и до июля 1972 г. Дубравный станет фактически единственным лагерем в стране (за исключением Владимирской и Чистопольской тюрем), где будут отбывать сроки наказания все лица, осужденные за «государственные преступления».
1960-1970-е гг. были отмечены увеличением количества как колоний, так и осужденных. В эти годы Дубравлаг получит и еще одно официальное название — «Учреждение ЖХ-385», которое существует и сегодня. К началу 1980-х гг. здесь дислоцировалось 16 исправительно-трудовых колоний и три лечебно-трудовых профилактория. Одна колония (ИТК-3) располагалась в пос. Барашево Теньгушевского района, еще две (ИТК-9, ИТК-12) —
3 Там же. Л. 98.
в г. Саранске, одна колония (ИТК-15) — в пос. Торбеево. Остальные 12 подразделений и три лечебно-трудовых профилактория расположены были на территории Зубово-Полянского района. Все подразделения, за исключением ИТК-9, 12, 15 и ЛТП-1, 2, 3, имели свою собственную производственную базу1.
По видам режима колонии Дубравного ИТУ характеризовались следующим образом:
ИТК — 2, 6, 12, 14 и 15 — общего режима;
ИТК — 5, 9, 11, 18 и 19 — усиленного режима;
ИТК — 1, 3, 4, 7 и 17 — строгого режима;
ИТК — 10 — особого режима.
В ИТК-2, 6, 14 содержались женщины. «Женские участки» имелись в ИТК-3 и 5. На участке ИТК-3 содержались осужденные за особо опасные государственные преступления (в 1983 г. их насчитывалось 94 человека). На участке ИТК-5 содержались осужденные мужчины — иностранцы и лица без гражданства в количестве 129 человек. На территории ИТК-3 располагалась центральная больница для лечения осужденных, состоявшая из двух зон.
Охрану осужденных в жилых зонах и производственных помещениях осуществляла 53-я ордена Красной Звезды конвойная бригада МВД СССР.
Теперь территорию Дубравного ИТУ с севера на юг пересекала не только железная дорога протяженностью 52 км, но и автомобильная дорога с твердым покрытием протяженностью 53 км2.
Со второй половины 1960-х гг. Дубравный получит печальную известность не только в стране, но и далеко за ее пределами, особенно после того как здесь в 1966 г. окажутся в заключении московские литераторы Ю. Даниэль и А. Синявский. В 1970-1980-х гг. Дубравный станет местом, где будут от-
1 Текущий архив Политотдела Учреждения ЖХ-385: Доклад начальника Политотдела на собрании партийного актива Учреждения 28 октября 1983 г. С. 1.
2 Там же.
бывать сроки заключения многие из- < вестные диссиденты, представители на- ^ циональных движений, сектанты и т. д. ^ Длительное время судьба подавляющего ^ числа отбывавших здесь представителей ^ альтернативных групп и движений была ^ крайне слабо известна общественно- о сти. Одним из первых «обет молчания» о о судьбе осужденных по политическим И мотивам «нарушили» Анатолий Марченко, издавший в самиздате свою книгу «Мои показания», затем Валентин Мороз. Историк, бывший преподаватель Луцкого, а затем Ивано-Франковского пединститута, осужденный «за антисоветскую агитацию и пропаганду» по ст. 62 УК УССР на 4 года лишения свободы, он провел их в лагерях Дубравного (Учреждение ЖХ-385 — 17). В 1968 г. из лагеря он передаст на волю ставшее позднее известным далеко за пределами СССР эссе «Репортаж из заповедника имени Берия» (по аналогии с находившимся в двух десятках километров заповедником имени П. Г. Смидовича). Сначала эта работа была опубликована в США, затем — в Израиле: «Неширокой полосой, — пишет он, — вытянулась с запада на восток зеленая Мордовия. Зеленая на карте, зеленая в действительности. Посреди славянского моря — островок звучных мордовских названий: Виндрой (на самом деле Виндрей), Явась (на самом деле Явас), Потьма, Лямбир (на самом деле Лямбирь, один из районных центров Мордовии, причем за 200 км от колонии). В северо-западном углу Мордовии — Мордовский государственный заповедник. Здесь царит закон, охота строго запрещена. Но есть еще одна охота, не обозначенная ни на одних картах, где охотиться можно круглый год. На людей.
Если бы составить точную карту Мордовии, северо-западный угол ее пришлось бы разделить на квадраты, разгороженные колючей проволокой и усеянные сторожевыми вышками. Это мордовские политические лагеря — край колючей проволоки, овчарок и охоты на людей. Здесь среди колючей проволоки вырастают дети. Их родители после службы косят сено и копают картофель. «Папа,
< был шпион? А что ты нашел?» Затем они н подрастут и усвоят первую житейскую му-^ дрость этих краев: «Лагерь — это хлеб». ^ За пойманного беглеца выдают пуд му-^ ки. В алдановских лагерях было проще: ^ якут приносил голову и получал порох, о соль, водку. Как у даяков острова Бор-о нео. Только голову приносили не вождю, обвешанному монистами из человеческих зубов, а майору или капитану, который учился заочно в университете и читал лекции о законности. В Мордовии от такой
традиции пришлось отказаться: слишком близко Москва. Попадет чего доброго в руки иностранных корреспондентов — попробуй доказать, что это не фальшивка, выдуманная желтой прессой...» [10, с. 6].
Это небольшое эссе возымеет эффект разорвавшейся бомбы и станет одной из ярких страниц советской лагерной мемуаристики, где отразились многие проблемы советской лагерной системы, длительное время остававшейся наследницей худших традиций ГУЛАГа.
Литература
1. Бахмистеров А. С. Дубравлаг — черное пятно на карте Мордовии. Саранск: Мордовское книж. изд-во, 2001.
2. Бородкин Л. И., Грегори П., Хлевнюк О. В. ГУЛАГ: Экономика принудительного труда. М.: РОССПЭН, 2005.
3. Вольтер Г. А. Зона полного покоя: Российские немцы в годы войны и после нее: Свидетельства очевидцев. 2-е изд., доп. и испр. М.: ЛА «Варяг», 1998.
4. Гулаг: Главное управление лагерей (1918-1958). М.: Материк, 2002.
5. Дюков А. Р. Миф о геноциде: Репрессии советских властей в Эстонии (1940-1953). М.: Алексей Яковлев, 2007.
6. Заключенные на стройках ГУЛАГа и объектах энергетики в СССР. М.: РОССПЭН, 2008.
7. Иванова Г. М. История ГУЛАГа в 1918-1958. М.: Наука, 2006.
8. История сталинского Гулага: конец 1920-х — первая половина 1950-х годов: Собрание документов в 7 т. Т. 2: Карательная система: структура и кадры. М.: РОССПЭН, 2004. С. 370-371.
9. История сталинского ГУЛАГа. Конец 1920 — первая половина 1950-х годов: Собрание документов в 7 т. М.: РОССПЭН, 2004-2005.
10. Мороз В. Репортаж из заповедника имени Берия. Тель-Авив, 1970. С. 6.
11. Печальная пристань / Сост. И. Л. Кузнецов. Сыктывкар: Коми книж. изд-во, 1991. С. 14.
12. Рор А. Холодные звезды ГУЛАГа. М., 2006.
13. Сац Н. И. Новеллы моей жизни. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001.
14. Сац Н. И. Жизнь — явление полосатое. М.: Новости, 1991.
References
1. Bakhmisterov A. S. Dubravlag — a black spot on the map of Mordovia. Saransk: Mordovia publishing house, 2001.
2. Borodkin L.I. Gregory P., Hlevnyuk O. V. GULAG: Economy of forced labor. M.: ROSSPEN, 2005.
3. Walter G. A. Zone of absolute rest: The Russian Germans in the years of war and after it: Eyewitnesses accounts. 2nd edition. M.: LA "Varangian", 1998.
4. GULAG: Head department of camps (1918-1958). M.: Continent, 2002.
5. Dukov A. R. The myth about genocide: Repressions of the Soviet authorities in Estonia (19401953). M.: Alexey Yakovlev, 2007.
6. Prisoners on buildings of GULAG and objects of power in the USSR. M.: ROSSPEN, 2008.
7. Ivanova G. M. The History of GULAG in 1918-1958. M.: Science, 2006.
8.History of Stalin GULAG: the end of the 1920th — the first half of the 1950th years: Collection of documents in 7 vol. Vol. 2: Retaliatory system: structure and shots. M.: ROSSPEN, 2004. P. 370-371.
9. History of Stalin GULAG: the end of the 1920th — the first half of the 1950th years: Collection of documents in 7 vol. Vol. 2: Retaliatory system: structure and shots. M.: ROSSPEN, 2004-2005.
10. Moroz V. The reporting from the reserve named by Beria. Tel Aviv, 1970. P. 6.
11. Sad pier / I. L. Kuznetsov. Syktyvkar: Komi book publishing house, 1991. P. 14.
12. Ror A. Cold stars of GULAG. M., 2006.
13. Sats N. I. Sketches of my life. M.: EKSMO-Press, 2001.
14. Sats N. I. Life — the striped phenomenon. M.: News, 1991.
