CC BY
18УПРАВЛЕНИЕ ОБРАЗОВАНИЕМ
Т.И. ЕРЕМИНА, кандидат юридических наук, кандидат исторических наук, доцент кафедры государственного права Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена
О НЕКОТОРЫХ АСПЕКТАХ ЮРИДИЧЕСКОГО ОФОРМЛЕНИЯ «УЧЕБНОЙ СЛУЖБЫ» В УНИВЕРСИТЕТАХ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В XIX ВЕКЕ
Статья посвящена вопросам законодательного регулирования гражданской службы преподавателей университетов в Российской империи в XIX в. Соединение научной, педагогической (по сути, творческой) деятельности с государственной службой (строго регламентированной, с комплексом прав, обязанностей и ответственности) было объективно обусловлено созданием государственной системы просвещения с ее функциями и задачами.
Ключевые слова: закон, государственная гражданская служба, преподаватель университета.
T.I. EREMINA, candidate of legal sciences, candidate of historical sciences,
associate Professor of the Departament of State Law at Herzen State Pedagogical University of Russia
ON SOME ASPECTS OF THE LEGAL REGISTRATION OF «EDUCATIONAL SERVICES» IN THE UNIVERSITIES OF THE RUSSIAN EMPIRE IN THE XIX CENTURY
The article is devoted to the questions of legislative regulation of the civil service teachers of universities of the Russian Empire in the XIX century. Connection scientific, pedagogical (in fact, creative) activity with public service (strictly regulated, with a complex of the rights, duties and responsibility) was objectively caused by creation of the state system of education with its functions and tasks.
Key words: law, state civil service, university teacher.
В начале XIX в. Российская Империя вступает в новый период своего развития, который связан с началом важных реформ, касавшихся как системы управления, так и других сфер жизни общества и государства1 . В этот период в империи складывается государственная университетская система образования. Преподавательский состав университетов находился на государственной гражданской службе. Оформление статуса преподавателей университетов как государственных служащих началось в XVIII в. Постепенно профессура превращалась в добросовестных служащих империи самой многочисленной группы чиновников IX — XIV класса, исполнявших свои обязанности за денежное вознаграждение. В оформлении социальных льгот и привилегий служащих российских университетов ориентиром служили права и привилегии профессуры европейских университетов. Так, последние освобождались от налогов и военных повинностей, обязанности предоставления постоя находящимся в городе армейским чинам. Российские профессора и преподаватели добивались для себя тех прав и привилегий, какими пользовались их коллеги в Европе, но не через свою профессиональную корпорацию, а посредством нахождения на государственной гражданской службе. Права и льготы им предоставлялись как служащим-чиновникам, но не как профессорам,
1 См.: Пашенцев Д.А. История государства и права России. М.: Эксмо, 2004..
ученым. Соединение научной, педагогической (по сути, творческой) деятельности с государственной службой (строго регламентированной, с комплексом прав, обязанностей и ответственности) было объективно обусловлено созданием государственной системы просвещения с ее функциями и задачами. В связи с развитием экономики, усложнением форм государственной и общественной жизни потребность в квалифицированных кадрах, в том числе юридических, ощущалась в России уже достаточно остро2.
Преподаватели университетов, как и другие категории гражданских служащих, состояли в чинах гражданской службы3. 18 марта 1802 г. был создан Комитет по рассмотрению новых уставов ученых заведений. Комитет поддержал введение ученых чинов: профессорам
- 7 класса, адъюнктам и докторам
- 8 класса, магистрам - 9 класса, «студентам, поступившим в кандидаты» — 12 класса и прочим студентам — 14 класса. Именно в таком виде «ученые чины» вошли в «Предварительные правила народного просвещения» 24 января 1803 г., а
2 См.: Пашенцев Д.А. Юридическое образование как фактор формирования правовой системы России / / Право и образование. 2011. № 3. С. 74.
3 О чинопроизводстве преподавателей средних и начальных учебных заведений см.: Еремина Т.И. Законодательное регулирование гражданского чинопроизводства учителей в XIX - начале XX века // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. 2009. № 87. С. 139 - 148.
затем в Устав 1804 г.4 Чин служил показателем квалификации и долговременное™ пребывания на своем посту, а также обеспечивал ряд социальных прав и привилегий. По воспоминаниям современников, некоторое время университетских преподавателей называли: «чиновник по философии», «чиновник по словесности», «чиновник по естественному праву»5.
В работе начала XX в. C.B. Рождественского «Очерки по истории систем народного просвещения в России в XVIII - XIX веках» по поводу преподавательской деятельности было замечено: «...готовясь стать самостоятельной отраслью. государственной службы, педагогическая профессия должна была найти себе определенное место в "Табели о рангах"»6. Рассматривая формирование правового статуса профессорско-преподавательского корпуса российских императорских университетов, H.H. Зипунникова отмечает постепенное юридическое оформление вхождения преподавателей университетов в систему государственной службы: «.от отдельных признаков статусного положе-
4 Андреев А.Ю. Российские университеты XVIII - первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы. М., 2009. С. 370.
5 Емельянова И.А. Юридический факультет Казанского государственного университета. Казань, 1998. С. 62.
6 Рождественский C.B. Очерки по истории систем народного просвещения в
России в XVIII - XIX вв. СПб., 1912. Т. 1. С. 518.
ния преподавателей как субъектов, входивших в систему государственной службы, до полного законодательного включения их в существовавшую в империи иерархию классных чинов в начале XIX века»7.
Вхождение университетских преподавателей в систему классных чинов государственной гражданской службы в начале XIX в. и четкое определение их служебных рангов было связано с окончательным оформлением российской системы образования «по вертикали» в этот же период (приходские училища, уездные училища, гимназии, университеты). Этому упорядочению статусного служебного положения профессоров и преподавателей императорских университетов предшествовал период неопределенного состояния преподавательского корпуса в служебной иерархии чинов Российского государства. На протяжении XVIII в. происходило оформление нового для российского общества вида государственной службы - преподавательской деятельности в университетах. Если во второй половине XVIII в. профессорам присваивался только IX класс, не дававший права на дворянство, то к концу XIX в. заслуженный профессор, находящийся в чине 4 класса, соответствовал чину губернатора или заместителя (товарища) министра, должность ординарного про-
7 Зипунникова H.H. «Университеты учреждаются для преподавания наук в высшей степени». Российское законодательство об университетах XVIII - начала XX вв. Екатеринбург, 2009. С. 309.
фессора соответствовала 5 классу, экстраординарного - 6-му, доцента - 7 классу Табели о рангах. Таким образом, преподаватели высшей школы занимали не последнее место в чиновничьей и сословной иерархии. В соответствующие периоды исторического развития Российской Империи министрами просвещения были профессора: Н.П. Боголепов (1898 - 1901), Г.Э. Зенгер (1903 - 1905), Л.А. Кассо (1910 - 1914).
Порядок производства в чины служащих учебных заведений ведомства министерства народного просвещения был представлен специальным разделом в гл. 3 Устава о службе по определению от правительства. Производство в чины осуществлялось в соответствии с установленными правилами по прохождению этой процедуры и представлением определенного перечня необходимых документов и сведений. При ходатайстве об утверждении в чинах лиц, состоящих в «учено-учебной и в учебной службе», которые не имели чинов, но состояли в классах занимаемых должностей, необходимо было представить формулярный и краткий список, метрическое свидетельство о рождении и крещении, диплом, аттестат. Если представляемое лицо выслужило срок на чин не в том учебном заведении, от которого было дано представление о производстве в чин, требовался отзыв прежнего начальства об отсутствии с их стороны препятствий к утверждению в чине или к производству в чин рассматриваемой кандидатуры.
О лицах, представляемых к производству в первый классный чин или к утверждению в чинах, следовало дать краткий обзор прохождения службы со времени первоначального определения, указав при этом, где лицо получило образование и с какими правами окончило курс наук.
В документах следовало точно указывать время нахождения в отставке, если представляемое лицо состояло в отставке после получения последнего чина и время нахождения в отпусках после производства в последний чин. При этом требовалось обязательное уточнение: возвращался ли из отпусков в срок и в случае просрочки отпуска была ли признана уважительной причина задержки. Последнее уточнение имело важное значение для чинопроизводства, так как время, проведенное служащими в отпуске свыше четырех месяцев, исключалось из выслуги в чин.
Ежегодно к 1 июля в управления учебных округов представлялись сведения о лицах, заслуживающих повышения по службе. В учебном отношении Россия была разделена на 13 учебных округов: Петербургский, Московский, Рижский, Киевский, Казанский, Харьковский, Виленский, Одесский, Варшавский, Кавказский, Оренбургский, Сибирский и Туркестанский.
Поступление или перевод на должности с XIV до VII класса осуществлялся по приказу начальников управлений и департаментов министерства народного просвещения, о чем регулярно сообщалось в каж-
дом номере «Журнала министерства народного просвещения».
Помимо специальных правил чинопроизводства профессора и преподаватели как лица, находящиеся на гражданской службе, имели право на определенный для них порядок замещения должностей, присвоения ученых степеней8. Институт присуждения ученых степеней был одним из инструментов правового регулирования службы в высших учебных заведениях. Наличие двух систем: чинопроизводства и присуждения ученых степеней как регуляторов служебной деятельности преподавателей, - является специфической особенностью гражданской службы в университетах Российской империи.
При этом научные достижения преподавателей университетов могли и не иметь особого значения для карьерного служебного роста. Н.И. Лобачевский получил генеральский чин и должность помощника попечителя Казанского учебного округа не за создание неэвклидовой геометрии, а исключительно за профессорскую деятельность. Получение чинов и наград преподавателями университетов зависело от учебного начальства. Пассивное исполнение начальственных
8 См.: Кричевский Г.Г. Ученые степени в университетах дореволюционной России // История СССР. 1985. № 2. С. 141 - 153, Якушев А.Н., Климов А.Ю. Исследование развития законодательства в сфере присуждения ученых степеней в Российской империи // Право и образование. 2006. № 2. С. 208 - 217.
предписаний было гарантией продвижения по иерархической служебной лестнице. Независимость и самостоятельность суждений могли доставить неприятности по службе. Приверженность правительственному курсу (как служебная обязанность) преподавателей для властных кругов была важнее их научных достоинств. С помощью своих рычагов воздействия (в том числе правовой регламентации служебной деятельности) правительство пытается сформировать вер-ноподданнейших чиновников - специалистов высшей школы. В то же время, как отмечает А.Е. Иванов, чиновничий статус понуждал российскую профессуру постоянно поступаться «своим оппозиционным пылом» и не только из-за казенного жалованья (его размер вызывал стойкое недовольство в академической среде), но из-за возможности заниматься наукой и преподаванием в казенных учреждениях - государственных высших учебных заведениях9 .
60-е годы XIX в. изменили правовое и материальное положение профессоров и преподавателей университетов. Золотым веком университетской науки, по выражению питомца Московского университета С.И. Мицкевича, стали пореформенные годы. В университетах сосредоточились лучшие научные силы
9 См.: Иванов А.Е. Профессорско-преподавательский корпус высшей школы России конца XIX - начала XX вв.: общественно-политический облик // История СССР. 1990. № 5. С. 62.
страны: Д.И. Менделеев, И.И. Мечников, И.М. Сеченов, Н.В. Склифо-софский, К.А. Тимирязев, В.О. Ключевский и др. Правда, видимо, к началу XX в. ситуация несколько изменилась, особенно в нестоличных университетах. Так, например, профессор Юрьевского университета М.Е. Красножен в 1905 г. жаловался, что из 14 преподавателей юридического факультета, работавших в 1894 г., осталось только семеро, а остальные поспешили оставить службу10.
Совмещение служения науке и карьеры чиновника как характерную особенность профессиональной преподавательской деятельности в университетах отмечает в своем историческом исследовании О.В. Сердюцкая11 , которая предлагает определять служебную деятельность профессуры в университетах как один из видов государственной службы - преподавательской службой.
В юридическом исследовании Н.Н. Зипунниковой12 выделяется
10 См.: Дорская A.A. Церковное право в системе юридического образования России конца XVIII - начала XX вв. // Правоведение. 2005. № 3. С. 222.
11 См.: Сердюцкая О.В. Преподавательская служба в Российской империи второй половины XVIII века / / Вопросы истории. 2008. № 10. С. 105.
12 Зипунникова H.H. Правовой статус
ученого в Российской империи (особен-
ности формирования ключевых компо-
нентов) // Ученые записки Электронный
научный журнал Курского государственного университета. 2010.-№2(14).- Режим доступа: htpp: // sciente- notes.ru
«особый род профессиональной деятельности - научной (научно-педагогической», «профессия ученого (профессора)». При этом автор использует такие понятия, как «учено-учебная служба», «служба по ведомству министерства народного просвещения», что представляется более точным определением сути служебной деятельности профессорско-преподавательского состава университетов Российской империи и отражением законодательных конструкций XIX в. в этой сфере.
Заметим, что законодательство XIX в. разграничивает правила производства в чины по учебной части (для преподавателей университетов) и ученых, работающих в академических учреждениях (Постановление министерства народного просвещения от 14 января 1811 г. «О порядке производства в чины по учебной части», Положение о производстве в чины и об определении пенсий и единовременных пособий по учебной части министерства народного просвещения от 18 ноября 1836 г., Регламент Академии наук 1803 г., Устав Санкт-Петербургской Академии наук от 8 января 1836 г.)13. На протяжении второй половины XIX в. вопрос об отмене чинов (или о реорганизации системы чинопроизводства) неоднократно рассматривался в правительственных кругах14.
13 См.: Сборник постановлений по министерству народного просвещения. СПб., 1864. Т. 2. Отд. 1.
14 См.: Шепелев Л.Е. Титулы, мундиры, ордена в Российской империи. Л.: Наука, 1991. С. 24 - 26, 123 - 125.
Тем не менее они просуществовали до 1917 г. без существенных изменений.
Учитывая недостатки гражданского чинопроизводства в части того, что «занятие самой должности поставлено в зависимость от имеющегося у служащего чина», правительство по некоторым ведомствам допускало «назначение на должности лиц независимо от их чинов»15. Это исключение распространялось и на службу профессорско-преподавательского состава университетов. В первую очередь к кандидатам на эти должности предъявлялись научные требования. Так, в частности, в университетском Уставе 1804 г. в параграфах 60-62 в качестве таких требований выдвигалась необходимость представления своих сочинений. В университетах наличие ученой степени было практически обязательным условием для получения кафедры. Служба в университетах изначально, в силу своей специфики, предполагала наличие высокого уровня образования у претендентов на преподавательские должности.
Помимо образовательного ценза для занятия должностей профессорско-преподавательского состава и присуждения ученых степеней на практике существовал ценз по ве-роисповедальному признаку. Так, в
15 Евреинов В.А. Гражданское чинопроизводство в России. СПб., 1887. С. 60.
16 См.: Иванов А.Е. Еврейское студенчество в высшей школе Российской империи начала XX века. Каким оно было? Опыт социокультурного портретирова-ния. М., 2007. С. 17, 18, 112.
работе А.Е. Иванова16 приводятся примеры о невозможности для иудеев академической карьеры по избранной специальности без обязательного перехода из иудейства в христианство. Как известно, иудеям было гораздо сложнее по сравнению с остальными подданными Российской Империи достичь и требуемого для преподавания образовательного ценза. Во второй половине XIX в. была введена норма приема евреев в высшие учебные заведения. На 100 человек разрешалось принимать не более 10 евреев; вне черты оседлости17 — не более пяти; в обеих столицах — только трех18. Впрочем, это касалось не только образовательной системы. Как отмечает Н.Ю. Иванова, в отношении иудеев в Российской Империи XIX в. во всех сферах жизни было две формы дискриминации: de jure, закрепленная в законах, и de facto, укоренившаяся в социальных обы-
19
чаях19.
17 См.: Иванова Н.Ю. К вопросу о черте оседлости евреев в Российской империи // Миграционное право. 2012. № 1. С. 37 - 40.
18 См.: Дорская A.A. Правовой статус подданного Российской империи в начале XX века: вероисповедный аспект // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. 2002. № 2. С. 220.
19 См.: Иванова Н.Ю. Нарушение прав
евреев на приобретение и аренду недвижимых имуществ в черте постоянной оседлости в конце XIX века // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики: В 2 ч. 2012. № 8 (22). Ч. II. C. 73, 74..
В виде исключения закон (ст. 1009 Устава о службе по определению от правительства) предоставлял право преподавателям университетов занимать учебные должности в разных ведомствах, и в каждом из них служба их признавалась действительной. Для основной массы гражданских служащих ст. 378 того же Устава определялось, что «никто не может быть определен к двум или более должностям вдруг и занимать оные в одно и то же время». Отнюдь не стяжательство, а насущные потребности заставляли профессора принимать на себя несколько должностей. Со второй половины XIX в. часть профессуры втягивается непосредственно в капиталистическое предпринимательство. Профессор терапии Г.А. Захарьин и политэконом А.И. Чупров (Московский университет) были держателями акций Рязанской железной дороги. Директором Купеческого банка был профессор политэкономии И.К. Бабст. В состав учредителей Московского промышленного банка входили профессор минералогии и геодезии Г.Е. Щуровский и профессор зоологии А.П. Богданов. Коммерческой деятельностью занимались профессора политэкономии И.И. Янжул, И.Х. Озеров, М.Я. Гер-ценштейн, И.М. Гольдштейн20.
Активная разработка и оформление системы гражданской служебной униформы, означающей ме-
20 См.: Иванов А.Е. Профессорско-преподавательский корпус высшей школы России конца XIX - начала XX вв.: общественно-политический облик. С. 61.
сто служения, классные чины и должности, приходится на первое десятилетие XIX в. Это было связано прежде всего с созданием министерской системы управления государством. Появляются свои мундиры и у преподавателей императорских университетов. Облачение в мундиры не обошло стороной и научные структуры. Еще в начале XIX в. по представлению президента Академии наук Н.Н. Новосильцева был введен мундир для ученого состава и учеников Санкт-Петербургской Академии наук. Проекты университетских мундиров утверждались императором.
Женщины до начала XX в. не были представлены в системе университетских преподавательских должностей, а следовательно, и в структуре «учебной службы» в высшей школе. Среди первых женщин, получивших допуск к профессиональной преподавательской деятельности в университетах, была С.В. Ковалевская, которая получила ученое звание профессора (1884 г.) и через год была назначена руководителем кафедры механики в Стокгольмском университете, но не в России. Первыми в мире среди женщин звание докторов наук получили русские женщины: Н.П. Суслова и В.А. Кашеварова (медицина), Ю.В. Лермонтова (химия), С.М. Пе-реяславцева (зоология), А.М. Евре-инова (право)21. Но эти ученые звания они приобретали за границей.
21 См.: Оводенко A.A. История высшей школы Санкт-Петербурга. СПб.: ГУАП, 2010. С. 80.
Только в декабре 1911 г. в России появился Закон «Об испытании лиц женского пола на знание курса высших учебных заведений и о порядке приобретения ими ученых степеней и звания учительницы средних учебных заведений». Российским женщинам было предоставлено право получать степени магистра и доктора.
В Петербургском университете уже в 1912 г. магистрантка русской истории М.А. Островская была допущена к пробным лекциям для получения звания приват-доцента. К началу 1914/15 учебного года она была утверждена приват-доцентом по кафедре русской истории Петроградского университета и стала первой женщиной-профессором в русских университетах. Доступ женщин к должностям государственной гражданской службы и приобретение ими соответствующих служебных прав и привилегий осуществлялся с середины XIX в. в различных сферах общественной жизни, первоначально, как правило, на условиях «вольного найма». Уступая общественному мнению, в начале ХХ в. правительственные круги отменяют ограничения для женщин по ряду профессий. В первую очередь эти изменения произошли в системе гражданской службы по учебному ведомству.
Развивающееся российское университетское законодательство XIX в. способствовало формированию основных элементов правового статуса преподавательского состава университетов, юридическому оформлению их статусных харак-
теристик в качестве служащих единой системы гражданской службы со своими особенностями и исключениями из общих правил.
Библиографический список:
1. Андреев А.Ю. Российские университеты XVIII - первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы. М.: Знак, 2009.
2. Дорская A.A. Правовой статус подданного Российской империи в начале XX века: вероисповедный аспект // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. 2002. № 2. С. 213 - 224.
3. Дорская A.A. Церковное право в системе юридического образования России конца XVIII - начала XX вв. // Правоведение. 2005. № 3. С. 213 - 227.
4. Евреинов B.A. Гражданское чинопроизводство в России. СПб.: Типография А.С. Суворина, 1887.
5. Емельянова И.A. Юридический факультет Казанского государственного университета. 1805 - 1917. Казань: Унип-ресс, 1998.
6. Зипунникова Н.Н. Правовой статус ученого в Российской империи (Особенности формирования ключевых компонентов) / / Ученые записки. Электронный науч. журнал Курского гос. ун-та. 2010. № 2(14) // htpp: // sciente- notes.ru
7. Зипунникова Н.Н. «Университеты учреждаются для преподавания наук в высшей степени». Российское законодательство об университетах XVIII - начала XX вв. Екатеринбург: ИД «УГЮА», 2009.
8. Иванов A.E. Еврейское студенчество в высшей школе Российской империи начала XX века. Каким оно было? Опыт социокультурного портретирова-ния. М: Новый хронограф, 2007.
9. Иванов A.E. Профессорско-преподавательский корпус высшей школы России конца XIX - начала XX вв.: об-
щественно-политический облик / / История СССР. 1990. № 5. С. 60 - 76.
10. Иванова Н.Ю. К вопросу о черте оседлости евреев в Российской империи // Миграционное право. 2012. № 1. С. 37 - 40.
11. Иванова Н.Ю. Нарушение прав евреев на приобретение и аренду недвижимых имуществ в черте постоянной оседлости в конце XIX века // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики: В 2 ч. 2012. № 8 (22). Ч. II. C. 73 - 77.
12. Кричевский Г.Г. Ученые степени в университетах дореволюционной России // История СССР. 1985. № 2. С. 141-153.
13.0воденко A.A. История высшей школы Санкт-Петербурга. СПб.: ГУАП, 2010.
14.Пашенцев Д.А. История государства и права России. М.: Эксмо, 2004.
15.Пашенцев Д.А. Юридическое образование как фактор формирования правовой системы России // Право и образование. 2011. № 3.
16. Рождественский C.B. Очерки по истории систем народного просвещения в России в XVIII - XIX вв. СПб., 1912. Т. 1.
17. Сборник постановлений по министерству народного просвещения. СПб., 1864. Т. 2. Отд. 1.
18.Сердюцкая O.B. Преподавательская служба в Российской империи второй половины XVIII века // Вопросы истории. 2008. № 10.
19. Шепелев Л.Е. Титулы, мундиры, ордена в Российской империи. Л.: Наука, 1991.
20. Якушев А.Н., Климов А.Ю. Исследование развития законодательства в сфере присуждения ученых степеней в Российской империи // Право и образование. 2006. № 2. С. 208-217.
References (transliteration):
1. Andreev A.Ju. Rossijskie universitety XVIII - pervoj poloviny XIX veka v kontekste universitetskoj istorii Evropy. M.: Znak, 2009.
2. Dorskaja A.A. Pravovoj status poddannogo Rossijskoj imperii v nachale HH veka: veroispovednyj aspekt // Izvestija RGPU im. A.I. Gercena. 2002. № 2. S. 213 - 224.
3. Dorskaja A.A. Cerkovnoe pravo v sisteme juridicheskogo obrazovanija Rossii konca XVIII - nachala XX vv. // Pravovedenie. 2005. № 3. S. 213 - 227.
4. Evreinov V.A. Grazhdanskoe chinoproizvodstvo v Rossii. SPb.: Tipografija A.S. Suvorina, 1887.
5. Emel'janova I.A. Juridicheskij fakul'tet Kazanskogo gosudarstvennogo universiteta. 1805 - 1917. Kazan': Unipress, 1998.
6. Zipunnikova N.N. Pravovoj status uchenogo v Rossijskoj imperii (Osobennosti formirovanija kljuchevyh komponentov) // Uchenye zapiski. Jelektronnyj nauch. zhurnal Kurskogo gos. un-ta. 2010. № 2(14) // htpp: // sciente- notes.ru
7. Zipunnikova N.N. «Universitety uchrezhdajutsja dlja prepodavanija nauk v vysshej stepeni». Rossijskoe zakonodatel'stvo ob universitetah XVIII -nachala XX vv. Ekaterinburg: ID «UGJuA», 2009.
8. Ivanov A.E. Evrejskoe studenchestvo v vysshej shkole Rossijskoj imperii nachala XX veka. Kakim ono bylo? Opyt sociokul'turnogo portretirovanija. M: Novyj hronograf, 2007.
9. Ivanov A.E. Professorsko-prepodavatel'skij korpus vysshej shkoly Rossii konca XIX - nachala HH vv.: obshhestvenno-politicheskij oblik // Istorija SSSR. 1990. № 5. S. 60 - 76.
10. Ivanova N.Ju. K voprosu o cherte osedlosti evreev v Rossijskoj imperii / / Migracionnoe pravo. 2012. № 1. S. 37 - 40.
11. Ivanova N.Ju. Narushenie prav evreev na priobretenie i arendu nedvizhimyh imushhestv v cherte postojannoj osedlosti v konce XIX veka // Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i juridicheskie nauki, kul'turologija i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki: V 2 ch. 2012. № 8 (22). Ch. II. C. 73 - 77.
12. Krichevskij G.G. Uchenye stepeni v universitetah dorevoljucionnoj Rossii / / Istorija SSSR. 1985. № 2. S. 141-153.
13. Ovodenko A.A. Istorija vysshej shkoly Sankt-Peterburga. SPb.: GUAP, 2010.
14. Pashencev D.A. Istorija gosudarstva i prava Rossii. M.: Jeksmo, 2004.
15. Pashencev D.A. Juridicheskoe obrazovanie kak faktor formirovanija
pravovoj sistemy Rossii / / Pravo i obrazovanie. 2011. № 3.
16. Rozhdestvenskij S.V. Ocherki po istorii sistem narodnogo prosveshhenija v Rossii v XVIII - XIX vv. SPb., 1912. T. 1.
17. Sbornik postanovlenij po ministerstvu narodnogo prosveshhenija. SPb., 1864. T. 2. Otd. 1.
18. Serdjuckaja O.V. Prepodavatel'skaja sluzhba v Rossijskoj imperii vtoroj poloviny XVIII veka // Voprosy istorii. 2008. № 10.
19. Shepelev L.E. Tituly, mundiry, ordena v Rossijskoj imperii. L.: Nauka, 1991.
20. Jakushev A.N., Klimov A.Ju. Issledovanie razvitija zakonodatel'stva v sfere prisuzhdenija uchenyh stepenej v Rossijskoj imperii // Pravo i obrazovanie. 2006. № 2. S. 208-217.
