CC BY
125
О НЕКОТОРЫХ АСПЕКТАХ СТРАТЕГИИ МЕЖДУНАРОДНОЙ КОАЛИЦИИ В АФГАНИСТАНЕ
Шаислам АКМАЛОВ
кандидат политических наук, доцент, проректор Ташкентского исламского университета (Ташкент, Узбекистан)
Введение
Урегулирование ситуации в Афганистане по-прежнему остается одной из острейших проблем современной мировой политики. Сегодня все очевидней становится необходимость невоенных методов умиротворения Афганистана, так как миссия коалиционных войск не принесла желаемых результатов. Каждый новый день войны еще более усугубляет бедственное положение народа Афганистана и осложняет решение самой проблемы1.
Несмотря на огромные усилия международного сообщества и коалиционных сил, ситуация в стране ухудшается: террористическая деятельность боевиков активизируется, наблюдается дальнейшая радикализация и эскалация противостояния.
Кроме того, на военно-политическую обстановку в Афганистане негативно влияет углубляющаяся нестабильность в соседнем Пакистане; в Кабуле продолжается паралич власти, так как правительство Карзая погрязло в коррупции и некомпе-тентности2.
1 Из выступления Президента Республики Узбекистан И. Каримова на пленарном заседании саммита ООН «Цели развития тысячелетия». Нью-Йорк, 20 сентября 2010.
2 См.: Дейли Дж. Прагматичная оценка геополитической и стратегической ситуации в Афганиста-
не // Народное слово, 10 ноября 2009, № 218 (4850). С. 1—2.
Несмотря на девятилетнее пребывание коалиционных сил в Афганистане, ситуация в стране остается крайне нестабильной. Особую обеспокоенность вызывает активизация деструктивных сил на севере страны (особенно в Балхе, Кундузе), а также в провинциях, которые до недавнего времени считались наиболее «безопасными» частями страны. При этом тактика талибов существенным образом изменилась; в последнее время ее неотъемлемой частью стало использование «живых бомб», то есть террористов-смертников.
Десятки международных конференций и встреч, посвященных урегулированию афганской проблемы, не дали реальных результатов, не был выработан какой-либо конкретный план действий. Таким образом, можно говорить о некоем «свы-кании» с существующей ситуацией.
В последнее время резко возросло число жертв среди гражданского населения; по данным ООН, только в первой половине 2010 года было убито 1 200 и ранено около 2 000 афганцев, что на 30% превышает аналогичные показатели 2009 года3.
3 Из выступления министра иностранных дел Узбекистана В.И. Норова на международном «круглом столе» «Состояние и перспективы обеспечения безопасности в Афганистане», 15 октября 2010 года, г. Ташкент.
Кроме того, растет недовольство западной общественности значительными потерями среди контингента международ-
ной коалиции: на начало октября 2010 года количество погибших составило свыше 2 100 чел.
Особенности стратегии и тактики международной коалиции в Афганистане
В настоящее время в международных научно-исследовательских и экспертно-аналитических кругах сторонники и противники нынешней стратегии и тактики международной коалиции спорят о перспективах дальнейших военных операций НАТО в Афганистане. Главный предмет споров — вопрос о возможности или невозможности решить проблему военным путем и о выводе войск коалиции, то есть передаче ответственности за безопасность в стране в руки самих афганцев.
В этой связи приоритетное значение придается проектам по формированию в Кабуле и регионах центров для подготовки военных подразделений Афганской национальной армии (АНА) и Афганской национальной полиции (АНП). Согласно расчетам политиков, в 2013 году численность АНА увеличится до 240 тыс., а АНП — до 210 тыс. чел. (в 2010 г. эти показатели составили соответственно 140 и 106 тыс.). Чтобы укомплектовать создаваемые центры инструкторами и другим соответствующим персоналом, НАТО необходимо привлекать гораздо больше специалистов из стран-партнеров.
Следует также отметить, что у политиков и генералитета нет четкого видения того, как можно будет держать под контролем столь многочисленную армию, оснащенную и обученную по современным стандартам, и какое влияние может оказать ее появление в Афганистане на ситуацию в Центральной Азии (ЦА), особенно в долгосрочной перспективе. Кроме того, нет никаких гарантий, что через некоторое время руководство АНА и АНП не окажется в руках Усамы бен Ладена или муллы Омара.
Натовские офицеры отмечают, что без многочисленной армии невозможен контроль над страной, так как ее территория имеет сложный ландшафт, а развитие инфраструктуры находится в зачаточной стадии; кроме того, соседние с Афганистаном государства (Индия, Пакистан и Иран) имеют значительные вооруженные силы.
Оценивая стратегию и тактику международной коалиции в Афганистане, следует также подчеркнуть, что, несмотря на существующие возможности, театр военных действий контролируется ею не в полной мере.
Так, не применяется классический метод борьбы с боевиками, при котором стремятся в первую очередь перерезать пути их тылового снабжения; без регулярных поставок боеприпасов и оружия ни «Талибан», ни «Аль-Каида», ни какая-либо другая террористическая организация не смогли бы вести активную боевую деятельность. В этой связи возникает вполне закономерный вопрос, почему многочисленный воинский контингент, агенты различных спецслужб, космические и электронные системы наблюдения, самолеты АВАКС и прочие средства, используемые в Афганистане (а также вокруг него), не смогли выявить и перекрыть каналы поставок оружия боевикам.
Следует также особо отметить ошибки, допущенные командованием международных сил в ведении информационной войны. Представляется ошибочным публично обозначать стратегические цели и задачи планируемых операций, а также обнародовать конкретные сроки вывода войск из Афганистана, так как это позволяет противнику
рассчитать свои силы, необходимые для того, чтобы продержаться до вывода коалиционных сил.
Все понимают, что информация о крупных операциях и сроках вывода войск предназначалась для американских и европейских избирателей, которым политические лидеры Запада обещали скорую победу в войне; очевидно, что командование сил международной коалиции руководствуется прежде всего политическими соображениями.
Представители НАТО опровергают распространенное мнение, что повышение интенсивности боевых действий в Афганистане напрямую связано с неудачными операциями альянса. Так, Генеральный секретарь НАТО А.Ф. Расмуссен, выступая 15 октября 2010 года на конференции в Институте международных отношений в Париже, заявил, что рост интенсивности столкновений является стратегическим ходом, посредством которого альянс стремится усилить давление на талибов. «Давление на талибов поможет перемирию», — сказал он4. Однако очевидно, что во многих случаях интенсивность боевых столкновений нарастает по инициативе «Талибана».
При этом позиции политических лидеров международной коалиции в оценке афганской ситуации не совпадают с позицией военных руководителей. Политики считают целесообразным сокращение контингента, а военные, напротив, подчеркивают необходимость привлечь дополнительные силы. Кроме того, у политиков и офицеров НАТО нет единого мнения о последствиях афганской кампании и о дальнейшей деятельности Североатлантического блока.
Многие эксперты считают, что в афганской войне наступает «переломный момент»; если альянс потерпит крах, то он «утеряет доверие партнеров, уважение противников, в нем усилятся процессы внутренней фрагментации, которые могут привести к серьезному расколу».
Однако представляется более реальным, что война не повлияет на судьбу НАТО. Независимо от ее исхода альянс будет и дальше расширять глобальное партнерство; афганский опыт позволит укрепить его боеспособность, отработать новые тактики и испытать новейшие военно-технические средства.
Война в Афганистане уже позволила НАТО наладить практическое военное сотрудничество со многими странами, не входящими в альянс: в состав Международных сил содействия безопасности входят представители 47 стран, из которых лишь 28 являются участниками организации.
Кроме того, НАТО углубляет военное партнерство со странами Содружества Независимых Государств (СНГ) и Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ); под командованием альянса в Афганистане служат азербайджанские (90 чел.), армянские (40 чел.), грузинские (925 чел.) и украинские (15 чел.) военные.
Операция в Афганистане позволяет НАТО развивать партнерство со странами Азии и арабо-мусульманского мира; в составе сил международной коалиции действуют военные подразделения Австралии, Новой Зеландии, Южной Кореи, Сингапура, Малайзии, ОАЭ, Иордании и др.
Военные действия в Афганистане предоставили НАТО возможность осуществить долговременную комплексную боевую подготовку и отработать координацию действий подразделений стран-участниц; «боевое крещение» получили и новые члены альянса (например, Албания и страны Балтии).
4 Выступление Генерального секретаря НАТО А.Ф. Расмуссена на конференции в Институте международных отношений в Париже 15 октября 2010 года (см.: Алисова Е. Глава НАТО: Мы идем на риск, сокращая оборонные бюджеты [http://www.russian.rfi.fr/v-mire/20101016-glava-nato-my-idem-na-risk-sokrashchaya-oboronnye-byudzhety]).
В Афганистан ввела свои войска и Германия; впервые с тех пор, как нацистский режим потерпел поражение во Второй мировой войне (1945 г.), она задействовала свою армию в наземных боевых действиях.
Американцы используют афганскую кампанию для создания новых военных баз как в Афганистане, так и в странах Восточной Европы и СНГ: в 2005 году они были размещены в Кыргызстане, Румынии и Болгарии. Кроме того, в 2009 году авиабаза «Папа» в Венгрии была использована США для создания первой в мире международной структуры стратегических воздушных перевозок.
Таким образом, война в Афганистане позволила значительно повысить возможности коалиционных войск по координации совместных масштабных операций, существенно повысив эффективность НАТО. Североатлантический блок взял на себя роль международных экспедиционных сил для вооруженного вмешательства и продолжает расширять круг своих задач.
Борьба с наркоугрозой: расхождение взглядов и стратегий
Анализируя современную ситуацию в Афганистане, нельзя не коснуться такой серьезной проблемы, как отсутствие эффективной стратегии борьбы с деятельностью международных наркокартелей. Не секрет, что на сегодняшний день Афганистан является, по сути, источником международной наркоугрозы. В последние годы РФ активно призывает Запад к усилению борьбы с афганским наркотрафиком5, однако из-за принципиальных различий в оценке угроз сотрудничество в этой сфере находится на низком уровне. Лишь в 2009 году стороны создали совместную рабочую группу; с того времени Москва передала США информацию о 175 нарколабораториях, существующих на территории Афганистана, и о 34 наркоторговцах, тогда как Вашингтон направил сведения только по некоторым эпизодам6.
С 2001 года производство опия в Афганистане выросло в десятки раз; страна поставляет на мировой рынок 93—94% производимого в мире героина (например, в 2009 г. было вывезено 6,9 тыс. т).
Ежегодно из Афганистана вывозится 900 т опиума и 375 т героина; их основными потребителями являются Европа, РФ и, особенно, Иран (более 80%). За последние 10 лет число людей, погибших от наркотиков, составило более 1 млн; ежегодно уходят из жизни до 100 тыс. чел. из них 30 тыс. — в России.
В США считают, что уничтожение посевов опиумного мака (по мнению специалистов, слишком затратное) может дестабилизировать ситуацию в Афганистане, поэтому борьба с наркобизнесом должна заключаться в основном в пресечении наркопотоков и аресте наркобаронов. Россия же настаивает, что уничтожение опиумных плантаций эффективнее, нежели обнаружение уже попавшего на рынок наркотического товара.
В России ссылаются на «колумбийский опыт» США, когда методом воздушной дефолиации было уничтожено почти 75% всех посевов коки, причем затрачено на это было
5 В России наркомания считается «катастрофой национального масштаба». Число зарегистрированных наркозависимых россиян превышает 2,5 млн чел; доза героина стоит около 2,5 долл. (это дешевле бутылки водки). В 2009 году в России к различным срокам заключения были приговорены 120 тыс. наркоторговцев (для сравнения, в КНР — 60 тыс.).
6 См.: Искандеров С. Афганский опиум — наркобизнес или геополитика? 29 июня 2010 [http:// www.1newsaz.com/authors/51/20100629032735857.html].
S4
Таблица
Доля Афганистана в мировом производстве опиума
| "оды Производство опиума в Афганистане (метр. т.) Мировое производство опиума (метр. т.) Доля наркотиков афганского происхождения в мировом производстве (е процентах)
1998 2 693 4 346 62%
1999 4 565 5 764 79%
2000 3 276 4 691 70%
2001 185 1 596 12%
2002 3 400 4 491 76%
2003 3 600 4 765 76%
2004 4 200 4 850 87%
2005 4 100 4 620 89%
2006 6 100 6 610 92%
2007 8 200 8 847 93%
2008 7 700 8 298 93%
2009 7 800 8 100 94%
Y > I M c m o 4 h u k: «Afghanistan — Opium Survey 2010». United Nations Office on Drug and I Crime, November 2010. J
всего 50 млн долл. Американские же эксперты утверждают, что уничтожение наркотических плантаций в Колумбии не только не привело к ожидаемым результатам, но и увеличило экспорт наркотиков.
По российским оценкам, в Афганистане (особенно в провинции Гильменд, где производится 60% наркотиков), опиумный мак выращивают не мелкие фермеры, а крупные бизнесмены, нанимающие при сборе урожая крестьян; в связи с этим предлагается создать кадастр земель и ликвидировать плантации наркотиков.
В США же считают, что уничтожение посевов опиума лишит афганских крестьян источника средств к существованию и многие из них вынуждены будут вступить в ряды талибов; таким образом, сложная ситуация, существующая в стране, может еще ухудшиться.
9—10 июня 2010 года в Москве прошел Международный форум «Афганское наркопроизводство — вызов мировому сообществу», на котором были оглашены данные о том, что наркотики производятся в 12 из 34 провинций Афганистана.
По данным американских экспертов, выращиванием опиумного мака занимаются около 3,5 млн афганских крестьян.
SS
В первом квартале 2010 года силы НАТО провели в Афганистане 56 антинаркоти-ческих операций, уничтожив 16,3 т опиума, 195 кг морфия, 1,2 т героина, 9,8 т гашиша и 10,1 т химических прекурсоров. США предприняли и дополнительные стимулирующие меры, чтобы побудить афганских крестьян перейти к выращиванию альтернативных сельхозкультур; для этой цели к ежегодным дотациям афганскому сельскому хозяйству (около 500 млн долл.) было добавлено еще 100 млн долл.
В целях ликвидации афганской наркоиндустрии в России был разработан план «Радуга-2», который предусматривает уничтожение силами НАТО 25% посевов опиумного мака при параллельном развитии энергетики и создании более чем 2,5 млн рабочих мест. Кроме того, Россия заявляет о своей готовности оказать помощь Афганистану в восстановлении 140 объектов, в том числе электростанции «Наглу» и тоннеля «Саланг».
По данным Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков, «Россия в этом году подготовит за свой счет свыше 300 афганских наркополицейских» (в предыдущие годы эта цифра составляла 30—50 чел.); планируется также активизация сотрудничества по линии ОДКБ7.
Для США и НАТО главной задачей является борьба с терроризмом, а не с афганскими наркотиками, которые практически не попадают на американский рынок. Что касается России, то наркомания превратилась для нее в угрозу национального масштаба. Таким образом, между Россией и США сохраняются кардинальные различия в целях, задачах и стратегии борьбы с афганским наркотрафиком.
Попытки РФ добиться от США уничтожения посевов мака вряд ли увенчаются успехом: в настоящее время существует множество других нерешенных проблем, связанных с обеспечением безопасности в Афганистане. Видимо, России для успешной борьбы с наркотрафиком необходимо, помимо активной профилактики наркомании на своей территории, более тесное взаимодействие со странами — соседями Афганистана, направленное на эффективную охрану границ.
Фактор регионального экономического сотрудничества в свете экономических отношений между Афганистаном и Пакистаном
Очевидно, что для стабилизации обстановки в Афганистане принципиальное значение имеет ситуация в Пакистане и дальнейшее развитие взаимоотношений, в первую очередь торгово-экономических, между этими странами; именно на это направлены сегодня усилия международного сообщества.
Между тем сохраняющиеся между Кабулом и Исламабадом противоречия по вопросам региональной политики не позволяют им в полном объеме реализовать существующие
7 Из выступления Президента Российской Федерации Д.А. Медведева на международном форуме «Афганское наркопроизводство — вызов мировому сообществу». Москва, 9 июня 2010 [ЬИр^Аштеж kremlin.ru/news/7996] (см. также: Россия предложила мировому сообществу кардинальные меры против афганской наркоугрозы // Российская газета — Федеральный выпуск № 5204 (125) от 10 июня 2010 [http://www. rg.ru/2010/06/10/narko.html]; Вайц Р. Афганистан: Россия призывает к расширению взаимодействия ОДКБ и НАТО в деле борьбы с наркотиками, 18 ноябрь 2010 [http://russian.eurasianet.org/node/58443]; Выступление председателя ГАК, директора ФСКН России Виктора Иванова 24 марта 2010 года в Брюсселе на расширенном заседании Совета «Россия — НАТО» на уровне послов [http://www.antidrugfront.ru/publications/ 02198.html]).
возможности для сотрудничества. Но и при этом Пакистан является ключевым торговым партнером Афганистана: в 2009 году двусторонний товарооборот составил 1,4 млрд долл.
Пакистанский экспорт составляют продукты питания, стройматериалы, транспортные средства, текстиль, сельскохозяйственная, фармацевтическая и химическая продукция; афганский — полезные ископаемые (уголь, цветные и черные металлы) и сельхозпродукция.
18 июля 2010 года при участии американцев между Афганистаном и Пакистаном было подписано двустороннее соглашение о транзитной торговле через территорию обеих стран. Чтобы ускорить подписание, Вашингтон предоставил пакет финансовой помощи; кроме того, была обнародована пятилетняя программа помощи Исламабаду в размере 7,5 млрд долл., а страны-доноры пообещали значительно увеличить прямую финансовую помощь правительству Афганистана.
Соглашение предусматривает открытие сквозных транзитных маршрутов через территории обоих государств для перевозки в третьи страны афганских и пакистанских товаров; по оценкам специалистов, это позволит к 2015 году увеличить объемы двусторонней торговли до 5 млрд долл.
Афганистан получит право экспортировать товары через пакистанские порты в Аравийском море в третьи страны и сможет осуществлять наземный транзит своих грузов в Индию (по 15 маршрутам).
Пакистан же будет иметь возможность широкого транзита товаров через афганскую территорию в государства ЦА и СНГ; подобная перспектива чрезвычайно важна для страны, экспорт которой в Европу и США ограничен ввиду существования различных тарифных и нетарифных барьеров.
Однако эксперты весьма скептически оценивают «успехи» Вашингтона в укреплении афганско-пакистанского сотрудничества. Они считают, что процесс ратификации соглашения может затянуться на долгие годы.
Налаживанию торгово-экономического сотрудничества между Пакистаном и Афганистаном препятствует ряд нерешенных проблем.
■ Во-первых, Исламабад старается не допустить расширения афганско-индийского экономического сотрудничества и роста влияния Дели на Кабул и категорически отказывается предоставить право на транзит через свою территорию индийских товаров в Афганистан. Таким образом, договор будет носить половинчатый характер; он предоставит Афганистану возможность экспортировать свои товары через территорию Пакистана в Индию, но та не сможет осуществлять обратный транзит своей продукции (в Афганистан через Пакистан). Это может привести к росту объемов контрабанды.
■ Во-вторых, Афганистан не может активно развивать сотрудничество с Индией, так как его зависимость от Пакистана постоянно усиливается. Между тем Пакистан продолжает наращивать двусторонний товарооборот с Индией8.
■ В-третьих, Кабул продолжает обвинять Исламабад в подрывной деятельности против Афганистана. Сохраняются взаимные претензии, касающиеся пограничного контроля и «попустительства» контрабанде.
■ В-четвертых, блокада Ирана Соединенными Штатами препятствует налаживанию транзитной торговли между двумя странами (особенно в западном направлении).
8 См.: Замараева Н. Пакистан — Афганистан: провал торгового транзитного соглашения: что за этим стоит? [http://www.iimes.ru/rus/stat/2010/15-07-10b.htm]; Галищева Н.В. Южноазиатский вектор внешнеэкономической политики Индии // Мировое и национальное хозяйство, 2010, № 1 (12).
Таким образом, в настоящее время наиболее перспективны с точки зрения развития транзитной торговли между Афганистаном и Пакистаном маршруты в направлении «север — юг», идущие от южных морей в сторону ЦА и обратно.
Одним из главных факторов, сдерживающих развитие регионального торгово-экономического сотрудничества, остаются политические разногласия между Пакистаном и Индий, а также США и Ираном. Пакистан всячески старается сохранить контроль над экономикой Афганистана; именно этим объясняется его жесткий отказ в предоставлении Индии права на осуществление транзитных перевозок в эту страну через свою территорию. А попытки США развить и укрепить афганско-пакистанские экономические отношения без привлечения других стран (прежде всего Индии и Ирана) остаются малоэффективными.
Известный российский специалист по афганской проблематике В. Коргун указывает на необходимость наращивания военного потенциала НАТО, концентрации больших усилий и средств в направлении социальной и экономической реконструкции Афганистана, подключении к решению проблем заинтересованных сторон и соседей этой страны9.
Вместо заключения
И мировые (Россия и США), и региональные игроки (Иран, Пакистан, Индия) отчетливо осознают, что достижение мира и стабильности в Афганистане является решающим фактором глобальной безопасности и, в частности, может открыть большие возможности для решения жизненно важных проблем устойчивого социально-экономического развития всех государств ЦА и ЮА.
Хочется верить, что все они понимают: главным препятствием в реализации поставленных целей является деятельность «Талибана» и поддерживающих его сил в некоторых странах региона (в основном в Пакистане).
Государствам, заинтересованным в нормализации социально-политической и экономической жизни в Афганистане, необходимо идти на определенные взаимные уступки, четко осознавая перспективы своего участия во всем комплексе предпринимаемых мер. В противном случае ситуация может еще ухудшиться, вызвав необратимые негативные трансформации в странах ЦА и ЮА, не говоря уже о самом Афганистане.
9 См.: Коргун В. США в Афганистане // Азия и Африка сегодня, 2008, № 6. С. 46.
