CC BY
884
DOI: 10.24411/2618-6888-2018-10008
Л.Е. Васильев
О НЕКОТОРЫХ АСПЕКТАХ БОРЬБЫ КИТАЯ С СИЛАМИ «ТРЕХ ЗОЛ»
Аннотация. Проанализированы основные направления борьбы Китая с силами «трех зол» — сепаратизмом, экстремизмом и терроризмом. Рассмотрена обстановка в двух проблемных регионах КНР, где активно действуют сепаратисты и экстремисты — в Синь-цзян-Уйгурском и Тибетском автономных районах. Дана оценка действий сепаратистов в этих регионах, показаны их связи с международными террористическими группировками, исследованы основные меры, которые применяет китайское руководство для борьбы с ними. Проанализированы правовые основы противодействия терроризму в Китае, а также сотрудничество КНР с другими государствами в этой сфере.
Ключевые слова: Китай, Синьцзян-Уйгурский автономный район, Тибет, международный терроризм, сепаратизм, экстремизм, региональная безопасность, угрозы и вызовы безопасности, сотрудничество в сфере безопасности.
Китайская Народная Республика, как и множество других государств мира, вынуждена прилагать значительные усилия по борьбе с силами «трех зол» современности: сепаратизмом и экстремизмом, а
также широко используемым сепаратистами и экстремистами способом достижения их целей — терроризмом. Основными территориями Китая, где наиболее интенсивно действуют сепаратисты и экстремисты, являются Синьцзян-Уйгурский автономный район (далее — СУАР), Тибетский автономный район (далее — Тибет) и Тайвань. Что касается Тайваня, то в рамках данной научной статьи не ставилась задача осветить тайваньскую проблему в полном объеме. Нашей задачей стало исследование некоторых аспектов противодействия Китая проявлениям сепаратизма и экстремизма в СУАР и Тибете, учитывая тот факт, что эти явления, при всем своем различии, имеют достаточно много общих черт, тогда как развитие ситуации на Тайване существенно (если не сказать — принципиально) от них отличается. Поэтому мы решили исследовать положение в первых двух проблемных регионах КНР, выявить схожие черты и различия в развитии ситуации, а также на их примере рассмотреть современные особенности противодействия сепаратизму и экстремизму со стороны официального Пекина, полностью осознающего и учитывающего факт подстрекательства этих явлений из-за рубежа.
1. Сепаратизм и экстремизм —
основные источники терроризма в мировом сообществе
Современный сепаратизм как политическое течение основывается на ложно трактуемом принципе самоопределения: «каждая этническая общность должна иметь собственную государственно оформленную территорию». «Предпосылка» этой идеологии — фактор компактности проживания определенной этнической группы на территории другой, как правило — «титульной». При этом игнорируется то, что мировое сообщество в принятых после Второй мировой войны международно-правовых документах признало незыблемой существующую систему этно-государственного строительства. Принцип самоопределения некоренных народов чаще всего трактуется международным правом как обеспечение права их активного участия в общественно-политических процессах в рамках устоявшихся сообществ, проживающих на данных территориях.
Несомненно, что принцип нерушимости существующих границ стал важнейшим инструментом нормализации межгосударственных отношений в послевоенном мире. Однако его абсолютизация, отказ национальным меньшинствам в праве на самоопределение вели к тому, что внутри существующих границ государств накапливались и нарастали межэтнические противоречия и все больше обострялись отношения между национальными «окраинами» и центральными властями. Кроме того, события, произошедшие в конце XX — начале XXI вв. (объединение Германии, распад Советского Союза и Югославии, получение независимости Косово и Восточным Тимором и т. п.) вообще поставили под сомнение нерушимость послевоенных постулатов и договоренностей.
В результате, территориальные конфликты, и в частности конфликты, связанные с сепаратистскими движениями, ныне во многом определяют современный общепланетарный политический климат. Сегодня мы имеем все основания включить сепаратизм в число глобальных проблем человечества. Так, 53 основных очага сепаратизма в мире суммарно занимают территорию 12,7 млн кв. км (8,5 % площади суши) и затрагивают около 4 % населения планеты (приблизительно 220 млн человек)1. В эти конфликты зачастую вовлечены не только различные общественно-политические силы внутри самого государства, стоящего перед непосредственной угрозой потери своей территориальной целостности, но и его соседи, а нередко и отдаленные «центры силы», претендующие на роль региональных и мировых лидеров. В результате эскалации подобных конфликтов создается угроза для безопасности всего мира. Последствиями сепаратистской деятельности могут стать:
• дестабилизация ситуации в стране;
• выход отдельных территорий из-под контроля центральных властей;
• подрыв авторитета центральной власти среди населения страны;
• возникновение проблемы беженцев, которая может иметь серьезные политические и социально-экономические последствия;
• нарушение военной инфраструктуры страны;
• превращение отдельных районов страны в очаги военного противостояния правительственным силам.
Серьезной проблемой, вставшей перед мировым сообществом в последние десятилетия и способствующей широкому распространению терроризма по планете, является политический экстремизм. Он представляет собой многомерный, сложный социальный феномен, выступающий и как идеология, и как практика, и как механизм этносоциальной и религиозной агрессивности, и как принцип и инструмент политической жизни. Здесь оперируют международные организации или их подразделения, радикально настроенные фундаменталисты, экстремистские группировки, стремящиеся занять главенствующее положение в мировом сообществе.
Отличительным признаком политического экстремизма является расширительный характер его действия: он, одновременно проявляясь в разных формах, обладает способностью втягивать различных социальных и политических акторов в орбиту своего влияния, поскольку почвой для его развития часто является социально-экономическая и гуманитарная «необустроенность» этнических «окраин» и их недовольство национальной политикой официальных властей2. Другое, не менее важное свойство политического экстремизма, объясняющее его высокую политическую и социальную востребованность и способность проникать в массы и управлять массовым сознанием, заключается в том, что он оперирует простыми и доступными схемами для решения сложных проблем.
Экстремизм по своей сути — прежде всего деяния, направленные на насильственный захват власти и/или насильственное ее удержание, будь то в рамках религиозной общины, общества или государства в целом. Его основу в современных условиях составляют социальная поляризация, дифференциация, дезинтеграция, противоречивость и противостояние интересов в силу слабости, незрелости, недостаточной развитости социально-политических, экономических, общественных институтов.
Обобщая особенности деятельности сепаратистских и экстремистских организаций, следует отметить присущие им черты:
• они все чаще используют для достижения своих целей террористические методы и способы борьбы;
• они распространяют радикальные идеи, отрицают легальность местных властей, тем самым провоцируя людей на свержение власти и расшатывание общественных устоев государства;
• для финансового обеспечения своей деятельности эти организации активно занимаются наркобизнесом, торговлей оружием, подстрекательством нелегальной миграции, что подрывает стабильность государства и его общественной жизни;
• деятельность экстремистских и сепаратистских организаций наносит значительный ущерб отношениям между различными государствами.
Таким образом, следует подчеркнуть, что экстремизм и сепаратизм наносят огромный вред безопасности любого государства и стабильности регионов в целом. Поэтому в целях повышения эффективности борьбы с этими явлениями необходимо не только принятие мер противодействия на национальном уровне, но и активное международное сотрудничество.
2. Уйгурский сепаратизм
Как уже говорилось выше, к проблемным районам Китая, где наиболее активно действуют сепаратисты, относится его Синь-цзян-Уйгурский автономный район. Причем следует отметить, что конфликт здесь носит не только этнический, но экстремистско-ре-лигиозный характер, имея глубокие исторические корни. Уйгуры являются одним из древнейших народов, населяющих территорию нынешнего СУАР и проживающих крупными диаспорами в ряде стран Центральной Азии. Первое уйгурское государственное образование — Уйгурский каганат — был основан в VIII в. и просуществовал около 100 лет. В более поздний период уйгуры еще несколько раз создавали свои этнические образования, которые не отличались прочной государственностью и долголетием. В XVII в. уйгурами было основано очередное территориальное образование под названием Восточный Туркестан. Однако в 1760 г. под натиском мань-чжурско-китайских войск уйгуры лишились независимости, а регион был окончательно включен в состав китайской империи под названием Синьцзян, что по-китайски — «новая граница».
В настоящее время, по официальной статистике КНР, численность населения СУАР превышает 21,8 млн человек, из них только 40 % составляют ханьцы, а остальные — в основном тюркоязычные народы мусульманского вероисповедания: уйгуры, казахи и др.
Активизацию сепаратистских настроений в СУАР вызвал распад СССР и пример обретения независимости и собственной государственности целым рядом народов Центральной Азии. Начиная с 1992 г. через исламские экстремистские организации в Синьцзян стали поступать агитационная литература и финансовые средства из Саудовской Аравии и Турции. Кроме того, исламские радикальные круги Казахстана, Узбекистана и Кыргызстана, где уйгурская диаспора, по различным оценкам, составляет от 300 до 500 тыс. человек, также выступали с поддержкой сторонников создания исламского государства «Уйгуристан» на территориях СУАР и граничащих с ним центральноазиатских государств.
Вооруженный путь борьбы за независимость был провозглашен Всемирным уйгурским курултаем, прошедшим в Стамбуле в конце 1996 г. На нем большинство участников высказалось за «чеченский вариант» развития событий как наиболее действенный в решении уйгурской проблемы. Конечной целью такого варианта является создание исламского уйгурского государства Восточный Туркестан. Сложившаяся сегодня в СУАР ситуация такова, что религиозный экстремизм в этом районе теснейшим образом связан с проблемой терроризма и этнического сепаратизма. Практически все резонансные теракты в КНР совершаются членами уйгурских экстремистских организаций.
Помимо этнических и религиозных причин сепаратистских настроений в СУАР существуют и другие их причины, обусловленные геостратегическим и геоэкономическим значением СУАР. Дело в том, что Синьцзян — это большой торгово-коммуникационный узел, ключ к проекту «Экономический пояс Шелкового пути». Через него проходит единая телекоммуникационная магистраль «Шанхай — Франкфурт-на-Майне». На его территории может быть замкнута сеть транспортировки газа и нефти из Каспия в Азиатско-Тихоокеанский регион. Через Синьцзян в Европу по построенной в 2012 г. железной дороге, объединяющей Казахстан, Россию, Белоруссию, Польшу и германский Дуйсбург, экспортируется продукция
китайских предприятий. И, наконец, СУАР — это ворота в Пакистан, путь к Индийскому океану. Кроме того, его недра, по некоторым данным, таят 21 млрд т нефти, 10 трлн куб. м природного газа (четверть общекитайских запасов), 40 % всего угля страны и редкоземельные металлы4. Таким образом, уйгурский сепаратизм и экстремизм — «мина замедленного действия» в Центральной Азии, угрожающая не только Китаю, но и всему региону.
Основной сепаратистской организацией уйгуров является «Исламская партия Туркестана» (ранее известная как «Исламское движение Восточного Туркестана», запрещена в России), которая пользуется наибольшей поддержкой среди представителей этого этноса в регионе. С момента ее создания в 2008 г. члены организации поклялась проводить джихад против «коммунистических китайских оккупантов Синьцзяна». Организация, по некоторым данным, насчитывает до 600 боевиков, прошедших подготовку в лагерях исламистов в Афганистане, Таджикистане, Пакистане и Чечне.
Структура организации включает религиозно-политический центр, центр оперативного управления, мобильные бандформирования, подразделения разведки и контрразведки, а также органы, отвечающие за пропаганду и материально-техническое обеспечение. За пределами СУАР лидеры движения делают ставку прежде всего на многочисленные диаспоры уйгуров. В результате такой деятельности партии удалось не только добиться финансовой поддержки уйгурских диаспор в государствах Центральной Азии, но и создать в них собственные организации (например, «Уйгар озатшик ташлах-ты» в Казахстане).
Основными целями организации являются:
• создание религиозного братства мусульман в так называемом Туркестане для того, чтобы вести «джихад ради Аллаха и распространять его слово»;
• широкое распространение идей ваххабизма и салафизма среди мусульман СУАР и центральноазиатских государств;
• агитация за создание теократического исламского государства, живущего по законам шариата;
• проникновение в государственные и силовые структуры государств, на территории которых ведется подрывная деятельность;
• организация и проведение террористических актов против противников ислама, государственных служащих и военных.
Как уже указывалось выше, практически все террористические акты в Китае проводятся этническими уйгурами. Только за 2013— 2014 гг. в результате терактов погибло, согласно официальным данным, более 170 и ранено более 360 человек. Наиболее масштабными выступлениями уйгуров стали события июля 2009 г. в г. Урумчи — столице Синьцзян-Уйгурского автономного района, в ходе которых погибло 186 человек и более 1000 было ранено5.
Следует отметить, что эти события стали крупнейшими массовыми беспорядками в Китае после событий на площади Тяньань-мэнь в июне 1989 г. При этом беспорядки были остановлены только после введения в город частей регулярной армии КНР. Важно также отметить, что последнее время региональный, замешанный на этническом сепаратизме терроризм вышел за пределы региона и теперь атакам подвергаются объекты в других частях Китая, иногда расположенные за тысячи километров от СУАР. Речь идет о терактах в Пекине и Куньмине, произошедших в 2013 г. и в 2014 г. соответственно.
В последнее время власти КНР фиксируют рост зарубежного финансирования проживающих в СУАР исламистов. Так, в июле 2015 г. группировка ИГИЛ опубликовала видеоролик, обращенный к уйгурам. Террористы призвали «братьев» отправиться на «священную войну» в Сирию и Ирак. Участие сепаратистов в войне в Сирии и Ираке — способ получить боевой опыт, который пригодится для организации диверсий против граждан и силовиков КНР. Руководство Китая считает, что уйгурские сепаратисты встали на путь радикализации исповедуемого ими ислама. Виной тому являются идеи, проникающие в СУАР из Афганистана или Саудовской Аравии. Уйгурские боевики попадают на Ближний Восток через Афганистан и Пакистан, с которыми как раз и граничит мятежный район6.
Китайское руководство стремится повысить эффективность борьбы с уйгурскими террористами. Так, после событий в Урумчи в первый же месяц были ликвидированы 32 банды террористов и свыше 380 подозреваемых были задержаны7.
В конце марта 2017 г. в СУАР в ходе сессии собрания народных представителей был принят «Список мер по борьбе с экстремизмом»
в этом регионе. В состав китайского «антитеррористического пакета» вошел список под названием «15 проявлений экстремизма», запрещенных на территории автономного района. Среди них — ношение хиджаба и «аномально большой» бороды и публичные отказы от просмотра государственного телевидения, совершение брачных и траурных церемоний по религиозным обычаям, противодействие государственной политике по контролю над рождаемостью, препят-ствование детям посещать государственную школу, намеренное повреждение паспорта, документов о регистрации или китайской валюты. Все эти запреты объясняются тем, что «религиозные силы не должны вмешиваться в светскую жизнь населения». Всего же в «антитеррористическом пакете» для СУАР содержится 50 пунктов, которые вступили в силу с 1 апреля 2017 г.8
3. Проблема Тибета
Вторым районом Китая, где среди населения активно распространяются сепаратистские настроения, является Тибет. Проблема Тибета возникла задолго до начала новейшего периода истории. На протяжении длительного времени Тибет состоял в вассальных отношениях с маньчжурской династией Цин, правившей Китаем с XVII в. В феврале 1913 г. Далай-лама XIII провозгласил независимость Тибета. Однако в том же году на международной конференции по его статусу, проходившей в Индии, Тибет не получил статуса суверенного государства по причине сопротивления центральных властей Китая. В 1949 г. Пекин ввел в Тибет войска, а в 1951 г. между властями Китая и Тибетом было подписано «Соглашение о мероприятиях по мирному освобождению Тибета», в соответствии с которым Тибету предоставлялась региональная автономия в составе КНР. Однако скрытое недовольство населения в связи с наплывом китайских военных и гражданских лиц привело в 1959 г. к восстанию в Тибете, которое было подавлено войсками НОАК, а духовный руководитель восставших Далай-лама покинул родину и до настоящего времени проживает за границей.
В марте 1989 г. произошли наиболее серьезные волнения тибетцев, длившиеся три дня. По разным оценкам экспертов, во время
волнений погибло от 80 до 400 человек, по официальному заявлению Пекина — 11.
Крупные волнения, связанные с 49-й годовщиной восстания против китайских властей, имели место в 2008 г. и были приурочены к началу летних Олимпийских игр в Пекине. Тибетское правительство в изгнании настаивает, что к восстанию привело подавление китайскими силовиками мирной демонстрации. Официальные власти КНР утверждают, что демонстрация практически сразу переросла в погром, в ходе которого целенаправленно убивали этнических китайцев и уничтожали их имущество. По неофициальным источникам, в результате подавления выступлений погибли 70 тибетцев и было арестовано около 5 тыс. человек.
Стимулирование антипекинских выступлений в Тибете осуществляется в первую очередь Далай-ламой XIV и его окружением. Тибетцы — очень верующий народ, религия для них все. Поэтому весьма значительная часть населения Тибета негласно поддерживает Далай-ламу.
Однако на самом деле Далай-лама и его сторонники из тибетского правительства в изгнании вовсе не говорят об отделении и образовании независимого государства. Это Тибету невыгодно экономически. Тибет не располагает многочисленным населением, у него нет выхода к морю, нет обилия ресурсов, газа и нефти. Большая часть территории — непроходимые горы. Экспортные товары, которые в состоянии производить Тибет, — это лекарственные травы и насекомые (для китайской традиционной медицины), мясо и шерсть. Больше в Тибете ничего нет. Это очевидно всем, и в том числе Далай-
9
ламе .
Кроме того, именно в период 60-летнего китайского управления многократно возросло качество жизни тибетского населения. Были созданы светские образовательные учреждения, предприятия, современная социально-бытовая и коммуникационная инфраструктура, здравоохранение — то есть все то, чего были лишены тибетцы в годы независимости. Отрицание реальных заслуг КНР в области обеспечения тибетского населения современными социальными благами представляется либо следствием неосведомленности, либо намеренным искажением фактов.
Поэтому Далай-лама не говорит о независимом государстве, он говорит о расширенной автономии по типу Сянгана/Гонконга, который имеет свое правительство, валюту, полицию и т. д. В ноябре 2008 г. в Пекине посланниками Далай-ламы был представлен «Меморандум о подлинной автономии для тибетского народа», в котором были озвучены отказ от борьбы за независимость и согласие на подлинную автономию в случае удовлетворения китайским руководством ряда требований тибетцев. При этом Далай-лама неизменно акцентирует, что для достижения поставленных целей необходимо использовать только ненасильственные методы борьбы: мирные демонстрации, работу с общественным мнением и др.
Позиция Пекина состоит в следующем: руководство КНР согласно на возобновление переговоров с Далай-ламой по статусу Тибета только после признания им Тибета частью Китая и отказа от сепаратистской деятельности, а правительства КНР — единственной законной властью.
Нерешенность тибетской проблемы активно используются некоторыми мировыми державами в реализации их политики противостояния Китаю. Во-первых, в отделении Тибета заинтересована Индия, поскольку независимый Тибет может стать «буферным» государством между нею и КНР. Во-вторых, сложно отрицать заинтересованность Соединенных Штатов, являющихся, по их же заявлениям, одним из основных геополитических соперников Китая. Нерешенная тибетская проблема может быть использована США в качестве детонатора для подрыва политической и социальной стабильности в КНР. Наконец, Япония также видит в поддержке тибетского движения возможность ослабить позиции Китая в Азии. Движение за независимость Тибета поддерживается и значительной частью западной общественности, что связано, в первую очередь, с широким распространением интереса к буддизму и тибетской культуре среди образованных слоев американского и европейского общества.
Конечно, ссориться с современным Китаем из-за Тибета эти государства, скорее всего, не станут — себе дороже. Поэтому тибетские делегации, прибывающие в Соединенные Штаты или Великобританию за поддержкой, получают ответ, что Тибет является частью Китая, но есть «озабоченность соблюдением прав человека на
его территории»10. Однако не исключено, что при определенных обстоятельствах тибетская «карта» будет открыто разыграна Западом в собственных интересах. Более того, по оценкам некоторых экспертов, Далай-лама — это человек, который силой своего авторитета удерживает тибетцев от сепаратистской борьбы. Поэтому существует риск, что после его кончины резко активизируется борьба за тибетскую независимость, причем в самых опасных для населения формах.
4. Некоторые аспекты борьбы Китая с силами «трех зол»
Председатель КНР Си Цзиньпин в июле 2017 г. заявил, что «отдельные страны, как и прежде, под предлогом борьбы с терроризмом продвигают свои собственные интересы, применяют двойные стандарты по вопросу антитеррора». Это, по его мнению, неизбежно влечет за собой раздробление антитеррористической борьбы, затрудняет объединение усилий11.
Как считает китайский лидер, основными условиями создания международной коалиции по борьбе с терроризмом являются:
• отказ от двойных стандартов в сфере борьбы с международным терроризмом;
• централизующая роль ООН в борьбе с этим злом;
• урегулирование надлежащим образом региональных «горячих точек»;
• помощь Сирии и другим странам Ближнего Востока в скорейшем восстановлении стабильности;
• принятие комплексных мер в сфере политики, экономики и культуры с целью уничтожения питательной почвы терроризма.
Согласно последним выступлениям руководства КНР, Пекин решительно настроен корректировать и ужесточать свою политику в сфере безопасности. В соответствии с Законом КНР о государственной безопасности (2015 г.), борьба с терроризмом стала одной из задач по обеспечению национальной безопасности. Ст. 28 этого Зако-
на гласит, что государство ведет борьбу с терроризмом и экстремизмом во всех формах, укрепляет возможности предупреждения и ликвидации терроризма, ведет работу по сбору информации, проведению проверок, предупреждению, ликвидации, а также контролю над движением капитала.
В том же 2015 г. в Китае был принят первый за всю историю государства закон, регламентирующий вопросы борьбы с терроризмом, — Закон КНР о борьбе с терроризмом. Закон устанавливает правовые и организационные основы борьбы с терроризмом, принципы, способы выявления террористических организаций и получения разведывательной информации о террористических формированиях, порядок расследования дел о террористических актах, меры по борьбе с терроризмом, а также закладывает основы международного сотрудничества КНР в области борьбы с терроризмом.
Борьба с терроризмом, в соответствии с принятым законом, вносится в концепцию национальной безопасности КНР. При этом в стране создается централизованный «руководящий орган по антитеррористической деятельности». Таким органом утвержден Контртеррористический комитет Китая. Кроме того, руководствуясь интересами обеспечения безопасности личности, общества и государства, согласно принятому закону Китай может преследовать как на своей территории, так и на территории иностранных государств лиц, обвиняемых (подозреваемых) в причастности к терроризму.
Следует отметить также, что особенностью системы борьбы с терроризмом в Китае является то, что в нее включены граждане и организации. Это означает, что все они обязаны сотрудничать с соответствующими правительственными органами в проведении контртеррористических мероприятий и незамедлительно передавать в органы общественной безопасности или соответствующие спецслужбы информацию о лицах, участвующих в террористической деятельности.
Как сообщает государственное информационное агентство КНР Синьхуа, власти теперь могут привлекать к юридической ответственности не только «за организацию, планирование, подготовку и осуществление террористических актов, а также участие в террористических группировках», но и «за пропаганду, подстрекательство к осуществлению террористической деятельности». Причем понятие
«терроризм» в законе определяется в том числе, как «убеждения и действия, создающие панические настроения в обществе»12.
Китайское руководство одним из основополагающих принципов в борьбе с силами «трех зол» считает международное сотрудничество, и в первую очередь — сотрудничество с государствами-соседями. Глава китайского государства заявил, что «сотрудничество по противодействию терроризму является важной составляющей китайско-российского всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия, служит ярким примером в международном антитеррористическом сотрудничестве. Это не только отвечает коренным интересам двух стран, но и идет на пользу мира и стабильности 13
региона и всего мира» .
Российско-китайское взаимодействие в борьбе с силами «трех зол» в основном осуществляется в рамках Шанхайской организации сотрудничества. А на уровне двусторонних отношений КНР и Россия по линии правоохранительных органов и спецслужб поддерживают плодотворное взаимодействие по борьбе с «силами трех зол» — терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом и играют важную позитивную роль в поддержании стабильности и развития двух стран и всего региона.
Примечания
1 Бергман Я. От сепаратизма к терроризму. URL: http://cassad.net/ (дата обращения: 12.07.2014).
2 См., напр.: Сафронова Е.И. Некоторые итоги гуманитарного взаимодействия стран-членов Шанхайской организации сотрудничества за пять лет ее существования // Шанхайская организация сотрудничества: к новым рубежам развития. М.: ИДВ РАН, 2008. С. 161—183.
3 URL: https://ru.wikipedia.org/
4 Уйгурский вопрос. URL: http://wwwregnum.ru/ (дата обращения: 08.02.2015).
5 Шустов А. Беспорядки в Синьцзяне и Центральной Азии. URL: http:// fondsk.ru/ 14.07.2009 г.
6 Заквасин А. Китай: на войну вместе с Россией. URL: http://rusplt.ru/ (дата обращения: 14.01.2016).
7 ИА «Regnum» 16.12.2014.
8 Газета.т от 09.04.2017.
9 Попов А. Тибетский сепаратизм, что это? URL: https://popoffich.livejou rnal.com/ (дата обращения: 05.03.2015).
10 Полонский И. Тибетский вопрос Китая: есть ли решение? // Военное обозрение. 22.09.2014.
11 ТАСС. 02.07.2017.
12 Синьхуа. 28.12.2015.
13 ТАСС. 02.07.2017.
