CC BY
205
ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА
А.А. Алпатов*
О МЕТОДОЛОГИЧЕСКИХ ПРОБЛЕМАХ НАУЧНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ПРАВА
Ключевые слова: метод, методология, объективные закономерности, иерархия, экономический подход, исследование права.
The paper considers different aspects of the methodology that have applied generally in scientific research and particularly in juridical science. The author also made an attempt to discuss new approach. He thinks that a comprehension of collaboration the law and economy, and applying the economical method in a juridical science, permit us qualitatively improve economic development.
Отсутствие правильного понимания того, что стоит за терминами «методология», «метод», «теория», безусловно вносит путаницу в работу ученого и затрудняет процесс познания. Возникая не сразу и проходя в своем развитии несколько этапов, собираемая ученым информация превращается в теорию только тогда, когда последняя начинает включать в себя полученные в процессе научного поиска знания о причинах изучаемых явлений и тех закономерностях, которым они подчиняются1. Имея свои задачи, содержание и внутреннюю организацию, теория направлена на расширение, углубление, уточнение, систематизацию и повышение надежности научных данных. Она служит основой дальнейшего познания в данной области науки, т.е. выполняет методологическую функцию2. Выходит, что метод или методология в научной деятельности — это знание, с помощью которого добывается новое знание. То есть один и тот же фрагмент знания в одном случае может рассматриваться как теория (разрабатываемое знание), а в другом — как метод (знание, с помощью которого разрабатывается теория). Своим происхождением термин «метод» обязан греческому слову methodos, что означает «преследовать», «идти пешком». Первоначально под ним понимали образ охоты за зверем или преследование преступника, а, начиная с Пла-
* Кандидат юридических наук, доцент кафедры права Всероссийского заочного финансово-экономического института. [alpatov.volgograd@vzfei.ru]
1 См.: Андреев И.Д. Научная теория и методы познания. М., 1975. С. 4—5; Кузьмин С.В. Методология, метод, теория с позиции криминалистики // Правоведение. 2001. № 2. С. 172-189.
2 См.: Андреев И.Д. Указ. соч. С. 7.
тона, его стали рассматривать как путь исследования, ведущий к истине. В дальнейшем понятие метода претерпело серьезные изменения. Однако, несмотря на длительную историю своего развития, в современной науке понятие «метод» имеет несколько далеко не бесспорных изложений. Достаточно детальное исследование в этой области провел С.В. Кузьмин, который также попытался систематизировать суждения и представления в отношении этого понятия1. Однако, по нашему мнению, для того чтобы в поле зрения находилось наиболее главное (существенное), желательно предложенную систематизацию несколько сузить. Так, исходя из общих свойств содержания, значения и единства целей, объединим вместе первую и вторую точки зрения, а также интегрируем в одну третью, четвертую и пятую. После такой корректировки получается двухзвенная классификация.
Согласно первой точке зрения, под методом понимается теория или учение, форма практического или теоретического отношения человека к действительности, имеющая своим назначением получение нового результата2, или рациональные действия, направленные на достижение определенного
3
результата, цели .
В соответствии со второй точкой зрения, достаточно широко распространенной в отечественной и в зарубежной литературе, под методом понимается либо система (свод) регулятивных принципов преобразующей, практической или познавательной, теоретической деятельности4, либо совокупность стандартных норм, правил и предписаний, регулирующих некий тип деятельности человека, стремящегося к получению определенного результа-та5. Эту точку зрения, в частности, разделяли Р. Декарт и Гегель, сравнивая метод с правилами6.
В обозначенные позиции могут быть включены и иные вариации взглядов на понятие метода. Например, некоторые авторы склонны смещать ак-
1 См.: Кузьмин С.В. Указ. соч. С. 172-189.
2 См.: Философский энциклопедический словарь / редколл.: С.С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. 2-е изд. М., 1989. С 358; Мостепаненко М.В. Философия и методы научного познания. Л., 1972. С. 18; Яценко Л.В. Взаимодействие теории и метода // Теория и метод: сб. науч. тр. М., 1987. С. 104; Гиргин, Гиргинов, Митрю Янков. Методология как раздел гносеологии // Вопросы философии. 1973. № 8. С. 127.
3 См.: Альтшуллер Г.С. Творчество как точная наука. М., 1979. С. 26; Яценко Л.В. Указ. соч. С. 104.
4 См.: Философская энциклопедия. В 5 т. Т. 3. М., 1984. С. 409; Пэнто Р., Гравитц М., Методы социальных наук. М., 1972. С. 199-200.
5См.: КопнинЛ.Б. Диалектика как логика и теория познания. М., 1973. С. 83; Методология в сфере теории и практики. Новосибирск, 1988. С. 10; Segeth W. Materialistische Dialektik als Metode. Berlin, 1977. S. 12; Durozoi G., Roussel A. Dictionnaire de Philosophic. Paris, 1987. P. 225.
6 См.: Антология мировой философии. В 4 т. Т. 2. М., 1970. С. 276; Гегель. Соч. Т. VI. М., 1939. С. 86.
цент с содержательной на формальную сторону метода, рассматривая его как некое описание определенной деятельности (последовательности действий), при помощи которых можно получить новые единицы знания, проконтролировать уже существующее знание или построить систему знаний1. Другие авторы предлагают различные комбинации предыдущих позиций. Например, Л.А. Микешина рассматривает метод не только как операции познавательной деятельности, но и как совокупность предложений, описывающих эти операции и формулирующих нормы деятельности2.
Если внимательно проанализировать первую и вторую точки зрения, то вполне очевидным является то, что они несут в себе отпечаток еще более широкой позиции Ф. Бэкона, который рассматривал индуктивный метод в качестве необходимого средства познания (шестая точка зрения по классификации Кузьмина). В его научной интерпретации окончательно (после трудов Аристотеля) закрепляется представление о методе как о некоем универсальном орудии, инструменте познания. Гегель также подчеркивал, что метод поставлен как орудие, как некоторое стоящее на субъективной стороне средство, через которое он соотносится с объектом. Будучи орудием и средством познающей деятельности, метод, по Гегелю, остается прежде всего знанием3. Представления о методе, как органоне, нашли дальнейшее развитие и в наше время4.
Анализ классификации понятий метода указывает на некоторые его отличия от теории и от стихийной предметной деятельности, а также на его самостоятельный статус как особого вида знания (инструмента получения и упорядочения новой научной информации). Если теория представляет собой систему логически взаимосвязанных высказываний об объекте, то метод — это система правил действия над объектом. Таким образом, отчасти следует согласиться с мнением С.В. Кузьмина о том, что метод можно определить как правила или предписания целенаправленной теоретической или практической деятельности, а также как знания о рациональных способах, приемах, операциях, процедурах по ее осуществлению5.
Однако, сопоставляя все отмеченные точки зрения, думается, что метод фокусирует в себе не только приемы, способы работы с научным материалом, но и указывает на оптимальный курс (направление) исследования конкретной области. Причем главным элементом метода является детерминиру-
1 См.: Ракитов А.И.Курс лекций по логике науки. М., 1971. С. 75.
2 См.: Микешина Л.А. Метод в научном познании // Теория и метод: сб. науч. тр. М., 1987. С. 45.
3 См.: Гегель. Соч. С. 299.
4 См.: Яценко Л.В. Указ. соч. С. 107; Алексеев Н. Конструктивно-инновационный смысл методологии // Методологический и игротехнический альманах «Кентавр». 1996. № 2. С. 23.
5 См.: Кузьмин С.В. Указ. соч. С. 172—189.
ющая его вектор и содержание закономерность. Так, А.П. Шептулин, в частности, определяет метод познания как систему правил (требований), сформулированных на основе знания закономерностей исследуемой области действительности и ориентирующей человека в его познавательной деятель-ности1.
В этом смысле отличаются методы-операции (анализ, синтез, дедукция, индукция и т.п.), которые представляют собой в большей степени технологию работы с научным материалом, от сложных методов, таких как диалектика, синергетика и т.п. Именно вторая категория методов, с одной стороны, выполняют мыслительную операцию, как отмечается выше, например, диалектика рассматривается как сочетание приемов мышления (тезис, антитезис, синтез), а с другой стороны, имеют философскую точку зрения, стремящуюся проникнуть в суть объективных закономерностей развития реальности, без учета которых исследование может зайти в тупик.
Наряду с этим, касаясь вопроса диалектического метода, нельзя обойти стороной его критическое осмысление, проведенное К. Поппером, который полагает, что этот метод как способ мышления имеет меньше основания для своего оправдания по сравнению с методом проб и ошибок. С точки зрения философа, в гегелевской диалектике налицо три момента: а) диалектическая оппозиция антирационализму Канта и, следовательно, восстановление рационализма на основе «железобетонного» догматизма; б) включение диалектики в состав логики, основанное на двусмысленности таких выражений, как «разум», «законы мышления» и так далее; в) применение диалектики к «миру в целом», основанное на гегелевском панлогизме и философии тождества2.
К. Поппер поясняет, что гегелевскую философию тождества разума и действительности иногда характеризуют как (абсолютный) идеализм, поскольку она утверждает, что действительность подобна сознанию или разуму. Но ясно, что диалектическую философию тождества легко перевернуть, с тем чтобы она стала разновидностью материализма. Однако отказавшись от своей первоначальной идеалистической основы, диалектика утрачивает всякое правдоподобие и понятность. Именно соединение диалектики и материализма кажется даже худшим, чем диалектический идеализм. В то же время Маркс и Энгельс подчеркивали материальную сторону человеческой природы, выражающуюся, например, в потребности людей в пище и других материальных благах, и ее важность для социологии. Это положение Маркса действительно важно и сохраняет свое значение и в наши дни. Тем не менее социальный опыт показывает, что при определенных обстоятельствах влияние идей (возможно, поддержанных пропагандой)
1 См.: Шептулин А.П. Диалектический метод познания. М., 1983. С. 10.
2 См.: Поппер К. Что такое диалектика? // Вопросы философии. 1995. № 1. С. 118—138.
может перевесить и вытеснить влияние экономических сил. Маркс отбросил идеализм, но сохранил гегелевское учение, согласно которому движущими силами исторического развития являются диалектические «противоречия», «отрицания» и «отрицания отрицаний». В данном отношении Маркс и Энгельс шли за Гегелем след в след. Так, Гегель описывает диалектику как «универсальную и неотразимую мощь, пред которой ничто не может устоять, сколь бы надежным и стабильным оно себя ни мнило». В этом же духе пишет и Энгельс. Диалектика оказалась расплывчата и растяжима. Ошибочен не просто диалектический подход, ошибочно представление, согласно которому целью научной социологии являются крупномасштабные исторические прогнозы. Гегель полагал, что философия развивается и что его система, однако, должна оставаться последней, наивысшей и вечно непревзойденной стадией развития. Марксисты переняли эту установку. Таким образом, этот метод превратился в железобетонный догматизм. Однако для развития науки нет большего препятствия, чем такого рода догматизм, подавляющий свободное соревнование мыслей. История с диалектикой должна предостерегать нас против опасностей, неотделимых от философского системосозидания1.
Из всего этого достаточно проникновенного повествования можно вынести следующее: во-первых, появилась осторожность в отношении догматических интерпретаций диалектического метода. Во-вторых, несмотря на критику, вполне справедливо отмечает философ, что совершенно здравым подходом нужно считать то положение Маркса (действительно важное и в наши дни), которое подчеркивает материальную сторону человеческой природы, выражающуюся, например, в потребности людей в пище и других материальных благах, и ее важность для социологии. В-третьих, необходимо обратить внимание на уместное предостережение об устремлениях к созиданию наивысших систем и важность свободного соревнования мыслей.
По сравнению с понятием метод понятие методологии имеет более широкое значение, поскольку уже этимологически включает в себя теоретическую составляющую, которая имеет несколько иную функциональную направленность, чем метод, выступающий в виде органона, выраженного в словесном описании курса и порядка действий. Из этимологии слова «методология», в образовании которого участвуют два греческих слова methodos и logos, следует, что объем этого понятия шире объема понятия «метод» или «методика» (совокупность методов)2.
1 См.: Поппер К. Что такое диалектика? // Вопросы философии. 1995. № 1. С. 118-138.
2 «Methodos» переводится как «путь, способ исследования, путь следования», «logos» же -как «понятие, мысль, разум» (см.: Краткая философская энциклопедия. М., 1994. С. 266; Современный словарь иностранных слов. СПб., 1994. С. 346).
Суть методологии состоит не только в том, чтобы ответить на вопрос, как проектируется и осуществляется научная или практическая деятельность, какие методы и способы используются и применяются при этом, ее роль заключается также в определении основ научного исследования, не исчерпываясь только этим. Используя классификацию точек зрения, посвященную вопросам методологии, разработанную С.В. Кузьминым, проведем собственный анализ каждой точки зрения и сделаем необходимые выводы.
В рамках первой точки зрения под методологией понимаются методики, совокупность методов, приемов, способов организации теоретической и практической деятельности. При этом, как правило, не делается никакого различия между методиками, методами, приемами и способами, они рассматриваются как тождественные друг другу. В настоящее время подобная трактовка методологии главным образом представлена в работах западных исследователей, что обусловлено особенностями иностранного языка и общей ориентированностью западной науки на решения в первую очередь не фундаментальных, а сугубо практических задач, вытекающих из потребностей развития кибернетики, теории систем, связи, информации, управления и т.дЛ
Вторая точка зрения несколько дополняет первую. Ее сторонники исходят из того, что методология — это не только способы, процедуры и методы практической и теоретической деятельности, но и принципы, лежащие в основе таковой. В частности, в начале 1920-х гг. С.Л. Франк по поводу методологии общественных наук писал, что она «подобно всякой методологии есть учение об общих точках зрения, из которых должен исходить изучающий общественные науки, о правилах, которые он должен соблюдать при исследовании, и о приемах, которыми он должен пользоваться»2.
Третья точка зрения не просто вмещает в себя две предыдущие, но и выводит на новый уровень толкования методологии. Это не только система принципов, способов и методов организации теоретической и практиче-
<-> 3
ской деятельности, но и учение о такой системе3.
Все же и эта точка зрения является узкой, не раскрывающей полностью действительное содержание понятия, его структуру. Это возможно связано с тем, что форма слова с определенного момента «окаменевает», а его содер-
1 См.: Клир Дж. Наука о системах: новое измерение науки // Системные исследования. Методологические проблемы: Ежегодник. М., 1983. С 85.
2 Франк С.Л. Очерк методологии общественных наук // Вопросы методологии. 1991. № 2. С. 88.
3 См.: Методология в сфере теории и практики. С. 9; Психологический словарь / под общ. ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. 2-е изд., испр. и доп. М., 1990. С. 209; Философский энциклопедический словарь. С. 359; Чупин Л.П. О предмете и статусе методологии научного познания // Роль методологии в развитии науки. Новосибирск, 1985. С. 51.
жание (система смыслов) продолжает развиваться. Отмечая такое противоречие между формой (термином) слова и содержанием стоящего за ним понятия, В.М. Разин писал, что «понимание методологии как науки о методах мышления, когда-то весьма плодотворное, сегодня отходит на второй план, а порой даже затрудняет дальнейшее развитие методологии. Хотя подобное понимание постоянно провоцируется семантикой слова «методология», реальное развитие этой дисциплины показывает, что методы мышления в ней фактически не изучаются»1.
Исходя из сказанного, оптимальным подходом к пониманию методологии как учения о методе (способе) теоретической или практической деятельности является синтез взглядов таких философов, как Ф. Бэкон, Г. Гегель, Р. Декарт, И. Кант, Д. Локк и других. Все они, еще не выделяя методологию в самостоятельную науку, писали о методологической функции философии, отмечали ее огромное значение в разработке методов познания. Каждый из них не только показывал исходные философские позиции предлагаемого им метода, но и подробно объяснял и описывал его содержание, т.е. создавал теорию последнего. Данная точка зрения в отечественной науке существует давно, в том числе и в несколько измененных формах. Очень широкое распространение эта точка зрения получила в 1960—1970-е гг.2.
Представляется достаточно убедительным тезис С.В. Кузьмина, полагающего, что смысл методологической работы состоит в том, чтобы максимально эффективно организовать последующую деятельность. Данная позиция опирается на точку зрения Московского методологического кружка, благодаря трудам которого сформировалось понимание того, что методология представляет собой не просто учение о средствах и методах мышления и деятельности, а совершенно особую форму организации всей мысле-деятельности и жизнедеятельности людей. А также на мнение Г.П. Щедро-вицкого, который в рамках предмета методологии рассматривает два типа объектов: знания о деятельности и мышлении и знания об объектах этой деятельности и мышления, т.е. непосредственно объектные знания с рефлексивными знаниями. Причем продуктом методологических разработок должны быть не только и не столько знания, сколько методические предписания, проекты, программы, нормы и т.п. На его взгляд, методологическая работа не есть исследование в «чистом виде». Она включает в себя также критику и схематизацию, программирование и проблематизацию, конструирование и проектирование, онтологический анализ и нормирование в
1 Разин В.М. Методология и философия в современной интеллектуальной культуре // Вопросы методологии. 1991. № 2. С. 12.
2 См. подр.: Штофф В.А. Современные проблемы методологии научного познания. Л., 1975.
качестве сознательно выделенных форм и этапов работы. По этой причине в состав методологии в отличие от теории не включаются экспериментальные факты, законы, теоремы, формулы, гипотезы, доказательства и другие элементы научной теории. Напротив, онтологические схемы и картины, средства и методы, а также проблемы являются элементами методологии, даже если они включены в предмет какой-то частной научной теории. В этом как раз и проявляется связь методологии с философией и теорией познания1.
Итак, главная функция методологии — организационная, которая сотрудничает с другими функциями (критики, рефлексии, программирования и др.). Любая теория является в какой-то степени основой дальнейшего познания в определенной области науки. Однако сама по себе отдельно взятая частная теория не может в полной мере вооружить ученого или практика перед деятельностью. Для исследователя необходим вектор в системе координат, правильный ориентир научного поиска, в этом смысле определенную помощь ему оказывают знания о закономерностях изучаемой реальности. Последняя, кстати представляет собой нечто целостное, единое, взаимосвязанное системное образование, и, вычленяя из него тот или иной пласт, выделяя какой-либо объект для исследования, так или иначе необходимо учитывать всю композицию. А это значит учитывать общие закономерности развития материального и идеального (духовного) мира. При таком понимании методология выполняет мировоззренческую функцию и составляет основу философской науки.
Таким образом, методология, с одной стороны, это результат поиска всеобщих философских основ бытия, а с другой стороны, квинтэссенция общих начал различных частнонаучных методологий. В связи с этим справедливо мнение о том, что подходить к содержанию рассматриваемого термина только с позиции его этимологии не всегда правильно. Поэтому не стоит ограничиваться только пониманием методологии как учения о методах, но и видеть в ней мировоззренческое предназначение.
Достаточно широкий спектр мнений по вопросам методологии и метода не миновал и юридической науки. Так, некоторые ученые-правоведы склонны отождествлять методологию общей теории права и метод (методы) этой науки. Например, М.Н. Марченко пишет, что методология теории государства и права представляет собой систему особых приемов, принципов и способов изучения общих закономерностей возникновения, становления и развития государственно-правовых явлений2.
1 См.: Щедровицкий Г.П.Избр. труды. М., 1996. С. 95, 96, 97, 103.
2 См.: Общая теория государства и права. Академический курс / под ред. М.Н. Марченко. В
2 т. Т. 1: Теория государства. М., 1998. С. 21.
На взгляд В.М. Сырых методы общей теории права находятся вне ее методологии, поэтому необходимо четко и последовательно различать метод и методологию. Он пишет, что методология в точном значении этого слова представляет собой учение о методах, особую науку, ставящую своей непосредственной задачей разработку и совершенствование системы приемов, способов научного познания1.
С точки зрения Д.А. Керимова, методология — это общенаучный феномен, который представляет собой интегральное явление, объединяющее в себе ряд компонентов, выработанных всеми общественными науками: мировоззрение и фундаментальные общетеоретические концепции, всеобщие философские законы и категории, обще- и частнонаучные методы2.
Пожалуй, последняя точка зрения подкрепляет результаты наших обобщений.
В области юриспруденции методология общей теории права представляет собой специфическую составную часть этой теории, т.е. образует с ней неразрывное целое. Одновременно она выступает в качестве общей методологии всех других юридических наук. Наличие же у каждой юридической науки своего собственного предмета познания предопределяет извлечение и использование из общей методологии правоведения нужных ей методов права. Известны различные классификации методов общей теории права. Обычно выделяются общие, специальные и частные методы. Однако, например, В.А. Петрушев в классификации методов научного познания выделяет только общие и частные методы. Общие методы главным образом вырабатываются философской наукой. Частные методы разрабатываются отдельными науками и применяются они в какой-то одной науке или в группе наук, в отличие от общих методов3.
Общие (или общенаучные) методы сводятся главным образом к философским разработкам и к методам формальной логики. До недавнего времени только материалистическая диалектика как наука о наиболее общих законах развития природы, социума и человеческого мышления считалась единственно верной методологической и мировоззренческой основой любой социальной науки, в том числе и правоведения. Сегодня наметился определенный плюрализм мнений. Некоторые ученые считают, что на смену диалектико-материалистическим воззрениям придет синергетика — «наука о самоорганизующихся, случайностных процессах». Она, как полага-
1 См.: Сырых В.М. Логические основания общей теории права. В 2 т. Т. 1: Элементный состав. М., 2000. С. 361.
2 См.: Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). М., 2000. С. 46, 52.
3 См.: Петрушев В.А. Проблемы методологии общей теории права // Академический юридический журнал. 2001. № 3. С. 22—29.
ет А.Б. Венгеров, либо будет включать диалектику как частный метод синергетики — и то лишь для некоторых областей, либо вообще заменит ее принципиально новыми подходами к действительности. Есть и иные точки зрения.
К общелогическим методам познания относятся такие, как систематизация, прогнозирование, абстрагирование и обобщение, анализ и синтез, индукция и дедукция, аналогия и моделирование и др. Посредством системного (или системно-структурного) метода устанавливается внутреннее строение (структура) той или иной системы, место в ней каждого структурного элемента, а также выявляются связи между ними. Прогностический же метод обеспечивает познание перспектив развития познаваемого явления. Благодаря методу восхождения от конкретного к абстрактному создаются научные абстракции. Эти абстракции позволяют сформировать понятийный аппарат. При использовании метода восхождения от абстрактного к конкретному наблюдается уже обратный процесс.
В правоведении используются частные методы: исторический, конкретно-социологический, психологический, математический, статистический методы и ряд других методов. За каждым из них стоят свои ценности и подходы к познанию права и связанных с ним явлений общественной жизни. При помощи исторического метода объективная действительность познается уже такой, какая она есть на самом деле со всеми ее закономерными и случайными проявлениями. Исторический метод помогает оценить с позиции времени полезность действующего права в рамках конкретного этапа национального развития. «Независимо от объяснения того, как сложился существующий порядок, история права может содействовать лучшему пониманию этого порядка, в его целом и в частностях»1.
Социологический метод заключается в ценности социологии для законодательной политики. Социальные явления обусловлены законами, согласно которым они происходят, их знание дает возможность предвидеть и достигать определенных результатов путем сочетания общественных сил с социальными законами. В конкретно-социологическом исследовании применяются следующие методы: а) сбор социологической информации; б) систематизация фактов; в) анализ зависимостей.
С позиции психологического метода право определяется и исследуется как явление индивидуальной психики человека. Социальный момент в праве воспринимается под углом зрения психологически-правовых переживаний. На образы, восприятия и характер общественных отношений влияет психологическая реакция людей как форма эмоционального общения, кото-
1 Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Т. 1. М., 1995. С. 332.
рая предопределяет волевую рефлексию, т.е. определенный выбор, волеизъявление. Если выбор совпадает с предписанием законодателя, то, следовательно, норма права достигает своего результата.
К частным методам юридической науки относятся и такие методы, как технико-юридический (или формально-юридический) и сравнительно-правовой методы. Технико-юридический метод заключается в интерпретации правовых актов, формально-юридическом анализе правовых контсрукций, характеристике средств и приемов техники юриспруденции и т.д. В.А. Козлов, проводя характерное для советской науки различие между буржуазным догматическим методом и советским формально-юридическим методом, отмечает, что основная особенность догматического метода заключатся в том, что нормы рассматриваются как самодавлеющая и замкнутая система, из которой выводятся все основные положения, вплоть до юридической справедливости. Суть же формально-юридического метода заключается в определении юридических понятий, в выявлении внешних признаков правовых явлений, их отличия друг от друга, установления классификаций, создании логических конструкций на базе законодательных (легальных) понятий и определений1.
Следует отметить, что содержание формально-юридического метода независимо от его интерпретации не меняется, проблема его понимания сидит гораздо глубже. Так, по мнению сторонников юридической методологии, душу которой составляет своеобразная правовая интуиция, только правовой анализ позволяет выявить существенные и постоянные элементы государства и права. По замечанию Отто Гирке, юридический метод «есть такой способ научного исследования, который обусловлен особыми свойствами исследуемого материала, поскольку материал этот является “правом”»2.
Напротив, критики юридизма указывают, что этот метод ведет к денатурализации государственно-правовых явлений, поскольку предмет исследования ускользает из рук юристов и основные понятия совершенно искажаются. И все это потому, что предмет науки о праве иной, чем предмет, подлежащий исследованию юристов. Однако наиболее глубокая проблема юридического метода лежит несколько в другом аспекте права. Так, немецкие философы Виндельбанд и Риккерт полагают, что предмет науки о праве далеко не обнаруживает той необходимой законосообразности, которая характерна для большинства явлений. По мнению Еллинека, даже тогда, когда идя путем обобщений правоведение будет чисто описательной наукой. Такой же точки зрения придерживался Г.Ф. Шершеневич. Он отмечал, что главное возражение против научного характера догматики, если замы-
1 См.: Козлов В.А. Проблемы предмета и методологии общей теории права. Л., 1989. С. 94.
2 См.: Gierke O. Laband’s Staatsrecht etc, Schmoller’s Jahrbuch. Bd. VII. S. 1102.
каться только на ней, основывается на понимании самих задач науки, а «задача науки заключается в определении законов, по которым происходят явления»1. Н.М. Коркунов полагал, что открытие таких законов труднейшая задача. Он пишет: «Силы, производящие явления, не поддаются непосредственному наблюдению. Мы заключаем о них лишь по свойствам производимых ими явлений. Содержание понятия силы не дается само собой, не определяется непосредственным наблюдением, а получается как вывод из изучения и объяснения явлений»2.
В то же время догматика права не совсем безнадежна в прикладном смысле, так, Г.Ф. Шершеневич утверждает, что правоведение, работая догматическим методом, дает историческое правовое развитие какого-нибудь народа в разрезе данного момента ... догматика — есть метод индивидуализирующий3. С его точки зрения, догматика заключается в систематическом изложении норм права, действующих в данное время в известной стране. Задача эта достигается посредством довольно сложного процесса, который состоит в описании, обобщении, классификации норм, а также в составлении юридических определений. Догматический метод — это мыслительный процесс постижения, расчленения и увязывания понятий, он охватывает право как интеллектуальное явление (образование). Наряду с этим признанием не следует забывать справедливое замечание римского юриста относительно гражданского права, «что всякое определение опасно, так как содержит слишком мало для того, чтобы его нельзя было опровергнуть», приложимо ко всем общим положениям во всей области социальных наук. Полнота жизни не умещается в общие шаблоны. Если же расширить эти шаблоны, то они станут либо настолько бессодержательными и само собою понятными, что едва ли представят какую-либо научную ценность, либо настолько неверными, что будут опровергнуты при самой поверхностной критике4.
Сравнительно-правовой метод (компаративистика) состоит в сопоставлении правовых систем разных стран (макросравнение), а также одной и той же страны в разные периоды времени с целью выявления их достоинств и недостатков, или в исследовании отдельных элементов правовых систем (микросравнение)5.
Г.Ф. Шершеневич выделяет так называемый критический метод или «политику права». Посредством критики, по его мнению, должно вестись
1 Менгер К. Исследования о методах социальных наук и политической экономии в особенности. М., 1894. С. 17.
2 Коркунов Н.М. Русское государственное право. Т. I. СПб., 1904. С. 22.
3 См.: Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Т. 1. М., 1995. С. 330.
4 См.: Еллинек Г.Право современного государства. СПб., 1903. С. 16—18.
5 См.: Козлов В.А. Указ. соч. С. 94—96.
обновление правовых комплексов. Полезность критического метода проявляется в том, что время, жизнь и общественная практика являются единственным критерием, способным подтвердить верность действующей нормы или указать на ее ущербность. Задача критического метода — правильно расценить результаты воздействие норм на жизненные ситуации, выделить недостатки существующего регулирования и предложить способы их преодоления.
Представляется, что такие методы, как догматический, компаративистика, критический, общелогические методы являются по своему содержанию техническими приемами работы с научным материалом, т.е. элементами методики. Безусловно они полезны в работе ученого, однако основной упор в методологии необходимо делать на методы, которые основываются на закономерностях. Такую сообразность имеют, например, социологический, психологический и отчасти исторический методы.
Н.Н. Алексеев отмечал, что вывести науку из кризиса может только правильно поставленное изучение методологии. Каждый прогресс в методах науки покоится на неопознанном проникновении в новые свойства самой вещи. От нахождения правильного метода зависит практичность всякой науки1.
Значит, обогащая юриспруденцию новыми методами, тем самым освобождаемся от одномерных, упрошенных представлений о праве. Наоборот, игнорирование какого-либо метода искажает понимание правовой реальности и ведет к сбоям в реализации права.
На наш взгляд, помимо сказанного, еще по трем причинам, в том числе и методологического характера, есть необходимость пополнить банк существующих методов правоведения экономическим методом. Во-первых, как уже было сказано, в современных условиях усложняющихся общественных отношений материальные, имущественные (экономические) интересы сохраняют свое ведущее место в системе (пирамиде) потребностей (интересов). Во-вторых, преодолевается ограниченность догматики права, поскольку главная особенность экономического подхода состоит в том, что он ориентирует право на учет определенных тенденций (закономерностей), выявляемых экономической наукой. А также здесь экономика является связующим звеном между математикой и правом, а использование математического аппарата позволяет рассчитать адекватность притязания контрагентов (субъектов отношений) на результаты их деятельности, маштабировать их права и обязанности, т.е. установить их экономически обоснованную меру, тем самым рассчитать точку сбалансированности распределения материальных благ между ними. Иначе говоря, экономико-математический анализ моделей поведения поможет более точно очертить конфигурацию конкрет-
1 См.: Алексеев Н.Н. Очерки по общей теории государства. Основные предпосылки и гипотезы государственной науки. М., 1919.
ного права человека и, следовательно, будет способствовать адекватной его защите. В-третьих, картина становится более завершенной, поскольку всесторонне охватываются различные аспекты общественной жизни, а применение нового метода позволяет воплотить в реальность очевидную потребность синтеза частных (общественных) наук.
В отечественной литературе о целесообразности использования экономического метода в области правоведения было сказано еще во второй половине XIX в. Так, Ю.Г. Жуковский отмечал, что как показала история юриспруденции, последняя должна обращаться за разъяснениями сущности своих явлений к помощи постороннего знания. Такую помощь она может найти только в том знании, которое само владеет прочными научными основаниями. Во всем же отделе нравственных наук есть только одна, представляющая в этом смысле достаточные ручательства: это наука экономическая, в ней одной юриспруденция и может искать своего прочного философского метода. Основная проблема чистой юриспруденции, с его точки зрения, заключается в понятии справедливости, около которого вращаются юристы, как вокруг заколдованной оси. Юридическая справедливость не имеет под собой ничего, кроме пустой формы, и лишена всякого критерия, это опасно тем, что ее можно наполнять чем угодно. Преодолеть этот дефект можно только с помощью экономического метода, владеющего критерием или мерой для определения справедливости или несправедливости1.
Конечно, Ю.Г. Жуковский не одинок в своем мнении, понимание того, что из всех общественных наук именно политэкономия может оказать правоведению наибольшую помощь, характерно и для правоведа-социолога Э. Ламбера. Близкой точки зрения придерживаются Ф. Жени и Р. Салейл, которые утверждают, что «все экономическое организуется, ...вокруг идеи справедливости»2. Правовая же истина, подчеркивает Ф. Жени, «всегда остается истиной в высшей степени схематичной, которая может схватить только выпуклые грани моральных, экономических, социальных фактов, как эти факты выражаются понятием, а следовательно, деформируя их или даже более того, трансформируя в идеальные сущности»3. Присоединяясь к отмеченным точкам зрения, Л. Дюги уточняет, что юридическая норма — это самый верхний пласт, высшая ступень единой социальной нормы, следующая за нормами экономическими и моральными4. Стало быть, вполне обоснованными являются опасения специалистов в том, что для юриспруденции справедливость есть нечто глубоко непостижимое, неуловимое в своей сути, что-то вроде «заколдованной оси».
1См.: Жуковский Ю.Г. Методы юридической науки // Современник. 1863. № 6. С. 285-310.
2 ЛуковскаяД.И. Социологическое направление во французской теории права. Л., 1972. С. 65.
3 Там же. С. 55.
4 Там же. С. 106.
Только отказавшись от самодавлеющей ценности понятий, можно найти подвижные, гибкие формы отражения бытия и преодолеть ограниченность формально-логического метода правоведения.
Юристы-социологи разработали концепцию «науки» и «техники», которая стала пробным камнем их методологических исканий и получила широкое распространение после издания Ф. Жени обширной четырехтомной работы «Наука и техника позитивного частного права». С их точки зрения, наука должна извлекать нормы из «данностей» права, а «техника» — переводить нормы на «практический язык», создавать конструкции, обеспечивающие формальную пригодность права, эффективность его функционирования. Данности права у Ф. Жени раскрываются через четырехзвенную классификацию. Климат, почва, физиологическая конституция человека, его психология, экономическая среда очерчивают контуры юридических норм и составляют реальную давность. Формальные источники права (закон и обычай) плюс доктрина, судебная практика, инструменты интерпретации права являются исторической данностью. В совокупности обе данности составляют объективную основу права. Рациональная данность представляет собой «глубинную основу классического, естественного права, очищенного от всякой примеси», т.е. нормы, которые «разум выводит из природы человека и его контакта с миром» (светский вариант естественного права). Выявление «рациональной данности» один из этапов в создании позитивного права. Идеальная данность концентрирует все усилия человека для беспрестанного прогресса позитивного права.
Теорией «науки» и «техники» неизбежно ставился вопрос о сближении правоведения с другими общественными дисциплинами для познания «природы вещей» путем использования методов таких наук, как психология, этика, политэкономия, история и другие.
Причем это сближение нельзя понимать как чисто механическое перенесение тех или иных парадигм с одной системы знаний на другую. Ведь, многие исследователи полагали, что существует только один возможный для познания предмет — это природа и ее строгие, не терпящие исключений законы. Этот подход распространяли и на социальные отношения. Так, Огюст Конт был убежден, что развитие цивилизации подчинено строгим естественным законам. Из логики Д.С. Милля вытекает предположение о глубоком внутреннем сходстве предметов природы и предмета наук социальных1. Л. Гумпилович писал, что глубоко ошибаются те ученые юристы, которые считали государство и право как нечто совершенно иное, «чем земля и планеты, чем животное и растение»2.
1 См.: Савальский В.А. Критика понятия солидарности в социологии Ог. Конта // Журнал Министерства народного просвещения. 1905. № 9.
2 См.: ГумпловичЛ. Общее учение о государстве. СПб., 1910. С. 3.
Нужно признать, что в этих суждениях присутствует здравый смысл, но на самом деле механизм переноса законов природы на общественные отношения не так прост, как может на первый взгляд показаться. Более того, специфика права состоит в том, что эффективность его воздействия на общественные отношения предопределяется знанием о законах, которые действуют в других социальных и природных системах (экономика, социология, политика, физиология, психология и др.). Поскольку вывести какие-либо закономерности непосредственно в юриспруденции, как было выше сказано, не представляется возможным, то правоведению приходится использовать результаты других областей знания, изучающих системы, которые подчинены закономерностям, т.е. объективным, внутренним, существенным, устойчивым, постоянно повторяющимся причинно-следственным связям. Это нисколько не умаляет научность правоведения, поскольку оно заключается в опосредованном, еще более сложном, отражении закономерностей в правовом материале и его многоплановой обработке. Ведь только с помощью права можно целенаправленно воздействовать на общественные отношения, поэтому простое извлечение закономерностей не принесет искомой пользы, если не приложить к этому силу принуждения государственного правопорядка.
Итак, из проведенного анализа вытекают следующие выводы. Во-первых, с нашей точки зрения, методология опирается на философское основание и представляет собой систему координат, позволяющую ориентироваться в системе закономерностей объективной реальности. Ее частным приемом является метод, который, полагаем, имеет два проявления. Первый тип метода условно обозначим как «простой», несет в себе только технологическую нагрузку при работе с научным материалом. Второй тип метода играет роль вектора исследования, направление которого определяется закономерностью области изучения. Во-вторых, в связи с особой важностью материальных потребностей в жизни человечества, на наш взгляд, разработка экономического метода в правоведении будет способствовать эффективному разрешению социальных проблем, поскольку это предопределяется характером взаимосвязи и взаимодействия экономики и права.
