CC BY
77
О ЛОКАЛИЗАЦИИ ЭФФЕКТОВ ПРИ ОСВОЕНИИ ПРИРОДНЫХ РЕСУРСОВ ВОСТОЧНЫХ РЕГИОНОВ РОССИИ
Владимир Иванович Нефёдкин
Институт экономики и организации промышленного производства, 630090, Россия, г. Новосибирск, пр. Лаврентьева, 17, старший научный сотрудник Центра ресурсной экономики, тел. (383) 330-09-62, e-mail: [email protected]
Рассматриваются проблемы распределения эффектов от освоения природных ресурсов. Анализируется роль крупных корпораций в распределении добавленной стоимости и других эффектов, связанных с реализацией ресурсных проектов на территории Сибири и Дальнего Востока.
Ключевые слова: регион, корпорации, локализация эффектов.
LOCALIZATION EFFECTS IN THE DEVELOPMENT OF THE NATURAL RESOURCES OF THE EASTERN REGIONS OF RUSSIA
Vladimir I. Nefedkin
Institute of Economics and Industrial Engineering of the Siberian Branch of the RAS , 17 Ac. Lavrentieva ave, Novosibirsk, 630090, Russia, senior scientific researcher of Resource Economy Centre, tel. +7 (383) 330-09-62, e-mail: [email protected]
The problems of distribution of effects from natural resources are considered. The role of large corporations in the distribution of value-added and other effects associated with the implementation of resource projects in Siberia and the Far East is analyzed.
Key words: region, corporations, local content.
Традиционная ресурсная ориентация российской экономики сочетается с высокой степенью сырьевой специализации отдельных её регионов. В первую очередь это относится к регионам, входящим в состав Уральского, Сибирского и Дальневосточного федеральных округов. Постепенное смещение промышленной добычи полезных ископаемых в северном и восточном направлении приводит к тому, что количество регионов, вовлекаемых в сферу «ресурсной экономики», возрастает. Более того, наблюдаются признаки того, что в ближайшее время может начаться принципиально новый этап ресурсного освоения удаленных от экономического центра территорий России. Начало промышленной добычи газа на Ямале, развертывающееся освоение нефтегазоносных провинций Восточной Сибири, заметное оживление интереса к минеральносырьевым ресурсам Дальнего Востока в сочетании с недавними организационными решениями, в частности, созданием Министерства по развитию Дальнего Востока - всё это даёт определенные основания для такого вывода.
С точки зрения регионов, такое развитие создает потенциальные возможности для развития инфраструктуры, повышения деловой активности и, в конечном счёте, для роста доходов и уровня жизни местного населения. Ресурсная стратегия освоения в существенной степени определяет «промышленное
лицо» регионов, а процессы производства и распределения природной ренты, интенсивность и направления сопутствующих финансовых потоков напрямую влияют на экономику и социальную сферу этих регионов.
Наличие уникальных природных ресурсов ещё не гарантирует высоких темпов экономического роста стране или региону. Эффективность освоения природных ресурсов с точки зрения отдельного территориального образования зависит от многих факторов и прежде всего от того, как будут распределяться между участниками проектов полезные эффекты, какие последствия, в том числе и негативные, ожидают регион, в котором эти проекты реализуются.
Мировая практика изобилует примерами, когда начало крупномасштабного освоения природных ресурсов в развивающихся странах не только не давало заметных экономических преимуществ этим странам, но и при отсутствии целенаправленной промышленной политики, стимулирующей развитие местных производителей, приводило к стагнации и даже снижению уровня жизни [1].
Критически важным обстоятельством является то, что масштабные проекты освоения природных ресурсов осуществляются крупными корпорациями, не имеющими определенных специфических интересов к развитию отдельных стран и регионов. Эти корпорации объективно имеют «экстерриториальный статус» и страны (регионы) для них - всего лишь территория, на которой расположены месторождения сырья, подлежащего промышленной разработке.
В современной России феномен крупных корпораций в силу ряда политических и экономических, исторических и социокультурных факторов прибрел крайне существенное и, в известной степени, специфическое значение. Во -первых, крупные корпорации в России в большинстве своем, в отличие от большинства зарубежных корпораций, появились вовсе не как результат естественного роста в условиях конкурентного рынка. Они возникли либо как искусственные образования на базе естественных монополий, существовавших ещё со времен СССР, либо стали результатом приватизации и последующих процессов перераспределения и концентрации наиболее ценных промышленных активов, происходивших при непосредственном участии органов государственной власти. Во-вторых, практически все крупные отечественные ресурсные корпорации, независимо от их организационно -правовой формы, существенно связаны с государством.
В настоящее время крупные корпорации являются основным инструментом освоения природных ресурсов в восточных регионах страны. В связи с этим актуально исследование проблем, связанных с распределением добавленной стоимости от освоения природных ресурсов, расположенных на определенной территории. Важна адекватная оценка того, что получает регион в результате текущей деятельности крупной корпорации, осваивающей природные ресурсы на его территории, а также возможных последствий прихода крупных корпораций в регион в связи с началом очередного проекта освоения минерал ь-но-сырьевых ресурсов.
Для оценки того, какая часть добавленной стоимости остается в регионе, целесообразно разделять экстерриториальную и локальную составляющую эффектов, порождаемых деятельностью крупных корпораций [2].
К экстерриториальной составляющей следует эффекты, которые в разных формах и по разным каналам покидают пределы региона и далее не участвуют в его хозяйственном обороте. К локальной составляющей - эффекты, прямо или косвенно приводящие к увеличению добавленной стоимости в регионе.
Экстерриториальная составляющая формируется за счет налоговых доходов, собираемых на территории региона и перечисляемых в федеральный бюджет; добавленной стоимости, перетекающей в другие регионы и страны (оффшоры, дочки иностранных компаний) через инструменты внутрикорпоративного управления.
К результатам производственной локализации можно отнести: сохранение существующих и создание новых рабочих мест в регионе; спрос на продукцию местных производителей, как в части потребительских товаров, так и в части товаров производственного назначения; «добровольно -принудительные» обременения в рамках концепции «социально ответственного бизнеса»; прямые налоговые поступления в региональный бюджет, связанные с деятельностью корпораций.
По нашей оценке, уровень локализации эффектов от деятельности подразделений крупных ресурсных корпораций в восточных регионах крайне низок. Примерно две трети выручки крупного бизнеса Сибири приходится на предприятия, принадлежащие федеральным холдингам. Существенную роль при этом играют ресурсные корпорации, которые, во-первых, являются главными поставщиками НДПИ в федеральный бюджет; а во -вторых, в наибольшей степени вовлечены в «корпоративные схемы» регулирования финансовых результатов и распределения денежных потоков. И это относится не только к регионам нового освоения, но и к регионам, на территории которых добыча ресурсов находится на стадии снижения, как, например, в Томской области.
Сложившееся соотношение между экстерриториальной и локальной составляющими демонстрирует очевидную асимметрию в распределении налоговых доходов. Так, например, более 70% от налоговых доходов, собранных на территории Томской области, перечисляется в федеральный бюджет. При этом первичный дефицит бюджета области закрывается трансфертом из того же федерального бюджета.
Перераспределение эффектов происходит не только за счет налоговых механизмов, но и за счет методов консолидации и перераспределения финансовых результатов и денежных потоков, используемых крупными корпорациями. К таким методам относятся:
а) вынесение главных бенефициаров за пределы территории (оффшоры, другие регионы РФ);
б) использование внутрикорпоративных схем бюджетирования, минимизирующих финансовые результаты компаний, осуществляющих производственную деятельность на территории регионов;
в) использование внутригрупповых займов для перераспределения денежных потоков;
в) применение разного рода процессинговых (толлинговых) схем, уменьшающих налоговую нагрузку для операционных компаний;
г) перемещение имущественного комплекса на баланс материнских компаний, переход к разнообразным лизинговым и арендным схемам.
Применение вышеперечисленных схем приводит к тому, что уровень локализации доходов снижается, всё большая часть добавленной стоимости покидает регион и не принимает участия в его хозяйственном обороте. Последние события в энергетическом секторе - закрытие сделки по поглощению Роснефтью контрольного пакета ТНК-ВР - свидетельствует о том, что тенденция к повышению роли крупных корпораций будет скорее всего продолжаться. В связи с этим проблемы распределения ресурсной ренты между разными уровнями бюджетной системы и локализации эффектов, связанных с деятельностью ресурсных корпораций, будут обостряться.
В зависимости от степени «включенности» корпорации в экономику региона она может быть и инструментом для «перекачивания» ресурсной ренты в федеральный бюджет, в бюджеты других регионов и на счета корпоративных бенефициаров, и фактором устойчивого развития территории.
Если признать, что задача развития территории имеет не меньший приоритет, чем задачи пополнения федерального бюджета и роста прибылей крупных корпораций, то для её практического решения потребуются кардинальные изменения во взаимоотношениях всех участников проектов освоения региональных ресурсов. При этом речь должна идти не только о локализации доходов, например, за счет изменения налоговой системы, но и о локализации издержек, понимаемой как участие местных поставщиков ресурсов в общей цепочке создания добавленной стоимости, инвестиции крупных корпораций в развитие местной экономики, социальные программы и т.п. Все это принято относить к задаче развития локального контента (местной составляющей) [3], которая уже давно и с разной степенью эффективности решается во многих развивающихся странах, обладающих привлекательными для промышленного освоения ресурсами углеводородов.
Решение этой задачи исторически начиналось с того, что правительства развивающихся стран вводили ограничения, принуждавшие иностранные добывающие компании к тому, чтобы они занимались не только добычей ресурсов и извлечением прибыли, но и развитием территории. В настоящее время практически все крупнейшие транснациональные корпорации имеют долгосрочные программы по развитию локального контента и рассматривают своё участие в этих программах не только как дополнительное обременение, но и как способ формирования привлекательного корпоративного имиджа в глазах своих потенциальных инвесторов и местного населения.
Развитие локального контента предполагает не просто совместные, но и как правило координируемые усилия законодательной власти и администраций национального, регионального и местного уровней, с одной стороны, и корпораций, участвующих в эксплуатации ресурсов, с другой стороны.
Государство участвует в развитии локального контента посредством создания благоприятных условий для ведения бизнеса, включая внесение необходимых изменений в законодательство, осуществление государственных инвестиций в развитие инфраструктуры, образование и НИОКР, участие в про-
граммах развития поставщиков, поддержки малых и средних предприятий. Важным элементом в развитии локального контента является проведение политики привлечения высококвалифицированных специалистов и прямых иностранных инвестиций.
Со стороны корпораций предполагается обязательное заключение контрактов с региональными поставщиками; подготовка и переподготовка местных кадров; поддержка развития региональных производителей посредством передачи технологии, участие в развитии региональной инфраструктуры.
К сожалению, отечественная практика участия корпораций в развитии локального контента в регионах нового хозяйственного освоения весьма ограничена. Более того, есть основания полагать, что российская тенденция идет вразрез с мировым трендом. Печально известный в этом отношении опыт реализации проекта обустройства и эксплуатации Ванкорского нефтяного месторождения в Восточной Сибири [4] показывает, что схема с минимальной, практически нулевой локализацией может вполне стать стандартом нового этапа освоении природных ресурсов восточных регионов страны.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Райнерт, Э.С. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными. - М.: Изд.дом ГУ -Высшей школы экономики, 2011.
2. Нефёдкин, В.И. Крупные корпорации в регионе: pro et contra // Регион: экономика и социология. - 2013. - № 1. - С. 229-251.
3. Local content strategy (2011) [Electronic resource] - Англ.- Режим доступа: http://www.engineersagainstpovertv.org/_db/_documents/IPIECA_Local_content_strategv.pdf
4. Крюков, В., Силкин, В., Шмат, В. Испытание Восточной Сибирью // Эксперт-Сибирь. - 2012. - № 34. - С. 12-19.
© В.И. Нефёдкин, 2013
