CC BY
134
© И.В. Бугаева, 2008
УДК 81.276.3 ББК 81.001.6
О ЛИНГВИСТИЧЕСКОМ СТАТУСЕ ЯЗЫКА ПРАВОСЛАВНЫХ ВЕРУЮЩИХ
И.В. Бугаева
В статье анализируются фонетические, грамматические, словообразовательные и лексические особенности языка современных православных верующих, что позволяет определить этот феномен как особый религиозный социолект, под которым понимается устойчивая, социально маркированная подсистема национального языка, обслуживающая речевые потребности социальной группы верующих людей и отражающая теоцентрическую картину мира.
Ключевые слова: социальная и языковая дифференциация, религиозный социолект, соци-олектизм, церковнославянизмы.
Общество по своей природе неоднородно и представляет собой сложную совокупность различных общественных групп, маркированных в языковом отношении. Л.В. Щерба охарактеризовал язык как систему, сложность структуры которой соответствует сложности структуры данного общества. Любая социальная дифференциация в пределах той или иной группы влечет за собой дифференциацию речевой деятельности и тем самым дифференциацию языкового материала [12]. Давно замечено, что люди, составляющие одно языковое общество и владеющие общим набором языковых средств, варьируют их выбор в зависимости от условий общения.
Целью данной статьи является определение лингвистического статуса речи православных верующих. Многолетние наблюдения в церковных приходах, православных учебных заведениях, различных религиозных структурах позволяют говорить о быстро формирующемся православном социолекте, дифференцирующем конкретную социальную общность.
В отечественном языкознании традиции социологического подхода при анализе языковых явлений были заложены в трудах И.А. Бодуэна де Куртенэ, Л.В. Щербы, А.А. Шахма-
това, Е.Д. Поливанова, Ф.Ф. Фортунатова, Б.А. Ларина, А.М. Селищева, В.М. Жирмунского и др. Вариативность языка можно изучать не только с точки зрения взаимодействия отношений внутри языковой системы, но и как социально обусловленное членение языка на различные варианты.
Традиционно под социолектом понимают совокупность языковых особенностей, присущих какой-либо социальной группе - профессиональной, сословной, возрастной и др. - в пределах той или иной подсистемы национального языка (В.И. Беликов, В.Д. Бондалетов, А.С. Герд, Т.И. Ерофеева, Л.Л. Касаткин, Л.П. Крысин и др.). Особенностью религиозного социолекта, отличающего его от других социальных диалектов, является то, что гендерные, возрастные, профессиональные и прочие страты в данном случае не актуальны.
Под религиозным социолектом мы понимаем относительно устойчивую, социально маркированную подсистему национального языка, обслуживающую речевые потребности ограниченной социальной группы верующих людей, отражающую теоцентрическую картину мира и характеризующуюся лексическими, фонетическими, словообразовательными и грамматическими особенностями. С точки зрения стратификации религиозный социолект - это совокупность языковых средств, которыми владеют люди, объединенные стратой «вера в Бога».
Отличительные черты православного социолекта наглядно проявляются в этикетных формулах, выборе стилистически возвышенных синонимов, использовании фонетических, грамматических и лексических церковнославянизмов и т. д. У человека всегда есть выбор, но он предпочитает и выбирает нечто конкретное, маркирующее его речь.
В наиболее полном виде православный социолект представлен в речи монахов, священнослужителей и мирян так называемого «прицерковного круга», учащихся православных учебных заведений. Ядерная зона - речь монахов, живущих в замкнутом пространстве с ограниченными возможностями общения с мирянами, а тем более с неверующими. Священнослужители, в полной мере владея социолектом, попадая в светскую коммуникативную ситуацию, несколько изменяют свою речь. Они могут полностью перейти на общепринятый литературный язык, но, как правило, сохраняют определенные элементы «церковности». Речь православных мирян неоднородна и зависит от ряда факторов, основным из которых является уровень воцерковленности.
Анализируя современную речь православных верующих, отмечаем характерные особенности, вызванные влиянием церковнославянской акцентной традиции. Поскольку богослужение в Русской православной церкви ведется на церковнославянском языке, многие верующие читают Евангелие, Псалтирь, молитвослов на этом языке, графической особенностью которого является обязательная постановка знаков ударения. Таким образом, церковнославянская акцентная норма закрепляется у верующих при аудировании текстов во время службы и зрительно во время чтения книг. Происходит интерференция церковнославянской нормы при говорении на русском языке. Так как подобные случаи широко распространены при коммуникации на религиозные темы, можно, на наш взгляд, говорить об орфоэпическом варианте литературной нормы в рамках социальной группы, который характеризуется частичным сохранением акцентных правил церковнославянского языка. Это особенно наглядно в терминологической лексике (поручи, навечерие, помазать, всенощное бдение, икос, троичное богослужение, пустынь, отпуст), в именах собственных (празд-
ники Обрезания Господня, Обретения честной главы Иоанна Предтечи, икона Божией Матери «Знамение», книга Пролог); а также в случаях явного или скрытого цитирования. Например: Наша матушка - славнейшая (ср. молитву «Достойно есть») [1].
Среди грамматических церковнославянизмов частотно, во-первых, употребление превосходной степени имен прилагательных, которая иногда образуется с помощью двойной префиксально-суффиксальной форманты: пренепорочнейшая, преславнейшая. Во-вторых, иногда спрягаемые формы глагола образуются от церковнославянского инфинитива. Например: На ниве славянской книжности вдохновенно труждались восточные и южные славяне, греки, молдаване, албанцы [4, с. 712]. Форма глагола образована не от современного инфинитива трудиться, а от церковнославянизма труждатися. Так как православный социолект базируется на церковнославянском языке, можно говорить о межъязыковых грамматических лакунах: о наличии в церковнославянском / отсутствии в современном русском форм двойственного числа, звательной формы и т. д. Если формы двойственного числа встречаются в основном в переведенных библейских цитатах, вкрапляемых в устную и письменную речь, то звательный падеж широко употребим в разных жанрах и типах текстов. Например: Я ему говорю: «Рабе Божий Николае, что вы сотворили?» [4, с. 305]; Старец улыбался, благословлял и слегка кланялся нам. Я же мысленно обращался к нему: «Вот, отче, я проехал тысячи километров, чтобы перемолвиться с тобой. Услыши меня, старче!» [там же, с. 54].
Отмечаются и внутриязыковые лакуны, когда какая-либо грамматическая форма есть в социолекте, но отсутствует в общеупотребительном языке. Примером этого является наличие в социолекте субстантивов действительных причастий настоящего и прошедшего времени, образованных от глаголов типа учить, - учащий, учивший, в то время как привычны субстантивы причастных форм от возвратных глаголов типа учиться. Например: Отслужили литию об упокоении почивших начальствовавших, учивших и учившихся в семинарии [7, с. 109]. Другой пример - суб-
стантив брачащиеся, у которого есть синоним венчающиеся. Первый из них кажется необычным, очевидно по той причине, что нет глагола от существительного брак (в значении ‘жениться, выходить замуж’), возможно только словосочетание вступать в брак, а глагол венчаться легко образует причастие.
Отметим также некоторые особенности словообразовательных моделей, типичных для речи верующих. Так, в общеупотребительном языке глагол лечить соотносится с существительным лекарь, вышедшим из активного употребления, но сохраняет отглагольное существительное лечение. В церковной среде широко употребляется словообразовательная модель типа врач - врачевать - врачевание со всеми тремя компонентами: Старец Фаддей облегчал страдания, врачевал молитвой, словом. Врачевание заблудших было сугубым крестом старца [5, с. 376]. Еще один пример словообразовательной лакуны. Есть существительные, например литургия, хиротония, священство, послушание, от которых нельзя образовать глагольные формы в общеупотребительном языке, возможно лишь сказать служить литургию, рукоположить, служить, нести послушание. В религиозной среде глаголы образуются и регулярно употребляются: литургисать, хиротонисать, священствовать, послушаться. Например: Священствовать я начал в 26лет [5, с. 267]; Хочу литургисать в храме и отдать все свои силы, знания и опыт на пользу Матери-Церкви [там же, с. 392]; Летом я послушалась на вступительных экзаменах в университете, была секретарем приемной комиссии [7, с. 247].
Анализ текстов, созданных в православной среде, позволяет выделить большое количество лексем, которые в данной социальной группе активно употребляются в речи, но имеют другое значение, отличное от узуального, зафиксированного современными толковыми словарями. Слова, относящиеся к соци-олектизмам, обычно имеют дополнительное лексическое значение, устанавливают новые связи с синонимами и антонимами, получают другое коннотативное значение. Например, дополнительное лексическое значение фиксируется у лексемы отчитывать. Вместо привычного значения ругать наличествует зна-
чение изгонять бесов с помощью специальных молитв. (В монастыре отец Николай отчитывает, поезжай к нему [7, с. 485]). В православном социолекте лексема послушание имеет значение ‘работа, выполняемая в монастыре или в другом месте, но по благословению священника’. Общеупотребительный антоним непослушание («праздник непослушания») в социолекте отсутствует. Ему соответствует лексема преслушание.
Четкие границы лексикона социолекта определить сложно. Ядро составляют русские слова-термины (постричься, обедня, обращение, отдание), церковнославянизмы (агнец, лик), грецизмы (агиография, елей), гебраизмы (аллилуйя, аминь, оссана), латинизмы (секта, семинария, алтарь). Периферию представляют многочисленные общеупотребительные слова, которые в речи людей данной обособленной группы приобретают новое значение (правило, часы), развивают дополнительные переносные значения (служба, послушание, падение), меняют коннотативное значение (прелесть, очарование, смирение, тварь). Развиваются внутри социолектные антонимические пары: облачение архиерея -разоблачение архиерея.
Отличительная черта православного социолекта - лексическая синонимия. В социолекте образуются собственные синонимические ряды: трапеза - агапа, теплота - запивка, литургия - обедня, образ - икона, обитель - монастырь, новоначальный -неофит, преставление - успение, преставиться - почить (а глагол от успение типа успеть не зафиксирован) и др. Синонимы неоднородны. Некоторые из них являются грецизмами, а некоторые - славянизмами, образованными от разных основ. Таковы, например, синонимы монах - инок, архиерей -владыка, псаломщик - чтец, регент - уставщик, священство - духовенство - клир, священноинок - иеромонах, священнодиа-кон - иеродиакон, настоятель монастыря - скитоначальник, алтарник - причетник - пономарь, архиерей - первосвященник, хиротония - рукоположение, елеосвящение - соборование и т. д. Таким образом, в православном социолекте существует собственная система синонимии. Есть примеры полных лексических эквивалентов: евхарис-
тия- литургия - обедня. Последнее слово является обиходным, просторечным. Следовательно, в социолекте складывается своя система стилевых регистров: евхаристия -возвышенное, литургия - нейтральное, обедня - просторечное. Еще примеры: лествица (возв., всегда «духовная лествица») - лестница (нейтр.); паломничество (нейтр.) - богомолье (обих.); анахореты (возвыш.) - отшельники (нейтр.).
В лексике православного социолекта выделяются собственные паронимы: стихарь - стихира (и контаминированное стихирарь), мирный - мирской, преставление -представление, патриархия - патриархат, ангел - аггел, потреба - потребность, святой - святитель, таинство - тайна, остатки - останки, благословенный - благословленный, мир - миро и т. д.
Различается коннотативное значение многих слов. В качестве иллюстрации приведем лексему угодник. В противовес узуальному угоднику с эмоционально-экспрессивным значением осуждения и насмешки большим уважением и почтением пользуется в церковной среде угодник Божий, тот, кто своим благочестием и подвигами смог угодить Господу.
Лексические единицы социолекта соотносятся с тождественными словами узуса. Важно определить, будут ли они лексическими эквивалентами, лексическими соответствиями или семантически соотносимыми синонимами. В парах типа столовая - трапезная, нога - стопа, масло - елей можно говорить о межсистемном параллелизме (термин Т.С. Коготковой) в наименовании одного и того же референта [8, с. 100]. Особенно ярко эта проблема видна при анализе пары новый год - новолетие, составляющие которой, на первый взгляд, являются лексическими эквивалентами. Но в этом случае имеет место только лексический параллелизм, так как церковное новолетие приходится на 1 сентября по старому стилю и на 14 сентября по новому стилю, а гражданский новый год отмечается 1 января.
Необходимо разграничивать религиозные термины и социолектизмы. У последних есть эквиваленты в современной русской речи, но говорящий в конкретной коммуни-
кативной ситуации выбирает лексический или грамматический церковнославянизм, который является социолектизмом, для вольного или невольного маркирования своей речи. Так ряса, аналой, зачало, благочиние - это термины, а трапезная - социолектизм, которому соответствует общеупотребительное слово столовая.
Следующая характерная особенность православного социолекта - наличие архаического формо- и словообразования, восходящего к церковнославянскому языку. Так, от глагола читать образуется форма страдательного причастия настоящего времени чтомый. Например: Акафисты, чтомые в семейных нуждах. Регулярно используется суффикс -енн- при образовании страдательного причастия прошедшего времени от глаголов убить, избить, а не привычный современному человеку суффикс -т-: убиенный, избиенный вместо убитый, избитый. При образовании отглагольных существительных особенно активна финаль -ение: целование, убиение, научение, врачевание, деяние, стояние, дарование, нестроение, уничижение. Например: Священник дает крест для целования, и на этом таинство считается совершенным [5, с. 78]; Современная реклама навязывает омоложение на основе эмбриональной ткани. Но какой ценой люди будут выглядеть моложе? Ценой убиения, умерщвления младенцев [6, с. 286]; При этом в послании гармонично сочетаются три основные цели: просвещение, научение и прославление [там же, с. 431]. Продуктивен суффикс -ство- при образовании имен существительных: трудничество, постничество, враче-ство, жительство, викариатство, водительство, сестричество, священство, со-работничество, старчество. Из префиксов особенно часто встречается со- в значении совместного действия: сомолитвенник, со-работник, соклассник, собрат, соразмыш-ление, сорадование, сослужение, сопричисление. В узусе тоже встречаются существительные с этим префиксом, но с другими корнями, например: собрат, соучастник, соратник, сопереживание, сотрудник. Интересно, что последнее слово в общелитературном языке не сохранило форму без префикса, которая до сих пор широко употребляется в со-
циолекте: Паломников в этих местах не счесть, зато трудников, как правило, не хватает [там же, с. 156].
Также частотно употребление глагола чтить в прошедшем времени, тогда как в литературном языке нормой является глагол почитать - почтить: Матушка Ксения Петербургская чтилась святою православным народом задолго до ее официального прославления [4, с. 203].
Особо следует сказать о выборе производящей основы при слово- и формообразовании, которая часто является церковнославянской. Например: Душа умершего получает от стрегущего ее Ангела облегчение в скорби. Здесь надо понимать причастие как стерегущего с русским полногласием, иначе искажается смысл фразы.
В православной среде также существуют характерные, свойственные этому социуму этикетные жанры обращения, приветствия, прощания, соболезнования, поздравления, пожелания, просьбы, благодарности, совета и т. д. [2; 3].
Говоря о православном или другом религиозном социолекте, можно использовать термин «трафарет ситуации», предложенный Д.С. Лихачевым. Это явление Д.С. Лихачев описывал применительно к древнерусской литературе. Суть сводится к тому, что, во-первых, литературные сюжеты создаются согласно традиционным представлениям о морали, этике или заимствуются из Библии. Во-вторых, определенные слова и выражения подбираются к соответствующим ситуациям [9, с. 80-83]. Применительно к исследованию языка Древней Руси метод «трафаретной ситуации» применил И.С. Улуханов, который писал: «В церковно-книжных памятниках постоянно повторяются одни и те же, преимущественно библейские сюжеты и образы, которые описываются одними и теми же словами» [11, с. 168]. Развивая дальше мысль двух авторитетных ученых, применим этот метод к пониманию особенностей современной речи верующих, так как жизненные ситуации, темы общения, условия коммуникации для одного и того же человека многократно повторяются. Трафаретными могут быть сферы общения (церковная/светская), этикетные ситуации, а также многочисленные типичные коммуникативные условия и т. д. Попадая в такую тра-
фаретную ситуацию, индивидуум автоматически выбирает тактику поведения и языковые средства. Этим легко объясняется, почему один и тот же человек безошибочно выбирает формулу пожелания либо Приятного аппетита, либо Ангела за трапезой.
В результате проведенного исследования, кратко представленного выше, выделяем следующие признаки православного социолекта: устная и письменная формы существования и бытования текстов; социальная ограниченность по религиозному и конфессиональному признаку; собственная система речевых жанров; вербальные и невербальные особенности этикета; активность церковнославянизмов и устаревшей лексики; наличие архаических моделей словообразования и формообразования, а также архаических грамматических категорий.
Определяя лингвистический статус речи верующих как особого социолекта национального языка, отмечаем, что православный социолект выполняет следующие общелингвистические функции: коммуникативную, фати-ческую, когнитивную, эстетическую, эмоционально-экспрессивную, историческую.
Коммуникативная функция православного социолекта выражается в его использовании в общении многочисленной группы людей, объединенных христианским вероисповеданием. Особенности, отражающие вероисповедание человека, проявляются на всех уровнях в самых разных жанрах и типах речи.
Когнитивная функция православного социолекта проявляется в том, что лексика, формирующая основу этого социолекта, позволяет осмыслить и освоить догматы христианского вероучения (спасение, бытие, вездепри-сутствие, премудрость, вечность, познание, святость, всемогущество, всеправед-ность, всеблаженство, благость, любовь, богооткровенность, Троица, единосущие, творение, небесная иерархия, Промысл, душа, грехопадение, благодать, соборность, таинство, крещение, миропомазание, евхаристия, покаяние, второе пришествие и т. д.).
Фатическая (контактоустанавливающая) функция осуществляется в различных этикетных формулах в таких коммуникативных ситуациях, как приветствие, поздравление и т. п.
Например: Бог в помощь; С Рождеством Христовым; Ангела за трапезой; С воскресным днем; Помощи Божией и др.
Эстетическая функция православного социолекта реализуется в создании текстов художественной литературы, как прозаических, так и поэтических.
Приведем в качестве примера стихотворение иеромонаха Романа (Матюшина), написанное в 1988 году:
О, Всепетая Мати! О Всепетая Мати!
Пред иконой чудною слагаю Словеса хвалебные сии.
Радуйся, Царице Преблагая,
Презри прегрешения мои.
О, Всепетая Мати! О Всепетая Мати!
На кого воззрю аз, недостойный,
И к кому прибегну в скорбный час? Призываю Имя Пресвятое,
Мати Света, не остави нас!
О, Всепетая Мати! О Всепетая Мати!
Эмоционально-экспрессивная функция православного социолекта проявляется в том, что многие лексемы могут рассматриваться как коннотативные синонимы к общелитературным лексическим единицам (воинство - войско, армия, елей - масло, преставиться - умереть, говеть - поститься , седмица - неделя, обитель -монастырь).
Историческая функция православного социолекта состоит в том, что сохраняются знания, информация о жизни, обычаях, предметах обихода и тому подобном в разных странах и в разное время (тимпан, умывать руки, юницы, одесную, тук, телец, рог, палица).
В религиозном социолекте можно также выделить дополнительную факультативную для общенационального языка функцию, которую назовем катехитической, так как речь верующих ярко маркирована, то есть на лексическом и фразеологическом уровнях присутствуют многочисленные и разнообразные свидетельства о вере: На все воля Бо-жия; Главное в жизни - спасение; Все святые молите Бога о нас. Н.Б. Мечковская называет это фидеистическим отношением к слову, выделяя вслед за Р.О. Якобсоном магическую функцию языка, которая реали-
зуется в заговорах, проклятиях, клятвах, молитвах, пророчествах, эсхатологических видениях, славословиях и т. д. [10, с. 41]. Под фидеизмом (от лат. fides - «вера») Н.Б. Мечковская понимает веру в сверхъестественное, «это самое широкое и общее обозначение для всего, что связано с мифолого-рели-гиозным сознанием любой исторической эпохи» [там же, с. 13]. Поскольку наше исследование посвящено православию, мы не пользуемся слишком обобщенным термином фидеистическая функция языка, употребление которого повлекло бы пространные объяснения об отношении православного вероучения к магии, волхвованию, кабалистике, заклинаниям и т. п.
Изучение религиозного социолекта следует проводить с учетом не только национального языка, но и религии или конфессии, так как, например, в границах современного русского языка можно говорить о православном религиозном социолекте, католическом, мусульманском и т. д.
Исследование социолектов современного русского литературного языка в теоретическом плане позволит найти новые подходы к пониманию функционирования и стилистической принадлежности текстов религиозной сферы. Результаты таких исследований могут быть использованы в практических курсах по стилистике и культуре речи в процессе подготовки филологов, педагогов, социологов, религиоведов, культурологов, журналистов.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бугаева, И. В. Акцентные варианты в православном социолекте и литературная норма / И. В. Бугаева // Человек и языковое пространство. Аспекты взаимодействия : межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. Е. В. Плисов. - Вып. 2. - Н. Новгород : Изд-во ГОУ НГЛУ 2006. - С. 3-8.
2. Бугаева, И. В. Стилистические особенности и жанры религиозной сферы / И. В. Бугаева // Стилистика текста : межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. Е. В. Плисов. - Н. Новгород : НГЛУ им. Н. А. Добролюбова, 2005. - С. 3-11.
3. Бугаева, И. В. Этикет в православной среде / И. В. Бугаева // Русский язык в школе и дома. -2006.- №> 4.- С. 16-18.
4. Картотека примеров. - 1999-2001.
5. Картотека примеров. - 2003.
6. Картотека примеров. - 2004.
7. Картотека примеров. - 2005.
8. Коготкова, Т. С. Русская диалектная лексикология: Состояние и перспективы / Т. С. Коготкова. - М. : Наука, 1979.- 335 с.
9. Лихачев, Д. С. Поэтика древнерусской литературы / Д. С. Лихачев. - М. : Наука, 1979. - 360 с.
10. Мечковская, Н. Б. Язык и религия : пособие для студентов гуманит. вузов / Н. Б. Мечковская. - М. : Агентство «ФАИР», 1998. - 352 с.
11. Улуханов, И. С. О языке Древней Руси / И. С. Улуханов. - 2-е изд., испр. и доп. - М. : Азбуковник, 2002. - 192 с.
12. Щерба, Л. В. Языковая система и речевая деятельность / Л. В. Щерба. - Л. : Наука, 1974. -328 с.
ON LINGUISTIC STATUS OF THE LANGAUGE OF ORTHODOX CHURCH MEMBERS
I. V. Bugajeva
A religious sociolect of specific character is in the focus of attention. The language of modern Orthodox church members is characterized by certain phonetic, grammatical, word-building and lexical features. It is defined as a settled subsystem of the national language that is marked socially and functions to meet the needs of a group of believers and reflects the theocentric picture of the world.
Key words: social and linguistic differentiation, religious sociolect, sociolectism, Church-Slavonic words.
