CC BY
71
о категории таксиса в русском и испанском языках
Рафаэль Гусман ТирАдо,
доктор филологических наук, профессор Гоанадского университета (Испания), вице-президент Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы, е-mail: rguzman@ugr.es
В статье рассматриваются основные средства выражения таксисных отношений в тексте в русском и в испанском языках. Вместе с другими конструктивными принципами, через коммуникативные регистры речи, таксис организует текст. Основным средством выражения таксисных отношений в тексте являются видо-временные формы глагола.
Ключевые слова: текст, зависимый таксис, независимый таксис, видо-временные формы глагола.
ABOUT THE CATEGORy OF TAXIS IN RUSSIAN AND SPANISH
Rafael Guzman TIRADO,
PhD, professor of the University of Granada (Spain), Vice President of International Association of Teachers of Russian Language and Literature, е-mail: rguzman@ugr.es
The article examines the main means of expression of taxis relations in the text in the Russian and Spanish languages. Together with other constructive principles through the communication registers of speech, the taxis organizes the text. The main means of expression of taxis relations in the text are aspectual and temporary forms of verb.
Keywords: text, dependent taxis, independent taxis, aspectual and temporary forms of verb.
Хронологические отношения между действиями важны для организации предложений в языке. «В разных типах сложных предложений существуют специфические закономерности, регулирующие характер предикативных единиц или их контекстуальных эквивалентов, составляющих части сложного предложения» [2: 144].
В последние годы в синтаксической конструкции предложения категория таксиса рассматривается отдельно. Хотя термин «таксис» (от греч. taxis - построение, порядок, расположение) [6: 504] относительно новый, исследователи уже давно обратили внимание на то, что в высказывании мы чаще всего имеем дело не с одним отдельным действием, а с несколькими связанными между собой. Таким отношениям ученые давали рaзныe названия, такие как «относительное время», - «соотносительное употребление времен», «времена с двойной ориентацией» и т. д.
Некоторые ученые считают, что по отношению к русскому целесообразно говорить об особой грамматической категории таксиса (термин Р. О. Якобсона). Таксис, по Якобсону, «характеризует сообщаемый факт по отношению к другому сообщаемому факту и безотносительно к факту сообщения» [9: 101]. Им четко разграничиваются категории времени и таксиса, таксиса и относительного времени. Для Р. О. Якобсога относительное время является лишь разновидностью категории таксиса. Он также разграничивает разные типы отношений, входящие в понятия «зависимый» и «независимый таксис».
Зависимый таксис характеризуется несамостоятельностью одного из компонентов предикативного комплекса, являясь носителем «вторичной» предикации, «сопутствующей» полной, и выражается в русском языке причастием и деепричастием. В свою очередь, независимый таксис не обладает данным признаком и характеризуется самостоятельной временной ориентацией каждого из действий, между которыми устанавливаются таксисные отношения.
Категория таксиса была рассмотрена также Ю. С. Масловым в плане ее связи с аспектуальностью и темпоральностью. По его мнению, таксис, не совпадая содержательно ни с одной из названных категорий, располагается как бы между ними. Для Ю. С. Маслова сочетание таксиса и времени дает значение сложной временной ориентации, выражаемой в некоторых языках специальными формами, входящими в систему относительных времен. Важную часть этой системы обычно составляют относительные времена предшествия (плюсквамперфект, будущее предварительное) - времена, развившиеся как формы,
производные от перфекта и нередко в той или иной степени совмещающие элементы темпорально-так-сической и аспектуальной семантики [7: 9].
Дальнейшее развитие теория таксиса получила в исследованиях А. В. Бондарко, рассматривающего таксис как функционально-семантическое поле, формируемое различными средствами (морфологическими, лексическими), объединенными функцией выражения временных отношений между действиями в рамках целостного временного периода, охватывающего комплекс действий, выражаемых в высказывании (имеются в виду действия в широком смысле, включая и состояния, и отношения, т. е. любые репрезентации предикатов) [3].
Продолжая идеи Якобсона, Бондарко выделяет две сферы в рамках таксиса: независимый и зависимый таксис. К средствам выражения независимого таксиса относятся, по мнению А. В. Бондарко, сложноподчиненные и сложносочиненные предложения, а также предложения с однородными сказуемыми. Действия, между которыми выявляются таксисные отношения, в перечисленных синтаксисческих конструкциях представляются как относительно равноправные [1: 44; 256-295]. В области независимого таксиса центром являются сложноподчиненные предложения с придаточными времени и предложения с однородными сказуемыми. Зависимый таксис определяется как временное отношение между действиями, из которых одно является главным, а другое сопутствующим. В сфере зависимого таксиса центром являются конструкции с деепричастием совершенного и несовершенного вида.
По его мнению, таксис - это не любое временное соотношение действий. Речь идет только о тех хронологических отношениях, которые отличаются признаком целостности временного периода, охватывающего данный комплекс действий. Целостность временного периода понимается А. В. Бондарко как однородное отношение всех компонентов данного комплекса действий к моменту речи, т. е. все действия должны относиться либо к прошлому, либо к настоящему или будущему [3: 73]. Понятие тождества временного плана включает однородность действий с точки зрения их конкретности/обобщенности (узуальности, обычности, типичности), т. е. все выражаемые действия должны быть либо конкретными, либо обычными, типичными [3: 74].
В работах А. В. Бондарко и его последователей при анализе языкового материала строго соблюдаются границы категории таксиса, соответствующие исходному определению. Таким образом, понятие «таксиса» в толковании А. В. Бондарко при анализе конкретных предложений оказывается противоречивым, так как внутри него рассматриваются предложения типа «Он чувствовал, что краснеет», на основании того, что здесь выражается одновременность действий в рамках единого целостного временного периода, а конструкции типа: «Я знал, что он вернется» рассматриваются вне таксиса [4: 249].
Коммуникативная грамматика Г. А. Золотовой расширяет понимание таксиса и называет таксисные отношения по линии времени, модальности и лица между минимум двумя пропозициональными единицами, обнаруживая их одновременность или разновременность (предшествование или последование) а также совпадение или различие модальных и субъектных значений. Они выражаются «основными и вторичными предикатами не только глагольными, акционального значения, но и именными, выраженными разного рода адъективными, субстантивными формами признакового значения; в качестве носителей вторичной предикативности выступают также приложения, двойные глагольно-именные предикаты, сравнительные обороты, уточняющие, поясняющие конструкции, компоненты с каузативным, авторизующим, оценочным значением» [5: 219].
Таксис - конструктивный принцип текста. Вместе с другими конструктивными принципами, через коммуникативные регистры речи, он организует текст. Если регистры речи комбинируются вертикально, в зависимости от степени отдаленности говорящей личности от действительности, то таксис организует текст горизонтально, объединяя все предикаты текста в отношении одновременности или разновременности. Но это отношение определяется не реальным моментом речи, а представлением говорящего о соотношении времени события и времени его восприятия.
Основным средством выражения таксисных отношений в тексте являются видо-временные формы глагола, посредством их перфектных, аористивных и имперфектно-процессуальных или узуальных текстовых функций.
Следуя методике по анализу таксиса В. С. Храковского, мы рассматриваем данную категорию в полипредикативных конструкциях, где грамматическими средствами маркируются временные отношения
одновременности, предшествования, следования одной ситуации относительно другой ситуации. Если конкретные таксисные значения маркируются с помощью тех или иных специализированных глагольных форм, то в этом и только в этом случае можно говорить о таксисе как о грамматической категории глагола, которая включает вышеперечисленные граммемы (одновременность, предшествование, следование).
Подход В. С. Храковского к изучению таксиса носит универсальный характер. Его применение к другим языкам позволяет сравнить, как работает данная категория в других языках, в данном случае в испанском. Он исходит из того, что если глагольные формы делятся на финитные и нефинитные, то зависимая и опорная таксисные формы могут быть представлены следующими комбинациями нефинитных и финитных форм:
зависимая форма опорная форма
1 нефинитная форма финитная форма +
2 нефинитная форма нефинитная форма +
3 финитная форма финитная форма +
4 финитная форма нефинитная форма +
Что касается категории таксиса в испанском языке, то до сих пор данная проблема не была предметом специального исследования, поэтому представляет особую актуальность. Учитывая временные рамки нашего доклада, предмет настоящего исследования - понятие таксиса и выражение таксисных отношений при комбинации нефинитной формы и финитной формы в испанском языке на фоне русского, область, где, пожалуй, более глубокие разногласия рассматриваются в этих двух языках.
Нефинитными таксисными формами в испанском языке выступают: инфинитив, герундий и причастие:
А) Инфинитив:
В отличие от русского, в испанском языке широко отмечаются так называемые связные и абсолютные инфинитивные обороты, которые имеют значение обстоятельства, соотносящегося с действием сказуемого всего предложения; при этом исполнителем действия, выраженного инфинитивом, является подлежащее всего предложения. В качестве обстоятельств времени могут быть использованы следующие конструкции [8]:
- al + Infinitivo (выражает одновременность или непосредственное предшествование действия): Al salir, apague la luz, por favor. При переводе на русский язык возможны разные варианты: При выходе гасите свет (Выходя, выключите свет). А также: Al volver a casa me tomé un baño / Когда я вернулся в университет, я принял душ.
- antes de + Infinitivo, которая выражает действие, являющееся последующим по отношению к действию, названное сказуемым: Poco antes de salir de casa, me acordé de que no había cogido las llaves / Незадолго до выхода из дома я вспомнил, что я не взял ключи.
- después de + Infinitivo, когда инфинитив называет действие, предшествующее действию сказуемого: Después de comprar el libro, me di cuenta de que estaba defectuoso / Купив книгу, я заметил, что она с браком.
Другие обстоятельственные отношения: уступка, причина (следствие), образ действия, цель, условие - выражаются подобными способами с помощью предлогов а, соп, de, hasta, por и др.:
- а + Infinitivo может выражать разные значения:
а) условие: A decir verdad el coche no me gusta mucho / По правде говоря, машина мне не очень нравится (Если сказать правду...).
б) причинно-следственную связь: Al no encontrar ningún taxi, decidí volver a pie / He найдя (Так как я не нашел) ни одного такси, я решил вернуться пешком.
- con + Infinitivo может выражать:
а) уступку: Con decir que no lo hiciste adrede, no quedarás exento de tu responsabilidad /Хотя ты говоришь, что ты сделала это не нарочно, это не снимает с тебя ответственности.
б) способ совершения действия (с оттенком условия): Con sólo apretar esta tecla, se encenderá el ordenador / Нажимая лишь эту кнопку, можно включить компьютер.
- de + Infinitivo может выражать условие: De haber sabido que te portarías así, nunca te habría invitado
/ Если бы я знал бы, что ты поведешь себя так, я бы тебя не пригласил. (Оба действия совершаются в прошлом).
- hasta + Infinitivo называет предел какого-либо действия, определяемый другим действием: Estaré aquí hasta poder resolver mi problema / Я буду тут, пока не решу свою проблему.
- рог + Infinitivo называет причину: Hoy me han multado por haber aparcado mal el coche / Сегодня меня оштрафовали за то, что я неправильно поставил машину.
В самостоятельных инфинитивных оборотах инфинитив выражает самостоятельное действие, логически связанное с действием всего предложения. Эти обороты образуются при помощи предлогов (al, por, de и др.), также имеют семантику обстоятельственных предложений времени, причины или придаточных условных предложений: Al terminar la dase, los estudiantes salieron al patio / Когда урок закончился, студенты вышли во двор (По окончании урока студенты вышли во двор).
Б) Герундий:
В связной конструкции герундий относится к подлежащему предложения или к дополнению сказуемого всего предложения: Mi hermano, viendo que este problema era difícil de resolver, contrató a un abogado / Мой брат, увидев, что данная проблема является сложной, нанял адвоката. (Герундий относится к подлежащему Mi hermano). Если герундий зависит от прямого дополнения, то сказуемое должно обозначать действие, происходящее одновременно с действием герундия: El profesor sorprendió al estudiante copiando en el exаmen / Преподаватель застал студента, пока он списал на экзамене. Такие конструкции не встречаются в русском языке.
В абсолютной конструкции герундий имеет собственное подлежащее, которое занимает по отношению к нему постпозицию: Siendo su obligación el conocer la ley, su desconocimiento no le exime de responsabilidad / Так как Вы обязаны знать закон, то его незнание не снимает с вас ответственности.
В) Причастие:
Связные причастные обороты состоят из причастия и зависимых слов и в предложении выполняют функцию определения одного из членов предложения (подлежащего или дополнения): El muchacho, cansado de esperar a su amigo, se fue a su casa / Молодой человек, устав (уставший) ждать, пошел домой.
Самостоятельные причастные обороты состоят из причастия и определяемого ими существительного с относящимися к нему словами. В подобной конструкции есть свой логический субъект (подлежащее), с которым соотносится действие данного оборота, отличный от подлежащего всего предложения, и сказуемое, выраженное причастием. В предложении конструкция обычно занимает препозицию по отношению к определяемому существительному, с которым согласуется в роде и числе: Terminada la manifestación, los participantes se dispersaron / После окончания демонстрации участники разошлись (Когда закончилась демонстрация, участники разошлись). Абсолютный причастный оборот обычно называет действие, выраженное сказуемым, и часто употребляется с предлогами después de (после того как), una vez (как только), apenas (как только), hasta (до): Una vez resuelto el asunto más difícil, pasamos a discutir los demás puntos del plan / После того как был построен дом, мы переехали туда (Построив дом, мы...).
таким образом, подобный подход позволяет систематизировать таксисные формы в разных языках, избегая непоследовательности критериев, которая существует в литературе. В ходе анализа нами было доказано, что зависимый таксис, который характеризуется несамостоятельностью одного из компонентов предикативного комплекса, выражается в испанском языке более разнообразными средствами по сравнению с русским, где в этом случае возможны только причастие и деепричастие. Специфика испанского языка заключается в том, что и инфинитив выступает в различных конструкциях с предлогом, характеризуясь широким диапазоном значений, обусловленных последним.
литература
1. Акимова Т. Г., Козинцева Н. А. К определению значения зависимого таксиса в русском языке (на материале конструкций с деепричастиями) // Функциональные аспекты грамматки русского языка. Тарту, 1985; Они же. Аспектуально-таксисные ситуации // Теория функциональной грамматики. Л., 1987.
2. Белошапкова В. А. Сложное предложение в современном русском языке. М., 1967.
3. Бондарко А. В. Функциональная грамматика. Л., 1984.
4. Бондарко А. В. Теория функциональной грамматики. Л., 1987.
5. Золотова Г. А., Онипенко Н. К., Сидорова М. Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1998.
6. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.
7. Маслов Ю. С. К основаниям сопоставительной аспектологии // Вопросы сопоставительной аспек-тологии.
8. Мурзин Ю. Грамматика русского языка. Мадрид, 1998.
9. Якобсон Р. О. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя. М., 1972.
