CC BY
109
Е. А. Левашов
ИЛИ РАН, Санкт-Петербург
О ХРОНОЛОГИЧЕСКИХ ГРАНИЦАХ СЛОВАРЕЙ НЕОЛОГИЗМОВ1
Постоянное, никогда не прекращающееся под давлением внея-зыковых и языковых обстоятельств пополнение лексического фонда новыми словами и новыми значениями (неологизация) является естественной особенностью литературных языков. Если каждое слово, каждое его значение когда-то появилось в употреблении впервые, то можно считать, что каждый язык исторически сплошь состоит из инноваций определенных периодов.
Но если неологизация языка как процесс и результат его созидательной и восприимчивой способности и деятельности — явление непрерывное и вечное, то жизнь каждого неологического (именно как неологического) явления временна и даже кратковременна, ибо она привязана к конкретному времени и уходит вместе с ним: «Ничто не проходит так быстро, как новое» (Поль Валери).
Если появление в языке неологизмов жизненно неизбежно (tempora mutantur et nos mutamur in illis), неизбежна и их — как неологизмов — нейтрализация, то есть утрата ими своего неологического статуса, в результате чего они перестают выделяться на фоне уже освоенной языком лексики. Если рождение нового слова есть акт точечно-временной, то акт утраты этого статуса — акт, протяженный во времени. Впрочем, возникает вопрос: все ли неологизмы нейтрализуются? Есть категория неологизмов, которые в словоупотреблении умирают раньше, чем успевают нейтрализоваться. Это окказионализмы. Их рождение и смерть совмещены в одном речевом акте. Следовательно, здесь речь пойдет о неологизмах, у которых есть начало и конец в виде их нейтрализации, —
0 неологизмах языковых.
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда согласно проекту 08-04-00146а
Новые слова и устойчивые сочетания, а также новые значения слов утрачивают свою новизну тогда, когда приобретают в потоке речи регулярную воспроизводимость. При этом степень востребованности новых слов для языкового коллектива и его отдельных членов может быть неодинаковой. Кроме того, лексическая компетенция носителей языка неодинакова и «новое слово» часто оказывается «новым для меня» [Гак 1983: 28].
Существуют два подхода к осознанию новизны лексикосемантических единиц: обыденно-житейский, опирающийся на личное знание и субъективное восприятие языка, и объективнонаучный. Последний основан на анализе современных русскоязычных текстов разных стилей и сопоставлении полученных результатов с данными словарей русского языка, в том числе и собственно неологических, фиксирующих более или менее приблизительно начало жизни каждого нового слова.
Известно, что каждый толковый словарь общеупотребительной лексики включает в себя слова, прошедшие испытание временем, и слова, возникшие на глазах ныне живущих поколений и приобретшие статус языковых единиц. Как правило, неологизмы в таких словарях никак не маркируются и тем самым не противопоставляются словам устарелым (редкое исключение — «Толковый словарь русского языка» (1935-1940) под ред. Д. Н. Ушаков, использующий помету нов., с которой зафиксировано около 900 лексико-семантических единиц, закрепившихся в литературном языке после 1914 г.).
Для того, чтобы наглядно и доказательно фиксировать лексикосемантическое расширение языка, необходимы особые словари, аккумулирующие, представляющие лексику новую и семантически обновленную. В прошлом веке создание таких словарей вычленялось в отдельную — неографическую — ветвь толковой лексикографии.
Если неологизация лексики — процесс непрерывный, то и создание словарей неологизмов также должно быть регулярным, при этом ориентированным на определенные временные (и неизбежно исторически узкие) периоды, вычленяемые из этой неологической непрерывности. И такие периоды, как показывает лексикографическая практика, устанавливаются лексикографами по-разному.
«Мысль о регистрации и объяснении новых слов особенно настойчиво возникает в периоды существенных сдвигов в словарном составе языка» [Котелова, Сорокин 1971: 5], сдвигов, обычно сопряженных с радикальными изменениями и потрясениями в общественной жизни. «Бывают эпохи, подобно переживаемой нами, когда слова появляются и исчезают с калейдоскопической быстротой. Сила необходимости и дух времени: они искусно изворачива-ют слова, изменяют выражения и даже смысл слов, производя их в согласие с мыслями текущего времени: от них зависит возможность нововведений в языке» [Истрин 1927: 1672]. Такая мысль, например, получила воплощение в словаре Мерсье [Мегаег 1801], вышедшем после Великой французской революции; в задуманном во второй половине 20-х годов XX в. С. И. Ожеговым «Словаре революционной эпохи» [Ожегов 2001], который «включает в себя слова, возникшие или характерные для эпохи войны и революции» [Ожегов 2001:410; Никитин 2004]; в словаре под ред. Д. Н. Ушакова (см. выше); в «Словаре перестройки» [Максимов 1992].
Думается, что для неографического исследования можно взять любой временной отрезок прошлого и настоящего (другое дело, что наиболее актуальный для нас тот, который близок к современности). Трудно согласиться с мнением: «Если определить неологизмы как слова последнего времени, новейшего периода и т. д., то нельзя будет говорить о новых словах XIII века, новых словах французской революции и т.д.» [Котелова 1978: 14]. Полагаем, что если неологизмы — лексико-семантические приобретения «новейшего периода», то такие исторические периоды в истории языка были всегда.
Другой путь создания словарей новых слов — установление их хронологических границ самими специалистами-неографами независимо от каких-либо внеязыковых обстоятельств. «Конкретные точки отсчета устанавливаются прагматически или обусловливаются степенью обновления словарного состава в определенный период, т. е. «неологической» релевантностью» [Котелова 1978: 15].
Многочисленные (более ста) словари новых слов европейских, русского и других развитых языков (см. их неполный перечень [Левашов 1983; Левашов 1997]) охватывают разные временные
периоды: годичный (Ч. Барнхарт и его сотрудники (США) одно время практиковали даже ежеквартальные выпуски), пятилетний, десятилетний, пятнадцатилетний, двадцати-двадцатипятилетний, тридцати-сорокалетний и даже вековой [Rheims М. Dictionnaire des mots sauvages. Paris, 1969], включающий 3500 слов, придуманных писателями XIX-XX вв. См. о нем [Гак 1978: 48]. К «столетнему» словарю неологизмов в известной степени можно отнести и разрабатываемый в Институте лингвистических исследований РАН «Словарь русского языка XIX века: «В словарь вносятся: 1) новации XIX в.; 2) слова, пришедшие из предыдущего периода и утраченные на протяжении XIX в. или претерпевающие в этот отрезок времени какие бы то ни было изменения». [Петрова 2002: 19]. Лексико-семантические новации в таком словаре наверняка будут преобладать над лексико-семантическими потерями. Как видим, временной диапазон неологических словарей очень широк, что свидетельствует о разнообразии авторских установок.
Есть, однако, третий путь в установлении хронологических границ неологических словарей, когда движущееся временное пространство членится на равные по своей продолжительности величины, что удобно для сопоставительного анализа неологиче-ской «целины». Едва ли не единственное следование этому правилу — словари-ежегодники «Новое в русской лексике. Словарные материалы» (за 1977-1995 гг.); такой же периодичности словари — в рамках первого десятилетия XXI века (готовятся к печати) и словари-десятилетники «Новые слова и значения» (60-е, 70-е, 80-е, 90-е гг. XX в.), создаваемые в Институте лингвистических исследований РАН (Санкт-Петербург).
Отдельно следует рассматривать во временном аспекте словари, содержащие неологические изыски известных литераторов, например: «Словарь неологизмов В. В. Маяковского» Н. П. Колесникова (1991); «Словарь неологизмов Игоря Северянина» В. В. Никульцевой (2008); «Словарь неологизмов Велимира Хлебникова» Н. Н. Перцовой (1995). Естественно, что хронологические границы таких словарей совпадают с житейскими границами их «источников».
Лингвистические словари (общего типа, фразеологические, орфографические и мн. др.), за исключением словарей историче-
ских, ориентированы на языковое сознание современных поколений и не связаны с узкими временными рамками. Неологизмы в таких словарях незначительны по количеству. Неологические же словари обязательно привязаны к конкретному всегда указываемому отрезку времени.
Утрата словом «аромата» новизны не может определяться каким-либо точным способом, кроме как языковым ощущением или формально — через активность употребления, но то и другое связано с конкретным временем, его продолжительностью. Следовательно, время нейтрализации неологизмов, вошедших в язык, — величина, не определяемая заранее. Только время выносит приговор. Что же касается хронологических границ словарей неологизмов, то они (как сказано выше) по преимуществу определяются прагматически. Если обратиться к мировой неографии с арифметическим подсчетом, то получается, что средний хронологический охват изданных словарей — приблизительно 20 лет (время жизни одного поколения), что, конечно, не указывает на время жизни конкретного слова в статусе неологизма.
Литература
Гак 1983 — В. Г. Гак. Новые слова и новые словари // Новые слова и словари новых слов. Л.: Наука, 1983. С. 15-29.
Истрин 1927 — В. Истрин. Работа над Словарем русского языка в Академии наук // Известия АН СССР. Серия 6. 1927. №13. Т. XXI. С. 16611673.
Котелова 1978 — Н. 3. Котелова. Первый опыт лексикографического описания русских неологизмов // Новые слова и словари новых слов. Л.: Наука. 1978. С. 5-26.
Котелова, Сорокин 1971 —Н. 3. Котелова и Ю. С. Сорокин. Предисловие// Новые слова и значения. Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 60-х годов. / Под ред. Н. 3. Котеловой и Ю. С. Сорокина. М.: Советская энциклопедия, 1971. С. 5-15.
Левашов 1978 — Е. А. Левашов. Словари новых слов (краткий обзор) // Новые слова и словари новых слов. Л.: Наука, 1978. С. 27-36. Левашов 1997 — Е. А. Левашов. Словари неологизмов XX века. Библиографический указатель // Новые слова и словари новых слов. СПб.: Наука, 1997. С. 133-140.
В. И. Максимов 1992 — В. И. Максимов и др. Словарь перестройки. СПб.: Златоуст, 1992.
Никитин 2001 — О. В. Никитин. Забытые страницы русской лексикографии 1920-х годов (предыстория «Ушаковского словаря») // Русский язык в научном освещении. №1. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 195-228.
Ожегов 2001 — С. И. Ожегов. Словарь революционной эпохи. Историкокультурный справочник (Предварительные наброски) // Словарь и культура русской речи: К 100-летию со дня рождения С. И. Ожегова. М.: Индрик, 2001. С. 410-412.
Словарь русского языка XIX века: Проект. СПб.: Наука, 2002.
Mersier 1801 — L. S. Mersier. Neologie ou vocabulaire de mots nouveaux, a renouveler, ou pris dans des acceptions nouvelles. Paris, 1801.
