CC BY
162
Д. Штеффене, О. А. Никитина
Институт немецкого языка (Германия, Мангейм),
ТГПУ им. Л. Н. Толстого (Тула)
ОТ СЛОВАРЯ НЕОЛОГИЗМОВ НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА К НЕМЕЦКО-РУССКОМУ СЛОВАРЮ НЕОЛОГИЗМОВ
В 2008 г. в рамках научного сотрудничества был инициирован международный проект немецко-русского словаря неологизмов, составителями которого являются Д. Штеффене, руководитель проекта «Лексические инновации» в Институте немецкого языка (Мангейм, Германия), и О. А. Никитина, доцент кафедры романо-германской филологии ТГПУ им. JI. Н. Толстого. С 2011 г. Проект осуществляется при финансовой поддержке Фонда имени Фрица Тиссена (Fritz-Thyssen-Stiftung1). Основу данного двуязычного словаря составляет первый большой одноязычный словарь неологизмов немецкого языка, составленный в Институте немецкого языка (Мангейм, Германия) в двух томах: „Neuer Wortschatz. Neologismen der 90er Jahre im Deutschen“ [Herberg D., Kinne М., Steffens D. 2004] (его онлайн-версия доступна с 2006 г. на специальном веб-портале OWID2, где также размещены другие лексикографические ресурсы Института немецкого языка) — описывает неологизмы немецкого языка 90-х гг. XX в. и словарь неологизмов немецкого языка первого десятилетия XX в. „Neuer Wortschatz (2). Neologismen der Nul-lerjahre im Deutschen“3 (публикация печатной и интернет-версии запланирована на 2012 г.). Данный неологический проект, у истоков которого стоял немецкий лексикограф Д. Герберг, заложил основу одноязычной неографии немецкого языка, удовлетворяющей современным научным лексикографическим принципам.
1 URL: http://www.fritz-thyssen-stiftung.de/
2 URL: http://www.owid.de/wb/neo/start.html
3 Steffens D., al-Wadi D. Neuer Wortschatz (2). Neologismen der Nuller-jahre im Deutschen. — Tubingen: Gunter Narr.
Кроме того, он послужил импульсом для развития двуязычной неографии с немецким языком в качестве исходного.
1. Об истории возникновения словаря неологизмов немецкого языка и его месте в немецком лексикографическом ландшафте
70-е гг. XX в. ознаменованы почти одновременным появлением сходных по характеристикам и объему неологических словарей русского, французского, английского, японского, китайского, скандинавских и других языков (подробный обзор приводится в работе [Herberg D., Kinne М. 1998]). Такая неографическая активность явилась, по-видимому, следствием возросшей потребности в информации о новых словах, лавинообразно возникавших в различных языках в связи научно-техническим прогрессом тех лет. Однако для немецкого языка в этот период не было создано специального, основанного на принципах научной лексикографии словаря неологизмов, который бы на основе обширной базы данных тщательно исследовал и системно описал новые слова и значения. Новая лексика немецкого языка на протяжении многих лет находила свое отражение лишь в небольших по объему словарях модных слов, жаргонов и субкультур. Тем не менее, попытки создания словаря неологизмов немецкого языка предпринимались в 80-е гг. XX в. в ГДР. Важный вклад в теорию неографии был внесен коллективной научной работой, созданной в Институте языкознания Академии наук ГДР и посвященной теоретическим и практическим проблемам лексикографирования неологизмов [Heller К. et al. 1988]. Она должна была послужить теоретической базой для создания неологического словаря „Wor-terbuch der in der Allgemeinsprache der DDR gebrauchlichen Neolo-gismen“, однако после исторических событий конца 80-х гг. в ГДР и ФРГ, приведших к объединению Германии, завершить проект не удалось из-за отсутствия компетентной и аутентичной обработки лексики, специфичной для немецкого языка в Западной Германии, Австрии и Швейцарии.
В конце прошлого столетия Г. Э. Виганд был вынужден констатировать, что немецкие лексикографы не справляются с задачей регистрации новых слов и значений [Wiegand 1990: 2185]. Эта
критика касалась как способа отражения неологизмов в толковых словарях немецкого языка, так и отсутствия единой концепции специального словаря новых слов и значений.
Общефилологическая и общекультурная необходимость создания неологических словарей очевидна. Обновление словарного состава немецкого языка привлекает внимание лексикологов и лексикографов, профессиональных переводчиков, заинтересованной общественности и всех тех, кто углубленно изучает немецкий язык как иностранный. Новизна слов и значений вызывает потребность в информации о них, которую лучше всего можно удовлетворить посредством специально разработанного с этой целью неографи-ческого издания.
Словари новой лексики полезны не только как актуальные справочные издания, дополняющие или опережающие большие толковые словари, но и как важный источник историко-этимологических сведений о словах и значениях определенного периода языкового развития. Кроме того, как отмечал В. Г. Гак, «у справочников такого рода <...> есть функция социально-историческая. В новых словах и значениях слов отражаются новые явления жизни <...> страны, современной науки и техники, события международной действительности. Пройдут годы, и к этим книжкам смогут с пользой для себя обратиться не только лексикографы, но также историки и социологи» [Гак 1982: 125]. В собственно лексикографическом плане одноязычные словари неологизмов обладают особым функциональным назначением — служить источником материалов для одноязычных и двуязычных словарей самых разных типов.
Таким образом, в 90-е гг. XX в. в немецкой лексикографии назрела необходимость и появилась возможность примкнуть к более чем полувековой международной традиции создания специальных словарей новых слов. Во второй половине 90-х гг. в Институте немецкого языка был инициирован долгосрочный проект, целью которого стали научное изучение и лексикографическое описание неологизмов немецкого языка. Он стал качественно новой ступенью в развитии немецкой лексикографии: как в теоретическом, так и в практическом плане был сделан шаг от неологизмов в общих немецких словарях к специальному словарю неологизмов немецкого языка.
О концепции словаря неологизмов немецкого языка
Определение неологизма. Слово Neologismus было заимствовано в немецкий язык в середине XVIII в., вероятно, из французского языка (как и в английский, и в русский) и представляет собой новолатинское слово, образованное от греческих слов neos ‘новый’ и logos ‘слово, учение’. Как термин лексикологии и лексикографии слово Neologismus стало использоваться в немецком языке лишь с середины XX в.
Отправной точкой в определении неологизма является лексическая единица — двусторонний языковой знак, состоящий из формальной (звуковой и графической) и содержательной (семантической) сторон, то есть из формы и значения. От давно известных, устоявшихся лексических единиц неологизмы отличаются либо новизной одновременно формы и значения, либо новизной только значения. В соответствии с этим различаются два вида неологизмов: неолексемы и неозначения.
К неолексемам (,,Neulexem“) относятся отдельные слова и лексически неделимые, целостные по значению словосочетания, выполняющие функцию отдельной лексемы („Neulexem [Phraseologismus]“). О неозначении (,,Neubedeutung“) можно говорить в случае, если к уже существующему значению (значениям) лексической единицы добавляется новое, не известное ранее.
До определенного времени неолексемы и неозначения не являются единицами словарного состава общенародного немецкого языка и образуются непосредственно в немецком языке или заимствуются из других языков. Временная соотнесенность с моментом появления и последующим периодом распространения и закрепления неологизма характеризует его как относительное и исторически связанное понятие.
Существенными критериями, отграничивающими неологизм от других лексических новшеств — например, от индивидуальных и окказиональных слов и словоупотреблений — являются его узу-ализация (вхождение в общепринятое употребление), лексикали-зация (превращение в единицу словарного состава) и интеграция (включение в лексико-семантическую систему языка).
Таким образом, под неологизмом в немецкой неографии понимается новая лексема (неолексема) или новое значение (неозначение), которые появляются в определенный период языкового развития, распространяется в языковом сообществе и принимается в качестве языковой нормы.
Хронологические рамки словаря неологизмов. Н. 3. Ко-телова указывала, что «с задачей своевременной регистрации неологизмов могут справиться только специальные словари <...>, отбирающие для описания свои единицы по своему параметру <.. .> — времени их появления» [Котелова Н. 3. 1988: 47].
На первом этапе работы над словарем неологизмов немецкого языка объектом описания стали лексические инновации 90-х гг. XX в. Выбор этого периода обусловлен, с одной стороны, экс-тралингвистическими причинами: воссоединение ГДР и прежней ФРГ в октябре 1990 г. привело к тому, что последнее десятилетие XX в. явилось одновременно первым десятилетием конвергентного развития словарного состава объединенной Германии. С другой стороны, именно в это десятилетие в распоряжении лексикографов Института немецкого языка появился собственный корпус электронных текстов, ставший эмпирической базой словаря и позволивший впервые проанализировать новую лексику в динамике ее развития на строго обоснованной научной основе и относительно полных лексических материалах. В настоящее время корпусы электронных текстов являются неотъемлемой частью лексикографической и, в частности, неографиче-ской работы Института.
Определенную роль в выборе хронологических ограничений сыграл положительный пример создания словарей новых слов и значений по материалам десятилетий в русской академической неографии [НСЗ-60; НСЗ-70; НСЗ-80; НСЗ-90]. Прагматически установленный для первого этапа проекта десятилетний период доказал свою состоятельность в ходе работы над словарем, поэтому для второго этапа был также выбран хронологический отрезок в десять лет — нулевые годы XXI в.
Критерии отбора неологизмов. Долгий и непростой процесс отбора слов для словаря неологизмов немецкого языка 90-х гг. XX в. детально освещен в работе Д. Герберга [НегЬе^ Б. 2002]. Важно
отметить, что в процессе работы над словарями неологизмов были установлены три существенных критерия отбора лексики:
— слово или значение слова должно быть новым для конкретного десятилетия,
— принадлежать к общенародному немецкому языку,
— соответствовать немецкому языковому употреблению.
Проиллюстрируем их применительно к неологизмам нулевых
годов.
Критерий «появление в конкретное десятилетие». С относительно большой точностью установить время вхождения слова в общее употребление позволила проверка слов по корпусам электронных текстов в ,,DeReKo“4 („Deutsches Referenzkorpus“ — «Немецкий справочный корпус») Института немецкого языка. Одновременно новизна факта устанавливалась по общим толковым и другим словарям немецкого языка. Если слово не было с достаточной частотой5 засвидетельствовано в корпусах электронных текстов до 2001 г. и не было зарегистрировано в словарях 90-х гг. XX в., то оно попадало в круг претендентов.
Критерий «принадлежность к общенародному немецкому языку». Под общенародным языком понимается совокупность средств языкового стандарта, находящихся в распоряжении большей части языкового коллектива. Применительно к словарному составу принято говорить об общенародной или общеупотребительной лексике, понимаемой и используемой в разных языковых сферах носителями языка независимо от их места жительства, профессии, образа жизни. Соответственно за пределами словаря остается узкоспециальная или узкогрупповая лексика. При этом нельзя не учитывать интенсивное взаимодействие языкового стандарта со специальными подъязыками и социальными диалектами [Kinne М. 1996: 343]. Важную роль при этом играет «социальная значимость» или «социальная досягаемость»
4 URL: http://www/kl/projekte/korpora/
5 Так, например, кандидат в неологизмы, появившийся в середине отражаемого десятилетия, к концу десятилетия должен иметь не менее 50 употреблений в корпусах электронных текстов. Для лексических единиц, появившихся к концу десятилетия, этот порог может быть снижен.
(„8сша1е Кек1х\уейе“ — термин X. Штегера) лексической единицы, которой сопутствует ее коммуникативная значимость для тех, кто пользуется общенародным немецким языком. Так, например, кандидатов в неологизмы из области специальных подъязыков следует искать «в той переходной зоне, функция которой состоит в передаче специального содержания неспециалистам, то есть, прежде всего, в текстах школьных учебников, ежедневной прессы, в радио- и телепередачах» [Ре1егтапп Н. 1982: 211, перевод авторов]. Это позволяет предположить, что специальные слова и выражения, встречающиеся в подобных источниках, знакомы их адресатам и, вероятно, употребляются ими [Са^ешеп В., Вш-§е и. 1993: 39]. Таким образом, претендентами на включение в словарь становятся общераспространенные термины, широко используемые в средствах массовой информации. Аналогично решается вопрос и с лексикой социальных жаргонов. Это касается, например, молодежного жаргона, коммуникативная роль которого в общенародном немецком языке значительно усилилась за последние десятилетия.
Коммуникативная значимость устанавливалась на основе частоты встречаемости в корпусах электронных текстов начиная с 2001 г. Наличие же неологизмов в словарях отражаемого периода рассматривалось как индикатор вхождения слова в общенародный немецкий язык и специальным образом помечалось в словарной статье.
Критерий «соответствие немецкому языковому употреблению». В словник попадают многочисленные лексические единицы из английского языка. Признаком того, что иноязычная лексема принята немецким языком, является ассимиляция ее написания (например, написание с прописной буквы для существительных), произношения (например, ]¥акеЬоагс! [Ч е:кЬо:^] вместо английского варианта произношения [Чуе1кЬо:с1]), морфологии (например, немецкая флексия -5 в генитиве единственного числа (Зея И'акеЬоагск). Другим важным признаком вхождения в немецкое языковое употребление является утрата неологизмом характера цитирования, что выражается, например, в отсутствии кавычек или иных графических маркировок, а также эксплицитных контекстных толкований нового слова.
Результаты отбора. Были выявлены и всесторонне описаны около 950 неологизмов 90-х гг. XX в. и около 550 — первого десятилетия XXI в. Различие в количестве новых слов и значений в соответствующих временных периодах обусловливается, с одной стороны, тем, что в ходе проверки кандидатов в неологизмы нулевых годов по корпусам электронных текстов “DeReKo” выяснилось, что многие из них вошли в общее употребление уже в конце 90-х гг. XX в. Можно ожидать, что список неологизмов нулевых годов впоследствии также пополнится новыми лексическими единицами. С другой стороны, известную роль сыграл и экстралинг-вистический фактор. Так, в первое десятилетие XXI в. не было отмечено таких неогенных тематических областей, как в 90-е гг. (например, тематическая область «компьютер и Интернет»).
Выявленные неологизмы распределяются по разным категориям в интралингвистическом и экстралингвистическом аспектах. В собственно языковом плане следует отметить высокий процент заимствований из английского языка. В 90-е гг. XX в. доля англо-неологизмов составляет примерно 40 % новой лексики, в период нулевых годов — около 30 %. Более высокий процент англоязычных заимствований в 90-е гг. объясняется, в частности, англоамериканским происхождением лексики специальных и тематических областей, доминировавшей в данный хронологический период. Соответственно 60 % и 70 % новых слов и значений возникли непосредственно в немецком языковом пространстве. К этой группе принадлежат и гибридные образования — сложные слова, один из компонентов которых ранее заимствован в немецкий язык из английского языка (например, компонент Scanner в композите Nacktscanner) или является собственно английским (например, компонентрор-ир в композите Pop-up-Fenster). К категории гибридов также можно отнести псевдоанглицизмы — лексические единицы, образованные в немецком языке с участием англоязычных основ или англоязычных словообразовательных формантов, так что по форме и морфологическому составу они кажутся заимствованными, но в действительности отсутствуют в английском языке (например, Beamer, Homejacking). Заимствования из других языков в отражаемый период относительно малочисленны (например, Latte macchiato, Sudoku, Traceur).
В плане частеречной принадлежности как в 90-е гг., так и в нулевые доминируют существительные — около 85 %. Около 10 % составляют глаголы, оставшийся процент приходится на прилагательные, наречия и междометия. Отметим также количественное преобладание неолексем (93 %) над неозначениями (7 %), отчасти в силу того, что выявление последних представляет собой более сложный процесс.
В экстралингвистическом плане можно выделить ряд особо неогенных тематических областей. В 90-е гг. это такие сферы, как «компьютер и Интернет», «массмедиа», «спорт», «экономика», «банки и финансы», «досуг и развлечения», «мода». Все они в большей или меньшей степени представлены лексикой англоязычного происхождения, часто интернационального характера. Данный тематический круг сохраняет значимость и для следующего десятилетия, однако здесь на первый план выходят такие области, как «социальные вопросы», «здоровье», «демографическое развитие», отражающие различные аспекты повседневной жизни немецкого общества и в меньшей степени связанные с глобализацией. Этим, по-видимому, объясняется сокращение числа англоязычных заимствований в данный период. Попутно заметим, что тематическая область «демографическое развитие» приобрела коммуникативную актуальность лишь в первом десятилетии XXI в.
Источники словаря. В качестве первоисточников использовались прежде всего массмедийные тексты, сохраненные в виде корпусов электронных текстов в ,,DeReKo“. Кроме того, производилась выборка из печатных ежедневных газет, еженедельников, общественно-политических и научно-популярных журналов, рассчитанных на массового читателя.
Для периода нулевых годов XXI в. первым по приоритетности является корпус „Archiv der geschriebenen Sprache“6, содержащий тексты наиболее разносторонних по своему содержанию СМИ Германии („Berliner Zeitung“, „Frankfurter Allgemeine“, „Mannheimer Morgen“, „die tageszeitung“, „Die Zeit“ и др.), Австрии (например,
6 Данный корпус располагает более 3,9 млрд. словоформ, что соответствует примерно 10 млн. печатных страниц.
„Salzburger Nachrichten“) и Швейцарии (например, „Ziiricher Tage-sanzeiger“)7.
Дополнительно в рамках неографического проекта была создана специальная картотека — постоянно обновляющееся многотысячное собрание лексических материалов, извлеченных из печатных текстов различного характера, Интернета, а также аудиозаписи телевизионных и радиопередач отражаемого периода.
В качестве вторичных источников привлекались научные работы, научно-популярные и популярные публикации о неологизмах, в том числе словари модных слов, словари сленга различных субкультур, словари языковых изменений, газетные и журнальные заметки о новых словах и тенденциях развития словарного состава немецкого языка.
Результаты корпусного анализа образуют основу для представления различных типов информации в словарных статьях — в частности, сведений о флексии, словообразовательной продуктивности, типичных образцов употребления и синтаксических функций леммы. Корпусные данные позволяют также зафиксировать пока не устоявшееся или неоднозначное употребление заимствованных лексических единиц.
Немецко-русский словарь неологизмов и его место среди других немецко-русских словарей
Фиксация изменений в словарном составе немецкого языка в немецко-русских словарях общей лексики порой отстает на значительные сроки, поскольку для подготовки большого двуязычного словаря необходимо длительное время. Стремление отразить новую лексику в общих двуязычных словарях может побудить их авторов к переизданию словаря или к выпуску специального дополнения к прежнему словарю. Примером такого издания является «Дополнение к Большому немецко-русскому словарю» [ДБНРС 1982]. «Не являясь словарями неологизмов в узком смысле сло-
7 Австрийские и швейцарские источники использовались с целью получить документальное подтверждение функционирования новых слов и значений в немецком языке за пределами Германии.
ва, — отмечает в этой связи М. Я. Цвиллинг, — «Дополнения» по своему характеру и назначению в значительной мере выполняют именно функцию фиксации и перевода неологизмов, вошедших в немецкий язык после издания большого словаря и представляющих определенную практическую трудность при переводе современных текстов с этого языка» [Цвиллинг 1984: 235].
Однако актуализировать содержащуюся в общих двуязычных словарях лексику удается лишь отчасти. Объективной причиной тому являются трудоемкость предпечатной подготовки, значительно отодвигающей сроки выхода словаря в свет. Другой, субъективной, но не менее серьезной проблемой при составлении немецко-русских словарей (и дополнений к ним) является их ориентация на высокие нормы академических одноязычных словарей, что, с одной стороны, безусловно, заслуживает уважения и одобрения, но, с другой стороны, влечет за собой определенный языковой консерватизм, позволяющий регистрировать только образцовые нормы современного словоупотребления. Такой традиционно принятый статус словаря, распространяющийся по умолчанию на все немецко-русские словари, заставляет многих авторов отказаться от включения большинства неологизмов в свои издания, дабы не идти против «академичности». При этом страдает прагматическая установка, ради которой, собственно, и создается двуязычный словарь: широко употребляющиеся сегодня слова и новые значения слов немецкого языка не попадают в двуязычные словари8 и, соответственно, не могут помочь при чтении, понимании и переводе немецкоязычного текста. Очевидна практическая потребность относительно быстрого лексико-
8 Правда, в Новый большой немецко-русский словарь (НБНРС 2008) были включены некоторые неологизмы 90-х гг. XX в. Сопоставление материалов словаря неологизмов немецкого языка 90-х гг. XX в. [Herberg D., Kinne М., Steffens D. 2004], и первого тома Нового большого немецко-русского словаря показывает, например, что на букву В из 3 8 лемм словаря неологизмов 90-х гг. в НБНРС (2008) включено 7 неологизмов (Banking, Beachvolleyball, Beutekunst, Bildschirmschoner, Booklet, Browser, Bunge-ejumping), на букву D из 36 лемм — 7 неологизмов (Datenautobahn, Dino [только в одном значении], Doppelklick, Doppelstaater [орфографический вариант Doppelstaatler], Dosenpfand, Download, downloaden).
графирования новых слов и значений в специальных двуязычных словарях неологизмов.
В отличие от словарей общей лексики, неологические словари носят в большей степени дескриптивный, нежели прескриптивный характер. При отборе слов для неологических словарей преобладает научно обоснованная задача отражения нового лексического материала по определенному хронологическому периоду. Нормативный аспект выражается в авторской оценке составителями словаря прагматических и стилистических характеристик новых лексических единиц, в дополнительных пояснениях к их употреблению. Сказанное в полной мере справедливо и для двуязычного словаря неологизмов.
Двуязычная неография — относительно новый раздел лексикографии, которому только предстоит выработать свои научные принципы и методологию. В последние два десятилетия международная лексикография пополнилась несколькими специальными двуязычными словарями неологизмов с немецким языком в качестве исходного [Dou X. 2005] и переводного [Улуханов, Хебекер, Беленчиков, Беленчикова 2007; Worbs, Markowski, Meger 2007], появился ряд интересных теоретических работ в этой области [Belentschikow 2002, 2009; Meger 2009; Worbs 2009].
Остановимся подробнее на немецко-русском словаре неологизмов, о проекте создания которого мы писали в начале данной статьи. Чтобы определить его место среди огромного количества уже имеющихся двуязычных словарей разного типа, был проведен тщательный анализ ряда немецко-русских словарей общей лексики, изданных в первое десятилетие XXI в.9, и одного спе-
9 Среди них: Байков В. Д., Беме И. Новый немецко-русский, русско-немецкий словарь: более 40 тыс. слов и словосочетаний. М.: Эксмо, 2008; Васильев О. П. Новый немецко-русский и русско-немецкий словарь. 100000 слов и словосочетаний. М.: Дом славянской книги, 2011; Михайлова И. А. Новый немецко-русский словарь. М.: Вече, 2005; Новый немецко-русский словарь / Под ред. М. Я. Цвиллинга. М.: Иностранный язык, ООО «Издательство «Оникс», 2007; Рымашевская Э. Л. Новый немецко-русский, русско-немецкий словарь. М.: АБИ Пресс, 2010; PONS. Новейший немецко-русский и русско-немецкий словарь. 55 тысяч слов и выражений. М.: РИПОЛ Классик, 2011.
циального немецко-русского словаря новой лексики «Новые слова в XXI в. Немецко-русский словарь» [Александрова, Пригони-кер 2007]. Сопоставление словника немецкого неологического словаря „Neuer Wortschatz. Neologismen der 90er Jahre im Deutschen“ [Herberg, Kinne, Steffens 2004] с заголовочными словами, представленными в проанализированных немецко-русских словарях общей лексики, позволяет констатировать: хотя внешне словари производят впечатление актуальных — часто по причине фигурирующего в названиях слова «новый», — фактически они даже на четверть не отражают новые слова и значения, появившиеся в немецком языке в 90-е гг. XX в., не говоря уже о последующем десятилетии, и, следовательно, не в состоянии удовлетворить потребности современных пользователей в понимании и переводе лексики немецкого языка новейшего периода. Так же и специальный словарь языковых изменений «Новые слова в XXI веке. Немецко-русский словарь», содержащий около 3000 слов, не соответствует обозначенной им цели представить «новые слова немецкого языка последних десятилетий в области политики, экономики, культуры, науки, инженерных технологий, спорта, быта, а также молодежного жаргона, жаргона фанатов Интернета, спорта и т. п.» [Александрова, При-гоникер 2007: 3]. С одной стороны, в словаре содержится уже абсолютно не новая лексика (например, Disco, Fremdenfeindlichkeit), с другой стороны, множество окказионализмов (например, Affen-schrott, Jahrtausendmacke).
Таким образом, создаваемый немецко-русский словарь неологизмов является первым специальным словарем неологизмов в данном направлении перевода, дающим всестороннее описание новой лексики немецкого языка начала 90-х гг. XX в. — конца первого десятилетия XXI в. Составители надеются, что словарь будет востребован широким кругом читателей, поскольку в российском образовании немецкий язык занимает второе (после английского) место среди изучаемых иностранных языков.
По своей концепции немецко-русский словарь неологизмов, содержащий около 1900 единиц описания, задуман как пассивный словарь, то есть он адресован, прежде всего, тем, кто изучает немецкий язык или уже владеет им, и призван помочь при чтении, понимании и переводе современных немецких текстов на русский
язык. Русскоязычные читатели смогут познакомиться с новой лексикой немецкого языка и тенденциями развития словарного состава немецкого языка. Словарь содержит и некоторые элементы активного словаря (коллокации, указания на модель управления и т. п.) и может быть полезен при переводе с русского на немецкий язык как иностранный. Возможно, он будет интересен и немецкоязычным читателям, изучающим русский язык или интересующимся им, поскольку для новых слов немецкого языка приводится русскоязычные эквиваленты, большей частью отличающиеся новизной.
О специфике немецко-русского словаря неологизмов. Двуязычный словарь охватывает период в двадцать лет — относительно длительный хронологический промежуток. В связи с этим следует учитывать изменения в употреблении новых слов и значений, произошедшие за это время. Неологизмы, частично изменившие свою референциальную отнесенность, получают в немецко-русском словаре несколько иное, чем в немецком словаре неологизмов, толкование. Это произошло, например, со словом Brenner, которое в словаре неологизмов немецкого языка 90-х гг. XX в. имеет значение ‘Gerat, mit dem CD-Rohlinge mit Daten beschrieben und CDs kopiert werden konnen’. С течением времени существительное стало использоваться применительно к устройству записи не только компакт-дисков, но и других оптических дисков (например, DVD или Bhi-ray). Поэтому в немецко-русском словаре неологизмов Brenner получает толкование ‘устройство для записи информации на оптический диск или копирования информации с других носителей’. Подобные случаи убеждают, что значение нового слова изменчиво, динамично и социально. Неологизмы, обозначающие уже утратившие актуальность понятия, получают помету «историзм» (например, Buschzulage ‘денежное поощрение для жителей западных федеральных земель, особенно для государственных служащих, работавших в первые годы после объединения Германии в восточных федеральных землях’).
По своей макро- и микроструктуре немецко-русский словарь неологизмов во многом соответствует концепции словаря неологизмов немецкого языка. Словарная статья одноязычного словаря неологизмов уже содержит некоторые лексикографические зоны, важные для неносителей немецкого языка (например, указания на грамматические особенности, стилистические пометы, синтакси-
ческое окружение, типичную сочетаемость, примеры употребления и т. п.). Тем не менее, при работе над немецко-русским словарем учитываются потребности читателей именно двуязычного словаря, что влечет за собой определенные изменения в концепции словника и структуре словарных статей.
Так, в словарных статьях приводится не только наиболее типичная сочетаемость немецкого неологизма, выявленная путем корпусного анализа, но и речения, представляющие коммуникативный интерес или языковую трудность для неносителей языка. Эта информация дополняется примером, который иллюстрирует функционирование слова в контексте и, будучи в некоторых случаях примером-объяснением, дополняет толкование значения на русском языке. Лингвострановедческий аспект отражается в дополнительных комментариях к заголовочным словам на русском языке, помогающим через язык проникнуть в жизнь немецкого лингокультурного сообщества, увидеть ее специфику, понять коммуникативную потребность в той или иной номинации.
Синонимы-неологизмы в качестве заголовочных слов. В словаре неологизмов немецкого языка 90-х гг. XX в. синонимы приводились внутри словарной статьи основного синонима, так что читатель мог найти их лишь в случае, если ему было известно заголовочное слово. В немецко-русском словаре они вынесены в словник как отдельные леммы, при этом полная словарная разработка дается только для основного синонима. В этой статье помещается ссылка на другие синонимы, а при синонимичных заголовочных словах дается отсылка к ведущей словарной статье. Например:
Ргщс1|луа1с1, с!ег; -(е)8, -дуаШег <.. .>
место погребения биологически разлагаемых урн с прахом у подножий деревьев в специально отведенном для этого лесном массиве
<.. .>
син. Ве81аИш^8’\уаЫ, Рпес1рагк, ОгаЬепуаШ, КайнТпесИюГ, ЯиЬейл^
<.. .>
Ве|з1д1|1ип§з|луа1(1 'ГРпесЫаШ Рп£с1|рагк, с!ег; -в, -в 'ГРпесЫаИ Сга|Ьег|луа1с1 'ГРпесЫаШ
Na|tur|fried|hof, der; -(e)s, -hofef Friedwald Ru|he|forst, der; -(e)s, -e(n) '['Friedwald
Включение в словник неологизмов-синонимов делает пользование словарем более удобным для русскоязычных читателей.
Основа в качестве леммы. В качестве заголовочных слов данного словаря включаются и основы уже известных слов, которые в отражаемый период приобрели новое связанное значение и реализуют его в качестве основного или реже определительного компонента сложных слов, образуя на базе определенной модели целые серии композитов. Основной компонент таких сложных слов обозначает, как правило, не отдельное понятие, а семантическое поле, к которому относятся композиты в целом. Например:
-alarm, der; -s, тк. ед.ч.
<.. .>
Очень часто [используется] как осн. комп. [= основной (второй) компонент сложных слов] в значении
шумиха, нагнетание обстановки вокруг какого-л. события, особенно в средствах массовой информации
обычно с указанием причины, напр.: Arbeitsmarktalarm, Dopingalarm, Klimaalarm, Wildschweinalarm, '\Zickenalarm <.. .>
Определительный компонент серийных сложений, напротив, называет «точку зрения», с которой надо рассматривать основной компонент, и обладает, как правило, обобщенным значением того или иного признака. Например:
Lat|te-|mac|chi|a|to- [и\ат<->ц,аикх9оа1то] ['lat9ma']yoa:to]
<.. .>
О насмешл.
Часто [используется] как опред. комп. [= определительный (первый) компонент сложных слов] в значении
осознанно продолжающий вести привычный урбанистический стиль жизни, даже обзаведясь семьей и ребенком
напр.: Latte-Macchiato-Familie, Latte-Macchiato-Generation, Latte-Macchiato-Lebensstil, Latte-Miacchato-Mutter, Latte-Macchiato- Voter <.. .>
Связанные основы (нем. Konfixe), не имеющие соответствий в виде самостоятельных лексических единиц и выступающие в отражаемый период в качестве серийно повторяемых компонентов сложений, также регистрируются в словаре. Например:
-sprech, der; -s, тк. ед.ч., das; тк. ед.ч.
<.. .>
Очень часто [используется] как осн. комп. [= основной (второй) компонент сложных слов] в значении
манера речи, свойственная определенной группе публичных людей и вызывающая в обществе критическое, отстраненное отношение
<•..)
напр.: Behordensprech, Вег at ersprech, dpa-Sprech, Expertensprech, Marketingsprech, Neusprech, Politikersprech, Trainersprech <.. .>
Если лемматизированная основа функционирует как основной компонент, то в соответствующей словарной статье объединяются словообразовательные продукты, которые по алфавиту располагались бы под разными буквами. Отдельные композиты вынесены в словник в качестве заголовочных слов (например, в -alarm: '\Zickenalarm).
Кроме того, в словарных статьях на слова, основы которых становятся частотными компонентами сложений, приводятся серии композитов. Например:
Han|dy ['hsndi], das; -s, -s <.. .>
беспроводной телефон небольшого размера, функционирующий в мобильной телефонной сети
<•..)
(5 Очень часто [используется] как осн. комп. [= основной (второй) компонент сложных слов], напр.: Diensthandy, Einfachhandy, Internet-handy, Nokiahandy, Zweithandy, тж. [используется] как опред. комп. [= определительный (первый) компонент сложных слов], напр.: Нап-dybesitzer, handyfrei, Handykunde, Handynetz, \Handynummer, \Han-dyparken, handysiichtig, \Handy-TV, \Handyverbot <.. .>
Эквиваленты. Несмотря на разнообразие двуязычных словарей семантизация леммы исходного языка происходит обычно посредством одного или нескольких эквивалентов переводного языка, которые — при необходимости вместе с пояснительными комментариями — должны раскрывать значение заголовочного слова. В то время как общие двуязычные словари могут и должны предполагать наличие у читателя достоверного знания лексики родного языка, в двуязычном словаре неологизмов существует более высокая потребность в эксплицировании информации. Поэтому в немецко-русском словаре неологизмов при каждом заголовочном слове приводится толкование значения на русском языке, а затем (если возможно) даются эквивалент(ы)10. Данный подход представляется оптимальным для специального двуязычного словаря неологизмов. «Поскольку до настоящего времени неологизмы описаны лексикографически лишь отчасти, — пишет Э. Ворбс, — толкование значения является важным элементом микроструктуры и в двуязычном словаре, тем более что вследствие нулевой эквивалентности часть соответствий и без того необходимо представлять в виде парафразы» [\Vorbs, Магко'\у-вк!, 1У^ег 2007: XVI, перевод авторов].
Толкование значения важно не только при (временном) отсутствии эквивалента, но и при необходимости раскрыть допол-
10 Вероятно, отсутствие зоны толкования значения в немецко-русских словарях общей лексики не позволяет составителям приводить уже существующие русские эквиваленты к включаемым в словарь немецким неологизмам — ведь эквиваленты, имеющие и в русском языке статус инновации, не могут обеспечить надежное объяснение значения немецкоязычного неологизма. Это ведет к тому, что в словарях порой отсутствуют очевидные варианты перевода, уже хорошо известные русскоязычным читателям благодаря межъязыковым контактам или в силу внеязыковых условий, а в некоторых случаях уже зарегистрированные одноязычными и двуязычными словарями. Так, например, в первом томе Нового большого немецко-русского словаря при слове Оа1.епаи1.оЪа}т приводится многословный описательный перевод (по сути являющийся толкованием значения) «устройство для быстрой передачи данных большого объема» (НБНРС 2008: 617), хотя в русском языке существуют эквиваленты информационная магистраль, информационный хайвей.
нительную страноведческую и лингвокультурную информацию. Даже при наличии эквивалента в русском языке пользователь не всегда может знать его точное значение. Особенно это касается англицизмов, также отличающихся новизной в русском языке (например, сегвей), или эквивалентов, лишенных с позиции русского читателя, (еще) не знакомого с некоторыми новыми реалиями немецкой действительности, конкретного референтного содержания и потому не раскрывающих значение немецкого неологизма (например, пособие по безработице II). Объяснение значения может пригодиться полностью или частично, возможно, в модифицированной форме и при переводе на русский язык, например, если приведенные эквиваленты по тем или иным причинам не могут быть непосредственно использованы в определенном контексте.
Подбор эквивалентов в любом двуязычном словаре, тем более в двуязычном словаре неологизмов, представляет собой, пожалуй, наиболее трудную задачу. Это обусловлено внеязыковыми и внутриязыковыми причинами. Так, предметы или явления, обозначенные в немецком языке, могут либо вовсе отсутствовать в русской лингвокультуре (например, УегяращеЫ^ ‘изменение ландшафта путем размещения на местности многочисленных ветроэлетро-станций, напоминающих побеги спаржи, что оценивается негативно’), либо не иметь в русском языке соответствующих обозначений (например, Ет1аи/ктс1 ‘ребенок, обычно мальчик, в возрасте от шести до десяти лет, выходящий перед началом футбольных или гандбольных матчей на поле стадиона за руку с игроком’).
Источники материала, в которых осуществляется поиск русскоязычных эквивалентов, разнообразны: это общие и специальные (в том числе и неологические, прежде всего [НСЗ 2009]) словари русского языка, регистрирующие языковые изменения с начала 90-х гг. XX в., новые немецко-русские и русско-немецкие словари общей лексики и лексики специальных языков, профессиональных и социальных жаргонов, материалы публицистической и научно-популярной литературы. При поиске и верификации эквивалентов широко используются электронные библиотеки и поисковые системы Интернета. При этом учитывается и специфика текста, в котором функционирует русское соответствие, и надежность источника.
В качестве эквивалентов к немецким неологизмам предлагаются не только лексикографически зафиксированные языковые единицы, но и незарегистрированные словарями слова и выражения, бытующие в русской речевой практике. Различные возможные варианты перевода, показываемые в словаре, дают широкий доступ к новому и в русском языке, показывают параллели развития немецкой и русской лексики, при этом не решая собственно нормативных задач.
Если в качестве эквивалента к немецкому слову приводится новое, пока не зафиксированное лексикографически слово англоязычного происхождения, то в связи с неустоявшейся орфографической нормой в словарной статье отражаются различные варианты написания эквивалента. Графическая вариативность русских ан-глонеологизмов проявляется, в частности, в передаче некоторых букв и буквосочетаний (например, беби-бокс/ бэби-бокс), слитном или дефисном написании (например, боди(-)сканер), написании латиницей или кириллицей (ТАН-код/ ТА N-код). В случае кодификации этой лексики в нормативных словарях русского языка (например, в орфографическом словаре) написание эквивалентов дается в соответствии с этими источниками.
В ряде случаев не удается подобрать эквивалент, адекватный немецкому неологизму не только семантически, но и стилистически, вследствие чего повышается значение прагмастилистических маркировок, сопровождающих заголовочные слова и/или их переводы. Так, например, при немецком слове АпИта1$сЫота1е дается помета «разг.» («разговорное»), в то время как русские эквиваленты генетически модифицированный/ трансгенный помидор, ГМ-помидор, ГМ-томат стилистически нейтральны. В иных случаях необходимо маркировать русский эквивалент, чтобы предостеречь пользователя словаря от стилистических смещений и ложных идентификаций. Так, к стилистически нейтральному немецкому слову БетогепИапсЬ ‘простой в обращении мобильный телефон с минимальным количеством функций для пожилых людей или людей с нарушениями здоровья’ в качестве эквивалента приводится слово бабушкофон, требующее помету «разг.».
Отражение системных отношений новой лексики. Особое внимание в немецко-русском словаре неологизмов уделяется от-
ражению системности лексики, не укладывающейся в алфавитный принцип построения словника. Речь идет, с одной стороны, о парадигматических отношениях новых слов, для которых в словаре используются пометы «син.» («синонимы»), «ант.» («антонимы»), «гипер.» («гиперонимы»), с другой стороны о различных содержательных и тематических связях, представляемых под общим указателем «ср. тж.» («сравни также»). Таким способом приводятся, например, слова, принадлежащие к одному и тому же словообразовательному гнезду (например, anklicken: ср. тж. jdoppelklicken, 'I'durcbklicken, 'feinklicken, 'fklicken, 'fverklicken, 'fwegklicken), или слова, находящиеся в тематической связи с заголовочным словом (например, chattem ср. тж.: fbloggen, ffacebooken, jmailen, jposten, 'ftwittern; Dokutainment: ср. тж.: fEdutainment, 'fHistotainment, '[Infotainment, jPolitainment). Система ссылок на другие заголовочные слова позволяет отразить системные отношения новой лексики, стимулирует интерес читателей к представленным в словаре новым словам и значениям. Вместе с тем, наличие подобных тематических рядов слов означает включение в алфавитный словарь элементов аналогического словаря.
Пример словарной статьи.
Fgst|netz, das; -es, -е
HJI; Ф сер. 90-х гг. XX в. [= неолексема; употребляется с середины 90-х годов XX века]
телекоммуникационная сеть, в которой телефонные соединения устанавливаются посредством кабельных телефонных линий
стационарная телефонная сеть
aus dem Festnetz anrufen, Anrufe aus dem / ins Festnetz, im Festnetz te-lefonieren
Auch die Teldafax AG gab am Montag eine Preissenkung fiir Gespra-che vom Festnetz in alle Mobilfunknetze um 40 Prozent bekannt. (Berliner Zeitung, 16.03.1999) ант. f Mobilnetz А слож., прил. fest + сущ. Netz
^ Хотя стационарная телефонная сеть возникла вместе с первым телефоном, лексема Festnetz была образована только в 90-х гг. XX в. С появлением новой телекоммуникационной сети, получившей название Mobilnetz (рус. мобильная сеть) возникла необходимость
обозначить уже существующую телефонную сеть новым словом. Так возникло аналогическое новообразование Festnetz.
Очень часто [используется] как опред. комп. [= определительный (первый) компонент сложных слов], напр.: Festnetzanbieter, Festnetzanschluss, Festnetzbetreiber, Festnetzgeschaft, Festnetzkunde, \Festnetztelefon Щ D-GWB10 (1999)
В природе вещей заложено так, что все новое — будь то технические новинки, социальные нововведения или языковые инновации — вызывает интерес и повышенную потребность в информации. Наиболее важным источником информации о новом в словарном составе языка являются специально подготовленные с этой целью лексикографические издания. Это справедливо и для двуязычных словарей неологизмов. Одна из главных целей создаваемого немецко-русского словаря неологизмов — предоставить в распоряжение читателей, изучающих немецкий язык или владеющих немецким языком, новый лексический материал. Словарь призван стимулировать развитие рецептивно-продуктивной языковой компетенции всех заинтересованных читателей, но в то же время он обращен и к профессиональным пользователям, нуждающимся в точных сведениях о содержании, форме и употреблении новой, пока мало известной лексики, — учителям, переводчикам, журналистам и собственно лексикографам — создателям общих одноязычных и двуязычных словарей.
Литература
Александрова, Пригоникер 2007 — Т. С. Александрова, И. Б. Пригони-кер. Новые слова в XXI веке. Немецко-русский словарь. М.: ACT: Астрель: Хранитель, 2007.
Гак 1982 — В. Г. Гак. [Рецензия] // Новое в русской лексике: Словарные материалы-77. Словарные материалы-78. //ВЯ. 1982. № 3. С. 125. ДБНРС 1982 — Дополнение к Большому немецко-русскому словарю / Авт.-сост. М. Я. Цвиллинг, Е. И. Лепинг, Н.П. Страхова и др.; под общ. рук. О. И. Москальской. М.: Русский язык, 1982.
Котелова 1988 — Н. 3. Котелова. Теоретические аспекты лексикографического описания неологизмов //Советская лексикография. М.: Русский язык, 1988. С. 46-63.
НБНРС 2008 — Новый большой немецко-русский словарь. В 3 т.: около 500 ООО лексических единиц / Под общим руководством Д. О. Добровольского. М.: ACT: Астрель, 2008. Т. I: A-F.
НСЗ-60 — Новые слова и значения: Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 60-х годов / Под ред. Н. 3. Котеловой, Ю. С. Сорокина. М.: Советская энциклопедия, 1971.
НСЗ-70 — Новые слова и значения: Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 70-х годов / Под ред. Н. 3. Котеловой и Ю. С. Сорокина. М.: Русский язык, 1984.
НСЗ-80. — Новые слова и значения: Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 80-х годов / Под ред. Е. А. Левашова. СПб.: Дмитрий Буланин, 1997.
НСЗ-90 — Новые слова и значения: Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 90-х годов XX века: В 2 т. / Отв. ред. Т. Н. Буце-ва. — СПб.: Дмитрий Буланин, 2009. Т. 1 (А-К).
Улуханов, Хебекер, Беленчиков, Беленчикова 2007 — И. Улуханов, X. Хе-бекер, В. Беленчиков, Р. Беленчикова. Русско-немецкий словарь новых слов / Под ред. Р. Беленчиковой, И. Улуханова. — М.: ООО «Издательский центр "Азбуковник"», 2007.
Цвиллинг 1984 — М. Я. Цвиллинг. Переводные эквиваленты неологизмов в словаре и тексте // Обучение научных работников иностранным языкам. М.: Наука, 1984. С. 233-246.
Belentschikow 2002 — R. Belentschikow. Probleme der Stichwortauswahl und des Wortaitikelaufbaus in einem Russisch-Deutschen Neologismen-worterbuch // Kunzmann-Miiller B., Zielinski M. (Hrsg.). Sprachwandel und Lexikographie. Beispiele aus slavischen Sprachen, dem Ungarischen und Albanischen. Frankfurt am Main: Peter Lang, 2002. S. 68-82.
Belentschikow 2009 — R. Belentschikow. Neologismen in Worterbiichem verschiedenen Typs // Worbs E. (Hrsg.). Neue Zeiten — neue Worter — neue Worterbiicher. Beitrage zur Neologismenlexikografie und -lexikolo-gie. Frankfurt am Main: Peter Lang, 2009. S. 145-164.
Carstensen, Busse 1993-1996 — B. Carstensen, U. Busse. Anglizismen-Wor-terbuch. Der EinfluB des Englischen auf den deutschen Wortschatz nach 1945. 3 Bde. Bd.l: A-E. Berlin / New York: Walter de Grayter, 1993. X/194/450 S.
Dou — Xuefii Dou. Deutsch-chinesisches Neologismenworterbuch. 2. Aufl. China International Book Trading Corporation, 2005.
Heller et al. 1988 — K. Heller, D. Herberg, Ch. Lange, R. Schnerrer, D. Steffens. Theoretische und praktische Probleme der Neologismenlexi-kographie. Uberlegungen und Materialien zu einem Worterbuch der in
der Alltagssprache der DDR gebrSuchlichenNeologismen. Berlin: Akade-mie der Wissenschaften der DDR, Zentralinstitut fiir Sprachwissenschaft: 1988.
Herberg 2002 — D. Herberg. Der lange Weg zur Stichwortliste. Aspekte der Stichwortselektion fiir ein allgemeinsprachliches Neologismenworter-buch // Hafi-Zumkehr U., Kallmeyer W., Zifonun G. (Hrsg.). Ansichten der deutschen Sprache. Festschrift fiir Gerhard Stickel zum 65. Geburts-tag. Tiibingen: Gunter Narr Verlag, 2002.S. 237-250.
Herberg, Kinne 1998 —D. Herberg, M. Kinne. Neologismen. Heidelberg: Julius Groos Verlag, 1998.
Herberg, Kinne, Steffens 2004 — D. Herberg, M. Kinne, D. Steffens. Neuer Wortschatz. Neologismen der 90er Jahre im Deutschen. Unter Mitarbeit von Elke Tellenbach und Doris al-Wadi. Berlin/New York: de Gruyter, 2004.
Kinne 1996 — M. Kinne. Neologismus und Neologismenlexikographie im Deutschen. Zur Forschungsgeschichte und zur Terminologie, iiber Vorbil-der und Aufgaben//Deutsche Sprache 24/4, 1996. S. 327-358.
Meger 2009 — A. Meger. Das Polnische-deutsche Worterbuch der Neologismen — eine lexikalisch-semantische Charakteristik // Worbs E. (Hrsg.). Neue Zeiten — neue Worter — neue Worterbiicher. BeitrSge zur Neo-logismenlexikografie und -lexikologie. Frankfurt am Main: Peter Lang, 2009.
Petermann 1982 — H. Petermann. Probleme der Auswahl und Darstellung von Fachlexik im allgemeinsprachlichen Worterbuch // Agricola E. et al. (Hrsg.): Wortschatzforschung heute. Aktuelle Probleme der Lexikologie und Lexikographie. Leipzig, 1982. S. 203-220.
Wiegand 1990 — H. E. Wiegand. Neologismenworterbiicher (= Kapitel 2.4.1 von: Die deutsche Lexikographie der Gegenwart) // Hausmann F. J. et al. (Hrsg.). Worterbiicher — Dictionaries — Dictionnaires. Ein intematio-nales Handbuch zur Lexikographie. Berlin. New York. 2. Teilbd. 1990. S. 2185-2187.
Worbs 2009 — E. Worbs. Das Polnisch-deutsche Worterbuch der Neologismen — eine lexikografische Nachbetrachtung // Worbs E. (Hrsg.). Neue Zeiten — neue Worter — neue Worterbiicher. Beitrage zur Neologismen-lexikografie und -lexikologie. Frankfurt am Main: Peter Lang, 2009.
Worbs, Markowski, Meger 2007 — E. Worbs, A. Markowski, A. Meger. Pol-nisch-deutsches Worterbuch der Neologismen. Neuer polnischer Wortschatz nach 1989. Unter Mitarbeit von Radowslaw Pawelec und Ewa Rudnicka. Gesamtredaktion Erika Worbs. Wiesbaden: Harrassowitz, 2007.
