CC BY
274
УДК 904:72 М. С. Гаджиев
О функционировании оборонительной системы Даг-бары в арабский
период
Институт истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН; [email protected]
В статье анализируются сведения из письменных источников о функционировании в арабский период фортификационной линии Даг-бары (Г орная стена) -составной части Дербентского оборонительного комплекса, возведенного Саса-нидским Ираном в правление шаханшаха Хосрова I Ануширвана (531-579) в середине VI в. на границе территорий оседлых земледельцев и кочевников-скотоводов.
Ключевые слова: Восточный Кавказ, Дербент, Арабский халифат, оборонительная архитектура, исламизация.
In the paper is devoted to analyze of the information of written sources about the functioning in the Arab period the fortification system of Dagh-bary (Mountain Wall)
- a component of Derbent defensive complex built during the reign of shahanshah Khusraw I Anushirvan (531-579) on the boundary of settled-farming societies and nomadic tribes.
Keywords: East Caucasus, Derbent, the Arab Caliphate, defensive architecture, islamization.
В 568-569 гг. Сасанидский Иран в правление шаханшаха Хосрова I Ануширвана (531-579) построил на Восточном Кавказе колоссальное фортификационное сооружение - Дербентский оборонительный комплекс, который должен был стать преградой для нового мощного соперника -Тюркского каганата [12, с. 77-94]. Дербентская оборонительная система включала в себя два основных элемента. Первый - это собственно город, получивший название Дарбанд (от перс. дар - «ворота», банд - «узел, плотина»). Впервые он упоминается Ананием Ширакаци (VII в.): «...до него (Каспийского моря. - М.Г) доходит хребет Кавказа, на котором построена стена Дарбанда, что значит «связка» и «ворота», город стражи Чора, огромная башня, сооруженная в море» [53, с. 27]. Город архитектурно оформляли цитадель, расположенная на вершине горного отрога, и две городские стены, отходившие от цитадели, которые полностью перегораживали узкую (ок. 3,5 км) полоску приморской равнины и тянулись в море на расстояние ок. 150 м [24; 55]. Между городскими стенами, защищавшими площадь св. 140 га, и располагался город, территория которого составляла в позднесасанидский период ок. 30 га. Вторым основным элементом Дербентской оборонительной системы являлась так называемая Горная стена -
Даг-бары, которая начиналась у южной угловой башни цитадели и тянулась в горы с десятками фортов на расстояние 42 км [9, с. 209-211; 10, с. 836; 11, с. 75-78]. История этой фортификационной линии делится на несколько периодов, во время которых изменялись ее роль и значение.
Сведения о значении Дербентского оборонительного комплекса, его особом политическом и экономическом статусе мы находим у средневековых авторов, например, Масуди и Йакута [15, с. 15; 16, с. 13,15; 29, с. 212]. Согласно анонимному сочинению «Предел желаний в летописях персов и арабов» (Нихайат ал-ираб фи ахбар ал-фурс ва-л-‘араб), сасанидскому на-местнику/марзбану Дербента, в ведении которого находилась вся оборонительная система, была предоставлена привилегия восседать на золотом троне [46, с. 227], тогда как избранному среди других марзбанов было дано право занимать серебряный трон [54, с. 58; 21, с. 112].
О привилегированном положении Дербента и приграничной области свидетельствуют и переговоры сасанидского наместника Дербента Шах-рбараза с арабами, а также текст охранной грамоты, выданной арабским полководцем Суракой ибн Амром, приведенные ат-Табари [40, с. 72-73]. Первые отряды арабских воинов во главе с полководцами Салманом ибн Рабиа, Абдурахманом ибн Рабиа, Суракой ибн Амром, Абдаллахом Хабибом ибн Масламой появляются в Дербенте - Баб ал-абвабе -в 22 г. х./ 642-643 г. Ат-Табари и Ибн ал-Асир сообщают, что в этот год наместник-шахрийар Дербента Шахрбараз - представитель знатного иранского рода - «заключил с арабами мир, но джизью платить не хотел». Подчеркивая особое военно-стратегическое значение города, он заявлял: «Я нахожусь между двух врагов. Одни из них хазары, другие русы... Кроме жителей этих местностей, нет других, кто (мог бы) воевать в ними. Вместо джизьи мы будем воевать», «наша джизья вам - это помощь вам и выполнение того, что вы пожелаете» [18, с. 13; 40, с. 72-73].
После обращения к халифу Омару Сурака ибн Амр пожаловал Шахрба-разу, жителям города «и тем, кто вокруг них», грамоту, по которой «он договорился с ними, что они будут участвовать во всех походах и выполнять всякое дело, которое правитель сочтет благим. Кто согласен на это, тот освобождается от повинностей, кроме призыва в войско (хашр), а призыв в войско - это замена их повинностей» [18, с. 13]. В охранной грамоте предусматривались безопасность горожан, сохранность их имущества и религиозной общины (араб. милла) [40, с. 73]. В данном случае речь, очевидно, идет о зороастрийцах и христианах Дербента. Толерантное на первых порах отношение к местным иноверцам, несомненно, было вызвано стремлением закрепиться в этом стратегически важном районе и найти дополнительную опору в местной среде.
Из текста охранной грамоты видно, что арабами на самом высоком государственном уровне было подтверждено особое положение Дербента и Дербентской оборонительной системы в целом, которое этот важнейший
пограничный комплекс занимал при Сасанидах. Здесь необходимо отметить, что ат-Табари для обозначения Дербента использует лишь одно название - ал-Баб, под которым понимался не только город, но и область/страна (билад ал-Баб), а Балами прибегает и к арабской форме Баб ал-абваб, и к персидской -Дербенд,ДербендХазаран [38, с. 6].
По Балами, мирный договор Сурака заключил и с сархангом каждого дербенда, т. е. с главами определенных участков Дербентской оборонительной системы, которые подчинялись марзбану/шахрийару Дербента: «все дербенды заключили мир с условием защитить мусульман от всякого дербенда и всякого врага, кто против них, чтобы мусульмане не держали там войска и чтобы впредь никакое войско не проникло в мусульманские земли; каждого из этих сархангов Сурака отправил в отдельный дербенд или город (шахр), который был в горах Дербенда (вар.: «в горах и дербен-дах»)» [38, с. 8; 49, с. 501-502]. Балами, дополняя ат-Табари, сообщает, что «[с тех пор] стало правилом не брать ни джизьи, ни хараджа [с жителей] всех дербендов, с тем, чтобы они удерживали неверных от мусульман, вели с ними своими силами войну» [49, с. 501; 39, с. 45].
Однако укрепиться в Дербенте арабам сразу не удалось - с 22 г. х./642-643 гг. по 31 г. х./651-652 гг. по приказу халифов Омара и Османа было организовано не менее пяти крупномасштабных походов на Восточный Кавказ. Одной из главных целей арабских полководцев было овладение Дербентом -Баб ал-абвабом. Только после походов ал-Джарраха ал-Хакими и Масламы ибн Абдалмалика в 720 - нач. 730-х гг. арабы прочно утвердились в Дербенте и стали активно использовать в своем противостоянии с хазарами мощную фортификационную систему, созданную здесь при Хосрове I. Письменные источники содержат важные данные об укреплении арабами Дербентского оборонительного комплекса, включая Г орную стену.
Первые такие работы были проведены в нач. 730-х гг. при халифе Хишаме (724-743) в наместничество на Кавказе Масламы. Хотя источники, сообщающие о строительной, восстановительной и переселенческой деятельности Масламы в Баб ал-абвабе в 114 г. х./732-733 гг. [8, с. 17; 19, с. 161; 40, с. 79; 41, с. 32-33] ничего не рассказывают о работах на Даг-бары, можно полагать, что они проводились и там.
Крупные работы в районе Горной стены были произведены спустя 20 лет: по свидетельству Йакуби, в начале 750-х гг. Абу Джафар, наместник Арменийи и Азербайджана, «построил города Камах, ал-Мухаммадийа и Бабвак и другие города, которые обратил в опорные пункты для мусульман и куда поселил воинов» [42, с. 9]. Это было ответной мерой на вторжение «царя хазар Рас-Тархана», который нанес арабам ощутимое поражение. Упомянутые Йакуби «города» Камах, ал-Мухаммадийа и Бабвак соответствуют современным Камаху, Г имейди и Дарвагу, бывшим важным укрепленным пунктам первой половины оборонительной линии Горной стены. Еще А.Н. Генко обоснованно идентифицировал ал-Мухаммадийа Йа-
куби и хроники «Тарих ал-Баб» с Гимейди (Химейди//Хюмейди//Хумайди; ал-Хумайдийа «Дербенд-наме»), а араб. Бабвак с перс. Дарвак//Дарваг [14, с. 86-87], для которого предложена хорошая этимология - «Охраняющие ворота», «Ворота, предупреждающие об опасности» [4, с. 47, сн. 35].
Важные данные о последующей фортификационной и колонизационной деятельности арабов вдоль Горной стены содержатся в хронике «Дербенд-наме», протограф которой восходит к XI в. Согласно хронике, по повелению халифа Абу Джафара ал-Мансура (754-775) около 146 г. х./763-764 гг. сюда, в зону Дербента, было переселено 7 тыс. чел. из Шама, Джезиры, Мусы-ла, 30 тыс. чел. из других областей халифата, которые были размещены «во вновь построенных городах и крепостях», а также еще 30 тыс. воинов из Хорасана и 12 тыс. из Шама [41, с. 37].
Йазид ас-Сулами, «амир войска» и арабский наместник, с целью укрепления северных рубежей Халифата от «злодеяний и вреда кафиров» по повелению халифа «дал приказание, построили города: сначала Ду‘ара, второй - Сегна (Сигна), третий - в долине бану Хашим, из которой ушли кафиры, [тут] построили прочную крепость. После них построили Мита‘и и Камах. Амир дал [такое] приказание, триста человек из Табарсарана оставил в Мита‘и, а своего брата назначил правителем Табарсарана. После этого он построил Дарвак, Медине (Мадина; Майдан) и Химейди (ал-Хумайдийа). [Также] построил Малый Ухейл и Большой Ухейл (Ухайл; Арджил). И города эти завершил он за шесть месяцев. Народ из Химса поселил в ал-Хумайдийе, а народ из Димашка (Дамаска) поселил в городе Дарваке. Дарвак был большим городом. И народ из ал-Маусила (Мусыла) поселил в городе Дарпуше. Эти все города назывались Дарпуш. [Жителям] всех этих городов он дал повеление, чтобы они по очереди охраняли ущелья и дороги. ...Он построил один большой город под названием Йези-дийе. .И построил город под названием Сермекийе. После них построил [города] Мукатир и Махрака. Кроме этих он построил сто десять замков и селений и завершил полностью» [4, с. 46; 41, с. 38].
Список этой хроники, которым пользовался Мирза Казем-бек, имеет некоторые отличия, в которых отражено существование здесь укреплений Горной стены, возведенных еще в VI в.: «Халиф времени дал приказание [строить] новые крепости и благоустраивать старые крепости. Благоустроили крепость Сувар, крепость Митаи и Кемах, крепость Семнан, которую ныне называют Черки, Дарвак, Йерси и Химейди. Из Шама и Мусыла (Мосула) привели семь тысяч семей и населили ими названные крепости» [48, с. 571-572].
В сочинении А.-К. Бакиханова эти крепости обозначены соответственно «Калей-Сувар, Калей-Мюта, Калей-Камах, Калей-Суфнан, ныне называемый Черкены. .Дарваг, Ерси, Гумейди, Магатыр и Маграга» [7, с. 57].
У Г. Алкадари этот список выглядит несколько иначе - Рукель, Кала-Сувар, Митаги, Мугатыр, Марага, Бильгади, название которого, по его
мнению «произошло от Бабуль Хадид»; он же отмечает, что в Бильгади «теперь остаются крепостные башни и стены, выстроенные из красного кирпича и камня, а также известен его водный колодец» [5, с. 34].
Кроме упоминавшихся Камаха, Гимейди и Дарвага с определенными современными населенными пунктами, где существовали или существуют укрепления Г орной стены, отождествляются и другие, названные в хронике, крепости и «города». Упомянутая крепость Мита‘и идентифицируется с современным с. Митаги, через которое по гребню Камахского хребта проходила Горная стена в сторону с. Камах (Кемах). Остатки Горной стены, проходящей у Митаги, показаны на плане-схеме участка Горной стены, нарисованной в 1722 г. Дм. Кантемиром [45; 36, с. 308, рис. 221], и на карте, составленной подполковником М. Коцебу в 1819-1820 гг. [31; 36, с. 312, рис. 222]. Заметим, что местные старожилы еще видели остатки башни форта в центре селения. Ныне непосредственно в Гимейди (ал-Мухаммадийа, ал-Хумайдийа, Химейди) и Йерси форты и укрепления Горной стены не сохранились, но они упоминаются в источниках XVIII-XIX вв. Руины Горной стены сохранились вблизи этих населенных пунктов. На местонахождение в Гимейди опорного укрепленного пункта Горной стены указывают и иные свидетельства.
Ф.Ф. Симонович в 1796 г. в числе пунктов, где сохранились «развалины, состоящие из круглых башен, прямых стен, занимающих тесные проходы, и четвероугольные крепостцы, имеющие по углам башни.», называет не только Камах, Зидиан и Дарбах (Дарваг), но и Хамейды (Гимейди) [33, с. 197]. Далее он упоминает и какое-то «другое поперечное земляное укрепление, прикрывающее плоскость к морю против гор», которое «простирается от деревни Хамейды к Дагистану, пересекая прямым валом все долины от одной отрасли гор до другой» [33, с. 198]. Очевидно, здесь идет речь об остатках куртин Горной стены, но уже сильно руинированных и сохранившихся в виде валов, что можно наблюдать и сегодня. Добавим, что на карте Горной стены Дж. Эберкромби (1889 г.) на территории Гимейди обозначены два укрепления [43; 44], соответствующие ранее существовавшим двум фортам на территории рядом располагавшихся селений -Юхари Гимейди и Ашага Гимейди.
Под Йерси, который упоминается в форме Ирси и в «Тарих ал-Баб» [29, с. 57], следует понимать современное с. Ерси. Близ него к югу расположены остатки форта 47 Горной стены, занимавшего стратегическую позицию на вершине у перевала водораздельного хребта, через который проходит грунтовая дорога из Ерси в с. Татиль. Судя по очередности наименования крепостей в различных списках «Дербенд-наме», Йерси, вероятно, соответствует Медине (Мадина; Майдан), а Ду‘ара - крепости Сувар. Хотя, по мнению А.К. Аликберова, Мадина, возможно, то же, что и современный Араблар к югу от Дербента, а укрепление Ду‘ара, первое в списке и, очевидно, ближайшее к Дербенту, может соответствовать поселению Пирди-
машки (Пирмешки) близ Дербента [4, с. 51, 54], где проходила Даг-бары и расположены остатки двух фортов.
Под крепостью Сувар, возможно, следует понимать форт, ранее располагавшийся на территории, занятой пос. Мамедкала, и изображенный на карте «Часть Табасарана и Дербентской округи» (ок. 1796 г.) рядом с другой крупной крепостью, носящей название Хан-Махомет-кала [32; 36, с. 39, рис. 11]. По информации жителей селений Чираг и Бильгади, ранее названием Сувар обозначали приморскую территорию расположения современного пос. Мамедкала.
Под «крепостью Семнан, которую ныне называют Черки» (у А.-К. Ба-киханова - «Калеи-Суфнан, ныне называемый Черкены») [7, с. 57], скрывается крупное укрепление (форт 24) Горной стены, расположенное западнее покинутого сел. Бильгади, развалины которого известны ныне под наименованием Шелкени-кала, Шелкени-шахар. Этот топоним в 1870-х гг. зафиксирован А.В. Комаровым, который приводит рисунки, тексты и переводы куфических надписей, обнаруженных на башнях и стенах этой крепости [22, № 18, 19; 26, с. 103, 106]. Среди его архивных материалов имеется и рисунок крепости Шелкени-кала (Шалкани). Наконец, укрепление Шилкани (БсЫ1капу) отмечено у ген. Р. Эркерта, в т. ч. на его карте Г орной стены [50, с. 57; 51, с. 216, 222], и в форме БИаШепе на карте Горной стены у Дж. Эберкромби [43; 44].
Укрепленные пункты Мукатир и Махрака на основе созвучия обычно локализуют на месте современных селений Мугарты и Марага [4, с. 51; 29, с. 126; 41, с. 62, прим. 221, 222], расположенных южнее линии Горной стены. Но примечательно то, что на карте Горной стены Дж. Эберкромби под № 24 и 29 обозначены укрепления Mughara и Makhragakh, которые расположены рядом с Дарвагом и наименования которых близки названным в хронике топонимам [43; 44]. Хотя, очевидно, в тексте хроники речь идет именно о населенных пунктах Мугарты и Марага [соответственно Магар-ты//Магатир//Мугатир, Махраги//Маграга//Майрага у авторов XVIII-XIX вв.: 7, с. 24, 25, 57; 20, с. 311; 33, с. 199; 34, с. 154], а форты Mughara (Мугара) и Makhragakh (Махрагах), можно полагать, получили свои названия по наименованию этих опорных пунктов, которые расположены недалеко к югу от Дарвага. Возможно, это объясняется тем, что гарнизонам, расквартированным в Мугарты и Марага, вменялось в обязанность нести службу в фортах Mughara (Мугара) и Makhragakh (Махрагах), названных так по наименованию населенных пунктов.
Следует отметить также, что жителями этих опорных населенных пунктов (а также селений Джалган, Митаги, Рукель, Кемах, Зидиан, Биль-гади, Гимейди, расположенных вдоль Даг-бары) еще в недавнем прошлом были в основном таты [5, с. 18; 7, с. 24; 25, с. 56-66; 27, с. 534; 28, с. 12], язык которых относится к юго-западной группе иранских языков и предки которых, как считают исследователи, были переселены на территории Вос-
точного Кавказа и в зоне Дербента в качестве военных колонистов Саса-нидами, в основном в период правления Хосрова I и строительства Дербентского оборонительного комплекса.
Упомянутый в «Дербенд-наме» «город» Йезидийе (ал-Йазадийа), которому дал свое имя Йазид б. Мазйад ас-Сулами, обычно идентифицируют с политическим центром Ширвана - городом Йазидийа [4, с. 88; 41, с. 62, прим. 219], построенным, согласно «Тарих ал-Баб», в 306 г. х./918 г. Абу Тахиром б. Мухаммадом - праправнуком Йазида [29, с. 48], и с городом Шаммахийа (Шемаха) [4, с. 88; 29, с. 106]. Но эти города были основаны в разное время (соответственно ок. 764 г. и 918 г.), что позволяет усомниться в таком отождествлении. Обращает внимание и то, что в данной части «Дербенд-наме» все остальные перечисленные укрепленные пункты приурочены к Дербенту и Горной стене.
Остается неизвестным пока, какие укрепления, возведенные арабами в 760-х гг., упоминаются как Ду‘ара, Сегна и еще одно безымянное, расположенное в долине Бен Хашим (Бану Хашим), которое также не поддается точной локализации. Конкретно не идентифицируются и укрепления Малый и Большой Ухайл (Арджил), Дарпуш, Сермекийе. Хотя оба Ухайла или оба Арджила, упомянутых и у ал-Балазури среди городов, построенных Йазидом ас-Сулами в Ширване [8, с. 20], сопоставляют с селениями Хели и Педжи в Табасаране и с. Ухул в районе Ахты [4, с. 54; 41, с. 61-62, прим. 217], для этого предположения нет достаточных оснований. В приведенных перечнях «Дербенд-наме» не упомянуты такие опорные пункты, расположенные вдоль Горной стены, как Рукель, Зидиан, Бильга-ди и Зиль. Не исключено, что под «городом» Йезидийе (ал-Йазадийа) скрывается современный Зидиан (Зидьян, Зидйан), где находились два форта Горной стены. Не исключено, что под Бильгади, который находился между Зидианом и Шелкени, где располагалась крупная крепость, понимается одно из неидентифицированных укреплений.
Рукель (Рукал), расположенный рядом с Митаги, Мугарты и Марага, фигурирует в тексте хроники как место, куда прибыло «мусульманское войско» Йазида ас-Сулами до начала его строительной деятельности. В этом же отрывке автор «Дербенд-наме» сообщает интересную деталь: по приказу Йазида каждый всадник этого 72-тысячного корпуса прибыл сюда с шестью «крепкими кирпичами», взятыми из какой-то стены [41, с. 3738]. Источник не раскрывает цель этой акции, но далее рассказывает о строительной деятельности Йазида в зоне Даг-бары. И можно полагать, что привезенные кирпичи были использованы именно для описанного фортификационного сооружения и градостроительства.
Зиль, не упомянутый в числе пунктов, где Йазид ас-Сулами возводил крепости, тем не менее, фигурирует в списке «Дербенд-наме» Казем-бека вместе с населенными пунктами Йерси, Дюбек, Дарваг, Химейди и Керух в пассаже о походе 2-тысячной конницы одного из полководцев ал-Джарраха
в Табасаран ок. 722-723 гг. [48, с. 518]. В других списках «Дербенд-наме» речь идет о походе 12-тысячного отряда в Табасаран - «в сторону Йерси, Кемаха» [41, с. 28]. Это событие нашло отражение и в сообщении Балами о походе 2-тысячного отряда одного из сподвижников ал-Джарраха «в землю Йарси и в Дарвак» [49, с. 512]. И эти сведения, сообщающие о военных экспедициях арабских войск в Табасаран, указывают на стремление взять под контроль оборонительную систему Горной стены, ее опорно-стратегические пункты и перевалы.
Укрепление власти арабов в Баб ал-абвабе и их мероприятия по усилению оборонительной системы в силу различных политических обстоятельств иногда приостанавливались, что приводило к временной потере ими своего оплота здесь. Так, «Дербенд-наме» сообщает, что сын бывшего наместника Дербента, смещенного и казненного по приказу халифа за попытки выйти из-под контроля центральной власти, Джейун б. Неджм б. Хашим [Хаййун б. Наджм б. Хашим: 6, с. 68-69; 42, с. 11], как и его отец -представитель знатного арабского рода ансаров и основатель династии Хашимидов Дербента, выступал в оппозиции кавказским наместникам Багдада и халифу ал^ахди (775-785) и в сер. 780-х гг. по сговору с «хазарскими кафирами» «отдал стену (т. е. систему укреплений Даг-бары. - М.Г.) хазарам», и «в Дербенд пришла разруха, население Дербенда рассеялось в Ширване и Бердаа» [41, с. 39].
Об этом событии сообщает и ат-Табари. По его свидетельству, арабский наместник Арминийи и Азербайджана Са'ид б. Mуслим ал-Бахили «ударил ал^унаджжима ас-Сулами (Наджм б. Хашим. - М.Г.) топором по шее. [Тогда] сын его (Хаййун ас-Сулами. - М.Г.) ушел в сторону хазар, где возбуждал их против Са'ида. Хазары ворвались в Арминию по горному проходу. Са'ид потерпел поражение» [40, с. 80]. Но вскоре в Баб ал-абвабе вновь была установлена власть арабов: «Тогда халиф Харун послал Ху-займу ибн Хазима и Йазида ибн Mазйада в Арминию, чтобы они исправили то, что испортил Са'ид. Они разбили хазар. [Затем] был укреплен проход» [40, с. 80]. Об этом же мероприятии сообщает и «Дербенд-наме»: «Когда дата дошла до сто семьдесят третьего года (789-790 гг. - М.Г.), Харун Рашид отправил Хузейма ибн Хазима с войском. Он восстановил разрушенные места Дербенда, провел проточную воду в Дербенд, в разных местах построил мосты, украсил Дербенд и благоустроил его. Тех людей, которые совершили неблаговидные дела, он отправил к Харун Рашиду» [40, с. 39].
Вслед за этим, в 791 г., новый наместник на Кавказе Фадл ал-Бармаки совершает рейд в Хазарию на «крепость Хамзин», который, однако, закончился безуспешно, и арабские войска были обращены в бегство [42, с. 10;
1, с. 22-25]. Mожно предполагать, что проведение в 176 г. х./792 г. по повелению халифа Харун ар-Рашида ремонтно-фортификационных работ на Горной стене, о которых сообщает уникальный эпиграфический памятник,
обнаруженный нами в 2001 г. [13, с. 196-202; 52, с. 3-10], было вызвано этим неудачным походом и ожиданием ответного удара. «Дербенд-наме» сообщает и о пребывании в Дербенте самого Харун ар-Рашида [41, с. 3940], но эта информация не подтверждается другими достоверными источниками (Йакуби, Балазури, ат-Табари, ал-Куфи).
Примечательно то, что ремонтные работы на Г орной стене, зафиксированные надписью 176 г. х./792 г., были проведены за шесть лет до крупного вторжения хазарских войск в Закавказье в 182/798-799 гг. или 183/799800 гг., вызванного, согласно источникам, то ли смертью дочери кагана, выданной за Фадла ал-Бармаки, то ли упоминавшимся кровавым столкновением между наместником Саидом ал-Бахили и правителем Баб ал-абваба Наджмом ас-Сулами [17, с. 34-35; 40, с. 80]. Скорее всего, причиной нашествия явилась смерть (убийство?) хазарской принцессы, ибо конфликт между ал-Бахили и ас-Сулами имел место задолго до этого - по меньшей мере, в сер. 780-х гг.
В арабский период укрепления Даг-бары и опорные населенные центры, особенно конкретные форты, расположенные вдоль этой оборонительной линии (Митаги, Кемах, Зидиан, Бильгади, Шалкани, Химейди, Дарваг, Ерси и др.) с размещенными в них гарнизонами, приобретают новое качество - они являются не просто военно-стратегическими пунктами для защиты от «неверных», но становятся оплотами и распространителями ислама в зоне пограничья (араб. сагр) - «исламскими центрами» (араб. ал-маракиз ал-исламийа), согласно сведениям Йакута, Исфахани, «Тарих ал-Баб» и др.
Важные наблюдения были сделаны В.Ф. Минорским, А.Р. Шихсаидо-вым и А.К. Аликберовым [4, с. 46-50 и сл.; 29, с. 124-125; 38, с. 20]. Понятия маракиз (ед. ч. марказ «центр») и сугур (ед. ч. сагр «область») несли близкую или даже одинаковую смысловую нагрузку. И это, например, нашло отражение в хронике «Тарих ал-Баб», в которой в названии раздела о правителях Дербента подчеркнуто - о «пограничных областях, иначе называемых центрами» [4, с. 49; 29, с. 64]. В.Ф. Минорский указал и на то, что в сообщении Йакута [15, с. 15] о поселении Сасанидами здесь, в пограничной области, «стражей из переселенцев из разных стран и людей» в специальных центрах, каждый из которых защищала одна из местных народностей (марказ йахфузуху), термин марказ означал «опорную базу, часть общего фронта» [29, с. 124].
Эта военно-административная система «пограничья и центров» сложилась при Хосрове Ануширване одновременно с созданием фортификационной линии. Заметим, что в позднесасанидском «Письме Тансара» (Намэ-йе Тансар) [21, с. 50; 56] обращено особое внимание на «пограничные области и [область] аранов», правителям которых разрешалось жаловать титул шах, и укажем на соответствующую этой системе титулатуру сасанид-ских наместников на Восточном Кавказе и в Дербенте - ср.-перс. марзбан
«хранитель границы» (араб. асхаб-е сугур «владетель границ») и канаранг «страж границы».
Арабы переняли эту систему (и ее терминологию), включив в нее и религиозно-идеологические элементы. Ат-Табари сообщает, что в 126 г. х./743-744 гг. арабский наместник на Кавказе Марван ибн Мухаммад послал жителям ал-Баба «письмо, в котором извещал их о делах их пограничной области (сагр) и [о том], каково вознаграждение (плата) им для их нужд и их исламских центров (маракиз)...» [40, с. 80], т. е. фактически узаконил от лица государства военно-административную систему «пограничной области и исламских центров». Как можно судить по данным источников (и прежде всего «Тарих ал-Баб»), эта система просуществовала несколько столетий - по меньшей мере, до нач. XII в. В «Тарих ал-Баб» (нач. XII в.) «пограничная область» (сагр) применительно к объекту нашего исследования фигурирует последний раз в заключительном параграфе по 1075 г. [29, с. 79]. Подобные пограничные оплоты ислама арабы создавали и в других местах, например, ал-Масуди сообщает о «пограничной области Тифлис».
Арабское население оставалось в зоне пограничья и после периода арабских завоеваний. Ал-Масуди (Х в.) сообщает, что «между Хайдаком и ал-Бабом живут мусульмане арабы, которые не говорят хорошо ни на каком языке, кроме арабского. Они живут в лесах, зарослях, долинах и вдоль больших рек, в селениях, в которых они поселились в то время, когда эти места были завоеваны... Они живут на границе с царством Хайдак, но защищены от него зарослями и реками. От них до города ал-Баб около трех миль, и жители ал-Баба приходят им на помощь» [29, с. 205, 210].
Позднее, в начале 549 г. х./1154 г., Ибн ал-Азрак, сопровождая грузинского царя Дмитрия (1125-1156), дочь которого была замужем за амиром Дербента Абу-л-Музаффаром, подтвердил сведения ал-Масуди. Он сообщает о встрече с арабами «двух больших селений», расположенных в горах над Дербентом; жители этих селений, имевших значительную сельхозок-ругу, по словам одного из старожилов, поселились здесь около 500 лет назад (т. е. примерно в сер. VII в.), находятся на особом положении, а амир Дербенда, как и другие правители, относился к ним благосклонно и давал им все необходимое [29, с. 223-224]. Несомненно, что в обоих сообщениях речь идет об арабских поселениях, расположенных вдоль Горной стены в зоне «пограничья».
Превращаясь в «исламские центры», конкретные укрепленные поселения и форты Горной стены становились военно-религиозными аванпостами. В них размещались гарнизоны «воинов ислама», газиев - «борцов за веру», которые, как известно, занимали высокое место в социальной структуре Дербента и играли важную роль в политической жизни города рассматриваемого времени [23, с. 266-267]. То есть эти укрепления Даг-бары становились рибатами [4, с. 237-238, 482-483], под которыми в VII-
XII вв. понимались укрепления (форты, крепости) в районах военного противостояния мусульман и представителей других религий (Малая и Средняя Азия, Северная Африка, Кавказ). В них обитали вооруженные борцы за веру (мурабитун), как правило, добровольцы, участвовавшие в военных действиях с немусульманами и соблюдавшие строгие правила благочестия [30, с. 198; 47; 57]. По словам Дж.С. Тримингема, «рибаты в пограничных районах играли роль очагов ислама в немусульманском окружении. Это были наблюдательные станции и пограничные заставы - члены их гарнизонов нередко становились активными пропагандистами ислама» [35, с. 238].
К XI в., как установил А.К. Аликберов, происходит трансформация пограничных рибатов, расположенных вдоль Дербентской оборонительной системы, в рибаты суфийские, чему в большей мере способствовал именно газийский состав гарнизонов этих укреплений [4, с. 237-238, с. 482483]. Как отмечала А. Шиммель, «термин рибат, по происхождению связанный с приграничными поселениями солдат, защищавших ислам и распространявших его, мог также употребляться в значении центра (суфийского. - М.Г.) братства» [37, с. 184].
Один из таких рибатов находился, в частности, в поселении ал-Хумайдийа (совр. Гимейди), где влиятельный дербентский шейх Йусуф ад-Дарбанди (ум. в 1-й пол. - сер. XI в.), проводивший много времени в «исламских центрах» «пограничной области ал-Баб», обучал шафиитскому праву подвижника Мунаббиха ал-Хумайди [3, с. 96; 4, с. 238, 254-255, 272]. Абу Бакр ад-Дарбанди в своей энциклопедии рассказывает, как ведет себя странствующий суфий при появлении в рибате - обители, возглавляемой шейхом [4, с. 238, 670-671]. Таким образом, именно Дербент, укрепления и форты Даг-бары, ставшие «исламскими центрами» и рибата-ми, сыграли важнейшую роль в распространении идей суфизма и упрочении его позиций в средневековом Дагестане. Это было обусловлено не только военно-политической ситуацией в регионе, но и самим фактом существования многочисленных укреплений, возведенных Сасанидами в сер.
VI в. и ставших при арабах оплотами ислама.
Укрепление Баб ал-абваба, «исламских центров» и всей оборонительной линии Даг-бары продолжили независимые правители «Баб ал-абваба и пограничных областей» - амиры местных династий Хашимидов (8691077), а затем Аглабидов (1077 - нач. XIII в.) [29, с. 64, 184-185]. По данным «Тарих ал-Баб», в правление амира Хашима б. Сураки (869-884) «в делах пограничных областей и центров царствовал порядок» [29, с. 65]. Для «исламских набегов» (газв) газиев Дербента, «пограничья» и «исламских центров» во главе с амирами на «неверные» соседние царства и владения (Хазария, Шандан, Сарир, Карах, Зирихгеран, Гумик), как и для отражения нападений «неверных» (хазар, алан, хайдаков, шанданцев, сарир-цев, гумиков, русов), о которых рассказывают «Тарих ал-Баб» и другие ис-
точники, необходимо было содержать в должном порядке Дербентскую оборонительную систему.
В сведениях восточных авторов обозначены основные противники, для защиты от которых был возведен Дербентский оборонительный комплекс. Причем, если в позднесасанидский период (VI - сер. VII вв.) они представлены, главным образом, объединениями кочевников - тюрки, хазары, аланы, абхазы (савиры), банджары (булгары), баланджары, то в арабский и последующий периоды (сер. VII - XI вв.) помимо хазар и алан к ним добавляются русы, совершавшие походы на Каспий, и местные племена -хайдаки, шанданцы, сарирцы, гумики. Последнее объясняется тем, что если при Сасанидах дагестанские политические образования и их правители находились в союзнических отношениях с Иранской державой, то после выхода на политическую арену Кавказа арабов и с последовавшим военным насаждением ислама местные владетели стали активно противостоять захватнической политике халифата и чуждой им религиозной системе.
Как видно из приведенных данных, в арабский период Дербентский оборонительный комплекс и его важнейшая составная часть - Горная стена с многочисленными опорными пунктами (свыше 60 фортов) - сохранили свое военно-стратегическое значение. Это было обусловлено, с одной стороны, военным противостоянием Арабского халифата с Хазарским каганатом и с дагестанскими государственными образованиями, а, с другой -стремлением халифата укрепиться в регионе и утвердить ислам. В арабский период мощная Дербентская оборонительная система стала передним фронтом «территории войны» (араб. дар ал-харб) и важнейшим элементом в системе арабской власти в регионе, сыгравшим значимую роль в упрочении этой власти и исламизации региона.
Литература
1. Айтберов Т.М. Центральная часть Восточного Кавказа в VII-XIII вв. (к хронологии и географии борьбы с мусульманами) // Освободительная борьба народов Дагестана в эпоху Средневековья. - Махачкала, 1986.
2. Ал-Гарнати. Путешествие Абу Хамида ал-Гарнати в Восточную и Центральную Европу (1131-1153 гг.). Публикация О.Г. Большакова, А. Л. Монгайта. - М.: Наука, 1971.
3. Аликберов А.К. ал-Фука‘и // Ислам на территории бывшей Российской империи: энциклопедический словарь. Вып. 1. - М.: Наука, 1998.
4. Аликберов А.К. Эпоха классического ислама на Кавказе: Абу Бакр ад-Дарбанди и его суфийская энциклопедия «Райхан ал-хака’ик» (XI-XII вв.).
- М.: Восточная литература, 2003.
5. Алкадари Г. Асари-Дагестан // СМОМПК. Вып. 46. - Махачкала, 1929.
6. Ал-Куфи Абу Мухаммад Ахмад ибн А ‘сам. Книга завовеваний. Извлечения по истории Азербайджана VII-IX вв. / пер. с араб. З.М. Буниятова. -Баку: Элм, 1981.
7. Бакиханов А.-К.А. Гюлистан-и Ирам / ред., коммент., прим. и указатели акад. АН АзССР З.М. Буниятова. - Баку: Элм, 1991.
8. Баладзори. Книга завоевания стран / текст и пер. с араб. проф. П.К. Жузе // Материалы по истории Азербайджана. Вып. 3. - Баку, 1927.
9. Гаджиев М.С. «Даг-бары»: новейшие исследования // Труды II (XVIII) Всероссийского археологического съезда в Суздале. Т. II. - М.: ИИМК РАН, 2008.
10. Гаджиев М.С. Даг-бары - Великая Кавказская стена // Дагестанские святыни. Кн. 2 / сост. и отв. ред. А.Р. Шихсаидов. - Махачкала: Эпоха, 2008.
11. Гаджиев М. С. Исследования Горной стены «Даг-бары»: некоторые итоги // Международная научная конференция «Археология, этнология, фольклористика Кавказа». Сборник кратких содержаний докладов. Тбилиси - Г ори - Батуми, 27-30 сентября 2010 г. - Тбилиси, 2011.
12. Гаджиев М. С. Определение абсолютной даты строительства цитадели и северной городской стены Дербента и произведенных трудозатрат // Вестник Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН. - № 1. -Махачкала, 2006.
13. Гаджиев М.С., Шихсаидов А.Р. Сведения Дербенд-наме о Харун ар-Рашиде и новооткрытая официальная арабская надпись 176 г. хиджры // Древности Кавказа и Ближнего Востока. Сборник статей, посвященный 70-летию со дня рождения проф. М.Г. Гаджиева. - Махачкала, 2005.
14. Генко А.Н. Арабский язык и кавказоведение // Труды ИВ АН. Вып. XXXVI. - М.-Л., 1941.
15. Йакут ал-Хамави. Му’джам ал-булдан (Сведения об Азербайджане) / пер. с араб. З.М. Буниятова и П.К. Жузе. - Баку, 1983.
16. Йакут. Алфавитный реестр стран / пер. Н.А. Караулова // СМОМПК. Вып. XXIX. - Тифлис, 1901.
17. Ибн ал-Асир. Полный сборник летописи / пер. А.Э. Шмидта // Ученые записки ИВ АН. Т. 16. - М.-Л., 1940.
18. Ибн ал-Асир. Тарих-ал-Камиль (Полный свод истории). Материалы по истории Азербайджана / пер. П.К. Жузе. - Баку, 1940.
19. Каланкатуаци Мовсес. История страны Алуанк / пер. с древнеарм., предисл. и коммент. Ш.В. Смбатяна. - Ереван: Изд-во АН Арм ССР, 1984.
20. Ковалевский М.К., Бларамберг И.Ф. Описание Дагестана. 1831 г. // История, этнография и география Дагестана XVIII-XIX вв. Архивные материалы / под ред. М.О. Косвена и Х.-М. Хашаева. - М.: Изд-во восточной литературы, 1958.
21. Колесников А.И. Иран в начале VII века // ПС. Вып. 22 (85). - Л., 1970.
22. Комаров А.В. (Эпиграфические материалы) // Рук. отдел Ин-та востоковедения РАН (СПб), ф. 71, оп. 1, № 18, 19.
23. Кудрявцев А.А. Феодальный Дербент: Пути и закономерности развития города в VI - середине XIII вв. - М.: Наука, 1993.
24. Кудрявцев А.А., Гаджиев М.С. Подводные археологические исследования в акватории Дербента // Проблемы истории, филологии, культуры. Вып. XII. - М .-Магнитогорск: Изд-во Магнитогорского госуниверситета, 2003.
25. Курдов К.М. Таты Дагестана // Русский антропологический журнал.
- 1907. - № 3-4.
26. Лавров Л.И. Эпиграфические памятники Северного Кавказа на арабском, персидском и турецком языках. Ч. 1. Надписи X-XVII вв. Тексты, переводы, комментарии, введение и приложения. - М.: Наука, 1966.
27. Лугуев С.А. Таты // Народы Дагестана / отв. ред.: С.А. Арутюнов, А.И. Османов, Г.А. Сергеева. - М.: Наука, 2002.
28. Миллер Б.В. Таты, их расселение и говоры (материалы и вопросы) // Известия Общества обследования и изучения Азербайджана. - № 8. -Вып. VII. - Баку, 1929.
29. Минорский В.Ф. История Ширвана и Дербенда Х-Х! веков. - М.: Изд-во восточной литературы, 1963.
30. Пиотровский М.Б. Рибат // Ислам: энциклопедический словарь. -М.: Наука, 1991.
31. РГВИА. ВУА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 19451.
32. РГВИА. ВУА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 20536.
33. Симонович Ф.Ф. Описание Табасарана. 1796 г. // История, этнография и география Дагестана XVIII-XIX вв. Архивные материалы / под ред.
М.О. Косвена и Х.-М. Хашаева. - М.: Изд-во восточной литературы, 1958.
34. Симонович Ф.Ф. Описание Южного Дагестана. 1796 г. // История, этнография и география Дагестана XVIII-XIX вв. Архивные материалы / под ред. М.О. Косвена и Х.-М. Хашаева. - М.: Изд-во восточной литературы, 1958.
35. Тримингем Дж.С. Суфийские ордены в исламе. - М.: Наука, 1989.
36. Хан-Магомедов С.О. Дербентская крепость и Даг-бары. - М.: Ладья, 2002.
37. Шиммель А. Мир исламского мистицизма / пер. с анг. Н.И. Пригариной, А. С. Раппопорт. - М.: Алетейя, Энигма, 2000.
38. Шихсаидов А.Р. Арабские источники вв. и вопросы социально-экономического и военно-политического положения раннесредневекового Дагестана // Источниковедение средневекового Дагестана. - Махачкала, 1986.
39. Шихсаидов А.Р. Арабские источники вв. о Дагестане. - Махачкала, 1971 // РФ ИИАЭ, ф. 3, оп. 1, д. 234.
40. Шихсаидов А.Р. Книга ат-Табари «История посланников и царей» о народах Северного Кавказа // Памятники истории и литературы Востока. Период феодализма. - М.: Наука, 1986.
41. Шихсаидов А.Р., Айтберов Т.М., Оразаев Г.М.-Р. Дагестанские исторические сочинения. М.: Наука, 1993.
42. Я‘куби. История / текст и пер. с араб. проф. П.К. Жузе // Материалы по истории Азербайджана. Вып. IV. - Баку, 1927.
43. Abercromby J. A Trip through the Eastern Caucasus, with a Chapter on the languages of the country. - London: Edward Stanford, 1889.
44. Abercromby J. The Wall of Derbend // The Scottish Geographical Magazine. VI. - Edinburgh, 1890.
45. Bayer Th.J. De muro Caucaseo // Commentarii Academiae Scientiarum Imperialis Petropolitanae, tomus primus ad annum 1726. - Petropoli, 1728.
46. Browne E.S. Some account of the Arabic work entitled “Nihayatu’l-irab fi akhbari ‘l-Furs wa’l-‘Arab” // JRAS. - London, 1900.
47. Chabbi J. Ribat, a military-religious institution of mediaeval Islam. 1. History and development of the institution // Encyclopaedia of Islam. CD-ROM Edition. V. 1.0. - Leiden: Brill, 1999.
48. Derbend-Nameh, or the History of Derbend. Translated from a select turkish version and published with the text and with the notes, by Mirza A. Kazem-Beg. - SPb., 1851.
49. Dorn B. Beitrage zur Geschichte der kaukasischen Länder und Völker aus morgenländischen Quellen. IV. Tabary’s Nachrichten über die Chazaren nebst Auszügen aus Hafiz Abru, Ibn Aasem-el-Kufy / Mémoires de l’Académie Impériale des sciences de St.-Pétersbourg. VI-e ser., sciences politiques, histoire, philology. T. VI. - SPb., 1844.
50. ErckertR. von. Der Kaukasus und seine Völker. - Leipzig, 1887.
51. Erckert R. von. Die Mauer von Derbend // Zeitschrift für Ethnologie. -Bd. XVII. - Berlin, 1885.
52. Gadjiev M.S., Shikhsaidov A.R. The Darband-nama on Härün Al-Rashïd and a Newly Discovered Arabic Inscription from A.H. 176 // Manuscripta Orientalia. - Vol. 8. - № 3. - SPb.: Thesa, 2002.
53. Géographie de Moïse de Corène d’après Ptolémée. Ed. et tr. A. Soukry.
- Venice, 1881.
54. Ispahani. Hamza Ispahani Annalum libri X. T. I. Textus arabicus. Ed. J.M.E. Gottwald. - Petropoli Lipsiae, 1844.
55. Kudrjavcev A.A., Gadziev M.S. Archäologische Unterwasseruntersuchungen an der Küste von Darband // AMIT. - Bd. 33. - Berlin, 2001.
56. Nasser Rabbat. Ribat, a military-religious institution of mediaeval Islam.
2. Architecture // Encyclopaedia of Islam. CD-ROM Edition. - V. 10. - Leiden: Brill, 1999.
Поступила в редакцию 18 июня 2012 г.
