CC BY
174
17.2. О ДОЗВОЛЕНИЯХ И ЗАПРЕТАХ В ЗАЩИТИТЕЛЬНОЙ РЕЧИ АДВОКАТА В СУДЕ С УЧАСТИЕМ ПРИСЯЖНЫХ ЗАСЕДАТЕЛЕЙ
Калинкина Любовь Даниловна, кандидат юридических наук, доцент, зав. кафедрой уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора юридического факультета
Место работы: Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва
ldkal@rambler.ru
Соткова Василина Владимировна, старший преподаватель кафедры уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора юридического факультета
Место работы: Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва
Аннотация: актуальной проблемой уголовно-процессуальной науки и практики являются вопросы установления запретов при рассмотрении уголовного дела судом присяжных заседателей. Автором проанализированы установленные уголовно-процессуальным законодательством запреты, которые недопустимы в защитительной речи адвоката-защитника. Такие запреты имеют правовой характер и исходят из назначения суда присяжных заседателей. На основе судебной практики автором определены запреты, установленные уголовно-процессуальным законодательством, рассмотрены запреты, которые произвольно устанавливаются председательствующим в ходе судебного разбирательства с участием присяжных заседателей.
Ключевые слова: защита, запрет, дозволение, суд присяжных, защитительная речь, доказательства, недопустимые доказательства, произвол.
THE PERMISSIONS AND PROHIBITIONS IN THE DEFENDING SPEECH OF THE LAWYER IN JURY TRIAL
Kalinkina Luybov D., PhD in law, associate professor, head of the chair of criminal procedure, justice and directorate of public prosecutions.
Work place: N.P. Ogaryov Mordovia State University
ldkal@rambler.ru
Sotkova Vasilina V., Senior Lecturer, chair of criminal procedure, justice and directorate of public prosecutions Work place: N.P. Ogaryov Mordovia State University
Annotation: an urgent problem of criminal procedural science and practice are the issues of establishing prohibitions in the consideration of a criminal case by a jury. The author has analyzed the prohibitions established by the criminal procedure law, which are inadmissible in the defense speech of the defending lawyer. Such prohibitions are of a legal nature and proceed from the appointment of a jury. On the basis of judicial practice, the author defined the prohibitions established by the criminal procedure legislation, considered bans that are arbitrarily established by the presiding judge during the trial with the participation of jurors. Keywords: protection, prohibition, permission, jury trial, defensive speech, evidence, inadmissible evidence, arbitrariness.
Защитительная речь адвоката является одним из самых важных средств воздействия на присяжных заседателей. Именно с ее помощью адвокат-защитник призван убеждать присяжных заседателей силой слова, с помощью логически обоснованных аргументов, основанных на исследованных в суде доказательствах. Его речь должна быть доступной для понимания присяжных заседателей. Она должна убеждать их, благодаря последовательности мысли, четкости выстроенной позиции, обоснованности приводимых им аргументов.
Весомость доводов адвоката-защитника, конечно же, зависит от его правовой культуры, от того, насколько адвокат-защитник сам убежден в правильности избранной позиции и от того, насколько он добросовестно разобрался в обстоятельствах случившегося.
С учётом того, что в защитительной речи адвокат-защитник может исходить лишь из тех доказательств и из того их содержания, которые были исследованы в суде в присутствии присяжных заседателей необходимо фиксировать, письменно и с помощью аудиозаписи, весь ход рассмотрения доказательств в суде с участием присяжных заседателей. Именно такие записи,
при необходимости их расшифровка, в последующем явятся основой для подготовки к выступлению с защитительной речью перед присяжными заседателями. При подготовке к выступлению с защитительной речью требуют своего анализа и содержание исследованных в суде письменных доказательств - иных документов, протоколов следственных и судебных действий, тексты которых также следует иметь у себя с тем, чтобы не допустить в речи их малейшего искажения.
Присяжные заседатели - судьи факта, которые никоим образом не должны касаться вопросов права. Факты, которыми будут оперировать присяжные заседатели, это факты, основанные исключительно лишь на исследованных в суде в их присутствии доказательствах.
Исходя из этого, защитительная речь адвоката-защитника должна исключать какое-либо упоминание вопросов правового характера. Она должна апеллировать к присяжным заседателям, памятуя о том, какой круг вопросов в совещательной комнате будут разрешать присяжные заседатели.
В этой связи основной круг запретов для адвоката-защитника при его выступлении с защитительной речью относится к за-
Калинкина Л. Д., Соткова В. В.
О ДОЗВОЛЕНИЯХ И ЗАПРЕТАХ В ЗАЩИТИТЕЛЬНОЙ РЕЧИ АДВОКАТА В СУДЕ С УЧАСТИЕМ ПРИСЯЖНЫХ ЗАСЕДАТЕЛЕЙ
претам правового характера, к запретам, которые проистекают из предназначения присяжных заседателей - ни в коей мере не касаться правовых вопросов, вопросов, которые не подлежат разрешению присяжными заседателями, вопросов, не отнесенных законом к компетенции присяжных заседателей. Такие запреты продиктованы тем, что вопросы правового характера подлежат разрешению судьей-профессионалом -председательствующим в судебном заседании и все вопросы юридического характера подлежат разрешению и разрешаются в отсутствие присяжных заседателей и ни при каких обстоятельствах до присяжных заседателей информация об этом не должна доводиться. Если же в нарушение требований закона о таких запретах адвокат-защитник в своей речи будет пытаться доводить до присяжных заседателей такую информацию, то председательствующий в судебном заседании обязан остановить адвоката - защитника и призвать присяжных заседателей не обращать на это внимания.
Так, в речи адвоката С. нарушение данного запрета выразилось в призыве к присяжным заседателям учесть при принятии ими решения по вопросному листу положения ст.61 УК РФ об обстоятельствах, смягчающих наказание, Председательствующий в судебном заседании остановил адвоката, сделав ему замечание, указал, что не надо говорить об этом, поскольку присяжные заседатели не будут определять смягчающие наказание обстоятельства, поскольку они не будут назначать наказание, а вопросы о мере наказания и его размере не отнесены законом к компетенции присяжных заседателей. [1]
Чтобы защитительная речь адвоката воспринималась цельно, без вынужденных перерывов и остановок в связи с нарушением юридических запретов, адвокат обязан при его произнесении избегать недозволенной информации, соблюдать запреты, действуя исключительно в режиме дозволенного. В противном случае речь адвоката будет прерываться, она станет прерывистой, трудной для восприятия присяжными заседателями, а это обречет адвоката на постоянное напряжение с тем, чтобы при дополнительном напряжении не потерять мысль и не затеряться в собственных аргументах, не запутаться в них.
Чтобы этого не произошло, адвокат должен помнить, что его речь должна строиться исключительно лишь на исследованных в суде доказательствах - показаниях лиц, заслушанных присяжными заседателями, письменные доказательства перед ними должны быть оглашены, а вещественные доказательства осмотрены. Только при таком их исследовании в суде с участием присяжных заседателей адвокат-защитник может ими оперировать в защитительной речи - их анализировать, оценивать, сопоставлять друг с другом, строить на них выводы и обосновывать ими свою позицию.
По данным непосредственного наблюдения за ходом судебного разбирательства в суде с участием присяжных заседателей, в частности, были выявлены случаи, когда председательствующий в судебном заседании в ответ на использование адвокатами-защитниками сравнений, цитат, афоризмов призывал их в своей речи допускать меньше патетики, пафоса.
Между тем, к пафосу прибегают с целью воздействия на аудиторию, в суде присяжных заседателей - с целью убедить их в правоте адвоката-защитника, чтобы они поверили ему, согласились с его доводами. Этой цели добиваются и с помощью патетики, когда адвокат-защитник убеждает не только силой приводимого им аргумента, но и путем взволнованного, страстного их произнесения. Будучи убежденным в верности
избранной позиции, основанной на законе и доказательствах, адвокат волен самостоятельно избирать форму и способы ее доведения до присяжных заседателей. Главное при этом - не нарушать установленные законом запреты и не более того. Отсюда, представляется неприемлемым ограничивать адвоката и делать ему замечания за эмоциональность и патетику при произнесении им защитительной речи перед присяжными заседателями. В частности, по уголовному делу в отношении Ш. К., и др. председательствующий в судебном заседании, остановив адвоката, призвал его к тому, что в его речи было меньше пафоса и патетики. Пафос - «страдание, страсть, возбуждение, воодушевление», а патетика -«чувствительный, страстный, пылкий, возбуждённый» — приём обращения к эмоциям аудитории, ссоответствует стилю, манере или способу выражения чувств, которые характеризуются эмоциональной возвышенностью, воодушевлением, драматизацией.
Используя пафос, автор или оратор должен вызвать у аудитории нужные чувства, при этом не открывая до конца собственные. Патетика возбуждает, «заражает», влечет...».[2]
Председательствующий останавливал защитительные речи адвокатов в указанном выше судебном заседании с участием присяжных заседателей и тогда, например, когда адвокатами в речи затрагивались вопросы принципов оценки доказательств. При этом им, судьей-профессионалом, указывалось, что вопросы о том, как присяжными заседателями должны будут оцениваться доказательства, законом отнесены к компетенции председательствующего в судебном заседании, который об этом будет говорить в напутственном слове присяжным заседателям перед их удалением в совещательную комнату для вынесения вердикта. В частности, после обращения адвоката А. к присяжным заседателям со словами: «в Ваших сердцах рождается Ваше внутреннее убеждение», председательствующий в судебном заседании - судья Л. его остановил, сказав, что «это не епархия стороны защиты». Действительно, УПК РФ в статье 340 устанавливает требования к напутственному слову председательствующего. В напутственном слове председательствующий:
5. Разъясняет присяжным основные правила оценки доказательств в их совокупности; сущность принципа презумпции невиновности; положение о толковании неустранимых сомнений в пользу подсудимого; положение о том, что их вердикт может быть основан лишь на тех доказательствах, которые непосредственно исследованы в судебном заседании, никакие доказательства для них не имеют заранее установленной силы, их выводы не могут основываться на предположениях, а также на доказательствах, признанных судом недопустимыми. Кроме этого, он же, председательствующий:
1. Приводит содержание обвинения;
2. Сообщает содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение деяния, в котором обвиняется подсудимый;
3. Напоминает об исследованных в суде доказательствах, как уличающих подсудимого, так и оправдывающих его, не выражая при этом своего отношения к этим доказательствам и не делая выводов из них;
4. Излагает позиции государственного обвинителя и защиты;
6. Обращает внимание коллегии присяжных заседателей на то, что отказ подсудимого от дачи показаний или его молчание в суде не имеют юридического значения и не могут быть истолкованы как свидетельство виновности подсудимого;
7. Разъясняет порядок совещания присяжных заседателей, подготовки ответов на поставленные вопросы, голосования по ответам и вынесения вердикта.
Из данной статьи следует достаточно широкий круг вопросов, по которым председательствующий обращается к присяжным заседателям с напутственным словом перед удалением коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату для вынесения вердикта.
Как видим, в числе этих вопросов не только вопрос о правилах оценки доказательств. Среди них, в частности, вопросы о содержании обвинения, об исследованных в суде доказательствах, о позиции государственного обвинителя и защиты.
При этом информация по данным вопросам до присяжных заседателей доводится не только председательствующим в судебном заседании, но и сторонами при реализации ими прав в ходе судебного разбирательства с участием присяжных заседателей. С учетом этого, вряд ли правильным представляется запрещать адвокату в защитительной речи приводить правила оценки доказательств, показывая, что при изложении занятой им позиции адвокат руководствуется ими. Исходя из них, он и представляет присяжным заседателям свой анализ исследованных в суде доказательств.
В этой связи, как представляется, было бы принципиально неверным лишать адвоката-защитника возможности сообщать присяжным заседателям в контексте своего выступления то, чем же он руководствуется, предлагая вниманию присяжных заседателей свою оценку исследованных в суде доказательств. Видимо в силу этого обстоятельства позиция председательствующего в судебном заседании по указанному выше уголовному делу не была однозначной и последовательной. Если адвокат А., как указывалось выше, был лишен возможности, говорить о внутреннем убеждении, о сути и содержании принципа презумпции невиновности, то другому адвокату, адвокату С., без каких-либо замечаний судьей была предоставлена возможность в защитительной речи процитировать положения части 1 статьи 88 УПК РФ о том, что «каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела». Кроме того, защитительная речь адвоката С. председательствующим в судебном заседании не была прервана и тогда, когда ею было процитированы положения части 3 ст.14 УПК РФ, в соответствии с которой «все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого»
Соответствующим требованиям закона, в частности, положениям части 2 статьи 336 УПК РФ, является запрет адвокату упоминать в своей речи неисследованные в суде доказательства, недопустимые доказательства. Следуя указанным предписаниям, председательствующий всякий раз реагировал на факты приведения адвокатами в защитительных речах или не исследованных в суде с участием присяжных заседателей доказательств или в случаях, когда такие доказательства в изложении адвоката искажались. При этом председательствующий или сразу прерывал речь адвоката-защитника, или в последующем, после его речи, указывал на недопустимость нарушения предписаний уголовно-процессуальных норм в этой части, призывая присяжных заседателей не обращать внимание на такую информацию при вынесении ими вердикта. В частности, адвокату Ф. было сделано замечание за то, что им в речи до присяжных заседателей были доведены искаженные показа-
ния свидетелей Ч., Б., показания потерпевшего Л., а также до них доведен договор, который в суде в присутствии присяжных заседателей не исследовался.
Вместе с тем по данным проведенного исследования были обнаружены случаи, когда защитительная речь адвоката председательствующим в судебном заседании прерывалась неосновательно. Это, в частности, произошло лишь при наличии необоснованных сомнений судьи в том, что анализируемые адвокатом Ф. показания подсудимого П. от 10 сентября 2007 года были оглашены в суде с участием присяжных заседателей, тогда как они в действительности исследовались в суде. Данное обстоятельство в последующем было признано и самим председательствующим в судебном заседании, но выступление адвоката-защитника Ф. уже было прервано, что не могло не сказаться на его восприятии присяжными заседателями.
Представляется, что в таких случаях, когда председательствующий в судебном заседании не уверен, забыл, сомневается в том, а были ли в действительности исследованы доказательства, недопустимо прерывать адвоката-защитника. Тем более, что ничто не исключает возможность для председательствующего делать замечания адвокату и после его защитительной речи адвоката, в любой момент доводя это до присяжных заседателей.
Вместе с тем, нельзя не согласиться с председательствующим в судебные заседания с тем подходом, когда он всякий раз останавливал адвоката, когда тот доводил или пытался довести до присяжных заседателей или недостоверную информацию, или информацию, не исследованную в ходе судебного следствия, или информацию такого юридического характера, которая выходила за пределы компетенции присяжных заседателей.
Так, в защитительной речи адвокат А. утверждал, что в ходе предварительного следствия проводился опрос соседей, хотя до присяжных заседателей информация о таком опросе не доводилась. Замечание адвокату А. последовало и за то, что до присяжных заседателей им была доведена информация о том, что свидетель С. мертв, хотя такая информация в ходе следствия в суде не исследовалась и до присяжных заседателей также не доводилась.
В другой раз адвокат А. был остановлен после его утверждения о том, что «только благодаря работе адвокатов в России выносятся оправдательные приговоры».
Председательствующим пресекались и такие оценки адвокатов в их защитительных речах, которыми ими ставились под сомнение допустимость исследованных в суде доказательств или предпринимались попытки сообщить о недозволенных, незаконных методах производства предварительного следствия. Так, председательствующим было сделано замечание адвокату А. за следующее выражение по оценке им анализируемых доказательств: «кое-как налепили», «приписали роль», «показания Б. привязали к обвинению», «Б. должен быть свидетелем, его и сделали свидетелем», «Б. лишь играет роль свидетеля». При этом председательствующим указывалось, что «с помощью таких формулировок адвокат пытается оспорить допустимость исследованных в суде доказательств».
Адвокат был остановлен председательствующим и тогда, когда он сообщил, что в ходе судебного следствия были исследованы показания свидетеля П., который в суде не допрашивался, а его показания, данные в ходе предварительного следствия в ходе судебного следствия не оглаша-
Калинкина Л. Д., Соткова В. В.
О ДОЗВОЛЕНИЯХ И ЗАПРЕТАХ В ЗАЩИТИТЕЛЬНОЙ РЕЧИ АДВОКАТА В СУДЕ С УЧАСТИЕМ ПРИСЯЖНЫХ ЗАСЕДАТЕЛЕЙ
лись. Такая же участь адвокатское выступление постигла и в другом случае, когда адвокат при анализе показаний свидетеля Ш. исказил их содержание.
Замечание адвокату А. последовало, например, за то, что он до присяжных заседателей довел информацию о том, что данное дело уже рассматривалось другим составом присяжных заседателей, хотя такая информация в суде до них не доводилась. Адвокат Ф. судьей был прерван за попытку заострить внимание присяжных заседателей на вопросах квалификации вменяемых в вину его подзащитного преступлений; при попытке опорочить ход предварительного следствия; при рассуждениях об обстоятельствах, которые не вменяются его подзащитному.
К разряду запретных обстоятельств судьей были отнесены и следующие сведения, сообщенные адвокатом Ф. в его защитительной речи:
- сведения о том, что свидетель К., допрошенный в суде в качестве свидетеля стороны защиты, это бывший сотрудник полиции;
- не исследованные в суде сведения о лицах, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому уголовному делу.
Если указанные запреты проистекают из положений норм УПК РФ, то запрет этому же адвокату называть группу свидетелей стороны обвинения как «компания свидетеля Ш.». (председательствующий: «Не компания, а окружение свидетеля Ш.) представляется необоснованным, не основанным на нормах закона. Тем более, что слова «компания свидетеля» и окружение свидетеля по смысловому значению одинаковы. Если компания - это группа лиц с называемым свидетелем, то окружение - это тот же круг лиц, который общается с данным свидетелем, одним словом, оба указанных слова в контексте вступления адвоката Ф. означали одно, речь шла о группе свидетелей, близких свидетелю Ш., с ним общающихся настолько тесно, что именно данный свидетель явился источником сообщаемой всей группе свидетелей доказательственной информации.
Ограничение адвоката в его возможностях самодеятельно выбирать слова, выражения, прибегать для подтверждения и обоснования своих доводов к афоризмам, цитатам, сравнениям представляется необоснованным, не основанным на нормах уголовно-процессуального закона.
К числу достаточно распространённых по данным нашего наблюдения явились также запреты председательствующего для адвокатов - защитников давать оценки, характеристики свидетелям, их показаниям оценки. В частности, такие запреты были на следующие прозвучавшие оценки, характеристики: «свидетель Г. - человек несбывшихся амбиций», «у свидетеля Ч., видимо, плохо с географией».
Если в первом случае председательствующим было заявлено о недопустимости давать характеристики личности свидетеля с указанием на то, что в защитительной речи надобно оценивать показания, а не свидетеля. То во втором случае запрет был обусловлен указанием на то, что о свидетеле нельзя говорить плохо, формируя тем самым негативное отношение к нему.
Между тем, в другой раз запрет прозвучал на следующее высказывание адвоката К.: «Подсудимый Г. бессовестным образом оговаривает других, с пеной у рта, непорядочно, бесцеремонно он топит другого подсудимого - подсудимого П.»
На подобный запрет председательствующего не употреблять таких характеристик по отношению к подсудимому Г., адвокат-защитник продолжил свою речь, указав, что бессовестный -это человек лишенный совести и подсудимый Г. как раз такой.
После этого, председательствующим вновь адвокат был прерван с обращением присяжным заседателям, что подсудимый Г. реализовал свое право давать приказания, в том числе и признательные.
В другом случае, адвокату Ф. - защитнику подсудимою П., было сделано замечание председательствующим за то, что он высказался о том, что, якобы все подсудимые, и его подзащитный, в том числе, по версии обвинения - бандиты. Как заявил председательствующий, его подзащитному - подсудимому П. бандитизм не вменяется в вину. Этот же адвокат был остановлен и тогда, когда он в защитительной речи стал анализировать показания свидетелей о том, что П. состоял в николаевской преступной группировке. Прервав адвоката в этой части, председательствующий, обратившись к присяжным заседателям, сказал, что подсудимому П. не вменяется участие в данной преступной группировке. Еще защитительная речь этого же адвоката Ф. была прервана председательствующим с указанием на то, что его подзащитному не вменяется руководство преступным сообществом и об этом недопустимо говорить в значительной речи.
По данным проведенного исследования наблюдались случаи, когда усмотрение председательствующего по установлению тех или иных запретов адвокатам при произнесении защитительных речей приводило не только к мнимым, не предусмотренным законом запретам, но и к тому, что председательствующий занимал не свойственные ему функции. Так, прервав адвоката Ф. после анализа показаний свидетеля, в объеме, подтверждающем позицию стороны защиты, председательствующий указал, что данный свидетель еще и другие показания давал, приводя при этом ту часть его показаний, которая подтверждала позицию стороны обвинения. В ответ на это адвокатом Ф. было заявлено, что он защитник и на эти показания, показания в этой части, он не ссылается, добавив, что и сторона обвинения на эти показания в обвинительной речи не ссылалась.
При оценке устанавливаемых председательствующим в судебном заседании запретов для адвокатов при произнесении ими защитительных речей следует исходить из действительного характера таких запретов, поскольку они собой представляют требования уголовно-процессуальных норм не совершать не предусмотренных в УПК РФ действий при производстве с участием присяжных заседателей.[3] Запрещая их совершать при производстве с участием в суде присяжных заседателей, уголовно-процессуальный закон тем самым для участников уголовного судопроизводстве устанавливает ограничения в ходе их уголовно-процессуальной деятельности.
В этой связи любой и всякий запрет возможен только лишь на основании закона. Самодеятельность правоприменителей недопустима при установлении перечня запретов. Только в законе возможно установление условий и оснований для реализации запретов, как определенных обстоятельств, при наличии которых и на основании которых может быть реализован запрет. Порядок реализации запретов должен быть установлен в законе. Произвольное расширение перечня запретов, условий и оснований для их реализации недопустим. «Произвол судьи - это когда закон говорит об одном, а судья трактует его иначе. При произволе закон и судья действуют сами по себе, их ничего не связывает» [4]
Статья проверена программой «Антиплагиат». Оригинальность 82,57%.
Список литературы:
1. Здесь и далее приводятся данные, полученные в ходе непосредственного наблюдения за ходом судебного заседания с участием присяжных заседателей в Верховном суде Республики Мордовия по уголовному делу № 21 608.
2. Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога) https://dic.academic.ru/dic.nsf/ogegova/152330
3. Об оценочных понятиях в УПК РФ см.: Калинкина ЛД. Соблюдение принципа законности в условиях существования оценочных понятий в УПК РФ // Уголовный процесс. 2006. №12(24). С.49-53.
4. Калинкина Л. Д. Ходатайства, заявления, жалобы как способы противодействия адвоката-защитника произволу судьи в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции // Адвокатская практика. 2011. N 4. С.25.
РЕЦЕНЗИЯ
на научную статью Калинкиной Л. Д. и Сотковой В.В.
«О дозволениях и запретах в защитительной речи адвоката в суде с участием присяжных заседателей» В статье ЛД. Калинкиной и В. В. Сотковой рассматриваются вопросы установления запретов, предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством при рассмотрении и разрешении уголовного дела в суде с участием присяжный заседателей, а именно запретов в защитительной речи адвоката-защитника, учитывая, что в защитительной речи адвокат-защитник может ссылаться только на доказательства, которые были предметом исследования в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей.
Авторами обоснованно сделан вывод о том, что основной круг запретов для адвоката-защитника при его выступлении с защитительной речью относится к запретам правового характера, так как такие вопросы подлежат разрешению председательствующим в судебном заседании в отсутствие присяжных заседателей. Заслуживает поддержки позиция авторов о недопустимости лишения адвоката-защитника довести до присяжных заседателей собственную оценку исследованных в суде доказательств, в том числе и не основано на требованиях уголовно-процессуального закона ограничение адвоката использовать афоризмы, цитаты, сравнения в своей защитительной речи. Как справедливо отмечено авторами, недопустимо как самостоятельное установление запретов, не предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством так и произвольное их расширительное толкование, так как в этих случаях может иметь место произвол судьи.
Статья Л.Д. Калинкиной и В.В. Сотковой обладает актуальностью, имеет научное и практическое значение, имеет высокий уровень оригинальности, что свидетельствует о том, что она соответствует требованиям, предъявляемым к научным работам и может быть рекомендована к опубликованию в высокорейтинговых научных изданиях, рекомендованных ВАК.
Рецензент: канд. юрид. наук, доцент, доцент кафедры уголовного права и процесса Средне-Волжского института (филиала) ФГБОУВО «Всероссийский государственный университет юстиции (РПА Минюста России)»
А.В. Шигуров
