CC BY
37
Курбского изгнанием, исторический факт уступает место факту художественному, объективное, в силу художественной специфики текста, заменяется субъективным.
In the article the analysis of objective facts and subjective perception of the events connected with the history of the escape of Prince Andrei Kurbsky, based on his work "History of the Great Prince of Moscow". Subjective point of view is regarded as one of the forms of existence of an autobiographical beginning in the text.
Keywords: Andrey Kurbsky, old Russian literature, autobiographist, objective and subjective in fiction.
Список литературы
1. Антюхов А.В. Русская мемуарно-автобиографическая литература XVIII в. (Генезис, жанрово-видовое многообразие, поэтика). Дис. ... докт. филол. наук. - Брянск, 2003. - 451 с.
2. Библиотека литературы Древней Руси / РАН. ИРЛИ; Под ред. Д.С. Лихачева, Л.А. Дмитриева, А.А. Алексеева, Н.В. Понырко. - СПб.: Наука, 2001. - Т. 11: XVI век. - 683 с.
3. Бартошевич Ю. Князь Курбский на Волыни // Исторический вестник. - СПб., 1881. - Т. 6. - С. 65-85.
4. Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы: Очерки русской литературы ХХ века. - М.: Наука, Издательская фирма «Восточная литература», 1994. - 304 с.
5. Горский С. Жизнь и историческое значение князя Андрея Михайловича Курбского в Литве и на Волыни. - Т. 1. - Киев: Тип. З.К. Фальмера, 1849. - 509 с.
6. Иванишев Н.Д. Жизнь князя А.М. Курбского в Литве и на Волыни // Сочинения Н.Д. Иванишева / Под ред. А.В. Романова-Славатинского. - Киев, Университетская тип., 1876. - С. 155-200.
7. Карамзин Н.М. История государства Российского. - Т. VIII. - 6-е изд. - СПб.: Изд. А. Смирдина, 1852. - 318 с.
8. Карамзин Н.М. История государства Российского. - Т. IX. - 6-е изд. - СПб.: Изд. А. Смирдина, 1852. - 472 с.
9. Каравашкин А.В. Русская средневековая публицистика: Иван Пересветов, Иван Грозный, Андрей Курбский. -М.: Прометей, 2000. - 417 с.
10 Ниенштедт Франц. Ливонская летопись Франца Ниенштедта, бывшего рижского бургомистра и королевского бургграфа // Сб. материалов и статей по истории Прибалтийского края. - Том IV. - Рига: Тип. А.И. Липинского, 1883. -С. 7-124.
11. Пиотровский М.П. Князь Курбский. Историко-библиографические заметки по поводу последнего издания его «Сказаний» // Ученые записки имп. Казанского ун-та, 1873. - № VI. - С. 1-52.
12. Сарин Е.И. Автобиографический дискурс в литературе Древней Руси XI-XIII веков (жития, поучения, послания). Автореф. ... канд. филол. наук. - Орел, 2014. - 23 с.
13. Скрынников Р. Г. Бегство Курбского // Прометей, М., 1977. Вып. 11. - С. 294 - 300.
14. Устрялов Н.Г. О жизни и сочинениях князя Курбского// Сказания князя Курбского. - 3-е изд. - СПб.: Тип. Им-пер. Академии наук, 1868. - С. I-XLIV.
15. Филюшкин А.И. Бегство Курбского: оценки источников и стереотипы историографии // Вестник Санкт-Петербургского университета, 2006. Сер. 2: История. Вып. 4. - С. 8 - 17.
16. Филюшкин А.И. Андрей Михайлович Курбский: Просопографическое исследование и герменевтический комментарий к посланиям Андрея Курбского Ивану Грозному. - СПБ, 2007.
Об авторе
Волга А.Н.- аспирант кафедры русской и зарубежной литературы, журналистики Брянского государственного университета имени академика И.Г. Петровского.
УДК 821.161.1
О БЛИЗОСТИ МОТИВОВ «СКАЗАНИЯ О НИКОЛЕ НОВОСИЛЬСКОМ ДОБРОМ», ПРОЛОЖНОГО ЖИТИЯ НИКОЛЫ ЧУДОТВОРЦА И КИЕВСКОГО СПИСКА ЖИТИЯ НИКОЛЫ XIX В.1
М.А. Комова
В статье исследуется «Сказание о Николе Новосильском». Автор впервые сравнивает мотивы в трех средневековых текстах. По мнению автора, ряд киевских и местных текстов послужили моделью исследуемому тексту. Ключевые слова: сказание, повесть, средневековый текст, икона, иконография.
Местное предание о древнем происхождении иконы Николы Новосильского (с поздним дополнительным наименованием «Добрый») следует сопоставить с киевской легендой XI в., позднее вошедшей в состав Четий Миней и проложно-го жития Николы Чудотворца как «Чудо святого Николы о половчине, створившееся в граде Киеве» [5]. С текстом Пролога XVII в., с состав которого под 9 (21) мая входил рассказ о чуде с половцем, в Духовом монастыре были хорошо знакомы. Так в 1663 г. в обитель в виде царского дара были вложены икона святителя Николая (в дальнейшем «Николы Но-восильского») и одна из старопечатных книг с текстом Жития чудотворца Николы (том «Пролога» за март, апрель и май с дарственной подписью внизу каждого листа: «Государь Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, Всея Великая и Малая и Белая России Самодержец, пожаловал сию книгу в Новосильский уезд, в Духов монастырь, в церковь Живона-чальной Троицы, лету 7171 (от Р.Х. 1663 г.) августа в 8 день, подписал приказу Большого Дворца Подьячий Исидор Скворцов») и сохранялась в монастырском книжном собрании в XVIII-XIX вв.[1]. В основе фабулы одного из проложных
1 Статья подготовлена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда (проект 15-04-00437/15).
Литературоведение
253
сказаний - чудо, произошедшее с пленником-половцем, который перед образом святого Николая Чудотворца пообещал своему хозяину киевлянину, пригнать табун лошадей, если тот даст ему волю. Негласно святитель посредством своей иконы, выступил поручителем за имущество киевлянина, который, поверив половцу, подарил ему свободу. Но бывший пленник не спешил исполнять обещание. По легенде, вскоре половец заболел, упав с лошади, и во сне ему явился св. Николай, напомнив о данном обете. Испытав сильное потрясение, половчанин пригнал два табуна — один для киевлянина и второй для постройки церкви святому Николе [2]. Надпись на иконе из Свято-Духова монастыря близ Новосиля утверждала, что это якобы и есть киевская икона, от которой в древности произошло указанное чудо [9]. Воспринимаемая как часть Сказания об образе Николы Новосильского надпись связала воедино киевский и новосильский тексты.
Текст «Чуда о половчине», литературоведческая традиция еще с XIX в. относила к домонгольскому периоду (не позднее конца XI в.). Дату написания и русское происхождение текста подтверждают и современные исследователи [10]. Ряд авторов предполагает византийский протограф в основе изложения киевской истории. Это записанное не позднее XI в. чудо от иконы св. Николая, произошедшее с сарацином (кочевником бедуином). Значительное сходство сюжетной линии киевского и североафриканского сказаний отмечает Э.С.Смирнова. Так, сарацин-язычник, похитивший икону святителя во время разбойничьего набега на итальянскую Калабрию, узнает от христианина о чудотворце Николае, которому поручает ему все свое имущество. Последнее, будучи украденным, чудесно возвращается святителем сарацину, после чего бедуин принимает крещение, приносит дары святому Николаю в виде стада и строит церковь. Этот сюжет впервые изображен в двух клеймах новгородской иконы «Никола в житии» (около 1377 г.; Новгородский музей; из церкви Бориса и Глеба в Плотниках). В сопровождающей клейма надписи, половец назван «сороцинином», что подтверждает связь киевского с североафриканским текстом [8].
Учитывая древность текста, в XIX в. предполагалось, что киевский храм Николы Доброго и соответственно связанный с ним легендой Новосильский Свято-Духов монастырь, были построены ещё в XI в. В этой связи следует упомянуть еще один киевский текст, который проливает свет на позднюю датировку новосильского текста. Проложное сказание о половце обрело в Киеве дополнительную популярность со временем после следующего события. Из универсала (Летописца) киевского полковника В.Ф.Дворецкого (летописи Запорожского войска), выполненного в середине XVII в., известно, что гетман Войска Запорожского Самуил (Матвей) Кошка на месте более старого деревянного храма в конце XVI в. (не позднее 1600 г.) построил новую деревянную Никольскую церковь. Храм был воздвигнут якобы в благодарность Богу за спасение гетмана, проведшем по легенде в плену у турок 26 лет. С. Кошка приобрёл для церкви также всю необходимую утварь, поставил иконостас и возможно заказал иконы. Но в источниках XVII в. нет никаких сведений о почитании отдельных икон в данном храме. Церковь с иконами несколько раз горел в 1651 г., до 1706 г. и в 1718 г. В начале XVIII в. иконостас для главного алтаря изготовил черниговский резчик Григорий Петров, а храмовая икона Николы, находившаяся в местном ряду, сохранилась в списке первой половины XVIII в. Окончательный облик храм получил при реконструкции в 1887 г. [3].
Здесь следует уделить внимание эпитету «Добрый», которым были наделены в конце XIX в. киевская и новосиль-ская иконы. На первый взгляд, несомненна связь наименования икон с текстом Пролога, но не древней его части, а с текстами Нового времени, где упоминается имя киевлянина - Добрык, созвучное названию киевской церкви - Никола Добрый. Так рукописное Житие Николы Чудотворца, датированное рубежом XVI-XVII вв., найденное в библиотеке Софийского собора в Киеве и опубликованное Л.И.Похилевичем, содержит первое известное упоминание имени Добрык: «ста-лося на месте Юевъ на Добржу [МАК: в русских текстах XIX в. имя киевлянина пишется через «ы» ]... Теды Добрж, приведши его (Половчина) до церкви, которая до сего часу стоит на потоке, под горою в Юевъ»[7]. Здесь упоминается о существовавшей в XI в. древней Никольской церкви, которая, как упоминает А.Георгиевский, могла быть и не связана с киевским храмом Николы Доброго XVII-XIX вв. Несмотря на то, что название церкви - «Добрый Николай» встречается уже в документах XVII в., современники Георгиевского предполагали, что «Доброй» Никольскую церковь прозвали за соседство с богадельней, которую построил на храмовой земле донатор С.Кошка [6]. А. Георгиевский, являвшийся прихожанином данной церкви, отмечал, что в церковную летопись Сказание о чуде и утверждение о древности храма Николы Доброго попадает только в 1862 г. (после публикаций Похилевича)[7]. Наименование «Добрый» не относилось к киевской храмовой иконе до конца XIX в., когда этот эпитет перешел и к новосильской иконе (название употреблено А.Вознесенским и Ф.Гусевым в 1899 г.[3]). Георгиевский также допускал, что древний образ св. Николы, связанный с «Чудом о половчине» сохранился, указывая на икону из Новосиля. Икону, сохранившуюся в церкви Николы Доброго на Подоле, киевский исследователь считал поздним списком с новосильской [4].
Наиболее вероятно, что киевская легенда о церкви Николы Доброго и новосильская легенда о местной иконе св. Николы получили самостоятельное развитие, будучи опосредованно связанными, не сколько преемством традиции, сколько текстом Пролога, который был повсеместно известен к XVII в. Документально подтверждено, что новосильская икона стала почитаться как чудотворная не позднее 1776 г. - начала крестных ходов с ней. Упоминаемая тогда надпись о чуде, произошедшем с половцем, была якобы заново восстановлена на иконе в 1781 г. после полной утраты при одевании в металлическую ризу, согласно рапорту монастырского настоятеля Иринея (Турбина) в Воронежское епархиальное управление [3]. Учитывая первые документальные упоминания о новосильской иконе, а также распространение и популяризация текстов Пролога, временем создания Сказания о Николе Новосильском можно считать XVIII в. Этот период начался воссоединения Украины с Россией, вхождения ее при Петре I в состав огромной Киевской губернии (простиравшейся до верховьев Оки), активного почитания киевских святынь в центре России.
Тексты о чудотворных иконах Нового времени являются послесловием целой группы средневековых памятников письменности. Они относятся к «литературе образца», как и многие средневековые произведения Древней Руси. За описанием события часто стоит повторение распространенного ранее текста христианского содержания, проецированного на конкретный местный эпизод. Тексты об иконах, сформированные в Новое время на основе «народных памятей» и текстов Пролога, напоминали древние Сказания. Этот этап в появлении народных Сказаний об иконах совпал со временем реставрации интереса к древнерусской иконописи, со знакомством с иконописным подлинником, иконографией. Это отразилось в ряде местных сказаний в описании местных святынь как древних икон, относящихся якобы к домонгольскому периоду. «Сказание о Николе Новосильском» представляет собой памятник украинизированной традиции Нового времени, сложившийся в монастырской среде не ранее середины-второй половины XVIII в., когда киевский контекст стал важным для региона, вошедшего в состав киевской губернии, когда текст Пролога стал заметнее.
In the article investigates the «Legend of the Nicolet Novosilsky» . The author compares the first three motifs in medieval texts. According to the author, a number of Kiev and local texts have served as models of the text. Keywords: legend, story, medieval text, icon, iconography.
Список литературы
1. Архив Неделина В.М. Неделин В.М. Новосильский Свято-Духов мужской монастырь: Историческая записка. Орел, 1995 [машинопись]. Л. 1-15.
2. Великие Минеи Четии, собранные Всероссийским митрополитом Макарием. Декабрь 6-17. М., 1904. Стб. 680-686.
3. Вознесенский А., Гусев Ф. Житие и чудеса св. Николая Чудотворца. СПб., 1899. С. 550, 683.
4. Георгиевский А. Киево-Подольская церковь Николая Доброго. Киев, 1892. С. 22-30, примеч. 208.
5. Крутова М.С. Святитель Николай Чудотворец в древнерусской письменности. М.. 1997. С. 120-121, 124, 185.
6. Мыцык Ю. А. «Лтгописец» Дворецких — памятник украинского летописания XVII в. // Летописи и хроники 1984. М., 1984. С. 219-234.
7. Похилевич Л.И. Описание киевских церквей и монастырей / Киевские губернские ведомости. 1865. № 33.
С. 229.
8. Смирнова Э.С. «Смотря на образ древних живописцев»: Тема почитания икон в искусстве Средневековой Руси. М., 2007. С. 195-206.
9. Троицкий Н.И. Новосильская икона св. Николая «Доброго» // Светильник. 1915. № 9-12. С. 75.
10. Устинова О.А. Чудо о половчине в русской рукописной традиции / Древнейшие русские сказания о чудесах Николая Мирликийского: конец XI-начало XII веков: Диссертация на соискание степени кандидата филологических наук. СПб., 2006. С. 73-106.
Об авторе:
Комова М.А. - кандидат искусствоведения, докторант филологического факультета Орловского государственного университета, эксперт-искусствовед по культурным ценностям Министерства культуры РФ (специализация: живопись, скульптура, иконопись XVIII-XIX веков) mariamna.orel@mail.ru
УДК 39
СООТНОШЕНИЕ КАНОНА И ФАНОНА (НА МАТЕРИАЛЕ ФАНДОМОВ «ШЕРЛОК», «МЕРЛИН», «СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОЕ»)
М.А. Коробко
В статье исследуется соотношение канона и фанона, степень их взаимопроникновения. Особое внимание уделяется центральным категориям фанфикшн в создании фанатской картины мира в художественном произведении. Ключевые слова: канон, фанон, фанфик, пейринг, рейтинг, жанр, фанфикшн.
Как в научной среде, так и в культуре фанатов одними из важнейших понятий, определяющих фанфикшн как фольклорное явление, являются категории канона и фанона. Исследователи часто обращаются к их изучению, однако работы носят описательный характер и редко связаны с сопоставлением этих категорий [1;5;6]. Интересно было бы обратиться к сравнению картины мира оригинального произведения и ее интерпретации в коллективе фанатов каноничного произведения; выяснить, какие детали канона попадают в фанфик и становятся фаноном; определить степень взаимопроникновения фанона в канон.
Канон - это «события, представленные в медиаисточнике, создающем вселенную, окружающую обстановку и персонажей» [5], все то, что признается официальным и «правильным» в вымышленной вселенной. Таким образом, само понятие канона возможно тогда, когда появляются неканоничные тексты (фанон).
Фанон - «события, созданные фанатским сообществом в конкретном фандоме и распространенно повторяющиеся в фантекстах» [5], художественное пространство самих фанатских текстов. Иными словами, выработанная в сообществе (коллективе) традиция написания и воспроизведения полюбившихся сюжетов.
В качестве материала исследования были выбраны три фандома («Шерлок», «Мерлин» и «Сверхъестественное»), которые оформились на крупном русскоязычном ресурсе фанфикшн - сайте http://ficbook.net/. Выбор фандомов обусловлен тем, что каждый из них основан на сериальной продукции с похожими типами персонажей и особенностями построения их взаимоотношений.
Для исследования создана электронная база фанфиков: общее количество текстов в фандоме «Шерлок» составило 1272 текста, в «Мерлине» - 1793 фанфика, «Сверхъестественное» - 2682 текстов. Наблюдение за развитием сообществ проводилось с момента появления первого текста до 27.08.2013 года (2010-2013).
Канон диктует условия, при соблюдении которых фанфик будет либо принят сообществом и популярен в нем, либо утратит актуальность и перестанет читаться и жить в сообществе [2; 3]. Так, например, в фандоме «Шерлок» наиболее популярны тексты, где действия происходят в Лондоне, в центре внимания Шерлок и Джон, их взаимоотношения (915 фанфиков из 1272); в «Мерлине» - Артур и Мерлин попадают в неприятности в Камелоте (730 текстов из 1792); в сообществе «Сверхъестественное» - братья Винчестер ведут борьбу с нечистью, путешествуя в Chevrolet Impala 1967 года (660 фанфика из 2682). К.А.Прасолова отмечала, что «влияние источника на фантекст сводится к формуле заимствования «персонаж -хронотоп - антураж»» [3]. Фикрайтер (автор фанфика) берет из канона персонажей, их взаимоотношения и место действия и ставит героев в такие ситуации, которых в каноничном сериале не было, но в фанатской среде их ждали и хотели увидеть.
