CC BY
158
ВЕСТНИК ТОМСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА
№ 311 Июнь 2008
ФИЛОСОФИЯ, СОЦИОЛОГИЯ, ПОЛИТОЛОГИЯ
УДК 17.022.1
П. В. Андреева
НРАВСТВЕННЫЕ ОСНОВАНИЯ НАУКИ В ИСТОРИЧЕСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ
Рассмотрена динамика нравственных оснований научного познания в западной культуре. Показано, что изменения идеалов научности сопряжены с переосмыслением нравственных оснований научной деятельности в соответствии с особенностями каждой исторической эпохи.
В последние десятилетия человечество является свидетелем новых радикальных изменений в основаниях науки, связанных со становлением постнеклассиче-ского этапа ее развития. Философы, ставя задачу выявить точки роста новой научности, обращаются к изучению динамики оснований науки, поскольку они определяют стратегию научного поиска и во многом обеспечивают включение его результатов в культуру соответствующей эпохи. Исследователи отмечают, что «выделив идеалы объяснения и описания, доказательности и обоснованности, а также строения знаний, можно проследить достаточно определенную взаимосвязь собственно познавательных установок с социальными идеалами и нормативами, а также установить зависимость познавательных идеалов и норм как от специфики объектов, изучаемых в тот или иной момент наукой, так и от мировоззренческих особенностей каждой исторической эпохи» [1. С. 51].
В современной эпистемологии научное познание понимается как активно-деятельное отражение объективного мира, детерминированное в своем развитии не только особенностями объекта, но и мировоззренческими структурами, а также нравственными ценностями, лежащими в основании исторически определенных типов науки.
В. С. Степин выделяет три стадии развития науки, каждую из которых открывает глобальная научная революция. При этом все стадии научного познания характеризуются своей системой идеалов и норм исследования, свойственных науке соответствующей эпохи: классическая, неклассическая и постнекласи-ческая. Каждому из этих этапов свойственно особое состояние научной деятельности, направленной на постоянный рост объективно-истинного знания. «Если схематично представить эту деятельность как отношения “субъект - средства - объект” (включая в понимание субъекта ценностно-целевые структуры деятельности), то описанные этапы эволюции науки можно охарактеризовать различной глубиной нравственной рефлексии по отношению к самой научной деятельности» [2. С. 21].
Так, например, в рамках классического этапа становления научного познания утверждались эталоны и нормы обоснования знания, возникающие на основе «ломки» мировоззренческих установок средневекового мышления и постепенного становления нового понимания природы, человека и целей познания. Если средневековый ученый не рассматривал опыт в качестве критерия истинности знания, то для науки Нового времени глав-
ная цель познания - изучение и раскрытие природных свойств и связей предметов, в первую очередь, на основе данных, полученных в результате эксперимента.
Объект познания - фокус внимания ученого классического периода, а все, что относится к субъекту, средствам и операциям его деятельности, полностью элиминируется. Исключение из процесса познания субъективных характеристик заключалось в удалении из контекста науки всех высших смыслов и являлось основным условием получения объективно-истинного знания о мире того периода.
Наука классического периода «создала квантифицированную, объективную, понимаемую как пространство, “заполненное веществом” реальность, где человек был “выброшен” из природы, противопоставлен природе, и все это определяло основания новой субъектнообъектной гносеологии» [3. С. 110].
Переход от классического к неклассическому естествознанию был подготовлен изменением структур духовного производства в европейской культуре второй половины Х1Х-ХХ вв., а также кризисом мировоззренческих установок рационализма. Постепенно появлялось «новое понимание рациональности, когда сознание, постигающее действительность, постоянно наталкивается на ситуации своей погруженности в саму эту действительность, ощущая свою зависимость от социальных обстоятельств, которые во многом определяют установки познания, его ценностные и целевые ориентации» [4. С. 78].
Так, смена физической парадигмы на рубеже XIX-ХХ вв. - появление теории относительности, открытие делимости атома, затем квантовой механики, других теорий и открытий - дала толчок новой волне философского осмысления проблем времени, пространства, материи, а вслед за этим и понятия эволюции, на ее основе - проблем развития культуры, вопросов морали и нравственности.
Например, эволюционная этика, возникшая в рамках неклассического этапа становления науки, базировалась больше на естественно-научных данных, чем на философских представлениях. Г. Спенсер утверждал, что нравственность связана со способностью предвидеть отдаленные последствия своих действий, а цель этики - установить правила нравственного поведения на научной основе [5. С. 116]. К идеям эволюционизма примыкает этическая концепция французского философа Ж.М. Гюйо, который считал, что этика должна быть учением о средствах, при помощи которых достигается цель, поставленная самой природой: рост и раз-
витие жизни. Нравственность, по его словам, развивается в нас самой потребностью жить полной, интенсивной жизнью [5. С. 248].
Эти первые применения эволюционной теории к проблемам морали и человеческого общества в целом получили название «плоского эволюционизма». Критики этого направления справедливо отмечали механистичность развиваемых концепций, а также предзадан-ность новых эволюционных форм. «Механистический эволюционизм не отвечает действительному положению вещей, так как небесные, органические, социальные и прочие явления, которые Спенсер называет космической эволюцией, представляют столько же серий качественных изменений, необъяснимых с позиций непрерывности эволюции» [6. С. 186].
В целом, общенаучная картина мира неклассической науки рассматривалась уже не как точная копия природы, а как «постоянно уточняемая система относительно истинного знания о мире» [7. С. 5]. В соответствии с этим менялись представления об активности субъекта познания. Он рассматривался уже «не как дистанцированный от изучаемого мира, а как находящийся внутри него, детерминированный им» [7. С. 6].
В результате переосмысления роли субъекта в научном познании появляется осознание того, что «ответы природы на наши вопросы определяются не только устройством самой природы, но и способом нашей постановки вопросов, который зависит от исторического развития средств и методов познавательной деятельности» [8. С. 105].
Итак, в рамках неклассического этапа научного познания происходит экспликация связи знаний между знаниями об объекте и характере средств и операций деятельности, и это рассматривается в качестве условий объективно-истинного описания и объяснения мира. Но связи между внутринаучными и нравственными, гуманистическими ценностями по-прежнему не являются предметом научной рефлексии, хотя имплицитно они определяют характер знаний.
Во второй половине ХХ в. произошли радикальные изменения в основаниях науки, ознаменовавшие начало следующей глобальной научной революции и позволившие говорить о новом постнеклассическом этапе развития научного познания.
Среди отечественных авторов одним из первых систематизировал черты постнеклассической науки В. С. Степин, выделив следующие признаки постнеклассическо-го этапа: изменение характера научной деятельности, обусловленное революцией в средствах получения и хранения знаний (компьютеризация науки, сращивание науки с промышленным производством и т.д.); распространение междисциплинарных исследований и комплексных исследовательских программ; повышение значения экономических и социально-политических факторов и целей; изменение самого объекта - открытые саморазвивающиеся системы; включение аксиологических факторов в состав объясняющих положений; использование в естествознании методов гуманитарных наук, в частности принципа исторической реконструкции.
Исследование сложных исторически развивающихся систем в условиях современной науки требует коор-
динального переосмысления идеалов и норм исследовательской деятельности. Так как «историчность системного комплекса объекта и вариабельность его поведения предполагают широкое применение особых способов описания и предсказания его состояний -построение сценариев возможных линий развития системы в точках бифуркаций» [9. С. 298].
Можно сказать, что в науке второй половины ХХ в. обозначились «человеческие ориентации» как в методах исследования, так и во внешнем общекультурном и философском осмыслении. Об этом свидетельствует системный подход, идея глобального эволюционизма, идея синхроничности, антропный принцип, принцип дополнительности, фрактальная геометрия Бенуа Мандельброта, положившая начало мировоззренческому прорыву в способах объяснения природы, гипотеза И. Пригожина о нестабильности Вселенной, исходя из которой мир находится в неустойчивом равновесии, балансируя на грани порядка и хаоса (синергетическая парадигма), и другие реалии современной науки.
Объект современной науки - саморазвивающиеся сложные системы, природные комплексы, в которые в качестве компонента включен сам человек. Основная особенность таких объектов обозначается термином «человекоразмерность». Примерами таких «человекоразмерных объектов», по мнению В. С. Степина, могут служить медикобиологические объекты, объекты экологии, включая биосферу в целом (глобальная экология), объекты биотехнологий (в первую очередь, генной инженерии), системы «человек - машина», (включая проблемы информатики, «искусственного интеллекта») и т. д.
В условиях становления постнеклассической науки выявляется видимое усложнение представлений о структуре и функциях гуманитарного и естественнонаучного знания. Сегодня становится очевидным тот факт, что для изучения сложных, «человекоразмерных» объектов, находящихся в процессе исторического становления, ресурсов отдельно взятой науки не достаточно. По мнению В.С. Степина, «...то, что было справедливо в XIX в. и даже в начале ХХ в. в жестком противопоставлении наук о природе - наукам о духе, во многом утратило смысл в последней трети ХХ в. Именно поэтому я называю этот период эпохой становления постнеклассической науки. И здесь открываются новые возможности для применения методов, приемов, понятийных конструкций, переносимых из естественных в социальные науки, и наоборот» [10. С. 29].
Поэтому познавательная ситуация второй половины ХХ в. может быть охарактеризована как стирание границ между естественными («науки о природе») и гуманитарными («науки о духе») науками, которое проявляется в стремительном формировании междисциплинарного знания, в рамках которого науки объединяются при решении какой-либо сложной проблемы.
Так, например, «человекоразмерные комплексы -это не естественные объекты и не инженерно-технические конструкции, не машины, построение которых опирается на знание объективных связей, это результат принятия решений в проблемной ситуации, порождаемой преследованием целей и задач социальногуманитарного характера, так как постнеклассическая
наука не существует вне социально-гуманитарного познания» [11. С. 63].
При изучении «человекоразмерных объектов» поиск истины оказывается связанным с определением стратегии и возможных направлений практического преобразования такого объекта, что непосредственно затрагивает гуманистические, нравственные ценности. В результате чего трансформируется идеал «ценностно-нейтрального» исследования.
Новый тип науки связан с такими понятиями, как самообновление, самоорганизация и самоопределение, постепенно признается систематическая взаимосвязанность природной динамики в пространстве и времени; выделяется роль флуктуаций, которые упраздняют закон больших чисел и тем самым дают шанс индивиду с его созидательным творческим воображением. В результате усиливается внимание «к открытости, творче-
скому характеру эволюции, в которой ни отдельные структуры, возникающие и погибающие, ни конечный результат не предопределены» [12. С. 156].
Современная постнеклассическая наука начинает рассматриваться в контексте ее социального бытия, как неотъемлемая часть жизни общества в целом. Научное познание на каждом этапе своего развития определяется общим состоянием культуры данной исторической эпохи, а также детерминируется ее нравственными ценностями и мировоззренческими установками. Сегодня учеными осмысливается не только историческая изменчивость онтологических постулатов, но и самих идеалов и норм познания. В результате чего «требование экспликации ценностей не только не противоречит традиционной установке на получение объективноистинных знаний о мире, но и выступает предпосылкой реализации этой установки» [13. С. 48].
ЛИТЕРАТУРА
1. Круглый стол журналов «Вопросы философии» и «Науковедение», посвященный обсуждению книги В.С. Степина «Теоретическое знание»
// Вопросы философии. 2001. № 1. С. 3-32.
2. Аршинов В.И., Лепский В.Е. Проблемы субъектов в постнеклассической науке. Режим доступа: http:// reflection.ru/Library/Preprint2007.pdf
3. ЧерниковаИ.В. Философия и история науки. Томск: Изд-во НТЛ, 2001. 352 с.
4. Мамардашвили М.К., Соловьев Э.Ю., Швырев В.С. Классика и современность: две эпохи в развитии буржуазной философии // Философия в
современном мире. Философия и наука. М.: Наука, 1972. С. 28-94.
5. Кропоткин П.А. Этика. М.: Изд-во полит. лит., 1991. 496 с.
6. Ward J. Naturalism and agnosticism. London: Cox & Wyman Ltd., 1996. 212 p.
7. Степин В. С. Научное познание и ценности техногенной цивилизации // Вопросы философии. 1989. № 10. С. 3-18.
8. Степин В. С. Ценностные основы и исторические перспективы техногенной цивилизации // Науковедение. 1999. № 1. С. 101-111.
9. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: новый диалог человека с природой. М.: Прогресс, 1986. 431 с.
10. Степин В.С. Знание за пределами науки. М.: Изд-во ИФ РАН, 1990. 199 с.
11. Швырев В.С. Рациональность как ценность культуры. Традиция и современность. М.: Прогресс-Традиция, 2003. 176 с.
12. Янч Э. Самоорганизующаяся Вселенная. Введение и обзор: рождение парадигмы и метафлуктуации // Общественные науки и современность. 1999. № 1. С. 143-158.
13. Степин В.С. Становление идеалов и норм постнеклассической науки // Проблемы методологии постнеклассической науки. М.: ИФ РАН, 1992. С. 40-48.
Статья представлена научной редакцией «Философия, социология, политология» 9 апреля 2008 г.
