CC BY
18
Философия финансов
нравственное регулирование цивилизованных
и ,
денежно-кредитных отношении*
в.в. демченко,
доцент, кандидат исторических наук Калужский научный центр
Нравственное регулирование денежно-кредитных отношений всегда общественно востребовано в силу того, что подобные деловые связи охватывают по мере развития человечества все более расширяющиеся круги населения, виды и способы его хозяйственной деятельности. Для его зарождения и поддержания в отечественной действительности определяющим стало то, что Русская православная церковь (РПЦ), ее структуры и служители изначально воспринимали себя неотъемлемой частью народа. На основе христианских канонов они осмысливали общественные интересы, давали им публичное толкование, служили примером в исполнении христианского долга, всячески побуждали верующих к нравственному образу жизни. При этом особое внимание уделялось добросовестному отношению к труду и разумному — к его результатам, бережному распоряжению заработанными средствами в сочетании с нормами православной морали — милосердием и взаимовыручкой.
В современных условиях такая деятельность приобретает все большую значимость для православной общественности в силу востребованности ответов на насущные проблемы социально-экономического развития. При этом во главу позиции выдвинулась необходимость «гармоничного сочетания концепции экономического роста и принципов социальной справедливости1». Это органично связано с целостностью христианского подхода ко всем сторонам человеческой жизни.
Важное значение приобрели сформулированные в 2000 г. Архиерейским Собором Основы
* Исследование проведено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда и Правительства Калужской области, проект 08-02-59214 а/Ц. 1 Церковь и время. 2005. № 3. С. 9.
социальной концепции РПЦ и в 2004 г. Всемирным Русским Народным Собором — «Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании», предложивший идеальную «модель взаимоотношений субъектов хозяйствования», основывающуюся на десяти Божиих заповедях2.
В специальных и справочных изданиях, как отечественных, так и зарубежных, освещение истории денежно-кредитных отношений начинается с того, что их зачатки «существовали в рабовладельческом и феодальном обществе» в форме сбережений и ссужений, в средние века банковское дело прежде всего развивалось в торгово-промышленных городах Северной Италии3, в России в одних случаях они начали создаваться с 50-х гг. XVIII в.4, в других — со ссылкой на В. О. Ключевского — «первая попытка создания... учреждения банковского типа была предпринята в 1665 г. в Пскове»5. При этом никогда не упоминается о вкладе православных структур в становление светских денежно-кредитных отношений, отработку основных видов услуг, правил их предоставления. Подобное замалчивание искажает палитру истори-ко-экономических проблем, игнорирует важнейшие этапы их разрешения, умаляет вклад РПЦ в народнохозяйственное строительство.
Обращение к опыту прошлого поможет восстановить справедливость в оценке роли монастырей, храмов и общин РПЦ в денежно-кредитных отношениях народа, преодолеть идеологические наслоения атеистической несправедливости. Это
2 Там же. С. 10.
3 БСЭ. Изд. 3-е. Т. 2. М.: 1970. С. 605.
4 Там же. С. 608.
5 Тосунян Г. А. Банковское дело и банковское законодатель-
ство: опыт, проблемы, перспективы. М, 1995.
тем более важно, что предпринимаются попытки упрощенного подхода к современной экономике, ее месту и роли в жизни людей, отрицания инструментов и методов функционирования.
Практика православных структур в самостоятельном административно-территориальном образовании конца XVIII — начала XX вв. — Калужской губернии может стать позитивным импульсом в решении нынешних многоплановых задач.
В основу деятельности этих звеньев были положены многочисленные примеры подвижнического служения Церкви, прежде всего, — монастырей. Авторитет их служителей обусловливался прежде всего высоким интеллектуальным уровнем. Даже те из священноцерковнослужителей, которые стояли на низших иерархических ступенях, еще в XVII в. выделялись среди остального населения образованием. Именно поэтому, как справедливо замечает известный специалист по экономической истории Л. А. Муравьева, «большой и заметной группой псковского населения выступало духовенство»6. Своим трудом и усилиями они добивались примерного ведения хозяйства, использования в нем всего лучшего, что достигалось к тому времени общественным опытом. Высокая производительность труда в таких ячейках РПЦ позволяла не только обеспечивать братию, но и создавать — в благоприятные годы — излишки продовольствия, ремесленных изделий, наконец — свободных денежных средств. Все это направлялось в значительной мере на оказание помощи обездоленным. Так было в Киево-Печерском монастыре, чей «Святой Феодосий... заимствовал от цареградского Студийского монастыря устав черноризцев., завел в Киеве первый дом странноп-риимства и питал несчастных в темницах» — своих обителях. Отсюда, по допущению Н. М. Карамзина, с XII в. пошли и иные примеры бескорыстия. Эти нормы были восприняты в существовавших с тех же пор монастырях на берегах Двины и Святым Кукшей привнесены на землю калужскую7.
Их численность в первые два столетия достигала 70, главным образом в регионах старейших общественных центров на «пути из варяг в греки». В Киеве конца XII в. таких структур было известно 15, в Новгороде — 20. В последующие три века в Московской Руси построено 150 пустынных и 104 городских и пригородных монастыря8. К концу XVI в., когда устанавливалась поместная система, здесь особенно
6 Финансы и кредит. 2005. № 34. С. 80.
7 Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. II. — М, 2005. С. 102, 115, 587.
8 Ключевский В. О. Соч. в 9 т. Т. II. М.: 1988. С. 232 - 233.
успешно развивалось земледелие, а вместе с ним—денежно-кредитные отношения. В 1582 г. на Северной Двине вблизи Холмогор усилиями крестьян нескольких поколений 14 деревень был выстроен монастырь, причем им «и его деревнями заведовали они же, волостные крестьяне, и монастырскую казну держали у себя в волости. Казна. составлялась преимущественно из вкладов на пострижение и помин души»9. Экономическое упрочение монастырских подворий со временем получило дополнительную основу в результате учреждения архиепископом Макарием в начале XVI в. общежительства в новгородских монастырях. Тем самым стимулировалось умножение числа иноков, что стало серьезным подспорьем в здешних землях, довольно часто страдавших от климатических бедствий, пожаров и эпидемий.
На первых порах братия вела усиленно трудовую жизнь, терпела «монастырскую страду». По задачам иночества «монахи должны были питаться от своих трудов., а не жить подаяниями мирян»10.
Общежительный монастырь представлял рабочую общину, — работы каждого шли «на братскую нужу», хотя и много было служб, вся братия «сама их исправляла, отнюдь не допуская до того мирян, монастырских служек». Пустынники шли вслед за крестьянами, нередко прокладывали дороги; сам пустынный общежительный монастырь широко пользовался их трудом, из их среды пополняя свою братию11. Домовитость монахов приводила к тому, что «казна охотно уступала строителям пустынных монастырей обширные диколесные пространства, чтобы ввести их в народнохозяйственный оборот»12.
Физический труд непременно сочетался с несением в народ слова Божия, норм и требований Христианства, которые в результате такого единения обретали большую доказательность и притягательную силу. В результате Русская Православная Церковь добивалась широкого признания в народе, «смягчая жестокие нравы, умеряя неистовые страсти, проповедуя и христианские, и государственные добродетели»13.
РПЦ сумела с первых шагов добиться того, чтобы еще с конца X в. идеи православия стали все в больше мере отражаться в государственных нормах14. Более того, сам авторитет князей в существенной степени зависел от того, какие у них складывались отношения с РПЦ, ее иерархами.
9 Там же. С. 242.
10 Там же. С. 246.
11 Там же. С. 247.
12 Там же. С. 249.
13 Карамзин Н. М. С. 448, 587.
14 Ключевский В. О. Т. I. С. 255.
Митрополит Петр дружил с князем Иваном Калитой, жил во время приездов в Москву на старинном дворе Юрия Долгорукого, умер страдальцем за Русскую землю15.
Задолго до этого Константинопольские Патриархи, которые до 1448 г. осуществляли руководство Киевской митрополией16, «в знак уважения к достоинству наших митрополитов обыкновенно писали к ним грамоты за свинцовою, а не восковою печатью — честь, которую они делали только императорам, королям и знаменитейшим санов-никам»17.
Представители светской власти издревле понимали, что «вера есть особенная сила государственная», и стремились всячески поддерживать и ее самое, и ее носителей. Ярослав Мудрый — великий князь киевский, письменно узаконив нормы общественной жизни в «Русской правде», привил сыновьям почтительность в отношении к РПЦ, ее служителям и притчам. Современники и последующие исследователи отмечали, что «щедрость и набожность Ярославичей обогатили сей монастырь (Киево-Печерскую лавру. — В. Д. ) доходами и поместьями. Святослав дал 100 гривен, или 50 фунтов золота, на строение каменного великолепного храма Печерского, призвал художников из Константинополя и своими руками начал копать ров для основания церкви» 18. И впоследствии князья и государи одаривали монастыри из собственной казны деньгами, дворцовыми селами и деревнями. Василий III единоразово передал на нужды Девичьего три тысячи рублей19; первый по времени игумен Печерской обители Варлаам не только в свое время отказался от родового боярского имения и иных привилегий, но и увлек отроков Святым учением20.
В петровские времена вновь был сделан акцент на необходимости жить в монастырях своими трудами. Самая необходимость монашества обусловливалась Петром I так: «1) служение страждущему человечеству; 2) образование из себя властей церковных». По мысли императора, монахи и монахини «должны служить престарелым и больным., заниматься воспитанием сирот». Для подготовки священнослужителей учреждены духовные семинарии в Петербурге и в Москве, для призрения младенцев построены специальные учреждения, выделены соответствующие средства. В 1724 г.
15 Там же. Т. II. С. 23 - 26.
16 Православие для всех. Кострома, 2005.
17 Карамзин Н. М.Т. II. С. 115.
18 Там же. С. 114.
19 Там же. С. 587.
20 Там же. С. 115.
только в Московской губернии таким образом воспитывалось 865 детей в возрасте до 8 лет21.
Иными словами, изначально стремление к духовности представителей власти, других граждан, с одной стороны, питало благосостояние обителей, с другой -через них же служило опосредованному перераспределению средств от имущих в пользу нуждавшихся.
Такой подход в полной мере распространялся на другие сферы денежно-кредитных отношений. Более того, их основы закладывались Русской Православной Церковью тогда, когда до образования первых государственных, общественных и частных учреждений такого профиля оставалось не одно столетие. РПЦ, чьи структуры сами занимались хозяйственной деятельностью, чутко реагировала на объективные потребности становления рыночных отношений, выстраивала их на справедливых началах, шла навстречу запросам прихожан.
Документы, свидетельства очевидцев не оставляют сомнений в том, что именно монастырям и церквам имущие люди доверяли свободные средства: территориально это было необременительно, а надежность являлась абсолютной. Современный исследователь дореволюционной (1917 г) эволюции российской сберегательной мысли Ю. Кашин прав в том отношении, что жестокий централизм государственной власти определил государственную линию организации сберегательного дела; справедливо подмечена и отечественная особенность—сберегательное дело находилось под влиянием семейного хозяйства и «православных канонов., замыкавших денежное хозяйство на церковь, монастыри, бояр и помещичьи подворья и сам царский двор» 22. Можно разделить удовлетворение автора тем, что «нередко и сегодня в системе новых взаимосвязей и более общих теорий возрождается забытое» 23, однако нельзя не отметить определенной временной противоречивости высказанного: церкви и монастыри уже активно участвовали в денежном обращении, обеспечении сбережений населения, когда до сознания централизованного государства, а тем более государственных сберегательных институтов, было далеко. В наши дни появились попытки противопоставить деятельность Церкви и развитие цивилизации: «... рыночные отношения, безусловно, способствуют разложению общества.., технологический (и сопутствующий ему — идеологический) прогресс являют собой откровенный лик сатаны»24.
21 Соловьёв С. М. Соч. в 18 книгах. Кн. IX. С. 491 — 493.
22 Кашин Ю. Российская сберегательная мысль: дореволюционная эволюция // Вопросы экономики. 2001. № 4.
23 Там же.
24 Винниченко И. О православной экономике // Православный христианин. 2005. № 9. С. 32 — 33.
При этом замалчиваются многочисленные проявления того, что именно РПЦ стремилась привнести в деловые отношения надежность и добропорядочность. По свидетельству хорошо знавших Россию иностранцев, передать деньги на сохранение в ее образования было, с одной стороны, надежнее, чем зарыть в укромном месте, с другой, — в них гарантировалось одно из возникших тогда, но сохранившихся до сих пор правил тайны вкладов. Насколько они были весомы, можно составить представление по тому, что общий объем средств, доверенных Кирилло-Белозерскому монастырю, достиг в 1625 г. 80 тыс. руб. — сумма по тем временам огромнейшая25.
Таким образом, именно священноцерковнос-лужителями создавался сам институт сберегательного дела, формировались его основополагающие принципы.
Структурами РПЦ закладывались и начала сопутствующему сбережениям делу — кредитованию. Здесь они еще в большей мере шли навстречу людям, стремились поддержать трудолюбивых, не дать опустошиться земле в ненастные годы, преградить путь поборам ростовщиков. В XVI в. последние носили почти открытый характер, а вдали от церковных обителей — и совершенно разорительный: в долг давали не менее чем под 20 %, при этом похвалялись своей «умеренностью», ссылаясь на то, что «в древние времена должники платили у нас 40 на 100» 26.
Не убереглись от подобного соблазна и некоторые священнослужители, но для нас важнее то, что в основе отношений структур РПЦ и православных общин лежали установления верховной церковной власти. Московский Собор 1551 г. определил, что духовенство обязано «учить людей словом и делом., святители и монастыри вольны ссужать земледельцев и граждан деньгами, но без всякой лихвы»27.
Обратившись к принципиальным вопросам православной экономики, Собор торжественно провозгласил заповеди отечественного предпринимателя. В этом проявились глубокое понимание насущных вопросов жизни народа, стремление направить их разрешение в нравственное русло, обеспечить условия для последующего конструктивного воздействия на общественно значимые процессы. Такой подход имел в основе христианскую мораль, с одной стороны, мудрое осмысление реалий бытия — с другой. Вот
25 Боровой С. Я. Кредит и банки в России (середина XVII в. — 1861г.). М, 1958. С. 17.
26 Карамзин Н. М. Т. II. С. 592.
27 Там же. С. 777.
почему прихожане охотно перенимали передовые приемы ведения хозяйства, искали в обителях советов и поддержки, реальной помощи в трудные времена. Те для этого располагали необходимыми интеллектуальными и материальными ресурсами, навыками в предоставлении кредитных услуг.
Кирилло-Белозерский монастырь оказывал их чаще всего в двух формах — денежной и натуральной. Первая поддерживала оборотными средствами в основном купечество, давала ему возможность своевременно сделать закупки товаров, доставить их на место, обеспечить сохранность и потребительские качества; вторая испрашивалась реже, главным образом в виде семенного зерна и преимущественно земледельцами. В структуре ссужения их соотношение было 25:1; независимо от этого, каждое заимствование оформлялось соответствующим обязательством — кабалой, которой оговаривались социальный статус должника и кредитора, место и время сделки, ее вид, срок и долевая (т. е. процентная) ставка, порою—дополнительные условия (пени, штрафы, обеспечение возвратности). Заемщиками-купцами уплачивалось 20 % годовых, ремесленники и крестьяне, в соответствии с требованиями Собора 1551 г., чаще всего получали взаймы без процентов, причем «монастыри особенно часто предоставляли ссуды крестьянам на торговые операции»28.
Должностные лица монастырей еще в те далекие годы адекватно оценили необходимость и возможность кредитования под залог земли, поняли ее значимость как инструмента обеспечения возврата ссуд. На этой основе Архангельский монастырь на Устюге помог многим десяткам земледельцев и пользователей на вполне щадящих условиях, причем делал это не одно десятилетие. На один кредит здесь приходилось в среднем 149 руб., и этого в то время было достаточно, чтобы серьезно поправить дела в среднем поместье или наделе. Моральная обязанность помочь пастве в необходимых случаях рассматривалась игуменом, прежде чем «возможность умножить свои богатства» , как превратно это трактовалось в публикациях советского периода29.
Нелегко складывалась судьба калужских монастырей, которые с учреждением в октябре 1799 г. епархии, казалось бы, должны были получить дополнительный импульс развитию. Однако немалые силы ими затрачивались на «противление властям духовным и гражданским», и даже в начале XVIII в. «духовенство городское почти все являлось старо-
28 Боровой С. Я. С. 130.
29 Там же. С. 17.
обрядствующим». В таких условиях силы и средства отвлекались из финансово-хозяйственных направлений работы, что снижало ее возможности. Вместе с тем в экономических вопросах находившиеся под их духовным влиянием купцы и промышленники отличались особенной обязательностью, всегда были верны своему слову. Даже Петр I признал их за честность в делах на Санкт-Петербургской бирже, определил им за это в апреле 1722 г. привилегии как в одежде, так и в налогообложении30. Это в значительной мере помогло и обителям в поддержании нормального денежно-кредитного уровня тогда, когда Екатерина II в 1763 г. положила монастырям штатное жалование в восемь раз меньшее их прежнего ежегодного дохода. От этих и подобных ударов калужское черное монашество оправилось лишь к концу XIX в.31.
К этому времени в губернии, как и повсеместно в стране, уже сформировалась светская система денежно-кредитных учреждений. Она в существенной мере обязана вековым наработкам прежней, монастырской, и отработанностью механизмов сберегательного дела, и отточенностью инструментов кредитования, и традициями вспомоществования нуждавшимся, и добропорядочностью. Именно поэтому необоснованно утверждение о том, что «наши банки. неизбежно должны быть подвержены всем разлагающим процессам»32.
На разных этапах учреждения и развития местных денежно-кредитных образований в той или иной степени присутствовали представители РПЦ. Это проявлялось многопланово: путем отношения священноцерковнослужителей к самой идее инициаторов образования денежно-кредитных учреждений (ДКУ), нередко — участием в выработке соответствующих документов, порою — работой в качестве учредителей там, где недоставало пригодных для этого людей, всегда — освящением помещений под такие структуры, напутствиями их служащим, призывами паствы к бережному обращению с заработанными средствами; церкви и монастыри, их служители и причты доверяли собственные свободные средства тем, кто заслуживал наибольшего доверия. С одной стороны, все это отражало их понимание места и роли ДКУ в жизни общества, с другой — служило авторитету таких учреждений, наконец — способствовало добропорядочности служащих, росту благополучия людей, утверждению нравственности в обществе.
30 Снегирёв Р. История Калужской епархии (Рукопись). Калуга, 1997. С. 10 — 12.
31 Там же. С. 15.
32 Винниченко И. С. 33.
Наиболее емко это проявилось в деятельности первого по срокам возникновения в губернии Калужского городского общественного братьев Михаила и Павла Малютиных банка, чаще всего называвшегося в народе Малютинским. Являясь в третьем поколении выходцами из этих мест, глубоко набожные люди, братья вложили в уставной фонд такие огромные личные средства, что по этому показателю учреждение вошло в первую десятку подобных в империи.
Не оцененное пока значение приобрела в то время духовно-нравственная атмосфера вокруг создания и работы, поддержки малютинской инициативы представителями здешней епархии. В напутствии руководству и служащим банка по случаю его открытия преосвященный Григорий особо сосредоточил внимание на стержне предстоящих забот: «Чтобы сохранить Божие благословение (открытию банка. — В. Д. ). одного желания, самого искреннего, и одной молитвы, самой усердной, мало — необходимо еще с вашей стороны вести дела богоугодно, благочестиво»33. Все последующие годы священнослужители находили возможность в той или иной форме сказать добрые слова о Малютиных и их детище. Это помогало, с одной стороны, верно расставить акценты в отношении к банку как властей, так и населения, с другой — служащим совершенствовать работу, последовательно и настойчиво преодолевать трудности.
Уставное положение о том, что «банк состоит. под ответственностью и наблюдением местного городского общества»34 предусматривало и те блага, которые это общество по воле учредителей получало: пособия бедным в канун Рождества Христова и Пасхи, ежегодно — на приданное малоимущим мещанкам в размере 100 руб. каждой, на помощь пострадавшим от стихийных бедствий, пожаров и падежа скота, на уплату налогов за тех, кто был затруднен в этом, на заготовку хлеба для продажи подешевле «на случай крайней дороговизны»35; за счет банка содержались 10 приходских училищ и одно городское училище, ежегодно выделялись средства реальному училищу, для него же в 1877 г. построено новое здание, финансовую поддержку получала женская гимназия; подлинными островками благополучия стали для детей-сирот приют, для престарелых — богоугодное заведение в прекрасном комплексе по улице Дворянской (ныне — Суворова, 117). Там они получали кров, пищу, одежду, постоянное врачебное наблюдение.
33 Калужские губернские ведомости (КГВ). 1862. № 27. С. 6.
34 Государственный архив Калужской области (ГАКО). Ф. 62. Оп. 19. Д. 1419. Л. 5.
35 КГВ. 1889. №№ 72, 75, 77.
Этому банку население доверяло свои сбережения чаще и больше, чем всем остальным, вместе взятым. Он положил начало «быстрому переходу., земельной собственности из рук дворянства в руки других сословий»36. Вкладчики получили за 1862 — 1911 гг. на проценты по вкладам 53 % прибыли банка, около одной пятой, в благоприятные годы — до одной четверти ее отпускалось на благотворительность — в целом более 70 % заработанных малютинцами средств прямо способствовало подъему жизненного уровня калужан — это в 6 — 7 раз больше, чем расходовалось на нужды самого учреждения37. Вот почему каждая годовщина банка отмечалась горожанами самых разных сословий с признательностью и уважением.
Вне губернского центра городские общественные банки в известной мере учреждались на основе примера и опыта Малютинского банка. Расположенные в уездных городах, они заведомо находились под влиянием размещавшихся здесь церквей и монастырей, стремились к служению людям.
В сельской местности территориально ближе них были для населения сельские банки и почти повсеместно — учреждения мелкого кредита (УМК) — вспомогательно-сберегательные кассы, ссудо-сберегательные и кредитные товарищества.
Своевременно и адекватно созидательные возможности УМК оценили структуры РПЦ. Руководство местной Епархии призвало сельское духовенство помочь «распространению правильных сведений об учреждениях мелкого кредита», принять «деятельное участие в самом заведывании делами их»38. Все они являлись общественными по организационно-правовой сути, управлялись распорядителем или правлением, поверочным советом и общественным сходом. В выборные органы выдвигались наряду с крестьянами представители сельской интеллигенции, в том числе священники. Когда эти денежно-кредитные учреждения накопили опыт — в губернии это достигнуто к 1910-м гг., пришли к выводу о том, что лучше всего «комбинировать личный состав руководителей из элементов, различных по своему развитию и положению»39.
В Лихвинском уезде из четырех сельских банков в двух — Березовском и Кулешовском — руководителями были избраны священники, соответственно Андрей Павлович Смирнов в качестве
36 ГАКО. Ф. 22. Оп. 7. Д. 1017. Лл. 1 — 2, 13.
37 ГАКО. Ф. 86. Оп. 4. Д. 618. Л. 6; КГВ. 1887. №74, 1873 — 1874. С. 77 — 78.
38 ГАКО. Ф. 32. Оп. 4. Д. 1430. Л. 80об.
39 Там же. Ф. 173. Оп. 2. Д. 12. Л. 2.
распорядителя и Николай Алексеевич Любимов — председателем правления40.
Во всех иных случаях представители духовенства оказывали существенную помощь банкам и УМК, поддерживая оптимальное распоряжение их капиталами и оборотными средствами. В результате в 1896 — 1905 гг. половина прибылей крестьянских УМК была направлена на общемирские расходы, по 22 % — на строительство дорог, мостов и разные общественные нужды, 6 % — на библиотеки, школы и церкви41. При активной роли священников с 1905 г. начался подъем деятельности этих учреждений: прирост собственных средств составил 8,2 %, вкладов — 23 %, в сельских банках — 30 %, мирские заемные капиталы удвоились42. Эти достоверные сведения тех лет упреждают утверждения о том, что «развитие банковской системы нам не грозит»43, свидетельствуют о достойном поведении множества калужских священнослужителей.
Первая мировая война, оторвавшая от мирных дел наиболее активную часть тружеников, стремительно ухудшила материальное положение многих семей. В этих условиях храмы и православные общины стремились помочь особенно нуждавшимся. Накопленный опыт подсказал один из путей такого подспорья — создание при притчах сберегательных касс как составной части общегосударственной системы денежно-кредитных учреждений. В начале 1916 г. причты 1 200 российских православных приходов обратились в Святейший Правительствующий Синод с ходатайством об их создании. Это аргументировалось необходимостью «насаждения среди прихожан бережливости и предусмотрительности», что содействовало бы «подъему народного благосостояния и общественной нравственности»44. Среди 600 притчей, получивших благословение, были и калужские, чьи священноцерковнослужите-ли обязывались принять на себя соответствующие организационно-контрольные функции.
Духовные лица на местах ревностно занимались устройством в приходах разного рода кооперативов, всевозможных потребительских обществ. Те давали возможность дополнительного заработка, продавали продовольствие в своих лавках и магазинах с заметными скидками для пайщиков. Кроме того, за первый год войны помощью от приходских попечительств
40 Памятная книжка-календарь Калужской губернии на 1902 г. (ПК — 1902). С. 123; ПК — 1910. С. 91; ПК — 1912. С. 91.
41 Отчет Управления мелкого кредита при Госбанке России. — М.: 1905. Л. 17об.
42 Там же. Л. 44.
43 Винниченко И. С. 33.
44 ГАКО. Ф. 29. Оп. 1. Д. 740. Л. 40, 240, 241об.
воспользовались тысячи граждан, в целом по стране это составило 2 200 тыс. семей, которые получили 6 400 тыс. руб. По предложению церковной общественности Государственной думой был инициирован вопрос о том, чтобы Крестьянский Поземельный банк распространил свои действия и услуги «на лиц всех сословий, проживающих в сельской местности и прослуживших не менее пяти лет»45.
В 1916 г. по инициативе Калужского и Боровского епископа Георгия при духовном училище и на епархиальные средства развернули лазарет, в котором медицинскими сестрами работали монахи, еще пять госпиталей открыты при приходах Калуги, Перемышля и Жиздры, шесть лазаретов — в других уездах; организованы помощь семьям фронтовиков, сбор средств пожертвований в пользу пострадавших в боях46.
Когда постоянно стали ощущаться дефицит денежных средств и усиление инфляции, общее-пархальным съездом духовенства было решено все свободные средства церквей разместить в Заем свободы. Столь же конкретно и публично выступили духовные пастыри православных калужан против большевистского курса на поражение в войне: в ответ на демонстрацию 18.06 (01.07).1917 за отказ от наступления на фронте последовал призыв православной общественности к властям «принять решительные меры против преступной деятельности ресурсовврагов Родины». В то же время епархиальное руководство с пониманием восприняло поручение Святейшего Синода принимать незамедлительные меры к расследованию антиправительственных высказываний отдельных священнослужителей после отречения Николая II47. В этом проявлялись понимание большинством РПЦ глубинных интересов народа, стремление оградить его от внутренних потрясений, попытки вернуть общество на эволюционный путь развития.
И это был глубоко осмысленный призыв: к тому времени государство, по словам Обер-прокурора Святейшего Синода В. Н. Львова, губительно влияло на церковно-общественную жизнь. Вот почему последующие решения этого коллегиального органа РПЦ однозначно свидетельствовали о том, что Святейший Синод сделал выбор в пользу народовластия, опередив призыв А. Ф. Керенского к
45 Калужский церковно-общественный вестник. 1915 — 1916. № 1. С. 2; № 34. С. 7, 28.
46 Снегирев Р. С. 50.
47 ГАКО. Ф. 33. Оп. 1. Д. 2160. Л. 2 — 4об.; Д. 2159. Л. 1; Д.
2158. Л. 8.
республиканской форме правления на полгода48.
В губернии Февральская революция не внесла сколь-нибудь заметных изменений в работу со средствами населения. Комиссар Временного правительства Д. Н. Челищев, управляющий Казенной палатой А. А. Рейнгард и управляющий Отделением Госбанка П. И. Бродович 12(25). 03.1917 сделали заявление для печати о том, что «все государственные сберегательные кассы Калужской губернии беспрепятственно продолжают прием и выдачу вкладов, размен денег производится, как и прежде, без всякого удержания» — в ответ на усиленно распространявшиеся в городе слухи о том, что за рубль дают-де 80 копеек, — и что «деятельность отделения Госбанка, казначейств и сберкасс продолжается на прежних основаниях, без всяких изменений и задержек». Накануне Временное правительство заверило граждан в своем стремлении к переустройству финансовой системы на демократических началах, усилению прямого обложения имущих классов.
Подобные обещания подкреплялись позицией церковных властей. Святейший Синод дал такую оценку тем событиям: «Свершилась воля Божия: Россия вступила на путь новой государственной жизни. Доверьтесь правительству»49.
Прошлое денежно-кредитных отношений на калужской земле отразило общероссийскую практику утверждения нравственности в их налаживании и поддержании, важное позитивное влияние на это православных структур: в отсутствие государственных и иных форм денежно-кредитных учреждений монастыри заложили фундамент, выработали правила и нормы оказания сберегательных услуг в целях духовно-нравственного здоровья прихожан, оказания им содействия в хозяйственно-производственных заботах, рационального использования собственных ресурсов; монастыри и церкви первыми поставили заслон ростовщичеству, на этой основе реально содействовали благополучию населения; православное видение кредитования было лишено погони за нажи -вой, предложило заповеди отечественного предпринимателя; с появлением мирских денежно-кредитных учреждений православные структуры оказывали воздействие на них в богоугодных целях присущими им методами, в соответствии с государственными нормативными актами. Все это позволило губернии в канун Первой мировой войны выйти на передовые рубежи в мировой экономике, обеспечивать поступательный рост жизненного уровня населения.
48 Бабкин М. А. Святейший Синод РПЦ и свержение монархии // Вопросы истории. 2005. № 5. С. 98 — 100, 107.
49 ПК — 1917. С. 109 — 111.
