CC BY
31
А.И. Шилов
НРАВСТВЕННАЯ ОСНОВА ПОДГОТОВКИ УЧАЩИХСЯ В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ШКОЛЕ ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ
В педагогических учебных заведениях Восточной Сибири дореволюционной России, готовивших будущих учителей начальной школы, воспитательной работе всегда уделяли большое внимание. Но воспитательная работа в основном концентрировалась на нравственном и религиозном воспитании, хотя другие направления воспитательной деятельности педагогического персонала также имели место, например, патриотическое, физическое, эстетическое воспитание и др.
Согласно определенным положениям и распоряжениям учащиеся, например учительских семинарий, в воспитательном отношении поручались трем наставникам — наставнику-наблюдателю, классному наставнику и дежурному наставнику. Общее руководство воспитательной деятельностью наставников и других служащих осуществлял директор. За проступки на семинаристов, согласно определенным правилам, налагались различные взыскания.
Взыскания имели конечной целью нравственное исправление воспитанника, однако считалось нерационально смотреть на наказания как на основу, на одно из сильнейших средств нравственного воспитания. Часто повторяющиеся проступки учеников, а следовательно, и взыскания, рассматривались как вернейший знак того, что преподаватель недостаточно бдителен, энергичен и опытен. Воспитательная бдительность наставника, как считалось, находится в обратном отношении к числу взысканий. Вообще, основным средством нравственного воспитания принимали такую нравственно-гигиеническую обстановку в семинарии, при которой возможно большее число проступков было бы предупреждено. При такой обстановке низшие степени взысканий имели целью главным образом приучение воспитанника к исполнению правил, предупреждающих в будущем серьезные проступки, высшие меры взыскания предназначались нравственно больным для исправления их нравственных качеств. Назначение взысканий зависело от педагогических соображений директора и наставников.
Воспитанник подвергался взысканию только в том случае, если его вина была определена без сомнения, но для признания кого-либо виновным нельзя было вынуждать наказаниями или угрозами собственное признание обвиняемого.
Взыскание считалось следствием проступка и соответствовало свойствам самого проступка. Так, леность наказывалась принудительной работой, излишняя болтливость или неуживчивость — удалением от товарищей, высокомерие — порицанием, ложь — недоверием, необузданность, грубое непокорство — заключением в карцер, лишением стипендии или удалением из учебного заведения.
Род взыскания и его размеры должны были в точности соответствовать мере вины, поэтому старались предварительно расписывать все обстоятельства совершения проступка, причины и побуждения к его совершению и весь вред, причи-
ненный самому виновному, его родителям, товарищам, учебному заведению. Причем обстоятельствами, уменьшающими вину, служили: отсутствие умысла, легкомыслие и непонимание важности проступка, впечатлительность и живость характера, совершение проступка впервые, добровольное в нем признание, чистосердечное в нем раскаяние и маловажность причиненного им вреда. Наоборот, обстоятельствами, увеличивающими вину, служили: дурной умысел, испорченность воли, обдуманное и сознательное нарушение правил, установленных для воспитанников семинарии, повторение проступка, запирательство в его совершении, отсутствие раскаяния и значительность вредных последствий от проступка.
При назначении взысканий строго принимались во внимание возраст ученика, степень развития и другие его индивидуальные свойства, а также прежнее поведение и успехи в науках.
Никакое нарушение правил, установленных для учеников, не должно было быть оставлено без соответствующего замечания, внушения, увещания или даже взыскания, но при назначении взысканий всякий раз строго взвешивалось, какое действие произведет то или другое из них на заслужившего взыскание и послужит ли именно оно к его исправлению, и лишь то взыскание назначалось, которое могло, по мнению педагогического совета, действительно послужить к исправлению. Взыскания назначались в строгой последовательности.
В случае совершения какого-либо проступка, не совместимого с честью семинарии или особенно вредного, и очевидного сокрытия целым классом виновного в таком проступке, несмотря на предварительные увещания даже самого директора учебного заведения, целый класс подвергался взысканию по решению директора или по постановлению педагогического совета.
Исполнение наказания, даже самого строгого, было чуждо всякой насмешки над виновным, гнева или презрения к нему, не было местью и не лишало виновного надежды на исправление и возвращение к себе доброго мнения и доверия своих наставников. Точно так же было несовместимым с характером взыскания и слепое исполнение буквы закона, соединенное с безрассудным отношением к провинившемуся [1].
Основными мерами взыскания были следующие:
1) порицание, выговор без дальнейших последствий, выговор с предварением дальнейших последствий;
2) выговор преподавателя наедине, выговор перед классом, выговор с предварением дальнейших взысканий; стояние воспитанника на месте отдельно от воспитанников или при них более или менее продолжительное время; сообщение о проступке классному наставнику, что влекло или выговор наставника, или внесение в штрафной журнал; оставление в семинарии не более как на один час по окончании уроков; за неоднократное нарушение в виде невыученных уроков ученики оставлялись на более продолжительное время после уроков и даже в течение нескольких дней; в случае продолжающейся лености воспитанник приглашался в семинарию по выходным дням и в праздники.
В случае безуспешности мер, принимавшихся ранее, полагалось:
- выговор директора наедине;
— выговор перед классом со внесением в штрафной журнал;
— выговор, несущий за собой понижение отметки по поведению;
— удаление из семинарии.
За коллективные проступки следовали другие наказания:
— выговор директора с внесением в штрафной журнал;
— выговор от лица педагогического совета с уменьшением отметки за поведение;
— выговор от имени педагогического совета с немедленным лишением виновных стипендий и удалением из семинарии [2].
Следует признать, что прибегать к мерам взыскания в семинариях приходилось нечасто [3].
В целом, начальство педагогических учебных заведений обращало особое внимание на то, чтобы развить в учащихся чувство религиозности, аккуратного исполнения своих обязанностей и уважения к постановлениям начальства. Религиозное воспитание находилось под особым наблюдением законоучителей, которым содействовали директора и почти все члены педагогических советов. Приучение воспитанников к отправлению церковных обязанностей при богослужениях имело широкое применение в педагогичяеских учебных заведениях региона.
Так как каждый из воспитанников должен был получить учительское место, то учащемуся надлежало быть готовым к такой самостоятельности, какую он будет иметь, живя где-нибудь в селении. С этой целью начальство институтов и семинарий старалось наполнить по возможности почти все время воспитанников деятельностью столь разнообразной, насколько позволяли средства учебных заведений.
При этом старались показать воспитанникам, что в жизни человека не бывает такого времени, когда он не мог бы найти себе подходящей деятельности. Прежде всего, каждый воспитанник обязан был заботиться о собственной опрятности. Каждый из них проводил чистку своих вещей, комнат, столовой в приготовлении к завтраку, обеду и т. д., в доставлении кушаний на стол, уборке со столов и из столовой посуды в течение всего дня, наблюдал кругом за чистотой и порядком. Всё, что можно было сделать в учебном корпусе без ущерба учению, делалось самими воспитанниками в основном вместе с директором, а также с другими наставниками. Иногда участвуя лично в хозяйственных отправлениях, директор, во-первых, хотел этим показать воспитанникам, что никакая работа в домашнем хозяйстве не унизительна для человека, в каком бы положении он ни был, во-вторых, чтобы во время пребывания в учебном заведении воспитанники привыкли не относиться равнодушно к его обстановке, а приводили бы ее в возможно лучшее состояние в свободное от других занятий время своими руками и к тому же впоследствии приучали к этому детей, которых им придется обучать в начальных училищах.
Второй важной причиной привлечения воспитанников к деятельному участию во всех сторонах жизни педагогической школы служило стремление занять их легкой работой после серьезной классной работы и тем отвлечь от мечтаний и вожделений, свойственных той среде, из которой они происходят. С этой же целью и сверх того, чтобы при переходе из стен учебного заведения в какое-нибудь захолустье воспитанники имели возможность находить развлечение в соб-
ственных силах, обучались рисованию и музыке настолько, чтобы в занятиях этими искусствами видели удовольствие. Каждому воспитаннику оказывалось доверие как взрослому человеку, уже сознающему свои обязанности. Нарушение вело за собой лишение доверия, а следовательно, и свободы, которой пользовались прочие воспитанники и которую высоко ценили, поэтому дорожили оказываемым им доверием. Нужды прибегать к другим мерам взыскания, кроме лишения доверия, как правило, не было. Оставления без какого-либо блюда, заключения в карцер и других взысканий совершенно не требовалось. Умение вести себя налагало на воспитанника обязанности оставаться в стенах школы в праздники до той поры, пока он не отучится от дурного обращения, которое он мог заимствовать только на улице.
Если в течение недели воспитанник не показал успехов по какому-либо предмету, то он оставался в праздник в стенах учебного заведения до того времени, пока преподаватель по этому предмету не признает его знания пополненными.
Дисциплинарные меры взыскания, которые употреблялись в случае совершения учащимися проступков, были следующие: простые замечания, внушения и указания наставников, директора, которые чаще всего имели место и вполне достигали целей нравственного воспитания; штрафные замечания наставников-наблюдателей и дежурных наставников, выговор наставника наедине и оставление в классе после уроков преимущественно за подсказывание на уроке, наконец, высшая мера взыскания — замечание от директора. Прочих высших мер взыскания: выговор директора наедине и перед классом, а также внушение и выговор в присутствии всего совета, в присутствии совета и всех учеников, а тем более удаление учащегося из учебного заведения за неодобрительное поведение не было. Средний балл всех учащихся по поведению, как правило, равнялся 5. Кроме общих воспитательных мер директора использовали ещё и особые воспитательные меры. Для этого наставники изучали привычки и наклонности воспитанников и видели всю их домашнюю жизнь. Например, в Красноярской семинарии, где начальству необходимо было следить за домашней жизнью воспитанников вне стен семинарии, институт наставников представлялся делом большой необходимости. Эта семинария имела 5 наставников, считая директора. Наставники-наблюдатели руководствовались соответствующими инструкциями, составленными директором, одобренными педагогическим советом и утвержденными генерал-губернатором Восточной Сибири. Кроме наставников-наблюдате-лей, имевших в своем ведении отдельных воспитанников, в Красноярской учительской семинарии были классные наставники, у которых в ведении целый класс; наставники-наблюдатели имели под своим руководством воспитанников разных классов, классные же наставники внимательно следили за поведением, прилежанием, вниманием и успехами учащихся своего класса, входили во взаимоотношения с наставниками-наблюдателями, вели кондуитные книги своего класса, наводили с помощью наставника-наблюдателя и директора справки о причинах неявки на уроки учащихся своего класса, принимали от преподавателей четвертные ведомости об успехах, а от наблюдателей-наставников получали воспитательные сведения и составляли четвертные отчеты, которые затем рассматривали на педагогическом совете, руководили при содействии всех наставников домашним чтением учеников и т. п.
Как в учительских институтах, так и в учительских семинариях постоянно имелось в виду, что только соединенные усилия всего педагогического персонала могут благотворно влиять на правильное развитие воспитанников. Директора старались частными беседами и обсуждением вопросов на заседаниях педагогического совета и на педагогических собраниях разъяснять все недоразумения преподавателей и направлять их силы к совокупной деятельности всех наставников, которые представляли бы одно стройное целое. К сожалению, в Красноярской семинарии со стороны одного из членов педагогического совета директор неоднократно встречал если не противодействие, то холодное, индифферентное отношение к делу, ограничивавшееся лишь формальным, точным исполнением преподавательских обязанностей. Окружным начальством были приняты меры к устранению сложившейся ситуации.
Директор Иркутской семинарии, наблюдая, чтобы воспитанники в отношениях между собой соблюдали вежливость и для приучения их к ней, старался давать им место среди своих гостей. По этому поводу директору приходилось слышать упреки в том, что молодые люди, поступая в учительскую семинарию из низших и беднейших слоев общества, вводятся им в такое общество, в каком они не были до поступления в семинарию и не будут по окончании в ней курса. Но директор разъяснял, что, вводя будущих учителей в лучшее общество, он знакомит их с лучшим, более разумным образом жизни, более разумными удовольствиями, какими может пользоваться образованный человек. В его квартире и среди его гостей они не видели ни пьянства, ни карточной игры и т. п., что должно было побудить будущего учителя к достижению подобной жизни, чистой одежде, квартире без кутежа, недостойных игрищ и т. п.
В Красноярской семинарии для того, чтобы разнообразить часы досуга воспитанников, доставить им полезные и приятные развлечения и производить по мере сил нравственное воздействие, директор при усердном содействии наставника русского языка и словесности помогал воспитанникам семинарии на праздниках устраивать спектакли, для чего завели маленькие комнатные декорации. Показывались коллекции картин волшебного фонаря, изредка устраивались чтения, опыты и т. п. Этим вечерам не придавалось официального характера, посещение их было не обязательным, но ученики обыкновенно собирались все, проводили вечера с видимым удовольствием. Эти вечера бывали чаще всего во вторую и третью четверти учебного года, на рождественских и пасхальных каникулах и по праздникам [4].
Таким образом, вышеизложенное показывает, что в дореволюционной педагогической школе Восточной Сибири нравственному воспитанию учащихся придавали большое значение. На это была направлена деятельность всех наставников, в число которых входил и директор учебного заведения.
Развитию чувства религиозности у учащихся, а также воспитанию аккуратного исполнения своих обязанностей и уважения к постановлениям начальствующих лиц отводили значимое место.
Считалось безнравственным праздное времяпровождение, поэтому руководители институтов и учительских семинарий старались наполнить почти все свободное время воспитанников полезной деятельностью и столь разнообразной, насколько позволяли средства учебных заведений.
Воспитанию чувства справедливости, честности, твердой воли, самокритике, самодеятельности придавали особо большое значение.
Система наказаний была направлена на нравственное исправление воспитанников, при этом считалось нерациональным смотреть на наказания как на основу нравственного воспитания. Часто повторяющиеся проступки учеников, а следовательно и взыскания, рассматривались как знак того, что преподаватель недостаточно бдителен, энергичен и опытен. Основным средством нравственного воспитания являлась положительная, а не отрицательная установка на деятельность, поступки учащихся, приучение воспитанника к исполнению правил, предупреждающих в будущем серьезные проступки, создание такой нравственно-гигиенической обстановки в учебном заведении, при которой дурное поведение в максимальной степени было бы предупреждено.
Архивные материалы
1. Государственный архив Иркутской области. — Фонд 63. Главный инспектор училищ Восточной Сибири. Оп. 1. Д. 7. Л. 261 - 262.
2. Там же. Л. 265-266.
3. Государственный архив Красноярского края. - Фонд 349. Красноярская учительская семинария. Дирекция народных училищ. — Оп. 1.Д. 3.Л. 11.
4. Там же. Л. 13-24.
